Текст книги "Пропавшие (ЛП)"

Автор книги: Патришия Гибни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Глава 56

Когда они шли домой, шел сильный снег, и холодный воздух помог Лотти проветрить мысли после выпитого вина. Она плелась рядом с дочерью в тишине; разговаривать было слишком унизительно. Лотти то и дело оборачивалась, чтобы проверить, не идёт ли кто следом. Ей не хотелось быть параноиком, но она всё ещё переживала, что грабитель мог снова напасть.

Дома Лотти повесила куртку на перила лестницы, а Хлоя направилась в гостиную. Шон лежал на диване, беспорядочно переключая телевизионные каналы. Хлоя плюхнулась в кресло рядом с ним, скрестив руки на груди. В комнате было тепло, но атмосфера витала холодная.

Простите меня, сказала Лотти. Мне следовало прийти домой сразу после работы. Просто день выдался таким долгим, мне нужно было сначала расслабиться и остыть. Лотти прислонилась к двери, наблюдая за своими детьми. Почему она должна оправдываться? Чувство вины?

Хлоя вскочила с кресла и подошла к матери.

Нет, это ты прости меня, сказала она, обнимая Лотти. Я переживала, что ты напьёшься. Вот почему я на самом деле пошла в паб.

Не нужно за меня волноваться, ответила она, чувствуя приятное тепло от заботы дочери. Всего-то пара бокалов. Я не собираюсь превращать это в регулярные встречи.

Даже не думай, что я тебя обниму, отозвался Шон, повернувшись к ним с улыбкой. Мне нужна новая игровая приставка.

Ей всего два года. Что с ней не так? спросила Лотти, отпуская Хлою.

Она зависает. Найл осмотрел её и сказал, что она почти дошла до красного огня смерти[20]20
  Красный огонь смерти одна из неполадок в игровых приставках Sony PS4; красный огонь (полоса) специально предупреждает о том, что приставка перегревается.


[Закрыть]. Её нельзя починить, ответил Шон. И она у меня уже четыре года, а не два. Я получил её перед смертью папы.

А Найл спец, не так ли?

Лотти знала, что друг Шона любил разбирать вещи на части и заново собирать их. Она надеялась, что парнишка ошибался. Красный огонь смерти? Это ещё что, чёрт возьми? Её бюджета не хватит на новую приставку.

До, он спец. Когда мы сможем купить новую? не унимался Шон; мальчишка в нём превозмогал подростка. У меня есть немного денег в банке.

Тебе нельзя трогать твои деньги. Ты же знаешь, они хранятся в трастовом фонде до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать один. Лотти положила небольшую сумму денег, полученную от страхования жизни Адама, на специальные счета детям.

Я знаю. Но у меня есть пара сотен на собственном счету, надулся Шон.

Я посмотрю, что можно сделать. Через пару дней тебе снова в школу, ты будешь учиться, сказала Лотти с надеждой. И тогда не будет времени на игровые приставки.

Я умру без «ФИФА»[21]21
  ФИФА (FIFA) серия игр-симуляторов футбола, самая масштабная серия спортивных игр в мире. В FIFA присутствуют все главные лиги, клубы и игроки футбольного мира, созданные с высочайшей детализацией и реализмом.


[Закрыть] и «ГТА»[22]22
  ГТА (GTA, “Grand Theft Auto”) серия мультиплатформенных компьютерных игр, в которых игроку предлагают игроку роль преступника, выполняющего различные поручения, такие как ограбления банков, заказные убийства и другие преступные действия, с целью подняться по карьерной лестнцие.


[Закрыть]. По телеку смотреть нечего.

Лотти вздохнула. Может, стоит отказаться от подписки на ТВ-каналы?

Пойдём, Хлоя, глянем, есть ли на кухне что-нибудь, кроме лапши.

Шон вернулся к переключению каналов, остановив свой выбор на повторном выпуске сериала «Во все тяжкие».

Лотти не была уверена, стоило ли тринадцатилетнему парнишке смотреть такое, но у неё не было сил протестовать.

Глава 57

Майк О’Брайен покинул банк в дурном настроении после того, как отправил кредитный счёт Рикарда в головной офис. Он знал, что могут быть последствия. Когда-нибудь. Он сфальсифицировал цифры как мог. Теперь ему оставалось ждать и надеяться, что счёт потеряется в виртуальном мире. Отклонение от маршрута по дороге домой не особо помогло ему успокоиться.

Майк сидел, держа на коленях полосатого рыжего кота, как и в большинство вечеров. Через динамики музыкальной системы комнату наполняла классическая музыка. Обычно это ему помогало. Но не сегодня.

Грызя ногти одной руки, другой Майк поглаживал пушистое животное. Большую часть своей жизни он провёл один. Ему так нравилось. Одиночество и оторванность от мира сего шли с ним рука об руку. Он никогда не был тем, кто заводил дружеские отношения, не говоря уже об отношениях с девушками. У него было несколько знакомых в спортзале, в том числе и детектив Бойд. Но они не были друзьями. Его сексуальное несоответствие исказило его чувство половой принадлежности. Он научился жить с этим и нашёл способ заполнить это чем-то другим. Не всегда со вкусом, но достаточно для того, чтобы выжить. И до начала сезона хоккея на траве ещё пара месяцев. Он скучал по тренировкам с молодыми ребятами. Активность помогала заполнить весенние вечера.

Раздался дверной звонок, вырвав Майка из задумчивости.

Отшвырнув кота на пол, О’Брайен испуганно огляделся. Неужели головной офис уже направил к нему уголовную полицию? Могли ли они так быстро узнать об их с Рикардом мошенничестве с кредитами? Это было невозможно. Не в девять часов вечера.

Майк выключил музыку, отодвинул занавески и всмотрелся в темноту. Проживание на окраине города имело свои недостатки, тем более что его дом находился на территории одного из призрачных поместий Рикарда. Первоначальный план заключался в строительстве двадцати пяти домов, заключённых за высокими стенами, но только половина была завершена, а домофоны на воротах так и не установили. Остальная часть строений опиралась на строительные леса, а в бетонных помещениях без окон сквозили ветра. Звук пронзительно отдавался в мозгу.

Майк отошёл от окна, в котором мог наблюдать своё отражение. Он опустил занавески и разгладил складки.

Дверной звонок прозвенел второй раз.

Майк чертыхнулся и пошёл открывать.

У епископа Коннора на лице появилось беспокойное угрюмое выражение.

Впусти меня, пока никто не увидел, сказал он, проталкиваясь в дом мимо О’Брайена.

Что стряслось? спросил Майк; улыбка его погасла. Проверив, что снаружи никого нет, он закрыл дверь.

Ненавижу котов. Епископ Коннор направился сразу в гостиную, глядя на рыжеволосое дрожащее животное под креслом в стиле Королевы Анны.

О’Брайен сжал руки в кулаки. Это был его дом.

Я возьму твоё пальто, сказал он, снимая то со спинки дивана, куда его бросил епископ. К рукаву прилип кошачий волос. О’Брайен убрал его и повесил пальто в холле.

Вернувшись в гостиную, он застал епископа державшим в руках статуэтку маленького мальчика произведения «Льядро»[23]23
  «Льядро» (с исп. Lladro) одна из известнейших испанский компаний по производству керамических статуэток (твёрдый фарфор), основанная в 1956 году. Их производственные ингредиенты хранятся в строгой тайне.


[Закрыть].

Декорации тут можно было бы обновить, сказал Коннор, возвращая керамическую статуэтку на каминную полку.

Мне это помогает. Не вижу причин тратить деньги без необходимости.

Ах, ну да. Банкир есть банкир.

Выпьешь чего-нибудь?

Майк щедро налил виски в два хрустальных бокала и протянул один Коннору. Они чокнулись и, не присев на диван, потягивали алкоголь.

Эта назойливая детектив Лотти Паркер суёт свой нос повсюду, сказал Коннор.

Это её работа.

Она знает, что я встречался с той женщиной, Салливан, и вынюхивает про отца Ангелотти.

Это не имеет к тебе никакого отношения, сказал О'Брайен. Не так ли?

Мне не нужно, чтобы она связывала эти дела вместе.

А что насчёт твоего друга, суперинтенданта Корригана? Он не поможет?

Думаю, я исчерпал этот источник дружбы с ним.

Присядешь? О’Брайен указал на кресло, под которым устроился угрюмый кот.

Я постою, ответил Коннор, вставая посреди комнаты.

О’Брайен почувствовал слабость в ногах, ему нужно было присесть, но остался стоять.

Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Чтобы она отцепилась от меня. Нужно перенаправить её внимание на что-то другое.

И что ты предлагаешь? спросил О’Брайен, которого вдруг охватило чувство беспомощности. Горло его сжалось, ему пришлось сделать глоток виски. Вчера Лотти Паркер высмеивала его в его же кабинете. Он бы хотел заставить её заплатить за это, но что он мог сделать? Как насчет Тома Рикарда? Что он может сказать?

Я говорю с тобой, а не с Рикардом, резко ответил Коннор.

Комната с присутствующим в ней епископом казалась меньше, чем обычно. О'Брайен неудержимо потел, бокал скользил в его руке, и Майк поставил его на каминную полку за спиной.

Мы оба знаем, как важно, чтобы всё оставалось нераскрытым. Сделав шаг, Коннор заполнил всё личное пространство О’Брайена. Он смахнул чешуйку перхоти с плеча банкира. Секреты должны оставаться секретами.

О’Брайен сделал шаг назад, пока не упёрся пяткой в каминную решётку. Ему некуда было отступать. Мужчины стояли, смотря друг другу в глаза. Кислый запах виски, казалось, вот-вот перевернёт желудок наизнанку. Шея Коннора была раскрыта, белый воротничок снят, и можно было увидеть, как пульсировала сонная артерия. Майк наблюдал, как она сокращалась и расширялась, словно загипнотизированный, представляя, как она качала кровь к сердцу епископа, если таковое у него было. Майк затаил дыхание.

Что ты имеешь в виду? не выдержав, спросил О’Брайен.

Мне что, нужно объяснять тебе по буквам?

Нет… нет, я так не думаю.

Глаза епископа потемнели. Он поставил бокал рядом со статуэткой маленького мальчика и положил обе руки О’Брайену на плечи.

Хорошо. Я не могу позволить себе проиграть в этой сделке, сказал Коннор. Ты человек с деньгами. Проследи, чтобы мои финансы… и всё остальное тоже нельзя было проследить.

Каждое его слово эхом отдавалось в комнате. Епископ встряхнул Майка, убрал руки с его плеч, взял бокал с виски, опустошил его и, вернув на каминную полку, повернулся. Только тогда О’Брайен смог вздохнуть.

Ненавижу котов, повторил Коннор, направляясь в холл.

О’Брайен ничего не ответил. Он был не в состоянии. Запах от дыхания епископа практически душил его. Он упёрся о камин, чтобы удержать равновесие. Коннор надел пальто.

Не нужно меня провожать, сказал он.

Лишь когда кот выполз из-под кресла и начал тереться о его ногу, О'Брайен смог пошевелиться.

*** 

Чтобы добиться должности Главы Окружного совета, необходимо было много и тяжело работать, а также обладать умственными способностями и хорошей деловой хваткой. Но также помогало и то, что ваш отец тоже когда-то был Главой. Джерри Данн не был дураком – он знал, что его отец работал за кулисами, чтобы обеспечить его успех. Теперь он об этом жалел. Работа принесла ему слишком много проблем, для устранения которых он должен был принимать окончательные решения. Он ненавидел принимать жёсткие решения, особенно когда ему было за них отвечать.

Он ушел с работы раньше, но вернулся, чтобы еще раз проверить один файл, молча проклиная своего вечно вмешивающегося отца. Данн пролистал документ с заявкой на перепланировку «Санта Анджелы», благодарный за то, что Джеймс Браун передал его ему для окончательного рассмотрения незадолго до своей безвременной смерти. Он отправил дело в ящик стола и запер его. Проект был не таким спорным, каким мог бы быть, поскольку им удалось вмешаться в план застройки. Но Том Рикард хотел быть вдвойне уверен, поэтому был готов заплатить больше, наличными. Данн не собирался отказываться от такого предложения. Он надеялся, что вскоре сможет забыть об этом и продолжить жизнь без хватки Рикарда. Он посмотрел на падающий снег и подумал: «Откуда, черт возьми, взять сил, чтобы продержаться до конца недели?»

Он взял пальто, выключил свет и направился домой. Никогда прежде в своей жизни он не чувствовал такого давления.

*** 

Включив душ на полную мощность, Майк О’Брайен позволил горячей воде обжигать его кожу. Он стоял в кабине, чувствуя себя очень маленьким.

Под кожей, покрытой шрамами, ползали демоны, подавляющие порывы паники. Он отмахнулся от них. Ему не нравилось вспоминать прошлое. Оно было похоронено. И никто его не воскресит. Никто. Он тёр сильнее, оставляя на коже рук и груди красные царапины. Он пытался заглушить нарастающую ярость, которая грозилась охватить его целиком.

Ему нужно было избавиться от психических мучений, которые быстро захватывали его мысли. Выключив воду, он позволил воздуху в ванной комнате охладить своё обнажённое тело.

Был только один способ успокоить его внутренние терзания.

Он оделся, накормил свою кошку и вышел в ночь.

*** 

Епископ Коннор какое-то время разъезжал на машине по городу, а затем припарковался и постоял. В мыслях он прокручивал их с О’Брайеном встречу.

Он беспокоился, что слишком сильно надавил на него. Отчаяние одолевало его. Слишком много червей сбежало из банки, и ему срочно нужно было накрыть ее крышкой и плотно прижать. Ему не нужен был ещё один человек, вышедший из-под контроля, к тому же он должен был убедиться, что Том Рикард выполнял свою часть сделки. Они все вместе были в этом замешаны. Трудные времена требовали крайних мер. Он задавался вопросом, были ли они готовы к этому.

Епископ долго сидел, глядя сквозь мокрый снег на замёрзшее озеро, представляя себе солнечный день, игру в гольф на новой застройке «Санта-Анджелы».

«Да, – подумал он, – не за горами нас ждут хорошие дни».

Глава 58

Меня навестил наш общий друг, епископ, сказал О’Брайен, усаживаясь в кресло.

Чего этому мерзкому ублюдку надо в этот раз? спросил Рикард, протягивая О’Брайену выпивку.

Тот покачал головой, отказываясь.

Я за рулём, да и выпил уже пару бокалов.

Как знаешь. Рикард налил себе. Выглядишь дёрганым.

Да, что ж, он умеет напугать меня до чёртиков.

Том Рикард громко рассмеялся.

Да ладно тебе, не будь идиотом. Чего он хотел?

Ему не нравится полиция, особенно инспектор Паркер, вынюхивающая про наши дела.

Слишком поздно. Двое из этих жертв связаны с нашим проектом, какой бы малозначительной ни была эта связь. Но нам нечего скрывать. Рикард внимательно посмотрел на О’Брайена. Не так ли?

Нет… нет. Не думаю.

Ты так не думаешь? Рикард наклонился над партнёром. Тебе лучше знать наверняка.

Да просто… все эти займы. Я окажусь в полном дерьме, если ты их не выплатишь в ближайшее время.

Это не имеет никакого отношения к нашему общему другу.

Твои займы служат поддержкой для сделки.

Я знаю своё дело. Рикард обошёл белое кожаное кресло. Сказал бы лучше епископу Коннору, чтобы занимался своими делами.

Есть кое-что ещё…

О чём ты толкуешь?

Я… я не могу сказать. Но если узнают…

Боже мой, парень! Выкладывай уже!

Тебе не нужно это знать.

Вот что я тебе скажу: если полицейские узнают что-то, о чём мне не известно, то сделка отменяется. Понял меня? Отменяется!

Рикард с силой опустил бокал, расплескав виски на подлокотник кресла. Вечер становился всё хуже и хуже.

Ты же несерьёзно? спросил О’Брайен, в смятении уставившись на Рикарда.

О, вообще-то серьёзно. Если вы с епископом Коннором надумали что-то за моей спиной, я выйду из игры. Рикард скрестил руки на своей широкой груди. И где же вы двое тогда окажетесь?

Я… я… я… О’Брайен встал, размахивая руками в воздухе.

Ты мне не нравишься, О’Брайен. Но знаешь что? Ты и не должен мне нравиться.

Почему?

Ты меня знаешь, я режу правду-матку, а ты дурак, который только и ждёт, чтобы тебя уломали. Сделай так, чтобы деньги были в безопасности, и исчезни с моих глаз. Рикард повернулся к двери и открыл её. Убирайся из моего дома.

Я… Я ухожу.

Знаешь что, О’Брайен?

Что?

– Ты одеваешься с иголочки: алмазные запонки, дизайнерские костюмы, но всё это не скрывает тот факт, что ты никто без своих костюмчиков.

– Ты оскорбляешь меня, – сказал О’Брайен. Разве Лотти Паркер пришла не к такому же заключению? Какое право имели эти люди так с ним обращаться? Он опустил голову.

Убирайся! прокричал Рикард. Если сейчас же не уйдёшь, одними оскорблениями не отделаешься!

О’Брайен выбежал за дверь.

Рикард налил себе ещё выпить и подошёл к окну.

Мелкий кусок дерьма, проговорил он.

Отодвинув шторы, Рикард видел, как отдаляются по подъездной дорожке огни машины О’Брайена, после чего он снова закрыл шторы, допил свой виски и направился к столу с напитками. Рикард не любил двигаться на ощупь, а О’Брайен дал понять, что есть что-то, о чём ему стоит знать. Этот подонок слишком сильно боялся епископа. Какую же власть имел епископ над О’Брайеном?

«В одном банкир точно был прав, заключил Рикард. Они бы спокойно обошлись и без инспектора Лотти Паркер и её вмешательства в их проект». Дела стали выходить из-под контроля.

Он налил себе ещё виски с два пальца и жадно выпил всё до капли. Послышалась открывающаяся дверь, и в комнату вошёл Джейсон, держась за руки с Кэти Паркер. За ними стояла Мелани. Рикард уставился на девушку, увидев в ней лишь копию матери.

Думаю, вам пора домой, юная леди, сказал он, указывая на неё.

Почему? спросил Джейсон, обнимая Кэти.

Потому что её мать чёртов детектив, вот почему.

Это недостаточно веская причина, ответил Джейсон. Ты пьян.

Не смей задавать мне подобные вопросы! взревел Рикард, сделав шаг в сторону подростков.

Ну, ты-то меня не спрашиваешь, ответил Джейсон, прижимая Кэти ближе к себе.

Том Рикард сжал кулаки, вытянул руку и ударил сына по щеке. Бокал из другой руки выпал на пол и разбился вдребезги. Рикард нанес еще один удар, в этот раз ровно в челюсть. Джейсон упал на пол.

Кэти вскрикнула, повернулась и убежала.

Глава 59

Лотти сложила тарелки в посудомоечную машину, подмела пол и во второй раз загрузила стиральную машину. Одежда сушилась на всех радиаторах на первом этаже, и Лотти включила термостат котла. В доме было жарко, и всюду парил свежий запах кондиционера для белья.

Подавив зевок, Лотти потянулась и подумала, чем ещё ей заняться в этот поздний час. Осмотрев кухню, она почувствовала себя комфортно в собственном доме. Это был не дворец, но убежище для неё: дом для неё и её детей. Ей хотелось бы быть здесь всё время. Но это был не вариант. Может, стоило попросить мать уделять пару часов в день их домашним делам? «С другой стороны, может, и нет», угрюмо заключила Лотти. Но она знала, что на самом деле ей скоро придётся помириться с Роуз. В конце концов, она была её матерью, и Лотти любила её, несмотря на всё, что Роуз делала в прошлом. Если бы она могла достучаться до истины. Ещё один пункт в списке её дел. Лотти мысленно повторила разговор с Роуз о Сьюзен Салливан. Может быть, убийства как-то связаны с поиском Сьюзен её ребёнка?

Входная дверь открылась, захлопнулась, и по лестнице застучали шаги.

Кэти? позвала Лотти.

Ответа не последовало. Она пошла за своей дочерью и нашла ту рыдающей в подушку. Сев на край кровати, Лотти положила руку на плечо девочки.

Ты насквозь промокла. Ты шла домой пешком? Лотти стала убирать снежинки с волос дочери.

Это всё твоя вина, хмыкнула Кэти. Ты и эта твоя работа. Ты всё мне испортила. Как всегда.

О чём ты говоришь?

Лотти понимала, что в баре «У Дэнни» дочь наверняка курила траву, но сейчас глаза её были ясными. Полосы потекшей туши чернели на её щеках, и Лотти больше не могла разглядеть в ней ребёнка, которого когда-то вырастила. Она понятия не имела, как справиться с курением дочери, хотя была чертовски хороша в консультировании матерей наркоманов, которых встречала по работе. Она должна решить эту проблему. Нужно поговорить с этим отпрыском Рикарда и убрать его и его наркотики подальше от её дочери. Бойд поможет ей.

Миссис инспектор, подтрунила Кэти. Думаешь, ты такая важная, сидя в пабе со своими тремя марионетками. Вся такая важная и сильная. Знаешь, что? Ты обычная пьяница, вот кто ты. Пьяница! Ты разрушила мою жизнь! Кэти уткнулась лицом в подушку, приглушая всхлипы.

Лотти вскочила; слова дочери кололи каждую клетку её тела. Она не могла говорить. Она сжала кулаки, подавляя унижение. Лотти считала постеры на стенах, квадратики теней на туалетном столике. Она считала туфли, выстроенные в линию рядом с кроватью дочери. От переполнявшей паники и боли в уголках глаз блеснули слёзы. Ей хотелось переубедить дочь в обратном и утешить её, но она не знала, как это сделать.

Кэти подняла голову.

Отец Джейсона ударил его сегодня, прошептала она, уже словно та маленькая девочка, которую Лотти знала и любила. Мне удалось поймать такси только после того, как я прошла пешком несколько миль. В снегопад. Ночью. Мне было так страшно.

О мой Бог. Надо было позвонить мне. Давай я помогу тебе снять мокрую одежду, и ты ляжешь спать.

Зачем он его ударил? Кэти села в постели, пытаясь снять отяжелевшую мокрую куртку.

Я не знаю, почему люди так делают, ответила Лотти. Я правда не знаю.

В тот момент Лотти могла думать только о своей бедной девочке, идущей пешком вдоль озера в тёмную, холодную зимнюю ночь. И о трёх убитых жертвах, лежавших в морге у Джейн Дор.

Неужели она так ничему и не научила своих детей?

Глава 60

После того, как Джейсон выбежал из дома, Том Рикард наблюдал, как Мелани отвернулась от него, смесь страха и отвращения искажали её лицо.

Его рука дрожала, наливая ещё виски. Никогда в жизни он не бил сына. Что заставило его сделать это сейчас? Что бы ни происходило в его рабочих делах, это не было оправданием тому, чтобы ударить мальчика.

Может, нужно было просто выпить ещё?

Том ослабил галстук и сделал большой глоток обжигающего янтарного напитка.

Ответы были, как снежинки на окне исчезали прежде, чем он успевал их поймать.

*** 

Он ненавидел отца.

В тот момент, когда отец ударил его в челюсть, Джейсон возненавидел его больше всего на свете.

Он выбежал из дома, мимо своей машины и, сунув руки в карманы джинсов, зашагал вниз по улице. Он свернул на главную дорогу, не имея ни малейшего понятия, куда направляется. Ему просто нужно было уйти оттуда. Он надеялся, что Кэти была в порядке. Чёрт, он позволил ей идти домой одной. В темноте. Джейсон остановился. Надо было ей позвонить. О Боже! Он оставил мобильный телефон дома на столе в холле, вместе с ключами.

И куртку он тоже оставил дома. Снег проникал через футболку и таял. Джейсон всё ещё был под кайфом, но он не мог никуда уйти без телефона.

Когда он повернул обратно к дому, за спиной мелькнули огни машины. Осознав, что он шёл не по той стороне дороги, Джейсон отступил в кювет, чтобы пропустить машину, которая лишь замедлилась и остановилась рядом с ним. Водитель опустил окно.

Тебя подвезти, сынок? спросил мужчина, наклонившись через пассажирское сиденье.

Джейсону показалось, что он узнал его. Друг отца? Мужчина из бара? Он не был уверен, поскольку мозг был ещё затуманен. Но парень не собирался отказываться.

Да, спасибо. Хотя понятия не имею, куда ехать.

Не беспокойся, ответил мужчина. Я тоже.

Джейсон открыл дверь и сел в тёплую машину. Мужчина улыбнулся, переключил передачу и поехал. Дворники работали взад-вперёд, водитель включил радио, заглушая повторяющийся гул.

Они ехали всю ночь, слушая чистое пение Андреа Бочелли, наполнявшее тишину. Пока снег падал и таял, начался крепкий мороз, а из-за облаков поднялась яркая луна. Джейсон вздрогнул от преследующей мелодии, которую напевал слепой человек, и он знал, каково ему было.