Текст книги "Пропавшие (ЛП)"
Автор книги: Патришия Гибни
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)
Человек резкими движениям тёр кожу.
Он сделал то, что должен был сделать. Секреты необходимо защищать. Его самого нужно защищать, так же, как и других, хоть они и не знают об этом.
Он намыливал свое тело в попытках смыть с себя запах смерти, натирал тело неспешными, методичными движениями: от корней волос до кончиков ухоженных пальцев. Затем вышел из душа и вытерся аккуратными, точными движениями.
***
1974
Она понимала, что то, что он делал, было неправильным, но слишком боялась его, чтобы рассказать кому-то. У него было тайное место, куда он водил ее после школы почти каждый день. Во время школьных каникул он звал ее к себе раз в неделю, а иногда сам приезжал к ней домой.
Ее мать была польщена тем, что к ней домой приходил священник. Она доставала лучший фарфор и угощала его чаем с печеньем. Пока мама готовила чай на кухне, он брал ее руку и клал ее себе туда. Ее тошнило, когда он так делал. Это было чуть ли не хуже всего прочего, что он заставлял ее делать.
Однажды их чуть не поймали, когда мама вернулась узнать, не желает ли он ржаного хлеба вместо печенья. Он быстро повернулся к окну, сказав, что наблюдает за своей машиной на случай, если юные хулиганы вздумают поцарапать ее.
После этого она не видела его почти месяц и было решила, что этому настал конец, но, как оказалось, это было лишь началом всего кошмара. Он сказал ее маме, что нашел для нее работу по вечерам в доме священника – вытирать пыль и подметать, – а взамен он будет ей платить. Мама была в восторге.
Тогда маленькая девочка поняла, что этот ужас теперь будет происходить каждый день.
Иногда она пила папин виски, который нашла в его кабинете под телевизором. Виски обжигал горло, но спустя пару минут согревал изнутри и накрывал реальность пеленой тумана. Она ела слишком много. Мать постоянно упрекала ее из-за веса. Ей хотелось сказать маме: «Да пошла ты!» – эти слова она услышала у девочки в школе, но знала, что это значит что-то плохое. Иногда священник тоже говорил ей плохие слова, когда находился в ней. Она ненавидела его. Ей было ужасно больно, у нее начиналось кровотечение, и все это ей не нравилось. Но она знала, что было слишком поздно, чтобы это остановить. Кто ей поверит?
Девочки в школе называли ее толстушкой. Толстушка то, толстушка это. Когда она смотрела на себя в зеркало, то не узнавала себя в отражении. Она была похожа на мистера Киндера из соседней квартиры, у которого на животе едва сходилась пропахшая потом рубашка.
Она плакала ночами, засыпая в слезах. И ненавидела себя за то, какой стала. Какой он ее сделал. Она поклялась, что однажды заставит его заплатить за это. Она не знала, когда и как, но однажды настанет его время, и тогда она будет готова. Он не проявлял пощады, лишь презрение. Она поступит с ним так же.
– Что посеешь, то и пожнешь, – сказала она отражению в зеркале.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
31 ДЕКАБРЯ 2014 ГОДА
Глава 12Каким-то чудом машина Лотти завелась со второй попытки.
– Должно быть, там, наверху, меня кто-то любит, – сказала Лотти в темноту утреннему небу. Ей нужна была ясная голова, поэтому она поехала на работу длинной дорогой.
Проехав Ардваль-роуд, с кругового движения Лотти свернула налево мимо некогда процветавшей табачной фабрики, из дымоходов которой давно перестал валить дым. Она помнила резкий запах, витавший в воздухе до того, как производство табака сократили, а сама фабрика превратилась в распределительный склад. Лотти скучала по этим ароматам – казалось, они определяли то место, где она жила. Теперь все это ушло, как и многое другое.
Остановившись у светофора при въезде на Дублинский мост, Лотти посмотрела на панорамный вид ее погребенного под толстым слоем снега города, распростертого на равнине между двумя болотистыми озерами, главной достопримечательностью которого были высившаяся справа церковь с двумя колокольнями, а слева ― протестантская церковь с одной. Зажатый между ними, стоял четырехэтажный многоквартирный дом, выделявшийся на фоне соседних малоэтажных сооружений.
В давние времена Рагмуллин был городом-крепостью, но сегодня его заброшенные армейские казармы были лишь местом для совершения вандализма; ходили слухи, что их отдадут под жилье для беженцев и других, нуждающихся в убежище. Эта военная зона была построена на высшей точке в городе, вдали от канала и железной дороги. Монахи, поселившиеся тут в одиннадцатом веке, гордились бы тем, что некоторые улицы до сих пор носят имена этих людей, прятавших свои лица за капюшонами. «Больше тут и нечем гордиться», – подумала Лотти.
Пока не загорелся зеленый свет, разрешающий движение, Лотти еще раз оглядела горизонт, обратив внимание на колокольни, выглядывавшие из-за деревьев. Она сжала руль так сильно, что костяшки пальцев побелели. Она подумала о том, какую власть над жителями города имела раньше церковь и как эти люди в рясах повлияли на ее семью. Железный колокол, висевший в одной из колоколен, прозвонил шесть часов утра, эхом отозвавшись на окнах машины Лотти. От этого нельзя было убежать. Церковь и государство – две занозы в истории Рагмуллина и в ее собственной истории.
Лотти сделала пару глубоких вдохов, когда потрепанное стекло светофора обрело зеленый цвет. Она нажала на педаль газа, и машина тронулась, едва не задев красную «Микра», ехавшую впереди. Лотти поехала на мост и дальше по заледенелой, покрытой рытвинами заброшенной улице, витрины магазинов которой были еще темны. Лотти задумалась, сколько секретов таится за окнами этих витрин, сколько тайн ожидают своей разгадки и останется ли в Рагмуллине человек, который попытается раскрыть их.
***
В маленькой комнате для ведения расследования сгрудились тридцать человек.
Некоторые сидели на расшатанных стульях, другие стояли плечом к плечу, громко общаясь; запахи тел смешивались с запахами парфюмов, лосьонов после бритья и подгоревшего кофе. Лотти огляделась в поисках стула, но, не найдя свободного, облокотилась о стену в конце комнаты. Корриган, стоявший перед собравшимися офицерами, листал кипу бумаг. Это она должна была стоять там.
Бойд поймал ее взгляд и улыбнулся. Лотти улыбнулась в ответ. Иногда его улыбка действовала на нее именно так, даже если она собиралась лишь огрызнуться. Одетый в серый костюм под цвет пасмурного неба, он выглядел, как всегда, аккуратным, уступая погоде лишь темно-синим свитером поверх белой рубашки. Возможно, сегодня будет день «будь поласковей с Бойдом». Может быть. А может, и нет.
Лотти сделала глоток черного кофе, поглощая энергию своим уставшим сознанием. Корриган кивнул ей, и она поспешила выйти вперед прежде, чем он передумал бы. Лотти повернулась лицом к команде. Кирби с раскрасневшимися глазами – возможно, от виски; Мария Линч светится от радости. А разве она бывает другой? Бойд сменил улыбку на серьезное выражение лица. Команда в нетерпении ожидала начала работ. Как и сама Лотти.
Итак, сказал суперинтендант Корриган, прося у публики тишины. Инспектор сыскной полиции Паркер введет нас в курс дела.
Лица толпы выражали ожидание. У Лотти была хорошая команда. Они были уверены и в себе, и в ней. Она должна быть на высоте. И будет. Лотти поставила на стол чашку с кофе и, опустив рукава своей водолазки (привычка, от которой она так и не смогла отделаться), ввела выжидающих детективов в курс последних событий прошедшего дня и вечера и дала всем задания.
Лотти закончила, стулья заскрипели по полу под тяжестью потягивающихся и разминающихся офицеров. Шум перерос от гула до громкой болтовни.
А ну всем собраться! прорычал Корриган.
Лотти могла поклясться, что Бойд пробубнил себе под нос: «Есть, капитан». Она выпихнула его из кабинета, схватила куртку и пошла к церкви. Нужно было допросить свидетеля.
***
Отец Бёрк ждал ее у ворот. Небо по-прежнему было пасмурным и темным, и Лотти молилась, чтобы зима, наконец, закончилась.
Падающий стеной снег искажал изображение церкви впереди, теперь оцепленной в качестве места преступления. Парочка утренних зевак, наперекор погоде, остановилась, чтобы перекреститься и положить цветы. Двое офицеров, стоявших перед ограждением места происшествия, переминались с ноги на ногу, чтобы согреться. Лотти тоже почувствовала, что сильно замерзла.
Она пожала руку отца Джо, не снимая толстых перчаток.
Давайте зайдем в дом и выпьем чашку чая, сказал он с теплотой в голосе.
Было бы чудесно, ответила Лотти, оглядывая ярко-голубую лыжную куртку священника; на голове у него была меховая шапка. Вы похожи на сотрудника КГБ, сказала Лотти, улыбаясь.
Священник повел ее мимо церкви к дому.
В доме было тепло. Старые железные радиаторы раздували воздушные шлюзы, тем самым нарушая тишину. Высокие, темные шкафы из красного дерева отбрасывали тени по стенам черепичного коридора, через который отец Бёрк вел Лотти.
Чай или кофе? спросил он, открывая дверь в комнату, по декору напоминавшую гостиную.
Чай, пожалуйста. Ей нужно было избавиться от вкуса офисного кофе во рту.
Священник поговорил с монахиней небольшой роста, которая неожиданно появилась за их спинами. Она удалилась, тяжело вздыхая, чтобы где-то в глубине дома вскипятить чайник.
Итак, инспектор Паркер, чем я могу вам помочь? спросил священник, усаживаясь в кресло на изящных ножках.
Мне нужна информация, отец Бёрк, сказала Лотти и, сняв куртку, села напротив него.
Зовите меня Джо. Нам ведь не нужна формальность, не так ли?
Хорошо. Тогда прошу, зовите меня Лотти.
Она понимала, что не стоило допускать такой фамильярности. Все же он был подозреваемым. Вторым после мистера Гэвина, к тому же он был в церкви в то время, когда совершилось убийство. Хотя иногда неформальность помогала людям ослабить бдительность.
Я заметила, у вас имеются камеры видеонаблюдения как внутри церкви, так и снаружи. Мне нужен доступ к дискам.
Конечно, но не думаю, что от них будет какая-либо польза. Внешние камеры не работают с тех пор, как еще до Рождества температура воздуха резко упала, а внутренние направлены на исповедальни.
Почему так? спросила Лотти, мысленно проклиная потенциальный тупик в этом вопросе.
Так решил епископ Коннор, чтобы мы, священники, могли видеть, кто заходит. На случай, если на нас нападут.
Несколько иронично, вам не кажется? Лотти подняла взгляд, когда снова из ниоткуда появилась монахиня с посудой, звенящей на серебряном подносе.
И веб-камера тоже не работала. Она обычно ведет прямую трансляцию с алтаря на приходский сайт. Из-за праздников нам не удалось вызвать мастера.
«Еще один кусок бесполезной информации», подумала Лотти.
Поставив поднос на стол, отец Джо поблагодарил монахиню. Она исчезла, не вымолвив ни слова. Священник налил чай, и Лотти налила молоко. Они оба пригубили чай из хрупких фарфоровых чашек.
Мне нужно задать вам пару вопросов о вчерашнем дне, сказала Лотти, поспешно возвращая себя в рабочий режим.
Это официальный допрос? Мне нужен мой адвокат? спросил отец Джо.
Лотти была застигнута врасплох, но заметила, что священник улыбался.
Не думаю, что на данной стадии расследования нужен адвокат, отец, эм-м-м, Джо, пробормотала Лотти. Я лишь пытаюсь установить несколько фактов.
Начинайте, я весь внимание.
Лотти почувствовала, что краснеет. Он что, флиртовал с ней? Конечно же нет.
Отец Джо сказал:
В десять часов я провел мессу, очистил алтарь и убрал чаши и «Святое Причащение» в табернакль. К тому времени в церкви уже никого не было. Обычно остается пара людей помолиться, но думаю, непогода взяла верх над религией. Алтарник закончил работу около десяти сорока пяти и ушел домой. Я пришел сюда выпить чашечку чая, затем примерно через час вернулся в ризницу, чтобы написать проповедь для следующего воскресенья. Миссис Гэвин приехала вскоре после этого и начала свою рутинную уборку. Я едва успел прочитать молитву «Ангел Господень», когда услышал ее крик, должно было быть около полудня. – Священник замолчал, будто мысленно молясь.
– И что вы сделали после этого? – спросила Лотти. Мысленно она сделала пометку, что кто-то должен будет допросить алтарника. Возможно, это будет еще одной бесполезной тратой времени, учитывая, что он ушел домой до убийства.
– Я выбежал, чтобы узнать, что же вызвало такое волнение, и подбежал к миссис Гэвин. Бедная женщина, она была в истерике. Она схватила меня за руку и потащила к передней скамье. Я увидел тело… женщину… лежавшую там. Я наклонился и прислушался к ее дыханию, но она была мертва. Я прочел молитву о прощении и благословил ее. Затем позвонил в службу экстренной помощи, после чего подвел миссис Гэвин к алтарю, и там мы просидели до самого приезда полиции.
Его лицо казалось бледным на фоне черного свитера.
– Вы трогали что-либо возле жертвы? Вообще трогали ли саму жертву? – спросила Лотти.
– Конечно, нет. Я подумал проверить ее пульс, но было очевидно, что она мертва.
– Даже если так, вам придется заскочить в участок, чтобы предоставить образец для анализа ДНК, – добавила Лотти, – чтобы включить вас в расследование или исключить из него.
– Значит, я все же подозреваемый, – отец Джо сомкнул пальцы в замок и подпер ими подбородок.
– Каждый является подозреваемым, пока мы не докажем обратное. – Лотти пыталась прочитать в его глазах хоть что-нибудь, но так и не смогла. – Вы знали Сьюзен Салливан? – Она следила за его реакцией.
– Она и есть жертва?
Лотти кивнула. Лицо священника выражало безмятежность.
– Нет, не помню, чтобы видел ее раньше. – На минуту он задумался. – Многие приходят в церковь, но не посещают мессу. Они могут зайти помолиться или зажечь свечу. Знаете, церковный приход Рагмуллина включает более пятнадцати тысяч людей.
– Вы осуществляете визиты на дом?
– Нет, если только кто-то не болен и не нуждается в священнике. Я посещаю больницы и также являюсь капелланом у девочек из средней школы. Мы проводим мессы и слушаем исповеди, хотя уже немногие приходят исповедоваться. – Он покачал головой. – Баптизм, свадьбы, похороны, причастия и миропомазания.
– Это означает много работы?
– Что-то определенное или все это? – На лице священника отразилась улыбка.
Лотти молчала. Она вспомнила, как к ней домой приходил священник, чтобы благословить больного Адама. Она бы запомнила, если бы это был отец Джо Бёрк. Хотя к тому времени Адам был так сильно болен, что она могла и не заметить священника. Чего нельзя сказать сегодня.
– Могу я спросить, чем вы были заняты остаток вчерашнего дня?
– Я провел миссис Гэвин домой и ждал там, пока не приехал ее муж. Затем вернулся и до самой ночи читал у себя в комнате. Никогда в жизни не видел такой метели.
– Значит, вы не предпринимали попыток выйти на улицу?
– Нет, инспектор. К чему все эти вопросы?
Лотти размышляла над тем, что ответить, и решила выбрать быть честной:
– У нас есть еще одна подозрительная смерть. Это может быть самоубийством, но мы не до конца уверены в этом.
– Вчера я не был на дежурстве и не посещал никаких чрезвычайных ситуаций. Что случилось? Могу я узнать, кто это был?
– Джеймс Браун. Он работал с Сьюзен Салливан.
– Не знал его. Да поможет Господь его бедной семье. – отец Джо сомкнул ладони и наклонил голову.
– Нам пока не удалось найти его ближайших родственников. Как и родственников Сьюзен. Будто они оба возникли из ниоткуда и поселились тут в Рагмуллине.
– Я поспрашиваю людей. Кто-то должен их знать.
– Спасибо, я ценю вашу помощь. – Лотти вздохнула и, не найдя больше причин продлить свое пребывание, встала. – Я пришлю кого-нибудь забрать диски из камер наблюдения. Приезжайте сегодня в участок, мы возьмем у вас ротовой мазок и снимем отпечатки пальцев. По мере продвижения расследования я к вам еще вернусь.
Лотти взяла куртку.
– Буду ждать с нетерпением, – сказал священник, помогая ей надеть куртку. В этот раз она точно заметила блеск в его глазах.
Протягивая ему свою визитку, Лотти сказала:
– Если вспомните что-либо, вот номер моего мобильного.
– Было приятно с вами побеседовать. Жаль, что в таких обстоятельствах.
– Благодарю за чай. – Лотти натянула капюшон, чтобы защититься от валящего снегопада.
Священник закрыл дверь. Лотти остановилась на мгновение, ослепленная белизной улицы после пребывания в тусклом свете церкви, пытаясь понять, что же произошло между ней и отцом Джо Бёрком.
Глава 13Бойд глубоко затянулся сигаретой и выдохнул.
– У нас ничего нет, – сказал он.
Они направлялись в офис Окружного совета. Лотти хотелось, чтобы Бойд замолчал. Все прекрасно знают, что у них ничего нет, и нет необходимости напоминать ей об этом.
– Мы просмотрим все их документы, – сказала она. – Должна быть связь с их работой. Они оба работали в отделе планирования, а это весьма спорная область. Похоже, у них больше нет ничего общего. По крайней мере, на данный момент.
Бойд сделал еще одну глубокую затяжку.
– Может, у них была интрижка?
Лотти остановилась и уставилась на него. Затем зашагала дальше, качая головой:
– И что? Оба были одиноки, насколько нам известно.
– В любом случае, должно быть что-то подозрительное в сфере планирования, – сказал Бойд.
– Д’оу! – не выдержала Лотти, подражая Гомеру Симпсону[4]4
Гомер Симпсон – главный герой мультсериала «Симпсоны» и отец в одноимённой семье. «Д’оу!» (от англ. «Doh!») – фраза Гомера, произносится тогда, когда он произносит глупость, причиняет себе вред или попадает впросак, описывает раздраженное ворчание.
[Закрыть]. – Посмотрим, что нам удастся выяснить.
Бойд бросил сигарету в сугроб, и они вошли в офисный аквариум.
***
В здании стояла неестественная тишина. Несколько недавно прибывших на работу сотрудников ходили вокруг с опущенными головами, радости от предвкушения кануна Нового года как не бывало. Команда детектива Марии Линч проводила индивидуальные интервью со всеми сотрудниками в кабинете на втором этаже. Лотти не терпелось услышать результаты.
Техник разблокировал компьютер в кабинете Салливан. Найдя пароль, написанный на обратной стороне клавиатуры, Лотти подумала, что и сама могла бы это сделать. Некоторые люди никогда не учатся. Опустившись на стул, она стала просматривать электронные папки. Установив курсор мышки на папке с пометкой «личное», Лотти почувствовала присутствие Бойда рядом.
– Почему бы тебе не начать с компьютера Брауна? – предложила Лотти.
Она вела себя как стерва, но он раздражал ее. На этом ее доброта к нему сегодня закончилась. Спустя час тщательного прочесывания файлов Лотти подняла взгляд и увидела Бойда, стоявшего в дверном проеме и вопросительно кивавшего головой.
– Тут нет ничего необычного, – сказала она. – В ее личных папках лишь информация о налоговых отчетностях и медицинских страховках. Хотя кое-что может показаться интересным. Например, протоколы заседания группы под названием «Резиденты против призрачных поместий» примерно за год. – Лотти потянулась. – Нашел что-нибудь на компьютере Брауна?
– Ничего, что было бы мне понятно.
– Нам нужен кто-то, кто разбирается в этом деле, чтобы понять, есть ли тут что-то подозрительное или сомнительное, – сказала Лотти. – Пойду пообщаюсь с Главой Окружного совета.
– Мне пойти с тобой?
– Проследи, чтобы эти файлы заархивировали – или как вы там это называете – и отвезли в участок. Будь по-настоящему полезен делу.
Лотти вышла, не дожидаясь ответной реплики Бойда.
***
В свои сорок пять лет Джерри Данн был одним из самых молодых Глав Окружного совета в стране.
Он управлял бюджетными поступлениями, насчитывающими миллионы, и капитальным бюджетом по нисходящей, когда рецессия ударила по инфраструктурному развитию. В годы Кельтского тигра[5]5
Кельтский тигр – экономический термин, используемый для описания экономического роста Ирландии, первый этап которого проходил с 1990-х до 2001 года, второй этап наблюдался в 2003 году, третий пик – в 2008 году.
[Закрыть] он курировал многомиллионные проекты, в том числе автомагистраль, пересекающую весь округ. «Борющиеся автомобилисты никакого утешения в этом не нашли», – подумала Лотти, пролистывая ежегодный отчет советника, сидя возле его офиса и ожидая, когда ее пригласят войти. Люди не могли позволить себе горючее, автомобили; они не могли позволить себе платить налоги, а кто-то не мог добыть и еды на стол. Джерри Данн продолжал ежегодно зарабатывать свою сотню тысяч вдобавок к жалованию, и Лотти была уверена, что он один из тех, кто меняет свою машину каждое Рождество. Его биография показалась Лотти интересной. Она подумала о своем убывающем банковском балансе и нахмурилась.
Секретарь прощебетала Лотти войти. Офис Главы Округа был в два раза больше, чем офис Брауна. Воздух в помещении охлаждал кондиционер. За окном на карнизе лежал снег, а на стекле запечатлелись мистические узоры от прибитых ветром хлопьев снега. Сетевой ноутбук и телефон были единственным дефектом на гладкой поверхности деревянного стола советника.
– Сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь, инспектор, – сказал Данн. Поразительные черты его лица были словно результат непрекращающегося стресса, уголки рта опущены. В короткие темные волосы, затеняющие уши, прокралась седина.
– Мы все потрясены этими смертями, – сказал он; его взгляд, казалось, проникал Лотти в самую душу. Она почувствовала к нему жалость – вряд ли он, конечно, смог бы это прочитать. Были времена, когда такие беседы ничуть не затронули бы ее, но так было раньше. Сейчас все было иначе, и жизнь ее стала другой. – Двое уважаемых сотрудников моего офиса, в один день. Сложно в это поверить.
– Есть ли что-то в этой работе, что могло побудить кого-то убить Сьюзен? Или даже Джеймса, хотя мне следует утверждать, что на данный момент его смерть классифицируется как самоубийство.
Лотти изучала лицо Данна и обнаружила реакцию на свой вопрос.
– Они оба работали с программным приложением для планирования. Порой им приходилось оказываться под давлением разработчиков или политиков. Инспектор, я могу поручиться, что мои сотрудники придерживаются самых высоких этических норм.
Он говорил медленно и размеренно, словно подготовил речь заранее.
– Им угрожали? – спросила Лотти.
– О, да. Как и другим сотрудникам. В эру Кельтского тигра у разработчиков были миллионы евро на покупку земель. Получение разрешения на строительство крупных жилых комплексов, торговых центров, промышленных объектов и прочего обеспечило бы им прибыль. Те, кто поздно вошел в это дело, потеряли все, а те, кто вовремя уловили момент, нажили себе состояние.
– Какого рода были угрозы?
– Телефонные звонки, письма… – Данн пожал плечами и добавил: – Однажды я получил пулю в миниатюрном гробу.
Лотти вспомнила этот инцидент.
– Обо всех этих угрозах сообщалось?
– Да, конечно. У вас должны быть отчеты по ним.
– Конечно, я проверю.
– Да, инспектор, проверьте, – сказал Данн, сжав губы, будто подводя черту в данном вопросе.
Он упрекнул ее? «Соберись, женщина!» – отчитала себя Лотти. Его сложно было прочесть. Корриган, по крайней мере, кричал и вопил, и она знала, как вести себя с ним.
– Их текущие документы по планированию – мне нужно их посмотреть. Знаю, вы скажете мне, что они конфиденциальны…
– Напротив, – прервал ее Данн, – вся информация по планированию находится в общем доступе. Я позабочусь, чтобы вам ее предоставили. Это все?
– Где вы были вчера в районе полудня?
– Я вернулся рано утром из короткого отпуска, который провел в Лансароте вместе со своей женой Хейзел. Кажется, наш рейс был последним, который допустили перед закрытием аэропорта в связи с метелью. Остальное время я провел дома.
– Хейзел подтвердит это?
Обнажив в улыбке белоснежные зубы, не моргнув и глазом Данн ответил:
– Уверен, что подтвердит.
О, Иисусе, просто барракуда в полосатом костюме. Да поможет Бог остальным рыбкам в аквариуме. Лотти отправилась искать Бойда. Улыбка сошла с лица Джерри Данна, как только Лотти покинула его офис. Он посмотрел на покрытую льдом реку, протекающую под окнами его офиса.
Он не был глупым человеком. Он знал, что за эти пару коротких минут встречи инспектор проанализировала его личность. Возможно, ей не понравилось то, что она обнаружила. Его это не заботило. Он сам себе нравился не больше.
Двое сотрудников из его персонала были мертвы, тем самым привлекая внимание в то время, когда он больше всего хотел оставаться невидимым.
Маска хладнокровия, которую он с легкостью надевал, разбилась на осколки. Сев обратно в свое кресло, Данн попытался собраться мыслями, обхватив голову дрожащими руками и мечтая снова оказаться в Лансароте.
