Текст книги "Хагалаз. Восхождение (СИ)"

Автор книги: Отто Диас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Глава 45 Враги повсюду

– Уверена, что не погорячилась? – поинтересовался Карлайл, когда они с Хизер остались одни. Девушка сидела на троне, нервно покачивая ногой и сосредоточенно смотрела куда-то в пол. Прохлада заставляла ёжиться, и королева пожалела, что не взяла с собой накидку. В этой части континента всегда было так. Солнце светило ярко, делало вид, что будет греть ещё пару месяцев, а затем его резко сменяли обильные дожди. Холода надвигались стремительно, и не за горами время, когда землю укроет первый снег. Хизер не любила зиму. Отапливать дворец было сложно, и в большинстве залов царил несусветный холод. Приходилось кутаться в одежды, ходить в тёплых сапогах и пить отвары, дабы не спровоцировать сезонную болезнь. – Может, позволишь им уехать? Отбирать у принцессы сына – наживать лишние неприятности.

– Избавляясь от неприятностей сейчас, мы обрекаем наше будущее. Посмотри на меня Карлайл, сколько сил я положила на то, чтобы отсечь Лонгрену голову, мстя за брата, который пытался меня убить. Кому, как не мне понимать этот банальный мотив? Думаешь, ребёнок не попытается отомстить за отца, особенного если его безутешная мать нарисует смерть подлеца, как непростительное и заслуживающее возмездия преступление? Думаешь, ребенок не захочет отомстить, если мать скажет, как её держали в заточении и угрожали расправой над наследником? А будь покоен, она скажет. Слышал бы ты сонм проклятий, срывающийся с её уст. Не знаю, может, Наоми действительно любила Лонгрена или обезумела на почве беременности. Представь, она кинулась на меня с кинжалом, и ты думаешь, я погорячилась? Если мы оставим ей ребёнка, вырастет потенциально опасный для государства человек, у которого будут деньги, а при большом желании и армия. К чему же так рисковать?

– Это лишь вероятность, основанная на твоём собственном безрассудстве. Не все так же храбры и отчаянны, для того нужны особенные обстоятельства, такие, например, как убийство ребёнка. Подумай, на что способна женщина, утратившее всё. Быть может, её боль по Лонгрену утихнет, и она даже смирится с твоей правотой, но смерть сына она не простит никогда. Наоми развяжет войну, если ты заберёшь у неё последнее.

– Она не сможет. Для этого нужны ресурсы, люди, влияние и дар убеждения, а всё, что есть у Наоми – это титул, дающий ей не так уж много прав. Думаю, Ульрих и сам не будет рад этому ребёнку. Сын покойного узурпатора – это позорный след на роду, а без него Наоми ещё можно будет воспользоваться в политических целях. В конце концов, она по-прежнему молода и привлекательна.

Хизер слегка покривила душой. Привлекательной Наоми было сложно назвать, но и безобразной она не была. Может, опыт и годы скрасят её наивное девичье лицо. Карлайл начал возражать, но вдруг двери распахнулись и в залу бесцеремонно вошёл Егель Арфел. Его лицо расплылось в улыбке при виде королевы, но Хизер оставила этот молчаливый комплимент без внимания.

– Ваше Величество, мы доставили прокажённого, как вы и просили.

– Заводите.

Рыжебородый подал кому-то знак. В зал вошёл конвой, состоящий из двух облаченных в доспехи стражей, а вместе с ним закованный в кандалы мужчина. У него был жуткий вид: потрёпанная одежда, украшенная грязевыми пятнами и старыми заплатами, сильно отросшие ржавые волосы, лицо, наполовину изъеденное болезнью, покрытое плешью и чем-то скверным, напоминающим мох, а с другой части испещрённое гноящимися порезами. Казалось, в зал вошла мучительная смерть. Шлейфом тянулся смрад смешавшихся мочи, пота и гноя. Нечеловеческие черные глаза странно бегали из стороны в сторону. У Хизер перехватило дух, и не будь её психика закалена подобными вещами, она, возможно, лишилась бы чувств. Карлайл зашептал молитву, когда то, что уже сложно было назвать человеком опустили на колени подальше от трона и заставили склонить голову. Стражники нехотя, с брезгливостью и плохо скрываемым страхом касались арестанта. Хизер почувствовала дискомфорт и чуть поёрзала на троне прежде, чем обратиться к заключённому.

– Мне доложили, что ты кричал в толпе о приближении некого зла. Это правда?

– Правда, правда… – как полоумный закивал мужчина. Егель обошёл его и с размаху пнул в живот.

– Ваше Величество… ты, тварь, должен отвечать чётко и обращаться к королеве «Ваше Величество».

– Прекратить! – Голос Хизер заставил рыжебородого отпрянуть и поклониться.

– Я хочу услышать подробнее. Что тебе известно?

Прокажённый поднял голову и странно усмехнулся. Его пристальный взгляд девушку насторожил, однако, сделав над собой усилие, Хизер сохранила нейтральное выражение лица.

– А я…я вас помню. Вы дали мне денег на площади, да, да… – Прокажённый закивал в подтверждение собственных слов. Хизер охватила дрожь при этом воспоминании. В день их прибытия пошёл дождь. Она всматривалась в окно дворца, когда за рукав потянули и на глаза попался попрошайка в жуткой маске. Леоссар отвёл её от этого человека, но вот, судьба вновь сталкивает их. – Да, я говорил, что мы, отвергшие пророчества жрецов, будем распяты дважды. Это всё из-за ребёнка. Посмотрите на меня. Если бы я послушался и убил его, этого бы не случилось, и быть может, война тоже была отсрочена.

– Ваше Величество, он же ненормальный, – вновь вмешался Егель, но Хизер не обратила на него внимания.

– Война? Что ты знаешь о ней? Что за ребёнок? Отвечай.

– О, это было давно… я тогда был молод, и жил мирно, никому не докучая, пока не нашёл в колодце ребёнка. Жрец велел мне его убить, а я не смог, и потом… потом у меня его отобрали, и я стал таким. Я проклят, проклят до основания души! Я – первый из грешников, кому Геул воздаст за ослушание! А затем мир утонет в агонии! Война уже наступила, идёт с тех пор, как я потерял ребёнка, какь моя рука дрогнула, занося кинжал…

– Почему тебе велели убить?

– Мне…я… спас его, но не должен был. Он говорил о зле…

– Ребёнок?

– Жрец… а потом они убили Сандру, и я… я больше не нашёл его…

Хизер мало, что понимала из бессвязного бормотания с набором имён, и решившись оттолкнуться хоть от чего-то, попыталась вспомнить рассказ Блэйра.

– Тебе… известно что-нибудь о близнецах?

– Близнецах? Нет, не знаю. Я видел одного ребёнка, я дал ему имя Микаэль! Но тогда он был младенцем, а теперь уж вырос, и я давно потерял его след! Пока он не будет убит, проклятье не спадёт с меня, и я…

– Достаточно, – отрезала Хизер. Она с трудом могла смотреть на сумасшедшего, казалось, он вот-вот упадёт и начнёт разлагаться. Каждый раз, когда мужчина выдыхал, воздух как будто наполнялся ядом. – Полагаю, ничем вразумительным ты поделиться не можешь.

– Теперь уже ничего не исправить, люди обречены! Мы будем страдать из-за своего эгоизма!

– Тебе сказали достаточно! – Егель снова пнул прокажённого и тот, захрипев от боли, согнулся. Хизер нахмурилась и нервно сглотнула.

– Увидите его.

– Может, вам воды? – тихо предложил Карлайл. Девушка отрицательно качнула головой. Теперь она и сама начинала верить в то, что Ревердасу угрожает нечто серьёзное. Может, горстка Иннун – это только начало? И если их не удастся сдержать… Хизер было страшно представить, что за хаос начнётся.

 ***

– Не думал, что ты суеверна, – удивился Леос после краткого пересказа Хизер. Они вместе шагали по коридору. Девушка только закончила разбирать отчёты о состоянии казны и продовольственных запасах на зиму. Как выяснилось, налоговая система давала сбой, и часть денег или вовсе не была уплачена или ушла не по назначению. Куда – никто не знал. В бумагах не было порядка. Ещё одна дурная весть в добавок к прочим. Королеве казалось, что она стремительно взбирается на гору из проблем, требующих срочного решения, однако главной причиной её тревоги оставались Иннун. Внутреннее чувство подсказывало, что захват Ютры – лишь первый крохотный вызов её государству.

На Ревердас спустилась ночь, в коридорах горели факелы. Замок был на удивление тих и пуст. Последний раз Хизер наблюдала горстку смеющихся беззаботных гостей около часа назад, они удалялись в сад. С тех пор на глаза не попадался никто, за исключением Леоса и нескольких стражей в карауле. Хизер это не насторожило, она привыкла видеть дворец таким ещё со времён правления отца. Да и роящиеся недобрые мысли занимали всё королевское внимание: ребёнок Наоми, эрии, маги, предатели короны. Как справиться со всем этим теперь, когда меч не решает проблему?

– Дело не в суеверии. Когда-то ты и в существовании Шархадарт сомневался, но я стала живым доказательством того, что они есть и обладают неизвестной смертным силой. Почем знать, что жрецы не правы? Ты ведь сам видишь, что-то происходит. Я уже рассказывала об Иннун в нашу первую встречу, помнишь? Я видела, какие жуткие вещи они творили. Гниющие трупы на кольях, отрубленные головы… это за гранью любой военной этики, мы имеем дело с монстрами. – На мгновение Хизер осеклась, вспоминая, что идущий рядом маг – тоже Иннун. Леоссар сделал вид, что не заметил её замешательства. – Вчера – деревня, сегодня – город, а завтра – страна.

– Этого не будет.

– Откуда тебе знать?

– Их слишком мало. При желании можно послать туда армию и стереть их с лица земли. Даже горстка магов не справится, если их задавить массой.

– А если их больше, чем мы думаем?

По стенам метались испуганные тени. Хизер никак не отпускало тревожное чувство. Леос же, напротив, казался почти равнодушным.

– Думаю, тебя донимает паранойя. Ты подпираешь дверь креслом, прежде чем пить или есть, проверяешь продукты на наличие ядов, видишь в каждом проходимце врага или заговорщика, а ещё веришь безумцам из подворотни, вещающим о том, что на пороге война.

– Ты серьёзно? Я несколько дней на престоле, а уже вижу столько вариантов раскола страны, сколько мне и во снах страшных не мерещилось.

Хизер намеревалась свернуть к лестнице, как вдруг чей-то силуэт вынырнул из-за угла. Девушка едва успела среагировать, чтобы податься назад. Ещё сантиметр, и копьё пронзило бы ей висок. Басовый мужской голос отдал команду. Из смежного коридора повалили вооружённые люди и прежде, чем Хизер успела выругаться, плотно окружили двоицу. Не дожидаясь объяснений, королева обнажила мечи, мысленно похвалив себя за удачный выбор одежды. Её примеру последовал и Леоссар. Они прижались друг к другу спинами, как будто сражались так сотни раз, и быстро оценили обстановку. Десяток вооружённых человек: в большинстве своём стражники, лиц которых девушка не могла припомнить. Они выставили перед собой мечи и копья, намекая на то, что разговор не состоится, однако Хизер всё-таки предприняла попытку:

– В чём дело? – строго спросила она, стараясь сохранять самообладание.

– Долой бабу с трона! – крикнул кто-то из присутствующих, и остальные ринулись в бой. Хизер, не раздумывая, пустила в ход обретённые способности. Она не сомневалась в том, что могла бы защититься и своими силами, однако против такого количества противников даже её мечи были бессильны. Лязг, скрежет, свист, вскрик. Взбудораженные тени понеслись по стенам коридора. Леоссар ловко парировал удары мужчин, мечи которых после первого же контакта рассыпались в прах. Оставалось дело за малым – проткнуть жалкие тела, чем маг без колебаний и занимался. Хизер пришлось сложнее. Удары летели со всех сторон, и она едва успевала отражать их. Одно из копий поцарапало руку, второе едва не вонзилось в шею. Сломав пару мечей, девушка отпрянула и с размаху вскрыла шеи двум нападавшим. Сразу же последовали атаки остальных. Взмах, звон, скрип, грохот. Ещё один враг свалился на пол, забрызгав королевское одеяние кровью. Леоссар, расправившись со своей пятёркой, не задумываясь пришёл на помощь, и когда в живых остался последний, уползающий словно червь, стражник, Хизер остановила бойню. Она утёрла вспотевший лоб и наступила незнакомцу на грудь. Его глаза расширились от ужаса, а губы задрожали и искривились в предсмертной муке.

– Паранойя, говоришь? – бросила Хизер Леосу, и тот молча проглотил упрёк. – Кто вас послал? – Каблук сапога сильнее вдавился в лежащее тело. Мужчина жалобно всхлипнул, но промолчал.

– Кто послал?!

Одним взмахом девушка отсекла несчастному кисть. Стражник разразился отчаянным болезненным криком.

– Отвечай, или я буду рубить по конечности!

– Г-г-господин Х-холгер… – захлёбываясь, выдавил он.

– Лжёшь! Холгер в темнице!

– Е-его с-стерегут н-наши… о-он обещал д-денег и т-титулы… о-он…

– Тварь!

Не позволив мужчине договорить, Хизер воткнула ему в шею лезвие. Стражник издал последний предсмертный хрип, – и в коридоре воцарилась тишина.

– Да как он посмел?! Уже приговорённый к смерти он всё равно пытается… – Ярости девушки не было предела. С лестницы доносился топот. Кто-то услышал крики и бежал сюда. Хизер сжала мечи, не исключая того, что вновь придётся защищаться. Маг тоже насторожился. В коридоре возникло четверо стражей.

– Ваше Величество! Вы в порядке? Что произошло?

– Я в порядке! – гневно выдала девушка, выставив перед собой окровавленный меч. – Уберитесь здесь, и чтобы к утру пятна ни одного не было! Обыщите замок, всех недовольных киньте в темницу! Я хочу знать, с кем говорил Холгер Логенрос. Всех, кто его караулил, взять под стражу, и если я узнаю, что кто-то ещё надеялся получить денег за мою голову, лично сдеру скальп!

С этими словами девушка ринулась прочь, оставив на полу десяток окровавленных трупов, и Леоссар, недолго думая, оправился за ней.

– Враги на каждом шагу, – причитала Хизер, стягивая с себя окровавленную одежду, когда они оказались в комнате. Леос запер дверь и на всякий случай установил невидимый барьер, дабы ни одному проходимцу не пришло в голову побеспокоить королеву. – Они ненавидят меня! Всё, как и с моим братом! Кто-то трясётся за титул, кто-то боится смерти. Всем плевать на страну, на законы, на благоразумие. Я стала правительницей ада, но и тот меня не признаёт!

Голос девушки дрогнул. Обнажённая она рухнула на кровать и закрыла лицо руками.

– Что я делаю не так? Я ведь никого из них не выгнала! Никого не лишила жалования! Я каждому дала шанс, разве нет?

– Люди по природе своей алчны и глупы. Им всегда мало. Создашь иллюзию угрозы, поманишь золотом, и они пойдут.

– Но у Холгера нет золота! Он без пяти минут труп!

– У него есть влияние и состояние, заработанное за жизнь. Эти люди верили, что твоя смерть и его освобождение принесут им выгоду, как когда-то Лонгрену. Вот и всё.

Хизер почувствовала, как из глаз её полились слёзы и иронично усмехнулась.

– Я кажусь им слабой? Скажи Леос, может, я действительно произвожу такое впечатление.

– Нет, но ты должна понимать, что не сумеешь быть идеальной для всех. Враги есть у каждого, особенно у главы государства.

Леос окинул взглядом изящное тело, распростёршееся на одеяле. Девушка вытерла слезящиеся глаза.

– Ну да, ты прав. Я не имею права впадать в отчаяние, только не после всего пережитого.

– Никто не знает, что тебе довелось пережить. В их глазах ты – девушка, победившая на арене Лонгрена, чудом воскресшая наследница, и это уже дорогого стоит. Своим примером ты, быть может, воодушевила и веларов, так что будь готова к тому, что вызов будут отныне бросать и тебе.

– Сложно воскреснуть, если ты не умер, – прошептала Хизер и усмехнулась. – Я готова. Я… буду нести ответственность за все свои решения.

– Хорошо. Это правильно. А теперь отдыхай. Тебе нужно высыпаться, на счёт безопасности не переживай, я об этом позаботился.

Маг уже взялся за ручку, чтобы выйти, как вдруг Хизер окликнула его.

– Леос… останься, пожалуйста.

– Хизер, я…

– Не бросай меня одну. Мне кажется, я сойду с ума, если останусь наедине со стенами и призраками. – Мужчина колебался, не зная, стоит ли вестись на эту жалобную просьбу. – Обними меня. Как раньше. Нам ведь было хорошо раньше. Я ни к чему тебя не обязываю, просто…

Маг облизнул нижнюю губу, отпрянул от двери, и, осторожно закрыв её, начал медленно раздеваться. Хизер перевернулась на бок и, глядя на его движущийся в сумраке силуэт, испытала ни с чем не сравнимое чувство облегчения. Скинув одежду на кресло, Леоссар медленно подошёл к кровати и лёг рядом, как когда-то в их тесной палатке.

– Никогда не привыкну к мягкости королевских перин. – Его губы тронула беззаботная улыбка. Девушка с опаской коснулась горячего обнажённого плеча. Воспоминания нахлынули разом: в них была и радость, и боль. Бессонные ночи, длинные дни. Ветра, грозы, испепеляющая жара – извечные сопровождающие двух скитальцев. Вдруг маг перевернулся, и Хизер почувствовала его настойчивые влажные губы. Уже увереннее прижавшись к нему, она охотно ответила на поцелуй, который так страстно мечтала получить со дня их последней совместной ночи. Леос сказал, что не любит её, но разве может нелюбящий мужчина так целовать? Разве способен он дарить столько чувств, не испытывая при этом ничего? Хизер не хотелось в это верить. Где-то в глубине души она сохранила надежду, что не безразлична магу, к которому тянулась так охотно даже осознав, что их союз обречён.

Глава 46 Заговор

«Ребёнок узурпатора», – эти слова не выходили у Наоми из головы. Дети любят мстить за отцов. Но разве её не родившийся сын может причинить кому-то вред? Он будет расти в отдалении, с ней, обучаться наукам, владеть землёй. К чему эти ненужные распри? К чему насилие и убийства, порождающие другие убийства? Как можно смириться с положением дел? Лонгена прикончили прямо на глазах. Девушка помнила каждую секунду царившего ада: замах, удар, ещё один, а затем вероломный жест – и окровавленная голова уже летит в воздух. Неужели теперь она увидит, как сына задушат его же пуповиной?

Наоми нервно сглотнула. Она не притронулась к отвару Периция, потому что физическая мука хоть несколько притупляла душевную. Девушка лишилась слишком многого, а теперь они решили забрать последнее – плоть от плоти её, остановить крохотное сердечко, бьющееся под её собственным.

Девушка положила ладонь на живот. Ей показалось, что глаза стали сахарными и скоро растворятся в слезах. Скорбь так быстро вытеснил страх. Он попадал в тело с каждым вдохом, множился, впитывался в кровь и кости. Наоми хотелось кричать, молить о помощи. Но кого? Кому она нужна в чужом государстве? Был бы шанс отправить письмо отцу, и она бы воззвала к нему, но у комнаты день и ночь дежурила стража. Выйти было никак нельзя, а довериться входящей прислуге – ненадёжно. От собственного бездействия Наоми страдала ещё сильнее.

Прокручивая в мыслях встречу с королевой, она снова и снова упрекала себя за слабость, невозможность защитить сына. Положиться больше не на кого. Она должна что-то придумать, иначе…

Вдруг в коридоре раздались голоса. Наоми насторожилась и взглянула на крохотную светлую щель между полом и дверью. Кого это принесло так поздно? Смена караула? Но ведь она уже была. Девушка прислушалась. Мужские голоса звучали тихо, слов было не разобрать, и уже через пару реплик послышались удаляющиеся шаги. Что бы ни произошло, для Наоми всё останется по-прежнему: душная комната, смятая, залитая слезами кровать и бессонница. Девушка готова была вновь погрузиться в раздумья, как вдруг в дверь тихонько стукнули, а в щель под ней просунули небольшую свёрнутую бумажку. Сердце девушки забилось с невероятной частотой.

Она тут же поднялась, утёрла слёзы, и босиком по ледяному каменному полу бросилась к таинственной записке. В груди затеплилась надежда. Кто-то подкупил стражу и передал ей послание? Кто же это мог быть? Дрожащими от страха и волнения руками Наоми раскрыла письмо. На улице уже царила ночь, и девушка метнулась к одинокой свече на узком столике. Приблизившись к ней так, чтобы разобрать буквы, она с жадностью всмотрелась в текст, написанный уверенным ровным почерком.

«Ваше Высочество (простите, но обстоятельства отныне вынуждают меня обращаться к вам именно так), я слышал о вашей беде, и боюсь, именно моя оплошность стала причиной открытия тайны о вашем положении. Не из злого умысла, а из стремления оказать вам помощь, я рассказал об этом королеве, но её реакция заставила меня раскаяться. Если вам будет угодно, я приложу все усилия для того, чтобы вас вызволить. Но рассчитывать на милость не стоит, а посему предлагаю вам подумать о побеге (оцените все «за» и «против»). У меня нет возможности обеспечить вам достойную охрану и комфортный переезд, но я согласен лично сопровождать вас вместе с вашим другом и слугой Я. Ф. Если вы соизволите вверить свою жизнь в наши руки, то мы рискнём своей для того, чтобы спасти вас и вашего сына. Рассчитываю на ваше благоразумие и скорый ответ.

P.S. Письмо уничтожьте после прочтения.

Ваш преданный слуга П.»

Наоми бросило в холод. Побег! Всё-таки во дворце отыскались люди, которым она не безразлична. Вот он, шанс спастись! Девушка прочла письмо дважды, затем подожгла его и бросила на пол. Раздумывать долго не пришлось.

Кто скрывался за инициалами, Наоми сообразила сразу. Это мог быть лишь один человек, прежде оказывающий ей посильную помощь. Яр – стражник. Он умеет обращаться с мечом, и защитит её в случае опасности. Периций лекарь, он проследит за состоянием её и ребёнка. До родов ещё шесть лун, к тому времени они будут в Эндагоне, и опасаться будет нечего. Этого ли недостаточно? Наоми вырядится в скоромное платье и сможет путешествовать инкогнито. Никто не узнает в ней принцессу, нужно лишь незаметно покинуть Архорд, и она будет спасена! Она и её сын.

От этих мыслей Наоми взбодрилась. Глаза впервые за последние дни высохли, и девушка почувствовала, как душевно освобождается. Королеве не видать больше её слёз!

Схватив бумагу и чернила, Наоми уселась в кресло и трясущейся от предвкушения рукой, начала писать:

«Дорогой друг, об отказе и речи быть не может! Неужто я способна подписать смертный приговор собственному ребёнку? Будьте покойны, мой отец щедро вознаградит вас за оказанную услугу. Я исполню всё, как вы скажете, в точности. Я готова бежать, только дайте мне знак.

P.S. Если вас не затруднит, раздобудьте мне дорожное платье, и пусть одно будет бедно. В нашем деле главное – не быть узнанным.

Н.Т.»

Дав чернилам просохнуть, Наоми свернула письмо и приблизилась к двери. Сунуть ли его через низ? Но ведь она даже не знает, кто стоит по ту сторону, и кому она обязана своим счастьем. Неуверенно сглотнув, девушка отодвинула затвор и выглянула в небольшую щёлочку. Стражник, услышавший шум, повернулся, и Наоми узнала в нём Яра. От ликования её сердце застучало чаще, и она высунулась в коридор.

– Это вы… – зашептала принцесса, – ах, я так рада! Даже не представляете, как я надеялась… – Она протянула мужчине письмо, тот забрал его и ловко спрятал под пояс.

– Давно не виделись, Ваше Величество. Доброй ночи. – Яр смущённо отвёл взгляд, и этот жест показался Наоми неучтивостью.

– Я уже не Величество, сир, но мне льстит ваша преданность. Почему же вы так резко отвернулись?

– Прошу прощения, вы не одеты.

Только сейчас Наоми заметила, что стоит босиком в одной ночной рубашке. Этот факт заставил её залиться краской.

– Ах, простите! – Она поспешила ступить в темноту комнаты, но закрывать дверь не решалась. Пальцы ног сжались от холода. – Как скоро мне ждать ответа?

– Скоро, – отозвался Яр, – только не выдайте себя волнением. Скройтесь, пока кто-нибудь не вышел в коридор.

Наоми нехотя последовала совету и уже через мгновение осталась наедине со своими мыслями. Только в голове её теперь множились варианты побега, вытеснив думы о злом роке и несправедливой жестокости судьбы. Девушка потушила свечу, вернулась в остывшую кровать и стала мечтать о том, как умчится прочь из этого жуткого места, как приедет домой, родит сына, не будет знать горя. Впервые со дня смерти Лонгрена в ней наблюдался такой подъём духа. На радостях она даже выпила отвар, решив, что отныне и тело, и душа её должны быть в добром здравии.