Текст книги "Хагалаз. Восхождение (СИ)"

Автор книги: Отто Диас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

Глава 41 Коронация

Народ начал стекаться ко дворцу еще за несколько часов до рассвета: так не терпелось людям стать свидетелями восхождения на престол внезапно возникнувшей наследницы, поэтому к обеду толпа расширилась так, что и с балконов было сложно разглядеть её пределы. В Архорд прибыли все, кто находился неподалёку: лорды со своими семьями и подданными, жители окрестных деревень и городишек. Беспрерывная симфония голосов врывалась в окна дворца, в то время как Хизер переодевали в торжественное новенькое платье, сшитое по велению главного советника в лице Леоссара.

Хизер поймала себя на мысли, что ненавидит платья. Из-за пышности юбки к нему невозможно было прикрепить пояс с оружием, стало быть ей предстояло выйти к толпе без меча. Столь отчаянный шаг девушку напрягал, что если кто-то решится напасть? Благо, где-то поблизости сновал Леоссар, и Хизер надеялась, что в случае непредвиденных обстоятельств, маг не бросит её на растерзание народу.

Замок был переполнен гостями, успевшими в кротчайшие сроки добраться до Архорда по приглашению королевского совета. Часть из них и вовсе жила тут по ранней инициативе узурпатора. Разумеется, всех этих людей Хизер не знала, да и не хотела знать. Смазливые лорды, мелкие феодалы, так полюбившиеся во дворе при Лонгрене, без опаски гуляли там, куда и носу не казали в её далёком детстве. Они тащили с собой жён, детей, прислугу, и Хизер боялась, как бы кто-нибудь из них не отважился задержаться в её доме. Сюда же прибывали музыканты, актёры, богатые купцы с дарами. Девушка ненавидела толпы, и отдавала предпочтение пустынным коридорам дворца. «Говорила же, без пышности», – мысленно злилась она, но ныне существующий совет не внял её скромным просьбам. Всё то, что было запланировано на празднество в честь окончания турнира, послужило основой наскоро подготовленной коронации. Приглашённые по случаю гости стали невольными свидетелями эпохального события и теперь только и делали, что обсуждали принцессу Дефоу.

Вскоре приготовления были завершены. Хизер посмотрелась в зеркало и не узнала себя. Такая женственная, величественная и прекрасная особа глядела на неё из отражения. Багрового цвета платье было расшито нежными белыми цветами. Золотистые волосы собраны в замысловатую причёску, поддерживаемую серебристыми заколками. На шее красовалось рубиновое ожерелье, и только алеющий шрам на щеке выдавал в ней бывшего велара, человека, говорящего с оружием на «ты».

Во дворе суетились стражники, рыцари, слуги. Они выстраивали людей в два рядя так, чтобы по образовавшемуся коридору принцесса свободно могла дойти до храма Геул. Впереди стояли знатные особы, переглядывающиеся и обменивающиеся любезностями. Некоторые дамы жаловались на затяжное начало и то, что им не предоставили стульев.

Встречал наследницу торжественный оркестр. Находясь за дверями, девушка слышала, как колотится её взволнованное сердце. Церемония – формальность, но сколько мук она приносит той, что последние годы всеми силами пряталась от народа, боялась быть узнанной и осужденной!

Но вот – зазвучали трубы, герольд провозгласил появление принцессы, и ворота дворца открылись. Свет ударил в лицо, и Хизер на мгновение прищурилась. Её встретила ликующая толпа. Неужели они и правда радовались? Неужели действительно уверовали, что Геул вернул ей жизнь во имя торжества справедливости? Какое глупое заблуждение! Впрочем, почему бы не воспользоваться им? Девушка шагнула вперёд.

Снаружи её ждал Отец Люрэс, разодетый по случаю в праздничную золотистую рясу. Призывая галдящую толпу к тишине, он поднял ввысь посох, и когда люди затихли, обратился к ним с речью.

– Приветствуйте, дети Геул, избранную богом наследницу, снизошедшую на землю нашу, дабы воздать нечистым по заслугам, вернуть в Ревердас справедливость и благоденствие! Своей кровью последняя из рода Дефоу искупила грехи наши, да уберегла страну от разорения слугами Шааха, подговорёнными им на цареубийство! Убедившись в истинности и праведности наследницы, я, сын и слуга божий почту за честь сопроводить её до дома Геул, дабы стать свидетелем государевой присяги перед народом и всевышним отцом!

С этими словами священнослужитель трижды ударил посохом и начал спускаться по лестнице. Хизер сделала вдох и, гордо расправив плечи, последовала за ним. Процессию сопровождало несколько придворных стражников, два юных пажа, несших королевский шлейф, и Леоссар, по настоянию Хизер оказавшийся среди горстки «избранных» на случай, если что-то пойдёт не так. Он следовал позади, неся на бархатной подушке невысокую серебряную чашу.

Люди глазели на девушку с нескрываемым любопытством, особенно отчаянные тянули к ней руки, но стражники быстро находили управу на наглецов.

– Да здравствует истинная наследница! Да здравствует избранница Геул!

Эти крики ободряли Хизер, но тело всё равно сжималось от страха перед толпой. Девушка никогда не видела коронаций, и тем более не представляла себя виновницей столь нечастого торжества. Она шагала за Отцом Люрэсом в роскошном платье и мантии. Люди, ещё недавно видевшие принцессу среди грязи и крови арены, теперь восхищались её великолепием и грацией. Интересно, на коронации Иландара было столько же народа? Девушка смотрела в толпу и не могла окинуть её взглядом: так много мешалось в ней пёстрых нарядов и негармонирующих серых лиц. Некоторые были удручёнными, даже озлобленными, но таковые держались в стороне, иные же глядели с любопытством и восхищением. «Хватит искать в каждом врага», – говорила себе Хизер и даже пыталась улыбаться народу, одинаково приветствующему кровавые расправы и новых королей.

Шедший позади Леоссар старался не терять бдительности, тогда как во истину сложно было оторвать взгляд от плывущего грациозного силуэта принцессы. Он настолько привык видеть Хизер в теле воина и борца, что её королевская красота ослепила его и даже несколько вернула в реальность. Маг наконец-то увидел перед собой девушку в расцвете сил, а не беглую обезумевшую преступницу. Неужели так она выглядела до того, как лишилась дома и статуса?

Добравшись до храма Геул: высокого изумрудного строения, сверкающего в лучах осеннего солнца, Отец Люрэс громко прочёл молитву вместе с наследницей. Присутствующие люди присоединились, вознеся к небесам благодарность и попросив взамен милости. В здание проследовали немногие избранные. Процессия двинулась к алтарю. Поднявшись за священнослужителем, Хизер приподняла платье и опустилась на одно колено. Мужчина взял с алтаря пергамент, развернул его и начал читать.

– Клянёшься ли ты, Хизер Эрэста Дефоу, перед богом, создателем всеобщим, прародителем рода человеческого, и перед народом государства сего, что являешься единственной законной наследницей, и ни одна живая душа не смеет воспрепятствовать твоему восхождению на престол?

– Клянусь.

– Клянёшься ли ты соблюдать законы государства сего, чтить его традиции и нравы, быть опорой и щитом народу, который берёшь под своё покровительство?

– Клянусь.

– Клянёшься ли ты править справедливо и мудро, хранить веру Геул, быть примером добродетели и мужества?

– Клянусь.

Отец Люрэс задал ещё ряд вопросов, после чего с алтаря был взят ритуальный меч династии с позолоченным эфесом. Девушка позволила надрезать свою длань и поклялась перед реликвией предков. Струйка крови стекла в серебристую чашу, которую прежде нёс Леоссар. Отец Люрэс поставил её у каменного изваяния божества и попросил у Геул благословения рода. После того, как они вновь прочли молитву, кровь была разбавлена вином, и девушка сделала несколько глотков, завершающих ритуал. На её голову водрузили корону. Хизер, наконец, поднялась, и церемония закончилась ответной присягой подданных.

Во дворец девушка вернулась лишь под вечер. Она вымоталась и хотела упасть в объятия тишины, однако приличия требовали её присутствия на балу в честь коронации. Хизер давно не бывала на балах. При её отце это было нечастое явление, и уж точно залы дворца ни разу не наводняло столько людей. Лорды, рыцари, приглашённые музыканты. Веселые, упитанные, незнакомые лица. Они уже объединились в кучки, вели беседы, пили и закусывали. Когда Хизер вошла, разговоры умолкли. Гости приветствовали девушку поклоном. Взобравшись по ступеням к трону, королева развернулась и окинула взглядом сияющий зал. Могла ли она представить себя здесь, на вершине если не мира, то хотя бы Ревердаса? Ещё недавно она лила кровь для того, чтобы выжить, отомстить, напоить ненасытную толпу, смотрящую свысока, а теперь возвышалась над всеми ними. Такими глупыми и ничтожными казались ей разодетые хохочущие люди.

Леоссар стоял неподалёку. Правила приличия не позволяли магу сразу же подойти к королеве, и потому Хизер, чувствуя, что молчание затянулось, решила обратиться к толпе:

– Я рада приветствовать всех собравшихся в этом зале людей! Надеюсь, сегодняшний вечер оставит у вас лишь приятные впечатления. Столы ломятся от еды и напитков, лучшие музыканты прибыли, чтобы веселить нас до утра! Благодарю всех, кто прибыл, чтобы поддержать меня. Официальная часть окончена, давайте праздновать!

По залу пронеслось приветственное ликование. Внезапно девушку пробрала дрожь. Согласно традиции, король или королева открывали бал танцем, но Хизер так увлеклась формальной стороной, что совсем позабыла об этом. Неужели ей самой предстоит пригласить кого-то? Да и кого? Она совершенно не знает людей в зале.

Гости ждали, освободив центральное пространство для танца. Хизер с надеждой посмотрела на Леоссара, но тот, как будто сообразив, что от него хотят, только поджал губы. Девушка мысленно выругалась. Что теперь? И дальше стоять, глазея на толпу? Нарушить традицию и велеть танцевать другим? Хизер и не помнила, когда в последний раз чувствовала подобную неловкость. Она только стала королевой и уже рекомендует себя, как непредусмотрительная дурочка.

Решение нашлось совершенно внезапно. Перед королевой возник знакомый человек. Мужчина в серебристом жилете и высоких сапогах поклонился, выставив вперёд правую руку.

– Ваше Величество, могу я иметь честь пригласить вас на танец?

Это был глава рыцарского ордена, лысый рыжебородый Егель Арфел. По выражению его лица было сложно понять истинные эмоции. Оно казалось ясным и открытым, но что-то в этом мужчине вызвало у Хизер недоверие. Она выдержала паузу, чувствуя, как смельчака изучают взглядом. Выбирать не приходилось, и единственное, что могла сделать Хизер дабы разрядить момент, – согласиться.

– Извольте.

Она грациозно протянула руку и спустилась. Мужчина расплылся в самодовольной улыбке. Девушку терзало смутное чувство тревоги, но вымучено улыбнувшись, она постаралась не выдать её. Вот ещё один повод знати почесать языками. Егель вывел королеву в центр зала. Через мгновение заиграла музыка. Хизер пустилась в танец с такой же лёгкостью, с какой не раз вступала в бой. Леоссар глядел на то, с какой жадностью рыжебородый пожирает девушку взглядом. Он подступал так близко к ней, что едва не наступал на платье. Хизер держалась невозмутимо. Маг невольно вспомнил, как единожды застал её танцующей в день Летнего солнцестояния. Девушка и тогда казалась ему прекрасной, но пленительный и вызывающий взгляд, каким она сейчас одаривала главу рыцарей, вызывал у Леоса зависть и неприязнь к потенциальному сопернику. Как глупо стать советником и не уметь танцевать! Дабы сгладить собственную несостоятельность, он взялся за фужер с вином.

Когда танец закончился, зал взорвался восторженными аплодисментами. Егель проводил королеву обратно. Его игриво-похотливая улыбка заставляла Хизер внутренне съёжиться.

– Прекрасно танцуете, Ваше Величество. В вас, должно быть, скрыто много талантов.

– Талантливый человек талантлив во всём, – холодно отозвалась она.

Мужчина усмехнулся. Бал пошёл оживлённее. Теперь и гости пустились в пляс. Хизер села на трон и немного расслабилась, надеясь, что её роль на сегодня отыграна. Кто-то из слуг любезно преподнёс ей кубок с вином. Девушка приняла его и бросила в алую жидкость оникс. Этот жест заметил только Леоссар, однако допрашивать королеву не стал и даже не решился приблизиться к ней. Хизер кольнула досада. Она задержала на маге пристальный взгляд, но тот сделал вид, что увлёкся закусками. Впрочем, заскучать королеве не дали. К ней то и дело подходили люди, чтобы отрекомендоваться, приносили подарки, клялись в расположении и верности. Хизер встречала каждого банальным набором любезностей и несколько встрепенулась лишь единожды, когда вдруг мужчина, не назвавший имени, странно усмехнулся и приветственно поклонился ей. Хизер выпрямилась и чуть подалась вперёд, выказывая заинтересованность.

– Лорд Арравел, рада вас видеть.

– Взаимно, Ваше Величество. Уж где не рассчитывал встретиться, так это здесь. Вы… умеете удивить. До такой истины не докопался бы даже я. Прошу прощения за мою прежнюю грубость, надеюсь, вы не злопамятны. – Мужчина обаятельно улыбнулся и, несмотря на то, что прежде лорд вызывал у девушки скорее отторжение, его знакомое лицо в толпе стало для неё маленькой радостью.

– Не беспокойтесь. Мне не на что злиться, ведь это вы спасли мою жизнь. Я премного благодарна, и поверьте, в долгу не останусь.

– Что вы, не стоит. Я отлично заработал на вашем финальном бое. Благодарю за то, что не разрушили надежд.

– Это было не ради вас.

– Знаю. Все велары бьются за себя, но… мне нравится думать, что с кем-то у меня была особенная связь. В дружеском смысле.

Хизер улыбнулась.

– Как с Блэйром?

– Как с Блэйром, – подтвердил мужчина. – Приятного вечера, Ваше Величество. Надеюсь, правление ваше будет мудрым и долгим. Ревердас уже устал от смены власти.

Арравел удалился к гостям, и только тогда Леоссар, наконец, осмелился подойти.

– Старый друг? Смотрю, с ним ты была особенно любезна.

Хизер бросила на мага острый взгляд.

– Это всё, что ты можешь? Просто смотреть?

– А чего ты ожидала? Что я кинусь в пляс? Брось, я не умею, и мы оба это знаем. К тому же в зале куча людей, которые желают переговорить с тобой с большей силой, чем я.

– Так убирайся к тем, кто не желает. – Хизер пригубила вина.

– Я не это имел в виду. Просто… ладно, Ваше Величество, давайте не будем ссориться, а то тоска смертная загрызёт.

– Да… давайте не будем.

Хизер удивилась тому, насколько легко ей далось прощение Леоса. Может, сказалась усталость, а может, она и впрямь не винила его за эту крохотную дерзость. Маг опустился неподалёку, и девушка кратко рассказала ему о знакомстве в тюрьме, услуге Арравела, и любопытство мага было удовлетворено. Никто из присутствующих не решался пригласить королеву на танец, да Хизер и сама не жаждала лишнего внимания.

Уже после того, как гости разошлись, а слуги закончили с уборкой, Леос спустился в залу, потянулся и взглянул на сидящую в задумчивости Хизер.

– Что-то мы задержались, всё тело ломит. Балы утомительны и скучны. Ты не собираешься спать?

– Собираюсь, – тихо отозвалась она, поднялась и почувствовала, как загудели уставшие ноги.

– Тогда доброй ночи. – Мужчина направился к выходу.

– Леос, постой.

Маг обернулся и вопросительно взглянул на девушку.

– Что-то не так?

– Ты задолжал мне танец, так что не надейся просто так уйти.

– Я ведь уже сказал, что не умею…

– Боюсь, это непросительное оправдание. – Девушка медленно спустилась. – Иди сюда, встань напротив.

– Хизер…

– Откажешь королеве?

Маг устало вздохнул, но вспомнив выражение лица рыжебородого, решительно приблизился к девушке. Взявшись за края платья, Хизер слегка присела.

– Отведи за спину руку и поклонись. Хорошо, теперь возьми меня за руку, поворот, шаг, поворачивайся обратно. Теперь за вторую руку, шаг в бок, обратно, шаг назад, касайся только пальцев, чтобы я могла сделать разворот.

Маг в точности выполнял все указания. Этот танец оказался проще, чем тот, что они танцевали на празднике, поэтому Леос без особого труда запомнил ряд движений. На втором круге он выполнял их почти без подсказок. Они танцевали без музыки в полумраке зала. Уставшая и чуть захмелевшая Хизер напомнила магу себя прежнюю, ту, с которой он спал в одной палатке, с которой ежедневно бился на мечах. В конце она прильнула к нему, не побоявшись смять платье. Леос осторожно приобнял девушку за плечи, и вспомнил, как заплакала она в ночь перед тем, как сбежать на арену. Действительно ли любила его? Была ли ещё жива та любовь, которую он отверг?

– Время позднее. Я провожу тебя в покои, позволишь?

Хизер кивнула. Маг взял её под руку и вывел из залы.

Глава 42 Битва

Харон поёжилась от резкого порыва ветра. С наступлением сумерек значительно похолодало, впрочем, ночь обещала быть жаркой, и девушка мечтала лишь о том, чтобы продлить безопасные мгновения. Приготовления подходили к концу, воины занимали позиции. Родриго Миран в последний момент решил остаться с лучниками, положившись на то, что лорд Харес возьмёт на себя командование по ту сторону реки. Харон оставили у центральных ворот, Августа отправили к западным. На случай, если маги прорвутся, они должны будут поспособствовать их уничтожению, задержать, превратить в доступные мишени. От стрелы в голову умрёт и Иннун, их не так уж много, но отчего-то Харон терзало тревожное чувство. Она всю жизнь занималась тем, что искала среди преступников себе подобных, и никогда не была одна. Все те казни, что были учинены Белым оком – работа пятерых, но противостоять врагу в одиночку, доверившись людям… Девушка и представить не могла, что когда-нибудь окажется на поле боя. Наверное, то же самое чувствуют велары, выходя на арену.

В небе ярко сияла луна. Прокравшиеся к воротам люди уже облили их маслом, разбрызгали остатки на стену. Скоро всё начнётся. Харон задумалась, стоит ли помолиться кому-то, ведь боги в её сознании давно умерли. «Вот в такие минуты мы становимся подобны людям, испытываем страх, надеемся на то, что кто-то придёт на выручку», – думала девушка, пытаясь представить Иннун по ту сторону стены. Скоро и их обуяет страх.

Впереди блеснул огонь. «Началось», – поняла Харон и невольно напряглась. Как только пламя охватило ворота, Родриго скомандовал «пли!», и в небо взмыла волна огненных стрел. За первой лавиной грянула вторая. Выстроенные в ряды колья начали стремительно поджигать. Загорелись верхушки деревянных строений. Последовал третий залп, затем четвёртый. «Они и правда хотят сжечь город». В ночи вспыхнуло яркое зарево. Несколько минут ничего не происходило, затем в отдалении послышался грохот. «Стреляют из катапульт, – поняла девушка, – неужели план работает? Маги бегут к реке?»

Она не могла видеть, что происходит на той стороне города, и только вслушивалась в доносившийся шум. Ютру охватил пожар.

– Приготовиться! – крикнул Родриго Миран. – Как только попытаются выйти, стрелять!

Харон пристально вглядывалась в полыхающие ворота. Какой отчаянный рискнёт прорваться через них? Наверняка Иннун бегут к реке, а уж там их поджидают.

Грохот продолжался ещё несколько минут, как вдруг всё стихло. Стоящие в поле воины напряглись. Ветер угрожающе пронёсся между замерших тел. Неужели всё кончено? Иннун так быстро перебили? Полыхающие крыши начали медленно затухать. Ворота, ещё мгновение назад охваченные огнём, будто оттолкнули от себя языки пламени, и те, рассыпавшись искрами, стремительно погасли. «Они здесь, – поняла Харон, – наверняка это санкхейн». Она рефлекторно шагнула назад, как раз в то время, как ворота распахнулись и в проёме показалось несколько фигур.

– Целься! – крикнул Родриго. Лучники наложили стрелы. Харон замешкалась, собираясь с силами и сконцентрировалась на первой стоящей фигуре, после чего выплеснула энергию, пытаясь поразить её сознание. Девушка не была уверена в том, что это сработает, однако стрела, выпущенная кем-то секундой позже, настигла цели и пронзила жертве горло. Изгнанник свалился наземь.

– Целься! – вновь скомандовал Родриго. – Не дайте им приблизиться! Мечи на изготовку!

Харон попыталась повторить трюк, однако сконцентрироваться больше, чем на одном маге за раз ей не удавалось. Следующий залп стрел врезался в невидимую преграду. «Должно быть кто-то из аэлудов создал щит».

– Командир! – закричали сзади. Харон обернулась и в ужасе обнаружила, что огонь охватил все воткнутые в землю колья, растянулся, словно живое существо и взял сражающихся в плотное кольцо. Лошади заржали, бросившись в стороны, некоторые двинулись прямо на врага. Лучники подались вперёд, избегая соприкосновения с ненасытным пламенем.

– Это ловушка! Они отрезали нам путь к отступлению! Всем на позиции, цельтесь!

Харон попыталась прощупать стоящую горсту магов, и определить, кто из них заправляет стихией. Санкхейн было трое – это сильно облегчало задачу в подчинение огня. Передняя часть города перестала полыхать, возможно, внутри были и другие представители клана, однако многие здания поодаль ещё были объяты огнём. Вычислив аэлуда в горсте стоящих, Харон напряглась, посылая в его сторону импульс. Каким бы плотным не был щит, он бессилен против ментальной атаки. Мужчина, на которого нацелилась Харон и впрямь согнулся от боли.

– Сейчас! – крикнула девушка.

– Пли!

Стрелы полетели в рассыпавшуюся горстку магов. Одному пробило голову, второму грудь, третьего задело лишь слегка, остальные отделались испугом. Доскакавшие до ворот латники попытались изрубить оставшихся мечом, но вдруг попадали с лошадей и больше не смогли подняться. Из-за ворот показалось ещё с десяток фигур. Харон вдруг почувствовала, как кто-то с силой сжимает ей голову. Боль пронзила столь резко, что девушка вскрикнула. Некто почувствовал её. Верры… неужели среди Иннун были люди и её клана?

– Пли! – скомандовал Родриго. Стрелы вновь не достигли целей. Пламя вспыхнуло за спинами атакующих, схватив и мгновенно пожрав нескольких из них. Люди в ужасе завопили. Воздух насытился смрадом палёной человеческой плоти. Командующий выругался.

– Старайтесь держаться на расстоянии!

У Харон всё плыло перед глазами. Голова взрывалась от боли. Она попыталась дать отпор атакующему, но верр явно знал своё дело. Девушка рухнула на колени, чувствуя, как в висках с силой пульсирует кровь.

– Командир, стрел почти не осталось!

Родриго выругался.

– Харон, сними проклятый барьер! Слышишь? Что с тобой? Харон!

Девушка стиснула зубы. Она ничего не могла сделать в одиночку, Август был у других ворот.

– Они идут! Обнажите мечи!

Харон с трудом могла рассмотреть всё то, что происходило дальше. Огненная стена чуть спала, видимо, магам не хватило сил, чтобы долго удерживать её. Конные попытались отступить, и некоторые благополучно преодолели барьер, тем же, кто стоял на своих двоих, пришлось нелегко. Земля задрожала под ногами. Кто-то из подоспевших магов бросился на воинов с оружием. Они рубились, как чудовища. Мечи ломались, а то и плавились в руках обезумевших от страха вояк. Родриго был среди тех, кому не посчастливилось драться в ближнем бою. Мужчине перерубили ноги, а затем снесли голову. Боль слегка отступила, и Харон попыталась прийти в себя. Вдруг кто-то схватил её под руки. Девушка испугалась, что это враг, а то и сама смерть, но поблизости оказался Август. Находиться у западных ворот больше не было смысла, они проигрывали бой. Прибыли ещё несколько магов. Харон почувствовала, как её поднимают.

– Давай, сестрёнка, уходим… мы здесь больше не помощники.

Окинув взглядом кровавое побоище, Харон нашла в себе силы встать и поплестись за Августом. Мужчина разрешил ей опереться на себя, и в месте, где огонь уже совсем спал, верры без труда выскочили за пределы поля боя.

***

Наоми никак не удавалось уснуть. Из окна своей «темницы» она наблюдала за тем, как люди валили ко дворцу, сопровождали разодетую Хизер на торжественную церемонию по передачи власти, а после явились во дворец для празднования, танцевали и пили за здоровье новой правительницы. Ужасное событие, оскорбляющее её вселенскую скорбь. Предатели… все жители Ревердаса – предатели.

Глаза девушки практически не высыхали. То всхлипывая в полусне, то рыдая, сидя на кровати, она мучилась уже несколько дней. Лонгрен был мёртв. Человек, которого она считала сильным и бесстрашным, на которого надеялась, которого любила, был обезглавлен, осквернён, оклеветан. Презираемый советник склонил колено перед убийцей, тем самым признав её и отрёкшись от собственного племянника. Наоми лила слёзы, осознавая правоту своих ранних подозрений. Она не смогла уберечь мужа! Не смогла остановить его.

Теперь эта девушка насмехалась. Чувствуя власть, она решила сделать «доброе дело», но Наоми ненавидела её всей душой. Какая разница, где гнить? В тюрьме или в этой теперь уже чужой комнате?

Недаром ей снились дурные сны! Не зря дурное предчувствие не отпускало столько дней! Теперь всё стало на свои места. И дело было вовсе не в надвигающейся войне. Один несчастный миг отнял у неё и любимого, и титул, и дом. Что теперь унаследует их сын? Какая жизнь ждёт ребёнка, который должен был стать королём?

Совсем одна в жестоком государстве. Слабая, разбитая, несчастная. Её заклюют, растерзают и выкинут. Почему участь Наоми должна быть другой? Она, быть может, по собственной воле последовала бы за Лонгреном, покуда не сын, чьё сердце билось в такт с её собственным. Сын… вот, ради кого она должна жить. Он её последняя надежда и опора. Не решится ведь новая королева убить её беременной?

Размышления о вероятности сводили девушку с ума. Стоило ей закрыть глаза и образ Хизер, держащей за волосы отрубленную голову, всплывал перед мысленным взором. Наоми снова заходилась плачем. Она проклинала Геул за то, что тот отвернулся и позволил Лонгрену умереть. Можно ли назвать справедливым и милосердным бога, что, возвращая к жизни одну, отнимает жизнь у другого? Такой бог ей был не нужен!

Наоми сжималась от мысли, что страдания её не окончены, что ненавистная королева найдёт новый способ уничтожить её изнутри. Почему её? Лонгрен умер, ему больше не о чем сожалеть, не о чем думать, а что делать ей, не покорившийся свидетельнице зверства?

Как жить с мыслью, что народ смирился с убийством правителя, что советник, переживший трёх королей, признал четвёртого? Как убедиться в реальности происходящего, когда так хочется верить, что всё это наваждение, дурной сон?

Наоми крутилась с боку на бок, пока сбившееся в ком одеяло не оказалось на полу. Уставившись в потолок опухшими от слёз глазами, она ещё раз мысленно пережила трагедию, всхлипнула и провалилась во тьму.