Текст книги "Король решает всё (СИ)"

Автор книги: Остин Марс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Глава 8

С огромным трудом продрав глаза, Вера выключила будильник и стащила себя с постели. Неспеша приготовила очередной салат и поела, читая драгоценный журнал. Потом взялась разбирать вещи, что доставило несколько мгновений курьёзного когнитивного диссонанса.

«Хоть голова на месте, и на том спасибо.»

Закончив с наведением порядка, взялась за рубашку и наконец-то закончила последний шов, попыталась примерить, сняв рукава халата и оставив его верхнюю часть болтаться на туго затянутом поясе. Рубашка сидела довольно плотно, ворот-стойка с жёсткими кружевами охватывал шею как удавка, Вера поморщилась и попыталась придумать, как от него избавиться. Волосы мешали, она скрутила их жгутом и намотала на карандаш, заколола на макушке и продолжила вертеться перед зеркалом, когда услышала за спиной восторженный возглас Барта:

– Вера, Древние Боги, жаль что Эйнис этого не видит!

Вероника улыбнулась и обернулась, сразу угодив в энергичные объятия Барта, смущённо кивнула поверх его плеча министру:

– Здравствуйте.

Он молча кивнул, недовольно глядя на Барта, но тот смотрел только на Веру. Отпустил её и отошёл на шаг, окидывая одобрительным взглядом:

– Слушай, отлично выглядит! У вас такое носят?

– Почти, – Вера смущенно разгладила ткань и потёрла шею. – Я только не знаю, что с этим ошейником делать, он мне мешает.

– Как не знаешь? – весело улыбнулся Барт. – Да тут всё просто, даже думать нечего! – Он опять шагнул ближе и взял её за плечи, шкодно улыбнулся и провёл пальцами от лопаток до ключиц, а потом жестом фокусника сорвал с Вериной шеи лоскут ткани. – Вот так!

Вера ахнула и замерла, глядя на министра, у которого от возмущения, похоже, язык отнялся.

– Барт, ты что… – поражённо выдохнула Вера, щупая гладко обрезанный край, – ты с ума сошёл, как я теперь это обработаю?

– Ленточку пришьёшь! – улыбкой идиота оскалился Барт, – очень красиво.

– Барт, – предгрозовым тоном выдохнул министр.

– Ну ведь красиво, – с невинным видом обернулся парень, увидел пылающие гневом глаза министра и проглотил следующую реплику.

– Что я тебе говорил по поводу бытовой магии? – угрожающе медленно произнёс министр, Барт вскинулся:

– Это не боевое заклинание! Оно полностью безопасно, мы его на медподготовке проходили, оно как раз для того, чтобы срезать одежду, не повреждая кожу.

– Значения не имеет, – почти шёпотом прорычал министр. – Мы с госпожой Вероникой уходим, а ты остаёшься заниматься работой. Сегодняшний вечер для тебя закончился.

Вера поёжилась, потупив глаза, чтобы не видеть злющего министра и жестоко разобиженного Барта, который надулся как кот и пробурчал:

– Это безопасно. – Министр промолчал, но Барт спустя секунду гораздо тише сказал: – Простите.

Стало тихо, Вера осторожно подняла глаза, Барт наматывал на руку обрезок рубашки, министр смотрел на него как на предателя. Наконец парень сунул тряпку в карман и нервной походкой человека, которому всё осточертело, пошёл к двери. Министр проводил его взглядом и с извиняющимся видом глянул на Веру:

– Одевайтесь, я хочу вас кое-куда сводить.

Она молча кивнула и обернулась к зеркалу, провела рукой по обрезанному краю рубашки – мало того, что криво, так ещё и слишком открыто. Сзади клин почти до середины лопаток, гораздо шире чем нужно на плечах, а спереди вырез, чуть-чуть не доходящий до майки. Не то чтобы вызывающе, но всё равно чересчур.

Вера вздохнула и пошла в спальню, развязала узел с юбкой, попыталась расправить безнадёжно измятую ткань, махнула рукой – бесполезно. Надела единственную оставшуюся рубашку, расстегнув две верхние пуговицы на воротнике – покрой был такой же.

«Охренительный вид. Не пропустите! Сегодня в нашем шапито – Вера Зорина и немножко унижения!»

Длина юбки позволяла обуть что угодно, так что она не стала снимать босоножки. Вышла в гостиную, застав обрывок напряжённого разговора. Министр стоял прямо, как самая неприступная скала, глядя на ссутуленного Барта с тонной раздражения, а парень с обречённым, но не сдавшимся видом, шептал:

– Ну я же маг! – у него был такой вид, как будто это объясняет всё.

Вера остановилась в дверях и тихо прокашлялась, привлекая внимание, министр обернулся и она смущённо развела руками:

– У меня нет ничего другого.

Министр дёрнул щекой, как будто это было совершенно не важно, смерил её взглядом и с едва уловимой улыбкой сказал:

– У вас карандаш в волосах.

– Я потеряла заколку, – скривилась Вера.

– В холодильнике смотрели? – фыркнул министр.

– Очень смешно, – вякнула Вера, он на секунду поджал губы, сдерживая смешок, и сказал:

– Я серьёзно. Она в холодильнике.

Барт, ковырявший пол носком ботинка, после этих слов резко поднял голову и посмотрел на министра с таким обвиняющим видом, что Вера невольно отступила в коридор, готовясь прятаться от продолжения семейной сцены. Министр заметил её манёвр, обернулся и рявкнул Барту:

– Занимайся своим делом. Молча.

– Как скажете, – издевательски процедил парень, отворачиваясь к двери. Вера опустила голову и быстро просеменила на кухню, с досадой обнаружила в холодильнике заколку и пошла в ванную расчёсываться. Когда вышла, министр жестом подозвал её к себе и повернулся к парню, водящему руками над дверью:

– Барт!

– Иду, – отстранённым тоном ответил парень, опустил руки, подошёл к ним и как-то странно посмотрел на Веру, протянул ей обе руки и ободряюще улыбнулся: – Держись. И прости за рубашку.

– Спасибо, – она плотно обхватила его запястья и тоже улыбнулась, заговорщическим тоном шепча: – В холодильнике есть не только заколка, что найдёшь – всё твоё.

Он довольно расплылся и закрыл глаза, в очередной раз погружая её в бесконечную секунду аварии. Звенело стекло, боль ошеломляла и не отпускала, глаза водителя превратились в глаза Барта, который держал её за плечи и звал по имени.

– Я в норме, – тихо ответила она, – спасибо.

– Надо что-то с этим делать, – вздохнул Барт, мягко погладил её плечи и отпустил, обернулся в сторону министра, сменив тон на самый сухой из возможных: – Когда вас забрать?

– Когда закончишь всю работу, – так же сухо ответил министр. – Иди.

– Так точно, – издевательски буркнул Барт и исчез.

Вера проглотила все слова, касающиеся её личного видения ситуации, осмотрелась и спросила:

– Где мы?

– На базе моего отдела, – он сделал приглашающий жест вдоль коридора и недовольно буркнул: – Барт, гадёныш, мог бы и поближе переместить.

Вероника опять проглотила своё мнение и пошла за ним, осматриваясь и пытаясь узнать знакомые коридоры. Каменные стены были, похоже, тёсаны совсем не для красоты, искусственное освещение тоже было довольно экономным, все встречавшиеся по дороге двери выглядели пуленепробиваемыми и имели маленькие окошечки вверху и дверцы внизу, вроде как для кошки, только на толстенном засове с замком.

– Это старая тюрьма. – Министр заметил её взгляд и саркастично дёрнул плечами, – Георг Пятнадцатый решил, что подобным заведениям не место в черте города, и построил новую в горах, а я некоторое время спустя решил, что такие шикарные хоромы не должны простаивать, и забрал их себе. Пришлось, конечно, заняться уборкой, но получилась отличная база, – он криво улыбнулся, с иронией осматривая узкий каменный коридор, – хорошо защищённая, практически невидимая и в самом центре города.

– Она под землёй? – Вера опасливо посмотрела на потолок, полукруглый и совершенно ничем не укреплённый, министр кивнул:

– Да, полностью, даже глубже городских коммуникаций. Это даёт возможность прокладывать новые коридоры практически в любом направлении. Из базы есть несколько выходов в разных районах города, они хорошо замаскированы и позволяют передвигаться под городом быстро и незаметно.

– Ясно, – медленно вздохнула Вера, поёжилась и криво улыбнулась, – вы агорафобией, случаем, не страдаете?

Министр приподнял брови и после паузы спросил:

– Нет. А что?

– Да просто так, – она пожала плечами и усмехнулась. – Просто похоже, что свой кабинет в министерстве вы любите куда меньше, чем комнату в этом подземелье. Ну, ту, в которой меня закрывали.

– С чего вы взяли? – заинтересованно улыбнулся министр, Вера напряжённо всмотрелась в его профиль, пиная память, он заметил и перестал улыбаться, она мигом отвернулась и попыталась вспомнить вопрос:

– Просто кабинет выглядит нежилым, как гостиничный номер, в который въехали на ночь и утром уедут. А та комната была…

«…пропитана вами насквозь, я бы с удовольствием там порылась…»

– …похожа на родное логово, обжитое и удобное, как любимые тапки.

– Так и есть, – опять улыбнулся министр.

«И опять в профиль, блин!»

– Когда-то там была камера для особо опасных и буйных. – Он шутливо изобразил восторг: – Она мне сразу понравилась, такая уютная.

Вера тихо рассмеялась, он указал на боковой коридор и поздоровался с дежурящим за столом парнем, расписался в журнале, взял ключ. Парень всё это время пялился круглыми глазами на Веру, она не знала, куда себя девать. Министр закончил с журналом и опять повёл её по коридору, она спросила:

– А что изменилось, что мне стало не нужно прятать лицо?

Министр на секунду задержал дыхание и его лицо наполнилось такой злостью, что у Веры плечи передёрнулись, но он быстро взял себя в руки и холодным тоном ответил:–

– Так решил король. Я планировал скрывать ваше присутствие в столице как можно дольше, это сильно облегчило бы вашу охрану и дало возможность неспеша изучить… возможные пути взаимодействия. – Он опять напрягся, как будто борясь с желанием выражаться проще и конкретнее, поджал губы, – но король решил иначе. Ему неймётся официально объявить о том, что у него есть Призванная, показать вас всему миру на балу, дать толпе самых хитрых и наглых политиков континента возможность с вами поговорить. – Он опять глубоко вдохнул, с ядовитым сарказмом продолжил список, – поселить вас в оживлённом центральном районе, в доме, который насквозь простреливается из десятка точек, дать вам свободу передвижения и право общаться с каждым встреченным прохожим.

Она сжималась в комок от его тона, ей очень хотелось спросить «что в этом плохого», но министр выглядел таким взведённым, что Вера не решалась дразнить его ещё больше.

– Теперь, – с ядовитой ухмылкой продолжил он, – у короля есть возможность хвастаться вами, как забавной зверушкой, а у меня есть бездонная пропасть проблем, связанных с вашей охраной. Причём, я прекрасно понимаю, что в таких условиях даже абсолютные и беспрецедентные меры безопасности всё равно не гарантируют успеха. – Он остановился возле тяжелой металлической двери и провернул в замке ключ, попытался притушить злость и ободряюще улыбнуться, – поэтому мы здесь.

Они вошли в тёмное помещение, сразу же осветившееся яркими лампами, после мрачного коридора свет бил по глазам. Вера удивлённо окинула взглядом довольно большое пространство с хлипкими на вид колоннами, мишени на дальней стене и заинтриговано улыбнулась:

– Это тир?

– Да. Бывали уже? – Он открыл небольшую дверь, за которой оказался внушительный арсенал, Вера качнула головой:

– Нет, но всегда хотела. У нас это дорогое удовольствие.

– Вы же говорили, что умеете стрелять? – Он выбрал маленький револьвер, проверил и взял с полки коробку с патронами. Вера вздохнула:

– То, из чего я умею стрелять, почти игрушка. Такое оружие берут с собой на семейные пикники большой компанией, чтобы было чем заняться, пока дрова для шашлыков прогорают, и чтобы солидные папаши могли шутливо поспорить, чьи детки более меткие. – Она иронично приподняла брови, – папику хотелось гордиться своими девочками, девочки делали что могли, чтобы это обеспечить. Сестре не особенно нравилось, а я кайфовала.

Министр промолчал, начал проверять оружие во второй раз, Вера заметила в его движениях напряжённость, попыталась отыскать её источник, но он быстро взял себя в руки. Подошёл к длинной стойке, отделяющей коридоры с мишенями, и положил пистолет и коробку патронов, обернулся к Вере и на секунду нахмурился, с сомнением смеривая её медленным взглядом.

– Госпожа Вероника… – и замолчал. Она ободряюще улыбнулась, он дёрнул щекой, ненатурально изображая улыбку, потом вздохнул и спросил: – Вы всё ещё думаете, что вам всё это снится?

Она отвела взгляд, переплела пальцы, дёрнула плечами с напряжённой улыбкой:

– Здесь нет звенящих часиков, да? – Он промолчал, очень неодобрительно поморщившись. Она перестала улыбаться. – Я бы хотела сказать «да» и послушать, звякнет или нет.

– Очень плохо, – ответил министр.

– Вы предпочли бы, чтобы я соврала? – фыркнула она.

– Я предпочёл бы, чтобы вы разобрались в своей голове и дали мне возможность отбросить угрозу вашей жизни, исходящую от вас самой, и сосредоточиться на угрозе, направленной снаружи. – Он зло сжал кулаки и обратился к потолку: – У меня такое ощущения, что я единственный, кого заботит сохранность вашей жизни! Даже Барт, и тот отличился.

– Что он такого сделал? – вздохнула Вера.

– Он необоснованно рисковал вашей жизнью, – рыкнул министр, – одна ошибка в заклинании, и вместо двух частей рубашки у меня были бы две части вас!

– Он же сказал, что это не боевое заклинание, – тихо сказала Вера.

– Какая разница? – раздражённо взялся за висок министр. – По сути, это заклинание лезвия, с заданным ограничением. Если бы он ошибся в ограничении, его бестолковая улыбка стала бы вашим последним воспоминанием.

– Почему он должен ошибиться? – ещё тише сказала Вера, пытаясь удержать тон спокойным. – Если он изучил это заклинание, то должен его применять на практике, вы же брали его на боевые задания, значит, должны доверять его квалификации. Ему может понадобиться применить это заклинание в работе, тогда вы тоже ему не позволите это сделать?

– Барт – не боевой маг, – ещё раздражённее ответил министр, – он стажёр. И похоже, будет им вечно.

Вера неуютно ссутулилась и пожала плечами, отводя взгляд. Ей не хотелось продолжать пререкаться и раздражать его ещё больше, но и говорить, что согласна, она не собиралась.

– Вы не понимаете, – обречённо выдохнул министр. – Барт… он гений. – Вера подняла глаза, министр развёл руками, – это не только моё мнение, все его учителя так считают. У него редкий талант к магическому искусству, что, в сочетании с большим врождённым даром, делает его невероятно сильным магом. Но он подросток. Такая сила в его руках подобна спичкам в руках трёхлетнего ребёнка, скучающего в одиночестве на пороховом складе. Ему с лёгкостью удаются все заклинания, какие бы он ни начал учить, он с лёгкостью выдумывает свои собственные, интуитивно, как будто он – реинкарнация великого мастера Аскольда и всё это уже знает. И эта лёгкость заставляет его относиться к магии с непозволительной беззаботностью. – Он замолчал, Вера пожала плечами и отвела взгляд, он её не убедил. Министр тихо зарычал и схватился за виски, – я говорю это не из вредности! Я лично наблюдал, как он совершает ошибки по элементарной невнимательности, делает невинные глазки и забывает об этом. А одна его ошибка может стоит жизни очень многим, магия – серьёзная вещь, а более несерьёзного человека, чем он, я ещё не видел.

– Ладно, – она примирительно подняла ладони, специально понижая голос, – я верю, он раздолбай и спички детям не игрушки. Давайте оставим эту тему.

– Ну да, – с сарказмом выдохнул министр, беря в руки револьвер, – какая вам разница? Жизнь-смерть, ерунда. Подумаешь, проснётесь, что тут такого.

Вера поджала губы и сложила руки на груди, с усилием удерживаясь от комментариев, он положил револьвер и потёр лицо, вздохнул и сменил тон на подчёркнуто спокойный.

– Ладно. Раз уж король решил испытать на прочность мой отдел и вашу удачу, то я намерен использовать все возможности. Как я понял, вы не боитесь крови и не страдаете предрассудками по поводу того, что убийство – это грех?

– Ну, вообще-то страдаю, – поморщилась Вера. – Просто между своей жизнью и чужой я выбираю свою и плевать на грех.

– Очень правильный подход, – кивнул министр. – Когда вас похитили в прошлый раз… – он замолчал и Вера прикусила губу от мелькнувшего на его лице стыда, – я сильно пожалел, что у вас не было оружия и вам пришлось добывать его таким способом. Если бы оно у вас было, всё кончилось бы ещё у ворот министерства.

– Вы решили выдать мне оружие? – округлила глаза Вера, он кивнул:

– Посмотрим, как вы с ним справитесь. Но даже если получится плохо, всё равно лучше его иметь. Даже выстрел в воздух способен иногда помочь, хотя бы тем, что привлекает внимание. Возьмите, – он протянул ей маленький револьвер, она взяла, он сложил её пальцы и выровнял руку, поднял локоть, сказал убрать вторую. – Это не спортивная стрельба, в реальном бою нет времени целиться, к тому же, руки могут быть заняты. Учитесь сразу использовать только одну руку.

Вера всё равно всё время пыталась подставить вторую, пока он не дал ей в левую коробку с патронами, просто чтобы занять. Спустя полчаса самых подробных в мире объяснений правил безопасности, он всё-таки зарядил в барабан один патрон и сказал попробовать выстрелить.

– Вы хорошо видите?

– Да, – она подняла револьвер, опять пытаясь поддержать второй рукой, посмотрела в прицел на мишени у дальней стены.

– Ну, пробуйте.

– В центр?

– Хотя бы в мишень, – усмехнулся министр, Вера злобно улыбнулась и прицелилась лучше. Выстрел толкнул ладонь, она порадовалась, что благоразумно стала поустойчивее, и что министр в очередной раз напомнил ей выпрямить руку. Они оба прищурились, рассматривая мишень, Вера поморщилась – дырка была не в центре. Министр чуть улыбнулся: – Неплохо для начала. Ещё?

Она кивнула, он опять зарядил, она расстреляла шестизарядный барабан, на этот раз куда успешнее.

– Хорошо, – министр опять стал заряжать, – но вы долго целитесь. Попробуйте быстро, сначала в первую, потом шаг вправо и в следующую, ещё шаг и в следующую. И, пожалуй, в людей. – Он отошёл к вмонтированной в стену панели с рычагами, что-то передвинул и круглые мишени опустились, взамен поднялись человеческие силуэты в полный рост, они стояли чуть ближе.

Министр подал ей оружие и усмехнулся:

– Кого будете представлять?

– Старых знакомых, – криво улыбнулась Вера, поднимая револьвер. – Ту парочку, что встретила меня у дверей министерства.

– Почему не Тонга? – почти равнодушно поинтересовался министр, Вера пожала плечами:

– Про Тонга я точно знаю, что он сдох, я его больше не боюсь. И я его не ненавидела, если бы он не называл меня через слово «женщиной» с этакой повелительной интонацией, может, мы бы ещё подружились. К тому же, Тонг не был мне прямо так уж противен, в нём даже что-то было… не знаю, привлекательное. Если бы не было, у меня бы не получилось его так расслабить массажем. И я бы его точно не целовала.

– А что бы вы делали? – холодным тоном спросил министр, Вера опустила оружие, чтобы рука не затекала, задумалась:

– Не знаю, это такое решение… оно принимается мгновенно. Может быть, торговалась бы, может, попыталась сбежать или попыталась, не знаю, разбить кувшин с вином и проткнуть его осколком.

– Плохая идея, – ещё холоднее сказал министр. – Вас спасло исключительно то, что он не видел в вас опасности. Это единственное ваше преимущество, никогда его не лишайтесь. И любое оружие никогда не носите на виду, мы подберём вам кобуру на плечи и я попрошу вас купить одежду, которая её скроет.

– Хорошо, – Вера обречённо кивнула, понимая, что и дальше будет ходить в бесформенных мешках, если не из-за вредности Эйнис, то из-за вежливой просьбы господина министра. Он приглашающе кивнул на мишени, она вздохнула и подняла револьвер, – куда стрелять, чтобы точно обезвредить?

– В голову, – усмехнулся министр.

– А как же попытки взять живьём, чтобы допросить?

– Это не ваша проблема, – недовольно буркнул министр. – Если сложится так, что вам придётся самостоятельно защищать свою жизнь, то вы не должны думать ни о чём, кроме спасения. К тому же, быстрая смерть – лучший подарок.

– Специфический, – приподняла брови Вера, министр качнул головой:

– Очень ценный. Немногие враги бывают настолько великодушны.

– И что, вы предпочли бы мгновенную смерть ранению и плену? – Вера опять опустила руку, чувствуя как холодеет внутри от таких разговоров.

– Несомненно, – бесстрастно кивнул министр, как-то нехорошо ухмыльнулся и посмотрел ей в глаза: – Если вам когда-нибудь придётся стрелять в меня, стреляйте в голову.

Её сознание на миг обожгла яркая галлюцинация, как она поднимает заряженный пистолет и стреляет прямо в лицо…

Она вздрогнула, закрыла глаза, пытаясь унять головокружение, прикусила губу и нервно положила револьвер на стойку. Министр ухмыльнулся:

– Странно, мне казалось, у вас крепкие нервы.

– Не говорите таких вещей, – тихо выдавила Вера, – даже в шутку.

– А кто вам сказал, что я шучу? – прохладно ответил министр, она прищурилась:

– Вы опять о пророчестве?

– Не важно, – поморщился он, – стреляйте, у нас мало времени. Барт вот-вот закончит и придёт нас забирать.

Вера злобно поджала губы, взяла оружие и закрыла глаза, руки дрожали так, что ствол гулял градусов на десять во все стороны.

– Лучше положите и успокойтесь, – ледяным тоном сказал министр, Вера выпрямилась и выдохнула:

– Вряд ли в реальном бою у меня будет время успокаиваться.

Она попыталась воскресить в памяти то состояние, в которое обычно погружалась во время школьных драк – бешеное спокойствие. Когда от злости трясутся губы, но руки действуют чётко и уверенно. Открыла глаза и бесстрастно выстрелила, отступила к следующей мишени, даже не взглянув на результат, выстрелила и пошла к следующей. Ещё выстрел, два шага, выстрел, дальше, дальше… а потом револьвер щелкнул, а руку не толкнул. Она встряхнулась и удивлённо посмотрела на пустой барабан. Министр, стоящий в начале ряда, опирался о стойку и внимательно изучал ряд мишеней, потом перевёл взгляд на Веру и уважительно кивнул. Она переложила револьвер в левую руку и потрясла немного гудящей правой, тоже щурясь на мишени. Рассмотрела, усмехнулась.

«Все в голову. Все.»

– Я достаточно великодушна? – громко спросила она министра, тот чуть снисходительно улыбнулся:

– Не зазнавайтесь. – Опёрся о стойку спиной и подождав, пока она подойдёт, предложил: – Хотите попробовать что-то ещё?

– Хочу, – оживилась Вера, он открыл дверь арсенала и изобразил приглашающий жест радушного хозяина, она радостно заглянула и с восторгом распахнула глаза: – Это «Миротворец»?! Никогда его в реале не видела!

– Это любимое оружие толстого Тэдди, – ностальгически улыбнулся министр. Вероника услышала улыбку в его голосе, но когда обернулась, чтобы посмотреть, он уже стал серьёзным. – Вам не стоит даже пытаться.

– Почему? – надулась Вера.

– Нет, – качнул головой министр. – У «Миротворца» очень высокие требования к хозяину.

Вера надулась ещё сильнее, бросила короткий взгляд туда, где предположительно была кобура министра, он усмехнулся:

– Не угадали.

– А, – она понимающе поджала губы и кивнула с умным видом, – ну да, травма. Значит, с другой стороны и калибром поменьше. – Он усмехнулся и промолчал. Она попыталась ещё раз: – Мне надо знать, как это. Вдруг мне придётся стрелять из чужого?

– Вам не понравится, – предостерегающе сказал министр, она скривилась:

– Лучше мне сейчас не понравится, чем я удивлюсь потом.

– Дело ваше, – немного злорадно усмехнулся министр, доставая огромный блестящий Кольт. Проверил и протянул Веронике, она радостно схватила его, но тут же с досадой поджала губы, понимая, что он действительно сильно не по руке. Министр заметил. – Не передумали?

– Нет. – Отступать было поздно, она вцепилась в оружие, он покачал головой и достал из коробки один патрон. Зарядил и вернул револьвер.

– Не стреляйте, пока не скажу. – Она кивнула, он обошёл её, стал за спиной и чуть справа, скомандовал: – Вперёд.

Вера прицелилась. Опустила руки и стала поустойчивее, опять прицелилась. Министр за спиной тихо посмеивался, она на секунду опустила руки и хитро улыбнулась.

«А может, выстрелить по-глупому и максимально смешно свалиться, раскорячив ноги? Он будет смеяться и я смогу его рассмотреть…

Нет. Он не дурак и он, похоже, уже что-то подозревает. Не стоит.»

Она выдохнула и всё-таки выстрелила.

Ощущение было такое, как будто попыталась остановить рукой футбольный мяч, который буцнул Халк.

На миг потеряв равновесие, она через секунду почувствовала, как её вернули в вертикальное положение, и услышала сдавленный смех. Опустила револьвер и попыталась размять кисть, министр обошёл её и опёрся о стойку, насмешливо-скорбным тоном вздохнул:

– Вы пытались.

Она изобразила взгляд «не стыдно над маленькими издеваться?», поняла, что не стыдно, укоризненно покачала головой и посмотрела на револьвер.

– Эх… жаль, очень жаль. Похоже, эта любовь останется неразделённой.

Он взял из её рук оружие, недоверчиво усмехнулся:

– И вы так легко сдадитесь?

– Я знаю свои силы и умею признавать поражение, – печально улыбнулась Вера, он улыбнулся с долей уважения:

– А Эйнис до упора пыталась.

Вера скривилась и фыркнула:

– Эйнис тяжелей меня килограмм на двадцать, и ручки у неё явно покрепче моих.

– Это да, – он смерил взглядом её руку, которую она продолжала мягко растирать, сочувственно спросил: – В порядке?

– Пройдёт, – издевательски улыбнулась Вера. Министр понимающе усмехнулся и стал прятать оружие на место. Посмотрел на часы.

– Странно, где Барт? Там работы не так много.

– А что он делает?

– Устанавливает рамку портала и магическую защиту на дверь и окна. – Министр опять опёрся о стойку, с задумчивой улыбкой рассматривая дальнюю стену, Вера тоже повернулась и её брови дёрнулись вверх – дыра в мишени, по сравнению с россыпью предыдущих точек, выглядела здоровенной.

– Убедительная штука, – вздохнула она, министр тихо рассмеялся:

– Ну, по крайней мере один выстрел у вас есть. А потом лучше бежать.

– На каблуках далеко не убежишь, – фыркнула она, он посмотрел на её ноги и поморщился:

– Купите завтра что-нибудь удобное. И тёплое, уже осень. – Она молча кивнула, он помолчал и вопросил пространство: – Интересно, Барт решил таким образом устроить маленькую месть? На него не похоже.

– Может, кушает, – пожала плечами Вера. – Покажите ещё что-нибудь.

– Ваша рука в этом уверена? – криво усмехнулся министр, Вера подавила желание показать ему язык, но он и так понял, вернулся к дверям арсенала и достал сложенную кожаную сбрую. – Давайте лучше займёмся кобурой. Надевайте.

Вера с трудом разобралась в перекрученных ремнях, постаралась скрыть смущение, пока министр регулировал длину и подгонял по фигуре, наконец он вложил в чехол маленький револьвер и удовлетворённо кивнул:

– Пойдёт. Привыкайте.

Она попыталась достать и вложить назад оружие, поморщилась – рука болела. Вздохнула и оставила попытки, посмотрела на хмуро гипнотизирующего часы министра, он опустил руку и прошипел:

– Барт, гадёныш… Ладно, – осмотрелся и предложил: – Мы можем пойти через портал на третью квартиру, там по крайней мере можно посидеть и чай попить.

– Мы забрали оттуда чай, – вздохнула Вера, он махнул рукой:

– Я свой возьму. Пойдёмте.

Они вышли, он закрыл дверь и сдал ключи, ещё раз заполнил журнал. Вера чувствовала себя ещё неуютней под взглядом дежурного, он пялился на неё так откровенно, как будто она была выставочным экспонатом. Они опять пошли по длинным тёмным коридорам, кое-где попадались очередные дежурные, Вера подумала, что он специально ведёт её такими путями, чтобы встречать поменьше людей.

– А что бы сделали вы? – вдруг тихо спросила она. Он бросил на неё вопросительный взгляд и Вероника пояснила: – Если бы попали в плен к Тонгу?

Министр невесело усмехнулся и качнул головой:

– Я никому не нужен живым. Но если бы какой-то дурак или самоубийца вдруг надумал взять меня в плен, он бы попытался для начала меня обезвредить. Яд, наркотики, магия – что угодно, чтобы потом просто подобрать бессознательное тело.

– А потом? – ещё больше заинтересовалась Вера, – вы бы очнулись и..?

– Я бы очнулся как минимум в цепях, а лучше в колодках, – он нехорошо оскалился, – потому что цепи меня не удержат.

– Вы умеете освобождаться?

– Да, все «тени» умеют, это часть подготовки.

– Научите? – загорелась Вера, он поморщился:

– Вам не понравится. Это больно и некрасиво.

– Ладно, верю, – она подняла ладони, сдаваясь, и опять спросила: – А «тени» – это ниндзя из ваших спецгрупп?

– «Ниндзя» – цыньянское слово, – он посмотрел на её шею и приподнял плечи, – по крайней мере, мне так переводит его ваш мыслеслов. Что оно означает в вашем языке?

– В моём родном нет такого слова, оно заимствованное. В древности так назывались воины из кланов убийц и шпионов, которые с младенчества тренировались и, по легендам, могли делать со своим телом невероятные вещи, бегать по стенам, долго не дышать, проводить в неподвижности нереально много времени, всякое такое. А ваших я так называю, потому что костюмы похожие.

– Ну, в принципе, близко, – он свернул в очередной коридор и остановился перед знакомой металлической дверью, заставившей её поморщиться от воспоминаний.

Она вошла и осмотрелась, здесь ничего не изменилось – тесный каменный мешок, карты на стене, полки, забитые папками с бумагами.

«А на этом облезлом стуле я сидела, пока господин министр убивал моих похитителей.»

Вера остановилась напротив стула, чувствуя как по позвоночнику поднимается озноб старого ужаса, отчётливо вспоминая то бесконечное одиночество и страх. Как она тряслась, вся мокрая и пропитанная кровью, а в дверь стучали…

– Госпожа Вероника?

Его встревоженный голос вырвал её из вязкого плена воспоминаний, она потёрла лицо и напряжённо улыбнулась:

– Всё нормально. – Он смерил её взглядом, по которому было ясно, что он с ней не согласен, но промолчал. Подошёл к полкам и выдвинул один из ящиков, взял металлическую банку без рисунка и обернулся:

– Всё. Идём?

– К вам кто-то приходил, – тихо сказала Вера. С извиняющимся видом подняла глаза от стула и добавила: – Тогда, когда вы меня тут закрыли. Кто-то приходил, стучал и звал вас.

Министр напрягся и сухо ответил:

– Почему вы сразу не сказали?

– Мне было малость не до того, – съязвила Вера. Он нервно поморщился, но ничего не сказал, помолчал и гораздо спокойнее спросил:

– Мужчина, женщина? Что говорил, конкретно?

– Мужчина, – вздохнула Вера, – взрослый, но не старый. Голос довольно низкий, чуть хрипловатый, уверенный… такой, знаете, как будто он привык все двери открывать ногой, а эта оказалась заперта и он в лёгком негодовании. Говорил… – Она зажмурилась и глубоко вдохнула, откапывая из песков памяти те жуткие часы, сглотнула и попыталась точно передать интонацию: – «Шен! Эй, Шен, ты там? Ты нужен срочно, вопрос жизни и смерти».