Текст книги "Король решает не всё (СИ)"

Автор книги: Остин Марс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

– Чему-то не тому он меня учит…

Вера тихо рассмеялась, покачала головой и опять занялась кашей. К их столу подошел грохочущей походкой Булат, придвинул себе табуретку и сел, с довольным видом провозглашая:

– Столько красоты, и всё в моей столовой! Девочки, как я доволен.

– Спасибо, – улыбнулась Лика.

– Отличная каша, – кивнула Вера.

– Правда? Радуешь, – кивнул Булат. – Что-то слухи ходят, что ты сегодня шумела по-взрослому? Что там случилось?

– Да ну их всех в пень, – отмахнулась Вероника, – давай о хорошем. Артур сегодня с министром спорил?

– О, да, спорил, – закивал повар, – Шен наварился процентов на шестьсот, наверное. А Артур волосы рвал и стонал, что Шен его надул. – Булат вздохнул и подпер щеку кулачищем, печально усмехнулся: – Ты по что мага разорила, коварная женщина? Тебе жалко было крошку еды?

– Это был воспитательный момент, а не жадность, – подняла палец Вера, – и давай проедем эту тему. Ты вот, например, знаешь, что такое «мясорубка»? Не знаешь. Это то, что я тебе подарю денька через три. И котлеты делать научу, и голубцы. Пригласишь в гости?

– Не вопрос, – заинтересовался повар, – с Шеном скоординируем и вперед. А ты вообще надолго к нам?

– Не в курсе, – пожала плечами Вера, – господин министр сказал, что поговорит со мной позже, но когда это «позже» настанет, фиг его знает. А что?

– Да я просто спросить хотел, – повар замялся, стал без нужды поправлять рукава, потом посмотрел на заинтересованно навострившую ушки Лику и кышнул ей: – А ты чего тут? Работы нету? Давай, иди, нам с госпожой поговорить надо, на важные секретные темы. Давай, давай!

Девушка фыркнула, задрала носик, отбросила волосы за спину, встала и медленно пошла к выходу, старательно качая бедрами. Вера проводила её скептическим взглядом, посмотрела на нескольких парней за соседними столами, которые тоже не оставили зрелище без внимания, скорчила рожицу и покачала головой. Посмотрела на Булата, увидела его полный сочувственной насмешки взгляд и прошептала:

– Она двигается, как солдат, который прикидывается шлюхой. Неужели я тоже так выгляжу?

– Нет, – сделал серьёзную мину повар, – у тебя это как-то по-другому смотрится. Ну, все эти ваши, – он сделал пафосную мину и по-женски покачал плечами, изображая сидячую походку от бедра, Вера прыснула и рассмеялась, повар смутился, махнул рукой: – Короче, нет. Она ещё учится, не суди её строго, это не всем дано. Она раньше была… – он замялся, поджал губы, как будто подбирая слово помягче, шепотом сказал, – страшненькой, если честно. Но для агента так даже лучше, меньше внимания привлекаешь. Когда ей запилили такие изменения в теле, она была в восторге, – повар кривовато усмехнулся, вздохнул, – и характер у неё здорово изменился, не в лучшую сторону. Красота портит женщин так же, как деньги портят мужиков.

Вера подняла брови, удивляясь такому сравнению, он хохотнул, как будто смутился из-за своего внезапного приступа философии, пожал плечами, стал ковырять пальцы.

– Так что ты хотел спросить? – она выскребла тарелку и тщательно облизала ложку, стала отламывать хлеб маленькими кусочками, Булат тяжко-претяжко вздохнул и решился:

– У меня борщ не получается. Я всё делаю, как ты говорила, а он вроде нормальный, но не такой.

– Всё-всё делаешь? – подозрительно подняла бровь Вера, он кивнул, – и секретный ингредиент? – Булат улыбнулся и опустил голову, она обличающе заявила: – Ну а что же ты хотел тогда? Надо всё по рецепту делать!

– Не знаю, – с досадой поморщился он, – может, у меня что-то с пропорциями не то? Я же всё-таки на большой казан делаю, может, там по-другому рассчитывать надо? Или это из-за печки, температурный режим не такой? Короче, я не знаю. Может, ты, это… сделаешь тут, у меня? Пока время есть? – Он с надеждой посмотрел на Веру, она улыбнулась, запихала остатки хлеба в рот и отряхнула руки:

– Ну пошли, чего уж там. Посмотрим на твой казан.

Повар просиял, собрал со стола тарелки, Вера подхватила сумку и пошла за ним. За их перемещением по столовой осторожно следили почти все, уже у двери на кухню кто-то весело крикнул:

– Булат, что у нас на ужин?

– Хрен с маслом! – заявил повар, хитро улыбнулся и погрозил пальцем спрашивающему: – Не болтай, сглазишь!

По всей столовой раздались довольные выкрики, смех и свист, Вера пораженно рассмеялась, оглядываясь, повар толкнул её локтем и шепнул:

– Не удивляйся, ты у нас уже знаменитость. А если научишь меня делать правильный борщ, вообще будешь как почитаемая святая. Пойдем.

На кухне у Булата оказалось по-спартански скромно, но чисто, а ещё всё было такое огромное, что Вере казалось, что она попала в дом к великанам. Здоровенные табуретки, высокие столы, огромные котлы и кастрюли, тесаки размером с меч и топорики для мяса, которыми можно кабана уложить. Она уважительно присвистнула и кивнула:

– Ну что ж, вперед.

Повар стал показывать и рассказывать, Вера вымыла руки и закатала рукава, приступая к делу. Булат рассказывал ей веселые истории из жизни отдела, когда его прервал стук в дверь.

– Никого нет дома! – рявкнул повар. Стук повторился, Булат прокашлялся и рявкнул ещё громче: – Идите в пень, я занят!

Вера зажмурилась и потерла ближнее к Булату ухо, в котором звенело от его крика, повар увидел её движение и сконфужено растянул губы в улыбке, пожимая плечами:

– Пардоньте, привычка.

Вероника махнула рукой и вернулась к чистке картошки, потом заметила как вскинулся повар и тоже посмотрела на дверь. В двери появился бледно светящийся овал, из которого вышел довольный собой Барт и радостно распахнул объятия:

– Ура, я пришел!

Булат побагровел от возмущения и медленно вдохнул полные легкие, готовясь высказываться, но Вера успела раньше:

– Ура, ты пришел! – и тоже раскинула руки, ловя несущегося к ней вприпрыжку Барта. Маг обнял её и остался стоять, прижавшись и топчась на месте от избытка счастья, Вера рассмеялась, увидев как надутый Булат медленно выпускает воздух и шепотом бурчит ругательства. Повар с досадой махнул рукой и опять взял тесак, стал преувеличенно рьяно рубить мясо со зверской миной. Вероника отстранилась от Барта и заглянула в лицо: – Ну что ты, чудо тощее? Как учеба, как жизнь вообще?

– Это один вопрос, а не два, Верочка, потому что жизнь моя – сплошная учеба, – напоказ вздохнул маг, разводя руками. – Вам что-нибудь помочь? Я умею резать.

– Не надо, – буркнул Булат, Вера подняла ладони:

– Хозяин – барин, дело ваше. Рассказывай, мелочь.

– Я просыпаюсь в пять и сажусь есть, одновременно делая расчеты, – стал с серьезным видом перечислять маг, – потом бегу в Школу Спецкорпуса, с семи до десяти у меня боевая магия. Потом бегу в другой корпус, где у меня с десяти до часу ментальная. Потом бегу сюда обедать и во время еды делаю расчеты. Потом с двух до пяти у меня, – он тяжко вздохнул и крайне неохотно выдавил, – бытовая, потом два часа на расчеты и с семи до десяти работа. Потом я час сижу здесь, в столовой, делаю расчеты и домашние задания, в одиннадцать у меня тренировка, которая длится полтора-два часа, а потом я совершенно свободен. Как тебе?

– Напряженно, – шутливо округлила глаза Вера, – и так каждый день?

– Нет, что ты, – напоказ удивился Барт, – так только с понедельника по субботу. В воскресенье у меня нет учебы и нет тренировки, зато я с семи утра до семи вечера занимаюсь в мастерской со своим куратором по артефактам, готовлюсь в экзамену на мастера третьей ступени.

– А когда ты успел сдать на вторую? – удивился Булат, Барт улыбнулся во все тридцать два и задрал подбородок:

– Ещё летом. Я просто не отмечал, решил, получу третью, тогда и устрою гулянку. Я же не Артур, годами на ступень учиться, у меня всё быстро.

Вера тихо рассмеялась, Булат покачал головой и добродушно хохотнул:

– Скромность так и прёт.

– Талант за скромностью не спрячешь, – отмахнулся маг, – так зачем тратить силы?

– Ох и хвастун, – рассмеялся Булат, Вера сделала загадочные глаза и прошептала:

– И в кого же это он такой? – Булат запрокинул голову и заржал, тряся пузом, Барт чего-то покраснел и потупил глазки. Повар отсмеялся и медленно вздохнул, продолжая улыбаться:

– Да, это семейное, у них у всех скромность не в чести.

– Ничё, – сделала суровую мину Вера, – пусть скромностью гордятся те, кому гордиться больше нечем. Да, детка?

– Я запишу, – поднял указательный палец Барт и достал из кармана блокнот с карандашом. В дверь опять постучали, Булат опять рявкнул:

– Нету никого! Идите лесом!

В замке заскрежетало и дверь открылась, вошел господин министр, Двейн и мелкая зараза Лика, заинтригованно блестящая глазками. Министр нахмурился:

– Что за сборище? Барт, свободен.

Маг надулся, насупил брови, но молча встал, поклонился и исчез. Вера укоризненно глянула на министра, но он смотрел поверх её головы на Булата. Повар с силой вогнал тесак в разделочную доску, так что он остался торчать в ней, как топор в пеньке, вытер руки передником и угрюмо сложил их на груди:

– Ну? – Министр молча указал ему глазами на дверь, Булат медленно качнул головой: – Было-было, но чтобы меня из моей кухни выставляли, ещё не было. Что случилось?

– Мне нужно поговорить с госпожой Вероникой.

– Мы с госпожой Вероникой заняты важным делом, – с оттенком юмора вздохнул повар, приобнимая Веру за плечо, – весь отдел замер в ожидании чуда, и это, между прочим, была твоя идея. Это не подождёт до ужина?

– Нет, – после паузы качнул головой министр, Вероника похлопала повара по руке и тихо сказала ему, снимая фартук:

– Я попозже зайду, продолжай без меня, ладно?

– Нет, не ладно, – надулся Булат, – тут смысл был как раз в том, чтобы вместе сделать всё. Шен, ну не будь ты гадом, а? Хочешь, заткни мне уши магией, только не забирай её отсюда.

– Я уже Барта прогнал, – развел руками министр, из-за двери раздалось шкодное:

– А я не ушел.

Хихикнули все, кроме министра. Он сурово нахмурился и приказал:

– Исчезни. – Посмотрел на Булата и обреченно кивнул: – Я её через десять минут верну.

– Я засек, – шутливо погрозил пальцем Булат, опять берясь за нож, – время пошло.

Министр криво усмехнулся и глядя куда-то в пространство, кивнул Вере:

– Госпожа Вероника, – сделал приглашающий жест в сторону двери и когда она пошла к выходу, пошел за ней.

Вера молчала, прислушиваясь к звуку его шагов, он выглядел подавленным и разбитым, а ещё так старательно не смотрел ей в глаза, как будто сильно перед ней виноват.

«И что бы я не сказала, пытаясь его утешить, всё будет звучать издевкой, черт.»

Они долго шли по лабиринту коридоров, Вера уже начала подозревать, что её водят кругами, чтобы дать мелкой подделке полюбоваться её задницей. Наконец они вышли в знакомый коридор и Двейн постучал в дверь доктора, услышал «войдите» и открыл дверь перед Верой, сделав приглашающий жест и чуть поклонившись. Она вошла, министр вошел следом и закрыл за собой дверь, оставив Лику с Двейном в коридоре.

Вероника кивнула доктору и перевела настороженный взгляд на сидящего на кушетке в углу Артура. Парень выглядел как после драки – насквозь мокрый, встрепанный, в мятой одежде с разорванным воротом и с тоской поражения на лице и во всей позе. С волос и одежды капало, он сидел согнувшись, опираясь локтями о колени и бессильно свесив кисти рук, на вошедших он едва глянул и опять опустил голову. Министр за спиной Веры тихо скомандовал доктору:

– Работай, – доктор подошел к Вере и взял её за запястье, прикрыл глаза. Она опять ощутила волну, качнувшую всё тело, доктор убрал руку и отчитался министру:

– Она в порядке. Минимальные последствия переохлаждения, стресса и усталости, поспит-поест и всё пройдет.

– Хорошо, – хмуро кивнул министр, опустил голову и, глядя в пол, попросил Веру: – Госпожа Вероника, будьте добры, поговорите с Артуром о вашей последней встрече. Расскажите, как он отправил вас на рынок.

– Я не отправлял! – хрипло крикнул Артур, хватаясь за голову двумя руками и ещё больше взлохмачивая мокрые волосы, Вера удивленно подняла брови, перевела взгляд с министра на доктора, но они оба на неё не смотрели, внимательно изучая пол и стены. Она подошла к магу и присела напротив, пытаясь заглянуть ему в лицо:

– Артур, что случилось? – Он на секунду поднял глаза, красные и влажные, тут же зажмурился и закрыл лицо руками, приглушенно шепча:

– Они все говорят, что я пришел к тебе в обед и сказал тебе идти на рынок. А на рынке в тебя стреляли. – Вера промолчала, ожидая продолжения, он с силой потер лицо и убрал руки, с обреченной надеждой заглянул ей в глаза: – Этого не может быть.

– И что же тогда, по-твоему, было на самом деле? – приподняла брови Вера, он прерывисто вздохнул и ответил:

– В обед… господин Шен сказал, что я должен пойти к тебе и обновить щиты на окнах. Я из-за этого не стал есть в столовой и поспорил в господином Шеном, что выпрошу у тебя запеканку. Пошел к тебе, ты отказалась, я обновил щиты и ушел. Всё.

Вера подняла удивленный взгляд на министра, тот сразу же опустил глаза и посмотрел на мага:

– Ты хочешь сказать, что не отправлял её на рынок?

– Нет! – дрожащим голосом крикнул Артур, опять запуская пальцы в волосы.

– И щит на неё не ставил?

– Нет.

– Проверь, – тихо приказал министр, Артур удивленно выпрямился и посмотрел на доктора, на министра, опять на доктора. Док подошел к Артуру и провел рукой у него над головой, маг вздохнул с облегчением и выпрямился, откинул в лица волосы, поднял ладони и закрыл глаза, как будто уперевшись в невидимую стену. Спустя пару секунд пораженно выдохнул и посмотрел на министра:

– Как это возможно?

– Два варианта, – скептически дернул щекой министр, – либо ты нам всем врёшь, либо в столице появился менталист сильнее тебя.

– Нет в столице менталиста сильнее меня! – раздраженно хлопнул по кушетке Артур, – и во всем Карне нет!

– Значит, ты врёшь, – бесстрастно пожал плечами министр.

– А может, это Веру заколдовали? – с надеждой прищурился маг, посмотрел на Веронику: – Расскажи подробно, о чем мы с тобой говорили.

– Лучше ты мне расскажи, – печально улыбнулась Вера, – откуда у тебя синяк на левом боку?

– Какой синяк? – Она указала глазами на нужное место, он выпрямился и задрал рубашку, нашел три маленьких точечки и опять нахмурился, вопросительно посмотрел на Веру, она подняла три пальца:

– Это – воспитательная клешня, вы уже знакомы. Припоминаешь?

Он нахмурился, опустил глаза, опять ссутулился и взялся за голову:

– Нет. Черт. – Помолчал и поднял растерянный взгляд на министра: – Менталист сильнее меня? И он обработал меня, Двейна и дежурного на пропускном одновременно, при этом оставшись незамеченным?

– Не одновременно, – качнул головой министр, – по очереди. Двейна поймали в другом месте. А тебе внушили, что я приказал вместо обновления щитов отправить госпожу на рынок, а когда ты вышел, то подтерли воспоминания о разговоре и внушили ложные. Щиты, естественно, разрядились. А госпожа пошла на рынок, где в неё стреляли.

Артур резко выпрямился и вытаращился на Веру, как будто ища раны, она слабо улыбнулась и шепнула:

– Спасибо за щит, кстати.

– А кстати, – пробормотал доктор, – что это за щит такой, который я не вижу? И как ты от истощения не слёг, поддерживая его на таком расстоянии так долго?

– Это новый щит, – вяло отмахнулся Артур, невесело усмехнулся и глядя в пол, вздохнул: – Я его сам придумал, когда в меня стали стрелять без предупреждения из-за всех углов.

– Какого он уровня? – нахмурился док.

– Четвертого, – улыбнулся на одну сторону Артур, – он трехслойный: маскировка, оповещение и защита. И связующая логическая составляющая, которая позволяет экономить энергию. Он до сих пор работает, можете проверить.

Доктор вопросительно посмотрел на министра, министр с подозрением на Артура. Вера не стала ждать, пока они что-то решат, шагнула к столу и взяла из стаканчика скальпель, отряхнула пахучую жидкость и подняла над ладонью, разжала пальцы. Скальпель скользнул острием по коже, как намыленный, со звоном упал на пол. Вера подняла его и положила на край стола, Артур слабо улыбнулся и посмотрел на озадаченного доктора. Министр сложил руки на груди и весомо сказал:

– Это единственная причина, почему ты до сих пор не в камере. – Артур развел руками и опять ссутулился, министр помолчал и приказал: – Составишь список всех, с кем виделся за сутки до инцидента, будем прорабатывать каждого. Ты уверен, что не знаешь мага такого уровня?

– Уверен, – вздохнул Артур.

– И подозрений ни малейших нет?

– Нет.

«Дзынь.»

Вера чуть не подпрыгнула от неожиданности, все взгляды обратились на неё, она смущенно прикусила губу, посмотрела на министра:

– Я их на ремонт носила, после того случая.

Министр никак не отреагировал, он холодно и зло смотрел на Артура. Маг с силой переплетал пальцы, глядя на свои побелевшие костяшки и излучая напряжение и дикий холодный страх.

– Двейн, – ледяным тоном позвал министр. Двейн вошел и склонил голову, министр указал глазами на трясущегося Артура, – в камеру и под охрану. Я с ним буду работать лично.

– Так точно, – поклонился Двейн, подошел к магу, поднял его и завернул руки за спину, Артур не сопротивлялся. За ними закрылась дверь, Вера продолжала пораженно смотреть в пол.

– Госпожа Вероника, можете возвращаться к Булату, я зайду за вами после ужина. – Министр поклонился, не поднимая глаз, кивнул доку и ушел. Вера неуверенно посмотрела на доктора:

– У вас тут такое часто бывает?

– Госпожа? Господин сказал проводить вас в столовую.

– Идем, – Вера кивнула на прощание доктору и пошла за Ликой.

* * *

У Булата было так же весело и спокойно, как и раньше, в этой теплой атмосфере Вера быстро расслабилась и заулыбалась, хотя внутри и продолжал дрожать ледяной шок от мыслей об Артуре. Но внешне она шутила с Булатом и смеялась, а когда в двери засветился знакомый овал, окончательно закрыла внутренний холод на замок:

– Ура, ты пришел!

– Ура, я пришел! – Барт вприпрыжку доскакал до своего стула и с грохотом плюхнулся на него, чуть не свалившись, вздохнул, с обожанием рассматривая Веру, и попросил: – Вер, а давай ты мне будешь через господина Шена каждый раз что-нибудь поесть передавать? Он к тебе постоянно ходит, пусть носит, а? Я твою сумку в тот раз два дня ел, это было так круто, мне все завидовали. Я только последний блинчик оставил в холодильнике, ну, если соскучусь. – Он смущенно хихикнул и покачался на стуле, потом вздохнул и развел руками: – А потом господин пришел и я ему отдал, потому что надо делиться и мне было не жалко.

«Дзынь.»

Булат рассмеялся, Барт надулся:

– Ты и сюда эту гадость притащила?

– Я на ремонт носила, – вздохнула Вера.

– Что, кто-то в стену запустил от избытка правдивости? – хохотнул Булат, Вера пожала плечами и не ответила. Барт продолжил качаться на стуле:

– А когда я поспорил с Артуром про борщ и ты мне бутерброд сделала, я вообще был на седьмом небе! Я же так, осторожно только намекнул, а ты всё поняла, – он довольно запрыгал на стуле, хихикая сам себе, потом надулся и с недоумением развел руками: – А когда я стал есть бутерброд, ко мне Двейн подошел и сказал: «Дай укусить». – Вера сдавленно прыснула и прикусила губу, сдерживаясь, Барт пораженно почесал затылок: – Ну мне не жалко было… тогда. Я был не очень голодный, борща поел уже. Я дал. А он говорит: «Дай ещё». Ну на. А он третий раз откусывает и на меня смотрит. А я что? Я ничего. А потом господин Шен подходит и говорит: «Что, прямо совсем не жалко? И я тогда откушу». – Барт окончательно вытаращил глаза и развел руками: – Что-то странное. Ну я и ему дал укусить. А бутерброд, вроде бы, большой был, но как-то стал заканчиваться. А они его кусают по очереди и смотрят на меня. А потом Эйнис увидела, подошла и тоже говорит: «А что случилось?». А господин ей говорит: «Надо так». А она говорит: «Я тогда тоже откушу?». – Вера зажмуривалась и задерживала дыхание, чтобы не прерывать его монолог, Булат с весёлым недоумением стрелял глазами на них обоих, но молчал. Барт помолчал, повздыхал и Вера решила его подтолкнуть:

– И что ты?

– А я сказал, что они охренели, – заявил маг, – и забрал у них свой бутерброд. Они и так почти весь сожрали… гады.

– Не любишь ты Эйнис, – вздохнула Вера.

– Да ну её, – надулся Барт, – хотят бутерброд, пусть сами просят. Они и так у тебя постоянно бывают, а я один бутерброд попросил, и тот забрали.

– Я сделаю тебе ещё, – сквозь смех пообещала Вера, Барт просиял и стал фантазировать о размерах своего будущего бутерброда. В дверь постучали, Булат набрал воздуха, уже готовясь опять всех посылать, но махнул рукой и не стал, дверь открылась, вошел Двейн и поклонился:

– Госпожа. Вы закончили?

– Ещё нет, – улыбнулась Вера, Булат со зверской рожей рубил капусту и бурчал под нос что-то о том, что ходют тут всякие, а потом кухарки пропадают. Вероника с извиняющимся видом улыбнулась Двейну: – Буквально пять минут и всё.

– Хорошо, я подожду, – смиренно кивнул парень, подпирая стенку у двери и с любопытством следя за процессом. Вера уже вытирала столы, Булат проверил казан и все ещё недовольным тоном позвал:

– Вера, вроде кипит. Высыпать?

– Давай, – с предвкушением потерла ладони Вероника, – и про секретный ингредиент не забудь! Ты песню приготовил?

– Нет, – хмуро буркнул повар, покосился на Двейна, на Барта, надулся ещё сильнее и возмущенно заявил: – Сама петь будешь.

– Ладно, в последний раз тебя спасаю, – кивнула Вера, – потом сам будешь. Готов? Сыпь и закрывай. – Она проследила за действиями Булата, подошла к котлу, шкодно хихикнула, улыбнулась всем присутствующим и торжественно затянула: – Выйду я на поле с козой. Мы с козой пойдем за водой. Только мы с козой, типа за водой – девок нет в селе, а я молодой.

Булат таращил глаза, физиономия была красная, как помидор, но когда Вера указала глазами на казан, повар быстро пришел в себя, открыл, закрыл и выключил. Бросил на крышку полотенце, отряхнул руки и довольно усмехнулся, смеривая Веронику взглядом:

– Я думал, что почти привык, но ты удивляешь раз за разом, госпожа кухарка. Что теперь?

– Полчаса засекай и пробуй, – Вера осмотрела чистые столы, осталась довольна и пошла мыть руки. – Всё, я тебе больше не нужна?

– Ты мне, пожалуй, теперь всегда нужна, – с насмешливым недовольством вздохнул повар, – вот только хрен кто мне тебя даст. – Повернулся к Двейну и с вызовом фыркнул: – Да? Пост сдал – пост принял?

– Именно так, – спокойно кивнул Двейн, вопросительно посмотрел на Веру, уже снимающую фартук, она улыбнулась и взяла с табуретки свою куртку и сумку:

– Идем?

– Да, госпожа, – он чуть поклонился Булату, Вера помахала рукой обоим и пошла за Двейном по коридорам, только теперь в другую сторону, здесь она ещё не была.

Они спустились по ступенькам на этаж, здесь воздух был холоднее и коридоры уже, Двейн открыл перед ней одну из грубых, обитых металлом дверей, сделал приглашающий жест и Вероника вошла, быстро осматриваясь – маленькая комната, похожая на камеру, как и все здешние, вдоль дальней стены закрытые ящики и полки с какими-то камешками, в центре комнаты небольшой стол и четыре стула, на двух сидели друг напротив друга хмурый министр Шен и насквозь мокрый Артур, сгорбленный, нервный и злой.

Министр кивнул Вере, глядя куда-то в пол у её ног, сделал приглашающий жест в сторону соседнего стула, она села, Двейн остался стоять у двери. Министр повернулся к Вере, не отрывая взгляда от стола, и мягким, но всё же официальным тоном сказал:

– Госпожа Вероника, мне нужна ваша подпись в протоколе. Мы сейчас прослушаем запись вашего с Артуром разговора и вы подтвердите, что она подлинная, больше ничего не требуется.

– Хорошо, – слабым голосом сказала Вера, эта тюремная атмосфера угнетала её, а то, что министр до сих пор так и не посмотрел на неё прямо, вообще заставляло цепенеть от непонятного напряжения.

Он дотянулся до полки и взял из выдвижного ящика камешек размером с монету, положил на стол и чуть надавил пальцем. Из камешка, как из маленькой, но мощной колонки, стал раздаваться звук, от которого еле ощутимо вибрировала столешница. Сначала шаги, скрипы, стук двери. Потом Вера дернулась, услышав свой голос: «А ну быстро поставил на место». Она невольно усмехнулась – прозвучало до ужаса нагло и самоуверенно. Посмотрела на Артура, который осторожно смотрел исподлобья на неё, иногда чуть улыбаясь в ответ на особенно яркие реплики их диалога. Потом услышал: «Я принес моей госпоже добрую весть» и вскинулся:

– Вот этого не было!

– Было, – тихо вздохнула Вера, министр тронул пальцем камешек и он смолк.

– А что было? – спросил министр у Артура, придвигая к себе пачку бумаг с угла стола.

– Я сказал ей, что пришел зарядить щиты, и что это требует много сил, поэтому она обязана меня накормить. Мы ещё попрепирались по поводу запеканки, госпожа отказалась, я зарядил щиты и ушел.

– Угу, – протянул под нос министр, быстро строча карандашом на листе, кивнул и опять нажал на камешек, запись продолжила воспроизводиться, Вера с интересом слушала, глядя на хмурую физиономию мага, выражающую одновременно обреченность и возмущение тем, что его надули. На словах «знакомься, это воспитательная клешня» Вероника показала Артуру растопыренные пальцы, он не сдержал короткую улыбку и поморщился, услышав свой голос, вопящий: «Дура, пусти, больно!». Маг бросил короткий взгляд на министра Шена, тот ему со значением кивнул и Артур поник ещё сильнее, чем раньше, Вера ничего не поняла.

На записи маг стал торговаться, пытаясь выпросить запеканку, Артур постепенно краснел, потом закрыл лицо руками и обреченно опустил голову, а после слов «ты считаешь его каким-то особенным? Он такой же боевик, как мы все, он даже не маг!» Вера тоже почувствовала, как краснеет. Министр сидел молча и невозмутимо смотрел на Артура, раздавленного окончательно, маг согнулся над столом, запустив пальцы в волосы и похоже, мечтал провалиться сквозь землю. На словах «эти узкоглазые тренируются с пеленок» до сих пор стоявший молча Двейн коротко рассмеялся и тут же склонил голову, шепотом извиняясь, министр отмахнулся, Артур согнулся ещё сильнее, хотя уже и так почти упирался в стол лбом. Его записанный голос в это время высказывался о происхождении господина министра, о его взаимоотношениях с Верой, а после слов «у тебя к нему вообще какое-то слепое обожание, как у жрицы к богу, я ничего не понимаю, почему?!» Артур сдавлено попросил:

– Выключите это, пожалуйста.

– Слушай молча, – с насмешкой шепнул министр.

На записи Артур наконец смирился с поражением, поставил на Веру щит и ушёл, а Вероника с теплой насмешкой сказала: «Вам было весело, да? Не стыдно над маленькими издеваться?».

Артур шепотом выругался и потер лицо, Вера с укоризной посмотрела на министра Шена, он впервые бросил в её сторону короткий взгляд, но в глаза всё равно не посмотрел, чуть улыбнулся и сказал:

– Да, мне было весело. Нет, не стыдно – он это заслужил. – Вероника пожала плечами и отвернулась, министр протянул ей пачку бумаг и карандаш: – В правом нижнем углу на каждом листе.

Она кивнула и стала подписывать страницы, Артур продолжал сидеть молча, закрыв пылающее лицо руками, запись министр не выключил и было слышно, как Вера тихонько поет, собираясь на рынок. Она закончила ставить автографы, министр придвинул бумаги Артуру и тот тоже подписал каждый лист, положил карандаш и замер, уставившись в стол.

Министр взял бумаги, выровнял, вложил в папку и завязал, подписал, поставил печать. Положил ладони на стол и стал медленно переплетать пальцы, с насмешкой глядя на согнутого и красного Артура:

– Ну что ж, я думаю, с этим мы разобрались. – Маг молча кивнул, министр улыбнулся ещё ядовитее и продолжил: – Остальное обсудим вечером, ты всю следующую неделю будешь тренироваться в паре со мной.

Артур вздрогнул, Двейн закашлялся и низко опустил голову, Вера переводила взгляд с одного на другого, пытаясь разобраться.

– Но с вами работает Эрик, – слабым голосом переспросил маг.

– Ничего, – успокаивающе кивнул министр, – вместе поработаете, вам полезно. А я, пожалуй, для честности, возьму второй меч.

Артур обреченно закрыл глаза, Двейн закашлялся так надрывно, что министр бросил на него укоризненный взгляд, который всё равно не помог – красный и безмерно довольный заместитель жестом извинился и вышел за дверь, плотно закрыв её за собой.

– Это всё? – убитым шепотом спросил Артур.

– Пока всё.

– Разрешите идти на ужин? – ещё тише сказал маг, министр усмехнулся:

– Не разрешаю. Сегодня готовила госпожа Вероника, а ты от её кухни отлучен, «Артурчик». Так что поужинаешь дома, иди и не опаздывай на тренировку. Свободен.

Артур встал, поклонился министру, потом Вере, шаркающей походкой обреченного добрел до двери и вышел в коридор. Дверь не успела закрыться, как в проем занырнул улыбающийся в сто зубов Двейн, чинно встал у стены, излучая столько радости, что Вера невольно стала улыбаться, хотя и не понимала причины. Министр укоризненно прищурился на него:

– Уймись уже. Как ребёнок, честное слово.

Двейн прикусил губу и покаянно склонил голову, продолжая улыбаться так, что сразу становилось понятно, что ему ни капли не стыдно. Министр вздохнул и махнул на него рукой:

– Иди в столовую и не болтай. И сделай что-нибудь с лицом, иначе расспросов не избежишь.

– Так точно, – радостно кивнул Двейн, – не задерживайтесь, пожалуйста, Булат без вас не начнет раздачу.

– Мы не придем, – нахмурился министр, глядя в стол, потом с усилием перевел взгляд на Веру, но выше подбородка всё равно не поднял, тихо спросил: – Госпожа Вероника, если вам ничего не нужно, я могу проводить вас домой, там уже убрали.

– Хорошо, – она пожала плечами и кивнула, Двейн расстроился:

– Булат хотел ещё увидеть госпожу.

– Перебьётся Булат, – уже с раздражением буркнул министр, – иди.

Двейн поклонился и ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Его шаги затихли, Вера опустила глаза на свои переплетенные пальцы и непроизвольно передернула плечами – в мрачной комнате стало как-то очень тесно и страшно. Камешек-колонка продолжал тихо петь Вериным голосом, потом резко щелкнул и из него раздался голос механика Валента, радостно болтающего с тем покупателем, который пришел заряжать артефакты, Вера округлила глаза и подняла ошарашенный взгляд на министра Шена:

– А это у вас откуда?

Он посмотрел на камешек, перевел взгляд на свои руки, сцепленные так же, как Верины. Напряженно сказал:

– Я поставил подслушивающее устройство в амулет-ключ, который вам дал. Озадачил Барта вашей идеей про магический телефон, но он смог родить пока только подслушивающее устройство-«вампир», которое он научил тянуть энергию из любого находящего рядом источника. Вообще-то, это противозаконно, но в научных целях допустимо. Работает пока плохо.