Текст книги "Заповедник возможностей (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

Глава 6

– Где прибор, на который Земля только что открывала ГС-канал? – ЧДФ снова ударил Кривочука.

– Я не знаю, не знаю! Спросите военных, они всем здесь командуют...

"Если хотя бы одного вы в живых оставили", – добавил про себя доктор, оглядывая помещение. В этот самый большой, центральный, зал станции ЧДФ согнали научных работников: биологов, киберлогов, инженеров – руки у всех были связаны за спиной, на лицах многих синяки и ссадины: мохнатые и их лабораторные собратья с людьми не особо церемонились. Не то чтобы они специально проявляли жестокость, просто шли к цели, выбирая наиболее эффективный способ устранения препятствий без оглядки на моральные аспекты. Из лабораторных братьев мохнатые убили только одного (видимо, неполноценного, как понял ещё в лесу Кривочук), остальных, воспользовавшись отнятыми у Степанова ключ-картами, они освободили и потом, уже все вместе, с поразительным проворством и слаженностью полностью захватили станцию. Службистов из контрразведки в зале не было: их или держали где-то отдельно, или уничтожили.

Кривочук видел, как твари лупили одного из киберлогов – Лихарева, задавая ему тот же вопрос про ГС, но ответа так и не получили.

Когда ЧДФ вышли, заперев дверь, Лихарев, морщась от боли, поднялся и проковылял к доктору, сидевшему на отшибе, в полном одиночестве: скучковавшиеся возле противоположной стены люди смотрели на него не слишком дружелюбно, считая виноватым в случившемся.

– Ох, и попортили же они вам внешность, доктор! – плюхнувшись рядом, сказал киберлог.

– А вам-то что? – огрызнулся Кривочук. – Можно подумать, сами лучше выглядите!

– Ну, я-то – обычное дело, – Лихарев ощупал языком зубы и сплюнул кровавую слюну на пол. – А вот вы... это как будто ребёнка избили – смотреть жутко.

– Всего лишь внешность, – буркнул доктор. – У вас, вон, зачем уши металлические?

– Так для рекламы! – охотно пояснил Лихарев. – Фирма бесплатно поставила, а я и рад: всё равно свои страшные лопухи менять собирался, а тут уже сразу с юнифоном – двух зайцев убил! Они, кстати, и нормального, естественного цвета делают, но реклама же, вот и пришлось выбирать из ярких.

– Ясно, – доктор откинул голову назад и, стукнувшись затылком о стену, зашипел от боли.

– Надо сказать, тварей ваша внешность не ввела в заблуждение, – констатировал Лихарев.

– Думаю, им это безразлично. – Кривочук осторожно ощупал затылок и посмотрел на ладонь – крови не было. – Их интеллект не отягощён никакими моральными ограничениями.

– Интеллект, – эхом повторил киберлог и, вспомнив, зачем подсел к Кривочуку, резко повернул к нему голову. – Вот об этом я и хотел вас спросить, доктор! Как чёртовы твари сумели так быстро всему выучиться, дьявол их раздери? Что за мозги вы им там, в своих мешках, сварили, доктор?

– Мозги человека, обогащённого дзетт-фактором, – устало ответил Кривочук.

– Вы что же, считаете – у них интеллект обычного человека? – усмехнулся Лихарев.

– Ну а кого ж ещё? От дзеттоидов большого ума не могло прибавиться, они, как вы можете видеть, пока ещё бегают по лесам, не имея ни малейших признаков зарождающейся цивилизации.

– Не могло, да прибавилось!.. – киберлог выругался. – Видно, целое-то, доктор, получилось гораздо больше, чем простая сумма составляющих. Что ж, такое порой случается... старая история, мать твою!

– Целое никак не могло получиться настолько больше, если б не один фактор, который мы не учли, – возразил Кривочук. Почувствовав, что Лихарев не настроен бросаться обвинениями против него лично, доктор расслабился и рассказал свои соображения по поводу телепатической связи между тварями. – Это объясняет их слаженность, и их молчание – они же между собой никогда не разговаривают, вы заметили?

– Не успел обратить внимание, – покачал головой киберлог.

– Мы вот тоже ничего об этом не знали, хотя... – доктор запнулся.

– Хотя должны были понять, – продолжил за него Лихарев.

– И поняли бы! – Кривочук тряхнул головой и сморщился. – Поняли, если б не военные! Пинали нас, как рабов на галерах! Давай быстрее, делай скорее... результат нужен вчера! Ну, вот тебе, генерал, и результат – получи и распишись! – Он очень осторожно прислонился затылком к стене и прикрыл глаза.

– ...Знаете, доктор, – помолчав, задумчиво сказал киберлог. – Я в ксенобиологии и живых мозгах, конечно, не спец, моё дело – программы да роботы, но вот что я вам скажу: просто мысленное сопряжение между дзеттоидами вряд ли способно так увеличить интеллект каждого отдельного объекта... Пусть даже они видят все полученные знания разом и общаются на расстоянии, это не сделает умнее, если не можешь пользоваться ресурсами других так же, как своими собственными...

– Слияние? – Кривочук распахнул глаза и резко повернулся к Лихареву.

– Схватываете на лету! – похвалил тот.

– Да, да! – всё больше утверждаясь в правильности подсказанной киберлогом мысли, закивал себе доктор. – Объединение разумов в один! Конечно! Пятикратно увеличенный мозг, работающий как единое целое! Это полностью объясняет видимый нами эффект.

– То ли ещё будет... – философски заметил Лихарев.

– Вы о чём?

– Да о цели! Какова цель этого... кластера? Что ему нужно?

– Что?

– Так это вы мне ответьте, доктор: вы же спец!

– А-а... ну... ну, что нужно любому живому организму? Конечно, питаться и размножаться.

– И всё?

– С биологической точки зрения – да. Вся остальная деятельность, даже самая сложная, – лишь соответствующий окружению и обстоятельствам способ добиться как можно более полного удовлетворения этих первичных потребностей.

– Ну, с едой тут у них особых проблем нет, а вот второй пункт... – киберлог осмотрел зал.

– Если они хотят получить точно таких же, как они, ЧДФ-ов, то им нужны человеческие эмбрионы, в наших лабораторных записях... что вы там высматриваете? – перебил сам себя доктор.

– Белла из моего отдела...

– Ещё Маша из техников и лаборантка Валентина – их у нас всего три на станции, – подхватил Кривочук. – И здесь, в зале, нет ни одной...

Они с Лихаревым переглянулись.

– Будь я проклят! – доктор снова откинулся к стене и закрыл лицо руками.

В стене над ними мелькнуло маленькое каплевидное тело. Отлепившись от решётки вентиляции, Зет распрямил паучьи лапки и шустро побежал по воздуховоду, размышляя об уже собранных данных, пристыковывая к ним ключевую информацию из разговора доктора и киберлога, и попутно разрабатывая меры, которые позволят скрыть от всей остальной станционной сети признаки открываемого Землёй ГС-канала.

* * *

Нет! Нет! Этого просто не может быть! Аркулов принялся раскачиваться на стуле взад-вперёд. Дьявол! Неужели всё вот так глупо, так ужасающе бездарно закончится?! В шаге от победы... в одном шаге!!! Он в отчаянии обхватил голову руками и почувствовал на скуле жёсткую корку, полностью закрывшую широкую ссадину, – тюн регенерации уже заживлял рану. Опухоль над глазом и под ним уменьшилась и больше не смыкала веки, мешая видеть, рассечённая губа перестала кровоточить, но челюсть ещё болела, причём сильно. Аркулов понимал, что сопротивляться тренированным профессионалам было глупо и бесполезно, но не смог сдержаться.

"Майя!" – мысленно позвал он и замер, всем своим сознанием "вслушиваясь" в пространство. Ничего... Нет связи!.. "Девочка моя, что они с тобой сделали?.. А вдруг убили?!" – от этой мысли у Аркулова перехватило дыхание, а в голове возникла острая, кинжальная боль. Да он их... да он с них кожу сдерёт!.. голыми руками!.. Господи, о чём он думает? Совсем с горя помешался, сам себе в логике отказывает! Аркулов постарался успокоиться и мыслить по возможности объективно. Для начала следует вспомнить, что это не так уж и просто – убить Майю, от одного выстрела она точно не умрёт, куда бы они не попали. А выстрел в девочку был только один – Аркулов отчётливо это помнил: дверь распахнулась, и прежде, чем они с Майей успели что-либо предпринять, раздался негромкий хлопок выстрела и девочка упала. "Стоять! Руки вверх!" – скомандовал один из нападавших, но Аркулов проигнорировал приказ и бросился к девочке. Он был настолько потрясён обрывом ментальной связи с Майей, что даже направленный на него пистолет не остановил. Впрочем, стрелять в него, как вскоре выяснилось, вовсе не собирались. Аркулова сбили с ног простым хуком в челюсть, но вместо того, чтобы утихомириться, он поднялся и снова бросился вперёд, пока парой следующих ударов не был отправлен в нокаут.

Транквилизатор, это же, наверняка, был транквилизатор! – осознал Аркулов, окончательно поборов отуплявший приступ паники. Если бы в Майю попала пуля, она бы или изувечила этих козлов, или сбежала, не успели бы и глазом моргнуть! Только слоновья доза мощного седативного препарата могла вырубить её так мгновенно и глубоко, – она ведь очень быстра и сильна физически, даже несмотря на эвопрод!.. И они знали это! – осенило Константина. – Знали, что за прекрасное, совершенное существо скрывается в облике маленькой девочки, потому и усыпили её сразу, с порога. Нет, убить Майю, они, конечно, не могли, что за бред?! – она слишком ценна, в спецслужбах же не совсем полные дураки сидят! Они понимают, что уничтожить уникальное существо с таким спектром возможностей – верх глупости! Но тогда где же она? Почему нет связи?!

– Где моя дочь?! – заорал он, вскочив со стула. Аркулов подбежал к двери и стал бить в неё кулаками. – Где моя дочь?

"Папа?"

Константин замер.

"Майя! Господи, слава тебе!"

"Папа! Где ты? Тебе плохо?"

Её мысленный позыв был такой кристальной ясности, какой никогда раньше не удавалось достичь, видимо, сильный стресс заставил и мозг отца, и мозг дочери максимально раскрыть способность взаимодействовать.

"Нет, со мной всё в порядке, я заперт в какой-то комнате, – Аркулов оглядел помещение. – А как ты, детка?"

"Моя комната удобней твоей", – передала Майя и Константин чётко увидел бежевые стены, потолок и стол со стулом, в потом мир повернулся – это Майя села на кровати и стали видны её ноги и коврик на полу.

Девочка встала и подошла к окну, за которым была видна река и лес: "Это экран, а сенсор не работает". Аркулов кивнул, в его окне был точно такой же пейзаж. "Заперто", – дойдя до двери, заявила Майя.

"У меня тоже, – ответил Константин. – Ты помнишь, как здесь оказалась?"

"Я помню только, как выбили дверь в номер и меня ударило в грудь... это он выстрелил... сразу темнота, а потом я услышала, как ты кричишь, и очнулась вот на этой, – Майя повернулась, чтобы отец видел, – кровати. А у тебя в комнате есть зеркало?" – спросила она, резко меняя тему.

"Вроде нет, – Аркулов оглянулся. – А чего это ты вдруг?"

"У тебя лицо болит. Хотела посмотреть, что с правым глазом и подбородком".

"Да ерунда, уже заживает".

"Они били тебя?!" – Девочка задрожала, и отец почти физически ощутил, как в его сознание потекла её ненависть.

"Майя, тихо! Успокойся! Мы не должны показывать им твои способности!"

"Они всё равно знают! – возразила она, но в руки взять себя попыталась: возбуждение стало спадать. – Иначе зачем бы стреляли?"

"Сама догадалась или из моего сознания вытащила?"

"Да нет, это я сама подумала... наверное", – как-то неуверенно закончила она.

"Ладно, не важно. Главное, мы можем общаться. И можем попытаться припрятать козырь в рукаве, пусть даже они что-то про нас знают. Поэтому ни к чему лишний раз демонстрировать всё, на что ты способна. Веди себя, как нормальная девочка, поняла?"

"Хорошо, – согласилась Майя, – я буду... папа, к тебе идут! – вдруг перебила она сама себя, – шаги! Шаги!"

"Я ничего не слышу!" – удивился Константин.

"Нет, слышишь!"

За то время, пока они разговаривали, Аркулов успел отойти от выхода, и теперь быстро прошёл обратно. Он хотел приложить ухо к двери, но не успел, она скользнула в паз, явив взгляду того самого узколицего и сухопарого человека, что бил Аркулова в гостинице. За ним стоял и второй, высокий брюнет, стрелявший в Майю.

"Это они!" – безмолвно крикнула она.

"Спокойно".

– Здравствуйте, господин Аркулов, как ваша голова, не болит? – осведомился узколицый.

"Не нервничай, детка, они ничего мне не сделают".

– Не понимаю, почему вы называете меня чужим именем, – ответил Константин. – Меня зовут Гутаковский Пётр Александрович, вот мой и-код!

– Давайте пройдём за стол, – предложил стоявший позади брюнет.

– Да, – лучезарно улыбнулся сухопарый. – Вы нам позволите?

– Пожалуйста, – растерявшись от такой неожиданно тёплой и искренней улыбки, Аркулов отступил вглубь комнаты, пропуская гостей.

– Благодарю.

Узколицый прошёл к столу и сел. Высокий брюнет перешагнул порог, дверь за ним скользнула на место, с характерным щелчком запечатывая комнату.

"Что им надо, папа?!"

"Сейчас узнаем. Но... я хочу попросить тебя, детка: ты сейчас, пожалуйста, постарайся не использовать нашу связь, ладно? Чтобы мне не отвлекаться и быть с ними начеку, иначе трудно сосредоточиться".

"Хорошо", – передала Майя, и Аркулов сразу почувствовал, как она ушла, отступила в тень, оставив его сознание в непривычном, голом и зябком одиночестве.

– Хотите быть Гутаковским? Пожалуйста. Пётр, так Пётр, а хотите Иван или Сидор – да, есть, знаете ли, такое старинное русское имя, но давно, пару веков точно, почему-то не используется. Вам нравится?

– Что?

– Имя Сидор?

– Нет.

– Мне тоже. Я, знаете ли, вообще не люблю имена, потому прошу всех называть меня просто майор.

– Где моя дочь, майор?

– У вас нет дочери, господин Аркулов.

– Я уже говорил...

– Да-да, я помню, просто хотел подчеркнуть, что пережечь ручной и-код можно, а вот изменить собственную ДНК – нет. Вы же спец, Константин, и понимаете, что, раз неоднократно летали на экзопланеты, то ваши генетические данные есть в соответствующих базах.

– Девочка, которая была со мной в гостиничном номере – моя дочь, вне зависимости от ДНК.

– О да! – радостно улыбнулся майор. – Отец не тот, кто зачал, а тот, кто воспитал! Только это ведь людей касается, а ваша так называемая девочка – не человек.

– Вы её совсем не знаете, майор.

– А тут не то, что знать, тут даже анализ ДНК делать не нужно: достаточно несколько волосков отстричь, чтобы увидеть невооружённым глазом...

– Не трогайте её! – не сдержался Аркулов. – Вы ей навредите!

– Зависит от вас, господин Гутаковский, зависит от вас! Заметили, как я уважаю ваше желание зваться этим именем? Вот и вам, Пётр Александрович, я искренне советую уважать наши желания – в ответ, так сказать. Тогда и девочка цела останется, всё в ваших руках. Пока мы взяли только несколько волосков, однако если вы откажетесь с нами сотрудничать, мы разберем её на кусочки... – узкое лицо стало грустным. – Даже на молекулы, если потребуется.

Аркулов посмотрел в светло-серые, почти прозрачные глаза майора и понял, что это не пустая угроза.

– Но зачем? Чего вы добьётесь?

– Ну-у, дорогой мой Пётр Алексеевич, это же проще простого! Чтобы понять, как устроена вещь, надо разобрать её на составные части: люди испокон веков так делают – вам ли, учёному, не знать!

– Майя – не вещь!

– Правда? А что же она такое? Поделитесь, господин Гутаковский, и тогда нам не придётся ничего разбирать.

– Говорите, как вам удалось вырастить такого дзеттоида, – вмешался в разговор пришедший вместе с майором высокий брюнет, до того сохранявший молчание. – Иначе мы начнём принимать меры.

Он открыл виртэк своего юнифона, и в воздухе развернулось изображение комнаты Майи. Девочка сидела на кровати, подтянув колени к подбородку, и что-то чертила пальцем на простыне. Тренинг, улыбнулся про себя Аркулов, она делает специальные упражнения, которые он разработал для занятий во время гиперпрыжка, когда связь между ними будет блокирована ГД-шлемом. И хотя теперь они вряд ли понадобятся – на Тэтатерру им уже не попасть – всё равно девочка – молодец! Тренируется, чтобы легче было выполнить просьбу отца не слушать его разговор со службистами.

– Я не сторонник насилия, – сказал майор, прервав размышления Аркулова, – но раз время поджимает... – Он посмотрел на брюнета, и тот кивнул. – Предлагаю для начала пустить в комнату девочки газ.

– Газ?! – не поверил Аркулов.

– Да, газ. Вот этот. – На виртэке возникла химическая формула газа. – Он действует на высшую нервную деятельность весьма специфическим образом, впрочем, вы и сами знаете...

Да, Аркулов, конечно, знал. ГПР (или газ "Прощай разум", как называли его в народе) подавлял критическое мышление, делая из людей сверхдоверчивых дурачков, а, при соответствующей концентрации и продолжительности воздействия, мог вообще полностью подавить мыслительные способности, фактически превратив человека в животное, действующее инстинктивно. Аркулов не знал, какую дозу они собирались закачать Майе, но, в любом случае, учитывая особенности Майиного рассудка и их ментальную связь, из-за которой произошли глубокие органические изменения в мозгу как отца, так и дочери, этот эксперимент с газом грозил обернуться серьёзной опасностью для обоих.

– Хорошо, – откликнулся высокий брюнет. – Пусть будет газ. Думаю, всем нам будет полезно увидеть истинное лицо этой... якобы девочки. – Он взялся за юнифон.

– Не надо! – резко бросил Аркулов.

* * *

Вчера вечером людей наконец развязали, дали воды, пакеты с сухпайком из станционного синтезатора и даже поставили биотуалет, куда сразу же выстроилась очередь. Спустя час Мохнатые (перестав бегать раздетыми по лесам, они потеряли большую часть шерсти, но на открытых всем ветрам мордах она осталась, хоть и стала короче) пришли и забрали Китаева – программиста и наладчика ЧДФовских учебок.

Никаких удобств для сна ЧДФ людям не предоставили, и ночь они провели, сидя или лёжа прямо на полу. Впрочем, спать всё равно никто не хотел, с лёгкой руки одного из инженеров люди загорелись идеей освобождения и всю ночь разрабатывали план нападения на тварей, когда кто-нибудь из них войдёт в зал. Кривочук обратил внимание инженера на невероятную силу и живучесть ЧДФ и попытался объяснить, что пять тварей – это единый организм-кластер, поэтому то, что видит и чувствует один из них, в тот же миг знают все остальные, а значит, не пройдёт и пяти секунд, как появится вооружённая до зубов подмога и всех тут перестреляет. Говорил, что у ЧДФ общий разум, поэтому пытаться держать одну тварь в качестве заложника так же глупо, как, например, одну руку у человека, но ни инженер, ни остальные не желали слушать "чокнутого Франкенштейна", обзывая его трусом и предателем. Кривочук ссылался на Лихарева, но его вчера поздно вечером забрали Мохнатые, и потому слова о догадке киберлога прозвучали надуманно и неубедительно.

На рассвете открывший комнату ЧДФ был атакован, люди даже сумели отобрать оружие и ранить второго, прежде чем три подоспевших твари подавили бунт, стреляя, к счастью, не боевыми зарядами, а транквилизаторами. То, что люди сейчас нужны им живыми, ещё не значило, что их не уничтожат позже, но Кривочук всё равно испытал невероятное облегчение оттого, что не надо принимать на себя вину за гибель людей, потому что он не смог убедить их отказаться от плана нападения.

Всех: и усыплённых, и бодрствующих куда-то уволокли, Кривочук остался в зале один и следующие пару часов провёл в мучительном ожидании чего-то страшного, так что, когда дверь снова открылась, уже был готов к тому, что его сейчас заберут для пыток и истязаний, но этого не случилось. Мохнатый, наоборот, втащил в зал тело, в котором доктор хоть и не сразу, но узнал Лихарева.

Второй ЧДФ, ещё несколько часов назад раненый, а сейчас уже, по всей видимости, в добром здравии, ожидал в дверях, глядя на Кривочука крупными, жёлтыми, казалось светящимися изнутри, глазами не просто хищника, но хищника невыразимо умного и целеустремлённого, с совершенным телом и качественно иным, чем у человека, разумом.

Всего сутки назад взгляд ЧДФ был на порядок проще и понятнее, а теперь приобрёл такую глубину и многогранность, что потрясённый невероятной быстротой прогресса доктор просто не мог оторваться от этих янтарных кристаллов, читая в них мощный потенциал существ, способных изменить под себя весь мир.

Бросив Лихарева на пол, второй ЧДФ поднял голову, посмотрел на Кривочука, оба Мохнатых синхронно улыбнулись, и тот, что был ближе, похлопал доктора по спине, после чего они вышли, а Кривочук ещё с минуту смотрел на запертую дверь, слушая неровные удары собственного, не на шутку расшалившегося сердца.

Когда стук немного утихомирился, а дыхание перестало перехватывать, доктор поднялся и подошёл к Лихареву – парень был без сознания, лицо опухшее и в синяках, голова выбрита, а в черепе насверлены дырки, вокруг которых запеклась кровь. Кривочук осторожно перевернул киберлога на спину – глаза у того закатились: сквозь приоткрытые веки виднелись белки, а изо рта свисала тонкая ниточка слюны. Пульс едва прощупывался, дыхание было неровным. Станционных врачей теперь рядом не было, так что позвать на помощь и посоветоваться с ними доктор не мог, но и без них напрашивался вывод, что ЧДФы напрямую воздействовали на мозг Лихарева, втыкая туда электроды. Что это было за воздействие и с какой целью оно проводилось, Кривочук боялся даже представить.

Он осторожно взял Лихарева подмышки и оттащил с середины зала к стене, а сам сел рядом. Спустя полчаса киберлог вдруг закричал и забился в конвульсиях, доктор зажал его голову коленями и придерживал сверху руками, пока приступ не закончился. Когда судороги почти стихли, Кривочук повернул Лихарева на бок, и спустя минут десять тот очнулся.

– Привет, – поздоровался доктор, пытаясь улыбнуться.

Киберлог завозился, пытаясь сесть.

– Лучше бы тебе ещё полежать, – сказал Кривочук, обращаться к парню на "вы" почему-то больше не хотелось.

– Н-нее, – промычал Лихарев, – пии-ить.

Доктор помог ему принять сидячее положение, прислонив к стене. Потом принёс воды и придерживал бутылку, пока Лихарев долго и жадно пил, временами проливая воду на грудь. Кривочук дал парню завалявшуюся в кармане салфетку, и тот, морщась и постанывая, обтёр кое-как лицо.

– Спасибо, – задыхаясь, но уже вполне членораздельно поблагодарил киберлог.

– Может, приляжешь?

– Нет. Сидя лучше – голова меньше болит.

– Что они делали? – Кривочук показал на его выбритый, продырявленный череп.

– Мозги высасывали.

– Что?! – У доктора дёрнулась щека.

– В смысле – из мозгов, – поправился Лихарев. – Как обучающая программа, только наоборот.

– То есть не закачивать знания, а выкачивать что ли? – уточнил Кривочук.

– Ну да. Просто пытать людей им теперь скучно, они быстрее хотят... Твари!

– И куда же они это всё... – Кривочук помахал рукой над головой Лихарева, – записывают?

– Да прямо себе в башку, куда же!

– Тоже череп себе дырявят, что ли?

– Ага. Только у них-то, в отличие от нас, – киберлог осторожно ощупал череп, – всё мгновенно заживает.

– Вот, значит, зачем они Китаева забирали – чтобы с программами разобраться!

– Да, наверное.

– Но его не вернули... – Кривочук сглотнул.

– Наверное держат отдельно... Или он умер, – Лихарев опустил голову и уставился в пол. – Они складывают их на тележку, в контейнер.

– Кого "их"?

– Трупы! – Киберлог резко вскинул голову и посмотрел доктору в глаза. – Я видел их, когда меня вели в лабораторию. Китаева там не было, но другие... – Он перечислил несколько фамилий.

– Парни из службы безопасности, – констатировал доктор.

– Да. Твари раздели их догола и сбросили в большой контейнер.

– Зачем?

– Может, мыло варить будут? – предположил Лихарев но, увидев, как посерело лицо Кривочука, поспешил добавить: – Да не знаю я! Не знаю, так просто брякнул... эй-эй, не падать! – Он подставил плечо, поддерживая уже готового грохнуться в обморок доктора.

Оставшись в сидячем положении, Кривочук сумел удержаться в сознании и спустя пару минут полностью пришёл в себя.

– Слушай, не кисни, – утешил его Лихарев. – Помнишь, как они нас вчера пытали: где прибор, на который Земля ГС-канал открывала?

Кривочук молча кивнул.

– Я думаю, это спецробот, разведывательный, используется в нештатных ситуациях. И раз он активирован и связался с Землёй, значит, там знают о нашем положении.

– И что? – мёртвым голосом спросил доктор.

– Да помощь придёт, вот что! Ну, соображай же, доктор, не тупи! Завтра с Земли должна быть очередная поставка, верно?

Кривочук кивнул.

Так вот я думаю, что вместо расходных материалов Земля пришлёт сюда спецгруппу, чтобы рога тварям пообломала. Надо просто продержаться до их прилёта и всё!

– Я бы не был так уверен, – мрачно возразил Кривочук.

– Да ладно!

– ...Нет, не ладно... всё не ладно, – чуть поразмыслив, заговорил доктор. – Ты видел, как быстро они развиваются и обучаются? Они объединили разум и сразу стали в пять раз умнее обычного человека, потом сумели вытащить огромное количество инфы через ГС-канал по моему юнифону и тем получили мощный научный базис, чтобы разрабатывать любые идеи и теории. Ты... ты видел их глаза?.. – у Кривочука снова дёрнулась щека. – Это... нас ждёт настоящий ад! Никакая спецгруппа, никакой робот нас уже не спасут... тем более что раз о нём знаешь ты, то знают и они – не зря же в твоих мозгах ковырялись!

Лихарев молчал, покусывая губу, меж бровей пролегла складка.

– И вообще! – доктор даже подскочил от внезапно пришедшей в голову мысли. – Может, то, что они с тобой делали, это не только и не столько выкачка знаний, сколько... – он задохнулся.

– Что? – киберлог ещё сильнее нахмурился.

– Что если... что если они научатся управлять нашим сознанием?!

– Ну, это уж ты хватил, брат! – возмутился Лихарев, однако крепкой уверенности в его голосе не было.

– Ничего не хватил! Если они разберутся, как действует их собственная ментальная связь, то смогут придумать, как распространить её и на людей – так ведь все открытия-то и делаются! А учитывая скорость их обучения и дальнейшее наращивание интеллекта...

– Какое ещё дальнейшее наращивание? – их же всего пятеро!

– А женщины! – вдруг почти выкрикнул Кривочук. – Наши женщины, помнишь? Ты там, – он оттопырил большой палец в сторону двери, – их видел?

– Нет, – покачал головой Лихарев, он перестал кусать губы, сжав их в тонкую, злую линию.

– Так вот что я тебе скажу, – доктор внезапно перешёл на свистящий шёпот, с сумасшедшим блеском в глазах глядя на киберлога. – Твари с самого начала держат их отдельно, чтобы получать от них эмбрионы и порождать новых ЧДФ! Я думаю, "детишки" уже в ростовых мешках, и очень скоро тварей станет вдвое больше! О Господи...

Кривочук подтянул колени к подбородку и уткнулся в них лицом. Какое-то время Лихарев напряжённо смотрел на его склонённую голову, словно собираясь возразить, но в итоге так ничего и не сказал, а просто откинулся назад и, прислонившись к стене, прикрыл глаза.