Текст книги "Заповедник возможностей (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

Глава 5

Проснувшись неожиданно рано, Денис решил не звонить Илье Михайловичу, а подъехать переговорить лично – так будет легче убедить его написать заявление в полицию. Солнце только встало, золотя косыми лучами крыши и стены зданий, было тепло и сухо. Внезапно наступившее после затяжных дождей бабье лето продолжалось, располагая к поездке за город.

Илья Михайлович оказался дома, но беседовать настроения не имел, хотя вроде бы никуда не торопился. Несмотря на осень, во дворе разъезжал автокос, и, поздоровавшись, Денис ждал, что его пригласят войти, но вместо этого сосед Аркулова сам вышел на улицу, плотно затворив дверь. Пришлось разговаривать прямо на ступеньках крыльца, при этом Илья Михайлович хмурился, вздыхал и переминался с ноги на ногу, всячески выражая нетерпение.

– Да как бы это... а может, и не было ничего? – вдруг заявил он, выслушав гостя.

– В смысле? – не понял Денис.

– Ну, в смысле, что... да мало ли кто там промелькнул в доме-то...

– То есть как? – опешил Денис. – Вы же говорили, это была девочка лет восьми, и Аркулов сказал, что она его дочь!

– Ну сказал, да может, пошутил?

– Пошутил?! – Денис не верил своим ушам.

– Ну, или я чего-то не так услышал... В общем, не буду я никаких заявлений в полицию на него писать!

– Да почему? – Денис повысил голос, перекрывая жужжание подъехавшего к крыльцу автокоса.

– Да потому что Костик – хороший мужик! Ну что человеку жизнь-то портить? Эту вот косилку, – Илья Михайлович махнул вслед отъезжающему к забору роботу, – он, между прочим, мне подарил, новую, ни разу не пользованную, вот испытываю, пока время есть...

– Косилку?! Речь идёт о возможном похищении ребёнка, вы что, не понимаете?

– Послушайте, ну какое похищение! Говорю же – нормальный он человек!

– Но девочка...

– Ну и что – девочка, девочка! Что вы в чужие личные дела-то лезете? Наверняка, она и правда его дочка. Небось мамаша-дура видеться не даёт, вот и...

– Да нет никакой мамаши! У Аркулова детей нет и женат он никогда не был.

– Ну не был, и что? Дети же не от записи в и-коде случаются. Жил небось с какой-то, потом расстались... короче, это их разборки, а я влезать и устраивать мужику неприятности не собираюсь. Ему после этой Дзетты и так не сладко пришлось, знаете ли!

– Подождите... – Денис вдруг осознал в словах Ильи Михайловича противоречие, на которое, поражённый неожиданным и глупым упрямством собеседника, не сразу обратил внимание. – Вы говорили, Константин после Дзетты стал нелюдимым и с вами не общался, а теперь вдруг: "несладко пришлось", "косилку недавно подарил"?

– И чего? – сосед Аркулова пожал плечами. – Что несладко пришлось, так это и без общения видно было, выглядел он просто ужасно... особенно в последнее время... Тогда же, кстати, и косилку подарил, сказал, что зря купил, не понадобится она ему. И такая тоска в глазах – ну точно помирать собрался!

– И вы что же, взяли косилку, даже не спросив, что с ним случилось? – Денис проследил взглядом, как автокос, обогнув дерево, скрылся за домом.

– Да я ж говорил уже вам: не хотел он с людьми общаться! Даже когда совсем заболел.

Денису вдруг закралась в голову мысль, что он разговаривает с ненормальным, чего в прошлый раз не заметил, потому что тогда у Ильи Михайловича было просветление. Один сумасшедший рассказывает о другом сумасшедшем... может, у них тут весь квартал такой?

– А совсем заболел – это как?

– Ну, когда скорая к нему прилетала.

– Скорая? – Денис уже устал удивляться. – И давно это было?

– Да нет... недавно, дня три... ой, нет, что я говорю! Какие три дня, если он в это время отсюда переезжал... Значит, нет, чуть раньше... – сосед Аркулова принялся чесать затылок, вспоминая. – На той неделе. Да! Скорая забрала его на той неделе, в какой-то из дней, точнее сказать не могу.

– То есть получается, – спокойно произнёс Денис с максимально доброжелательной интонацией, как и положено говорить с психами, – что на той неделе его забрала скорая, потому что он совсем заболел, а на этой, позавчера, он опять был здесь и переезжал?

– Да, – чуть подумав, подтвердил сосед.

– И как он выглядел?

– Да нормально выглядел. Слушайте, – перекрывая жужжание выехавшего из-за дома автокоса, воскликнул Илья Михайлович, удивлённо воззрившись на Дениса, – а ведь он хорошо выглядел, очень хорошо, совсем здоровым!

– Как-то это странно, вы не находите? – тоже громко, но всё с той же вкрадчивой интонацией спросил Денис.

– Ну... – озадаченно ответил сосед Аркулова, – подлечили там его, наверное, не знаю... – он пожал плечами. – Я увидел, как он вещи грузит, вышел, говорю: уезжаешь? А он: переезжаю! Чего это вдруг, спрашиваю, а он: нашёл другое жильё.

– И всё?

Заехав глубоко в кусты, автокос забуксовал на месте, жалобно подвывая.

– Всё, – кивнул Илья Михайлович и направился освобождать запутавшегося в ветках робота.

– Что ж, спасибо! – бросил ему в спину Денис и, развернувшись, пошёл прочь.

Выйдя на дорогу, он увидел, как в коттедже с правой стороны от Аркуловского дома, том самом, где в прошлый раз шевелилась занавеска и куда он так долго, безответно звонил, открывается дверь. Вот удача, обрадовался Денис, торопясь перехватить показавшуюся на крыльце женщину.

– День добрый! – крикнул он через решётку въездных ворот.

Запиравшая дом женщина вздрогнула и обернулась.

– Вы ко мне?

– Да! – Денис дёрнул калитку справа от ворот, но она оказалась заперта. – Можно войти?

Калитка щёлкнула и открылась, женщина спустилась с крыльца и застыла, дожидаясь, пока он подойдёт.

– Здравствуйте, – ещё раз поприветствовал её Денис.

Высокая, худая, с измождённым лицом и усталыми глазами, она выглядела лет на пятьдесят, но Денис почему-то подумал, что на самом деле женщина гораздо моложе.

– Здравствуйте. Что случилось? – Она смотрела на гостя колючим и одновременно затравленным взглядом, словно он был её давним неодолимым врагом.

– Я страховой следователь Денис Кулаков из компании "МаКстрах", – представился он по полной форме. – Ищу вашего соседа, Константина Аркулова.

– Соседа? – переспросила женщина, и Денис уловил в её голосе явное облегчение.

Он заметил, как расслабились её пальцы, до того с силой сжимавшие ключ-пульт. Лицо женщины разгладилось, взгляд перестал быть напряжённым.

– Мария, – представилась она и протянула руку.

– Очень приятно, – Денис пожал сухую и твёрдую, как кусок пласткасса, ладонь.

– Мария, вы вашего соседа Константина Аркулова давно видели?

– Ммм, – женщина задумалась. – Даже не знаю... неделю назад?.. точно не припомню... он вроде как переезжал отсюда... Да, вещи грузил.

– А вы видели, что, примерно за неделю до этого, его забирала скорая?

– Нет, не видела, я на работе целыми днями.

– Ясно, спасибо. Скажите, а вы Аркулова вообще давно знаете?

– Я? – удивилась Мария. – Да что вы, я совсем его не знаю. Здоровалась только и всё. А он иногда даже и не отвечал, какой-то жуткий бука, по-моему... Послушайте... эээ...

– Денис, – напомнил он.

– Послушайте, Денис, вы ради бога извините, но мне надо идти. А про соседа я правда ничего не знаю, мы же сюда всего четыре месяца назад переехали.

– Мы? Значит, с вами ещё кто-то живёт? Можно с ним...

Мария нахмурилась, поза её вновь стала напряжённой.

– Простите, но нет, – покусав губу, ответила она. – Это мой сын, и он не может... он болен... а я на работу опаздываю.

Она повернулась и нервно дёрнула ключ-пультом, открывая гараж.

– Ещё минутку, Мария, пожалуйста! Скажите, вы, кроме Аркулова, никого в том доме, – Денис махнул в сторону соседнего коттеджа, – не видели?

– Нет. Я ж вам говорю, бука он был, и никто к нему не ходил.

– А животных он у себя не держал?

– Животных? Каких ещё животных?! – Мария в неподдельном изумлении уставилась на Дениса.

– Примата Паривчикова, например.

– Это ещё кто?

– Животное такое, чуждарь, на обезьяну похож.

– Чуждарь? Да вы что, шутите?

– Нет, я вполне серьёзно.

– Господи... – Мария потёрла лоб. – Вот только чуждарей мне здесь, в посёлке, и не хватало!

– Так что, не видели?

– Нет... но почему такой странный вопрос? – Женщина смерила Дениса подозрительным взглядом.

– Мне нужно это знать для расследования одного страхового случая... Желаете проверить мои документы? – улыбнулся ей Денис, активируя свой и-код.

– Да некогда мне уже! – Она решительно направилась к стоявшему в гараже мобилю.

– Тогда последний вопрос, – Денис двинулся за ней, краем глаза уловив, как в коттедже снова, на этот раз в другом окне, шевельнулась занавеска. – Девочка лет восьми-девяти у Аркулова в доме или на участке не мелькала?

– Повторяю, – не останавливаясь и не оборачиваясь, сказала Мария, – я ничего про Аркулова не знаю, в доме у него никогда не была и никого, кроме него самого на том участке, – она показала пальцем, – не видела.

* * *

На чердаке тягуче скрипнуло, а потом, словно в ответ, закряхтело где-то справа, за стеной. Константин Аркулов выпрямился, прислушиваясь. Теперь щёлкнуло прямо под ногами. Сверху, сбоку, снизу... – будто круг какой сжимался. Константин нахмурился, пытаясь прогнать неприятную ассоциацию, но она, вместо этого, стала ещё ярче. Круг действительно смыкался. На виду никаких подтверждений этому не было, но Аркулов нутром чувствовал: кто-то их с Майей ищет... кто-то роет... Да, ищет, роет и идёт по следу...

Константин открыл лабораторную камеру, где со вчерашнего дня при температуре в полтора градуса по Цельсию и влажности девяносто процентов держал одну крупную свёклу и вилок капусты.

– Папа! Ну ты где?

Её звонкий и высокий голос разбил гнетущую тишину лаборатории, наполнив её такой жизнью и теплом, что Аркулов словно провалился в другое измерение. Даже оборудование вдруг перестало сиять холодным блеском, чудесным образом превратившись на время в простую мебель.

– Иду, малышка, иду! – Он схватил овощи и захлопнул камеру, как обычный шкаф.

За стеной снова что-то тенькнуло, но совсем не страшно, а мягко так, по-семейному, как всегда бывает в большом деревенском доме. Никакой круг уже не сжимался, просто это жил их с Майей дом, и он постоянно издавал какие-то звуки, как и полагается существу, старому и усталому, такому же, как и сам Константин: с долгой и странной историей.

Прижимая к груди капусту и свёклу, Аркулов заторопился на кухню, где возле кастрюли с кипящим бульоном ждала его Майя. В этот момент он вдруг, всем сердцем, поверил, что всё у них получится, всё срастётся, устроится, склеится, и его и правда странная история завершится хэппи-эндом. "Папа!" Аркулов улыбнулся. Да, он верил. Верил и был счастлив.

– Смотри, Майя, они натуральные! – крикнул он, влетая на кухню. – Настоящие, живые ово... – Он осёкся, капуста и свёкла выпали из рук и покатились к распростёртому на полу детскому телу.

– Майя! – Аркулов бросился к девочке, упал на колени и прижал пальцы к её шее, нащупывая пульс.

Биение оказалось хорошим, наполненным. Константин схватил Майю за руки, проверяя сокращения мышц, – их, к счастью не было. Тогда он уже спокойнее внимательно осмотрел кисти девочки, потом ступни, затем перевернул её на живот и провёл пальцами по спине – позвоночник оказался горячим. Ещё одна внутренняя трансформация? Но ведь всё должно было закончиться, вот уже сутки, как он не даёт ей эвопрод, с чего же в таком случае? Аркулов поднялся и побежал за кибердиагностом. Эх, рано он его снял, рано!

* * *

Из коттеджного посёлка Денис уехал не сразу: сперва позвонил в контору, доложил, где находится и когда приедет, а потом ещё минут десять бродил по дорожкам, греясь на солнышке, дыша свежим воздухом и приводя мысли в порядок.

Эх, и странные же у Аркулова оказались соседи – будто в дурдоме побывал! С одной стороны, Мария, которая ничего не видела и не знает, но при этом каждую секунду ждёт неприятностей и прячет от людей сына, а тот постоянно подглядывает из-за занавески; а с другой – Илья Михайлович, большой мастер обескуражить собеседника и, вообще, тот ещё субъект! Мало того, что он отказался писать заявление, а значит, на помощь полиции в поиске Аркулова рассчитывать теперь не приходится, так ещё и от слов своих пытался отказаться: но не вышло, ясно, что девочку он видел, раз даже историю о дуре-мамаше придумал! Сочинитель... А про болезнь соседа он, интересно, тоже придумал?..

Нет, не похоже. По роду своей деятельности Денису приходилось много общаться с людьми, так что кое-какой опыт в определении врёт человек или нет, он уже наработал. И этот опыт однозначно подсказывал, что про скорую и внезапное возвращение мгновенно выздоровевшего соседа Илья Михайлович говорил то, что сам видел.

С другой стороны, если Аркулов действительно умирал, и его забрала скорая, то никакой девочки дома не было, иначе что же она, спряталась? Не мог же он восьмилетнего ребёнка бросить одного взаперти на неизвестно сколько времени? Или... чёрт! Ну не Мария же её прячет, выдумывая, что это её сын?! Нет, это уж как-то совсем нереально. Зачем малознакомая соседка будет на себя такое навешивать? Они там, в посёлке, конечно, все с большим приветом, но не настолько же! Хотя вообще-то в жизни всякое бывает... Но! Но даже если представить, что Аркулов девочку отдал Марии, то должен был забрать ребёнка, когда вернулся из больницы и переехал. Так что нет, нет, за занавеской прячется кто-то другой, а никак не дочь Аркулова... А сам Аркулов? Почему он из больницы так быстро вернулся, если был при смерти? Что-то не клеится всё одно с другим, ох, не клеится!

Из задумчивости Дениса вывел сигнал юнифона. Звонил друг детства Боря Валента.

– Борька, привет!

– Здорово! А ты чего это, загородом где-то?

– Ага, приехал тут по делу. – Денис медленно повернулся, чтобы камера юна захватила одетые в багрянец и золото деревья на другой стороне дороги. – Здорово, правда?

– Да-а, класс! Сто лет такой красоты не видел, у нас в районе давно уже ни одного дерева нет.

– У нас тоже. Жаль, нельзя передать, какой тут воздух!

– Чистый, как возле реца?

– Ну, это смотря какого. У нас в районе, например, такое старьё стоит, что рециркулятором и называть-то стыдно!

– Не, нам поменяли недавно.

– Везёт вам! Тогда, может, около твоего реца воздух и чище, чем здесь, но он... как бы это сказать-то... мёртвый... а тут он живой! – Денис шумно вдохнул.

– Живой... – эхом откликнулся Валента.

– Ещё какой! С природным духом! Так что дышу тут, пока время есть. Дышу и думаю... Слушай, Борь, а ведь мне тебя сам Бог послал!

– Кто бы сомневался! – хохотнул Валента.

– Нет, правда. Ты можешь помочь?

– А чего надо-то?

– Да в медбазы залезть, посмотреть, когда и куда человека одного скорая забирала... ну если, вообще, забирала, конечно. Очень надо, Борь! Сможешь?

– Попробую. Когда это было?

– На прошлой неделе.

– А поточнее?

– Так вот не знаю, к сожалению. А вызов был сюда, – Денис назвал адрес.

– Ладно. А фамилию этого своего человека ты хоть знаешь?

– Фамилию знаю, – улыбнулся Денис. – И фамилию, и имя, и отчество!

– Диктуй.

– Аркулов Константин Григорьевич.

– Понял, сейчас... – Валента развернул ещё один виртэк и стал с космической скоростью проводить там какие-то манипуляции.

– Борь!

– А?

– А ты чего мне звонил-то?

– Тьфу-ты, баг-задраг, вот ты мне синапсы со своим Аркуловым зачистил! Я ж звонил тебя в субботу к себе позвать! Юлька с Катькой к Галине на выходные уматывают, приходи, посидим!

– Приду, ясен бубен! А как это Юлька тебя отпустила?

– Официальная версия – море работы, а так... ну, Юлька ж не дура, понимает, что чем меньше я с тёщей пересекаюсь, тем лучше, ну, короче, не сильно противилась.

– Что, непереносимость продолжается?

– Я бы сказал несовместимость. – Боря говорил, глядя на Дениса, а его пальцы в это время жили своей жизнью, продолжая месить воздух второго экрана. – Полная. Фатальная. Ну, не можем мы с тёщей нормально... – Валента резко замолчал, и по его лицу Денис понял, что цензурные слова для описания общения с тёщей не годятся, – ...просто не можем.

– Да ну и фиг с ней, не ты один так засыхаешь, вон сколько на эту тему анекдотов.

– Что верно, то... о, нашёл! Забирали твоего Аркулова, забирали... – Валента только теперь повернулся ко второму виртэку, как он до этого видел, что там происходит и куда нажимать, оставалось для Дениса загадкой. – Лови адрес больницы!

– Ага, есть, Борь, спасибо!

– Да кушай на здоровье, это не сложно было.

– Ну с геноптой-то, конечно!

– Ай, застопься! – скривился Валента, как бывало всегда при упоминании о его генной оптимизации.

– А чего это ты так покраснел-то? – хохотнул Денис. – От удовольствия?

– Да иди ты! – Боря рассмеялся.

* * *

"Жизнедеятельность в пределах нормы", – выдал кидиа, и Аркулова охватила паника. Эта стандартная фраза означала, что прибор не регистрирует потерю сознания, а значит, в организме Майи, на фоне активной деятельности центральной нервной системы (что принимается за нормальное бодрствование), происходят изменения, не предусмотренные в настройках. То есть Бог знает, какие изменения, нежданные и неизвестные, сбой!

– Папа? – Майя открыла глаза. – Ты чего?

– А ты? – спросил он, снимая с неё кидиа.

– Я... – Она села, оглядываясь. – Сижу на полу. И ты тоже.

– Да, – согласился Аркулов. – Но почему?

– Н-не знаю... – Она испуганно посмотрела на него. – Мы варим... борщ.

– Да, – кивнул Аркулов, поднимаясь. – Я пошёл за овощами, а когда вернулся, ты лежала на полу. Почему? – Он положил кидиа на стол и протянул ей руку.

– Упала? – Майя ухватилась за его пальцы и встала. – Я упала?

– А это ты мне скажи, – отозвался он, отпуская её руку, – я не видел.

Он подобрал капусту и полез под стол за укатившейся свёклой.

– Я упала? Упала? Упала? Упала? – тем временем вдруг задолдонила Майя. – Уп... Что это? – перебила она сама себя, увидев в руках подскочившего к ней Аркулова овощи.

– Капуста и свёкла. – Он заглянул ей в глаза. – Ты... как себя чувствуешь? Ты меня хорошо видишь?

– Хорошо, – она закивала. – Я просто уп... уп... уп...

– Упала, – закончил за неё Аркулов. – А теперь давай-ка срочно резать свёклу, а то бульон уже почти готов! – Он решил больше не возвращаться к обсуждению произошедшего.

– Давай! – ответила Майя, быстро схватив лежавший на столе нож.

– Подожди! – стараясь сохранять в голосе спокойствие, Аркулов протянул ей свёклу, не отрывая взгляда от сверкающего лезвия и мысленно ругая себя последними словами за столь глупую неосмотрительность. – Сперва её надо помыть и почистить.

– Ладно, – к облегчению Аркулова, Майя положила нож и, взяв свёклу, направилась к раковине, подбрасывая корнеплод на ладони.

– Он такой красивый, правда? – сказал Аркулов, осторожно забирая нож со стола. – Не совсем симметричный, потому что настоящий!

– Настоящий? – Майя открыла воду и подставила под неё корнеплод. Струя воды ударила в тёмно-бордовый бок и во все стороны полетели брызги.

– Ну да! Я купил его вчера в "Зелёной марке". – "За такие деньги, что лучше и не вспоминать!" – добавил он про себя, а вслух сказал: – Он долго рос в земле, вот почему его обязательно надо помыть. Со всех сторон, Майя, со всех сторон. Сделай воду потише и потри его руками.

Девочка точно выполнила указания, и Аркулов расслабился. Причина сбоя оставалась непонятной, но зато он почувствовал, что Майя наконец пришла в норму. Вот теперь ей и нож можно доверить.

– Я покажу тебе, как надо чистить и резать свёклу.

– А это? – девочка показала на лежавшие рядом запаянные пакеты.

– Это морковь, петрушка и лук.

– Они не настоящие?

– Ага, синтродукты – их не резать, не мыть не надо. Зато капуста – натуральная! – Аркулов так нежно погладил кочан, словно это была голова ребёнка.

Майя засмеялась, Константин тоже заулыбался.

– В наше время пищевых синтезаторов и автоматических ресторанов уже никто не умеет готовить, особенно такие сложные старинные блюда, как борщ! – Он окончательно успокоился, погружаясь в чудесный мир кулинарии.

Показав, как почистить и порезать корнеплод, Аркулов достал сковороду.

– На ней мы потушим свёклу с морковкой, петрушкой и луком.

– А капусту?

– А капусту потом, попозже, и прямо в кастрюлю.

Он с ранней юности обожал стряпать и, хотя это требовало и немалых денег, и кухонного оборудования, которое уже мало где выпускали, а главное, времени, чего всегда, особенно в долгосрочных исследовательских командировках не хватало, Аркулов до сих пор сохранил верность своему экзотическому хобби. Теперь он с удовольствием обучал Майю борщовым премудростям: как тушить корнеплоды, шинковать капусту, когда добавлять соль и приправы. Девочка всё схватывала налету.

– Пора загружать поджарку. – Аркулов подошёл к тихо побулькивавшей на плите кастрюле и снял крышку, выпустив наружу облачко пара.

– Пахнет, – констатировала Майя, помешивая в сковороде.

– Да, но... – он глянул на отставленную в сторону прозрачную миску с варёным мясом, уже порезанным на небольшие кусочки.

– Что-то не так, папа?

– Ну... это же клонятина, – с сожалением отметил Аркулов, попробовав варево. – Капуста отличная, но навар с клонированного мяса не тот, конечно... Закладывай!

Майя аккуратно вывалила тушёные овощи из сковороды в кастрюлю.

– О-о, цвет какой пошёл, видишь?

– Ага!

– Правильный цвет, хороший! Теперь должно потомиться немного. – Он закрыл крышку. – Эх, жаль, настоящей мясной косточки у нас не было, ну да ничего! Скоро мы с тобой полетим на Тэтатерру, вот там будут у нас бульоны, так бульоны!

– На Тэтатерре есть натуральное мясо?

– Конечно! Там, знаешь, какая природа замечательная? М-м-м! – Аркулов улыбнулся и прикрыл глаза. – Мы там с тобой целое хозяйство заведём: огород, сад, животных. Кушать будем всё только натуральное, и овощи, и фрукты, и мясо!

– Будем убивать животных?

Аркулов открыл глаза и, посерьёзнев, взглянул на Майю.

– Да, мы будем держать домашних животных и есть их мясо – так человек делал испокон веков, и это – нормально. Потому что люди принадлежат к пищевой цепи, задуманной самой природой, и в этой цепи мы – хищники.

– Откуда ты знаешь? Может, людям положено быть... как это... травоядными, вот!

– Нет, Майя, нет! Человек не травоядное, это видно даже по строению его тела, типичному для хищника, по потребности в белке и ещё по ряду признаков, так зачем обманываться? И потом, мы же входим в природную цепь, а это значит, что, когда мы умрём и нас закопают в землю, мы станем пищей для травы, которую будут есть животные, и круг замкнётся. Так что на Тэтатерре всё будет честно, всё по справедливости!

– На Тэтатерре всё будет по справедливости, – тихим эхом повторила девочка, уставившись в одну точку на столе.

– Именно так, – подтвердил Аркулов. – Жить на природе и подчиняться её законам – вот, что мы будем делать на Тэтатерре, и это правильно!.. – Он вдруг насторожился. Что-то снова становилось не так, выходило из-под контроля. – Нам бы только туда добраться, – осторожно, понизив голос, произнёс он, будто боялся разбудить кого-то.

– Мы полетим туда на корабле? – не отрывая взгляда от стола, спросила Майя.

– На корабле, – ещё тише ответил Аркулов. – На большом красивом лайнере. – Он перешёл на шёпот. – На нём мы совершим прыжок сквозь подпространство – гипердрайв. На Тэтатерру нельзя добраться без гипердрайва.

– Гипер...драйв, гии-ппеер... – её снова заклинило, как сломанную игрушку.

– Гипердрайв! – повысил голос Аркулов, хотя почти не надеялся, что это поможет. Да, порой так удавалось поставить точку и переключить Майю на другие слова, но не сейчас. Сейчас дело было не в речи, она просто теряла с ним связь.

– Др, дрр... др...ррр, рррррррр... – девочку начало трясти, изо рта вырвался полурёв, полувой.

Аркулов попытался схватить её за плечи, но не успел, Майя рухнула на колени, потом повалилась на бок, её стало колотить об пол.

Константин бросился к девочке, навалился сверху, перевернул на спину, обхватив бьющееся тело коленями, и, с трудом удерживая её голову на весу, закричал:

– Смотри на меня! Смотри на меня!

Но она не смотрела. Глаза закатились, нижняя часть лица начала вытягиваться вперёд. На лбу Аркулова выступил холодный пот, он чувствовал, как простреливает холодом позвоночник, заставляя слабеть руки и ноги, но усилием воли продолжал удерживать стремительно меняющееся тело.

– Ты видишь? Ты меня видишь? – Он тряхнул её голову, сжал виски, почувствовав под ладонями биение. Лицо его побледнело и исказилось от напряжения. – Смотри! – взвыл он, вкладывая в этот призыв все оставшиеся силы. – Смотриии!!!

Тело Майи выгнулось дугой и обмякло, распластавшись на полу. Тяжело дыша, Аркулов склонился над девочкой. Глаза её были закрыты, но лицо медленно выправлялось, приобретая нормальные очертания.

– Майя? – тихо позвал он, когда дыхание восстановилось.

Она резко открыла глаза, и Аркулов невольно отшатнулся: налитые кровью белки и зрачки во всю радужку выглядели так жутко, что, если бы не накопленный опыт взаимодействия с Майей, он бы наверняка упустил с таким трудом пойманную и установленную ментальную связь. Девочка открыла рот, и стали видны слишком крупные для ребёнка зубы и длинный, узкий язык. Она попыталась что-то сказать, но звук не пошёл.

– Попробуй ещё раз, – мягко подбодрил Аркулов, сдув повисшую на носу каплю пота.

Зрачки её уменьшились до нормального размера, но белки оставались красными из-за лопнувших сосудов. Майя несколько раз сглотнула и, облизнув губы, произнесла:

– Не бойся, папа, мы перенесём гипперрдррайв!

– Не говори пока это слово! – запоздало предостерёг Аркулов. – Не надо!

– Мы перенесём, папа, перенесём!

– Я надеюсь, – ответил он и попытался улыбнуться, но вышло больше похоже на звериный оскал. – Ох, как же я на это надеюсь, Майя!