Текст книги "Заповедник возможностей (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 35 страниц)

Паучий зверь за окном прыгнул на свинку и вцепился ей в горло.

Беркутов и Кривочук побежали по узкому проходу между расположенных слева вольеров для обезьян (все они были пусты), и стоявших справа рядами маленьких клеток, предназначенных для мышей, крыс и прочих мелких животных – там кто-то пищал, хрустел и причмокивал, а чуть дальше громко шебаршился, издавая хриплое не то карканье, не то кваканье.

Возле двери полковник остановил доктора и, велев ему прижаться к стене, осторожно нажал кнопку. Дверь с тихим шорохом отъехала. В коридоре никого не было, и Беркутов, осторожно выбравшись наружу, махнул доктору, чтобы выходил.

К тому времени, как они добрались до третьей лаборатории, у Кривочука так колотилось сердце, что он едва переводил дыхание. По дороге они чуть не столкнулись с Младшими, но, благодаря опыту и реакции полковника, опасность удалось переждать, спрятавшись в одной из кладовых, так что всё обошлось, и теперь оставалось только проникнуть в подсобку лаборатории: там и должен был лежать кристалл с обрасозами.

Лаборатория номер три была тем самым местом, где ЧДФ сверлили людям черепа, что совсем не способствовало улучшению состояния доктора – едва он взглянул на кресло, куда твари сажали жертв, как ноги его подкосились, и Кривочук рухнул бы прямо на стол с инструментами, если бы Беркутов его не подхватил.

Тихо, но крепко ругнувшись, полковник волоком затащил доктора в подсобку и, прощупав его пульс, достал из разгрузки портативный автолек. Просканировав голову и грудную клетку Кривочука, прибор проглотил инфу и, моргнув, выдал на виртэк схематичное изображение тела с мигающей красной точкой на шее. Полковник поднёс автолек к указанному месту и, прижав к коже, осторожно подвигал, пока точка не сменила цвет на зелёной – это означало, что устройство приложено правильно и точно в нужное место. Беркутов нажал пуск, и автолек сделал укол.

Минуту ничего не происходило, потом доктор глубоко вздохнул и громко застонал.

– Тихо! – полковник зажал ему рот и вовремя: только Кривочук умолк, глядя на него широко открытыми глазами, как за дверью подсобки раздался шорох, а вслед за ним шаги: из коридора в лабораторию кто-то вошёл.

Аккуратно отпустив доктора, Беркутов замер, прислушиваясь. Вошедший остановился в середине лаборатории, раздался тихий звон. Полковник легонько тряхнул Кривочука за плечо, тот кивнул и показал на решётку вентиляции. Беркутов осторожно полез наверх, используя стеллажные полки как лестницу. Вытянув шею и затаив дыхание, доктор следил, как полковник снимает решётку и просовывает руку в открывшееся тёмное окошко.

В лаборатории снова раздались шаги, и Кривочук приложил ухо к двери. Ходивший перемещался от одной стены к другой, шурша и звеня какими-то предметами и инструментами. Кривочук оторвался от двери и испуганно посмотрел на Беркутова. Тот показал ему кристалл – опалового цвета шарик, густо усеянный серебристыми точками.

– Слава Богу! – беззвучно проговорил доктор и вздрогнул, услышав, что шаги в лаборатории возобновились и теперь, хоть и неспешно, но приближались к подсобке.

Полковник быстро, по-обезьяньи спустился вниз и метнулся к стоявшему напротив входа высокому шкафу. "Сюда!" – знаком позвал он Кривочука и просунул руки между стеной и шкафом. Доктор понял, что от него требуется, и бросился Беркутову на помощь. Вместе они налегли на шкаф, отодвигая его от стены. Раздался скрип и грохот, но теперь это было неважно – ходивший по лаборатории уже успел подойти к подсобке вплотную. Просочившись за шкаф, полковник с доктором упёрлись спинами в стену и, едва дверь открылась, обрушили набитую лабораторной утварью махину прямо на вошедшего. Поражённый содеянным Кривочук застыл с открытым ртом, глядя на выпростанную из-под шкафа руку.

– Уходим! – полковник ухватил его за локоть и потащил к двери, протискиваясь между стеной и рухнувшей громадиной, которая занимала почти всё пространство подсобки. – Да быстрее же доктор, мать вашу, шевелитесь! – подгонял он Кривочука, спотыкавшегося о разбитые предметы, в изобилии усеявшие пол. – Сейчас сюда все твари сбегутся!

Прогнав доктора, чуть ли не пинками, через лабораторию, Беркутов вытолкнул его в коридор, и они, услышав приближавшийся слева топот, бросились направо, еле успев скрыться за поворотом, прежде чем бегущие смогли их увидеть.

Глава 2

– Скажи, майор, ты о своей клинической смерти что-нибудь помнишь?

– Это ты о той, что на "Зубре" была? – Бортков вдруг посмотрел на Дениса таким удивительно холодным взглядом, что у того по позвоночнику пробежал озноб. Привычная дружеская теплота исчезла из глаз майора мгновенно и без следа, оставив только абсолютно прозрачные, словно до блеска отполированные пластинки льда с микроскопическими чёрными точками в середине.

– А что... – отводя глаза, спросил Денис, – были и другие?

– Четыре. Вместе с этой.

– Ну и? – Денис сосредоточенно глядел под ноги.

– Что?

– Ну, там свет... коридор... что-нибудь, вообще, видел?

– Что прямиком в ад отправлюсь, – усмехнулся майор.

– Я серьёзно, – Денис снова посмотрел ему в лицо.

– Так и я не шучу! Чем больше раз умираешь, тем добрее к людям делаешься. Исправиться очень хочется, понимаешь? – Бортков рассмеялся. – Заметил, какой я после четырёх раз добрый стал? – В его взгляд вдруг разом вернулись искренняя дружеская забота и внимание, заставив Дениса вздрогнуть от внезапно накатившей жути, охота что-то ещё спрашивать тут же пропала.

Он снова уставился под ноги и дальше шёл молча, стараясь не отстать от майора, с самого начала задавшего высокий темп.

До обломков оставалось минут десять ходу, когда сзади то слева, то справа стали раздаваться подозрительные шорохи, словно путников кто-то преследовал. Майор остановился и жестом велел Денису стоять на месте. Тот кивнул и замер, вглядываясь в окружающий лес. Бортков стал медленно и тихо отступать назад. Пройдя метра три-четыре, он неожиданно метнулся в сторону, прыгнув прямо сквозь густое облако ветвей. Раздался громкий шорох, потом глухое рычание, звуки борьбы и треск ветвей.

Денис выхватил пистолет и бросился к Борткову на выручку, однако проломившись через кусты, увидел, что майор просто стоит, глядя, как между стволами ивушек мелькает что-то бежево-коричневое.

– Паучий зверь? – спросил Денис.

– Да. – Майор повернулся – ноздри его раздувались, лоб блестел от пота, под нижней губой красовался прилипший клок шерсти. – Сбежал, сволочь.

– Ты что, кусал его?! – поразился Денис, показав на подбородок Борткова.

– Он шёл за нами, – проигнорировав вопрос, ответил майор, смахнув шерсть. – Следил.

– У тебя кровь, – Денис показал на побуревший рукав майора.

– Ерунда, – отмахнулся Бортков.

– Нет! – твёрдо сказал Денис, доставая из кармана реггель с антибиотиком. – Надо обработать. Что б там ни было. Я не отстану! – Он крепко ухватил двинувшегося к кустам майора за локоть.

– Ладно, – смирился тот, вытянув руку.

На рукаве было четыре дыры, явно пробитые зубами зверя. Денис аккуратно поднял ткань, ожидая увидеть страшные, глубокие и рваные раны, но повреждения оказались поразительно мелкими, как если бы под кожей Борткова оказалось что-то твёрдое, не позволившее клыкам войти в мышцу руки. Выдавив на раны щедрую порцию геля, Денис убрал тюбик в карман и посмотрел майору в глаза. В памяти всплыл медотсек "Зубра" и бегущие по крышке медкапсулы строчки, помеченные красными треугольниками с жёлтым восклицательным знаком внутри.

– А как...

– Повезло, – тоном, заранее пресекавшим дальнейшие вопросы, сказал Бортков, опуская рукав на уже застывшую плёнку геля. – Надо идти дальше. Время.

Он нырнул в кусты, Денис двинулся следом.

– Почему ты не стрелял? – спросил он, когда, сверившись с картой, они с майором зашагали к месту крушения.

– Хотел понять, что этому зверю надо.

– Понял?

– Только то, что шёл он за нами не по собственному разумению – кто-то его отправил.

– Младшие?

– Возможно... хотя... для руководимого Младшими, он как-то очень уж быстро сбежал. Мне показалось, что он, скорее... – майор замялся, подбирая подходящее слово, – дрессированный, чем подчинённый.

– Дрессированный?! И поэтому сбежал?

– Ага. Струсил, – Бортков встретился взглядом с Денисом, и тому вдруг представилось, как майор смотрит паучьему зверю в глаза, а тот разворачивается и улепётывает так, что только многочисленные пятки сверкают.

Денис хмыкнул, улыбнувшись видению.

– Что? – спросил майор.

– Да так... – отмахнулся Денис и, увидев, как впереди, между шишковидами, мелькнуло что-то серебристое, показал туда пальцем: – Кажется, пришли!

Резко ускорив шаг, они, миновав ряд сломанных деревьев, выскочили к разбитому челноку.

– Нет! – обрадовано возопил Денис, обежав место крушения. – Никакого трупа здесь нет! Я же говорил, майор! Отец давно отсюда ушёл! – Он наклонился, вытаскивая из травы что-то круглое и прозрачное. – Смотри, снял гермошлем и ушёл.

– Да, – согласился Бортков, внимательно разглядывая обломки. – И его сбесившаяся зверушка тоже. Живучая тварь, однако! – майор показал на кровь, так густо пропитавшую пилотское кресло и глубоко затёкшую в щели, что даже мощные Дзеттовские ливни не смогли её вымыть.

* * *

Бета бежал по лесу, с наслаждением втягивая ноздрями дух живой природы. После мёртвого, сто раз прошедшего систему рециркуляции, воздуха кораблей, атмосфера леса пьянила не хуже спиртного, пробуждая ощущение чистоты и свободы, как в то время, когда они с близнецом сбежали из лаборатории. На губах почти чувствовалась кровь полубрата и разливавшийся по жилам огонь – предвестник изменений, и это наполняло Бету энергией и силой. Он бежал, ни о чём не думая и не пытаясь наладить ментальную связь, а просто вдыхая воздух леса, где бродила их с Альфой память, и, растворившись в своих ощущениях, легко улавливал след близнеца, его тепло и стук родного сердца.

Мимо проносились деревья, кусты, прыскала в стороны попадавшаяся по дороге живность, ноги Беты сами находили дорогу, уверенно перепрыгивая ямы, обходя препятствия и ловушки путаных зарослей травы, тепло брата приближалось и вскоре заполнило Бету до краёв, а стук его сердца заглушил все остальные звуки.

Это действительно был Альфа! Живой, настоящий, во плоти, – он крепко обнял близнеца:

– Ты жив!

– Да, – ответил Бета, чувствуя, как слова возвращают его в мир мыслей. – Я жив и я нашёл тебя... – Он отстранился от брата и только сейчас заметил привязанный к его поясу пистолет.

– Нашёлся в обломках челнока, – перехватив взгляд близнеца, пояснил Альфа. – Пистолет Королевы.

– А она сама? – спросил Бета, заглядывая брату в глаза.

– Ушла к реке. Мыться.

– Так она жива?

– Да! Конечно! Я наткнулся на неё в лесу, мы спрятались в глазу бури, а потом долго восстанавливались, а ты? Как ты вообще тут оказался?! – Альфа удивлённо разглядывал брата.

– Как бы я хотел тебе показать!

– Нельзя, сам знаешь. Словами придётся. – Альфа сел и постучал рядом с собой по траве.

– Да, – кивнул Бета и, опустившись рядом с близнецом, рассказал, что случилось на кораблях после обрыва связи.

– Ты – молодец! – похвалил Альфа брата. – Жаль Королева ещё этого не слышала, она будет...

– Подожди, подожди! – перебил его Бета. – Вот про Королеву! Она... – он умолк, подбирая слова, чтобы решиться сказать то, что должен, но близнец, кажется, этого даже не заметил.

– Скучал по ней, да? – Альфа улыбнулся. – Боялся, что погибла? Небось думал, что всё – не будет больше роя, а?

– Да. Думал. Об этом. И о том, что Королева – чистокровный дзеттоид.

– А ведь это я её спас! Королеву роя! Я один! Представляешь?!

– Послушай, брат! – Бета схватил близнеца за плечо и резко тряхнул. – Мы не дзеттоиды! Мы – ЧДФ! Ты не забыл, как это расшифровывается и из каких эмбрионов мы выросли? Мы – новые люди, в геном которых был внесён дзетт-фактор, только фактор, вдумайся!

– К чему ты клонишь? – насторожился Альфа, внимательно глядя на брата.

– К тому, что королева нужна рою дзеттоидов, а не нам – нет! Нам нужны Младшие! – Бета облегчённо втянул воздух – наконец-то он сказал то, что давно собирался.

– Что? – Альфа нахмурился, не сводя с близнеца глаз, надеясь, что просто недопонял что-то или не так услышал.

– У меня есть план, как объединиться с Младшими.

– С Младшими?! – Альфа вскочил. – Ты в своём уме, Бета? Они уничтожили всех наших братьев и чуть не убили меня!

– Это плохо, согласен! – тоже поднимаясь, горячо заговорил Бета, торопясь достучаться до близнеца, пока он опять не впал в своё дурацкое королевопочитание. – Неправильно, да! Но кто допустил такое, а? Кто все нити стянул на себя и потом допустил обрыв связи, из-за которого всё так и вышло? Неужели ты снова хочешь такой рой? Эх, Альфа, да ты вспомни! Она же нас всё время подавляла! У неё свои, чистокровные, всегда были на первом месте! Вспомни, как наваливались всё эти её бесчисленные и бестолковые дзеттоиды, не сеть была, а удавка, рабство настоящее!

– Да ты бредишь, брат! Ты просто бредишь, – Альфа покачал головой. – Это люди, да? Военные? Они что-то... что-то с тобой сделали? Что? – в его голосе слышался настоящий испуг.

– Да ничего! Ничего они со мной не сделали! И не сделают, если мы поторопимся! Там, на станции, наверняка, уже подрастает следующее, заложенное Младшими поколение! Оно да ещё Младшие – вот наша кровь, наше продолжение! Если мы с ними объединимся, то никто уже нам никогда и ничего не сделает: мы станем не просто сильнее, мы будем непобедимы. Надо только...

– Нет! Нет! Я не хочу! – развернувшись на месте, Альфа устремился к лесу. – Не могу больше это слушать...

– Стой! Да подожди ж ты, я объясню... – Бета ринулся за ним и сорвал с пояса пистолет: – Королева нам не нужна!

Альфа размахнулся и ударил брата в челюсть с такой силой, что тот, пролетев несколько метров, грохнулся спиной на землю, но оружия не выпустил.

– Ты не понимаешь! – брызгая кровью сквозь зубы, прошипел, поднимаясь, Бета. – Младшие...

– Предатель! – зло выплюнул Альфа и скорее ощутил, чем услышал, как где-то в лесном массиве, справа от поляны, раздались быстрые, лёгкие шаги – это возвращалась Королева – и даже отсутствие ментальной связи не мешало видеть её приближение внутренним зрением.

Бета тоже что-то почувствовал.

– Она идёт, да?

– Отдай пистолет, Бета!

– С чего бы? – ухмылка близнеца сменилась злобным оскалом.

– Уходи, Бета! – в голосе Альфы прозвучала горечь. – Просто уходи.

Бета выпрямил спину и, втянув ноздрями воздух, замер, раскачиваясь и поводя головой, как кобра в боевой стойке.

– Уум, – удовлетворённо промычал он и, решительно повернувшись в ту сторону, откуда веяло Королевой, направился к лесу.

– Нет! – крикнул Альфа и бросился наперерез близнецу.

Раздался выстрел, и Бета застыл, глядя на упавшего к его ногам брата. Из груди Альфы, возле плеча, толчком проступила и потекла кровь. Несколько секунд Бета не двигался, потом, всё с тем же стеклянным взглядом, не моргая и не опуская пистолета, медленно, словно зомби, двинулся к лесу.

– Мама! – прохрипел Альфа и, рывком поднявшись, кинулся на брата.

Сцепившись, близнецы покатились по траве, оставляя кровавый след.

Снова грохнул выстрел.

* * *

– За мной! – едва слышно выдохнул Беркутов, бросаясь к лаборатории, из которой только что выскочил Младший, побежав по коридору в противоположную от полковника и Кривочука сторону.

Сунув руку в щель не успевшей до конца задвинуться двери, Беркутов заставил её отползти назад и махнул доктору: "Быстрее!". Из последних сил ринувшись к проходу, Кривочук рыбкой нырнул внутрь и, повалившись на пол, так и остался лежать лицом вниз, едва переводя дух.

Беркутов дал двери закрыться и огляделся, прикидывая, куда дальше двигаться: скрываясь от Младших, беглецы постепенно оказались в передней части корпуса станции, а здесь уже гораздо ближе был главный вход.

– Первая лаборатория, – сказал полковник. – Отсюда должен быть ещё выход...

– Там, за ростовыми мешками, – Кривочук перевернулся на спину и показал рукой, – есть проход в подсобку, а оттуда – дверь в хранилище расходных материалов. Фу-у-у, – выдохнул он и сел, массируя левую сторону груди. – Сердце сейчас выпрыгнет.

– Автолек? – Беркутов полез в карман разгрузки.

– Нет... Нормально... отдышаться только... немного...

– Тут кругом камеры. Нас очень скоро найдут. – Полковник развернул виртэк с планом станции.

– Все изображения передаются в комнату дежурного, – отрывисто заговорил доктор, взглядом умоляя полковника дать ему ещё немного времени. – Может, там и нет никого. Младших всего пятеро, дел у них – море, а главное, они – Кривочук постучал по голове, – связаны и привыкли всё видеть глазами друг друга.

– Возможно, – ответил полковник, сворачивая план. – Но времени всё равно нет, нас в любом случае быстро обнаружат, так что давайте, доктор, вставайте! – Беркутов протянул ему руку, помогая подняться. – В хранилище есть отдельные ворота на склад, откуда заносят материалы, – сказал он и побежал к стойкам с ростовыми мешками, – а там до выхода уже всего ничего останется.

– Да-да, – подтвердил Кривочук.

Ноги его заплетались, но он всё равно изо всех сил старался поспеть за Беркутовым. "Всего ничего, всего ничего останется, – бубнил про себя доктор, – обрасозы взяли, выберемся, свяжемся с нашими, потом на корабль и всё! Восстанавливаем людей, докладываем военным с Земли, что миссия по спасению сотрудников Дзетты выполнена, и пусть дальше военные сами разбираются с этими тва... А-ах!..

Ростовой мешок, мимо которого пробегал Кривочук вдруг резко дёрнулся, ударив в плечо. Не удержав равновесие, доктор плюхнулся на пол и замер, с открытым ртом глядя сквозь полупрозрачную стенку мешка. Созревавшее там существо было величиной с ребёнка десяти-двенадцати лет. Оно вытянуло вперёд руки с длинными пальцами и, прижав их к внутренней стороне мешка, растянуло её, словно мягкое тесто, в стороны, потом прижало лицо к ставшей почти прозрачной стенке и, распахнув веки, посмотрело сидевшему на полу человеку прямо в зрачки.

– Доктор! – позвал добежавший до подсобки полковник, но никто ему не ответил. – Чёрт бы вас подрал...

Ругаясь на чём свет стоит, Беркутов вернулся в лабораторию и, забежав за мешки, увидел Кривочука: тот неподвижно стоял на коленях, ткнувшись лбом в полупрозрачную стенку ростового мешка, с внутренней стороны которой возилось что-то тёмное.

– Доктор!

Кривочук не ответил, и полковник заметил, что голова доктора углубляется в мешок, вроде как внутрь проваливается. Беркутов ухватил его под мышки и с силой рванул на себя. Раздался громкий чмок, и голова Кривочука вышла наружу – между ней и стенкой мешка потянулось что-то липкое, мокрое, красно-жёлтое, на пол выплеснулась полупрозрачная буровато-серая жижа. Существо внутри мешка прильнуло к стенке, его собратья справа и слева дико задёргались, норовя ударить полковника и сбить с ног. Пригнувшись пониже, Беркутов что есть силы рванул доктора на себя. Кривочук заорал, по лицу его потекла кровь. Полковник потащил доктора в подсобку, тот продолжал кричать, тряся головой – щетины на ней больше не было, кожа на черепе пузырилась, а на лбу и висках вовсе отсутствовала. Огромная рана доходила до самых век, лицо распухло, оголённые мышцы были повреждены и кровоточили, как после сильнейшего химического ожога, кое-где даже виднелась кость черепа.

Уложив его на пол, Беркутов щедро давил реггель на раненые места, пока автолек, присосавшись к шее доктора, делал обезболивающий укол. Вскоре Кривочук перестал вопить, и лишь постанывал, временами бормоча что-то непонятное, пока полковник, оставив его приходить в себя, вскрывал запертую дверь в хранилище.

– Это безумие, – негромко, но членораздельно забубнил за его спиной Кривочук. – Они могут... – Он стёр налипшие на веки капли геля и икнул. – Это настоящее безумие...

– Вы можете идти? – спросил полковник, поднимая доктора и пытаясь поставить его на ноги.

– Безумие, – продолжал свою волынку доктор, оседая тряпичной куклой на пол, – они могут поглощать, менять, использовать... как угодно... что вздумается.

– Шевелитесь, мать вашу! Потом всё расскажете, по дороге. – Беркутов вытолкнул его в хранилище, доктор не удержался на ногах, упал лицом вниз и остался лежать, не шевелясь. Реггель уже покрылся сверху плотной сухой коркой, образовав вокруг головы доктора непрозрачный, телесного цвета шлем.

Полковник перевернул его на спину, глаза Кривочука были закрыты. Прощупав доктору пульс, Беркутов стал поднимать его с пола.

– Уж-а-а-ас!! – открыв глаза, вдруг завизжал Кривочук, во взгляде плясало безумие.

Молча закинув доктора на плечо, Беркутов ринулся к воротам, ведущим из хранилища на склад, и ударил по кнопке. Дверцы послушно разъехались.

На пороге стояли двое вооружённых Младших.