Текст книги "Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Ольга Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 60 страниц)

Мира знала точно, как если бы Дирьярд высказал это вслух – если она сейчас продолжит попытки добраться до него, он прикончит ее, просто чтобы не мешала своим бестолковым мельтешением под его высокомерным статусным носом. Даже если и не собирался этого делать ранее. Готова ли она, двадцатидвухлетняя девушка, которая только – только открыла для себя, насколько прекрасен и удивителен может быть мир, которая влюблена по уши… готова ли она, рискуя собственной жизнью, попытаться добиться справедливости для своих родителей? Готова ли пожертвовать собой, если потребуется, и умереть, сознавая, что сделала все, что было в ее силах? Есть ли в ней подобная самоотверженность? Или она подожмет хвост и уползет в тень, в относительную безопасность, откуда будет изредка потявкивать на главного злодея, выражая таким образом свое к нему презрение, на которое он плевать хотел с самой высокой башни своего замка?

Мира на мгновение застыла, собираясь с силами для финального рывка, помедлила секунду, а потом бессильно обмякла…

Наверное, если бы она не знала, чем ей это грозит, она бы попыталась. Увы… не хватало, не хватало ей самоотверженности решиться на мщение, когда собственное мертвое тело так и стояло перед глазами – очень возможный вариант развития событий. Застыв на диване, она с отчаянием понимала, что не станет рисковать всем ради покойных родителей, ради "чести", ради мести, ради всего того, о чем так громко заявляла в начале поисков виноватых. Не станет бросаться на Дирьярда. Нет, не положительная она героиня… да и не героиня вовсе…

Или это разумный подход? Ведь родители ее давно умерли. Вряд ли они бы обрадовались, узнав, что и любимая дочка тоже сгинула, пытаясь отомстить за их смерть. Видимо, безоглядная смелость хороша только в кино, когда точно знаешь, что все закончится благополучно, даже если полезешь в бездну, кишащую ядовитыми змеями без страховки и сотни – другой литров противоядия. А когда вероятность хэппи – энда равна нулю, то еще три раза подумаешь, прежде чем высовывать любопытный нос из безопасной норки.

Или нет? Или все же малодушие? Трусость и измена всем принципам? Мол, если мне сейчас удобно – я этому принципу следую, а если что‑то мешает – так принцип можно и забыть на время? Ведьма она, самая настоящая ведьма, и живет согласно пословице – своя рубаха ближе к телу. Может, не хватает ей озлобленности и подлости, но в главных решениях в своей жизни она поступает как первостатейная ведьма. Всегда.

Да, ей бы хотелось быть другой. Смелой, открытой – в отношениях с окружающими и с Тимом, идущей до конца, напролом, душевной и готовой пожертвовать собой ради высшей цели. Готовой многое вытерпеть ради общего блага и воцарения справедливости. Ей хотелось бы быть великой не только в стремлениях и мыслях, но и в поступках. Отстаивать убеждения до конца и вопреки всем препятствиям, а не только при благоприятных обстоятельствах. Пробивать лбом стены и переть в заданном направлении, чего бы это не стоило. Но, видимо, не дано. Нет в ней душевной щедрости и доброты, способной сметать все на своем пути. Нет искренности и упрямства в достижении цели. Потому как вот оно – реальное препятствие, и она уже сдает назад в страхе за свою жизнь…

Как быть? Умереть достойно или провести остаток жизни в сожалениях о собственном несовершенстве? И это тоже риторический вопрос…

– Увы, Миранда, девочка моя, жизнь бывает подлой. Наша чертова жизнь, в которой почему‑то не бывает вторых шансов, – сказал Дирьярд, пристально глядя на ревущий огонь в камине. – Она подставляет тебе подножку в тот самый момент, когда ты уже видишь финишную ленточку. И ты падаешь в миллиметре от нее… от желанной, сладкой, но такой недостижимой победы… я знаю, каково это. Я был свидетелем на их свадьбе… Смирись и прими как данность. Ты ничего – ничего! – не сможешь сделать.

Бездушный, бессердечный ублюдок, – в приступе бешенства подумала Мира. – Стоит он, весь полный сознания собственной значимости. Дерьма ты полный, а не значимости, урод.

Но вслух свои мысли озвучивать, конечно же, не стала. Кишка тонка.

И тут сзади нее гулко бухнула, закрываясь, дверь. Мира обернулась и не смогла сдержать ухмылки – опаньки, у них гости… Может, еще не все так плохо?

Глава 11. в которой каждый более или менее получает по заслугам

Тесса вошла в спальню и с некоторым удивлением обнаружила исчезновение ведьмы. Она не ожидала, что папуля сработает так быстро и качественно. Впрочем, как и всегда. Это она распустилась, расслабилась в империи Ион, среди неудачников и полудурков; потеряла бдительность, перестала следить за обстановкой. Не проверила комнату на предмет магических ловушек, в которых папочка был асом, поленилась измерить магический фон, или – чего уж проще – повесить на эту малахольную маячок, который облегчил бы её поиски в будущем. Сама виновата, злиться не на кого.

Вздохнув, колдунья направилась к шкафу – снять, наконец, опостылевший наряд и облачиться в приличную одежду, подобающую ее статусу. С наслаждением натянув строгий брючный костюм, сидевший на ее фигурке как влитой, Тесса обула подходящие туфли и сразу почувствовала себя нормальной колдуньей. Прошлась туда – сюда по комнате, чтобы убедиться, что Миранды нигде нет, посмотрела в окно, в ванную комнату заглянула на всякий случай.

Покачала головой и сказала с нежной улыбкой:

– Ладно, папуля, мы еще посмотрим, кто кого…

В дверь постучали.

– Да? – откликнулась она раздраженно. Менее всего ей хотелось отвлекаться на мелочи, когда расследование, в которое она вбухала так много сил, ещё далеко от завершения. И не стоит забывать, что ради этого расследования она сильно огорчила отца. Но, наверное, это и есть взросление: правила поведения начинает диктовать не тот, кто вырастил, а собственный разум. Хотя в будущем Тесса не собиралась допускать подобного своеволия, развеялась и будет. У нее выбранный давным – давно путь, одобренные папочкой перспективы, учебное заведение и темы диссертаций, после которых она – папуля уже со всеми договорился – станет придворной колдуньей. Мечты, мечты, такие сладкие и такие радужные – от нее требуется лишь послушание и примерное поведение, чтобы они стали реальностью.

– Ммм… госпожа… там, у ворот…там… молодой человек… вас требует… а господина Штейна нет…

– Меня? – неприятно поразилась Тесса и так посмотрела на слугу, который и без того был напуган до полусмерти, что у бедняги отнялся язык. – Меня требует? Ты не ошибся ли? А где Данталиан? Пусть разберется с этим нахалом. Мне некогда. Пошел вон.

– Ммм… господин Д – данталиан тоже… там. Разобраться у гы – гы – гы… гысподина… не получилось…

– Не получилось, говоришь, – протянула Тесса задумчиво, сменив гнев на милость. – Понятно, кто к нам пожаловал. Рановато, правда, я рассчитывала побольше времени его не видеть, но куда деваться… Две минуты. Так и передай.

Слуга испарился.

Тесса, весело насвистывая, подбежала к шкафу, вынула оттуда причудливой формы ключ и степенно, сохраняя максимум достоинства, направилась к выходу из спальни, не забыв при этом бросить в зеркало оценивающий взгляд. Враги или друзья – дочь придворного колдуна, исполняющая в его отсутствие роль хозяйки замка, всегда должна выглядеть блестяще.

Выйдя в холл, она увидела следующую картину: Данти смешно барахтался под потолком, хвост его свирепо дергался из стороны в сторону, а Тим, спокойный как удав, стоял около входной двери и смотрел на Тессу в упор. И его неподвижный, тяжелый взгляд почему‑то заставил хладнокровную колдунью поежиться. Огого… кажется, они с Мирандой кого‑то очень сильно разозлили…

И холодно‑то как в холле…

– Я не буду даже спрашивать, какого черта вы меня не дождались. Пока не буду. Но когда это все закончится, – Тесса с легким испугом наблюдала, как карие глаза Тима заполняются Тьмой и становятся матового черного цвета. Но вот он моргнул, и все стало как прежде, – я спрошу. Мы… спросим. Где она?

Тесса пожала плечами – вполне искренне, надо заметить.

– Пока не знаю, но очень надеюсь выяснить. – И показала зажатый в кулаке ключ.

Тим не стал задавать лишних вопросов. Коротко кивнув, бросил отрывисто:

– Пошли.

Тесса видела, как трудно ему дается контроль над стражником и как рвется зверь на свободу. И потому не стала пенять ему на приказной тон – отстраивай потом замок с нуля. Опять. Папочка ей спасибо не скажет. Хотя и в прошлый раз она виновата не была! Подумаешь, заснула. Да, в разгар эксперимента, но он длился пять дней! Пять. Все пять дней и ночей Тесса коршуном следила за ходом опыта, но под конец не выдержала и уснула. И через несколько минут проснулась в эпицентре мощнейшего взрыва. Хорошо, что защитное заклинание она на себя набрасывала всякий раз, когда в лабораторию входила, а о слугах и гостях заботился в этом плане папочка, иначе трупов было бы гораздо больше.

Помнится, ей тогда больше всего не понравилось отделкой заниматься – обои выбирать, мебель, паркет и тому подобное. А сам замок – ну ладно, ладно, не весь, а только северную башню, в которой находилась лаборатория, отстроила довольно быстро – колдунья она все ж таки или зайчик ушастый?

– Ну? – Тим недовольно поднял бровь, когда Тесса замешкалась на выходе из холла. При этом девушка невольно отметила, что он стал очень похож на Рича.

– Данти сними. Пожалуйста.

– Кого? – не понял Тим – он уже и забыл о демоне.

– Данти. Вон… под потолком. Хвостатый.

– Прости, – сказал Тим своим привычным тоном, и демон был немедленно возвращен на пол.

– Данти, ты… не волнуйся. Мы только папулю найдем и все. Не стоит приставать к нашему гостю. Это чревато.

Старый Данталиан хоть и выглядел немного глупо в тельняшке и трениках, но из ума еще не выжил. Он посмотрел на Тима и спросил, как будто не он его сейчас в бараний рог скрутил:

– Справляешься?

Тим моргнул и в холле стало заметно теплее:

– Что?

– Справляешься, спрашиваю? Или помочь надо?

– Вы знаете, как? – Тим не стал делать вид, что не понимает о чем речь.

– А то. Почитай, столько лет на свете живу, сколько даже хозяину моему не снилось. Чего только не перевидал…

– Был бы крайне признателен. – Тим провел рукой по волосам и добавил. – Прошу прощения за грубость. Был не прав.

Если что Тессе в рядовом Брайте нравилось, так это умение признавать ошибки и не корчить из себя гордого орла, который все на свете знает и которому сам титан не брат. Он не считал зазорным, как многие колдуны, попросить помощи у того, кто знает больше; не считал постыдным признаться в собственном несовершенстве или слабости. Умел раскаиваться в совершенных ошибках и исправлять их. А это и есть сила, настоящая, внутренняя, которая помогает Тиму быть мужчиной, а не маленьким мальчиком. Которая ведет его по правильному пути и не дает отклоняться в сторону. Которой очень не хватало Мире где‑то далеко – далеко в темноте материи.

– Как закончите со своими делами, скажи этой девочке, чтобы меня позвала. Я приду.

– Спасибо.

– Не за что пока. А то, смотрю, дела‑то у тебя не ахти… не находишь ты пока отклика внутри… ну ничего… это дело наживное…

Тим поклонился демону, тот в свою очередь оскалил зубы в некоем подобии улыбки – Тесса никогда не видела, чтобы Данти улыбался. Даже ей или отцу. И чем этот невзрачный типчик мог приглянуться весьма разборчивому в знакомствах демону почти с первого взгляда? Да еще и после нанесенного оскорбления? В высшей степени странно и непонятно. Если кто и мог переплюнуть колдунов в недоверчивости и мнительности, так это демоны. В плане охраны своего личного пространства они сто очков вперед дали бы даже самому богу Смерти и Лжи. Дирьярду потребовалось года три, чтобы заарканить Данталиана, еще лет пять ушло на попытки убедить его в преимуществах существования в стенах замка, и года два после этого колдун просыпался по ночам и вздыхал с облегчением – до сих пор жив. Столько времени, столько усилий было потрачено, только чтобы демон признал в колдуне своего хозяина. Но добровольно предложить помощь, связав себя обязательствами?.. Тессе стало даже немного обидно за ту легкость, с которой Тим удостоился чести быть приглашенным на обучение.

– Все дело в перспективе, девочка, – туманно пояснил демон, заметив ее недоуменный взгляд. Щелкнул хвостом по полу и добавил: – Все дело в том, что нас ждет в будущем… или не ждет…

Тесса предпочла сделать вид, что не слышала этой реплики и вышла в коридор. Тим безропотно последовал за ней. Через две минуты они входили в кабинет Дирьярда.

– Что мы ищем? – спросил Тим, оглядывая уже знакомую обстановку. – Где Миранда?

– Очередной папулин секрет, про который ничего никому не должно быть известно. Это в замке с огромным штатом прислуги. И при этом меня еще называют наивной!

С этими словами Тесса по одному ей понятному маршруту – как и в прошлый раз, когда они здесь были – дошла до основательного стола, занимавшего почти половину рабочего кабинета, и обогнула его, взглядом что‑то на нём выискивая.

Тим стоял около входной двери, как часовой на посту. У него не было ни малейшего желания вновь попасть в ловушку, поэтому помогать Тессе он не мог, хотя и хотел – это ускорило бы поиски Миранды.

Между тем колдунья сунул руку под крышку стола, что‑то там нащупала и, присев на колени, залезла под стол почти целиком. Что она делает, было непонятно, но Тим подозревал, что это каким‑то образом связано с ключом.

Спустя пару минут колдунья вылезла из‑под стола, держа в руке свернутые в трубочку бумажки. Видимо, под столом был тайник.

– Что это? – спросил Тим, едва сдерживаясь, чтобы не поторопить Тессу. – Что за бумаги?

– Расчеты.

– Какие расчеты? Зачем нам расчеты?

Тесса вернулась к Тиму и хотела было открыть дверь, но тут он вспомнил, что он джентльмен и опередил колдунью.

– Прошу.

– Вы так любезны, – в тон ему ответила Тесса, скользнув мимо. – Портал будем открывать в моей спальне.

– Это формула портала? Туда, где находится Миранда?

– Не совсем, – уклончиво ответила Тесса, не желая вдаваться в подробности вне стен своей спальни, которая уж точно была защищена от прослушивания. Она лично об этом позаботилась. – Не дёргай меня. Поверь, хуже твоей… хммм… ведьме уже не будет. И потом, не убьет же ее мой папочка… второй раз…

Последние слова Тесса произнесла злорадным шепотом, который Тим, к своему и не только счастью, не расслышал. Он шел, опустив голову, думая о том, как там сейчас его непоседливое чудо поживает. Боится ли? Узнала ли правду?

Они вошли в спальню и Тесса щелкнула замком на двери – хотя и без того никто бы без приглашения в ее опочивальню зайти не посмел. Но перестраховаться никогда не помешает, как говорил отец.

– Можно посмотреть? – спросил Тим, протягивая руку.

– Давай за стол присядем, – предложила Тесса, и ему ничего не оставалось, как послушно усесться на стул.

– Что это? – повторил он свой недавний вопрос, всматриваясь в длинные формулы расчета пути некоего портала. – И почему твой отец записал этот путь как какой‑нибудь студент – третьекурсник?

– А ты посмотри повнимательнее, – посоветовала Тесса, и ткнула пальцем в последний ряд чисел. – Ничего странного не видишь?

Тим пригляделся, прикинул в уме так и эдак и понял, что ничего не понял. Быстренько пересчитал все сам, и вновь оказался в тупике.

– Но… это же путь в никуда. Здесь нет окончания, формула почему‑то закольцована… на выходе мы получаем изначальные координаты… как такое может быть?

– Ты не внимателен, – попеняла ему Тесса. – Ты упускаешь самое важное – на выходе мы никак не можем получить изначальные координаты просто потому, что…

– Подожди… подожди… дай‑ка я взгляну поближе… – Он придвинул бумаги к себе поближе.

Еще раз просмотрел первый лист – все стандартно, никаких отклонений. Обычный путь обычного среднестатистического портала – с поправкой на отличительные особенности этой империи. Не очень длинный даже. Взялся за второй листок и вновь проштудировал его, обращая внимание на окончание. И тут увидел это – небольшой символ бесконечности, который поначалу принял за художественную завитушку. А сразу после него – несколько закрепляющих знаков и констант – обычный набор. И еще парочку незнакомых символов – то ли так вакуум обозначался, то ли энергия, то ли еще что. Тим призадумался. Создавалось впечатление, что тот, кто писал эту формулу, хотел зависнуть в материи на неопределенное время… не добравшись до точки выхода в реальный мир… но все знают, что такое невозможно. Материя – это не парк культуры, где можно присесть на скамеечку и отдохнуть пару часиков. Она высосет из тебя все соки и выплюнет косточки. Именно поэтому в порталах так важна скорость перемещения. Никто не осмеливался задерживаться в материи больше, чем на десять секунд земного времени, ибо после этого экспериментаторов обычно не находили.

– Я так понимаю, – сказал Тим, справившись с первым удивлением и волнением по поводу совершенного открытия, – это писал твой отец.

– Ага. – Лицо Тессы излучало почти материнскую гордость за папулю. – Ты можешь себе представить? Это же революция в понятии о материи! Это же тянет не просто на место в истории, это поменяет историю в целом! Это наше будущее! Это… это… – От захватывающих перспектив у Тессы перехватило дыхание, и лишь одно несколько умеряло её радость – упорство, с которым Дирьярд скрывал от неё своё открытие, свою гениальное и фантастическое открытие. Тесса обнаружила эти расчёты случайно, года полтора назад, когда перерывала замок в поисках дарственной. Тогда она не поняла всей значимости находки, потому что ум её был занят другим. Но по прошествии некоторого времени ей вспомнилась несостыковка в расчетах, и колдунья вновь полезла в тайник. Так все и выяснилось.

– Но… это так просто, – сказал Тим. – Неужели никто, кроме твоего отца, не смог вывести подобную формулу?

Тесса показала парню язык и пояснила снисходительно:

– Представь себе – никто. А все потому, что ни у кого не хватало силенок задержаться в портале дольше, чем на десять секунд. А те, у кого силёнки были – они в формулах ни бум – бум. Это я демонов всяких имею в виду и другие порождения этой самой материи. Ясно?

Тим кивнул:

– Значит, ты считаешь, что Миранда там? Вместе с твоим отцом?

– Естессно, – протянула Тесса насмешливо. – Больше ему негде с ней поговорить без свидетелей. Не по полю же гулять, ромашки собирать. Только одно условие. Папулю моего не трогать. Иначе никуда не идем.

И на ладони Тессы заплясал веселый огонек, с жадностью тянущий язычки к разложенным на столе бумагам. Тим моментально напрягся.

– Не успеешь, – предупредила колдунья. – Переход требует времени, а мой огонь уничтожит формулу за две секунды. И даже если ты накинешься на меня после, ведьму свою бестолковую от этого не получишь. Усек?

Тим угрюмо кивнул.

– Никаких переходов, – и огонек в ее ладони нетерпеливо дернулся вниз.

– Тесса, это неприемлемо. Я могу пообещать лишь, что не буду причинять вред твоему отцу. Неужели этого не достаточно?

– Ты головой‑то подумай. Переход в материи – ничего более умного не придумал? – поинтересовалась колдунья. – Ты там останешься навсегда. Впрочем, это будут уже твои проблемы. Так что – сделка?

Огонек сорвался с ее пальцев и полетел к Тиму. Он мужественно выдержал обжигающее прикосновение пламени к ладони.

– Сделка, – повторил он унылым тоном, понимая, что поставлен в безвыходное положение.

Стражник внутри кричал – какие условия? Как эта мерзавка смеет ставить нам условия? Разоррвать! Уничтожить!! Ну же, разреши мне… разреши себе… разреши нам… но Тим не мог пойти на это, наплевав на последствия, даже если все внутри разрывалось от желания свернуть этой выскочке шею. Миранда может быть в опасности, и необходимо ей помочь. К тому же Тесса права – переход в материи затея не только глупая, но и смертельно опасная, а Тим и так позволил стражнику слишком многое…

Да, можно было бы проявить настоящий мужской характер и постараться напугать Тессу до полусмерти, но, во – первых, пугать девушку было противно его натуре, а во – вторых, почему‑то казалось, что эту девушку просто так не напугаешь и с пути выбранного не свернешь.

– Сделка, – повторил он твердо, разглядывая небольшой ожог в центре ладони. – Еще подтверждения от меня требуются?

* * *

Мира оглянулась на дверь и невольно улыбнулась – он все‑таки пришел. Быстро. Несмотря на все препятствия. Пришел за ней. И с собой притащил… эту задаваку. Но, судя по всему, выхода у него не было. Мира и сама знала, что Тесса может быть приставучей, как клещ, если что‑нибудь вобьет себе в голову. В этом девушки были очень похожи.

Если Дирьярд и удивился визиту, то виду не подал. Не стал спрашивать, как Тесса вообще узнала о существовании "секретного" места и как ей хватило сил до него добраться. Не изъявил неудовольствия по поводу того, что на буксире она притащила незваного гостя. Наоборот, распахнул объятия и сказал:

– Доченька! Рад тебя видеть. Какими судьбами?

Тесса улыбнулась в ответ – словно не было между ними разногласий, и не она запустила им в стену во время последнего разговора – в два шага пересекла комнату и упала в папины объятия. Мира поморщилась – как можно испытывать теплые чувства к… убийце?

– Привет, папуля. Взаимно. Я так соскучилась.

– Стезя искательницы приключений тяжела, – кивнул Дирьярд. – Но ты ее выбрала сама. Добрый день, молодой… хммм… человек.

Тим уже сидел на диване и обнимал дрожащую, как осиновый лист на ветру, Миру за плечи, что‑то шептал на ухо, то и дело гладил по волосам.

– Ты… что с тобой? Он тебя обидел? Что случилось? Почему у тебя глаза на мокром месте? Ты не рада, что… в чем дело, Миранда? Что здесь произошло?

Но ведьмочка всхлипывала, уткнувшись носом ему в грудь – только сейчас она позволила себе расслабиться и поверить, что все будет хорошо. Тим все‑таки появился! Он что‑нибудь придумает, он обязательно что‑нибудь придумает. Он не оставит ее в беде. Как всегда. Ее личная палочка – выручалочка, ее неофициальный ангел – хранитель. И будущий, как Мира тайно надеялась, муж. Ее надежда и опора. Всегда рядом, всегда вместе. Прекраснее ничего и быть не может…

Слезы облегчения полились против воли – меньше всего она хотела распускать нюни на глазах у врага. Пусть она и не самоотверженная героиня, которая бросается в самое пекло даже ради спасения злобного гоблина, когда все вокруг вот – вот должно взлететь на воздух, но и не тряпка, об которую можно ноги вытирать.

Тим же ничего не понимал – Миранда так стремилась к этому разговору, столько дров наломала, столько нервов ему попортила, и вот теперь, когда все получилось, сидит на диване, бесконечно несчастная, испуганная, и цепляется за него так, будто от этого зависит ее жизнь. Было понятно, что ничего разумного и связного от неё сейчас не добиться, поэтому он решил отложить объяснение на потом, когда они останутся наедине.

– Это Тимоти Брайт. Парень… ведьмы. А это – Дирьярд Штейн, мой отец.

Тим коротко кивнул в знак того, что Тессу услышал. Колдун усмехнулся:

– Понятно. Волновался, насколько я понимаю. Зря, молодой человек. Зря. Я не садист какой, чтобы красивых девушек калечить, уж поверьте.

– Сомневаюсь, – не слишком приветливо отозвался Тим, не подав руки для приветствия. Впрочем, Дирьярд эту церемонию тоже проигнорировал. – Судя по состоянию Рича, вы толк в этом знаете.

– Ого, – в тоне Дирьярда послышалось слабое удивление. – Так тот невоздержанный на язык колдун – ваш знакомый? Ах, ну да… запамятовал…

– Брат, – коротко ответил Тим.

– Надо же… как тесен мир, – покачал головой Дирьярд, фальшиво изобразив удивление. – Каждый раз с этим сталкиваюсь, и каждый раз это поистине ставит меня в тупик. Чудесны и непредсказуемы наши судьбы, вы не находите?

– Отчего же, – ответил Тим в тон колдуну. – Нахожу. Вы договорили? – это он обратился к Мире. – Ты выяснила все, что хотела?

И только тут ведьмочка поняла, что не может открыть рот и выложить все, что только что узнала о своем дяде при Тессе, которая совершенно не заслужила – при всей своей стервозности и высокомерии – подобного удара. Хотя… может, это только Миру поразил поступок Дирьярда? Может, Тесса ничего особенного в деяниях обожаемого папули не усмотрит?

Тим уловил колебания Миры и повторил с нажимом:

– Что здесь произошло?

Ведьмочка собралась с духом и прошептала:

– Это – мой дядя. Родной. Представляешь?

– Этот факт тебя очень сильно расстроил?

– Дядя? – уловила самое главное Тесса. – Ты – ее дядя? То есть эта кошелка – моя двоюродная сестра? Вот так номер…

И весело расхохоталась. Но вдруг оборвала сама себя и сурово уставилась на Дирьярда, который стоял около камина и спокойно созерцал происходящее, словно сам не был его частью.

– Папуля, а может быть, ты объяснишь мне, почему раньше у тебя фамилия была другая? Или почему ты никогда не говорил, что родился и вырос в империи Ион? Даже не так… ты врал мне в глаза, что никогда там не был. И дом я нашла… тот, что в дарственной указан.

Казалось, что колдун не слушает Тессу, но последние слова его зацепили. Он словно встрепенулся, очнулся от раздумий и перебил дочь:

– Что с ним?

– С кем? – на мгновение растерялась колдунья. – Что с кем?

– С домом, – нетерпеливо пояснил Дирьярд. – Что с ним? За ним присматривают? А то этот момент твоего расследования я, к сожалению, упустил.

Тесса лукаво усмехнулась – вспомнила про тролля, устроившего себе в развалинах здания логово:

– Упустил он… что касается твоего вопроса – присматривают. Более того – в твой дом никто посторонний не сунется даже за деньги. Ибо охраняется он действительно хорошо. Хочешь, сходим, посмотрим? И ты от темы разговора‑то не увиливай. Выкладывай, как есть.

Дирьярд посмотрел на дочку и улыбнулся:

– Ты у меня молодец. Я тобой горжусь. Докопалась, настояла, преодолела. Моя кровь.

Тесса от похвалы покраснела, глаза ее засверкали от удовольствия – Тим поймал себя на мысли, что колдунья стала почти красивой.

– Спасибо, только не совсем заслуженно. Главного я так и не выяснила.

– Чего же именно, позволь спросить?

– Причин твоего поведения. Что это был за дом, который тебе подарили. Почему ты никогда не говорил о том, что у тебя есть… был брат, а у меня – сестра двоюродная? К чему такие тайны? Ты с родственниками поссорился?

– Милая… это несколько сложно объяснить.

– А ты попробуй, я пойму, – ответила Тесса, вздернув подбородок. – Я вообще сообразительная получилась. Неужели ты до сих пор не понял?

– Даже если и не понял, ты мне все доходчиво объяснила своими действиями. Еще раз повторю – я тобой горжусь.

Тесса упрямо гнула свою линию:

– Зубы мне не заговаривай. Отвечай на вопрос.

– Какой? – удивился Дирьярд.

– Какой… хмм… начнем по порядку. У нас остались живые родственники в империи Ион? Не считая этой… – небрежный кивок в сторону Миры, которая перестала лить слёзы и внимательно следила за ходом беседы.

– Нет.

– Что за дом указан в дарственной?

– Этот дом наши родители – мои и Рида – купили ему незадолго до своей смерти. Там вообще сложная история. Я был скорее бунтарем, тогда как Рид – послушным маменьким сынком. Родители, конечно, пытались заставить меня образумиться, но ничего не вышло. Закончилось тем, что я ушел из дома и некоторое время скитался по знакомым. Рид об этом узнал и предложил пожить у него, а в итоге и вовсе переписал дом на меня. Зачем? Во – первых, Рид вскорости собирался жениться, дом стал ему не нужен. Они с Мариссой уже обзавелись своим, более подходящим для семьи. Побольше раз в два, и к центру поближе. А этот – лишние заботы и трата денег. Во – вторых, как вы все хорошо знаете, ответственность за последствия магических экспериментов несет собственник дома. Мои тогдашние опыты не отличались… скромностью. Впрочем, в них всегда присутствовал размах и поэзия. А отвечать за причиненные мною разрушения Рид не хотел. Кроме того, как я уже упоминал, дом был ему не так уж и нужен. Ему с женой было чем… заняться, – слово прозвучало зло, несмотря на все усилия Дирьярда оставаться отстраненным, – потому как детей на тот момент у них еще не было. Скажу больше, Рид был до чертиков рад от дома избавиться, потому как он был расположен в приграничном районе. Вот и весь сказ.

– Ладно, – кивнула Тесса, – скажи мне тогда вот что – зачем ты сменил фамилию? Чем тебя не устраивала прежняя?

Дирьярд вздохнул и посмотрел на Миру, которая прилипла к Тиму и отлипать от него в ближайшее время, похоже, не собиралась.

– Как ты думаешь, дорогая моя доченька, кому легче пробиться в жизни – сыну родовитого аристократа или средней руки торговца, коим был наш с Ридом папаша?

– Глупый вопрос – конечно, сыну аристократа.

– Вот и я так рассудил. Поэтому – признаюсь, что использовал для этого магию – и выбрал себе в жены молоденькую девчонку, дочку одного из самых влиятельных и родовитых людей при дворе императора Калерии. Да, она была хорошо защищена от воздействия любого рода заклинаний, но я всегда умел добиваться своего. А родители слишком любили свое чадо, чтобы отказать мне, когда я пришел просить ее руки, да еще под аккомпанемент жалостливых причитаний будущей невесты. Не скажу, что все и сразу получилось гладко, но я сумел жениться на ней, что было весьма дальновидно с моей стороны, как показало время.

– Моя мама… – с непонятным даже самой себе изумлением прошептала Тесса. – Это ведь была моя мама, да? – И вдруг выпалила. – А как ее звали? Я почему‑то забыла…

Дирьярд поморщился и отрезал:

– Не важно. Это не важно. Ее с нами нет и быть не может. Лишняя информация.

– Но…

– Никаких "но", дочка. Забудь об этом. Я вспомнил об этой женщине только потому, что к слову пришлось.

– Это же ее мать! – вдруг вскричала Мира, подскакивая на диване. Глаза ее гневно сверкали. – Тесса имеет право знать!

Но колдунья покачала головой, уставившись в пол – словно ей было стыдно за свой вопрос:

– Не стоит. Папочка прав. Мне это не нужно, я… просто так спросила… не подумав. Но ты продолжай, пожалуйста, я слушаю. Что там с фамилией?

Мира открыла было рот, чтобы поспорить – рядом с Тимом она чувствовала себя если не непобедимой, то очень смелой – но он крепко сжал ее плечо и покачал головой. Не стоит лезть в чужие семьи, – говорил его взгляд, – это их дело, им с этим жить. Не стоит переживать за тех, кто в этом не нуждается. Кто этого не достоин.

Мира едва заметно качнула головой – то ли соглашаясь, то ли возражая – и вновь прислушалась к разговору Тессы и Дирьярда.

– Я могу честно сказать, что женился только для того, чтобы получить фамилию Штейн. Ну и для того, чтобы обзавестись наследником, – теплый взгляд в сторону Тессы. – Должен признаться, что мне очень повезло и с тем, и с другим. После женитьбы передо мной открылись многие двери… но это уже частности, дочка. Что‑нибудь еще?