Текст книги "Княжна Тобольская. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Ольга Смышляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Глава 15

Весь следующий месяц прошёл в нескончаемых тренировках. Я занималась как проклятая душа в самом прямом смысле, пока от свободного времени не осталось ни минуты с минусом. Днём лекции, вечером факультативы по теоретическим дисциплинам с сокурсниками, а перед сном попытки научиться Четвёртой технике цзяньшу.

Сперва я тренировалась в своей комнате, но разбитый в процессе шкаф доходчиво объяснил, как это неправильно. Пришлось переместиться в более подходящее место. Им стал малый зал для аспирантов под номером шесть, тот самый, в котором мы с Яром проводили спарринги ушу. Руководство института сменило код к замку, однако для псионика, умеющего улавливать эхо прошлого с предметов, попасть внутрь не составило труда. Жаль, такие замки не на всех помещениях! Для ректората по‑прежнему нужно удостоверение с допуском уровня «Б».

Здесь мне никто не мешал. Почти все аспиранты СВИ люди семейные и не рвались проводить вечера в тренировках, а у председателей в преддверие сессии есть дела поважнее. Неизменной популярностью пользовались только боевые симуляторы этажом выше. Блокировав дверь, я убавляла свет, проецировала видео упражнений на стену и методично повторяла движения за голографическими мастерами. Приём за приёмом, ошибаясь и переучиваясь, в гордом одиночестве.

На втором занятии проскочила идея привлечь Надира, он ведь тоже практик воздуха, но по здравому размышлению решила не наглеть. Самаркандский сейчас всё свободное время тратит в камерах стихий. Спарринги в простом фехтовании ему не интересны да и не нужны, а в симуляторы нет допуска. Вика, как практик воды‑огня, сразу мимо. Оставалось уповать только на собственные силы, и я восприняла эти слова буквально.

Партнёр для отработки ударов нашёлся в одном из самых неожиданных мест – в шкафу, где мастер Ли хранит вспомогательный инвентарь. Почему нет? Раз уж я псионик, грех этим не пользоваться. Моим новым другом стал сэр Ланселот Молчаливый, для друзей Лэнс, меч цзянь из стихийной стали низкого качества. Противник не самый умелый (первые десять дней вообще безбожно тупил), но безотказный и с нравами джентльмена. Не грубил, не торопил, не бесил. А ещё он всегда позволял мне выиграть!

Занятия с Ланселотом помогали совмещать сразу два полезных дела: фехтование и тренировку в психокинезе. Силой мысли я направляла цзянь, а затем отбивала его удары Кроликом. Получалось неуклюже и, наверняка, весьма комично со стороны. Только к концу второй недели мне удалось более‑менее хорошо освоиться с управлением, и наши с Лэнсом бои перестали напоминать танцы двух клешней из автомата с игрушками. Через некоторое время я даже усилила тренировку, добавив к «спаррингу» метательные ножи. Они ничего особого не делали, просто кружили по периметру верными пчёлами и время от времени атаковали невидимых врагов.

«Если сидеть и думать, как стать лучше, лучше не станешь, сколько бы не думал», – как говорит Вэл.

Хочешь чему‑то научиться?

Тренируйся!

Хочешь чему‑то научиться быстро?

Тренируйся чаще!

Я же хотела не просто стать лучше, я хотела стать лучшей , насколько это возможно. Так же, как Надир. Сразу после факультативов мы с ним направлялись в комплекс «Двух Клинков» каждый в свой уголок, и обратно возвращались только к полуночи, а утром вместе заправлялись крепким чаем без сахара, чтобы не спать на налогах и бухгалтерии.

Особой моей гордостью стала левитация. Трюк с камнем, проделанный на пути к Пагоде, не давал покоя сладкими мечтами о полёте и манил повторить. Что и сделала. «Лифтом» выступил всё тот же Лэнс. Щит был бы удобнее, не спорю, но в мою задачу входила попутная тренировка равновесия.

Стоя на узком лезвии, словно чокнутая гимнастка, я в первый же день воспарила под потолок… а затем потеряла концентрацию и больно грохнулась на пол. Начинать, по ходу, лучше с тридцати сантиметров. Как освоюсь с мечом, переключусь на собственные туфли, после чего научусь разгоняться до нормативов стометровки, и тогда безумная фантазия о сандалиях Гермеса воплотится в жизнь! Практики воздуха, кстати, способны левитировать себя с пятого ранга, впоследствии мне даже не придётся скрываться.

Чтоб ты сдох, Зэд, но спасибо! Фиг я отдам твою силу обратно, хоть затребуй.

После попытки заарканить меня у Пагоды, он больше не давал о себе знать. В прошлом месяце в институт заезжали высокие чиновники с инспекцией, и ректору волей‑неволей пришлось заткнуть дыры в безопасности чем‑то, кроме словесных обещаний.

Псионика давалась мне гораздо легче воздуха и нравилась не в пример больше, но для всех Василиса рядовой моно‑практик. Пусть низкого ранга, зато сильный. На следующий день после незабвенного спарринга с блондинкой я первым же «Дыханием ветра» выбила сотню процентов и отправила интерактивную болванку в стену так, что Благовещенскому пришлось перенастроить манекен, понизив его восприимчивость под мой уровень.

– Вот сейчас ты вернулась по‑настоящему, – всегда сдержанный квадро‑практик одобрительно улыбнулся. – Только не очень‑то задавайся и, будь добра, в следующий раз обойдись без позёрства. Ты не на факультете «Управления», здесь большинство твоих товарищей откровенно слабые практики. Прояви уважение, не тычь превосходством им в лицо.

– Разумеется, мастер, – почтительно склонилась в ответ.

Вообще‑то, удар не планировался настолько сильным. Оно само получилось. Потенциал Василисы Тобольской действительно не ровня потенциалу ребят с факультета «Логистики». Как говорится, сила мощно течёт в нашей семье и всё такое. Пусть артефакты не позволят мне достигнуть высокого ранга, но изначальный «объём» ядра эссенции стихий от этого меньше не стал.

Простенькими ударами техник ВЗ‑1‑ вчерашняя обнулённая, в которую верил только Вэл, наносила больше урона манекенам, чем мои сокурсники техниками второго ранга. Всего за несколько тренировок я заняла вторую строчку в списке лучших практиков курса, с заметным отрывом переплюнув дуо‑практика Ужурского. Приятное чувство!

Возглавлял список, что и следовало ожидать, Надир. Средний потенциал в эссенции парень успешно компенсировал невероятным упорством, высоким мастерством фехтования и потрясающей меткостью ударов. Благовещенский назвал его снайпером – практиком с редким талантом посылать эссенцию в цель так, чтобы она била в точку, а не рассеивалась по площади. ВЗ‑2−2–4 «Игла» в исполнении Надира запросто пробивала щит стихии земли четвёртого ранга с расстояния в пятнадцать метров! Это невероятно круто, учитывая, что моя «Игла» едва‑едва справлялась со щитом третьего ранга на семи метрах.

Практические занятия с пошаговой и зачастую монотонной отработкой одних и тех же приёмов здорово подтянули подсобников в эфирном плане. К концу марта почти все из них взяли второй ранг, а Надир, Ужурский и я – третий, о чём любезно сообщил камушек‑индикатор в браслете. Теперь мы могли отрабатывать техники вплоть до Стихия‑3–10–10 (первая цифра – требуемый ранг силы, вторая – категория удара и третья – его разряд). Всё, что выше, только в симуляторах, но к ним доступ дадут не раньше апреля. К слову, сила −3–10–10 равна 60 джоуль‑секундам. Однажды Надир упоминал про единицы измерения эссенции стихий, но подробностями я не интересовалась. Может, потом как‑нибудь.

На радостях по случаю одного из самых важных для себя достижений – взятие третьего ранга – Самаркандский вновь пригласил нас с Викой в ресторан «Юлдуз» и сделал заказ на всю мартовскую стипендию.

– Гулять так гулять! – заявил он, лучась удовольствием. – Экзамены на высший балл сдать можно, но без третьего ранга к стражам не возьмут даже племянников Великого Князя.

– Не празднуй раньше времени, – цыкнула Вика. – Плохая примета.

– Не в этом случае, Вик. Ранги назад просто так не откатываются.

– Но прекрасно обнуляются в один момент, – припомнила я.

– Значит, буду избегать кровавых ритуалов. Кажись, их опасность сильно преувеличивают, – шутливо поддел Надир. – Ты, Вась, справилась с последствиями всего за полгода, более того – наверстала три ранга в рекордный срок. Другие обнулённые полжизни на это тратят. Половина института тебя в настоящие феномены записало!

– А вторая?

– Считает, что твой отец купил жульнический браслет.

– Такие бывают?

– За деньги бывает всё.

– Колись, подруга, – Вика отложила в сторону тарелку с шашлыком и взялась за жареный лагман. – Как ты так быстро взяла ранг? Медитация помогла или снова волшебный чай Цзяо Лань?

– Гены, – ответила заготовленным шаблоном, способным объяснить всё и не сказать ничего. – До обнуления я была одной из самых сильных практиков на факультете «Управления» и уже на третьем курсе взяла шестой ранг, а это вам не балет.

Отсалютовав в небо пиалой с земляничным напитком, залпом её опустошила. Ну, за псионику! Без неё столь скорый прогресс в стихии воздуха был бы возможен только самым натуральным чудом.

– Жаль, что секрет не в чае, – хихикнула Вика. – Ты могла бы разбогатеть, торгуя им.

– Сильно вряд ли. Гиностемма семилистная вымирающее растение. Произрастает только на юге Тибетского нагорья и плохо культивируется. Если собирать её в промышленных масштабах, земляным джейранам нечего будет есть, и они окончательно исчезнут как вид.

– Здравствуйте, профессор Кунгурский. Без вашей зоологии воскресенье было таким скучным!

– О, тогда давайте поговорим о манчжурских водяных волках. Нет зверя прекраснее…

– Официант! – позвал Надир. – Принесите даме десерт с ядрёной хурмой, пожалуйста.

– Или с ирисками, – добавила Вика.

– Волки‑то чем не угодили вам? Они не логистика, не налоги и не ещё один факультатив после лекций. Они огромные, белые и пушистые пёсики! Вы не любите пёсиков?

– Посмотрим, что ты скажешь, когда столкнёшься с ними вживую.

– Если  столкнусь. Их не просто так назвали манчжурскими, в России они не водятся.

– Так Манчжурия же наша, – удивился Надир.

– Вся?

– На две трети. Хех, радуйся, что в списке зачётов нет географии, отличница!

– Ого! Широка страна моя родная.

– И не говори, – согласно кивнул друг. – Каких красот в ней только нет. Ты обязательно должна побывать в Самарканде, Вася! Пройтись на рассвете по площади Регистан, когда на ней никого, и увидеть, как восходящее солнце медленно «зажигает» позолоченную стену медресе Тилля‑Кари. Поверь, такое зрелище ты никогда не забудешь.

– Приглашаешь?

– Спрашиваешь ещё! – с намёком улыбнулся парень. – Моя семья будет рада тебе в любое время. И тебе, Вика. Самаркандские люди гостеприимные: напоим, накормим, спать уложим. У моей двоюродной сестры чайхана в центре города. Между прочим, лучшая во всей области!

– Там готовят узбекские пельмени?

– Обижаешь, Вик! Не пельмени, а чучвару. Это вообще разные блюда.

– Да ну? – она скептически хмыкнула. – И то и это мясо в тесте.

– Надеюсь, ты так шутишь, – вздохнул Надир. – Ничего, сейчас мы тебя просветим, лагман только не доедай. Официант, будьте добры, принесите даме миску чучвары…

Время за вкусными блюдами и хорошей беседой обо всём подряд пролетело стрекозой из басни Крылова. Мы просидели до позднего вечера и «домой» вернулись аккурат к самому закрытию главных ворот; проскочили в последнюю минуту. На территорию институтского городка после десяти вечера входа нет, и неважно, кто ты по статусу.

Мой прогресс в эссенции наделал гораздо меньше шума, нежели обнуление. Неудачи Тобольской греют душу, когда как успехи вызывают раздражение и даже досаду. Досаду на самих себя. Не следует высказывать «фи» в лицо дочкам губернаторов, чего бы они ни натворили. С отцом я помирюсь рано или поздно, а с бывшими подружками нет.

Мама традиционно поздравила меня письмом с ободряющими речами и денежным подарком на новую сумочку, а вечером курьер доставил шикарный букет крупных огненно‑красных роз с золотистыми прожилками.

«Опять Вологодский», – с недовольством подумала я, намереваясь отнести цветы коменданту общежития, когда заметила визитку.

На алом картоне красовался лев с высунутым языком и сельхоз инструментом в лапах – серпом и лопатой. Енисейская губерния, мать её! Подписи не было, да этого и не требовалось, такой герб ни с чем не спутаешь. Надо же, князь Красноярский разорился на букетик бывшей‑будущей невестке. Дальновидный мужик. Розы, даже самые дорогие, для него буквально копейки, зато какой жест! И будто не было той сценки в кабинете ректора, где они с моим отцом соревновались, кто сильнее оскорбит Васю…

Эти цветы отдавать не стала. Красивые и, главное, подарены без эмоций. Водружая вазу на тумбочку возле кровати, я не чувствовала себя чем‑то обязанной дарителю.

Глава 16

Конец марта ознаменовался важным событием в жизни курса. За несколько дней до спаррингов в боевых симуляторах декан Рязань‑Тульская собрала нас, чтобы сообщить пренеприятное известие.

– Первого апреля некоторым из вас придётся покинуть Столичный институт. Мастер Благовещенский предоставил список кандидатов на отчисление, – она поправила очки и с тяжёлым вздохом заглянула в планшет: – Это Нина Керченская, Лана Ка́менская и Николоз Сухумский.

Названные ребята в удивлении переглянулись, на их лицах проступила паника. Почему именно они, за что?

– Разрешите поинтересоваться причинами, ваше высокородие? – я подняла руку. – Все трое отнюдь не самые слабые курсанты. Успеваемость у них выше среднего, Николоз так вообще занял первое место на олимпиаде по вычислительным технологиям, и по очкам рейтинга проходят. Я только вчера послала вам сводную ведомость за март. Среди нас нет отстающих ни по одной из теоретических дисциплин.

– Верно, – признала Рязань‑Тульская. – Вы один из лучших первых курсов, что когда‑либо знал факультет «Логистики», тут я вами горжусь. Но, боюсь, успеваемости в общих предметах недостаточно. Куда важнее успехи в эссенции стихий. Со дня на день у вас начнётся практика в боевых симуляторах комплекса «Двух Клинков». Допуск в них получат лишь те курсанты, кто достиг второго ранга, никаких исключений быть не может.

– Ваше высокородие, это несправедливо…

Декан подняла ладонь, осекая моё возмущение:

– Не я придумала правила, курсантка Тобольская. И даже не Благовещенский. Таков минимальный порог срабатывания электроники в симуляторах. Требование очень либеральное, на любом другом факультете критерии не в пример жёстче. Расстраиваться не нужно, – она смягчила тон, заметив блеснувшие слёзы в глазах Нины. – Всем отчисленным будут предоставлены документы для перевода в региональные филиалы на внеконкурсной основе. Сессию сдадите уже на новом месте.

Паршивая новость. Крайне паршивая! Если знания ещё можно подтянуть, то повысить ранг в эссенции стихий никак, уж точно не за пару дней. Да и за месяц сомнительно. Упомянутые товарищи не показывали особых успехов в эссенции даже на медитациях у Вэла, где требовалось всего лишь удерживать стихию в ладонях. Что самое обидное, здесь я помочь не могу. Никакие дополнительные тренировки под действием псионического воодушевления не сработают. Белка не станет тигром, хоть ты тресни!

Чуда предсказуемо не случилось. За день до начала практики наш курс потерял двоих бойцов и вместе с ними часть общего рейтинга. Девчонки вылетели без вопросов, а Николоза оставили «на карандаше» до конца учебного года. Не хочу строить догадок, но накануне родственники Сухумского заходили в гости к ректору с красивым пакетом в руках, сквозь прозрачный пластик которого виднелась бутылка дорогого грузинского коньяка. Так понимаю, к элитной выпивке прилагалась закуска в виде старой доброй взятки столичного масштаба. Его превосходительство Тихон Викторович такое любит! Николоз получил отсрочку, но шансов остаться в СВИ у него всё равно не прибавилось.

Мастер Благовещенский, воспитавший на своём веку многие сотни первокурсников, скептически отнёсся к распоряжению ректора:

– Если практик не сумел перешагнуть планку начального ранга в первый месяц после Ритуала Клинка, – говорил он, – то в дальнейшем на прорыв можно уже не рассчитывать.

Николоз и сам это понимал, но всё‑таки надеялся. У Тобольской же как‑то получилось справиться с обнулением, чем он хуже? А ведь его ситуация изначально не такая страшная. Глядя, как бедный парень отправляется и дальше лупить болванку, когда остальные переходят на следующий этап обучения, я вспоминала себя. Хорошо бы у него всё получилось!

* * *

Прежде чем прочесть лекцию о технике безопасности перед тренировками в симуляторах, Благовещенский активировал наши удостоверения курсантов, прописав в них соответствующий уровень допуска. С этого момента мы обладаем полным пакетом всех необходимых разрешений.

– Однако, дождались! – общее мнение громогласно озвучил Далан Якутский.

Спарринги в симуляторах манили сильнее стипендии. Нет ничего лучше, чем на практике показать, чему мы научились за последний месяц. Не сдерживаясь и не боясь покалечить партнёра.

– Ну да, ну да, – не преминул вставить Ваня. – Вместе с допуском наши имена только что внесли в Зал Славы. Теперь весь институт узнает, какое вы, дамы и господа, на самом деле дно.

– Ты один из нас, Ужурский, не забыл?

– Временно. Декан следственного факультета, к слову сказать, предложил мне подать документы на перевод к ним со второго курса, что я и сделаю.

– Не предложил, а допустил возможность, – с мстительным ехидством улыбнулась Вика. – Да он даже имени твоего не запомнил! Просто хотел подбодрить расстроенного парнишку, за целый час не выбившего больше тридцати процентов второй стихией.

– А сама‑то сколько выбила? – мигом вскрысился Ваня.

– Сколько надо.

– Четыре. Жалких четыре процента на шестой тренировке с седьмой попытки. А хотите ещё одну цифру? Первые два раза Вика вообще промахнулась!

– Хорёк белобрысый, – насупилась подруга.

– Что ты имел в виду про дно, Ужурский? – вклинилась я, пока он не продолжил парад сомнительных фактов.

Вместо ответа парень подошёл к высоченной стене, на которой сияла огромная проекция с именами и фотографиями лучших курсантов института. Ткнув по информационной панели, он переключил список в самый конец. Все первокурсники факультета «Логистики» сейчас находились в равном положении – на позиции под номером 741, рассортированные в алфавитном порядке.

– Красивая циферка, любуйтесь на здоровье. До конца года вы при всём желании ни на пункт не подниметесь.

– А потом? – спросил Далан.

– А потом придут другие подсобники‑первокурсники.

Ребята несколько приуныли. Поднять своё имя в Зале Славы можно только спаррингами в симуляторах и никак иначе. Эта цифра пойдёт в диплом отдельной строкой, и чем меньше она будет, тем лучше перспективы по окончанию учёбы. Все, кто не дотянут до двухсотой позиции, останутся без военного звания и, следовательно, без возможности попасть на престижную государственную службу.

Когда‑то Василиса занимала в Зале Славы 38 место. Крутое достижение для курсантки, только‑только перешедшей на четвёртый курс! Этот результат больше не повторится, но за 199 позицию я ещё поборюсь.

Благовещенский не стал вдаваться в технические подробности боевых симуляторов, обошёлся краткой справкой о принципах работы и переключился на действительно важную информацию:

– По будням с семи утра и до шести вечера время одного сеанса в симуляторах установлено на двадцать минут, по истечению которых вас автоматически вернёт в реальность. После шести и по выходным – неограниченно; там вы уже сами выставляете таймер хоть на три часа, хоть на пять минут. Условий победы в поединке три: наибольшее количество очков к истечению таймера, гибель соперника или его желание сдаться. Автоматика принудительной остановки симулятора срабатывает на слово «Адвокадо».

В толпе раздались сдержанные смешки.

– Какое‑то оно глупое. Почему именно «адвокадо»?

– Направьте этот вопрос в службу поддержки разработчиков, – буднично ответил мастер. – Кроме времени, других ограничений нет.

– Значит, мы можем сражаться даже со старшекурсниками? – поинтересовался Иван.

– Если найдёте желающего. Если нет, симулятор предоставит вам от одного до пяти виртуальных спарринг‑партнёров. Они настраиваются по рангу владения эссенцией и количеству стихий. Как это сделать, ознакомитесь самостоятельно, в залах есть интерактивная инструкция. Так, что ещё?.. – Благовещенский обвёл нас задумчивым взглядом. – Ах да, рейтинг! Во время занятий счётчик рейтинга включается в обязательном порядке, в свободном полёте по желанию, но советую не пренебрегать им, если хотите быстрее подняться в Зале Славы. Баллы начисляются в автоматическом режиме за силу ударов, технику приёмов, их разнообразие и количество нанесённых противнику ран.

– А сколько вообще симуляторов в комплексе «Клинков»?

– Достаточно. Сотня малых залов, двадцать больших для командных боёв и один турнирный павильон. Очередей никогда не бывает, так что хватит всем. К сожалению, мало кто из курсантов желает коротать вечера, совершенствуя технику боя.

– Трансляцию поединка обязательно включать? – Даша Каменск‑Уральская ткнула пальцем на экраны, висевшие над дверьми.

– Разумеется. Как иначе я буду оценивать ваши навыки и технику? Автоматика фиксирует только конечный результат.

– А звук?

– Нет, курсантка Каменск‑Уральская, звук система не пишет. Есть ещё вопросы?

– Никак нет, мастер Благовещенский!

– Отлично. Лидер курса, тебе слово.

Встав рядом с мастером, я открыла список сокурсников на планшете.

– До майских экзаменов по эсс‑фехтованию у каждого из нас состоится минимум по семь боёв друг с другом, – пояснила план занятий. – График очерёдности уже отправлен на ваши планшеты. Сразу предупреждаю: его не обмануть, он синхронизирован с симуляторами. Кроме того, нам предстоит провести по двенадцать боёв с виртуальными моно‑практиками второго ранга – по три боя на каждую из четырёх классических стихий.

– Только классических? – недовольно нахмурился Далан. – А как же псионика? Их практики не такие уж редкие зверушки, чтобы ими пренебрегать. На моей родине, например, полно псиоников, а на границе с Японией их ещё больше. Мы должны уметь противостоять им, разве нет?

Благовещенский согласно кивнул:

– Бои против псиоников начнутся с третьего курса, когда вы хоть что‑то сможете им противопоставить.

– Да мы и сейчас можем! – Якутский ударил кулаком в ладонь. – У них нет клинков, нам достаточно подойти близко и порядок.

– Отнюдь. Клинок псионикам не нужен, это правда, – мастер криво усмехнулся, – но плох тот псионик, кто позволит вам сократить дистанцию. Не забывайте о психокинезе, которым они владеют в совершенстве уже на первом ранге, а на пятом им доступна техника ситуативного иммунитета – полная неуязвимость к урону одной из четырёх классических стихий на выбор. Понимаете, что это значит?

Далан отрицательно покачал головой. Вместо него ответила я:

– То, что моно  ‑практик не сможет причинить псионику вообще никакого вреда стихией.

– Верно, – кивнул Благовещенский. – На ваше счастье, псионики редко достигают пятого ранга, а там, где достигают, вы в одиночку не окажетесь. Сперва научи́тесь качественно защищаться, лишь потом выходите против практиков стихии разума. Продолжай, Василиса.

– Сегодня спарринги тренировочные, их итог в рейтинг не зачтётся, поэтому не стремитесь поскорее прикончить противника. Для начала привыкните к виртуальным ощущениям и хорошенько освойтесь. Итак, в первый зал отправляются Ижевская и Каменск‑Уральская. Во второй – Самаркандский и Якутский. В третий…

Названные юноши и девушки выходили из строя и скрывались за указанными дверьми. Что делать внутри, разберутся без посторонней помощи, не маленькие и не тупые. Сломать ничего не сломают, в худшем случае симулятор просто не запустит сеанс.

– И в последний зал идём мы с тобой, Вика.

– Классно, – улыбнулась подруга. – Покажешь наглядно, что там к чему. Но арену, чур, выбираю я!

– Не вопрос.

Из более тысячи позиций в списке, наглядно представленных картинками, Вика остановилась на второй. Ею оказалась ровная бескрайняя пустыня в ясный день – самая простая и безопасная арена из всех возможных. Кстати, одна из наиболее популярных. Здесь ничего не мешает, не отвлекает и по песку особо не побегаешь. Будь я чистым псиоником, пришла бы в ужас. Тут вам ни камня, которым можно швырнуть в соперника, ни деревца, за которым можно спрятаться от удара.