Текст книги "Княжна Тобольская. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Ольга Смышляева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)
Где находится роковой «Архив 04», подсказал план эвакуации на стене. Путь неблизкий, случайный человек не найдёт. Мне понадобилось не меньше десяти минут только чтобы дойти до двери. Что и следовало ожидать, её опечатали в тот же день, когда состоялся ритуал. Время на пломбе 11:41 – спустя всего лишь час после собрания в актовом зале. Так понимаю, с тех пор её не открывали и никакой тщательный осмотр внутри не проводили.
– Кто бы сомневался, – усмехнулась вполголоса. – Ректору не нужна правда, она приведёт к отставке.
Аккуратно поддев приклеенную пломбу лезвием ножа, зашла в помещение. Здесь света не было вообще, пришлось включить фонарик телефона. Как только яркий луч прорезал тьму помещения, по моему телу прошёлся табун мурашек. Место из кошмарных видений стало явью.
Знакомый потолок с сетью трещин, стена с облупленной надписью «Архивъ 04» и каменный пол, старательно усеянный разбросанными бумагами из настежь открытых шкафов. Я не поленилась откинуть макулатуру в сторону и в награду за труды увидела жуткий ритуальный круг с халтурно отмытой кровью по центру. Он состоял из трёх колец: на внешнем располагались символы пяти стихий, на внутренних причудливые буквы. Все рисунки основательно вырезаны, их линии широкие и глубокие с гладкими, чуть затёртыми временем краями.
– Пресвятая дичь! – я отпрянула в сторону.
Вывод напрашивался сам собой: Василиса была отнюдь не первой жертвой, кого пытались убить в стенах Военного института.
Кто-то (подозреваю, безопасники) разбил молотками бо́льшую часть букв, по которым можно было распознать название ритуала. Эпик фейл, конечно. Рисунок утратил товарный вид и более к использованию непригоден, однако менее впечатляющим от этого не стал. Сфотографировав его со всех ракурсов, я занялась осмотром прочих интерьеров.
Увы, но почти час на корточках прошёл впустую. Люди ректора навели знатный беспорядок, в нём не просто найти что-то стоящее. В нём вообще ничего не найти! Если здесь и были какие-нибудь улики, их унесли или уничтожили. Двойной эпик фейл!
Только я решила сворачиваться отсюда от греха подальше, как вдруг кожей ощутила чьё-то присутствие. Кроме крыс тут никого, тогда что…
Мысль осталась незаконченной. За спиной раздался слабый шорох, я резко повернулась и встретилась с взглядом ярко-фиолетовых глаз, горевших прямо в воздухе, а затем явственно услышала шёпот:
« Верни мне моё».
И так не по себе, теперь же выдержке окончательно пришёл белый и пушистый. Некрасиво выругавшись в адрес неведомой дичи, я рванула к выходу, как рецидивист от полицейского бобика, но уже на втором шаге нога угодила в канавку одного из линий круга. Лодыжка подвернулась, и я всем телом рухнула на символ стихии воды, чудом не напоровшись на нож в собственной руке. Телефон в розовом чехле ударился об пол, фонарик погас.
Реальность затопила смесь ужаса и злости. Я не сразу поняла, что провалилась в очередное видение, слишком уж похожие эмоции бушевали в нашем с Василисой сознании.
* * *
– Лежи, скоро всё закончится, – грубо рыкнул мужик в чёрной маске. – Ты изменишься, станешь лучше, послушнее… счастливее.
– Я ведь знаю, кто ты! – сквозь слёзы кричала Вася. – З-знаю! Ты… А-а!
Острая, будто бы ледяная боль в висках помешала назвать имя. Под давлением чужого воздействия разум парализовало, и всё же Вася не сдавалась, до последнего боролась, пытаясь вытолкнуть нечисть из своей головы. Жаль, безуспешно. Нечисть оказалась многократно сильнее.
– Уймись, тигрица, недолго осталось, – пообещал тип в маске.
– Сволочь!
– Ш-ш, – он приложил палец к её губам, за что тут же поплатился. Вася не растерялась и мигом цапнула его зубами. Кожаную перчатку прокусила в момент, во рту появился отвратительный привкус вражьей крови. – Сука!
«Крепкая кошечка », – из тени раздался бесполый голос второго участника ритуала. – « Её волю не просто подавить. Давно мне не встречались личности с настолько сильной ментальной защитой. Даже жаль…»
Василиса его не слышала, и до меня вдруг дошло, что это вовсе не голос, а мысли. Таинственный хмырь общается со своим подельником мысленно! Но почему тогда я, Ирэн, его слышу?
Чёрная маска со злостью вонзил клинки девушки в символы стихий воды и земли, следом достал пугающий нож с тремя лезвиями, закрученными в точку-остриё. Дичь пресвятая, я видела его прежде! Точно таким же оружием фальшивый вампир с немецким акцентом убил Ирэн…
Где-то сбоку мелодично звякнули часики.
«Время пришло. Пора », – беззвучно скомандовал хмырь из тени.
Быстрый взмах лезвия, последний крик жертвы и непроглядная тьма смерти.
Кончено.
Душа Василисы Тобольской покинула бренное тело. Я больше ничего не видела, но в реальность почему-то не вернулась.
Минута, две, три…
– Не сработало?
«Что-то не так».
– Вижу, что не так! Почему она до сих пор не дышит?
Организм Васи доживал последние минуты, её мозг фиксировал происходящее в автоматическом режиме и не анализировал ситуацию. Убийцы продолжили о чём-то говорить на повышенных тонах, и если бы не посторонний писк, оборвавший видение, я бы могла их дослушать.
* * *
К счастью, пищала не голодная крыса, грызущая моё лицо, а телефон. Он разрядился и бесстыдно требовал внимания к своей проблеме. Найдя его на ощупь, отключила сигнал. Фиолетовые глаза исчезли, но приятнее в архиве не стало, наоборот – теперь он казался ещё отвратительнее, чем раньше. Не в последнюю очередь из-за фантомного привкуса крови во рту.
Дольше задерживаться не стала и, прилепив пломбу на место, со всех ног поспешила на свежий воздух.
Глава 23
Вернуть внеконцептуальную пустоту и трансцендентную свободу от мирских треволнений – в простонародье взять себя в руки – удалось только после прохладного душа, тщательной чистки зубов и целого стакана воды. Чужой страх быстро сменился непреодолимым желанием действовать и для начала структурировать все известные сведения о кровавом ритуале Васи наглядно.
Подключив мобильник к зарядке, синхронизировала его с панелью рабочего стола и открыла файл «Доска расследования». Вылазка на место преступления не принесла важных улик и названия ритуала, однако без приза я всё же не осталась.
«Почему она до сих пор не дышит?» – удивлялся тип в маске. Странный вопрос, учитывая, что он собственной рукой всадил Василисе нож в сердце. Но это как раз таки объясняет, почему она выжила. Воскрешение жертвы не акт милосердия раскаявшегося убийцы и не альтруизм случайного свидетеля – это злобный и пока ещё непонятный план! Убийцы изначально ожидали, что Вася вернётся к жизни.
«Ты изменишься, станешь лучше, послушнее… счастливее».
Итак,
Жертв двое: Ирэн Листьева, уроженка Российской Федерации, и Василиса Тобольская, подданная Великого Княжества Российского. Убиты приблизительно в одно время одинаковым способом и оружием – ударом в сердце трёхклинковым ножом.
Преступников трое:
Убийца Ирэн – назову его ИКС. Относительно молодой человек с заметным немецким акцентом. Фигура противоречивая и на первый взгляд случайная. С одной стороны, он совершил убийство абсолютно в другом мире, в РФ, без ритуального круга и танцев с бубном. Но с другой, у него был слишком приметный нож, чтобы поверить в простое совпадение и садиста без цели. А ещё он сказал: «Твоя кровь послужит благой цели. Ты сделаешь лучше…» Кого я сделаю лучше, уже не слышала, но теперь это не секрет.
Убийца Васи – ИГРЕК. Мужик в чёрной маске на всю физиономию, тот, кого Тобольская хорошо знала.
И третий участник – ЗЭД. Странный хмырь из темноты, общается с подельниками при помощи телепатии, поэтому определить его пол и возраст пока не представляется возможным. Фигура важная и сильная. Надир говорил, что обязательным условием ритуала является наличие псионика. Вот он и есть.
Вряд ли преступная троица курсанты Военного института, иначе бы давно достали меня. Скорее всего, пришлые.
Название ритуала – неизвестно.
Цель ритуала – неизвестно, но можно догадаться. Мерзавцы собирались изменить Тобольскую, каким-то образом сделать её послушнее.
И бонусный вопрос – почему именно Вася? С Ирэн более-менее понятно, меня убивать вообще не планировали. Если бы не геройство, я бы сейчас беззаботно полировала бокалы в «Розе мрака». Собственно, та блондинка Кристина, чьё место я заняла, тоже не истинная цель. Она, точнее, её кровь, всего лишь элемент ритуала.
Любой сыщик любого измерения знает аксиому: убийца тот, кто получит выгоду от смерти жертвы. Кому перешла дорогу дочка князя Тобольского? Учитывая положение девочки, можно заподозрить политический мотив, а её внешность и «ядерный» характер не исключают целый спектр бытовых причин, начиная с ревности и заканчивая извращённой местью.
Или же она украла нечто ценное, вернуть которое требовал таинственный шёпот.
Так не хочется влезать в эту трясину! Однако ещё сильнее не хочется внезапно помереть за чужие грехи.
Сохранив написанное, выключила телефон. Начало положено, дело за деталями.
Раздобыть больше сведений по существу ритуала можно двумя способами. Длинным, зато стабильным: добраться до файлов ректора, став председателем факультета «Логистики». И коротким, но непредсказуемым: покопаться в памяти Васи, досмотреть ритуал и как минимум узнать, что за ошибка не позволила его правильно закончить. Одна загвоздка – видения не включаются по желанию.
– Что ж, создам подходящие условия.
Ярослав уверял, будто я хорошо реагирую на стресс и сильные эмоции, значит проверю его теорию ещё раз и искусственно вызову опасную ситуацию. Опасную, но контролируемую! Не для того я тут бьюсь за лучшее будущее, чтобы сгинуть по собственной глупости. Только в «Архив 04» больше не пойду! Там обитают глаза неизвестной дичи, обвинившей меня в воровстве. Голограмма или какая-то разновидность домового? Не знаю и выяснять на практике не хочу.
* * *
Идеально подходящий вариант отыскался следующим днём. Им стали камеры для тренировки устойчивости организма к определённому виду стихии. Мастер Ли рассказывала, будто на первом ранге использовать их опасно, тело якобы не выдержит воздействия мощного потока концентрированной эссенции, и сознание отключится. Надеюсь, на обнулённых это правило тоже работает. Благодаря Надиру, я знаю, как попасть в камеры без соответствующего допуска в удостоверении. Точнее, в одну камеру – ту, которая имеет уязвимость в механизме считывания. Главное, не привлечь внимания.
Немногие курсанты, кто остался в Военном институте, предпочитали коротать Рождественские каникулы в комплексе «Двух Клинков». Все его залы, включая боевые симуляторы, ректор оставил открытыми для тренировок на любой вкус и в любом удобном темпе. Свидетели нелегального доступа мне не нужны, поэтому я не рискнула сунуться в камеры днём. Дождалась позднего вечера и мышью проскочила на второй этаж комплекса. Дорога знакома до боли – тут недалеко малый зал для аспирантов под номером шесть.
– Ну, счастливый кролик, – привычным жестом потёрла запястье, – принеси мне удачу, где бы ты ни был!
Подошла к камере номер восемнадцать, так похожей на космическую телефонную будку, и активировала панель допуска. Затем по инструкции Надира надавила на сенсор в правом верхнем углу, одновременно вставив своё удостоверение курсанта.
Доступъ запрещёнъ, – поведала надпись на дисплее. Вопреки сообщению, индикатор замка загорелся зелёным, а на панели открылось меню выбора стихии и уровня сложности. Рядом высветилась короткая справка: стихия огня воздействует на тело сильным жаром; стихия воздуха – качелями из кислородного голодания и чрезмерного насыщения; стихия воды – леденящим холодом; стихия земли – перегрузкой. Псионика представлена не была по той причине, что она влияет на разум, а это слишком тонкая материя, чтобы лезть в неё без контроля медиков.
Я выбрала землю, посчитав её действие наиболее предпочтительным. Перегрузка предсказуема. Она представляет собой изменение веса тела под действием ускорения, превышающего величину свободного падения на планете Земля, и в спокойном состоянии равна 1g.
Теперь выставить сложность. Стихийники сильные ребята, малой цифрой никого здесь не напугать, тем более тренированную годами ранее Васю. Согласно таблице рекордов, один курсант выдержал аж четырнадцать минут при перегрузке в 17g! Чтобы стресс-план наверняка сработал, я набрала цифру пять. Нехилое значение для первого раза, но мне ведь ненадолго – зайти и выйти, приключение на двадцать секунд!
Дверь съехала в сторону, пропуская внутрь голубоватой кабинки. Как только щёлкнул запорный механизм, на табло перед глазами выскочили базовые показатели моего организма: пульс, давление, оксигенация, температура. Они нужны, чтобы визуально контролировать своё состояние, и если что-то не понравится, вовремя остановить программу.
Перегрузка подействовала сразу, как таймер начал отсчёт. Ступни и кисти рук налились свинцовой тяжестью, неодолимая гравитация вжала голову в плечи, в груди появилось тянущее ощущение. Неприятное. Давление крови в теле ниже уровня сердца подпрыгнуло, когда как выше значительно упало. Меня потянуло к земле с такой силой, что я не удержалась на ногах и рухнула на пол. Дальше хуже – мозг ощутил резкую нехватку кислорода, в глазах потемнело, рассудок помутился. Показатели организма моментально улетели в красную зону, а прошло только десять секунд!
М-да, вот вам и тренированная Вася.
Я попыталась дотянуться до кнопки «Стопъ», когда тело окончательно подвело чересчур самонадеянную хозяйку. Тихонько пискнул защитный блок. Уловив критическое падение жизненных показателей, автоматика самостоятельно вырубила камеру. Дверь открылась, но выйти я уже не смогла. Сознание отключилось.
К сожалению, никакого видения не последовало. Либо ситуации не хватило реальной опасности, либо чего-то ещё.
В реальность я вернулась почти сразу. Кто-то в весьма настойчивой манере похлопывал меня по щекам.
– Обалдеть, да ты и без моих кулаков обморочная, Тобольская!
– Блондинка?
– Всяко не брюнетка.
Ярослав неожиданно аккуратно вытащил меня наружу и оставил приходить в себя прямо на мраморном полу недалеко от камеры. Сама я подниматься не спешила, пусть сперва тошнота схлынет. Крайне неприятная, к слову.
– Какого фрица ты к стихиям полезла, а? – со вздохом искреннего недоумения поинтересовался Яр, будто спрашивает у ребёнка, зачем он руку в костёр сунул. – В тебе нет ни эссенции, ни защиты от неё, что ты собралась тренировать там? Идиотизм?
– Сопливых не спросила, – без огонька огрызнусь в ответ.
– Камеры не помогут тебе восстановить ранги, хоть заночуй в них. Таких чудес не бывает, обнуление – это приговор.
Угораздило ж пересечься с ним!
– А кто сказал, что я рассчитываю на чудо? – опёрлась на локоть. Смотреть на блондинку снизу вверх обидно, но пришлось смириться. – У меня есть кое-что получше: усердие и упорный труд, помноженные на мотив и желание поглядеть на твою разочарованную физиономию.
– У чуда и то больше шансов.
– Сам-то чего забыл здесь? – резко сменила тему. – Разве ты не должен был отчалить на Рождество к матери, отцу и всей остальной буржуазной семейке Красноярских?
– К матери? – парень выразительно выгнул бровь. – Куколка, тебе перегрузка последние мозги сдавила? Моя мать умерла прошлой зимой, ты была на её похоронах и даже делала грустное личико. Или ты таким оригинальным образом пожелала мне…
– Нет, – перебила его. – Смерти я тебе не желаю, много чести. Просто подзабыла немного, но теперь вспомнила. Соболезную.
– Неужто не шутишь?
– Захлопнись, Красноярский, достал плеваться ядом!
Что-то в моём восклицании его развеселило:
– У нас с ядом давние отношения, тебе ли не знать, Тобольская.
Ох, лучше бы на месте Яра были фиолетовые глаза из архива. Они хотя бы не язвили…
Медленно, без резких движений я перетекла в сидячее положение. После дикой перегрузки тело охватила нереальная лёгкость и нечто, похожее на эйфорию.
– Серьёзно, парень, почему ты не дома с родными? До нового две тысячи тридцать с хвостиком года всего два дня. Вали из института и празднуй! – для большей наглядности я махнула рукой в случайном направлении.
– Ни желания, ни повода, – Яр дёрнул уголком губ в коронной ухмылке. – Первого января мой отец на пару с твоим объявил миру о нашей помолвке. Согласись: дата-то скорбная. Сейчас бы киселёк хлебать, а не шампанское.
– Тут не поспоришь, – пространно кивнула. Василиса в своём дневнике выразилась о событии куда грубее «киселька».
– Отпраздную, когда с помолвкой будет бесповоротно покончено, не раньше. А потом, десять дней каникул прекрасная возможность потренироваться без лишних помех. – Яр показал мне браслет на левом запястье, где сверкали семь камней-индикаторов. – Немного поднажать, и к концу мая достигну восьмого ранга. Здорово звучит, правда? Тебе и в лучшие времена не снились такие высоты.
– Да ты тщеславен!
– Не без того. А знаешь, что самое хорошее в восьмом ранге, куколка? – спросил с намёком.
– Поделись, узнаю.
– Если чудо случится, и ты восстановишь эссенцию, тебе придётся набирать уже не четыре ранга, а все пять, чтобы Тобольские могли возобновить помолвку.
– О, так значит, шанс у меня всё-таки есть! – осклабилась я.
– «Шанс всегда есть. Особенно, когда дело касается Тобольских», как однажды выразился мой отец. Верить в это глупо, но настоящим глупцом станет тот, кто не перестрахуется. Ставка слишком высока.
Высокомерный сноб. Вот умеет же испортить настроение! Мне стоило труда сдержать зубовный скрежет и завистливое пожелание провалиться с треском. Вместо этого я гордо подбоченилась и вскинула голову назад, чтобы посмотреть ему в лицо тяжёлым взглядом. Некоторые мысли понятны без слов.
– Ладно, обморочная, встаём с пола. Автоматика камеры передала сигнал помощи на пульт дежурного медика. Смойся отсюда, если не хочешь объяснять, как умудрилась пролезть в камеру без допуска.
Ярослав не стал церемониться – без предупреждения ухватил меня за руку и рывком поднял на ноги.
Не ожидавшая такого манёвра, я по инерции влетела в его грудь, едва успев выставить вперёд ладонь, чтобы не ткнуться носом. И только мои пальцы коснулись платинового медальона с золотистым львом, как мир… переключился. Просторный холл с шеренгой стеклянных камер усох в размерах и сменил интерьер.
Новое видение походило на все предыдущие точно так же, как болонка на бабушкину люстру, что ставило под сомнение его реальность. Васи в нём не было. Вообще! В нём был кабинет с дорогой мебелью из красного дерева, резные книжные шкафы, крутой рабочий стол с картой Енисейской губернии на стене и двое человек.
* * *
Ярослав механически прокручивал между пальцев висящий на шее медальон, его глаза бездумно смотрели сквозь хрустальный бокал с янтарной жидкостью в руке представительного мужчины, восседавшего в кожаном кресле напротив. Лысый череп, хищное выражение на лице и точно такой же медальон не позволили ошибиться в личности хозяина кабинета. Перед нами его превосходительство глава Енисейской губернии – Лев Дмитриевич Красноярский.
– Ты должен притормозить с восьмым рангом, – в приказном порядке заявил Лев Дмитриевич. – Твоя невеста…
– Не называй её так.
Отец Яра меланхолично взболтнул жидкость в бокале и лениво отхлебнул глоток.
– Твоя невеста, – повторил с особым ударением, – всё ещё ноль.
– И почти гарантированно останется им до конца жизни, – буднично констатировал Яр. – Срок истекает через шесть месяцев, времени на чудо нет. Не вижу смысла делать вид, будто у помолвки ещё остался шанс.
– Шанс всегда есть. Особенно, когда дело касается Тобольских. – Лев Дмитриевич пристально посмотрел на сына. – Никогда не ставь крест на ситуации, которую не можешь контролировать, хорошенько уясни эту истину. Возьмёт Василиса четыре ранга или нет – её проблема; я хочу, чтобы ты не усложнял положение.
Серые глаза Яра округлились в изумлении:
– Зачем цепляться за соломинку, отец? Ты в накладе не останешься в любом случае. Сорванная по вине невесты помолвка обяжет Тобольского отдать неустойку – шестую часть земель губернии. Разве этого мало?
– Мне нужна вся Тобольская губерния, – его превосходительство отхлебнул новую порцию, на его губах заиграла азартная улыбка. – Вся и в твоих руках! Анатолий Тобольский надёжный союзник, но он смертен, а из всех наследников у него только Василиса, легкомысленная вертихвостка с «куриным» мозгом. Дай волю, и она по скудоумию своему похерит всё, что мы с её отцом выстраивали десятилетиями в экономике между нашими губерниями, в том числе дружбу на политической арене. Считаешь иначе? – поинтересовался он, заметив скепсис на лице сына. – Высказывайся, давай! Ты лучше меня знаешь Василису.
– Нет, тут ты прав, иначе не будет. Василиса руководствуется только собственными интересами.
– Именно, парень, именно!
– Значит, – Яр равнодушно хмыкнул, хотя подозреваю, его равнодушие деланное, – тебе совершенно плевать, что моей женой станет девица, которая ненавидит меня ещё сильнее, чем я её?
Князь Красноярский кивнул без тени сомнений и отрезал промораживающим до костей голосом:
– У тех, кто носит платиновый медальон, не должно быть личных эмоций, только долг. Она тебя возбуждает как женщина мужчину?
Яр, ожидавший от отца какого угодно вопроса, только не такого, изумлённо выгнул бровь.
– Хочешь знать, считаю ли я Василису привлекательной? – спустя красноречивую паузу он уточнил формулировку.
– И что же? – князь терпеливо дожидался ответа.
– Считаю, – без обиняков признался Яр. – Я не слепой и не идиот отрицать её красоту, но внешность Василисы никоим образом не меняет моего к ней отношения. Она далеко не единственная симпатичная девушка в институте, чтобы красота могла что-то значить.
– Не придумывай лишнего. Одной красоты вполне достаточно, – царственно отмахнулся Лев Дмитриевич. – От хорошей жены большего не требуется, лишь… хм… её привлекательность в постели. Людям Енисейской губернии выгоден союз с Тобольском, остальное, чем бы оно ни было, не заслуживает даже секунды обсуждения. Я сказал, ты сделаешь.
– Нет, – в тон ему отозвался Яр. – Я не стану терять полгода тренировок ради пустого реверанса вежливости в сторону Василисы.
Лев Дмитриевич угрожающе приподнялся с кресла, его внушительные кулаки упёрлись в столешницу двумя кувалдами. Мужик он сильный. Наблюдая за ним, я не чувствовала вообще ничего, словно смотрю телевизор, чему несказанно радовалась. Прекрасно помню, какое впечатление Красноярский производит при личном присутствии – подавляющее и угнетающее. Его род почти все трио-практики в эссенции, им не покорились только стихия земли и псионика.
– Ты. Это. Сделаешь. Никакого восьмого ранга до восемнадцатого мая. Приказ ясен?
– Более чем, – Ярослав даже не потрудился скрыть издёвку в ответе. Прекратил крутить медальон и коротко добавил: – До встречи в мае.
Лицо губернатора Енисейской губернии пошло красными пятнами гнева, в серых глазах собрались свинцовые тучи. Однако разразилась гроза или нет, осталось лишь догадываться…
* * *
Мозг снова переключился, и моё сознание резко вернулось в настоящий момент, в холл со стихийными камерами.
Первым же делом я отпрянула от парня на более-менее комфортную дистанцию в несколько шагов. Обнимашки с блондинкой не входят в мои планы на текущую жизнь примерно никогда.
– Выход найдёшь сама, а мне пора в симулятор, – для Яра, судя по всему, прошло не больше мгновения.
– Зачем? Ведь твой отец против тренировок.
– С чего вдруг такой вывод? – Мажорчик не изменился в лице, но потемневшие глаза подсказали, как сильно он разозлился. На секунду я увидела перед собой не просто копию Льва Красноярского, а его самого.
Значит, замечание попало в точку! Каким-то непостижимым образом странное видение оказалось правдой.
– Невероятно, – шокировано произнесла я. – Да ведь Лев Дмитриевич полностью на моей стороне. Ха! Ему настолько нужен союз с Тобольскими, что он готов принять в свою семью не только кровавую язычницу с «куриным» мозгом, но даже бывшую обнулённую!
– Этого не случится, – сердито отрезал Яр. – Мой отец никогда не проявит слабость, отступившись от подписанного и обнародованного договора, какая бы выгода ни стояла на кону. Условия неизменны: либо ты сокращаешь отрыв между нашими рангами до трёх, либо помолвки не будет.
– Помолвки не будет в любом случае, но не по вине Тобольских, – парировала я и мысленно добавила: «Иначе меня выпнут на улицу к крепостным раньше, чем я разберусь, как купить билет на борт ближайшего корабля до Английской Америки». – Забудь, блондинка, мы не отдадим Красноярским свои земли.
– А мы вам свои.
– Патовая ситуация.
– Вовсе нет. Тебе не хватит упорства восстановить эссенцию к концу мая.
– Ещё посмотрим!
– Я тебя знаю, куколка, – снисходительно бросил Яр. – Ты пустышка, возомнившая себя высшим существом по умолчанию. Всё, за что нужно бороться, не твой уровень.
Вперив в нахала ледяной взгляд, я подошла к нему, как боксёр к противнику перед боем, и процедила сквозь плотно сжатые зубы:
– Нет, ты ни хрена меня не знаешь, психолог белобрысый!
А затем, не дав ответить или хоть как-нибудь среагировать, вложила в ладони всю свою силу и резко оттолкнула Яра так, что ему пришлось ухватиться за открытую дверь стихийной камеры. Развернулась на пятках и в гневе зашагала прочь из комплекса «Двух Клинков».
С дежурным медиком разминулась буквально на десять секунд; вовремя успела свернуть в тень колонн возле лифтов.
После перегрузки и короткого обморока я должна была чувствовать себя обессиленной, но моё тело переполняла энергия. Подразумеваю, это ярость. Именно она помогла справиться с лёгкой дезориентацией в пространстве после нетипичного видения.
Что это вообще было⁈ Каким-таким образом я смогла увидеть то, что никак не должна была видеть? Это совершенно точно не старая память Васи, Красноярские спорили уже после её обнуления. И не память Ярослава, я не смотрела его глазами и не ощущала ни одну его эмоцию, что было бы логично в таком случае. Я просто наблюдала за событием, как какая-то ясновидящая из битвы экстрасенсов.
– Мало мне было чакр, летающих ножей и говорящих глаз, – ворчнула на саму себя. – Теперь новая дичь нарисовалась…
