Текст книги "Мир обретённый"
Автор книги: Нил Шустерман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)
* * *
А в это время в Междумире до Светящихся Кошмаров, как называли себя налётчики, начало доходить, что с поезда, такой многообещающей добычи, им не удастся урвать ни единой монеты. Последняя надежда – вагон-тюрьма. Один из грабителей дёрнул дверь и обнаружил невероятнейшее смешение лиц, рук, ног и прочего, как попало запихнутых в набитый до отказа вагон. Пацан ошеломлённо пялился на эту картину, не зная, что предпринять.
– Давайте сюда ваши монеты! – заорал он наконец.
– А у нас их нет, – отозвалось одно из лиц. – Закройте, пожалуйста, дверь.
Вот теперь налётчик смешался окончательно.
– Но... но... вы же тонете! Разве вам не хочется, чтобы мы вас вытащили отсюда? Вы тогда могли бы поумолять нас о пощаде...
– Вообще-то нет, – ответствовало другое лицо.
– Нам и здесь хорошо, – заявило третье. – Закройте, пожалуйста, дверь.
Налётчик никогда ещё не встречал духов, достигших такой степени совершенной, безмятежной просветлённости. Это рассердило его, и поэтому он сделал единственное, что было в его силах, чтобы досадить этим блаженным – отказался закрыть дверь.
* * *
Джикс осознавал: совершённый им поступок расставил всё по местам; теперь надлежало действовать быстро и решительно. Он мог бы сейчас оставить компанию скинджекеров и отправиться с донесением к его превосходительству, но ведь тогда основной приз уйдёт из рук. Нельзя допустить, чтобы Восточная Ведьма погрязла в земле.
Большинство Кошмаров были заняты – гонялись за выбиравшимися из вагонов детишками, а тем, кто увязался было за Джиксом, хватило одного взгляда на его необычную расцветку – ещё более причудливую, чем их собственная боевая раскраска – чтобы они тут же раздумали связываться с ним. Юноша-ягуар поспешил к салон-вагону, оседлавшему крышу особняка, и воззвал к Джил.
– Дай мне код замка! – крикнул он.
Джил взглянула на него сверху с удивлением, а возможно, даже и с радостью, что он до сих пор ещё на поверхности.
– Забудь про Мэри! – откликнулась она. – С нею покончено. Лучше залезай сюда, к нам!
– Код! – настаивал он. – Быстро!
Джил вздохнула.
– Тридцать – два – девятнадцать – двадцать – восемь... Да на кой оно тебе надо?
Но он уже бежал к вагону Мэри, повторяя на ходу цифры, чтобы не перепутать.
Кабус лежал на боку и уже наполовину погрузился в землю, но его задняя дверь – та самая, что закрывалась на замок с цифровым кодом – всё ещё торчала наружу. Дети, пытавшиеся не дать вагону утонуть, либо попали в лапы Кошмаров, либо разбежались в попытке спастись. Джикс набрал код, повернул диск влево, потом вправо, потом опять влево, потянул... Ничего не произошло. Наверно, Джил обманула его... но тут он потянул ещё раз и замок раскрылся. Юноша распахнул дверь и бросился внутрь.
К его изумлению, в вагоне собралось с полдесятка послесветов. Должно быть, они забрались сюда через люк в потолке, вот только люк теперь находился под землёй.
– Ты останешься здесь, с нами? – спросил один из них.
Мэри всё так же мирно спала в своём целёхоньком стеклянном гробу. Наверняка её выбросило из него при аварии, но эти ребята заботливо уложили свою хозяйку обратно, разгладили волосы, поправили платье... Имидж прежде всего.
– Времени в обрез, – сказал Джикс. – Надо вытащить её отсюда.
Но никто из детей не шевельнулся.
– Вытащить? – спросил один мальчик. – Но если мы её вытащим, эти маньяки заберут её!
– Мы пойдём вместе с нею вниз! – сказал другой, бережно поглаживая ладонью стеклянную крышку. – А потом, когда Мэри проснётся, она скажет нам, что делать.
Джикс зарычал от негодования, сила которого привела в изумление его самого. Его рёв привлёк внимание собравшихся.
– Думаете, она вас наградит за то, что вы позволили ей уйти в землю? – воскликнул он. – Да она вас возненавидит! Какая там награда! Она накажет вас! Лучше попасть в лапы к врагу, чем в недра!
Дальнейшей аргументации не потребовалось. Детишки схватили гроб и неуклюже понесли его к выходу, который уже начал уходить под почву.
Гроб застрял в дверях.
– Толкай! – рявкнул Джикс. Стоя почти по колени в земле, он напрягся изо всех сил, выталкивая гроб наружу, и тот наконец подался. Джикс выскочил вслед за ним в самую последнюю секунду.
Он оглянулся, и увидел, что в вагоне остался один мальчик. Их взгляды встретились. Мальчик погрузился уже по шею, а от дверного проёма осталась лишь узенькая щель. Парнишка был обречён. И всё равно, Джикс протянул к нему руку, ухватил его за запястье и дёрнул на себя. Но тот увяз слишком глубоко, и даже такой сильный послесвет, как Джикс, не смог бы ничего тут поделать.
– Спаси её, – успел сказать мальчик, прежде чем голова его ушла под почву. Джикс продолжал держать его за руку. Тяжесть утонувшего мальчика тянула Джикса за собой – его рука погрузилась по локоть – но тут паренёк стиснул ладонь Джикса, словно посылая ему безмолвное прощай, и отпустил. Юноша-ягуар вытащил руку. Кабус скрылся под землёй, будто его и не бывало.
* * *
Вряд ли Милос испытывал когда-нибудь большее унижение, чем сейчас: он лежал под вагоном, не в силах выбраться и не имея никого, кто подал бы руку помощи; даже те, кого он называл своими друзьями, не спешили ему на выручку. Он знал, что они на поверхности – слышал, как Джил кричала ему что-то обидное насчёт его лидерских качеств. До путешествия на этом поезде он думал о себе как о весьма приличном лидере. Так почему же теперь его преследовали сплошные неудачи? Он знал ответ. Мэри. Даже спящая она во всём превосходила его, и как бы Милос её ни любил, он не мог отделаться от мысли, что ему никогда не сравняться с ней в величии. При всём при том он продолжал верить, что ей чего-то не хватало – чего-то такого, что мог восполнить только он, и что вместе они будут сильнее, чем сумма отдельных частей. Сейчас он больше всего опасался, что Мэри не спасли, что она ушла к центру Земли.
Пригвождённый к рельсам, он мог видеть лишь отдельные стычки, да и то мельком, зато слышал всё. Нападающие издавали победные кличи, детишки Мэри вопили в отчаянии – значит, они проигрывают сражение. Затем, услышав, как Джил выкрикивает цифры «секретного» кода, Милос обрадовался, что он ей известен. Он не имел понятия, кто собирается спасать Мэри и удастся ли это вообще, но теперь у него по крайней мере появилась надежда.
Наконец, к нему подобрался кто-то из налётчиков. Милос плюнул ему в физиономию, не заботясь о том, чем ответит враг. По существу, Милос обладал сейчас одним несомненным преимуществом: до тех пор пока он лежал, зажатый между вагоном и рельсами, никто не мог вогнать его в землю.
– Гони монету, не то!.. – потребовал грабитель.
– Idi k chertu! – ответил Милос. Он даже почувствовал некоторое удовлетворение от того, что смог послать противника, а тот ничего не понял [12]12
И это выражение, и «Bozhe moi» выше автор написал по-русски латиницей. Я так и оставила. Колоритно.
[Закрыть].
Грабитель в досаде пнул его ногой.
– Ну и никчёмные же вы все твари! – взвизгнул он. – Куда вы подевали свои монеты? Мы должны кормить его монетами, не то он перестанет с нами разговаривать – как вы этого не понимаете?!
Милос уставился на размалёванного пацана так, будто это налётчик говорил на иностранном языке, а не он, Милос.
– Кормить кого? – недоумевающе спросил он, но пацан убежал, решив, что лучше выместить свою злость на ком-нибудь, с кем можно всласть подраться.
Звуки битвы постепенно стихали. Все остальные вагоны ушли в землю. И тогда на Милоса навалился страх, такой же тяжёлый, как придавивший его поезд: если Мэри успели вытащить из тонущего кабуса, если она по-прежнему на поверхности, то когда она проснётся, ему, Милосу, не поздоровится. Она никогда не простит ему этой катастрофы.
* * *
Хомяк, Лосяра и Джил наблюдали за баталией с высоты. Крыша особняка служила им крепостью и защитой; они взирали на поле битвы со своих обшитых тёсом бастионов и могли в точности оценить масштабы бедствия. Положение – хуже не придумаешь. Атакующих, как выяснилось, была всего сотня, не больше, но действовали они так агрессивно, организованно и сплочённо, что детишки Мэри не имели ни малейшего шанса на спасение. Многих из них похватали в плен, другие утонули вместе с вагонами. Но большинство просто разбежались кто куда, стремясь унести отсюда ноги поскорее и подальше.
Кошмары попытались было влезть на крышу особняка, но все окна и двери были заперты; и хотя один предприимчивый Кошмарик ухитрился вскарабкаться по водосточной трубе, Лосяра так двинул его, что бедняга слетел с высоты прямо в живую землю, куда и провалился, словно в пудинг. После этого ни один не осмелился повторить его подвиг.
Скинджекеры следили за тем, как Кошмары укладывали спящих междусветов на рельсы, чтобы посчитать их.
– Милош где-то там внижу, – сказал Лосяра Джил. – Я его не вижу, жато я его шлышал.
Хомяк ломал руки, как какая-нибудь старушонка, и причитал:
– Что будем делать? Что будем делать?
– Спасать свои задницы, – отрезала Джил. – Вот что мы будем делать.
К сожалению, у Джил не получилось последовать собственному совету.
* * *
Джикс обнаружил, что его экзотическая внешность играет ему на руку. Вместо того, чтобы присоединить его к остальным пленникам, юношу-ягуара доставили прямиком к предводителю Кошмаров. Мальчишке было не больше четырнадцати, и полосы военной раскраски едва маскировали плохую кожу, сплошь покрытую угрями, уже вызревшими, но так и не вскрывшимися – им уже никогда не суждено было вскрыться. Сальные чёрные волосы выглядели так, будто их собственноручно стригла его мамаша, а на брекетах застряли крошки чего-то, что он ел в свою последнюю минуту. Скорее всего угольно-чёрное печенье «Орео». Одним словом, при жизни над ним наверняка издевались все кому не лень, зато сейчас он сам получил возможность издеваться над кем угодно.
Джикс, охраняемый двумя внушительного вида конвоирами, стоял перед вожаком Кошмаров; вся четвёрка споро перебирала ногами, чтобы не провалиться в живой мир.
– Ты что ещё за чудо-юдо? – спросил Прыщ.
– Я сын богов-ягуаров, – рыкнул Джикс, напуская на себя грозный вид. – И вы разгневали их!
На Прыща его слова впечатления не произвели. Он бросил взгляд на стеклянный гроб – его как раз принесли несколько дюжих Кошмаров – и спросил:
– А кто эта девчонка в стеклянной коробке?
Джикс ответил не сразу, поэтому один из стражей отвесил пленнику оплеуху:
– Авалон задал тебе вопрос! Отвечай!
Джикс издал глухой рык, но сдержался.
– Она та, у которой все ответы, – сказал он.
– Какие ещё ответы?
– Ответы на все твои вопросы. Она – Восточная Ведьма, и ей ведомо всё.
Прыщ, то есть Авалон, и на этот раз не проникся.
– Никогда не слышал.
Он поскрёб свою усеянную вулканами физиономию, слегка смазав боевую раскраску. Джикс обратил внимание, что вдобавок к обычным ярким полосам у Прыща на лбу красовалась большая буква В, нарисованная серебрянкой.
– Мы и так знаем все ответы, – сказал Прыщ. – Или узнаем, когда притащим много монет. У тебя есть монета?
Джикс покачал головой.
– Ну, тогда ладно. – Авалон махнул своим приспешникам. – Девчонка пусть валяется в своей банке, а этого... кошака отправьте в центр.
Оба здоровяка налегли на плечи Джикса, не оставляя сомнений в том, какой именно центр имелся в виду.
И вдруг откуда-то справа раздался крик:
– Нет!
Джикс оглянулся и увидел Джил: та слезла с крыши особняка и припустила на место экзекуции. Один из Кошмаров пытался преградить ей дорогу, но отчаянная девчонка двинула его локтем в нос, после чего устремилась прямо к Авалону.
– У меня есть монета!
– Не надо! – воскликнул Джикс. – Они не станут торговаться – просто заберут её, и всё!
Она словно и не слышала его.
– Меняемся? – сказала она Прыщу. – Моя монета за его свободу.
– А ну обыскать её, – приказал Авалон, но Джил не дала им шанса унизить себя. Она быстро вытащила из кармана монету и протянула её предводителю Кошмаров. Тот глянул на монету с подозрением, затем осторожно взял её двумя пальцами и опустил в собственный карман.
– Ну, тогда ладно, – проговорил он. – Пошлите в центр обоих. – После чего повернулся и пошёл прочь.
– Только попробуй загнать меня в землю, и тогда тебе нипочём не узнать, где лежит целая куча монет! – заявила Джил. Вожак остановился и уставился на неё.
– Врёшь!
– Ах вру? Да я тебе прямо сейчас раздобуду ещё одну!
Авалон заколебался. Даже Джикс заподозрил, что Джил блефует, но решил не вмешиваться. Интересно, что она затеяла? Ну что ж, подождём – увидим.
– Валяй, раздобудь, – сказал Авалон.
Стражи вытащили Джикса, который погрузился по колено, и Джил повела всех к спальному вагону, всё так же лежащему поперёк пути.
– Этот вагон пуст, – сообщил Авалон. – Мы уже забрали оттуда всех. Да и откуда у них монеты? Они всё равно появятся не раньше, чем эти сони проснутся.
– Не в вагоне, – ответила Джил. – Под ним.
Вся компания обошла вагон и с другой стороны обнаружила Милоса – беспомощного, застрявшего между рельсами.
– Привет, Милос! – елейно пропела Джил.
– Перемётываешься на другую сторону, крошка, да? – отозвался Милос. – И почему это я не удивлён?
– У него есть монета, – сказала Джил. Авалон смерил взглядом вагон, потом посмотрел на толпу своих головорезов.
– Проверьте его карманы.
– Не надо карманы, – посоветовала Джил. – Он держит её под шнуровкой на кроссовке.
Милос взвыл. Авалон ткнул пальцем в Джикса:
– Ты. Давай, проверь.
Джикс встал на колени и запустил руки под вагон в поисках Милосовых ног. Тот отчаянно лягался, но Джикс крепко вцепился своими острыми ногтями в его кроссовки, проверил обе и под шнуровкой правой нашёл монету – как и обещала Джил. Джикс бросил быстрый взгляд на девицу-скинджекера и протянул Авалону монету на раскрытой ладони.
– Э, послушай, – сказал тот, – как у тебя так получается, что ты держишь её на ладони и тебя не затягивает в свет?
– Потому что я скин... – Джикс прикусил язык. Может быть, эти послесветы не знают о скинджекинге? Если это так, то он им рассказывать не станет. – Наверно, я просто ещё не готов.
С этими словами он вручил монету Авалону, который осторожно взял её двумя пальцами, как и в первый раз, и опустил в карман своей рубашки.
– Ну, тогда ладно, – произнёс он. – А где же обещанная куча?
– Не здесь, – ответила Джил. – Но в одном месте есть целое ведро монет, такое тяжёлое, что тебе его даже не поднять.
Авалон уставился на неё зверским взглядом и обнажил свои брекеты с застрявшими в них чёрными крошками.
– Думаешь, я идиот, да? Втираешь мне очки, да?
– Она говорит правду, – подал голос один из захваченных в плен ребят. – Я видел это ведро. Оно было у Шоколадного Огра, когда мы разбили его армию. Но я не знаю, где оно теперь.
– Зато я знаю, – сказала Джил, после чего наотрез отказалась давать какие-либо пояснения.
Джикс улыбался, как Чеширский Кот. План Джил удался на славу. И подумать только – она сделала это ради него, Джикса!
– Ну, тогда ладно, – проговорил Авалон. – Всё равно когда-нибудь тебе придётся расколоться. – Затем он приказал своим разбойникам отправить остальных пленников в центр. – Две монеты за тебя и твоего кошака, – пояснил он Джил, – остальные мне и даром не нужны.
Джикс порывался помешать расправе, но его крепко стиснули с обоих боков, и юноше-ягуару ничего не оставалось, кроме как беспомощно наблюдать за тем, как два десятка послесветов отправились в ядро планеты. Затем Кошмары покинули поле битвы, забрав двоих пленных, всех междусветов и Мэри в её стеклянном гробу. У них за спиной оставшийся без помощи Милос крыл весь Междумир отборным русским матом.
Глава 15
Ты то, что ты помнишь
Светящиеся Кошмары уже давно ушли, а Лосяра с Хомяком ещё сидели на крыше и тряслись. Наконец, они собрались с духом и сползли вниз. Оказалось, не все дети канули в землю или разбежались; кое-кто спрятался и теперь выходил из укрытия. К сожалению, их осталась лишь горстка.
У всех на устах был только один вопрос: где Мэри?
– Она ведь не отправилась вниз? – спрашивали они наперебой. – Ведь правда она не отправилась вниз?!
– Они жабрали её, – разъяснил Лосяра. – Кошмары уташшили её вмеште ш гробом.
Дети пришли в такое же отчаяние, как если бы их хозяйка отправилась к центру Земли.
Милосу же это известие принесло облегчение, что, однако, не умалило его ярости.
– Эй, вы, пара придурков! Собираетесь помочь мне или нет?
Лосяра с Хомяком поспешили к своему предводителю, лепеча всевозможные оправдания, но Милос не желал их слышать.
– Вы просто трусы и всё! Ступайте соберите тех, кто остался, и стащите с меня этот вагон!
Скинджекеры отправились выполнять приказ. Когда все уцелевшие были собраны и пересчитаны, цифра оказалась неутешительной. Всего сорок три души.
– Сорок три? – возопил Милос из-под пустого спального вагона. – Как это – сорок три?!
– Ну, разбежались со страху, разбежались, – сказал Хомяк.
– Великолепно. Ладно, уберите с меня этот вагон!
Однако сорока трёх послесветов оказалось недостаточно, чтобы сковырнуть железнодорожный вагон с рельсов.
– Фигово, – сказал Лосяра. – И што будем делать?
Милос принялся ломать голову над решением задачи, и тут до него донёсся некий запах. Поначалу едва заметный, он становился всё сильнее и сильнее. Сладкий аромат напомнил Милосу о золотом детстве. Надо же, кругом сплошное безобразие, и вдруг нá тебе – приятнейшее благоухание. Но тут юноша сообразил, что на самом деле в этом аромате для них всех не кроется ничего приятного.
– Тшуете этот жапах? – встрепенулся Лосяра.
– Это шоколад! Это шоколад! – запищал Хомяк. – Ужас, ужас!
Остальные ребятишки в ужасе бросились врассыпную, сообразив, чем им грозит этот аромат.
– Куда вы, куда?! – кричал им Милос. – Оставайтесь на месте!
– Тебе легко говорить! – отозвался один из беглецов. – Ты всё равно не можешь двигаться, у тебя нет выбора!
К чести Лосяры и Хомяка, они не бросили своего начальника, хотя наверняка оба намочили бы штаны, если бы были живыми людьми.
Аромат шоколада вскоре стал так силён, что от него кружилась голова. Со своего места из-под вагона Милос толком ничего не мог видеть, но глазам Лосяры и Хомяка предстало зрелище, от которого у них затряслись все поджилки. С северо-востока по шпалам к ним неуклюже приближалось существо, словно сделанное из болотной грязи и тины, только вместо слизи оно исходило шоколадом. Парни помнили слова Алли о том, что Шоколадный Огр – всего лишь мальчик, а сказку о чудовищном создании выдумала Мэри для запугивания неразумных детишек. Однако то, что шло сейчас к ним по железной дороге, выглядело самым настоящим монстром, ещё почище, чем рассказывала Мэри.
Шоколадный Огр размеренно шагал вперёд – шлёп-шлёп-шлёп. В других обстоятельствах его хлюпающая походка производила бы комичное впечатление, но нашим героям было не до смеха.
Огр подошёл к лежащему поперёк рельсов вагону и взглянул сначала на Лосяру, потом на Хомяка, словно ожидая объяснений.
– Это не мы! – заверил его Лосяра.
– Ага, ага, – пролепетал Хомяк. – Оно так и было, когда мы сюда приехали! Мы тут ни при чём!
Огр посмотрел на Милоса, затем опять воззрился на Лосяру с Хомяком.
– Я ищу Алли. Вы знаете её? Где я могу её найти? – Его голос, пусть булькающий и глухой, был не так уж и противен. Какой-то не такой, как полагается монстру.
– Нет её, нет её здесь! – провыл Хомяк.
– Тихо! – рявкнул Милос. Хотя он и не может двигаться, но справиться с ситуацией, похоже, ему удастся. Огр ведь никогда не встречался с ними, а значит, не имеет понятия, кто они такие! И потому Милос сказал самым своим дружелюбным тоном: – Мы не знаем никого, кто бы носил это имя, но, может быть, мы бы могли помочь тебе найти её...
– Вы правда поможете мне? – Огр чрезвычайно обрадовался – ни дать ни взять малое дитя, невинное и доверчивое. Во всяком случае, так показалось Милосу. Алли описывала Ника совсем иначе, но, опять же, по её словам, он не был похож и на это шоколадное чёрт-те что. Наверно, при трансформации он сильно переменился.
– Майки говорил – она на поезде, – сказало Чёрт-те что.
– Майки? – переспросил Лосяра.
– Вы его знаете?
– Ага, ага, – заверил Хомяк. – Он это... э... э... наш лучший друг!
– Правда? – воскликнул Огр. – И мой тоже!
– Друг Майки – наш друг, – сказал Милос. И добавил: – Но ведь друзья не оставляют своих приятелей валяться под вагонами, верно?
– Верно, – согласился Огр, – не оставляют.
– Я слышал, что Шоколадный Огр силён, как сто послесветов.
– Правда? – В голосе Огра сквозила лёгкая озадаченность.
– Ещё бы! – воскликнул Милос. – Говорят, ты поднял огромное здание голыми руками!
– В самом деле?
– Точно тебе говорю! Так что поднять вагон для тебя – плёвое дело.
Милос мало что знал о законах природы Междумира, но одно ему было известно точно: физическая сила здесь не имеет ничего общего с мышцами. У послесветов вообще нет мышц, лишь память о них. Ты то, что ты о себе помнишь. И если Милосу удастся внушить Огру мысль о его невероятной, сверхчеловеческой силе, то, глядишь...
– Я могу поднять целый вагон? – переспросил Огр.
– Ещё как! Ты даже мог бы жонглировать вагонами, если бы захотел!
– Хм-м-м. Но тогда мне нужно было бы три штуки.
Шоколадный Огр пригнулся, крякнул, словно штангист-тяжеловес, и одним резким движением вскинул вагон высоко над головой, тем самым освободив Милоса.
– И что мне теперь с ним делать? – спросил Огр.
– А жашвырни подальше! – посоветовал Лосяра.
– Спорим, на милю забросишь! – сказал Хомяк.
Огр немного поразмыслил.
– Не, не думаю... но, может, вон туда, в эти кусты?
И он бросил вагон. Само собой, тот упал именно туда, куда Огр его и предназначал – в поросль живомирных кустов, из-за которых брызнули прятавшиеся там послесветы. Вагон начал медленно уходить под землю.
Обретший свободу Милос внимательно вгляделся в Огра, в его мутные, глубоко запавшие глаза на уродливом лице. Когда-то это существо выглядело как человек, но теперь от былого юноши ничего не осталось. «Ну что ж, – подумал Милос, – кто-то теряет, а кто-то находит!» Он сердечно пожал Огру руку.
– Меня зовут Милос. А это Лосяра и Хомяк. Ты теперь один из нас.
– Меня зовут... меня зовут... – Огр покопался в памяти и наконец выудил оттуда своё имя: – Меня зовут Ник.
Когда Огр отпустил руку Милоса, та вся оказалась покрыта шоколадом. В мире, где еда – явление редкое, устоять перед таким соблазном было невозможно. Милосу, как вообще всем заблудшим душам, не нужно было есть, но это никак не уменьшало желания отведать чего-нибудь вкусненького. Что уж говорить о такой потрясающей вещи, как шоколад! И Милос не выдержал – облизал руку. Ах, какое чудо! Неудивительно, что Огру удалось собрать под свои знамёна сотни последователей. Он, может, и не обладал красотой или прозорливостью Мэри, но зато был неиссякаемым источником того, что неодолимо манит к себе всех детей в обоих мирах.
Милос повернулся к окружающим место катастрофы кустам и позвал:
– Выходите, не бойтесь! Шоколадный Огр теперь на нашей стороне. Он будет помогать нам.
Перепуганные послесветы начали выползать из своих укрытий.
– Идите посмотрите, что у него есть, – продолжал увещевать Милос. – Он сам даёт вам это в знак дружбы и мира!
Детишки робко приблизились, и вскоре к Огру потянулись десятки рук; они касались его плеч, груди, спины, даже лица и каждый раз уносили с собой частичку их нового друга. Одного кусочка шоколада оказалось достаточно, чтобы завоевать их сердца.
– Но... но... Мэри говорила, что ты монстр, – проговорил один из сомневающихся.
– Он был монстром, – сказал Милос, аккуратно подбирая слова. – Но Мэри всегда мечтала перевоспитать его и сделать своим другом. Теперь её мечта осуществилась.
– Мэри... – протянул Шоколадный Огр. С остановившимся взглядом он погрузился в свою сладкую, разжиженную память. – Я любил Мэри, – сказал он. – И... Мэри любила... меня?
Последняя фраза прозвучала как вопрос.
У Милоса челюсть отвисла. Лосяра с Хомяком смекнули, что им лучше помалкивать. Интересно, как выкрутится их начальство?
– Да, – произнёс наконец Милос. – Да. Мэри любит всех нас, и мы все любим её.
Огр покачал головой.
– Нет, это совсем не то...
И на глазах ошеломлённого Милоса черты лица Ника начали меняться: они становились яснее, отчётливее; он теперь больше походил на человека, а не на чудище. Даже голос изменился: когда Ник говорил, в горле у него клокотало меньше.
– Да, мы любили друг друга...
И вот тогда Милос сдержанно рассмеялся. Хомяк с Лосярой приняли это за разрешение и тоже расхохотались, но Милос поднял руку, призывая их к молчанию, и сам стал очень, очень серьёзен.
– Смеяться над потерей памяти нехорошо, – промолвил он. – Такое с каждым может случиться. Сожалею, Ник, и искренне надеюсь, что ты простишь мне мою невольную весёлость. Но видишь ли, у Мэри только одна любовь, только одна истинная родственная душа во всём Междумире... Это я.
Огр молчал. Милос, однако, не дал ему времени на раздумье.
– Ни в одной истории про Шоколадного Огра не упоминается о Мэри, но зато говорится о другой девушке... Погоди-ка, как её имя... – Милос наморщил лоб, как бы вспоминая, и прищёлкнул пальцами. – Джил! Точно! Её имя Оторва Джил.
– Джил? – Огр, похоже, проглотил эту ложь, и лицо его вновь начало меняться, терять форму. Он стал меньше похож на юношу, известного некогда под именем Ник.
– Да, ты любишь Джил, – внушал Милос, – и мечтаешь заключить её в объятия и окутать шоколадом, а потом вы вместе отправитесь к центру Земли. Вот чего ты жаждешь.
– И... и эта Джил... она любит меня?
– Больше вшего на швете, – заверил Лосяра.
Хомяк хихикнул.
– Ага, ага, вы просто предназначены друг для друга!
Мутные глаза Шоколадного Огра озадаченно метались от одного собеседника к другому.
– Делай то, что я скажу, – проговорил Милос, – и мы поможем тебе найти Оторву Джил – девушку, которую ты любишь.
Огр вздохнул, сдаваясь. Милос повернулся к собравшимся ребятишкам, всё ещё наслаждавшимся чудесным вкусом шоколада, и объявил:
– Мы пойдём за напавшими на поезд и вернём Мэри! Клянусь вам, она снова будет с нами!
– Но их так мно-ого, – проныл кто-то не из храброго десятка. – И у них всякое оружие...
Милос отмахнулся.
– Какое оружие может устоять против Шоколадного Огра?
– Погоди, – проговорил Огр, пытаясь что-то вспомнить. – А как насчёт... э... как насчёт... Алли?
На что Милос отозвался:
– Алли? А кто это?
Огр открыл рот, как будто собирался что-то сказать... Кажется, ему наказывали что-то такое всё время помнить... Вроде бы он должен был кого-то найти... Но как он ни старался, останки памяти погрязли в болоте его помрачённого сознания – в точности как тот железнодорожный вагон, что утонул в земле.
