Текст книги "Мир обретённый"
Автор книги: Нил Шустерман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
Наконец, уже на подступах к лифту, она вернулась в Междумир – узнать, куда делся её противник. С каждым прыжком, который делала Алли, киллер, отлетая, уходил в пол всё глубже и глубже. Теперь он погряз в зелёном линолеуме по колено и впал в панику, пытаясь хоть как-то удержаться.
В этот момент перед ними открылась дверь лифта – в кабине была одна-единственная тушка. Алли помедлила, притворяясь, что не видит выходящего из лифта человека. Ага, попалась! Киллер рванулся к ничего не подозревающему мужчине. Это было как раз то, на что Алли и рассчитывала. В тот момент, когда скинджекер перемахивал порог лифта, Алли выстрелилась и влетела в тушку, опередив своего врага.
Теперь, одетая в плоть, как в броню, Алли могла видеть только живой мир, но она почувствовала, как долговязый скинджекер тюкнулся в её тушку, в отчаянии пытаясь зацепиться за неё, но – опять-таки, место занято. Алли совершила с ним как раз то, что он собирался совершить с ней.
– Я всегда выполняю то, за что берусь, – сказала она, затем нажала на кнопку верхнего этажа, и лифт пошёл вверх.
* * *
Ротси неистовствовал. Девчонка обставила его на полную катушку, и теперь у него были серьёзные проблемы. Тушка в лифте оказалась занятой, и только тогда скинджекер осознал всю глубину своей глупости...
...потому что когда лифт унёсся вверх, Ротси пошёл вниз.
Ему не за что было уцепиться – живомирный лифт ускользнул, и скинджекер теперь проваливался в тёмную шахту. Он упал на дно, но не остановился – живой мир не обладает достаточной вязкостью, чтобы удержать стремительно падающего послесвета. Ротси пролетел сквозь основание шахты, прошёл сквозь подвал, через первый подземный гараж, а потом и через второй.
Наконец, он угодил в густой бетонный фундамент здания и увяз в нём по шею. Ротси ощущал бетон внутри себя – нет, больно не было, но и ничего хорошего тоже: в груди словно лежал тяжкий, неподъёмный груз. Он чувствовал, как его пронзили железные стержни, словно вертела, и вот уже под ногами плотно слежавшаяся земля под фундаментом здания. Как он ни пытался вытянуть себя из этой западни, он только ухудшал своё положение, погрязая всё глубже и глубже. Вскоре его подбородок погрузился в бетон, затем рот, нос, глаза, макушка... Земля поглотила его, и теперь вокруг него была лишь темнота. Он знал, что отныне и ещё очень долго ему предстоит двигаться лишь в одном направлении – вниз.
* * *
Алли, как ни странно, происшествие с киллером не выбило из колеи, даже наоборот – добавило решимости остановить Мэри. Она скинджекила девушку, ожидающую автобуса на остановке, и встретилась с Кларенсом в кофейне. Старый пожарный просматривал газеты – в них с подробностями рассказывалось о последнем подстроенном Мэри бедствии.
Кларенс вышел из себя, услышав о случившемся в госпитале.
– Эх, надо было мне пойти с тобой! – воскликнул он. – Я останусь в Мемфисе и буду охранять твоё тело, потому что если я не...
– Нет, – возразила Алли. – Мэри пока не знает, что её киллер провалился... во всех смыслах. Так что следующего она вышлет ещё не скоро. Это даёт нам некоторую свободу действий.
– Да, но если она...
– Вот тогда я этим и займусь, – сказала Алли. – Будь что будет, но пока я способна к скинджекингу, я постараюсь вставлять Мэри палки в колёса, чего бы это мне ни стоило.
– В таком случае, взгляни на это. – Кларенс показал ей заголовки.
Алли думала, что газеты по-прежнему рассказывают о несчастье с ядовитым газом и пожаром в Юнисе – вне сомнений, дело рук Мэри, – но её ожидало кое-что новенькое. В местечке Артезия, штат Нью-Мексико, в семидесяти милях от Юниса, питьевая вода оказалась отравлена сильнейшим ядом. Артезия лежит недалеко от Розвелла, поэтому поползли дурацкие слухи, что здесь не обошлось без инопланетян.
– Призраков, а не инопланетян, – сказала Алли. – Что за народ. Если уж строите теории заговора, то стройте их правильно!
– Ты дальше почитай. – Кларенс указал на низ полосы.
Алли почитала. По-видимому, смертность в результате этого происшествия оказалась не так велика... Хм, странно, если принять во внимание, что автором затеи была Мэри... Недоумение Алли длилось недолго, стоило ей только увидеть, сколько людей попало в больницы... и сколько из них лежали в коме...
Алли швырнула газету на стол, словно та тоже была отравлена.
– Боже мой! Она делает новых скинджекеров!
Кларенс подобрал газету и принялся скользить глазами по статье; однако было ясно, что мысли его где-то совсем в другом месте.
– Я говорил, что ни за что и никогда не загашу больше ни одной души, – промолвил он, – но если бы я всё же решился стереть кое-кого с ткани мироздания, то это…
Ему ни к чему было заканчивать фразу – Алли и так знала, кого он имел в виду.
– Несмотря на последствия? – спросила Алли.
Кларенс кивнул.
– Несмотря на последствия.
Алли сделала глубокий вдох.
– Давай будем надеяться, что до этого не дойдёт.
Час спустя самолёт уносил их в Нью-Мексико, к Мэри Хайтауэр.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Нация руин
Историческая интерлюдия с разгневанными богами и слабым кремом от загара
Живые видят только развалины. Их взорам предстают лишь разрушенные храмы да ступенчатая пирамида посреди густого леса, год за годом силящегося поглотить их. Для живых это место – древняя история, полная колоритных обычаев и традиций, гневливых богов и бессчётных лавчонок, торгующих всякими безделушками. Всё это очень интересно, но для современного мира имеет значение лишь постольку-поскольку. И всё же многие туристы, посещающие великий город майя Чичен-Ица, ощущают чьё-то мистическое присутствие среди руин, приходящее из-за пределов нашего пространства-времени. Ни один человек из тех, что посетил великий город, никогда не позабудет его; те же, кто бродил по полю для игры в мяч или по обширным площадям, окружающим пирамиду, впридачу к весьма неприятному солнечному ожогу ощутит духовную сопричастность с чем-то невидимым, таинственным... Они уйдут из этого места, чувствуя, что пережили нечто необъяснимое, так никогда и не узнав, что только что ходили по многолюдному шумному городу, населённому семнадцатью тысячами незримых душ.
Глава 43
Город Душ
Кому: [email protected]
Тема: двое убраны
Привет, это Алли. Милос и Лосяра мертвы. Джил, где ты? Нам очень нужны остальные имена! Джикс, я надеюсь, вы добрались до Города Душ и с вами всё хорошо. Передай от меня привет Майки и Нику. И теперь ко всем: будьте осторожны!
Алли
В канун Нового Года, в тот самый день, когда Алли и Кларенс сели на самолёт в Балтимор, Ник, Майки и Джикс отплыли в Чичен-Ицу. Они взяли самую маленькую из перешедших яхт, стоявших на приколе в Корпус Кристи. В торжественном молчании союзники проследовали мимо роковой яхты, по-прежнему плавающей килем вверх. Их путь лежал на юго-запад, через Мексиканский залив, на полуостров Юкатан. В первый день их плавания, а также всю ночь Майки стоял вахту на носу судёнышка. Наутро солнце взошло по левую руку, и юноша почувствовал, как оно светит прямо сквозь него, добавляя золотой оттенок к его обычному послесвечению. Их лодочку не качало и не трепало волнами живого моря. Плавание скорее походило на скольжение буера по льду. Они не оставляли за собой кильватерной струи. Нос яхты не нырял под накатывающую волну, и волна не обдавала их брызгами. Морские путешествия в Междумире, к сожалению, полностью лишены своего живомирного драматизма.
Это было первое плавание Майки с того времени, когда он был МакГиллом, и, надо признать, его охватила лёгкая ностальгия. В те дни он развлекался тем, что всеми доступными способами делал себя глубоко несчастным. Теперь дела шли куда лучше, и всё же иногда он ощущал желание пожалеть себя, бедного. Эта отличная гоночная яхта совсем не походила на неряшливое, ржавое корыто под названием «Сульфур Куин». Майки не мог бы сказать, чтó ему нравится больше: нелёгкий нрав и грубая сила старого танкера или гордая осанка красавицы-яхты. Скорей всего, его устроило бы сочетание того и другого. Например, если бы паруса были истрёпаны ветром, а сверкающие латунные детали вкупе с лакированными деревянными частями носили на себе отметины многочисленных морских приключений – вот это было бы то что надо для Майки МакГилла. Потому что красота – это, конечно, хорошо, но характер, этакая изюминка – куда лучше!
* * *
Джикс, единственный из всех, кто знал, что ждёт их впереди, решил осведомить об этом своих спутников лишь на четвёртый день плавания, когда на далёком горизонте уже обозначилась тонкая береговая линия Юкатана. Больше не было смысла что-то скрывать от Майки и Ника. Ребята устроились в каюте, и Джикс рассказал им всё, что было необходимо знать о Городе Душ и его превосходительстве Великом Короле Срединного Царства.
– Это очень старый город, – говорил Джикс, – а король – очень-очень старый дух. Он из той эпохи, когда мир был устроен иначе. Когда мы прибудем на место, о вас будет доложено по всей форме, и я представлю вас... – Джикс сглотнул, зная, что окончание фразы его спутникам будет трудновато переварить: – ...представлю вас в качестве дара королю.
– Что такое? – переспросил Майки. – Я не ослышался? «Дара»?
– Это единственный способ представить вас ко двору. Иначе вас сунут в специальное хранилище, где вы будете «дозревать» долгие годы, пока не забудете своё прошлое и в вашей памяти не останется только Город Душ и ничего, кроме него.
– Я не стану ничьей собственностью! – проревел Майки и нечаянно отрастил себе парочку клыков, которые тут же ликвидировал, когда Ник обжёг его неодобрительным взглядом.
Джикс ответил ровно, без эмоций:
– Если ты желаешь остановить свою сестру, то должен делать так, как я скажу. Король станет вашим союзником только в том случае, если ты выкажешь ему всё почтение, на которое способен и даже на которое не способен, а потом завоюешь его доверие и переманишь на свою сторону.
Ник вздохнул.
– Тогда мы обречены. Майки никому и никогда не выказывает почтения.
– Если всё пойдёт, как задумано, вам не придётся долго быть дворцовыми рабами. – Джикс помолчал, раздумывая, что стоит им сказать, а чего говорить не следует. – У его превосходительства есть ещё один титул. Его называют «Запамятливым Королём». У него память такая... особенная. Кое-что он помнит, а кое-что... запамятует.
– То есть, он забывчивый, что ли? – скривился Майки. – Подумаешь, дело великое. Кто в Междумире не забывчивый?
– Нет, – терпеливо втолковывал Джикс. – Он не забывчивый, он запамятливый. Огромная разница, и вы поймёте, в чём она заключается.
– А что это значит для нас? – задал вопрос Ник.
– Это значит, что его внимание к вам долго не продлится, – объяснил Джикс. – И когда ему надоест обращаться с вами как с игрушками, он, возможно, запамятуетвас на какую-нибудь важную должность. Но берегитесь, потому что в Городе Душ достаточно и других искателей королевской милости...
– ...ты, например, – дополнил Майки почти обвиняющим тоном.
– Я, – ответил Джикс, – буду наименьшей из ваших проблем.
* * *
С берега заметили приближающуюся яхту, и тут же несколько крылатых вестников взмыли над лесом и понеслись к Городу. Вскоре на берегу собралась целая армия в тысячу душ, готовая схватить непрошенных гостей, кем бы они ни были.
– Его превосходительство во всём предпочитает перебор, – сказал Джикс, когда они, подплыв поближе, разглядели ожидающую их гвардию.
Майки и Ник не пришли в восторг при виде огромного количества воинов, вооружённых всякими острыми, зловещего вида предметами. Хотя они и сознавали, что никакое оружие не может им повредить, но, скажите, что за удовольствие, если тебя утыкают стрелами, или нанижут на копьё, или искрошат в салат с помощью мачете? К тому же, если этот король такой могущественный, как о нём рассказывает Джикс, то кто знает, а вдруг он в состоянии причинить боль или по меньшей мере сделать их существование невыносимым?
– Они ведь узнают тебя, правда? – спросил Ник. – Ты же вроде как человек короля...
– Мнэ-э-эу... – совсем по-кошачьи протянул Джикс, – вовсе не обязательно. – Затем он повернулся к Майки: – Быстро – мне нужно знать побольше о твоих умениях. Во что ты можешь себя превратить?
– Я не могу сделать из себя ничего настоящего, если ты об этом. Я не могу стать ни жирафом, ни ягуаром или, там, слоном. Я превращаюсь в то, что сам придумываю, и никогда толком не знаю, что у меня получится.
Джикс потеребил свои вибриссы, прищурился...
– Ладно, думаю, с этим можно работать.
* * *
Пятью минутами позже яхта заскребла днищем по дну, и вся гвардия опустила оружие. Воины, разинув рты, таращились на невиданное создание: отчасти грифа, отчасти рыбу, отчасти игуану с чешуёй, похожей на золотые зёрна маиса. Вместе это были четыре самых священных майянских символа. Пятая, самая большая святыня, дух-ягуар, ехал на грифо-рыбо-игуане верхом, а за его спиной было видно нечто истекающее темнотой, – воины приняли это за тень юноши-ягуара. Когда странный зверь соскочил на берег, ни один из воинов не отважился его побеспокоить: ведь ясно же – это посланец богов. Когда зверюга превратилась в нормального парня, воины взяли своё оружие наизготовку, но лишь для того, чтобы служить для троих пришельцев почётным караулом и препроводить их в Город Душ.
Джикс заговорил с эскортом на языке, приведшем Ника и Майки в замешательство.
– Это майянский, – пояснил Джикс. – Язык нашего королевства. Но не волнуйтесь – король говорит по-английски.
– Как же он смог выучить язык, который появился на земле уже после его смерти? – недоумевал Майки. Ему было отлично известно, что навыки и знания послесветов всегда остаются на том же уровне, что они получили при жизни.
– А ему и не пришлось учить, – вот и всё, что сказал Джикс. Объяснил, называется.
Они шли по хорошо утоптанным междумирным тропам. В окружающем их лесу росли как живые, так и мёртвые деревья. Междумир ощущался здесь куда более весомо, чем на Севере.
Они шагали всю ночь, и на рассвете подошли к высокой каменной стене, простирающейся в обе стороны насколько хватал глаз. Прямо перед путниками возвышались треугольные деревянные ворота. Створки были закрыты.
Сама стена не явилась для Майки и Ника неожиданностью – то, что древний город вполне может иметь подобные укрепления, казалось им естественным. Но то, что они увидели на верху стены, свидетельствовало: это не просто древний город – это междумирный город. Повсюду на бастионах возвышались необычного вида духи: их рты были разинуты куда шире обычных человеческих ртов (что делало их похожими на живых горгулий), а ноги – если у этих существ вообще были ноги – врастали в камень. На головах красовались невероятные уборы из перьев и золота. Горгулий были сотни – наверно, они стояли по всей длине стены.
– Ревуны, – сказал Джикс с досадливым вздохом.
При виде приближающейся толпы ревуны подняли рёв. Глаза их неотрывно следили за новоприбывшими. Через пару минут рёв перешёл в пение – то диссонирующее, то гармоничное. Они пели по-майянски, и эти звуки действовали на слушателей странно завораживающе.
– Они возвещают королю о нашем прибытии, – пояснил Джикс. – Рассказывают о своём впечатлении от каждого из нас. Но мне кажется, король их не слушает. Он давно уже не обращает внимания на ревунов. Потерял интерес.
– А что они говорят? – поинтересовался Майки.
– Сейчас они рассказывают обо мне. Я кажусь им знакомым, но всё равно очень подозрительным... А сейчас они говорят о Нике. Сообщают, что ты сделан из гнилого каучука и тоже очень-очень подозрительный... А сейчас – про тебя, Майки. Кажется, ты им нравишься.
– Да ну?
– Ну да, – кивнул Джикс. – Но имей в виду, духи, которые им нравятся, кажутся им самыми подозрительными из всех.
Песнь продолжалась. Гвардия, по-видимому, привыкшая к этой процедуре, терпеливо ждала.
– Сейчас они обсуждают, не бросить ли вас в Сенот, – продолжал Джикс. – Сенот – это такая бездонная яма, ведущая в Шибалбу, майянскую преисподнюю. Хотя лично я думаю, что она ведёт к центру Земли.
– Спасибо, успокоил, – поблагодарил Майки.
Ник рассмеялся. Вот это да! Впервые за обе жизни Майки кого-то рассмешил.
Причудливая песнь вскоре изменилась и зазвучала более мелодично, нарастая мощным крещендо.
– Они поют песнь открытия, – пояснил Джикс. – Как только закончат, стража откроет ворота.
– И долго они будут выводить свои арии?
– А сколько им захочется, столько и будут. Сплошное наказание с этими ревунами.
И точно – ревуны надрывали глотки ещё полчаса, после чего затянули последнюю ноту, которая по той причине, что послесветам дышать не требуется, длилась минуты четыре. После чего песнь резко оборвалась, и створки ворот начали расходиться. В то же мгновение Ника и Майки ослепил свет и ошеломили краски, так что оба были вынуждены прижмуриться.
Джикс с гордостью и некоторым смущением произнёс:
– Добро пожаловать в Город Душ!
* * *
Тот, кто увидел Город Душ, изменяется навсегда. Картины и звуки великой столицы майя могут произвести неизгладимое впечатление на любого, даже самого опытного и бывалого путешественника, и преисполнить его как восторгом, так и ужасом.
В вышине парили духи с яркими попугайскими крыльями, – они порхали, танцевали, вырисовывали в небе удивительные узоры; а внизу, на земле, украшенные золотом, нефритом, ониксом и разноцветными перьями, резвились послесветы, предаваясь всевозможным увеселениям. Повсюду топали, хлопали и кружились танцоры. На улицах было не протолкнуться – казалось, что в передвижениях толп послесветов нет другой цели и смысла, кроме как просто куда-нибудь двигаться, всё равно куда. Фокусники показывали невообразимые трюки, жонглёры подбрасывали огненные шары высоко, чуть ли не в поднебесье. Словом, везде бурлил праздник – праздник, который не прекращался бесчисленные эоны времени; и конца ему не было видно.
– Говорил же я вам, – сказал Джикс, – у нашего короля всегда и во всём перебор.
– Точно. Чем больше всего, тем лучше, – заметил Майки.
– Нет, – возразил Джикс. – Для его превосходительства «больше» – совершенно недостаточно.
Ник был до того ошеломлён, что потерял дар речи. Хотя он всё так же ничего не помнил о своей прежней жизни, в его мозгу вдруг вспыхнуло воспоминание о том, как они всей семьёй ездили в Лас-Вегас. Он припомнил, как на него тогда обрушились краски, ослепили огни, оглушили звуки – всё смешалось в его голове, всё боролось за его внимание. Так вот, Город Душ был куда ослепительнее и оглушительнее, Лас-Вегас по сравнению с ним – просто скучный жилой пригород в сонное воскресное утро. Такое зрелище убило бы живого человека или по меньшей мере свело бы его с ума.
Но стоило Майки и Нику приглядеться повнимательнее – и перед ними открылась тёмная сторона этого вечного праздника. Танцорам, этим полным грации и ритма душам, не требовались голоса. Поэтому у них отсутствовали рты. Многочисленным уличным певцам, выводящим изумительные рулады, не нужно было смотреть на публику. Поэтому у них отсутствовали глаза. Художники, работающие с красками и формами, не имели ушей. А бродячие менестрели до того сроднились со своими инструментами, что те вырастали прямо из их тел.
– Ого! – вырвалось у Майки. Он даже чуть застыдился, что он, мастер по части создания всяческих возможных и невозможных монстров, только что воскликнул «Ого!».
– Ну... э... они, кажется... счастливы?.. – неловко произнёс Ник. – Это как у Мэри – «совершенный день», только в экстремальном варианте.
– В Городе Душ каждому находится место, – промолвил Джикс, оглядывая эту невероятную живую мозаику. – Но всё, что вы видите, разыгрывается не ради удовольствия самих послесветов, а ради развлечения короля. Весь этот праздник – егосовершенный день.
Они обошли громадный храм, и теперь перед ними возвышалась пирамида Кукулькана – божественного пернатого змея, чьё золотое изображение украшало каждую её грань. Тогда как живому миру пирамида представлялась кучей крошащегося известняка, здесь, в Междумире, её белоснежные камни были идеально гладки и сияли, словно серебро.
И тут наши герои остановились как вкопанные. Но не зрелище великой пирамиды заставило их сделать это, а объект, находящийся за ней.
– Ничего себе! – ахнул Майки. – Не может быть!
Он почувствовал, как его начинает в буквальном смысле выворачивать наизнанку, и сглотнул, еле удерживаясь от того, чтобы его внутренность, как некогда, не поменялась местами с наружностью.
– Это либо очень-очень хорошо, – проговорил Ник, – либо очень-очень плохо.
Там, пришвартованный к вершине великой пирамиды Кукулькана, висел самый большой дирижабль в мире. Да, в сердце Чичен-Ицы нашёл себе пристанище «Гинденбург». Его серебристая обшивка лучилась на тропическом солнце и выглядела так, будто сверкающему гиганту здесь самое место.
– Гм-м, – хмыкнул Джикс. – А вот этого тут раньше не было. Похоже, король раздобыл себе новое транспортное средство.
