Текст книги "Шок тьмы (НОВАЯ ВЕРСИЯ) (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

   – Бедные фениксы, – прошептала я. Волшебных птиц было действительно жалко, они-то в чём виноваты? Рыжеволосая женщина презрительно фыркнула, но в тот же миг ахнула и схватила меня за руку.

   – Смотри, фея, смотри! – прокричала она. А посмотреть было на что. Горстки пепла, в которые превратились фениксы, загорелись вновь. Вскоре язычки пламени превратились в крошечных ещё птенцов, покрытых желтоватым пушком, слепых ещё и большеголовых. Тем временем демон огня выбрался из колесницы и выхватил меч. Огромный, огненно-красный, он казался не оружием, а языком пламени. Скати ринулся на воинов тьмы, и тьма расступалась перед ним.

   – Феникса невозможно убить, – проговорила я.

   – Отважные птицы, – согласно кивнула рыжеволосая. – Но их хозяин – глупец!

   – Почему? – удивилась я.

   – Да посмотри сама, – предложила женщина и залилась холодным смехом.

   Птенцы феникса росли с волшебной скоростью. Вот у них открылись глаза, пушок заменился настоящими перьями. Демон огня безуспешно гонялся за воинами тьмы, размахивая своим мечом. Внезапно я поняла, что он никогда в жизни не держал в руках оружия... да и зачем? Ведь он вырос в годы мира... а потерянные души владели всеми забытыми знаниями. Огненный меч заставлял их отступать, но им и не надо было вступать с демоном в драку. Дождавшись, когда из фениксов получатся подходящие мишени, лучники снова выпустили стрелы. Птицы вновь превратились в горстки пепла.

   – Это жестоко, – прошептала я.

   – Это война, – отрезала женщина. – Они всё забыли! Всё забыли!

   – Забыли о чём? – не поняла я. – Кто забыл?

   – Вы все, – отрубила рыжеволосая. – Смотри-ка туда.

   Из толпы демонов вырвалась другая колесницы, цвета грозового неба. Могучие скакуны молотили воздух копытами, и я поняла, что вижу Рекки, демона грозы. Он ринулся на помощь Скати, но, как и тот, пытался достигнуть цели по воздуху. Звон тетивы – и его скакуны пролились на землю дождём, гася уже начавших расти птенцов феникса. Колесница Рекки упала следом, и Скати, забыв о воинах тьмы, бросился на своего товарища.

   У демона грозы меч был искривлённый, как будто поломанный в нескольких местах и, когда он скрестился с огненным клинком, послышался удар грома. Меч-молния, поняла я. Демоны бились неумело, неловко, больше размахивая своим оружием, чем пытаясь достать друг до друга, и, казалось, сами боялись своих мечей.

   Тем временем лужи, которые появились, когда на землю дождём пролились грозовые кони, испарились, и в воздухе снова сложились в коней. Мокрый пепел зашевелился, показались первые язычки пламени. С ужасающим хладнокровием потерянные души вскинули луки и расстреляли чудесных коней. Снова пролился дождь, гася ещё не проклюнувшихся фениксов. Дерущиеся демоны этого не замечали, они кружили друг вокруг друга, выкрикивая оскорбления и размахивая мечами.

   – Скати! Рекки! – раздался издалека голос. Казалось, это говорит сам воздух вокруг нас, и окрик, вроде бы и негромкий, заставил демонов остановиться. Они переглянулись с виноватым видом, а после бросились к своим скакунам, и Скати одним взмахом меча перерубил летящие к фениксам стрелы. Лучники выпустили новые, но демоны, казалось, усвоили урок. Они не стали нападать на расступающуюся перед ними тьму, остались возле уязвимых своих скакунов, и волшебными мечами отражали опасность. Потерянные души не уставали, и не оставляли фениксов и грозовых коней в покое. Они плотным кольцом окружили сбитые колесницы, и стреляли так часто, что звон тетивы сливался в единую грозную песню.

   Остальные демоны недолго оставались безвольными наблюдателями. Они тоже усвоили урок, и не стали взлетать в воздух. Крылья колесниц превратились в колёса, мифические звери, которые рвались с упряжи, как собаки рвутся с поводков, превратились в коней. Воздух рядом с каждым демоном сгустился, и в колесницах появились возничие. Прозрачный, как воздух, чёрный, как земля, тоскливый, как одиночество... остальных угадать было сложнее. Запела труба, раздались слова команды – армия демонов, расходясь веером, понеслась на пешее воинство тьмы.

   Лдокл на землю опускаться не стал. Он повернулся к Дрипу и, как видно, что-то сказал. Географ тронул поводья, и драконы понесли своего хозяина над его армией. Лдокл перегнулся через край колесницы, отдал приказ, но ветер унёс его слова. Потерянные души, однако, услышали. Так слажено, будто всю жизнь они готовились к этому часу, воины тьмы опустили луки – те исчезли, будто их и не было никогда – и расступились, размыкая кольцо.

   – Что они делают? – растерялась я. – Зачем?..

   – Правильно, – снисходительно отозвалась рыжеволосая. – Огонь и молния прогоняют тьму, и наши воины оказались бы зажаты между ними и колесницами. Смотри!

   Потерянные души всё так же слажено развернулись в аккуратные ровные ряды. Это заняло считанные мгновения, я ещё задавала свой вопрос, а они уже выстроились и закрылись неведомо откуда взявшими щитами. Заблестели наконечники копий. Рыжеволосая указывала на Скати и Рекки, внезапно очутившихся на пути своих мчащихся товарищей.

   К счастью для демонов, потерянные души больше не расстреливали их скакунов, и фениксы и грозовые кони успели занять свои места в упряжи. Скати и Рекки вскочили в колесницы, схватили поводья – и взлетели перед самым носом у надвигающейся армии. Ближайшие к ним колесницы, не успевшие остановиться, рванули в стороны, и чудом не столкнулись. Веер разошёлся в стороны, между демонами начались перебранка.

   – Смотри, фея, смотри! – прокричала рыжеволосая, дёргая меня за руку. Я посмотрела туда, куда она указывала... не увидела ничего, только будто пятно какое-то проходило перед глазами. – О, смотри же! Вот она! Вон там!

   Напрягая зрение, я сумела сосредоточиться на неясном пятне. Это оказалась давешняя богиня раздора, она носилась в воздухе между колесницами, перелетая от демона к демону. И там, где она пролетала, крики становились громче, и колесницы отворачивались от пешей армии Лдокла, обращаясь друг против друга.

   Рыжеволосая повернула ко мне сияющее лицо.

   – Моя сестра своим могуществом подчиняет даже самых великих из демонов.

   – Твоя... сестра? – изумилась я. – А ты...

   – Богиня войны, – был ответ. Только сейчас я разглядела ожерелье у неё на шее – это были человеческие головы, крохотные, но невероятно реалистичные. Кажется, каждая из них была отрублена... бр! И это она носит на шее? – Моё имя Маха, и я вдохновляю воинов в битву. Вы забыли меня, и только демон тьмы вспомнил и призвал на помощь. Меня и мою сестру.

   Рыжеволосая богиня насмешливо поглядела на меня и злорадно расхохоталась.

   – Я всё читаю на твоём лице, фея странствий! Ты боишься правды, не так ли? Как и все вы!

   Что я могла ей ответить? Будь я настоящей феей – многое, очень многое, но башня тьмы показала мне прошлое – и я пропустила это через себя. Боль, кровь, ярость, страдания, слава и бесчестье, победы и поражения, ужасы и радости... Всё это я видела там – в прошлом. Всем этим я была. Маха удовлетворённо кивнула.

   – Да, – прошептала она. – Ты понимаешь меня. Ты – понимаешь.

   – Смотри, – указала Маха на поле битвы. Колесницы утратили сплочённость, рассыпались по полю битвы. Лишь немногие ещё помнили о потерянных душах, большинство вовсю сражались между собой, забыв обо всём, кроме каких-то старых дрязг. Воинство демона тьмы тем временем разбилось на небольшие отряды, вооружённые длинными копьями. Каждый такой отряд окружал свою колесницу и угрожал ей своим оружием. К моему удивлению, при этом ничего не происходило. Коням пришлось остановиться – потерянные души не пропускали их, а проехать по ним у животных не получилось, но копья проходили сквозь скакунов, не причиняя им вреда. Не было никакой опасности и для восседающих в колесницах демонов, и для их возниц. Мечи легко рассекали копья, но те немедленно восстанавливались, и битве, казалось, не будет конца.

   – Что происходит? – удивилась я. Лицо рыжеволосой богини исказилось от гнева.

   – Проклятье тьмы на наших врагов! – буквально прорычала она. – Его воины не могут причинить вреда демонам, они ведь давно мёртвые!

   – Но и демоны не могут причинить причинить вреда потерянным душам, – отметила я. Лдокл на своей колеснице, казалось, тоже был смущён случившимся, и что-то сказал Дрипу, после чего колесница поднялась немного повыше. Я бросила взгляд на противоположный край поля, и увидела, что в воздухе на той же высоте парит огненно-красная колесница Скати. – Что он делает, почему не вступает в битву?

   Маха проследила мой взгляд и тут же уставилась снова на замершее сражение.

   – Ждёт, когда сможет столкнуться с самим повелителем тьмы, – отозвалась она, напряжённо кусая губы.

   – Из-за меня?.. – не отставала я. Тьма и бездна! – Неужели его так огорчило, когда я увела из пламени мою собаку?

   – Скати-то? – слегка удивлённо переспросила Маха и рассмеялась. – Ох, нет! Фея странствий, он хочет получить тебя, чтобы навредить повелителю тьмы, и только ради этого сражения прилетел на эту битву.

   – Но почему? – поразилась я.

   – Он ненавидит его, – рассеянно отозвалась рыжеволосая богиня. Повернулась ко мне и внимательно вгляделась в моё лицо. – Ты действительно не знала?

   – Но почему? – тихо спросила я. – Вон, Соль – она фея солнечного света, но с Лдоклом дружит, и...

   Маха, не ответив, перевела взгляд на поле, где демоны неуклюже размахивали мечами, обращёнными друг против друга или против потерянных душ. Войско тьмы держалось стойко, однако так и не сумело причинить своим противникам никакого вреда. Многие в рассеянности опускали оружие. Внезапно богиня оживилась и, свесившись со стены, громко закричала:

   – Рубите колёса вы, остолопы! Их лошади – только иллюзия! Рубите колёса, они живые!

   Ветер подхватил её крик и отнёс в сторону, подальше от тех, кому он предназначался. Маха выпрямилась и потрясла копьём.

   – Повелитель тьмы! – закричала она, размахивая руками. – Послушайся меня!

   Ветер унёс в сторону и эти слова, и демон ничего не услышал.

   – Позови его ты, – приказала богиня, и я не посмела её ослушаться.

   – Лдокл! – прокричала я. – Лдокл! Послушай, мы...

   Но каждое слово словно увязало в воздухе, и я сама едва слышала его, хоть и напрягала все силы.

   – Ах, так?! – рассердилась богиня войны.

   Она внезапно схватила меня за руку и столкнула со стены. Я повисла в воздухе, отчаянно пытаясь ухватиться за что-то второй рукой, а пальцы, сжимающие моё запястье, постепенно ослабевали.

   – Ты... – подавилась я. – Перестань, не надо...

   Маха почти разжала руку.

   – Лдокл!!!

  – Глава сорок четвёртая. Битва демона

   Маха разжала руку. У меня почернело в глазах, я ощутила, как лечу, падаю... падаю... и вдруг всё закончилось. Я снова стояла на стене, и Лдокл крепко сжимал меня в объятьях.

   – Уже выбрала, какой смертью будешь умирать? – прозвучал над моей головой его холодный голос. Я поёжилась, и объятья сделались теснее.

   – Демон воздуха заглушал мои крики, когда я звала тебя, – совершенно спокойно отозвалась богиня войны. – Ты хочешь убить меня, выслушать мои оправдания – или предпочтёшь получить совет, повелитель тьмы?

   – Тьма и бездна, – пробормотал демон. – Надеюсь, твой совет действительно полезный, Маха. Иначе...

   – Полезней не бывает, – столь же хладнокровно заявила богиня. – Взгляни на битву. Твои воины не могут причинить вреда твоим врагам.

   – Сам вижу! – прорычал демон тьмы.

   – Возницы призваны из стихий, как собака твоей женщины, – как ни в чём ни бывало продолжала рыжеволосая богиня. – Кони – иллюзия, на самом деле в колесницы запряжены совсем другие животные, мимо которых копья только промахиваются. Демоны неуязвимы против оружия мёртвых.

   – Знаю!

   – Скажи своим воинам, чтобы рубили колёса! – торжествующе закончила богиня войны. – Они превращаются в крылья, они живые. Рубите их – и битва закончится.

   – Это жестоко, – прошептала я, и Лдокл услышал. Он чуть отстранился и заглянул мне в глаза. Осторожно поцеловал в лоб.

   – Это война, – жёстко ответила Маха. – Они сами выбрали свою участь.

   – Ты напугана? – спросил демон тьмы. В чёрных его глазах, внимательно глядящих на меня, смешались страх и нежность. Страх за меня. Я привстала на цыпочки, притянула Лдокла к себе. Нежно поцеловала. Горечь и сладость, знание и забвение.

   – Уже нет.

   – Не трать время! – потребовала богиня войны. – Повелитель тьмы, ты должен передать мой совет воинам! Сейчас же!

   Лдокл неохотно разорвал объятья и повернулся к рыжеволосой.

   – Не тебе указывать... – начал он, но сдержался. – С чего ты взяла, что колёса уязвимы?

   – Проверь, – улыбаясь, предложила она. – Ты ничего не теряешь...

   – Проверю, – пообещал демон тьмы. – И горе тебе, если ты ошиблась.

   Он вытянул из окружавшей нас – но не мешающей видеть – черноты плащ, завернулся в него, и исчез. Через мгновение я снова увидела его – на крылатой колеснице рядом с Дрипом. Лдокл что-то приказал, и колесница полетела вдоль поля боя.

   Маха повернулась ко мне с неожиданной опаской.

   – Прости, – сказала она так расстроенно, что я немедленно ей поверила. – Я не позволила бы тебе разбиться, клянусь самой тьмой и моей властью. Но это был единственный способ...

   – Не будем об этом, – пробормотала я, отворачиваясь от богини. Вот она какая, война. Ты жертвуешь всем и всеми ради победы. Даже зная, что потом пожалеешь. Повисло невыносимое молчание, и я поспешила его разорвать. – Так за что Скати ненавидит Лдокла?

   – Огонь всегда борется против тьмы, – ответила богиня войны.

   – Но ведь Соль...

   – А феи никогда не воюют, – отрезала богиня. – И, потом, Скати тоже хочется стоять на страже мира мёртвых. Ему должны принадлежать души тех, кто погиб в огне или горел при жизни собственным пламенем, но таких слишком мало, и слишком часто они выбирают тьму.

   – Но почему? – не поняла я.

   – Они устали, – был ответ. – И после смерти им хочется только покоя.

   – Но...

   – Не трать время на разговоры, – оборвала меня Маха. – Лучше гляди туда!

   Пока мы разговаривали, Лдокл разнёс приказ рубить колёса по всем отрядам, и сейчас это решение как раз претворялось в жизнь. Вместо копий в руках у воинов появились огромные топоры на длинных рукоятях. Алебарды, сообразила я. Я уже видела их в музеях и в руках охраняющих Эрод стражников, но только парадные. На этих же не было ни украшений, ни позолоты, ни резьбы, ни узора. Воины размахнулись – одновременно, отметила я и зажмурилась. Удара не последовало.

   – Открой глаза, трусишка, – насмешливо посоветовала богиня войны. – Ничего страшного не случилось.

   Я последовала совету. Маха была права... почти. Одно колесо всё же задели, остальные остались невредимыми... превратившись в натужно хлопающие крылья. Подбитое колесо так и не изменило своего вида, и бессильно висело. Вражеские кони по-прежнему стояли на земле.

   – Не нравится, когда бьют по живому! – заулюлюкала богиня войны. – А теперь добавим жару!

   Из складок своей юбки Маха достала огромный рог, который невесть как там помещался, поднесла к губам и изо всех сил дунула. Я еле удержалась на ногах от охватившего меня приступа страха, но на поле боя он подействовал гораздо сильнее. Драконы, как обезумевшие, рвались прочь, и Дрип едва справлялся с колесницей. Остальных скакунов было некому сдержать, добытые из стихий возницы не могли с ними справиться, и кони, раздувая ноздри, рванулись в воздух, на ходу сбрасывая свои личины. Каких только чудовищ мы не увидели! Гарпии, химеры, грифоны и гипогрифы, создания из ночных кошмаров и из пьяных видений! Все они были крылаты, и все, хлопая крыльями, бросились врассыпную. Сильные давили слабых, колесницы сбивали друг друга с пути, то и дело падали на землю, но тут же торопились вернуться в воздух.

   – Вот это я называю настоящей паникой, – удовлетворённо заявила богиня.

   От пережитого у меня подгибались колени.

   – Ты... – начала я, обращаясь к богине. – Ты...

   – Не надо благодарностей, – царственно ответила на моё возмущение богиня войны. – Гляди, все разбегаются, разлетаются прочь!

   – Не все, – возразила я. – Смотри, вот там летит Скати!

   – И правда... – нахмурилась Маха. – Не успокоился...

   – Что он хочет? – напряжённо спросила я. Маха ничего не ответила, всё было и так ясно.

   Огненный демон сумел удержать в повиновении своих фениксов, и сейчас направил колесницу прямо на Лдокла.

   – Думаешь, уже одержал победу, мальчишка?! – прокричал Скати. – Тебе придётся сначала сразиться со мной, не прячась за спины мертвецов.

   Издалека было видно, какой улыбкой исказилось лицо демона тьмы.

   – Что ж, Скати, – легко ответил он. – Я не прочь. Здесь, сейчас? На колесницах?

   – Да!

   – Не говори потом, что тебя не предупреждали, – с той же уродливой улыбкой посоветовал Лдокл.

   Демон огня, не отвечая ни слова, развернул свою колесницу и полетел прочь.

   – Что он делает? – изумилась я.

   – Хочет разогнаться, – пояснила богиня войны. – У него колесница легче, поэтому он дальше отлетит от места встречи.

   – А потом? – всё ещё не понимала я. Богиня отмахнулась.

   – Смотри.

   Две колесницы, чёрная и огненно-красная, отлетели подальше друг от друга и начали подниматься. Поднимались они медленно, красиво, и остановились не раньше, чем уменьшились в наших глазах до размеров вороны каждый. А после с неба донеслись гортанные выкрики, и колесницы помчались навстречу друг другу. Я зажмурилась.

   – Трусиха! – незло посмеялась богиня войны. – Открой глаза, начинается самое интересное. Да смотри не так, как люди смотрят.

   Я послушалась совета, ещё не до конца понимая его. Открыла глаза, сощурилась – и волшебное зрение, зрение феи, которой ведомо всё, что происходит на земле и в воздухе, пришло ко мне на помощь. Далёкие снизу колесницы стали видны так ясно, как будто они парили в двух шагах от стены.

   Тьма и огонь быстро сближались. Вот драконы оскалили зубы и зарычали. Фениксы вытянули шеи и закурлыкали. Хлопали в воздухе крылья, заменяющие колесницам колёса. Вот-вот тьма столкнётся с огнём. Вот-вот...

   И тут фениксы, жалобно закричав, бросились в сторону и вниз, уходя от, казалось, неминуемого столкновения. Возница натянул поводья, но волшебным птицам было не до него, они спасали свои вечные жизни. Огненная колесница неотвратимо снижалась. Лдокл радостно закричал, драконы поддержали его рычанием и полыханием изрыгаемого пламени. Колесница тьмы сделала победный круг над местом неслучившегося столкновения.

   – Рано радуется, – отметила Маха и поудобней перехватила копьё.

   Я сморгнула. Огненная колесница отдалилась: я перестала видеть её вблизи, "как на ладони". Огненная колесница отдалилась... но стремительно приближалась. Она падала, нет, пикировала прямо на нас! Тёмная, словно ещё не понимая, парила в вышине.

   – Так нечестно! – взвизгнула я. Мешок с вещами зашевелился, из него с рычанием выползла уменьшившаяся до размеров кулака собака.

   – Так было всегда, – засмеялась богиня войны. – Не бойся.

   – А я и не... – начала было я, но осеклась. Пришло время именно что бояться.

   Огненная колесница стремительно приближалась. Уже было видно, что упадёт она не на нас, а чуть в стороне от города. Но ни лицо, ни поза Скати, словно уже изготовившегося к прыжку, ничего хорошего не предвещали. Тёмная колесница в небе сделала ещё круг и начала снижаться. Медленно, слишком медленно!

   У моих ног зарычала и принялась расти "украденная" из пламени собака.

   Скати снизился до городской стены и полетел к нам, собираясь не то выпрыгнуть из колесницы, не то схватить меня и умчаться прочь. Фениксы от натуги вытягивали шеи, возница гнал их вперёд, а на лице огненного демона сияла улыбка торжества. Он всё-таки победил...

   Внезапно птицы метнулись в сторону. Возница с трудом удержал их, и вот колесница повисла в воздухе возле стены, натужно хлопая крыльями. Лицо Скати исказилось от гнева. Он смотрел не на меня, и не на рычащую собаку у моих ног, а куда-то ко мне за спину. Туда, где на стене стояла рыжеволосая богиня войны. Я обернулась.

   Маха небрежно держала копьё так, что любой, кто попытался бы прикоснуться ко мне, сперва встретился бы с его наконечником. Лицо богини не оставляло сомнений: она не пожалеет ни фениксов, ни возницу, ни демона.

   – Две женщины – это всегда лучше, чем одна, не так ли, повелитель пламени? – промурлыкала Маха, довольная, словно сытая кошка. – Тебе придётся забрать нас обеих, раз уж ты решил сжульничать.

   – Маха... – сквозь зубы процедил Скати. – Ты всё время была здесь?!

   – Вижу, ты мне не рад, – притворно огорчилась рыжеволосая богиня и немного отодвинула копьё. Фениксы, казалось, успокоились и уцепились когтями за стену. Демон огня остался таким же напряжённым.

   – Нас не видят ни люди, ни феи, ни демоны, – пояснила для меня богиня. – Кроме тех, кого мы убиваем... или с кем мы в дружбе. Тебе повезло, фея странствий.

   Демон огня прошипел какое-то ругательство.

   – Так ты на его стороне!

   Рыжеволосая богиня пристально всмотрелась в него.

   – Убирайся, – приказала она. – Тебе ли меня судить, повелитель пламени, тебе, который нарушил собственное слово?! Убирайся прочь или возвращайся в битву, но не надейся добиться своего обманом, не то никакого "своего" у тебя уже не останется. Ну!

   Фениксы отцепились от стены и замахали крыльями. Демон огня так и стоял в уносящей его прочь колеснице, ненавидяще глядя на богиню войны.

   Тёмная колесница, наконец, спустилась с неба на опустевшее поле боя.

   – Ты не торопился защищать свою женщину, – упрекнула демона тьмы Маха, спрыгивая со стены. Я прыгнула следом за ней, и Лдокл не ответил, слишком занятый тем, чтобы поймать меня в свои объятья. Рядом приземлилась собака, неся в зубах мой мешок с вещами. Я вывернулась из рук демона и, скрывая смущение, наклонилась потрепать собаку за холку.

   – В конце концов она выбрала меня, а не свой страх перед Скати, – заметила я. Ни демон, ни богиня мне не ответили. Лдокл заставил меня выпрямиться и снова прижал к себе.

   – Ты больше не сердишься? – спросила его Маха. Демон промолчал, а, может, ответил кивком.

   – Тогда... счастья тебе, повелитель тьмы, – пожелала рыжеволосая богиня. – Счастья тебе, твоей женщине и твоему другу.

   – Ты уходишь? – уточнил Лдокл. Маха тихонько засмеялась.

   – Сейчас? О, нет. Но мой тебе совет – отправь свою женщину подальше.

   – Эй! – рассердилась я и попыталась высвободиться из объятий демона. Но он только прижал меня покрепче к себе, как будто боялся отпустить. Маха обошла нас и встала так, чтобы я могла видеть её лицо.

   – Не сердись, фея странствий, – серьёзно, но так, как разговаривают с детьми неглупые взрослые, проговорила она. – Твоему мужчине предстоит ещё одна битва, последняя. Эту битву тебе лучше не видеть.

   – Но... – запротестовала я. Демон поцеловал меня в лоб.

   – Она права, сокровище моё, – прошептал он. – Не бойся ничего. Ты моя любовь и радость, ты отрада моего сердца, и кроме тебя, мне никого не надо. Дрип отвезёт тебя в мой замок, и там ты меня дождёшься. Я вернусь к тебе. Непременно вернусь.

   – А... – пролепетала я, скорее подавленная, чем обрадованная таким признанием. – Дрип отвезёт? А... как же ты? Без него? Без драконов?

   – В этой битве мне ни к чему ни друзья, ни колесница, ни драконы, – грустно улыбнулся демон. – В ней мне нужно остаться одному.

   – А Маха? – спросила я, пытаясь и не умея скрыть ревность в голосе.

   – И Маха мне не поможет, – твёрдо ответил демон. – Она лишь... проследит, чтобы никто не жульничал.

   Снова, как давеча, на стене, я привстала на цыпочки и поцеловала демона – своего мужчину – в самые губы. Он ответил, и на миг я потеряла себя, землю под ногами, воздух вокруг нас – всю вселенную. Потом он отстранился.

   – Ничего не бойся, – велел демон. – Езжайте прямиком в замок.

   Я взошла на колесницу. Дрип кивнул мне – бледный, торжествующий, ещё полный победой, в которой принял участие, – и тронул поводья. Драконы, уже успевшие разлечься, неохотно встали и медленно пошли по полю. Так же медленно завращались колёса. Собака в два прыжка догнала колесницу и вскочила в неё. Сунула мне в руки мешок, уменьшилась и шмыгнула внутрь. Дрип причмокнул, драконы побежали быстрее и вдруг, безо всякого перехода, оказались в воздухе. Колёса превратились в крылья.

   – Полетим не сразу, – тихо попросила я, и волшебник кивнул. Мы медленно, кругами, поднимались, а потерянные души, ещё недавно поднявшие оружие в защиту демона тьмы, собирались отовсюду и медленно приближались к Лдоклу.

   – Не бойся за него, – попросил Дрип. – Он говорил мне... не бойся. Он справится.

   – Но они обратили в бегство армию демонов! – воскликнула я, перегибаясь через борт колесницы, чтобы получше разглядеть творящееся под стенами Фарога. Сморгнула, как недавно, и стала видеть всё близко-близко.

   – Обратили, – согласился Дрип. – Но Лдокл – их хозяин.

   – Что он может! – с горечью спросила я. – Один – против целой армии?

   – Всё, – твёрдо ответил Дрип.

   Потерянные души подобрались к демону совсем близко. Он пристально посмотрел на них, засмеялся и из ничего вытащил меч. Ближайшие к нему воины отпрянули, в их руках тоже появились клинки, но Лдокл не собирался с ними драться. Он как будто бы вырос в размерах, или потерянные души усохли, а меч принялся удлиняться и изменяться. Тьма вокруг сгустилась и плащом легла на плечи демона, укрыла голову капюшоном. Руки, сомкнутые на рукояти... меча?.. нет, огромной косы! – казались странно белыми.

   – Я стою между миром и тьмой, – глухо, словно не своим голосом проговорил демон. – Хозяин, посредник, привратник. Каждого из вас в свой срок я провёл во тьму. Пришло время вам вспомнить.

   Он взмахнул косой – жест вышел таким естественным, словно демон каждый день только и делал, что косил, и ближайшие к нему воины исчезли, а в воздухе посветлело.

   – Да, – так же глухо произнёс он. – Мне тоже надо было вспомнить.

   Короли и нищие, воины и учёные, красивые женщины и уродливые старухи, маленькие дети и мужчины во цвете лет – все они безропотно ложились под ударами смерти. Все они уходили во тьму. Во тьму, из которой отныне им никогда не вырваться наружу.

  – Глава сорок пятая. После битвы

   Когда мы спрыгнули с колесницы на подоконник в гостевой комнате замка тьмы, она была пуста. Но едва мы ступили на пол, как дверь отворилась, пропуская фею солнечного света. Соль была молода, заплаканна и ослепительно прекрасна той особой красотой, которую девушка приобретает только когда влюблена и влюблена взаимно. На меня она не обратила внимания; казалось, Соль видит перед собой только Дрипа. Юноша при её появлении слегка покраснел и как будто насупился, но фея, не замечая возлюбленного неудовольствия, кинулась к нему в объятья. Дрип ещё пару мгновений хмурился, но быстро оттаял, прижал фею к себе и что-то пробормотал по поводу Лдокла, которому он "это припомнит". Соль не слышала, она рыдала на груди любимого, невнятно упрекая не то за риск, которому тот подвергался, не то за равнодушие к ней, не то за испорченную калитку.

   – Как ты мог! – всхлипывала она. – Так опасно! Ты подумал?.. А я?.. И не сказал ничего! Ради тебя!.. Я так мучилась! Ты даже не представляешь!.. А если б?..

   Дрип перехватил мой взгляд – против воли, насмешливый, и закусил губу.

   – Будет тебе, – неловко пробормотал он, поглаживая девушку по спине. – Будет. Не плачь, Соль, всё хорошо.

   Тихо, стараясь не шуметь, я прошла мимо влюблённой пары и выскользнула за дверь. На душе было отчего-то грустно и чуточку завидно.

   В вещевом мешке завозилась собака, и я решила найти Руанну, чтобы спросить у неё, есть ли в замке дрова для моей псины.

   Экономку я нашла в той же комнате, в которой когда-то с ней познакомилась. Руанна сидела за столом, уронив голову в сложенные перед собой руки. Очки в чёрной оправе, небрежно сброшенные, валялись рядом.

   – Руанна?.. – осторожно позвала я, чувствуя неловкость и досаду. Что это с ней? Может, она плачет? Чем она расстроена? А мне что прикажете делать?

   Экономка подняла голову, подслеповато сощурилась. Глаза её были совершенно сухие.

   – А... – потянула она. – Это ты, Ристиль. Проходи. Тебе что-нибудь нужно?

   Я объяснила. Экономка медленно, неловкими движениями нашарила очки и надела их на нос. Собака тем временем вылезла из мешка и вскочила прямо на стол. Руанна посмотрела на неё.

   – Так ты говоришь, дрова?.. – растерянно спросила экономка.

   Собака с интересом принюхалась к тетради, отодвинутой с прежнего места на край стола.

   – Ну, когда она такая маленькая, ей хватит и нескольких листов бумаги, – смущённо пояснила я. – Но она всё время меняет размеры.

   – Бумаги?.. – переспросила Руанна. Собака уставилась на неё своими глазками-угольками, вильнула хвостом и весело тявкнула. – Ты ведь не пустишь её в библиотеку?

   – О, нет, не беспокойтесь! – заверила я. – Она была со мной в Фароге, и никогда никаких проблем...

   Псина тем временем, почувствовав безнаказанность, ухватилась зубами за угол тетради и шкодливо взглянула на экономку.

   – Малышка! – прикрикнула я. – Не смей!

   Экономка отобрала тетрадь – собака разочарованно взвизгнула – и спрятала в ящик стола.

   – Как часто она питается? – спросила Руанна.

   – Не знаю, – развела руками я. – Мы... я как-то не обращала внимания... когда удавалось...

   – Я так и думала, – сухо подытожила экономка. – Что ж... если хочешь, возле двери корзина для бумаги. Она может поесть там, только...

   Но собака уже не слышала. Она прыгнула со стола на пол, метнулась к двери, выросла в размерах, подскочила к корзине и, засунув туда голову, принялась за еду. Я слабо улыбнулась.

   – Похоже, малышка проголодалась.

   – Это её имя? – спросила Руанна. Я пожала плечами. – Как ты её называешь?

   – Да никак. Собака, малышка, псина... зачем ей имя? И я, и она всегда знаем, когда она мне нужна.

   Собака, зарывшаяся в корзину для бумаги, вильнула хвостом, будто показывая, что не обижается. Экономка пожала плечами.

   – Ну... – промямлила я, пытаясь нарушить повисшее молчание. – В общем, она сейчас поест, и мы пойдём. – Спасибо вам большое, вы нам очень...

   – Он сделал тебе предложение? – прервала моё лепетание экономка. – Вы поженитесь? Когда?

   – Кто вам сказал? – удивилась я, одновременно перебирая в памяти всё, что мне говорил демон. Как бы он ни клялся, ни распинался в своих чувствах, о свадьбе речи не шло.

   – Я же всё-таки фея, – криво улыбнулась Руанна. – Пусть и бывшая.