Текст книги "Шок тьмы (НОВАЯ ВЕРСИЯ) (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

   – И поселилась в этом замке? – уточнила я.

   – Нет, – засмеялся демон тьмы. – Тогда ещё нет. Она жила то у одной феи в гостях, то у другой, время от времени – раз в месяц – её привозили сюда: вдали от книги порядка она умрёт. А дед взял её книгу и заколдовал замок так, чтобы в нём всегда всё лежало на своём месте. Уже потом, когда этот замок достался мне, я решил – чем ездить за бывшей феей порядка каждый месяц, лучше пусть поселится здесь. К тому моменту она уже окончательно... хм... словом, забыла обо всём, что было раньше, и, когда я сказал, что моему замку необходима экономка, она поверила. Мне кажется, она так и считает себя – обычной человеческой женщиной, которая почему-то согласилась помочь непутёвому демону с хозяйством. А я стараюсь её не разубеждать – так, видишь ли, спокойнее.

   – Вот почему... – потянула я.

   – Да, Ристиль, именно поэтому я не мог отпустить Руанну из своего замка – она ведь зачахнет вдали отсюда. Не мог же я объяснять ей, в чём дело! Так что... – Он отвёл в сторону мои волосы и поцеловал меня в основание шеи, – можешь не бояться, я вовсе не собираюсь держать тебя в подчинении с помощью чар, разве в самых крайних случаях, когда мне нужно показать тебя Совету или что-нибудь в том же духе.

   – Ты считаешь, так лучше? – тихо спросила я, отстраняясь от демона.

   – Что касается тебя – нет, моя красавица, но иногда необходимо. Что касается Руанны... видишь ли, некоторые вещи нужно забыть. Нелегко жить с памятью об утраченном могуществе.

   – Но ты ведь мог бы отдать ей книгу! – горячо воскликнула я. Демон скользнул пальцами вдоль моей руки и, сдвинув широкий рукав, пробежался от запястья к локтю. Я закусила губу и отдёрнула руку.

   – Нет, Ристиль, эта книга не может существовать вне тьмы, где хранится всё прошлое, будущее и кое-что из настоящего. Конечно, Руанна могла бы войти туда сама, и там наполнить свой экземпляр волшебством, но...

   – Но? – подтолкнула я демона, делая вид, что не замечаю, как он снова положил кончики пальцев на моё предплечье.

   – Мой дед предлагал ей это когда-то – она не решилась, это слишком опасно, никто не возвращается из тьмы таким же, каким был накануне... если вообще возвращается. А сейчас... сейчас уже поздно, Ристиль, можешь мне поверить.

   – И очень удобно для тебя, – отметила я. Лдокл провёл рукой от локтя к плечу, заставляя меня развернуться и прижаться к его плечу.

   – Ты думаешь, удобно? – с сомнением произнёс демон. – Волшебство порядка и без Руанны останется в моём замке, зато с ней исчезли бы непрерывные упрёки, нравоучения и тому подобные досадные неприятности. К тому же мне ужасно надоели одни и те же служанки, а она не разрешает их заменить.

   – Она заботится, чтобы у девушек была крыша над головой и верный кусок хлеба, – вступилась за экономку я. Демон засмеялся и как бы невзначай положил свободную руку мне на талию.

   – Это очень мило с её стороны, – сообщил он мне. – Но, видишь ли, этих служанок не существует, я их выдумал, чтобы Руанне не было у меня скучно.

   – Выдумал?! – в ужасе переспросила я и попыталась отстраниться.

   – Прости, если напугал, – чуть виновато отозвался демон, крепче прижимая меня к себе. – Но ты и Дрип – единственные люди в моём замке, ты ведь сама заметила, он не нуждается в слугах. Зато Руанна счастлива, она может опекать девушек, раздавать им приказания и наказывать за провинности. Мне кажется, она даже не замечает, что служанки не стареют.

   – Тогда зачем ты велел им собраться здесь? – спросила я, всё ещё не в силах переварить сказанное. Жить в одном замке с призраками, общаться с плодами фантазии демона тьмы мне казалось ужасно.

   – Ради Руанны, – пожал плечами Лдокл. – Хотел, чтобы всё выглядело как можно более естественно.

   – Тебе это так важно? – уточнила я.

   – Нет, – улыбнулся демон. – Совсем не важно. Но я мог это сделать – почему бы и нет?

   – Я думала, ты ничего не делаешь ради чужого спокойствия, – напомнила я.

   – Не делаю, – спокойно согласился демон. – Но здесь речь идёт скорее о моём спокойствии, и если для этого нужна такая малость...

   – Тебе не кажется, что лучше бы для Руанны было знать правду и самой решать свою судьбу? – спросила я с неожиданной для самой себя резкостью.

   – Нет, Ристиль, не кажется, – серьёзно возразил мне Лдокл. – Людям свойственно бороться до конца, даже если нет надежды, но, когда всё кончено – надо просто принять всё как есть. В этом и состоит истинная мудрость, уж поверь мне.

   Лдокл прижал меня к себе и зарылся лицом в мои волосы.

   – Принять неизбежное – в этом и есть настоящая мудрость тьмы. Ты ещё поймёшь это, моя бесценная... – пробормотал он.

   Его руки мягко скользнули с моей талии ниже, а губы коснулись губ, и поцелуй на вкус был таким же горьковато-сладким, каким показался мне позавчера на празднике. Есть ли мудрость в принятии неизбежного – я не знала, но демон верно заметил: людям свойственно бороться до конца. С силой, которую я в себе и не подозревала, я оттолкнула демона и вскочила на ноги. Он усмехался, глядя на меня снизу вверх.

   – Я – не твоя игрушка, Лдокл!

   Демон встал из кресла и положил руки мне на плечи.

   – Разумеется, бесценное моё сокровище. Ты – вовсе не игрушка. – Он наклонился и снова коснулся губами моих губ. Не поцелуй, только мимолётное прикосновение. – Пока не игрушка, моя красавица.

   Он легонько оттолкнул меня, завернулся в свой чёрный плащ и... исчез, оставив меня стоять посреди холла с самым глупым видом.

  – Глава пятнадцатая. Утешение

   Постояв посреди холла, я задумалась над тем, что же мне делать дальше. От хитростей, вынуждавших меня прятаться, избегать столкновения с Руанной и Лдоклом, я была теперь избавлена, что удивительным образом лишало моё нынешнее существование смысла. Можно было пройти в библиотеку и взяться за чтение, но я сильно сомневалась, смогу ли на чём-нибудь сосредоточиться. Оставшаяся в комнате книга о провале экспедиции в Серую пустыню меня тоже не интересовала, всё самое важное демон тьмы уже рассказал... да и неприятно было вспоминать, как я чуть было не погибла почти на том же самом месте, что и несчастные путешественники. Ну, или близко. Или даже далеко, неважно – в той же природной аномалии, как это умно называли в книге.

   Вот, значит, как. Были демоны, были феи, были люди-волшебники. А потом демоны остались, феи остались, вот только волшебников среди людей не стало. И появилась серая пустыня. А пожелавшего вернуть себе прежние способности человека сожгли вместе с домом. Тьма, это было тысячу лет назад, и давно забылось – только вот демоны помнят.

   Так и не придумав, чем заняться, я поплелась в свою комнату – может, всё-таки книжку почитаю, а, может... Ничего хорошего мне в голову не пришло, а откровения Лдокла ужасным образом накладывались на увиденные в подвале картины. На полпути я сообразила, что меня гораздо меньше угнетают ужасы тысячелетней давности, чем сегодняшнее поведение демона. Сложившуюся картину мира можно сформулировать так: были демоны, и был разгул их, как сказала бы Руанна, безнравственности. То бишь похищение девушек и, возможно, другие преступления. Потом демоны убили в мире волшебство, сохранив его только для себя и фей, взамен подарили миру Серую пустыню и обещали феям желание, если они – феи то есть – спасут мир от полного разрушения. Феи и спасли, в ответ приструнив одновременно и демонов, и людей. И в мире всё стало чисто, красиво и нравственно. А теперь люди хотят жить сами по себе. Может, лет так через сто без контроля фей, ещё и воевать начнём. А демоны в ответ хотят... хотят...

   Чего хотят демоны, додумать не получилось. Меня бросало то в жар, то в холод от воспоминания о горячих руках Лдокла, прижимающихся к моему телу, и о том, как от каждого прикосновения хотелось забыть обо всём и... Я встряхнулась. Ну уж нет! Что бы ни задумал демон, так легко он меня не получит! Он ничем не лучше своего волшебного вина и, если мне нужна, как он выразился "хотя бы видимость свободы", если я не хочу провести остаток своей жизни одурманенным растением...

   У дверей в комнату – на этот раз я шла туда довольно долго, то ли замок перестал мне покровительствовать, то ли, напротив, хотел дать время на осмысление событий – меня поджидал сюрприз. Вернее, поджидала – Соль, фея солнечного света. При виде меня девушка просияла от радости и бросилась ко мне с таким видом, будто мы не виделись не меньше месяца.

   – Ристиль! – воскликнула Соль своим высоким голосом, от которого звенело в ушах. – Как ты долго ходишь! Я уж думала...

   – Тебя Лдокл прислал? – прервала я излияния феи. Она тут же словно бы потускнела, радость сползла с лица девушки, и мне досталась грустная понимающая улыбка и молчаливый кивок.

   – И зачем же? – зло спросила я, толкая дверь в свою комнату. Фея зашла вслед за мной, огорчённая и постаревшая лет так на десять. Мне стало стыдно.

   – Лдокл сказал, обед скоро, просил тебя позвать, – жалобно пролепетала Соль.

   – А у самого, что, ноги отнялись или голос сел, сам позвать не может? – сварливо уточнила я, чувствуя себя последней свиньёй.

   Фея солнечного света укоризненно взглянула на меня.

   – Не говори так, Ристиль, прошу тебя. Он подумал, тебе неприятно его видеть и хотел...

   – А во время обеда мне его будет приятно видеть? – всё тем же тоном огрызнулась я.

   – Он просил тебя успокоить, – неуверенно потянула Соль. В её голосе ясно слышались сомнения в благополучном исходе возложенной на неё миссии, которые я тут же поспешила усилить:

   – Ты действительно веришь в то, что меня можно успокоить? После всего... – Я запнулась, не решаясь ни поведать о своих догадках относительно прошлого и роли демонов и фей в нём, ни признаваться в том, насколько сильное впечатление на меня производили... как же это называется?.. – приставания демона. – После всего, что он сделал?!

   – Но, Ристиль, дорогая моя! – Фея умоляюще протянула ко мне руки, и я слишком поздно заметила, как с кончиков пальцев льётся мягкое желтоватое сияние. Да и что изменилось, если бы заметила? – Сядь, прошу тебя, и подумай сама. Конечно, Лдокл ведёт себя беспардонно, и традиции его нисколько не извиняют. Но ведь он беспокоился о тебе! Ты ведь могла бы погибнуть, если бы упала с крыши!

   – Он мог бы не похищать меня, – больше по инерции, чем действительно от злости отрезала я, чувствуя, как отступает чёрная ярость, вынуждавшая только что огрызаться и оскорблять собеседницу. Ай да Соль! Ай да фея солнечного света!

   – Не мог, – грустно возразила девушка. – Он... Понимаешь, демоны всё равно должны, хоть иногда... не знаю даже, как объяснить тебе... Поступать людям во вред, что ли? Это их природа, от этого никуда не деться. Они и так стараются соблюдать договор, и даже многими своими привилегиями не пользуются, но... Себя не переделаешь, Ристиль.

   – Поэтому мне надо смириться и принять Лдокла таким, какой он есть, – криво усмехнувшись, закончила я за фею. – Жить в его замке, терпеть его... поведение. Представляю, каково сейчас моим родителям. Ну, может, не сейчас, может, они позже узнают, но...

   Фея солнечного света погрустнела ещё больше.

   – Ристиль, ты только не обижайся, но Лдокл прав.

   – Что?! – закричала я, понимая, что и Соль не согласится передать папе и маме весточку от их пропавшей дочери.

   – Лдокл прав, – тихо повторила фея, не поднимая головы. – Каждый человек должен сам отвечать за свои поступки. Когда ты решила уйти из дома, не предупредив их и не оглянувшись, ты уже принадлежала тьме.

   – Это мы уже слышали, – проворчала я, уязвлённая подобным напоминанием. – Я собиралась им сообщить позже! Откуда я могла знать, что Лдоклу придёт в голову...

   – Но ты знала, что даже в сегодняшнем безопасном мире может случиться любое несчастье.

   – Кирпич на голову, – язвительно подсказала я.

   – Тот же кирпич, – серьёзно кивнула фея. – Или перевернулась бы карета, на которой ты ехала. Или вышла бы из берегов река. Или на тебя напала бы бешеная собака. Или...

   – Прекрати! – разозлилась я. – Зачем перечислять все эти маловероятные ужасы, которые всё равно не случились?!

   Фея снова выставила перед собой мягко засветившиеся руки, и я с досадой почувствовала, как мой гнев и желание ругаться куда-то испаряются.

   – Или, – неумолимо продолжала Соль, – тебя мог похитить демон. Ты ведь знала, что они существуют.

   – Ну, знала, – неохотно признала я. – Но не очень-то верила в подобные сказки. Я думала, нападения демонов давно в прошлом.

   – Ты просто не хотела заставить себя признаться в собственной беспечности и безответственности, – менторским тоном возразила фея. – И ты получила за это такое наказание, какое заслуживала: тебя заметил демон тьмы.

   – Кирпич на голову был бы предпочтительней, – быстро вставила я.

   – Не шути так, – с упрёком попросила фея. – Пойми, ты сама отдала себя тьме, и сама должна за это расплачиваться. Лдокл не может тебе помочь, по сути своей не может. Он – твоё наказание, и тревога родителей – тоже твоё наказание. Как же Лдокл будет их предупреждать и успокаивать? Вот если бы ты попросила, чтобы они забыли тебя...

   – Нет! – закричала я. – Нет, ни за что!

   Соль печально улыбнулась.

   – Люди... Лдокл говорит, что вы всегда боретесь до последнего... да и после последнего тоже.

   – Ты считаешь, он прав?

   – А разве нет? – удивилась фея. – Почему тогда ты отказалась от забвения? Ведь не хочешь же ты причинять родным лишнюю боль, верно? Нет, ты надеешься вернуться к ним, и боишься, что тебя встретят пустыми глазами.

   – Я спрашиваю, прав ли, по-твоему, Лдокл, предлагая забвение, – сквозь зубы процедила я, разозлённая проницательностью феи.

   – Об этом не мне судить, – с нечеловеческой грустью вздохнула Соль. – Светлые феи не выбирают забвения, но иногда это так горько...

   Только бы не разревелась, со странным раздражением подумала я. Правильная и, без сомнения, высокоморальная фея приводила в бешенство своими попытками заставить меня смириться с неизбежным. Боюсь, если бы не её волшебство, от замка демона остались бы одни развалины.

   – А ты сама? – без особой надежды спросила я. – Ты же – не демон, ты же не наказание. Передай моим родным... скажи, что я устроилась на работу, что у меня всё хорошо, что...

   Фея, которая только что уронила лицо в ладони, явно намереваясь поплакать, подняла на меня удивительно строгий взгляд.

   – Ристиль, как ты можешь! Феи не лгут! Не передают утешительную неправду!

   – Тогда передай правду! – вспылила я. – Пусть хоть знают, что на меня не кирпич упал, и не загрызла меня бешеная собака. А ты – посмотришь им в глаза и полюбуешься на последствия этого вашего справедливого наказания!

   – Не могу, – жалобно возразила Соль.

   – Боишься? – в сердцах бросила я, уже, кажется, созревшая до раскатывания замка тьмы по камешку – и это несмотря на все утешительные манипуляции феи с солнечным светом.

   – Нет, – ещё жалобнее ответила Соль. – Лдокл запретил. Слово с меня взял. Если хочешь, я могу узнать, как они там без тебя, а разговаривать с ними – нет.

   – А ты и рада слово давать, – ещё сильнее разозлилась я. – Хоть записку оставишь, или, лучше мою передай, а? Соль, пожалуйста!

   – Не проси, – убитым голосом сказала фея солнечного света. – Лдокл запретил. Он сказал, если я не дам слова, он тебя запрёт и ни с кем видится не даст. А если дам, то будет с собой на прогулки брать, и вообще...

   – Подумать только, какая забота! – рявкнула я. – И после всего этого Лдокл считает, что я соглашусь с ним обедать?! Да я вообще есть ничего не буду, если он так.

   – А ещё Лдокл просил передать, – не поднимая взгляда, продолжала фея, – если ты с собой что-нибудь сделаешь – от еды откажешься или с крыши спрыгнешь или ещё что – ты умрёшь, но не освободишься. Ты попадёшь во тьму, а уж он-то, как демон, прекрасно знает, как тебя оттуда после смерти добыть. И то, что он сделает с тобой потом, тебе совершенно точно не понравится, но возражать ты уже не сможешь, потому что своей воли у тебя уж не будет.

   – Этим, надеюсь, его забота исчерпывается? – с ледяным спокойствием уточнила я, холодея от представившейся перспективы.

   – Нет, – возразила Соль. – Ещё Лдокл просил передать, что, если ты откажешься есть с нами, он после обеда придёт сюда и будет кормить тебя с ложечки.

   – Да как он смеет?! – взвилась я, но новости на этом не закончились.

   – И ещё он сказал, что у тебя есть три варианта. Ты можешь подчиниться ему во всём, забыть о свободе и делать всё, что он прикажет – это во-первых. Тогда ты получишь самые красивые платья, самые лучшие украшения, самые интересные книги, вы будете кататься с Лдоклом на его колеснице и посещать самые интересные приёмы и праздники, какие вообще только бывают.

   – Не дождётся, – процедила я.

   – Во-вторых, ты можешь начать дуться и упрямиться, сопротивляться и спорить. Тогда Лдокл запрёт тебя в этой комнате и отнимет волшебные башмаки.

   – Очень мило с его стороны, – съязвила я. – А в-третьих?

   – В-третьих, – как ни в чём ни бывало продолжала фея, – ты можешь всё оставить как есть. И ещё Лдокл сказал, чтобы ты переоделась к обеду, он поймёт твоё решение по тому, как ты будешь одета. Ну же, Ристиль! – Фея подёргала меня за рукав. – Решай скорей, обед давно готов, и ждут только тебя.

   Мне очень хотелось гневно заявить, что мне не нужен никакой обед, не нужна ни забота феи, ни внимание демона, но тут я почувствовала, насколько сильно проголодалась и как манит простая фраза "обед готов". Да и... не лучше ли и правда оставить всё как есть – хотя бы внешне, а самой подумать, как бы выбраться отсюда. Кто знает, может, я найду всё-таки выход из замка... хотя бы и через пятую башню? Нет, опасно, не спорю, но, с другой стороны, мне, в сущности, нечего терять...

   – Не буду переодеваться, – решительно заявила я. – Пойдём обедать.

  – Глава шестнадцатая. Волшебный обед

   Мужчины при нашем появлении повскакивали со своих мест, Дрип поспешно отодвинул от стола ближайший к себе стул, предлагая его феи солнечного света, а Лдокл преувеличено галантно поклонился и поманил меня рукой. Стол был длинный, рассчитанный больше, чем на четырёх человек, и демон занимал за ним место хозяина, а его друг сидел рядом. Я шарахнулась от протянутой руки и поспешно уселась на дальнее от Лдокла место, рядом с феей. Демон улыбнулся, зачем-то подмигнул своему другу, щёлкнул пальцами, а после я неожиданно для себя обнаружила, что моё место теперь по правую руку от хозяина.

   – Это не смешно, Лдокл, – неодобрительно произнесла фея солнечного света и только после этого соблаговолила усесться на стул, который ей всё ещё пододвигал Дрип.

   – Разве? – мягко спросил демон. – Мне казалось, Ристиль улыбается...

   Я поспешно отвернулась: выходка Лдокла действительно вызвала у меня улыбку вместо закономерного негодования от наглости демона, который не упускал случая похвастаться своей властью надо мной.

   – Это нервное, – заверила я, совладав с собой, и Лдокл укоризненно покачал головой.

   – Во всяком случае, я рад, что вы трое согласились со мной пообедать, – заявил он и хлопнул в ладоши. – И вдвойне я рад тому, что Ристиль приняла именно такое решение, какое приняла. Другого, впрочем, я от неё и не ожидал.

   После хлопка на столе стала появляться посуда из дымчато-серого хрусталя – огромная салатница, четыре тарелки, стаканы, наполненные розоватой жидкостью, и, разумеется, столовые приборы из чернённого серебра.

   – Это не вино, – заверил фею гостеприимный хозяин. – Знаю, ты не любишь, поэтому крепких напитков сегодня не будет. Соль согласно кивнула. – Ристиль, если позволишь...

   С этими словами Лдокл взял лежавшую передо мной вилку для салатов и прикоснулся ею к салатнице.

   – О! – воскликнула я, увидев, как моя тарелка тут же стала наполняться салатом из неизвестных мне овощей, которые сами собой перелетали из одной посуды в другую. Откровенно говоря, я не слишком хорошо поняла, как демон догадался о принятом мной решении и что именно он понял. Переодеваться я отказалась частью из упрямства, частью из-за того, что внезапно почувствовала чудовищный голод, но откуда мне знать, какой именно смысл вкладывал в подаренное серое платье демон? Фея, надо сказать, не позволила мне немедленно появиться рядом с обедом, она, совершенно в духе сказок о послушных маленьких девочках, настояла на том, чтобы я предварительно вымыла руки, умылась и зачем-то почистила зубы. Наверное, будь у нас больше времени, Соль заставила бы меня вымыться с головы до ног, но голод дано ощущать даже феям, поэтому мы обошлись умыванием. Себя она явно считала выше подобных процедур – или проделала их все перед появлением у дверей моей комнаты.

   – Я рад, что тебе нравятся мои маленькие фокусы, – ласково улыбнулся демон тьмы и протянул вилку мне. – Скажешь, когда будет достаточно – они остановятся.

   – Достаточно! – немедленно произнесла я, и овощи прекратили свой полёт. Я с опаской ткнула вилкой ближайший к себе.

   – Они не кусаются, – засмеялась фея солнечного света, молодея на глазах. Только сейчас я поняла, что со мной в комнате появилась женщина лет тридцати на вид, а теперь за столом сидела моя ровесница. Сидевший рядом с ней Дрип буквально расцвёл от счастья и тут же бросил на меня полный неприязни взгляд. Соль, не заметив этого, постучала по салатнице вилкой и с одобрением покивала полёту овощей в свою тарелку. – Ешь, Ристиль, у Лдокла за столом всегда всё необыкновенно вкусно!

   – Я бы не стал употреблять столь банальные выражения, – заявил Лдокл, и мне показалось, что он тайком пнул друга под столом. Во всяком случае, Дрип вздрогнул и отвёл взгляд. – "Волшебно", "чудесно", "сказочно" – так будет гораздо точнее.

   Фея счастливо засмеялась, взмахом руки остановив овощи. Часть из них осыпалась к ней на тарелку, часть вернулась в салатницу.

   – Ты верен себе, Лдокл, – укоризненно произнесла она. – Такой же хвастун, каким был всегда.

   – Я всего лишь стараюсь быть объективным, – с напускной скромностью заметил демон и скорчил при этом такую добродетельную физиономию, что я невольно рассмеялась. Лдокл потянулся ко мне рукой, но тут же отдёрнул её и, кажется, снова пнул Дрипа. Тот вздохнул и, взяв вилку, постучал по салатнице. – Ристиль, сокровище моё, ешь салат, тебе понравится.

   Не удержавшись, я тайком пнула демона – он удивлённо поднял брови – и принялась за еду. И салат, и последовавшие за ним блюда, были выше всяких похвал, и обед был бы самым приятным в моей жизни, если бы не натянутая обстановка за столом. Дрип хмурился, бросал раздражённые взгляды то на меня, то на демона тьмы, и встревоженные – на фею солнечного света. Соль, напротив, старалась улыбаться, но из-за хмурой физиономии молодого человека старела буквально на глазах, так что рядом с ней было страшно находиться. Лдокл делал вид, будто ничего не замечает, то и дело пинал Дрипа, что оказывало весьма и весьма непродолжительное воздействие, и из-за всех сил старался поддерживать общую беседу, разговаривая о политике союза городов и о последних новостях, вычитанных им в ежедневных листках. Что касается меня, то обращение со мной хозяина дома быстро убило то хорошее настроение, в которое я было пришла, наверняка не без помощи феи солнечного света. Постоянные замечания вроде "сокровище", "моя бесценная", и другие в том же роде, ясно показывали, кем я на самом деле являюсь в этом замке, а уж переданный через Соль ультиматум и вовсе не внушал оптимизма, если не сказать хуже.

   – Ристиль, счастье моё, – преувеличено бодро обратился ко мне демон, когда мы добрались до десерта, – мне кажется или ты в самом деле приуныла?

   Я едва не ответила резкостью – сказывалось напряжение этого дня, но что-то в лице Лдокла, в расстроенном взгляде, который тут же обратила на меня Соль, заставило меня сдержаться. Было неприятно сознавать, что именно я испортила настроение всем присутствующим, и именно из-за меня постарела фея, и поссорились старые друзья.

   – Тебе кажется, Лдокл, – ответила я настолько вежливо, насколько могла. – У меня прекрасное настроение.

   Соль немедленно расцвела от счастья, умудрившись помолодеть до возраста семнадцатилетней девочки. Дрип, увидев, наконец, фею довольной жизнью, сам едва ли не засветился и разве только не изменил возраст – единственно оттого, что людям этого не дано. Демон тьмы одобрительно кивнул. Пожалуй, единственной действительно хорошей чертой в его характере была несомненная привязанность к друзьям и забота об их благополучии. Остальные качества, такие, как чрезмерное себялюбие, самодовольство и полное отсутствие интереса к чувствам большой части человечества, а также "чудесных существ" – фей и других демонов – не вызывали симпатии. Впрочем, если быть точной, Лдокл и не пытался её вызвать.

   – Я надеюсь, тебе понравилось у меня за обедом, – светским голосом произнёс демон.

   – У тебя за обедом не может не понравиться, – в тон ему заверила я, и тут же поняла, что не смогу удержаться, и не задать вопрос, мучающий меня с того момента, как я в первый раз поела в своей комнате. – Всё отменно вкусно, и вдобавок завораживает волшебство твоего замка. Как ты заставляешь посуду появляться и исчезать именно тогда, когда это нужно? Мне казалось, тьма ничего общего не имеет с... – Я позволила фразе повиснуть в воздухе, не зная, как сформулировать свои догадки. Волшебство, заменяющее слуг в замке Лдокла, просто не могло иметь ничего общего с тьмой, подвластной демону.

   – А разве я не говорил? – удивился хозяин замка. – Я ведь тебе рассказывал – мой дед взял из тьмы книгу порядка, и заколдовал здесь всё, что только можно. С тех пор замок не нуждается в слугах. Всё просто, моя бесценная.

   – А как поступают другие демоны? – не унималась я. – Феи? Нанимают слуг, как люди?

   – Нет, Ристиль, – вмешалась Соль. – Нам – по крайней мере, феям – нельзя иметь слуг, это противоречит самой сути нашего существования. А демоны бы и рады, но как, скажем, Рекки, демон грозы, приведёт людей в свой замок на облаках? А Скати, демон огня – кого он уговорит по доброй воле спуститься в вулкан?

   – В действующий вулкан, – быстро добавил Дрип, впервые за обед вступая в разговор. Соль бросила на юношу быстрый взгляд, и я испугалась, что от радости девушка превратится в маленького ребёнка. К счастью, этого не произошло, она только слегка покраснела и даже вроде бы похорошела от удовольствия.

   – Демон огня правда живёт в вулкане? – ахнула я. – И демон гроз – на облаках? Неужели такое возможно?

   – Не совсем на облаках, – поправил Лдокл. – Рекки угоняет овец из загона у Сьор, феи облаков, выпрашивает у меня кусочки тьмы, и превращает их в тучи. Поэтому у меня с феей облаков натянутые отношения, но, к счастью, эту скандалистку никто не воспринимает всерьёз.

   – Ты шутишь, – пролепетала я, пытаясь представить себе всё описанное. Ворует овец – имеются в виду животные или так Лдокл называет облака? И разве их можно красить, пусть даже и тьмой?

   – Нисколько не шучу, – заверил меня демон. – Вон, Соль подтвердит.

   – Конечно, скандалистку! – горячо вступилась фея солнечного света. – Тучи ей не нравятся, а как испортить ясный день, так она первая! Уж лучше гроза, чем её вечная пасмурность! А потом ругается, то солнце ей облака не вовремя разогнало, то Рекки опять проворовался – всем уже надоела!

   – Вот видишь, – снова улыбнулся Лдокл. – Из туч демон гроз построил свой замок, и на тучах он разъезжает по миру. Демон огня построил свой дом в вулкане, у него там не очень уютно, а ездит он в карете, запряжённой фениксами.

   – Весьма глупо и претенциозно, – отметила Соль. – Они у него то и дело сгорают прямо во время пути, и он под этим предлогам напрашивается на ночлег к кому ни попадя.

   – У Видры, демона воздуха, замок прозрачный, – продолжал просвещать меня Лдокл, – и стены в нём то появляются, то исчезают по велению хозяина. Когда он хочет отправиться в гости, то взнуздывает самые буйные ветра, пришпоривает, и оказывается на месте во мгновение ока. А вот Рекки и Сьор лепят своих лошадок из туч и облаков, и просят демона воздуха о попутном ветре.

   – О! – только и сказала я, снова чувствуя себя ребёнком, которому рассказывают сказку. В душе сладко заныло почти болезненное желание увидеть, как скачет на урагане демон воздуха, как бесформенное облако превращается в прекрасную лошадь, как сгорает запряжённый в карету феникс... Кажется, жизнь можно отдать за то, чтобы только увидеть эти чудеса – и поговорить на равных с существами, которым они подвластны. – А где живут феи, тоже в волшебных замках?

   Дрип насмешливо заулыбался, Соль весело рассмеялась.

   – Нет, Ристиль, – возразила она. – Мы скромнее. Конечно, среди нас есть любительницы прятаться на ночь в нераспустившиеся бутоны, но там ужасно тесно! Мы селимся в обычных домах, и наполняем их волшебством сами.

   – О... – повторила я. – Так вы не ответили, как феи и демоны обходятся без слуг, если книга порядка хранится только во тьме? Или её всем одалживают?

   Услышав мой вопрос, фея нетерпеливо заёрзала и бросила на демона умоляющий взгляд. Лдокл рассмеялся.

   – Кто-то, кажется, говорил, что я люблю хвастаться, а сама?

   – Лдокл! – протянула Соль, и демон кивнул.

   – О чём это они? – шепнула я, наклонившись через стол к Дрипу, но юноша только отмахнулся.

   – Смотри, – прошептал он, кивая на фею.

   Соль ласкающее повела рукой по воздуху – так музыкант касается струн. Воздух отозвался чистым золотым звоном, а сама фея словно бы озарилась солнечным светом. Ещё несколько движений – и вот пронизывающие воздух лучи превратились в струны, подрагивающие от прикосновений феи. Я замерла, боясь даже дышать, чтобы не спугнуть свершающиеся на моих глазах чудо, а Соль перебирала солнечные струны, играя на них, как люди играют на арфе. Волшебная мелодия разливалась по комнате – небольшой светлой комнате на втором этаже, через которую к демону обычно прилетали гости и где он решил разместить стол для совместного обеда. Музыка завораживала, дарила покой и умиротворённость, и на лицах моих сотрапезников я видела мир и безмятежность сродни своим собственным.

   Лдокл деликатно кашлянул, и фея, слегка смутившись, оборвала игру.

   – Прости, я... замечталась, – покраснев, пробормотала она.

   – Ты прекрасно играешь, Соль, – совершенно серьёзно заверил фею демон тьмы. – Большое тебе спасибо за эту радость.

   На глазах у Соль заблестели слёзы, и она, решительно смахнув их, вернулась ко всё ещё осязаемым лучам. Собрав несколько из них в пучок, фея принялась вертеть его, пока у неё в руках не оказалась спирально закрученная палочка. Осторожно отломив её и разгладив оставшиеся лучи, Соль постучала по столу, как это делают дирижёры и взмахнула над головой. Сейчас же, повинуясь этому движению, со стола взлетели большое блюдо с пирожными, пузатый чайничек, сахарница, чашки, блюдца и ложечки. Посуда закружилась у нас над головами, чайник погнался за чашками, словно собираясь долить в каждую чаю, а блюдца принялись подскакивать к большому блюду и обмениваться с ним пирожными. Ложечки ударялись друг о друга, отбивая весёлый ритм, и то и дело постукивали по остальной посуде, а та весело от них уворачивалась.