Текст книги "Шок тьмы (НОВАЯ ВЕРСИЯ) (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

   Движение продолжалось недолго, вскоре я почувствовала под ногами твёрдый пол и смогла спокойно оглядеться. Вокруг было темно – совершенно темно, как не бывает даже самой тёмной ночью осени, не говоря уж о других временах года. Волшебная палочка засветилась ещё ярче и, протерев глаза, поначалу заболевшие, я смогла осмотреться уже по-настоящему.

   Башня тьмы больше всего походила на оставшуюся внизу библиотеку: если бы в той не загорался свет при приближении человека, наверное, всё так бы и выглядело или, во всяком случае, ощущалось. Тишина, темнота, умиротворение, запах пыли, старой бумаги и рассохшегося дерева. Запах старых архивов. Здесь я впервые почувствовала себя действительно спокойно и на своём месте. Здесь я была как дома...

   Это место давно дожидалось, когда я приду сюда, внезапно осознала я. Давно ждало меня – именно меня! Мысль показалась столь же заманчивой, сколь и пугающей. Это место – тьма?! Неужели мне место во тьме?! Где хранится прошлое, настоящее и будущее мира...

   Передёрнув плечами, я вытащила из-за пояса волшебную палочку и, держа её обеими руками (в левой очень мешалась связка ключей, но делать было нечего) проговорила, стараясь, чтобы мой голос звучал и уверено, и вежливо:

   – Мне нужна книга книг! Как мне взглянуть на неё?

   Ведь именно в книге книг хранятся ответы на все вопросы и, может быть, там я узнаю, как искать мне выход из замка... или сделать запасной ключ от башни тьмы...

   Справа от меня с полки слетел толстенный фолиант и, описав красивую дугу, опустился передо мной, я едва успела подставить руки. Книга шевельнулась, как животное, которое укладывается поудобнее, и затихла. Палочка, до сих пор зажатая в кулаке, напротив, выскользнула и повисла в воздухе рядом со мной.

   – Это книга книг? – неожиданно для себя самой самой растерялась я. Обложка была чёрной, без узоров и надписей, с серебряными украшениями на уголках. Догадаться о содержании по внешнему виду было бы невозможно. Книга у меня на руках вздрогнула, снова пошевелилась и открылась на первой странице. Вместо заголовка я прочитала одно лишь слово: "Да".

   – Это ответ? – ошарашенно пробормотала я. Надпись выцвела, побледнела и снова налилась краской.

   – Ну, и о чём мне спрашивать? – растерялась я.

   Страница сама собой перелистнулась, и передо мной было оглавление... Если так можно назвать алфавит, снабжённый номерами страниц. Я, как зачарованная, смотрела на бумажный лист, на котором то бледнели до белизны цифры, чтобы смениться на новые: каждая буква занимала то больше, то меньше места в книге!

   У надписи "оглавление" появилась сноска, и я прочитала внизу страницы: "необходимо задавать точные вопросы".

   – Как мне покинуть замок? – немедленно воскликнула я.

   В содержании засветилась буква "П", книга зашелестела страницами и открылась на заголовке "Прогулка".

   Хозяин замка и его гости вылетают через окно в заколдованной комнате, которая расположена на втором этаже.

   Снизу прилагался план этажа и рисунок комнаты.

   – Но я не гость замка, я пленница, и хочу сбежать отсюда!

   Страницы перелистнулись назад, и я прочитала коротенькую статью:

Побег

   Побег невозможен.

   – Неужели мне придётся всю жизнь провести в этом замке?! – взвыла я, уже забыв о своём восхищении перед волшебной библиотекой. Проклятая книга издевалась надо мной так же, как и её хозяин!

   Передо мной открылась страница "Замок тьмы", описывающая красоты моей тюрьмы, но я захлопнула книгу и устало опустилась на пол.

   – Легенды врали, что в башне тьмы есть ответы на все вопросы, – разочарованно проворчала я и отпихнула от себя фолиант. – Такая же ложь, как и всё остальное!

   Это, кажется, произвело впечатление на книгу: она, как напрашивающийся на ласку щенок, легонько толкнула меня, а потом принялась подлезать под мою руку, словно настаивая на внимании.

   Вздохнув, я подтянула фолиант к себе, и он открылся у меня в руках на одной из последних страниц. Шрифт там был помельче, словно я читала комментарии или примечание.

   В тьме находятся потерянные души. Те, кто несёт тьму в себе, может подняться в центральную башню, но только мужественный человек найдёт выход оттуда.

   От этих слов мне стало как-то не по себе, и я заметила, что свет палочки как будто бы потускнел. Поёжившись, я продолжила чтение.

   Ни человек, ни фея, ни демон не должен входить в центральную башню без хозяина: тьма не отпустит его. Даже тот, кому удастся выбраться, никогда не освободится от власти тьмы.

   – Так это обман? – растерялась я. – Легенды лгали... нарочно, чтобы заманивать во тьму?..

   Власть стихии меняет человека, и тот, кто выдержит испытание, обретёт неслыханную власть над реальностью.

   На этом запись обрывалась и стояла сноска:

   Подробнее см. "Темношок и его последствия", г. Фарог.

   Я почувствовала глубочайшее разочарование. Волшебная книга, о которой мечтали все библиофилы союза городов, изъяснялась стилем, банальным, как счета из прачечной! Где тайна, загадка, где высокий слог?! О демонах, тьме, власти над реальностью было написано так, как будто речь шла о прополке сорняков!

   – Всё это прекрасно, – проворчала я вслух, – но меня не интересуют общие правила. Я хочу точно знать, как мне покинуть замок!

   Книга закрылась, а после открылась на уже знакомой странице.

   Хозяин замка и его гости вылетают через окно в заколдованной комнате, которая расположена на втором этаже.

   – Значит, чтобы выйти отсюда, я должна напроситься к кому-то в карету? – уныло спросила я и снова отпихнула книгу. Та прошелестела листами и открылась на странице "Власть над реальностью".

   Каждый, сумевший выбраться из башни тьмы, приобретает власть над реальностью. Покинув замок, он может вернуться в него, когда пожелает, и творить другие удивительные вещи. Величайшая опасность этого состояния – влияние самой тьмы, которое рано или поздно разрушит личность несчастного.

   – И как этого избежать? – растерялась я.

   Тот, кто не хочет в своём волшебстве обращаться ко тьме, должен выбрать себе стихию, которой отдаст свои силы. Тем самым он получит защиту от страхов и сомнений, которые приходят ночью.

   – Да, разочаровалась на свою голову, – отметила я. Текст, утратив банальность, сделался не то чтобы загадочным, а попросту непонятным. После моего замечания внизу страницы появилась сноска:

   Подробнее см. в учебниках, хранящихся в библиотеке г. Фарога.

   – Ничего не понимаю. Учебники по... волшебству?! Для людей?! Сколько же им лет!

   Библиотека в Фароге по праву считается самой старой во всём мире. Хранящиеся там книги защищены заклинаниями от разрушения и предназначены для обучения людей доступным им формам волшебства. На данный момент нет никого, кто мог бы их прочесть, кроме смотрительницы библиотеки, и нет никого, кто мог бы применить заключённые в них знания.

   – Но почему? – поразилась я.

   Люди утратили волшебство после поражения тьмы и появления Серой пустыни. Феи лишь остановили разрушение, но не исправили сделанного. До тех пор, пока не будет излечена нанесённая миру рана, люди не смогут творить волшебство. Исключение составляют попавшие под влияние тьмы, те, кто каждым своим шагом увеличивают разрушение.

   – И ничего нельзя сделать? – расстроилась я. Ведь, когда я выйду из башни, я тоже стану...

   Вернуть волшебство и залечить раны может только человек, управляющий реальностью и употребивший свои силы на исцеление.

   – Замкнутый круг, – прокомментировала я. Книга закрылась и открылась на странице, где крупными буквами было набрано:

   Тому, кто вошёл в башню тьмы в одиночку, угрожает смертельная опасность.

   Надпись потускнела, а после на странице появилось одно слово:

   ОПАСНОСТЬ!

   Книга захлопнулась, я подняла голову и поняла, что волшебная палочка укоротилась до четверти прежней длины, и вокруг сгустилась темнота столь же плотная, сколь то тёмное облако, которое привёл с собой Лдокл в Эрод. В темноте раздался еле слышный шорох, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности.

   – Кто здесь? – неуверенно спросила я. Никто не ответил, но издалека донеслись шаги – тяжёлые шаги человека, которому уже давно никуда не надо торопиться. Незнакомец дошёл, кажется, до границы светового круга и остановился, не желая показываться.

   – Кто здесь?! – в ужасе закричала я. Отзовитесь!

   Темнота отозвалась на мой призыв новыми шагами, доносившимися с другой стороны круга.

   – Кто здесь? – тихонько повторила свой вопрос я, и почувствовала, как дрожит мой голос. Ответа снова не последовало, и шаги замерли у самой границы светового круга... который, кажется, с каждым мгновением становился всё меньше и меньше. Чуть-чуть, немного, еле заметно, но неотвратимо. Шаги послышались в третий раз, и всё повторилось, как в первые два раза. Потом ещё, и ещё, и вот я оказалась окружена со всех сторон.

   – Кто вы? – прошептала я, подавленная царившим в темноте молчанием. – Что вам нужно от меня?

   И снова я не дождалась ответа. Тогда, напуганная до полусмерти, я усилием воли заставила себя подняться и сделать шаг туда, где, как мне помнилось, был спуск на третий этаж. Круг света сдвинулся вместе со мной, и одновременно с этим окружающие меня... люди?.. сделали шаг – так, чтобы оставаться на самой границе круга. Ещё шаг, и ещё, пока внезапно свет, а вместе с ним и я были отброшены назад, как если бы у меня в руках было нечто твёрдое, и сейчас натолкнулось на преграду. Я едва устояла на ногах.

   – Дальше хода нет, – прозвучал чей-то голос.

   – Нарушительница, ты останешься здесь навсегда, – добавил другой. И тут же десятки голосов подхватили, словно многоголосое кривляющееся эхо:

   – Нарушительница, нарушительница!..

   – Останешься, останешься, навсегда останешься!.

   – Здесь, здесь, здесь!..

   – Почему? – растерялась я, от испуга не сумев придумать более подходящий ситуации вопрос.

   Темнота расхохоталась.

   – Ты явилась во тьму выведывать её тайны, – объяснил мне безжизненный голос, когда его товарищи отсмеялась. – За это ты никогда не увидишь солнечного света.

   Едва он закончил произносить свой зловещий приговор, как волшебная палочка у меня в руке погасла полностью. Я вскрикнула от неожиданности, вызвав этим новый взрыв издевательского веселья.

   – Смотри, дерзкая, – приказал мне безжизненный голос. – Вот они – настоящие тайны.

   – Настоящая правда, – подхватил чей-то елейный голосок. И в этот момент, словно подействовал приказ, я стала видеть – видеть в кромешной тьме.

   Меня окружала толпа самых странных людей, каких только может представить себе взбудораженное страшными сказками воображение. Одни в лохмотьях, другие в парадных одеждах, у кого-то на шее железная цепь, у кого-то на голове золотая корона. Мужчины и женщины самого разного возраста, красивые и уродливые...

   – Кто вы? – попятилась я, но быстро спохватилась, что странные люди окружают меня со всех сторон.

   – Потерянные души, – сделал шаг ко мне высокий мужчина в потёртой, но некогда роскошной одежде. Голос его был словно лишён жизни, а на шее было что-то вроде железного ошейника с обрывком цепи. – Те, что умерли давным-давно и ушли во тьму. Вот уже тысячу лет у нас не было гостей, кроме демонов, которые... – Он странно усмехнулся: губы шевельнулись, но глаза остались такими же потухшими. – Которые не удостаивали нас своим вниманием. А теперь вот... После такого долгого ожидания – живой человек...

   – Девушка... – с непередаваемой интонацией прошипел кто-то за моей спиной. Я оглянулась, но не сумела догадаться, кому принадлежал этот голос.

   – Ты хотела узнать тайны тьмы, – продолжал высокий человек с потухшим взглядом, – так смотри же!

   Он приложил руку к поясу, дёрнул вверх – и вот уже у него в руке замерцала длинная полоска стали.

   – Это мой меч, – гордо сказал мужчина, и глаза его заблестели, словно отразив мерцание оружия. – Немало он напился крови. Я сеял смерть направо и налево, моё имя гремело во всех городах союза! Детей пугали моим именем, юнцы мечтали сравниться со мной!

   – И один из них предал тебя в руки врагов! – перебил воина чей-то молодой голос, раздавшийся позади него. Лицо мужчины исказилось в гримасе дикой ярости, а после он вернул меч в висящий у пояса чехол – кажется, он называется "ножны", а после яростный блеск глаз потух, и мечник посторонился, пропуская вперёд вертлявого юнца. Он был одет намного проще, без украшений, но на шее его висела не железная, а золотая цепь, безо всякого ошейника. Юнец вытянул вперёд руки, и я увидела, что они измазаны в чернилах.

   – Хорошо махать мечом на большой дороге, – кривляясь, произнёс новый оратор. – Хорошо пугать детишек и чваниться перед отроками! Ты отправил во тьму сотни людей, а я – тысячи, ты гордился грубой силой, а я – умом. Целыми днями я писал доносы, собирал сведения, втирался в доверие! Я нашёл твоё убежище и вывел на тебя твоих врагов. Ты закончил свои дни в заточении, а я умер в собственной постели.

   – Не спеши хвастаться, – промурлыкала красивая женщина в одной рубашке, обнимая юнца за плечи. – Ты умер, отведав вина, которое преподнесла тебе я, дорогой, и не успело настать утро, как ты лишился жизни, а твои наследники – накопленных тобой богатств...

   – За это и другие шалости, красотка, я повесил тебя на городской площади, – рассмеялся грубый детина, отпихнув женщину вместе с отравленным ею юнцом. – В городе травили моих детей, моя жена не выходила на улицу в одиночку, чтобы её не закидали камнями, но каждый мужчина и каждая женщина в городе знали, что могут встретить рассвет с петлёй на шее или с мечом у горло по приказу нашего достойного правителя!

   – Молчи, дурак! – властно перебил его низкий голос, и вперёд вышел тщедушный мужчина, поверх простой одежды которого на плечах был накинут подбитый мехом плащ. Голову этого человека украшала золотая корона, и смотрел он презрительно и гордо. – Вы все были пешками в моей игре, я мог убить любого из вас одним росчерком пера или просто нахмурив брови! Во всех городах горели костры, на которые восходили непокорные, и стоны их возносились к небесам. Леса вырубались под виселицы, но пуще того – для постройки военных кораблей и орудий для штурма вражеских крепостей. Моё слово решало, жить или умереть, и немало врагов сдавались без боя, едва услышав о приближении моей армии!

   – Не так говорил ты, – потеснила правителя женщина в роскошном платье. Её шею обвивало сверкающее ожерелье, драгоценные камни украшали каждый палец холёных рук, а на запястьях поблёскивало золото. – Не так говорил ты, когда добивался моей любви. Ты называл себя жалким червём, ты обещал мне золотые горы и клялся уложить к моим ногам весь мир. Так кто же сильнее, ответь мне, мой король?

   – Мразь! – жестоко оттолкнул её мужчина в лохмотьях. – Ты пировала со своим любовником, ты тянула соки из страны, словно ненасытная пиявка! Люди голодали, дети умирали от тяжких болезней, а тебе бы только разукрасить себя разноцветными камушками! Злобное, порочное существо, чудовище в женском обличье! Я своей рукой пресёк ваши жизни, и бедняки, которых вы угнетали, наконец-то смогли вздохнуть спокойно.

   – Но всё же ты попал в руки ко мне, – засмеялся палач.

   Его оттолкнули, и все заговорили разом, перебивая друг друга, крича, смеясь и плача. Я услышала об убийствах, о ночных грабежах, о дерзких кражах, о том, как кого-то утопили во время катания на лодке, полураздетая женщина объясняла что-то малопонятное о том, как продавала свою любовь каждому, кто только выказывал желание её купить – как будто любовь можно продать! – а затем какой-то мужчина с гадкой улыбкой вспоминал, как наслаждался юными девушками против их воли.

   Убийства, предательства, обман, стремление к богатству или к власти, жажда мести или страх смерти – всё это столпившиеся вокруг меня люди торопились выразить, высказать, выплеснуть, словно вознаграждая себя за тысячелетнее молчание. Они подступали всё ближе и ближе, пока не встали так близко, что при каждом движении их мне приходилось уворачиваться от удара. И, не умолкая, говорили, говорили и говорили, рассказывая об ужасах и мерзостях, по прихоти фей навсегда покинувших мир людей. Я начала задыхаться; меня не держали ноги и, зажав уши руками, я упала на колени.

   – Хватит! Довольно! – Мой слабый голос, как ни удивительно, прервал все эти жуткие речи, и в башне тьмы воцарилась тишина.

   Потерянные души отпрянули, расступаясь, и рядом со мной остался только палач.

   – Да, девочка, довольно, – с жуткой ласковостью проговорил он, доставая откуда-то из воздуха кошмарного вида топор – ржавый, с огромным топорищем и с тёмными пятнами на рукояти. Всмотревшись, я внезапно поняла: то, что мне показалось ржавчиной на лезвии – на самом деле подтёки крови... – Ты узнала достаточно, и должна разделить с нами нашу участь.

   – Нет, – прошептала я, силясь подняться с колен. – Вы не можете этого сделать, Лдокл...

   Палач только усмехнулся и поудобнее перехватил топор.

   – Демон только держит нас взаперти, крошка, – зло сообщил он. – Что ещё он может сделать нам, мёртвым? Ты готова умереть, малютка?

   – Нет...

   – Постой, – остановил палача мужчина в просторной чёрной мантии – судья, осуждавший при жизни невиновных и отпускавший на свободу преступников. – Не спеши так. Перед казнью должен быть приговор и последнее слово.

   – Как скажете, ваша честь, – усмехнулся палач и отступил назад. Судья, напротив, шагнул ко мне и приосанился.

   – Женщина! – торжественно начал он. – Ты повинна в гордыне, безразличии к близким, неуважении к тем, кто старше и лучше тебя. Ты дерзка, безответственна и порочна, твою душу захватила тьма, но ты не признаёшь её владычества. Ты нарушила все запреты и явилась сюда – незваная, непрошеная, ты принесла солнечный свет туда, где его не видели тысячи лет! Да примешь ты справедливое наказание за свою вину. Умри.

   Судья уступил место палачу, словно позабыв, что говорил о праве на последнее слово. Я попыталась отползти, но от ужаса не смогла сдвинуться с места, а вокруг стояла тишина, ещё более давящая, чем смех и проклятья, которыми меня встретили потерянные души.

   – Нет, – шептала я, в бессмысленной попытке защититься закрывая голову руками. – Нет, вы не можете так поступить!

   Палач издевательски усмехнулся, снова перехватил свой топор поудобнее и шагнул ко мне, занося его над головой. Я закричала, и в этот момент что-то ткнулось в мою руку. Непроизвольно сжав пальцы, я узнала на ощупь волшебную палочку.

   – Не прощаюсь, – осклабился палач, – ведь теперь ты нас никогда не покинешь.

   Я взмахнула рукой вместе с зажатой в неё волшебной палочкой и отчаянно закричала:

   – Нет! Я не хочу! Отпустите! Я...

   В моей руке вспыхнул яркий свет, и в то же мгновение пол, на котором я стояла, исчез, и я провалилась вниз, оставляя наверху разочарованный рёв упустившего добычу палача.

  – Глава девятнадцатая. Судьбы мира

   Вопреки ожиданиям, я не упала на пол библиотеки на третьем этаже, а мягко опустилась на кровать в своей комнате. Ключи от башен я по-прежнему сжимала в кулаке левой руки, что касается палочки, то она рассыпалась у меня в руках золотой пылью. При мысли о том, что нужно сейчас заставить себя встать, подняться на третий этаж и там в темноте искать спальню демона, чтобы подбросить ключи на место, мне сделалось дурно.

   Нет уж. Будь что будет и, если мне не удастся незаметно вернуть Лдоклу ключи, я лучше смирюсь с его наказанием, чем сейчас соглашусь остаться одна в темноте. В конце концов, после всего пережитого меня не слишком расстроит, если демон запрёт меня в моей комнате и даже свяжет по рукам и ногам: я и сама была бы рада никуда не ходить, и ничего нового больше не видеть.

   Мои мысли приняли новое направление: как долго я пробыла в пяти башнях замка тьмы и не вернулся ли его хозяин? Там, наверху, я начисто потеряла счёт времени, и теперь могу судить лишь по тому, что свет в комнате ещё не зажжён, а я прекрасно всё вижу... Тут я с испугом обнаружила, что в комнате царит темнота, и свет не льётся ни с потолка, ни из окна, а, между тем, для меня не составляет труда разглядеть свою руку вплоть до лунок ногтей на пальцах.

   – Это тьма, – прошептала я по уже приобретённой привычке говорить сама с собой. – Влияние тьмы, она оставила на мне свой отпечаток, как говорилось в книге книг... Я ведь... я ведь вошла в башню и вернулась, теперь я могу изменять реальность, покинув, в любой момент вернуться в замок, прочесть волшебные книги в Фароге и вылечить нанесённые миру раны?!

   На мгновение меня обожгла радость, пьянящее, как вино демона, чувство триумфа, но сразу же за этим снова накатили страх и уныние. Мир оказался чудовищно жесток, а люди – просто кошмарными созданиями, если могут превращаться в такое... такое...

   Стараясь не вспоминать увиденное и услышанное в башне тьмы, я поспешно переоделась ко сну и легла в постель, но, стоило мне закрыть глаза, как снова накатил ужас. Вокруг меня будто снова столпились потерянные души, они рассказывали свои истории, а самые ужасные подробности их жизни вставали передо мной с такой ясностью, как будто я сама была свидетельницей творимого ими зла и насилия. Тьма, порождаемая этими людьми и породившая их, медленно наползала на меня, и с каждым мгновением всё явственнее были ужасные картины, всё громче слышались крики несчастных, которых убивали, били и мучили эти люди, и ужас всё сильнее и сильнее охватывал мою душу.

   Я поспешила открыть глаза. Нет уж, лучше тогда и не пытаться уснуть, кто знает, что будет, когда кольцо тьмы окончательно сомкнётся? Поднявшись, прошлась по комнате, а после раздражённо потребовала, чтобы в комнате стало светло. Свет загорелся неохотно, тускло и как-то даже безжизненно, словно у него не хватало сил выполнять свои обязанности. Вместо того, чтобы окрепнуть или хотя бы продолжать в том же духе, он замигал и начал гаснуть, а изо всех углов послышалось угрожающее шипение, быстро сменившееся воплями потерянных душ:

   – Не думай избежать кары, женщина! – это судья.

   – Вернись к нам, крошка! – палач.

   – Мы ждём тебя, сестра! – кажется, голос отравительницы.

   – Сюда, сюда! Скорее! К нам! Присоединяйся! Добро пожаловать! – голосили потерянные души, перебивая друг друга. Моё сознание словно раздвоилось: я понимала, что стою у себя в спальне на первом этаже, где свет уже совсем угас, но одновременно как будто снова перенеслась во тьму в пятой башне, и меня окружают люди в старинных одеждах: мужчины и женщины, молодые и старые, красивые и уродливые, богатые и бедные...

   – Вернись во тьму! – звали они. – Ты принадлежишь нам, ты наша, ты должна быть с нами! Вернись, вернись, вернись!

   Зажав уши руками, я бросилась к двери и буквально выпала в холл, где демон с утра разговаривал со слугами.

   – Тьма! – закричала я. – Тьма, она повсюду! Помогите мне! Кто-нибудь! Тьма!

   – Ристиль? – совсем рядом раздался удивлённый голос демона. – Дорогая моя, что всё это значит?

   Он наклонился ко мне и поднял меня с пола, на который я упала перед этим. Я запрокинула голову, вглядываясь в чёрные, чернее самой чёрной ночи глаза демона и увидела, как из них выползает, растекаясь, сама тьма, та стихия, которая в считанные дни разрушает душу самого сильного человека.

   – Нет! – закричала я, отшатнувшись. – Пусти, не трогай меня! Тьма, тут везде тьма! Помогите мне, кто-нибудь, помогите! Тьма, тьма повсюду!

   – Даже так? – мягко произнёс Лдокл и, вглядевшись в его лицо, я увидела обуревавшую демона ярость. – Добро же...

   Я испуганно отшатнулась, но Лдокл подхватил меня на руки и, даже не пытаясь привычным уже покачиванием успокоить моё волнение, куда-то понёс. Он не обращал ни малейшего внимания на мои яростные попытки вырваться, на мои крики и мольбы о помощи, но, полагаю, был весьма доволен, что ещё утром усыпил экономку, а днём отослал гостей.

   – Куда ты меня несёшь? – бессильно простонала я, охрипнув от бесполезных криков и протестов.

   – Скоро узнаешь, – со всё той же скрытой в мягкости голоса угрозой произнёс демон и добавил: – сумела ослушаться, сумей и потерпеть немного.

   – Что?! – в ужасе воскликнула я и так резко дёрнулась, что Лдокл чуть не уронил меня на пол.

   – Тише, моя дорогая, тише, – уже добрее произнёс демон, локтем толкнул какую-то дверь, и я оказалась в той самой комнате, в которой Руанна разговаривала со мной в тот самый первый вечер. Мягко опустив меня в кресло, он щёлкнул пальцами, и дверь за письменным столом исчезла, слившись со стеной. Лдокл, как ни в чём ни бывало, вытащил из ящика письменного стола спички и принялся возиться со старой керосиновой лампой. Я наблюдала за ним, судорожно вжавшись в кресло и с трудом справляясь с овладевшей мною дрожью.

   – Потерпи, – ласково проговорил Лдокл, – сейчас всё закончится.

   Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть и ждать, тщетно пытаясь понять смыл его действий. Говорить не было сил, да и не хотелось.

   – Ну, вот, – весело произнёс демон, зажигая лампу и подкручивая фитиль. – Живой огонь – лучшее средство против тьмы и её порождений.

   Свет, рождённый лампой, ничем не напоминал ни ласково-золотой свет солнечных лучей, ни безжизненное освещение комнат в замке тьмы. Красноватый из-за цвета абажура, он казался чем-то родным и близким, как будто в темноте друг протянул и пожал руку. Тёмное кольцо, сжимающее моё сердце, распалось, отступив перед обычной керосиновой лампой.

   – Возьми лампу, моя дорогая, – приказал мне демон, – и идём, я провожу тебя в твою комнату.

   – Но я и сама могу найти туда дорогу! – вяло возмутилась я.

   – Сомневаюсь, – покачал головой демон. – Ты в любую минуту можешь оказаться в пятой башне, а там тебе ненадолго хватит даже живого огня, ведь лампу так легко выхватить из твоих рук и погасить...

   Подобная перспектива настолько меня напугала, что я послушно взяла лампу, вышла в коридор и пошла в свою комнату, подталкиваемая в спину Лдоклом. Видимо, для того, чтобы случайно нам не очутиться в башне тьмы, мы не пытались, как обычно, сокращать расстояние и я только сейчас поняла, насколько велик первый этаж и как далеко моя комната от кабинета экономки. Пока мы шли, я смогла, наконец, успокоиться настолько, чтобы обдумать слова и поведение демона тьмы, и понять, что ему всё известно – или почти всё.

   – Лдокл... – растерянно произнесла я, только сейчас осознав всю бесцеремонность своих поступков. Ведь я обыскивала его комнаты, взяла без спросу – да что там, попросту украла! – у него ключи, лазила там, где меня просили не появляться, и в довершение всего закатила перед ним безобразнейшую истерику. – Послушай, я хочу сказать...

   – Тш-ш! – прошептал демон, проведя рукой по моим волосам. От него по-прежнему исходило тепло, и я с особенной силой ощутила, что одета слишком легко для прохладных коридоров замка. – Не сейчас, моё сокровище, не сейчас. Пока я должен не отдать тебя тьме, а о том, что ты натворила, поговорим, когда опасность будет позади.

   – Но как...

   – Не сейчас, – с нажимом произнёс Лдокл. – Завтра, когда будет светить солнце, я посмотрю, готова ли ты к серьёзному разговору, а пока...

   Он отворил дверь и втолкнул меня в мою комнату. Огляделся, хмыкнул, отобрал лампу и поставил на стол поближе к кровати прямо на воздух. После велел мне ложиться, мимоходом сгрёб забытые на столе ключи и сунул в карман.

   – Спать, Ристиль, спать, – настойчиво проговорил демон, видя, что я замешкалась. – Ложись спать, а я и живой огонь будем охранять тебя столько, сколько понадобится. Живо!

   Видя, что демон неумолим и не собирается менять своего решения, я послушно улеглась в постель и под строгим взглядом Лдокла закрыла глаза. Послышался скрип кресла по полу, а после демон уселся у изголовья кровати.

   – Спи, сокровище моё, – ласково шепнул Лдокл, подоткнул одеяло и положил горячую руку на мой лоб. – Ничего не бойся.

   Мне снились чёрные глаза демона. Они больше не пугали меня, и из них не выползала мертвящая тьма, напротив, глаза притягивали, обжигали и подчиняли, вызывали во мне какие-то новые, прежде неведомые чувства и заставляли сладко замирать от предчувствия чего-то необыкновенного, страшного и манящего одновременно. Потом они то ли уменьшились, то ли отдалились, и я увидела всего Лдокла, он стоял, опустив голову, как будто прислушивался к чему-то далёкому. За спиной демона развевался чёрный плащ, переходящий в клубящуюся тьму, которая затопляла всё пространство позади него. Оттуда, из тьмы, доносились неясные голоса, угрозы, мольбы, даже стоны. А Лдокл стоял, словно не замечал всего этого или, вернее, ни капли не боялся. Но вот он шевельнулся, и я заметила в руках демона чёрный меч, на который он опирался, будто это не оружие, а удобный посох или даже костыль. Лдокл улыбнулся, и я даже во сне почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

   – Спи, сокровище моё, – приказал он, и в сновидении остались только его глаза. Чёрные, они манили и подчиняли, обещали сладкую муку и... Я проснулась.

   Проснувшись от ощущения солнечного света, раздражающего глаза даже сквозь сомкнутые веки, я тут же услышала быстрые шаги и раздражённый голос демона тьмы, раздавшийся прямо над моей головой:

   – Вот, Соль, полюбуйся, до чего могут дойти смертные в своём непокорстве.

   – До чего могут дойти?! – возмущённо ахнула фея солнечного света. – Лдокл... Это ведь ты во всём виноват! Не притворяйся, будто не понимаешь, неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты – ты, Лдокл! – мог случайно забыть ключи в ванной комнате?! Это смешно!

   – Ладно, – буркнул разоблачённый демон, и я покрепче зажмурилась, не решаясь вмешиваться в их разговор. – Разумеется, я нарочно оставил ключи там, где Ристиль могла их найти и подобрать, но ведь ты дала ей свою палочку! С солнечным светом в руках она была защищена от любой опасности в угловых башнях, а центральная не могла открыться, хоть ключом, хоть отмычкой, хоть ломом! Башня тьмы не пропускает солнечный свет, и ты это прекрасно знаешь.

   – Но, Лдокл, – испуганно произнесла Соль, – если даже моя палочка не могла закрыть для Ристиль башню тьмы...

   – Это значит, что тьмы в ней намного больше, чем мы с тобой думали! – закончил мысль феи демон. – А ведь это совсем не злая девушка, которая за всю жизнь никому не причинила зла... Или просто не успела, – добавил он зловеще.

   – Перестань, Лдокл! – перебила Соль. – Ты столько времени испытывал эту девушку, неужели тебе кажется, будто...