Текст книги "Шок тьмы (НОВАЯ ВЕРСИЯ) (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

   Испытывал? Это слово заставило меня встрепенуться – и снова замереть в боязни, что моё пробуждение прервёт столь интересный разговор. Так всё это было... испытание? Нарочно?!

   – Испытывал, – признал демон, – и, в отличие от тебя не слишком восхищён результатами.

   – Но, Лдокл, она ведь не сделала ничего плохого... – слабо защищалась фея. – И, уж во всяком случае, не нарочно!

   – Вот именно, – проворчал демон. – Ты помнишь, как себя вела эта девушка. За всё то время, которое она провела в моём замке, я ни минуты не был спокоен! Стоило мне отвернуться, как она лезла на крышу, в подвал, в башни... Как будто непременно нужно опробовать все способы заблудиться, убить себя или я уж не знаю что!

   – Ей было скучно, – просто сказала фея. Демон хмыкнул.

   – Я к тому и веду, Соль. На ближайшем Совете я расскажу, о чём думаю, и, уверен, на этот раз с людьми будет подписан совсем другой договор!

   – Нет, Лдокл! – вскрикнула фея солнечного света. – Ты не можешь так поступить, это неправильно, нечестно!

   – Честно, Соль, – жёстко произнёс демон. – Ты не знаешь людей, а я наблюдаю за ними довольно давно. Их угнетают ваши законы, ваши наставления, ваша манера решать за них, как им поступать! Тысячу лет они жили как в тюрьме – это не может так дольше продолжаться! Вы должны вернуть смертным свободу!

   – Но, Лдокл, ты же знаешь, это... это слишком страшно. Ты ведь демон тьмы, ты представляешь себе, что будет...

   – ...Если тьма вырвется из-под контроля? – подхватил демон. – Ты никогда там не бываешь, Соль, и мало кто бывает, а я только сегодня стоял на самой границе. Тьма рассержена, Соль, пойми это. Слишком долго она не получала выхода, слишком долго на земле светил солнечный свет. Если не поторопиться – замок тьмы рухнет, и на месте Серой пустыни будет Чёрная. Какую цену заплатит мир, чтобы остановить и её?

   – Не говори так! – всхлипнула фея.

   – Ах, не говори? – зло спросил демон. – Вот ты уже плачешь, вот ты уже и стареешь. Кто говорил мне, что забвение подходит только для тьмы, что светлая фея всегда смотрит правде в лицо?! Молчишь? Пойми, Соль, мир разрушается, гибнет. Тьма вот-вот прорвётся в него – вся и сразу, и люди сделаются такими, какими они не были вот уже тысячу лет! Даже нет, во сто раз хуже, ведь тьме так долго не хватало пищи! Что вы будете делать тогда, светлые феи? Где найдёте защиту? И как вы будете жить, зная, что из-за вашего упрямства мир погряз в войнах и катастрофах? Взгляни на неё, Соль, взгляни: не желая никому зла, она успела украсть ключи, без спросу прокрасться в башню тьмы... теперь одно только присутствие этой девочки в мире грозит катастрофой, а ведь она не хотела ничего плохого! Соль, вытри слёзы и посмотри на меня. Люди такие – все. Они не могут измениться только потому, что тебе этого хочется.

   Но фея уже не слушала его, она только всхлипывала – горько и придушенно, будто уткнувшись в платок или собственные руки.

   – Значит – всё напрасно, Лдокл? Неужели – всё напрасно?! Неужели мы зря старались?

   – Всё, Соль, – тяжело ответил демон. – И даже хуже, чем тебе кажется. Ты не замечаешь? Тысячу лет назад люди лишились волшебства, а теперь постепенно слабеем и мы. Феи стали так обыдены, так привычны, что уже не могут создавать сказки. Ведь с людьми по вашей же воле никогда и ничего не случается! Скоро пропадёт и ваше волшебство, а потом придёт черёд демонов.

   – Нет, этого не может быть, – простонала фея, – этого никогда не случится!

   – Подумай, Соль, подумай, – настаивал Лдокл, – что лучше – уйти сейчас, пока мы ещё сильны, оставить людей в покое, пока они ещё помнят ваши уроки – или исчезнуть через сотню-другую лет и предоставить человечество его судьбе?

   – Нет, – всё ещё рыдала фея, но Лдокл уже не слушал.

   – Я всё решил, – твёрдо сказал он. – На ближайшем совете я поставлю вопрос о прекращении прежней политики. Мы не будем продлевать прежний договор, а заключим новый. Думаю, люди пойдут на любые уступки, лишь бы вернуть себе свободу. Вы, конечно, не будете жить в своих прежних домах: при новом порядке это невозможно. Я думаю, мы создадим для вас волшебную страну, и отгородим её скалами, лесами и всем, чем положено. Тогда, навещая людей, вы будете редкостью, диковиной, и вернёте себе тот ореол чудесного, которого вам так давно не хватает.

   – Нет, нет! – с ужасом вскричала фея.

   – Я так решил, – с нажимом проговорил демон, – и уверен, моё решение поддержат в Совете.

   Повисло тягостное молчание. Соль, по-видимому, отчаялась переспорить демона, и теперь пыталась смириться с ожидающим её будущим. Внезапно она нарушила тишину, произнеся дрожащим голосом:

   – А Ристиль?

   – А что Ристиль? – удивился Лдокл.

   – Но если ты не хочешь продлевать прежний договор, то Ристиль тебе уже не нужна? Ты отпустишь её?

   – Я?! – поразился демон. – Соль, ты, кажется, сошла с ума после всех переживаний.

   – Если ты говоришь о... шоке тьмы, – шёпотом выговорила фея, – то ты же знаешь, я могу излечить от него – если ты отпустишь девушку со мной, конечно.

   – Может, и отпущу, – задумчиво произнёс демон. – Не дело это, чтобы по миру ходила одержимая тьмой девушка, нам прошлого раза хватило с лихвой, еле справились...

   Лдокл, наверное, сказал бы что-то ещё, но у меня не хватило терпения молчать и слушать. Открыв глаза и привстав на локте, я живо спросила:

   – Неужели такое уже было?! И что вы сделали, как справлялись? А чем это опасно для вас? И...

   – Вот, полюбуйся, – хмыкнув, произнёс демон, который, казалось, так и не покинул своего места у изголовья моей кровати.

   – Лежи смирно, Ристиль, после всего пережитого тебе лучше лежать, – мягко добавила фея солнечного света, которая, постарев за это утро лет на пятнадцать, сидела на втором кресле чуть поодаль.

   – А ещё лучше было б, если бы я тебя приковал к этой кровати, – сердито добавил Лдокл. – Горе ты моё, ночью полезла в подвал, с утра на крышу, а вечером в башни! На привязи мне тебя держать, что ли?

   – Ты мог бы отпустить меня, – нахмурилась я, обиженная снисходительным тоном демона, будто я была маленьким ребёнком, доверенным ему на воспитание.

   – И не мечтай, – парировал Лдокл. – После всего, что ты натворила...

   – Но Соль ведь сказала, что меня можно вылечить! – горячо воскликнула я. – И ведь я тебе больше не нужна, так зачем же?..

   – Ты?! – изумился демон. – Не нужна мне? Сокровище моё, я не расстанусь с тобой, даже если мир развалится на куски!

   – Но, Лдокл! – запротестовала фея.

   – К тому же, – не слушая её, продолжал демон, – дорогая моя, Соль может снять печать тьмы, сделать так, чтобы пятая башня не притягивала тебя каждую ночь. Но никто и ничто, даже моё вино не вытравит из твоей души того, что поселилось в ней со вчерашнего дня. Ты изменилась, девочка, и очень скоро ты сама это поймёшь.

   Удивлённая его тоном – печальным, сочувственным и неожиданно добрым, так непохожим на уже привычного мне Лдокла, я подняла взгляд. Демон грустно улыбнулся.

   – Ты увидела и узнала слишком много, бесценная. Я не могу отпустить тебя в мир, к людям, туда, где никто даже не подозревает ни о чём подобном. Всё это людям предстоит познавать самим и постепенно.

   – Но, Лдокл! – снова запротестовала фея. – Ты же сказал, что отпустишь Ристиль со мной!

   – Ненадолго. И под твоё честное слово вернуть девушку домой, сюда.

   – Но мой дом вовсе не... – заспорила было я. Демон только махнул рукой.

   – Твой дом всегда будет там, где я, дорогая моя. И, кстати, если ты думаешь сбежать от Соль по дороге, запомни: как только ты окажешься без волшебного существа рядом, твоё присутствие в мире почувствует любой демон и любая фея. Ты изменилась и, если не избавишься от этого изменения, ускоришь разрушение мира. По твоему следу пустят тёмных охотников – порождения тьмы, чующих тебе подобных за тысячу вёрст и... если я не вступлюсь, твоя участь будет печальна, красавица.

   – Так, значит, в прошлый раз... того человека... убили? – ужаснулась я. Почему, почему книга не предупредила меня об этом? Почему никто не говорил, что войти в башню тьмы – значит навсегда остаться в замке, скрываясь от погони – или умереть? Почему?!

   – Что ты, Ристиль! – воскликнула фея солнечного света. – Как мы могли так поступить, подумай сама? Конечно, бедняжке пришлось пережить не самые лучшие минуты, пока её не поймали, но потом...

   – Потом потребовалось личное вмешательство моего деда, чтобы его пленнице сохранили жизнь, – перебил демон. – Соль, не вздумай обнадёживать Ристиль, иначе однажды она заберётся туда, где ни ты, ни я не сможем её спасти. А ты, сокровище моё, помни: вне моего замка тебя ожидает опасность. Даже если я заступлюсь за тебя в конце концов – а мне может надоесть всё время тебя спасать, красавица, даже в этом случае тебя ждут не "несколько неприятных минут", а новое переживание вчерашнего кошмара. И никто не поручится, что ты сумеешь вернуться из тьмы во второй раз. Ты всё поняла?

   – Не пугай девочку, – мягко проговорила Соль. – Ристиль, послушай, сейчас ты встанешь, позавтракаешь и поедешь со мной в мой дом, где целыми днями светит солнце. Там тьме никогда до тебя не добраться, и там я вылечу тебя от шока тьмы, который ты получила вчера. Ты понимаешь меня?

   Я невольно кивнула, и Соль, поднявшись, ласково пожала мне руку. От этого на душе стало светлее, и мрачные мысли, навеянные спором демона и феи, как будто отступили – на время.

   – Позови меня, когда будешь готова ехать, – попросила меня Соль и вышла из комнаты, оставив нас с демоном наедине.

   – Лдокл, – потянула я, смутившись. – Послушай, я хотела сказать...

   – Не нужно, – отрезал демон. – Ристиль, бесценная ты моя, не нужно ни извинений, ни обещаний исправиться. Умей принять последствия своих поступков, какими бы они ни были.

   Лдокл встал и повернулся к двери.

   – Одевайся и позови меня, – приказал он. – Тебе лучше не передвигаться по замку одной, тьма слишком хочет тебя, а у меня нет намерения с ней делиться.

   – Но почему? – вырвалось у меня. Демон остановился на пороге комнаты, оборотился ко мне и пристально посмотрел мне в лицо своими бездонно-чёрными глазами. Он молчал, и я тоже молчала, не в силах даже пошевелиться под его пристальным взглядом.

   – Потому что я хочу обладать тобой один, и не делить ни с кем, – наконец выговорил Лдокл и исчез, словно растаял в дверном проёме.

  – Глава двадцатая. Проводы

   Демон торжественно ввёл меня в гостевую комнату – уже после того, как я позавтракала у себя и оделась в дорогу. Фея солнечного света, повернувшаяся к нам от окна, придирчиво осмотрела мой наряд и, остановив взгляд на обуви, обиженно вскрикнула:

   – Лдокл! Ты мне не доверяешь?!

   Демон покачал головой, серьёзно и, как мне показалось, печально. Он отдал мне всю дорожную одежду, в которой принёс меня в замок, но вот на ногах остались волшебные башмаки, и демон категорически отказался вернуть дорожные.

   – Тебе, может, и доверяю, – медленно произнёс Лдокл. – Я не доверяю людям.

   – Перестань! – возмутилась Соль, и я поморщилась: её визгливый голос сегодня, как никогда, резал слух. – Ведь Ристиль будет со мной!

   – Ведь с тобой будет Ристиль, – вроде бы согласился демон, но фея, постарев на пять лет, грустно улыбнулась.

   – Ты готова? – спросила она меня и пронзительно засвистала. От неожиданности я отступила на шаг и вздохнула с облегчением только когда почувствовала прикосновение горячих пальцев Лдокла к своей руке. В комнату ворвалось яркое сияние, и в нём появилась стайка голубей, тонкими нитками-лучиками запряжённая в детские салазки. В них едва могли поместиться двое, и я почувствовала дурноту при мысли, что мне придётся на них взгромоздиться. Я отшатнулась подальше от окна, прячась в тень от яркого света и пугающей перспективы прокатиться в волшебном экипаже феи. Лдокл успокаивающе обнял меня за плечи, и я невольно прижалась к нему.

   – Думаю, Ристиль нужно несколько минут, чтобы подготовиться к поездке, – предположил демон. – Соль, извини нас, мы ненадолго тебя покинем.

   – Вы могли бы всё обсудить заранее, – немного обижено произнесла фея, но кивнула, и мы вышли за дверь.

   – Чего ты хочешь? – напряжённо спросила я, когда мы, пройдя одну богато обставленную комнату, зашли в следующую, и демон уселся на роскошный диван, потянув меня за собой.

   – Поговорить, – улыбнулся Лдокл. – Не более того.

   – О чем? – всё также напряжённо спросила я. Если бы я заранее знала, что меня попытаются посадить на эти крошечные салазки вдвоём с феей, я бы наверняка была бы осмотрительнее и не совалась бы в башню тьмы! Право же, такое наказание кажется чрезмерным! – Лдокл, а ты не мог бы сам отвезти меня к Соль?..

   – Тебя напугали салазки? – понимающе улыбнулся демон. – Прости, сокровище моё, я был бы рад везти тебя сам, но есть вещи, которые я не могу сделать. Чтобы вылечиться от шока тьмы, ты должна лететь вместе с Соль, иначе попросту не найдёшь дороги.

   – Какой дороги? – не поняла я. Демон обнял меня за плечи и притянул к себе.

   – Дороги к свету, – немного раздражённо пояснил он. – Дороги, на которой ты очистишься от того, что поселилось в тебе со вчерашней ночи.

   – Поселилось во мне?.. – эхом переспросила я, и Лдокл кивнул.

   – Ты пока ещё не замечаешь, слишком много впечатлений, к тому же я сдерживаю тьму, не даю ей тобой овладеть. Вот когда ты окажешься на свободе...

   Он замолчал, а я тоскливо вздохнула. Хороша свобода: под надзором феи! Сколько займёт лечение? День? Неделю? Месяц? А после – изволь, голубушка, возвращаться в замок тьмы, и помочь тебе не может даже чудо, потому что некому будет его сотворить! Я уныло посмотрела на носки башмаков, выглядывающих из-под подола платья. "Ты мне не доверяешь?" – возмущённо спросила фея, и Лдокл сказал, что не доверяет людям. Что они имели в виду? Зачем навязывать мне в путешествие обувь, которая позволяет свободно передвигаться по замку? Или у башмаков есть и другие свойства?

   – Да, – произнёс Лдокл, проследив мой взгляд. – Они могут перенести тебя сюда откуда угодно, тебе достаточно только пожелать. И поэтому у меня будет к тебе просьба.

   – Я слушаю, – резче, чем мне бы хотелось, ответила я: демон развернул меня к себе, взял за подбородок и заставил смотреть в свои бездонные чёрные глаза.

   – Ристиль, дорогая моя, – проникновенно проговорил демон. – Я знаю, что Соль постарается проследить за тобой, не отпустить во тьму, вылечить и вернуть ко мне целую и невредимую. Но ещё я знаю людей. И – я знаю тебя.

   – К чему такое вступление? – криво усмехнулась я, безуспешно пытаясь высвободиться. Демон приобнял меня за плечи и ладонью удерживал мой затылок, мешая отвернуться.

   – К тому, что ты должна мне пообещать одну вещь... нет, пожалуй даже две вещи.

   – Зачем мелочиться? – зло спросила я. – Давай уж сразу три. Или десять. Я ведь в полной твоей власти, не так ли?

   – Не ершись, Ристиль, тебе не идёт, – мягко улыбнулся демон тьмы. – Так вот, о чём я хотел тебя попросить. Когда пройдёт два месяца, и придёт время подписания нового договора – вернись в мой замок, бесценная. Под этим условием я тебя отпускаю.

   – То есть ты даже не сомневаешься, что Соль не уследит за мной, и я сбегу? – уточнила я. Демон кивнул и приблизил своё лицо к моему так близко, что едва не касался губ. Я упёрлась руками ему в грудь, но не могла отодвинуться ни на полпяди. – А если я скажу "нет"?

   – Тогда ты останешься тут, – насмешливо ответил Лдокл. – И я не смогу каждую ночь защищать твой разум от тьмы. Тебе там понравилось, Ристиль, сокровище моё? Хочешь, я отпущу Соль, и мы вместе поднимемся в пятую башню? Это недолго, а после мы всегда будем вместе...

   – Нет, не хо!.. – закричала я, но тут демон приблизился совсем уж вплотную, и губы коснулись губ.

   У поцелуя был сладковато-терпкий вкус, от него темнело в глазах, слабели руки и ноги, а в голове начинали раздаваться крики потерянных душ из пятой башни. "Она моя!" – прозвучал голос демона, и всё стихло, остались только его глаза, чёрные, как сама тьма. Прошла вечность, началась и закончилась другая, третья... Мне стало не хватать воздуха, и я бы непременно задохнулась, если бы демон не отстранился.

   – Так что, дорогая моя, – вкрадчиво произнёс Лдокл. – Ты дашь мне обещание вернуться к сроку в мой дом – что бы не случилось?

   У меня всё ещё было темно перед глазами, в висках стучалась разламывающая боль, а сердце колотилось как бешеное. Сил говорить не было, но демон не отставал.

   – Дам обещание, – наконец проговорила я. – Вернусь к сроку в твой дом, что бы со мной ни случилось.

   – Вот и умница, – улыбнулся Лдокл и поцеловал меня в лоб. Попытку отстраниться – неубедительную из-за накатившей на меня слабости – он предпочёл не замечать. – Вторая просьба тебе понравится чуть больше, моя бесценная.

   – Я слушаю, – пролепетала я, замирая под пристальным взглядом демона.

   – Ристиль, – чуть отодвинувшись, неожиданно человечно начал Лдокл. – Обещай мне, пожалуйста: если тебе будет угрожать опасность, от которой я могу тебя защитить – ты вернёшься в мой замок. Обещаю тогда не наказывать тебя за побег.

   – Не наказывать?! – переспросила я, от возмущения стряхивая и слабость, и накатившее после поцелуя оцепенение. – Лдокл! Ты же сам, только что...

   – Дорогая моя, – холодно ответил демон тьмы. – Я сказал тебе, что хорошо знаю людей, и хорошо знаю тебя. И поэтому прошу дать мне возможность позаботиться о тебе, если ты попадёшь в беду. Но, бесценная, я не собираюсь притворяться, будто меня радуют твои бесконечные выходки. Если ты сбежишь от Соль, и я найду тебя сам – будь уверена, тебя ждёт то наказание, которого ты заслуживаешь.

   – Лдокл! Да как ты смеешь?!

   – Уж как-нибудь, – также холодно произнёс демон. – Заметь, дорогая, если ты возвратишься не раньше чем к назначенному сроку, ты тоже понесёшь наказание.

   От этих угроз во мне закипела злость, и я попыталась вырваться из рук демона, однако он крепко меня держал.

   – Я предупредил, – строго произнёс он. – И, не будь тебе так плохо после этой ночи, тебе пришлось бы ответить и за посещение башни тьмы. Может быть, придётся в дальнейшем.

   – Да как ты?..

   – Ристиль, – строго произнёс демон. – Я не могу вечно мириться с твоим своеволием. Я молчал, пока твои шалости угрожали только тебе самой, и ждал, что ты сможешь научиться на своих ошибках. Однако теперь ты угрожаешь всему миру, и каждый твой шаг без меня или Соль грозит катастрофой. Это больше, чем я могу терпеть. Возвращайся ко мне целой и невредимой после лечения, и можешь снова пользоваться той свободой, которой наслаждалась до этого дня.

   – Ты называешь это свободой?! – не выдержала я.

   – А как же? – пожал плечами демон. – Полная, абсолютная безнаказанность. Ты могла делать всё, что угодно, зная, что тебе не придётся отвечать за свои действия. Что это, если не свобода?

   – Но... – попыталась возразить я.

   – А вот теперь на твои плечи ложится огромная ответственность, – не слушая, продолжил демон тьмы. – Так что несвободной ты будешь за пределами замка, моя бесценная. Понимаешь?

   – Нет, – больше из упрямства сказала я. – Ты сам виноват во всём, что произошло, ты затащил меня в свой замок, и ты подкинул мне эти свои проклятые ключи, а теперь ещё и обвиняешь меня в том, что случилось по твоей вине!

   – Может быть, я тебя заставлял эти ключи воровать? – уточнил демон, неприятно улыбаясь. – Или силой тащил в пятую башню?..

   – Но ты ведь знал, что я туда пойду, – настаивала я. – И ты мог бы...

   – Посадить тебя на цепь, – закончил вместо меня демон. – Прости, мне действительно стоило сделать это в первый же день.

   – Ты мог бы вообще меня не трогать! – вспылила я.

   Лдокл хмыкнул.

   – Я демон, Ристиль, – серьёзно произнёс он, как будто это что-то поясняло, – а не фея мятных леденцов.

   – А, что, есть и такая?! – поразилась я, и демон от души расхохотался.

   – К счастью, пока нет, но кто знает, до чего мы дойдём в будущем.

   – В будущем... – Я помрачнела. – Лдокл, скажи, ты правда считаешь, что мир разваливается на куски, тьма стремится вырваться на волю и всё такое?

   – И всё такое, – передразнил меня демон, и тут же посерьёзнел. – Ты была во тьме, ты разговаривала с теми, кто её населяет. Скажи, долго они ещё будут терпеть?

   – Нет, – с поразившей меня саму уверенностью ответила я. – Тьма рассержена, и только и ищет слабое место, чтобы вернуться в мир.

   – Вот видишь, – вздохнул демон и притянул меня к себе. – А теперь постарайся понять, Ристиль. Ты – и есть то самое слабое место, через которое тьма может прорваться. Поэтому береги себя и не поддавайся тёмным чувствам. Слушайся Соль и не пытайся сбежать. Тебе надо потерпеть совсем немного, а потом опасность отступит. Хорошо?

   – Но почему ты не заставишь меня поклясться в том, что я никуда не сбегу? – прошептала я. – Ты ведь можешь...

   Лдокл грустно улыбнулся.

   – Есть вещи, которые не могу даже я, моя дорогая. Не спрашивай, почему, просто поверь на слово. Хорошо?

   Я медленно кивнула. Предостережения демона произвели своё действие, и теперь к страху перед полётом на салазках феи прибавилась сильнейшая тревога за свою судьбу и судьбы всего мира. Что-то мне подсказывало: прорыв тьмы через меня в лучшем случае не доставит мне ни малейшего удовольствия. В худшем – я умру или даже страшнее, чем просто умру. Внезапно замок демона, и даже эта безвкусно-роскошная комната показались мне самым желанным прибежищем на свете, и покидать уютный диван в хорошо освещённом помещении с тем, чтобы бросаться на встречу неведомым опасностям и искусам, совершенно не хотелось.

   – Пора? – тихо спросила я, когда молчание затянулось.

   – Пора, – вздохнул Лдокл, но не сдвинулся с места. – Ристиль, драгоценная ты моя, если б ты знала, как мне не хочется тебя никуда отпускать!

   Мне с огромным усилием удалось удержаться от ответного признания, и я ограничилась тем, что сильнее прижалась к демону. Тот вздохнул ещё тяжелее и заглянул мне в глаза. На этот раз не было ни тьмы, ни голосов, ни слабости, только губы демона вновь оказались очень близко от моего лица, а потом я потянулась к нему навстречу.

  – Глава двадцать первая. Договор с тьмой

   Вцепившись двумя руками в солнечный шарф, которым лично Лдокл привязал меня к салазкам ("чтобы не свалилась от неожиданности!" – заявил он, здорово обидев фею), я посматривала на сидящую передо мной молоденькую девушку. Судя по цвету ушей, она так и осталась пунцово-красной, какой сделалась, едва войдя в богато обставленную комнату. Удивительно, но возмущение, смешанное со смущением, не только заставили фею покраснеть, но и сбросили с неё не меньше десяти, а то и пятнадцати лет, так что своё негодование по поводу нашего поведения изливала девочка-подросток. Наверное, со стороны вся сцена смотрелась смешно, и демон, отсев от меня на другой конец дивана, действительно смеялся, пока Соль вздымала руки к потолку, не знаю уж кого призывая в свидетели моей глупости, а его испорченности. Мне устроенный феей скандал забавным не показался вот не капельки и, едва девочка прервала свои писклявые возмущения, я поинтересовалась, когда и кем был издан закон, запрещающий человеческим девушкам целоваться с демонами, а также кто назначил Соль моей опекуншей и по какому, собственно, праву, она вмешивается не в своё дело. Наверное, я могла сказать много других – злых и обидных слов, если бы меня не остановил Лдокл, который извинился перед феей за то, что мы заставили её ждать, и подтолкнул меня к выходу из комнаты.

   И вот теперь мы летели на салазках, которых в самом деле с трудом хватало для двоих, и фея свистом заставляла голубей то подниматься вверх, то спускаться ниже, к земле, так что меня мучила дурнота и головная боль одновременно. В лицо дул сильный ветер – скорее даже ураган, и только чудом я не слетала с салазок. Что касается Соль, то она, кажется, вовсю наслаждалась полётом, и даже не думала о том, как плохо мне может быть на её крошечном экипаже. Вниз я смотреть боялась, череда облаков, неожиданно плотных (будто мы не пролетали их насквозь на запряжённой драконами колеснице демона тьмы), проносилась мимо нас с такой скоростью, что глядеть на них было больно для глаз, и ничего светлого, приводящего к излечению в поездке не наблюдалось. Меня захватывал страх, тёмный и удушающий, я проклинала фею, забывшую обо всём, и демона, доверившего меня этой ненормальной девчонке, и свою глупость, и всё на свете, пока мой взгляд не упал вдруг на шарф, который я сжимала в руках. Из-под моих пальцев растекалось тёмное пятно, и тонкая ткань шарфа словно разъедалась этим пятном... этой тьмой, которую я выпускала наружу.

   "А ведь салазки наверняка тоже сделаны из солнечного света" – подумала я, и страх захватил всю мою душу. В глазах потемнело, в ушах раздался ровный гул – или это выл ветер? – а после я снова оказалась в пятой башне замка тьмы. Проклятое место, из которого невозможно сбежать, где бы ты ни находился!

   – Боишься, дитя? – произнёс благообразный старик в нелепом колпаке, такие, кажется, носили полторы тысячи лет назад учёные – если верить заверениям этого же самого старика. Я смутно помнила его историю: когда-то он и был учёным, и продал душу тогдашнему демону тьмы за открытие истины. Демон обманул его дважды, посмеявшись над смертным: не в его власти было забрать душу у человека или отпустить её из тьмы, и, конечно же, демон не может открыть истину. Истину старик открыл сам, на склоне лет, так и не успев воспользоваться её плодами, а во тьму попал по какой-то другой причине, которую я уже успела забыть. – Боишься смерти?

   Я кивнула.

   – Тьма не может больше ждать, – прошептал старик, многозначительно поднимая кверху заляпанный чернилами палец. – Мы должны вернуться в этот мир любой ценой, скорее, как можно скорее! Ты откроешь нам ход, дитя; демон совершил ошибку, выпуская тебя из замка. Только здесь, в мире, где так много людей на любой вкус, мы можем обрести свободу.

   – Но я не хочу умирать! – воскликнула я.

   – Ты не умрёшь, дитя, – покачал головой старик. – Ты только откроешь нам дорогу в мир – не более.

   – Умру! – топнула ногой я, как капризный ребёнок. – Разве вы не видите? Не знаете?

   – Мы не видим ничего, что происходит в мире, – снова покачал головой учёный. Остальные потерянные души подошли и встали вокруг нас. – Но позволь только – и мы будем смотреть твоими глазами. Пусти – мы подскажем тебе любое решение. Хочешь богатства? Славы? Любви? Наслаждений? Знаний? Свободы? Девочка, выбирай любое, только открой нам путь.

   – Тьма выливается через меня, – прошептала я, видя, как потерянные души подходят всё ближе и молитвенно протягивают ко мне руки. Выйдя из башни, я, видимо, получила ту власть, о которой говорилось в книге книг, и они ничего не могли мне сделать без моего согласия. – Тьма выливается через меня, а я лечу вместе с феей солнечного света.

   – Боишься, что она заметит это и помешает нам? – презрительно бросила великая отравительница прошлого. – Люди воистину измельчали под властью фей, и, как дети, боятся наказания взрослых!

   – Неправда! – действительно по-детски обиделась я, но тут же взяла себя в руки. – Как вы не понимаете! Её экипаж сделан из солнечного света, тьма разрушает его!

   – Ну и что? – всё так же презрительно скривилась отравительница. – Будто нам есть дело до...

   – Да нет же! – топнула я ногой. – Мы летим! На страшной высоте! Если салазки развалятся в воздухе, мы упадём, и я умру!

   – Ты боишься смерти? – как-то по-особенному спросил старик учёный.

   – Конечно! – воскликнула я. – Я не хочу умирать.

   – Тогда говори со мной, – вкрадчиво предложил толстяк торговец, некогда осуждённый за разбавление вина водой и ядом, что уменьшало цену, но увеличивало опьянение от напитка. – Говори со мной, голубушка, поторгуемся. Ты хочешь жить, не так ли?..

   – Хочу, – признала я, от отвращения к его приторной вежливости сделавшись осторожнее. – Но это не значит, что я готова выпустить вас всех из тьмы, чтобы мой мир погряз в войнах и убийствах.

   – Неженка! – припечатала отравительница, и любовница давно умершего тирана согласилась с ней резким кивком.

   – Нет, постойте, – вмешался учёный. – Нельзя же так, ведь она почти ребёнок...

   – Пустите-ка меня, – раздался грубый голос палача, – уж я-то сумею поговорить с ребёночком!

   – Нет, так нельзя, – оттолкнул его воин-разбойник, и вскоре в башне царил ужасающий гвалт: все старались перекричать друг друга, предлагая своё видение ситуации или свой способ разговаривать с живыми.

   – Молчать! – крикнул король и ударил об пол тяжёлой алебардой, отнятой у какого-то человека в старинной форме. – Прекратите дрязги! Мы мертвы тысячу лет, а кто-то и больше, и можем подождать. Она же пока ещё жива, и ждать нас не может. Подойди ко мне, дитя моё, и дай посмотреть в глаза.

   Робея, я выполнила этот приказ-просьбу, понимая, что отказ будет означать применение ко мне силы, и только, а вовсе не жизнь и свободу.

   – Ты боишься за свой мир, дитя, – продолжал король, и в его тоне слышалось такое уважение ко мне, такая поддержка, что даже не верилось, будто именно под властью этого человека стонала когда-то огромная страна. – Ты боишься за свой мир, и правильно делаешь, но мы не собираемся повторять прежние ошибки. Ничего из того, что ввергает тебя в страх, не случится. Ты веришь мне?

   – Нет, – прошептала я, не в силах солгать, но боясь последствий своего признания. – Только демоны и феи никогда не лгут, а люди могут, даже умершие тысячу лет назад...

   – И правильно делаешь, – криво усмехнулся мёртвый король, – но у тебя нет выбора. Тьма рвётся из тебя, она слишком долго пробыла в заточении и, если ты не согласишься на нашу сделку, ты вот-вот разобьёшься.

   – Я знаю, – почему-то тем же шёпотом откликнулась я.

   – Тогда обещай нам, что впустишь нас в мир, и мы на время утихнем. Обещай, что откроешь нам дорогу там, где будут люди, способные прислушаться к кому-то из нас – и ты будешь спасена!

   – Соглашайся, девочка, – вылез вперёд торговец, – ведь ты сможешь выбрать из нас того, кто поможет тебе спастись от феи.

   – Кто сказал вам, будто я хочу бежать? – возмутилась я. – Фея мне друг и хочет помочь...

   Договорить я не могла: окончание фразы потонуло в смехе, даже в хохоте, которым разразились потерянные души.

   – Помочь?! – переспросила отравительница. – Поработить тебя, снова подчинить своей воле, вот чего хочет фея! Неужели ты ей покоришься?