Текст книги "Шок тьмы (НОВАЯ ВЕРСИЯ) (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

   Дело принимало совсем уж неприятный оборот. Того и гляди, вернётся хозяйка и начнёт спрашивать, неужели дорогому гостю так у неё не нравится, что он даже в окно готов был выпрыгнуть. Надо выбираться отсюда, хотя бы объяснений удастся избежать. Но прыгать с высоты в пять саженей... Если бы тут хотя бы плющ рос, да покрепче, можно было бы спуститься. Или если бы у Дрипа верёвка была.

   Юноша ещё раз выглянул в окно – больше для порядка, чем надеясь углядеть что-нибудь полезное. Выглянул – и обнаружил плющ, которого всего минуту назад тут не было. Или смотрел невнимательно? Не может же растение из ничего получиться! Дрип потрогал неожиданный подарок судьбы. Подёргал. Вроде, прочный. Выдержит, поди, его вес. И начал осторожно спускаться. Окно было ещё не самым сложным препятствием, главное – отыскать калитку.

   Когда Соль вернулась домой, она обнаружила на кровати сапоги и одежду своего пленника, небрежно прикрытые поверх не слишком старательно сделанной иллюзией. Плющ почти весь растаял, а калитка до сих пор скрипела, не желая рассказывать, как же её заставили открыться. На выложенной белыми камешками дорожке расплывались уродливые чёрные пятна.

   Фея солнечного света присела на край кровати и горько зарыдала.

  – Глава двадцать девятая. Город знаний

   На дороге в Фарог больше деревень не было. Свернув с дороги и немного проплутав, я могла бы их найти, но не видела смысла тратить время. Дотемна не успею, но к утру буду точно. Ночь перестала пугать, я не могла бы сбиться с дороги, даже если бы захотела, а опасности мне были не страшны. Кроме одной, самой страшной, но и самой... желанной. Не знаю уж, чего я ждала от встречи с демоном. Откровенного разговора? Хотела помериться силами? Нагло, бесстыдно и подло, отлично зная, что я буду драться в полную силу, ничуть не беспокоясь за сохранность противника, а он – сдерживаться, подставляться под удар, лишь бы не причинить мне вреда. Не испортить пропавшую из замка драгоценность.

   А, может, мне просто хотелось его увидеть.

   Собака повернула голову и предостерегающе зарычала. Знаю-знаю, не переживай. Так-то и попадаются молодые, наивные и глупые – сначала увидеть, потом поговорить, потом взять за руку, потом обнять, потом поцеловать, потом... Впрочем, ловушка захлопнется ещё до поцелуя.

   – Не переживай, малышка, – вслух сказала я и потрепала собаку по загривку. – Он ничего нам не сделает. Даже пытаться не будет.

   Собака только глухо зарычала и ускорила шаг. С рыси на галоп не переходила, но бежала всё быстрее и быстрее. Так пожар охватывает лес – подхваченный ветром, он летит, сжигая всё на своём пути, оставляя обугленные головешки вместо деревьев. Не всякая лошадь может бежать так быстро, и, уж во всяком случае – долго бежать так быстро. На скачках, может, и резвее несётся, но вы попробуйте заставьте её весь день так проскакать. Под стенами Фарога мы оказались ещё до заката.

   Город был... странным. Мягко говоря – странным. Те же стены, что и в любом старом городе, но на этот раз – ослепительно белые. И такие ровные, словно их выточили из целого камня, а не составили из кусочков. У самой земли стены опоясывали две чёрные полосы. Ворот у города не было. Не успела я смутиться от столь обескураживающего факта, как собака подо мной слегка уменьшилась в размерах, попятилась назад, хорошенько разбежалась и прыгнула. Подошвы шваркнули о камень, потом мы приземлились внутри города, и у меня лязгнули зубы.

   – Умничка, – слегка заикаясь, похвалила я. Не в пример Эроду, здесь не запели арфы. Город остался таким же тихим, как и до нашего прыжка. Хотя городские стены и дома должны были заслонять от меня заходящее солнце, вокруг было как будто светлее, чем снаружи.

   – Здесь не властен демон тьмы, – поняла я. – Здесь вообще не властны демоны и феи.

   Мостовые тоже были не сложены из отдельных булыжников, а выточены из того же сверкающего камня, и стены домов не уступали им в белизне. Город казался истинно волшебным, нарядным; казалось, в нём не могут жить живые люди, только феи или, быть может, могущественные чародеи прошлого.

   Тьма, царившая над моей душой с того самого дня, когда я вошла в башню в замке Лдокла... нет, с того дня, когда я сбежала из дома! – отступила. Я упала на колени и разрыдалась не то от облегчения, не то от стыда за свои поступки, гнусность которых особо была видна на этих ослепительно белых улицах.

   Собака уменьшилась в размерах, выбралась из-под моего дорожного мешка и жалобно заскулила, но я не обращала на неё внимания. Ужасно, непростительно, постыдно! Как я могла быть... такой?! Как мне теперь с этим жить?

   – Ты плачешь? – прозвучал над ухом детский голосок. Я вздрогнула всем телом, как будто меня ударили. Но голосок требовал ответа: – почему ты плачешь?

   Резкие слова чуть было не сорвались у меня с языка, но я сдержалась и подняла голову. Передо мной стояла маленькая девочка в бледно-розовом коротком платьице, с двумя рыженькими косичками, которые в закатном солнце тоже отливали розовым. Небесно-голубые глаза смотрели серьёзно и немного грустно.

   – Почему ты плачешь? – тоненьким голосочком повторила девочка.

   – Это неважно, дитя, – как можно мягче сказала я. – А почему ты одна?

   – В нашем городе никто не должен плакать, – возразила девочка. – Здесь царят счастье, покой и знания. И никто никогда не плачет. Даже маленькие дети, как только рождаются, заливаются смехом, а не слезами.

   – Почему ты одна? – повторила я свой вопрос, невольно подражая безыскусным интонациям ребёнка.

   – Я не одна, – удивлённо ответила девочка. – Я гуляю.

   – Такие маленькие дети не должны гулять без взрослых, – наставительно произнесла я и удостоилась ещё одного удивлённого взгляда.

   – Здесь нечего бояться, – сказала мне девочка. – Можно идти куда угодно. А почему ты плакала?

   Я тяжело вздохнула. Ребёнок в счастливом городе знаний оказался невероятно назойливым. Неудивительно, что их отпускают бегать без присмотра!

   – Я пришла издалека, – ответила я. – И не ждала, что здесь будет так... красиво.

   – Да, – согласилась девочка. – Здесь красиво. Сюда не приходят демоны. Не прилетают феи. Мы не знаем зла и горя. Зачем ты пришла к нам?

   Слова ребёнка прозвучали как упрёк, но я предпочла не замечать этого.

   – В вашем городе никогда не бывает никого из чудесных созданий? – уточнила я.

   – Нет, – огорошила меня девочка. – Нами правит фея знаний Караса, смотрительница Библиотеки.

   – Разве так бывает? – удивилась я. Всеми городами, которые я знала, правили самые ответственные люди из богатых и именитых граждан. Но чтобы за это дело взялась фея... чтобы это доверили смотрительнице библиотеки...

   – Наш город построен ради Библиотеки, – пояснила девочка. – И нами правит Караса. А зачем ты пришла к нам?

   – Я пришла за знаниями, – сообщила я. Настойчивость ребёнка была мне неприятна. – Библиотека Фарога славится повсюду.

   – Ты знаешь дорогу? – уточнила девочка, и я обречённо призналась:

   – Нет, дитя.

   Проще, наверное, было бы солгать, но, назвавшись феей странствий, я уже не могла, как прежде, врать с той же лёгкость, с которой это делают люди.

   – Я провожу тебя, – предложила девочка, и мне ничего не оставалось, как подняться с колен и идти за ней.

   – Так это правда, что у вас никогда не появляются феи? – спросила я просто чтобы не молчать по дороге.

   – Никогда, – сурово ответила девочка. – У нас никогда не бывает фей, не прилетают демоны, и никогда ничего не происходит. Никаких сказок, никаких странностей.

   – Совсем? – ужаснулась я.

   – Совсем, – подтвердила девочка и, мне показалось, тихонько вздохнула.

   – И вам это нравится? – уточнила я, почти не сомневаясь в ответе. – Когда каждый день – одно и то же? И никаких новых лиц?

   – Не думай! – заторопилась девочка. – К нам ездят гости, и мы читаем газеты! Каждый день новое!

   – Да? – переспросила я не слишком тёплым голосом. – Что, к примеру?

   – В Эроде была Ночь Демонов! – выпалила девочка. – А потом там играли арфы! И слетелись феи!

   – Подумаешь, арфы играли! – пренебрежительно фыркнула я. – Заиграл кто-то, вот они и...

   – Арфы играют, когда к людям возвращается волшебство! – горячо перебила меня девочка. – Скоро мы все научимся колдовать!

   – Да неужели? – скептически отозвалась я и внезапно поняла, что тысячу с лишним лет назад из этой малышки выросла бы волшебница – из тех, которые не боялись сразиться и с демонами. Смертная, человеческая волшебница. Но – увы.

   – Ну, конечно, если только демоны не убьют её раньше, – рассудительно ответила девочка.

   – Ну да... – с неискренним смешком поддержала я. – Если не убьют раньше.

   В том, что меня хотят убить демоны, я почему-то не сомневалась.

   – А ты правда ни о чём не знаешь? – недоверчиво покосилась на меня девочка.

   – Кое о чём знаю, – ответила я со всё тем же неискренним смешком. Назвавшись феей, я не могла удержаться от правдивого ответа. – Видишь ли, это меня похитил из Эрода демон тьмы.

   – О! – Девочка даже остановилась и уставилась на меня своими небесно-голубыми серьёзными глазами. – Тогда почему ты здесь?

   – Я убежала от него, – сдерживая раздражение, ответила я.

   – Почему? – спросила девочка.

   – Потому что хотела свободы.

   Девочка легонько оттолкнула меня руками.

   – Уходи, – неожиданно решительно потребовала она.

   – Ты меня гонишь? – уточнила я, чувствуя, как во мне закипает гнев, тот самый, который вынудил меня проклясть две деревни.

   – Уходи, – повторила девочка.

   – Ты меня гонишь?!

   – Ему плохо без тебя, – серьёзно пояснила малышка.

   – Ему?! Плохо?! Да откуда ты знаешь?! – вскипела я.

   – Ему плохо, – настаивала девочка. – Вернись к нему.

   – Какое тебе дело?! – закричала я. – Кто ты такая, чтобы...

   – Довольно, – раздался за моей спиной старческий голос. – Сьеви, беги, играй, я сама разберусь со всем.

   Девочка убежала, а я обернулась на голос. Передо мной стояла улыбающаяся морщинистая старушка в старинной одежде, когда ткань не сшивали, а скалывали драгоценными брошами.

   – Добрый вечер, – первая поздоровалась я, догадываясь, кто стоит передо мной.

   – И тебе привет, Ристиль из замка тьмы, – певуче ответила старушка.

   – Вы меня знаете? – ляпнула я, и тут же прикусила язык. Она же слышала мой разговор с девочкой.

   – Феи всё знают, – так же певуче ответила старушка. – А фея знаний – особенно.

   Сейчас я колебалась недолго: отступив назад, я согнулась в глубоком старинном поклоне, каким, я знала, приветствовали знатных людей тысячу лет назад.

   – Приветствую тебя, почтенная Караса, – не разгибаясь, проговорила я.

   – Поднимись, Ристиль, – негромко ответила фея знаний. – Мне не нужны почести. Иди за мной.

   – Ты просишь убежища, – не глядя на меня, произнесла фея, шествуя – другого слова не подобрать – по ослепительно-белым улицам. Уже зашло солнце, и в городе царил странный полумрак, как будто тьма не могла переползти через стены даже в те часы, когда гасло солнце.

   – Нет! – вскинулась я. – Я приехала за знаниями.

   – За знаниями? – хмыкнула Караса. – Вот как? Что ж, это можно будет проверить. Больше у тебя нет никаких желаний?

   – Есть, – подтвердила я. – Караса, фея знаний, я с детства мечтала попасть в твой город, увидеть Библиотеку и даже – если позволишь! – остаться здесь и...

   – А говоришь, не нужно убежище, – отметила Караса. – От кого только, от демона тьмы или от твоих не в меру заботливых родителей? Ты ведь потому и мечтала уехать подальше от них, не так ли?

   – Не так! – возмутилась я. Фея словно бы не просто знала все мои желания, но и ту тёмную их сторону, которую люди обычно прячут сами от себя, и в которой никогда и никому не признаются. – Я училась! Я стала библиотекарем!

   – Мы посмотрим, кем ты стала, – пообещала Караса, и я окончательно сникла. – Не бойся, дитя, с тобой поступят по справедливости.

   Собака, до того молча следующая за мной, прижалась к моей ноге и зарычала.

   – Откуда у тебя этот милый зверёк? – не оглядываясь, спросила фея знаний.

   – Она моя! – торопливо ответила я, ухватив собаку за шерсть на загривке. Признаваться, что выколдовала своё чудо-животное из пламени, мне было не с руки.

   – Разумеется, – согласилась фея. – Но с собаками в библиотеку нельзя. Особенно... с такими.

   Собака тихонько, как давеча девочка на улице, вздохнула. Я потрепала её по шее и за ушами.

   – Значит, я не войду в Библиотеку, – сказала я. – Но я надеюсь, вы не откажете мне в любезности побеседовать со мной вне её стен.

   Караса на мгновение замерла, как будто ошарашенная моими словами, а после тихонько засмеялась и пошла дальше.

   – Ты наглая девчонка, Ристиль из замка тьмы, – бесстрастно сообщила она, и я не нашлась с ответом. – Нет, мне это не нравится, но я не могу оставить тебя на улице из-за твоей нелепой привязанности. Ты, конечно, знаешь, что это за существо?

   – Она моя, – невпопад ответила я и крепче прижала к себе собаку. Та глухо рычала и скалила зубы.

   – Это малый дух огня, моя милая, – изрекла Караса. – Частичка стихии, вырванная тобой из пламени. За такие фокусы Совет по головке не погладит, Скати, демон огня, чудовищно ревнив. Будет лучше, если ты отпустишь собаку в огонь.

   Псина, чувствуя, что разговор идёт о ней, вырвалась из-под моей руки и попятилась назад, по-прежнему рыча и скаля зубы.

   – Я никогда так не поступлю, – твёрдо заявила я, и Караса жалостливо улыбнулась.

   – Она даже не живое существо, девочка, – поведала мне фея знаний. – Всего лишь искорка, язычок свечи, пламя костра – не больше.

   – Она живая, – упрямо возразила я. – Она помогает мне, она любит меня, без неё я пропаду, а она – без меня.

   – Конечно, она тебе помогает, – проворчала Караса и сделалась ещё старше на вид. – Ведь без тебя ей придётся слиться со стихией и потерять... как это говорят?.. свою индивидуальность.

   – Ага! – торжествующе выкрикнула я. – Значит, моя собака всё-таки живая! Значит, у неё есть индивидуальность, и есть желания!

   – Упрямая девчонка! – буркнула Караса. – Что ж, будь по-твоему. Ты войдёшь в Библиотеку вместе со своей собакой, но сначала выдержишь небольшое испытание.

   – Извольте, – храбро сказала я. Псина снова подошла ко мне и прижалась к ноге. Чего бы не захотела эта странная женщина, причинить мне зла она не сможет... зла?! Но ведь я в счастливом городе, где никогда ничего не случается!

   – Скажи мне, Ристиль... – медленно начала Караса. – Я красивая?

   Вопрос, заданный древней старухой! Запоздалое кокетство – что может быть хуже?

   – Когда-то вы были красавицей, – грустно улыбнулась я. К моему удивлению, на губах феи заиграла ответная улыбка.

   – Очень хорошо, моя милая. Ну-ка, скажи, а сколько мне лет, как ты думаешь?

   Ответить правду мне показалось жестоко и даже опасно, но...

   – Вам больше тысячи лет, фея знаний, – склонила голову я. – Больше тысячи лет, но меньше двух тысяч – вот всё, что я могу вам сказать.

   – Прекрасно, дорогая, – подбодрила меня Караса. – Но ведь не выгляжу я на все свои годы, верно?

   – Вы выглядите... – замялась я, гадая, к чему такой допрос. – Вы выглядите старше сорока, но моложе девяноста лет.

   Караса улыбнулась ещё шире.

   – Теперь скажи мне, деточка, идёт ли мне моё платье?

   – Для тех лет, на которые вы выглядите, – тихо сказала я, уверенная в том, что меня подталкивают к ссоре, – несолидно рядиться в одежды другого времени. А в вашу молодость такого не носили.

   – Ты осторожна, – усмехнулась Караса и положила руку мне на плечо. – Но, моя девочка, хоть и осторожно, но отвечала ты точно на вопросы, знать ответы на которые не могла. Понимаешь, к чему я клоню?..

   – Фея не может лгать, – чуть слышно ответила я, и Караса кивнула.

   – Да, моя дорогая, именно так. Ты – фея, и феей стала недавно.

   – Мне уйти? – спросила я, вспоминая законы Фарога, о которых слышала и раньше. Чудесным созданиям не было места в этом городе.

   – Нет, дитя моё, – удержала меня Караса. Она распрямила старчески согнутую спину, морщины исчезли с лица, а глаза засияли молодым блеском. – Нет, дитя моё, ибо в моём городе ты найдёшь защиту от Совета демонов и фей, долгожданный отдых, работу и – ответ на свои вопросы. Добро пожаловать в Фарог, говорю я тебе!

   Мне не пришло в голову ничего умнее, чем снова склониться в глубоком реверансе, и на этот раз Караса не стала меня останавливать.

   – Добро пожаловать, девочка моя, – повторила она. – Добро пожаловать!

  – Глава тридцатая. Библиотека Фарога

   Библиотека вовсе не поражала своими размерами. Трёхэтажное здание, которое совсем не выглядело старинным. Со множеством коридоров, небольших, но уютных зальчиков и закутков. Библиотечный зал в замке тьмы казался больше и величественее, да и там, где я училась, было просторнее и больше роскоши.

   Здесь же всюду стояли лавки, стулья, кресла, диваны и даже старинные лежанки, словно устроители особенно заботились об удобстве посетителей, что в сегодняшнем библиотечном деле не только не принято, но и осуждается. Зато книг я нигде не видела – пока Караса, как гостеприимная хозяйка показывающая мне свои владения, не свернула в тупичок, который заканчивался массивной дверью. Хлопнула в ладоши, и сам собой заскрежетал замок, повернулась ручка и отворилась дверь. Мы вошли внутрь, и у меня захватило дыхание.

   Первым поражал запах – пыльный аромат старых книг, бесконечно милый сердцу любого библиотекаря. Потом, когда глаза привыкали к полумраку, взгляду открылись бесчисленные стеллажи, стоящие так тесно, что между ними едва ли можно было куда-то протиснуться. Караса толкнула один из них, и он отъехал в сторону.

   – Это архив, хранилище, – пояснила она. – Сюда мы посетителей не пускаем. В соседнем зале ты увидишь каталог и, поверь, тот зал не многим уступает этому.

   Я молча кивнула, с разинутым ртом глазея по сторонам. Корешки то одних, то других книг появлялись из темноты и исчезали по мере того, как я переводила взгляд. О многих я слышала или читала, и все они считались не просто редкими – бесследно исчезнувшими в незапамятные времена.

   – Ристиль?.. – окликнула меня Караса, когда минула не то вечность, не то несколько мгновений.

   – А? – встрепенулась я. Вот та книга, у которой наполовину стёрлись золотые буквы на корешке, и едва удаётся прочесть название, но... Считалось, что последний её экземпляр погиб во время наводнения... А вон та... в синем сафьяновом переплёте... её сжёг автор незадолго перед смертью. Продал всё своё имущество, скупил все издания, и сжёг. Такой вот синий сафьян был, кажется, у самого первого выпуска, а всего их было семь и готовился восьмой.– Да-да, Караса, я вас внимательно слушаю.

   – Нет, деточка, – усмехнулась Караса. – Так дело не пойдёт. Ты меня как раз не слушаешь. Идём отсюда, моя дорогая. Успеешь ещё налюбоваться.

   – А... – разочарованно потянула я. – Как скажете, уважаемая Караса.

   – Так и скажу, – жёстко произнесла фея знаний и вывела меня из хранилища.

   Собака, чьё отсутствие в зале я и не заметила, поджидала меня в коридоре, и приветливо ткнулась в руку носом. Я улыбнулась и потрепала свою питомицу за ушами, а Караса сделала вид, будто ничего не заметила. Весьма неубедительно, кстати сказать.

   – Идём дальше, – бодро произнесла фея знаний и, выведя меня из тупичка, завела в зал, весь обвешенный старинными и современными полотнами. Строгая красота прошлого удивительно сочеталась с мягкими, вроде бы размытыми, но именно за счёт этого очень точными образами настоящего.

   – Нравится? – с понятной гордостью спросила хозяйка.

   – Зачем вы спрашиваете? – упрекнула я фею знаний, переходя от одной картины к другой с разинутым от восхищения ртом. – Это... это гениально! И не только полотна, но и вся выставка! Почему никто не рассказывает, что в Фароге есть такое сокровище?

   – Это ещё не всё, – усмехнулась фея знаний. – Ты ещё не видела наш концертный зал, где лучшие сочинители представляют свои самые прекрасные творения. Может, ещё и увидишь, если они вернутся, пока ты будешь у нас гостить.

   – Если они вернутся... – глупо повторила я.

   – Да, – кивнула Караса, как будто ей был задан вопрос. – Иногда – довольно часто, если уж быть вполне откровенной, – у нас рождаются истинные таланты – поэты, музыканты, живописцы, ваятели... Все они покидают наш город в поисках впечатлений, свободы, приключений – уж не знаю, чего им не хватает. Но все помнят свой город и возвращаются сюда, когда им есть чем похвастаться.

   Фея знаний тихонько вздохнула.

   – А после снова уходят, – огорчённо закончила она. Помолчала, глядя на меня с такой укоризной, как будто это я уводила живописцев и музыкантов из её города... А, может, всё так и было? Ведь это я – фея странствий... Караса же, помолчав, встрепенулась и заговорила преувеличенно бодрым тоном. – Но что это мы с тобой всё стоим и стоим? На картины ты тоже успеешь налюбоваться потом, а сейчас идём дальше.

   Мы прошли через читальный зал, где царил полумрак – но над каждым столом горел огонёк, освещая только столешницу, и ничего больше, – потом через комнату редкостей, где Караса показала мне книгу столь маленькую, что даже иллюстрации приходилось рассматривать в лупу, а уж прочесть её можно было, только поместив под микроскоп. Потом свернули в коридор, прошли до конца, и оказались в помещении, где девушки, чем-то похожие на служанок в замке тьмы, чинили испортившиеся книги. Одна из них подняла голову и улыбнулась нам, Караса приветливо кивнула в ответ, и девушка вернулась к работе. Пахло клеем и отчего-то плесенью. Таких же девушек я увидела и в зале, где лежали новые книги. Там царил запах типографской краски, кожи – от переплётов – и тоже клея.

   Мы прошли и этот зал и оказались перед двумя одинаковыми дверями. Караса молчала и выжидательно смотрела на меня.

   – Что там? – не выдержала я, когда терпеть испытующий взгляд стало выше моих сил.

   – Знание, – скупо улыбнулась фея, и я почувствовала прилив бешенства. – За одной из них – книги о прошлом. О том, что случилось тысячу лет назад, когда появилась серая пустыня, и люди утратили способность колдовать.

   – А за другой? – спросила я, когда хозяйка библиотеки умолкла.

   – За другой учебники, – ответила Караса. – Учебники по колдовству и магии – человеческой магии. Вот уже тысячу лет почти никто в мире не может прочесть их и ни одно существо – применить. В какую из дверей ты хочешь войти, дитя моё? Отвечай, как подсказывает сердце.

   – А я могу прочесть эти книги? – вместо ответа спросила я, опустив взгляд. Чутьё подсказывало мне, что это было испытание, и я его провалила. Но притвориться и произнести нужные слова оказалось выше моих сил. – А применить?

   – Прочесть – можешь, дитя моё, – вздохнула фея. – Применить – не знаю, да тебе это и не нужно. Это и есть твой выбор, деточка?

   – Да, – тихо ответила я. Фея знаний снова вздохнула и положила руку мне на плечо.

   – Так тому и быть, – грустно произнесла она и увела от дверей.

   Почему-то за нашими спинами не оказалось зала, а оказался путь в кабинет Карасы, где она указала мне на большое круглое кресло. Серое, как вся мебель в замке тьмы.

   – Значит, я не ошиблась, дитя, – продолжала хозяйка Фарога, как будто наш разговор не прерывался. Собака, которая до того тенью следовала за мной, не издавая ни звука, уменьшилась до размеров кошки и запрыгнула мне на колени. – Ты ищешь не знания, ты ищешь власти, и тебе нечего делать в моём городе.

   – Вы гоните меня? – равнодушно уточнила я. Сейчас мне было всё равно, почти всё равно, что ответит фея. Только вон собака, которую я машинально гладила, напряглась под моими руками и зарычала. Стоит мне щёлкнуть пальцами, как весь этот город, вместе с его прекрасной библиотекой, охватит пожар. И меня это ничуть не ужасало. Это очень просто, и я нисколько не буду жалеть о содеянном. Так просто...

   – Нет, дитя моё, – спокойно ответила Караса, как будто и не подозревая о моих мыслях. – Покуда я правлю Фарогом, здесь никогда не откажут в убежище той, что прячется от демона тьмы. Но Сьеви права, ему очень плохо без тебя.

   Я с показным равнодушием передёрнула плечами. Лдокл, демон тьмы, с издевательской усмешкой и зовущими чёрными глазами. Я помнила его поцелуй, и помнила его голос. Руки и лицо. Он похитил меня, привёз в свой замок и издевался надо мной. Он не дал мне упасть с крыши и уронил из колесницы. Он издевался надо мной. Он рассказывал мне правду об этом мире. Он защищал меня от тьмы. Лдокл, демон. Странно, что я всё ещё могу притворяться.

   – Демоны странные существа, – донёсся до меня поучающий голос Карасы. – Например, они не могут не творить зло. Каждому хоть раз в жизни нужно сделать что-нибудь... тёмное.

   – Тёмное не всегда злое, – откликнулась я, вспоминая слова Лдокла. – Тёмное – это когда не думаешь о других или не заботишься о последствиях. Когда исполняешь свою прихоть, неважно, что она принесёт другим.

   – Отлично, – усмехнулась фея знаний и щёлкнула пальцами. На столе появился поднос с двумя бокалами, а жидкость в них искрилась, как будто в хрусталь было заключено само солнце. – Угощайся, милая.

   Я послушно взяла бокал, отсалютовала хозяйке и сделала глоток. И тут же поперхнулась – вино было страшно, невероятно горьким, совершенно нестерпимым. И – оно не туманило разум, напротив, от одного-единственного глотка как будто кровь быстрее заструилась по жилам, в голове прояснилось, и стало легче дышать.

   – Плоды знания горьки, – тонко улыбнулась хозяйка и отпила из своего бокала. – В замке тьмы такого вина не подают.

   – Н-н-нет, – с трудом выдавила я.

   – Пей, дитя моё, и слушай. Демоны не такие существа, как люди, и не такие, как феи, ты это знаешь.

   – Разумеется, – пробормотала я и сделала ещё один глоток. Горечь немного ослабла, и я почувствовала тонкий вкус этого вина.

   – Они подчиняются правилам, – продолжала сыпать банальностями хозяйка библиотеки. – И не следуют другим. Например, демонам – феям, кстати, тоже, деточка, – не нужна ни земля, ни пол, ни ветка дерева, никакая поверхность, чтобы стоять, и им несложно удержаться на потолке.

   Мне вспомнилось, как Лдокл выронил меня из колесницы. Вот мы стоим – стоим ногами на полу колесницы, которая летит вверх, и, будь под нами опора, любой бы сказал, что мы лежим, вот я бьюсь от ужаса и ударяю демона по спине, вот он выпускает меня из своих объятий и поворачивается ко мне, а лицо его требует объяснений – зачем, почему, как я посмела... и вот я лечу вниз, к земле, потому что Лдокл больше не держит меня, а людям нужна опора...

   – Для демонов это всего лишь требования вежливости, – пояснила Караса. – Предполагается некрасивым разговаривать с собеседником, если висишь в воздухе, это может поставить вас на разный уровень. Ты понимаешь?

   – Он не хотел, – выдохнула я вместо ответа и глотнула ещё вина. Караса проницательно посмотрела на меня и кивнула.

   – Разумеется, не хотел, моя милая. Это звучит сентиментально, но демоны любят лишь раз в жизни, и, однажды полюбив, уже не могут существовать в разлуке. Причинить тебе вред... Лдокл скорее умер бы сам. И, поверь мне, он смог бы это сделать.

   – Откуда вы знаете? – удивилась я. Сердце бешено стучало, в голове метались мысли. Этого не может быть! Не может быть! Хорошо, я поверю, демоны влюбляются, прекрасно, не живут в разлуке – замечательно, пусть они даже умирают! Но только не Лдокл! Только не он! Такой, как он, просто не способен влюбиться, я для него только игрушка, не более, и, разумеется...

   Фея знаний грустно улыбнулась.

   – Поверь, он не отпустил бы тебя из замка, если бы не дорожил тобой.

   – Это игра, – пробормотала я. – Всего лишь игра, тонкий расчёт, чтобы было интересней забавляться со своей игрушкой.

   Караса покачала головой.

   – Я никогда не ошибаюсь, – произнесла она, и я поняла, что ненавижу эту женщину. Фея знаний поднялась на ноги, собака соскочила с моих колен. Я глотнула ещё вина – горькое и очень крепкое, оно заставляло вспоминать прошлое и заставляло думать. Думать о том, что хотелось забыть. – Уже поздно, тебе надо отдохнуть с дороги. Иди к себе.

   Поднявшись на ноги, я хотела спросить гостеприимную хозяйку, куда же мне идти, но, глядя в её улыбающееся лицо, поняла, что и так знаю ответ. И знаю, что в предоставленной мне комнате стоит умывальный таз и кувшин с кипятком, расстелена кровать и горит огонь в камине. И я почти догадалась, откуда на стенах Фарога чёрные полосы.

   – Иди к себе, – повторила приказ фея знаний. – Завтра мы напишем письмо твоим родителям, и на этом власть демона тьмы над тобой закончится. Принимать ли его любовь – это ты решишь сама.

  – Глава тридцать первая. Сказка про обиженную фею

   На следующий день я проснулась удивительно рано, едва посветлело небо на востоке. Город залился бледно-розовым светом, и я поняла, что спать мне совершенно не хочется, хотя и дома, и в замке тьмы я запросто могла проваляться в постели хоть до полудня. А тут...

   – Ну, что, малышка, доброе утро? – обратилась я к собаке, раздвигая занавески. В комнате, которую мне выделили – во флигеле при библиотеке – вчера меня в самом деле ждал и таз для умывания, и кипяток, и холодная вода, и постель. И даже был кусок мяса, ломоть хлеба и бокал вина – вместо ужина. Тогда я воспользовалась всем, что нашла, выпила вино, от которого не кружило голову, и легла спать. Спала крепко, без снов, и уснула едва голова коснулась подушки. Наутро меня не ждала ни вода для умывания, ни завтрак, ни дрова для камина, в котором на ночь устроилась собака. Сейчас она тявкнула на моё приветствие и подбежала ко мне. Я с удовольствием погрузила руки в тёплую пушистую шерсть, и прижала псину к себе. Она завиляла хвостом.

   – Доброе утро! – ответила самой себе я и, отпустив собаку, щёлкнула пальцами. На миг как будто потемнело, потом собака словно засветилась, но и это продолжалось всего пару мгновений. В камине появились аккуратно сложенные дрова, на столе – каша и стакан подогретого молока. Кувшин возле таза для умывания наполнился кипятком не раньше, чем я закончила завтрак, а собака сгрызла половину дров.

   – Как всё просто, – проворчала я, умывшись и вытеревшись взятым из воздуха полотенцем. Мир сделался очень... лёгким. Простым. Я чего-то хочу – и я этого добиваюсь. Щелчком пальцев. В этом было нечто непристойное. – Я вспомнила, малышка. Вспомнила, зачем я шла в Фарог. Тебя тогда не было, малышка, но в центральной башне я прочла, что здесь есть одна книга...