Текст книги "Серебряная Роза (СИ)"

Автор книги: Наталья Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 51 страниц)

Глава 50

Проснувшись Розамунда какое-то время, просто лежала в постели рассматривая потолок. Часы на тумбочки показывали семь утра, однако девушка чувствовала, что вполне выспалась – удивительно, если учесть что она сова. Ночь, или точнее её малая часть, прошла, спокойно – она заснула, едва голова коснулась подушки, и никакие кошмары её не мучили. Это радовало. Было спокойно, умиротворённо, на душе и в мыслях. Абсолютно не хотелось куда-то идти, что-то делать. Даже двигаться было лень. Было бы хорошо провалятся так в постели целый день, в тишине своей комнаты, особенно если знаешь наверняка, что всё душевное спокойствие полетит к чертям, едва выйдешь за порог комнаты. Да, эгоистичные желания. Постыдная слабость, учитывая, что в тебе нуждаются близкие люди. Но Роуз разрешила себе несколько таких минут полного бездействия, зная, что уже вскоре пойдёт и будет выполнять всё то, что должна. Только сейчас…ещё немного…

Вытащив из-под подушки мобильник, Роуз проверила наличие новых сообщений или непринятых вызовов. Таковых не было, только те, что она видела от родителей и Анны. Все смс-ки с вопросами как она добралась. Девушка быстро написала ответ, успокоив подругу и родителей, что с ней всё хорошо и доехала она благополучно. На миг она задумалась над тем, звонить ли Эрику или нет, что бы сообщить ему об этом. Наверное, стоило сделать звонок, но Розамунда решила повременить с этим и отложила мобильник на тумбочку.

Откинув одеяло, Роуз слезла-таки с постели и, бросив на разворошённую постель последний тоскливый взгляд, пошлёпала босиком в ванную приводить себя в порядок.

Через полчаса, умытая, одетая, с лёгким макияжем на лице, девушка спустилась завтракать. На кухне Лидия и Джон уже вовсю трапезничали.

– Доброе утро, – поприветствовала Розамунда родных, появляясь на кухне.

– И тебе доброго утра Роуз, – выглянул из-за газеты дядя, которую традиционно читал за завтраком. – Как спалось?

– Доброго утра, милая. Что-то ты рано поднялась, – улыбнулась тётя, отрываясь от намазывания тостов джемом. – Присаживайся, я тебе сейчас кофе налью.

– Да, ладно, сиди, я сама налью, – отмахнулась девушка. – А спалось отлично. Хотя ты права, увидеть меня в выходной так рано – это нонсенс. Но удивительно, я действительно выспалась, вот и решила спуститься и с вами позавтракать.

Подойдя к шкафу, Розамунда достала свою любимую чашку, белую с золотым ободком у кромки и налив из кофейника кофе, села за стол рядом с тётушкой.

– Я рада, что ты хорошо выспалась, детка. Хотя вы так поздно приехали, – погладила по плечу племянницу Лидия и пододвинула ей тарелку с яичницей-болтуньей и жареным беконом. – Кушай.

– Угу, – только и сказала Роуз, беря в руки вилку, выражая полную готовность к поглощению пищи.

Лидия, подперев рукой щёку, с улыбкой наблюдала, с каким аппетитом Роуз принялась за еду, буквально в рекордные сроки, уничтожив яичницу и тут же принимаясь за булочки, сыр и колбасу. Джон то же время от времени отрывался от чтения, что бы посмотреть на с энтузиазмом жующую Розамунду и переглянуться с женой. Оба были довольны – у племянницы после трудной поездки, всё наладилось, раз и сон, и аппетитом у неё как выяснилось всё в порядке.

Наевшись Розамунда, отодвинула пустую тарелку и взяла в руки чашку с кофе. Откинувшись на стуле, она блаженно прикрыла глаза, ощущая себя сытой и довольной.

– Чем сейчас займёшься? – спросил дядя, откладывая в сторону сложенную газету.

– Хочу съездить проведать Саманту в больнице, – вздохнула девушка. При мыслях об израненной Сэм, настроение начало стремительно портится. – Она ведь уже открыта для посещений?

Дядя взглянул на свои часы.

– Пока нет. Через полчаса должна открыться. Как раз, пока ты соберёшься, пока доедешь, она и откроется.

– Отлично. Только, одна проблема – я не знаю, где она находится и как до неё доехать.

– Я об этом подумала и нарисовала тебе схему проезда до больницы, – протянула тётушка Роуз, листок. – Думаю, в любом случае не заблудишься. Город ведь небольшой.

– Спасибо, – взяла шпаргалку девушка и тут же кинулась обнимать Лидию.

– Не за что, – рассмеялась женщина, обнимая племянницу в ответ.

– Но Саманта в реанимации, тебя пропустят к ней? – с сомнением спросил дядя.

– Может, всё же позвонишь Эрику и уже вместе с ним, съездишь навестить Сэм?! – предложила Лидия. – Он всё-таки вожак и сын мэра, тебя бы с ним никто не посмел остановить и задавать лишних вопросов.

– Без него справлюсь, – отмела предложение Роуз. – Мой статус достаточно влиятелен в стае. Встречусь с врачом Сэм, ты дядя говорил, что это кто-то из оборотней, а значит, проблем не должно возникнуть.

– Смотри сама, милая, – не стала настаивать тётушка и перевела тему разговора на поездку Розамунды.

Ещё какое-то время, они пили кофе, и девушка рассказывала родным, как съездила, куда ходила вместе с друзьями и родителями, как отдыхала. Со смехом пересказала о выдуманной ею истории с помолвкой и вытянутых лицах друзей, когда они услышали об этом от Розамунды. Лидия и Джон внимательно слушали племянницу, время от времени задавая вопросы. Так за разговорами можно было бы провести долгое время, но дядя, глянув на часы начал собираться. Одним глотком допивая свой кофе, встал из-за стола. Поцеловав жену на прощание, коротко махнул Роуз и поспешно вышел из кухни.

Розамунда тоже не стала засиживаться.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – поднимаясь из-за стола, сказала Роуз. – Спасибо за завтрак тётя, всё было очень вкусным.

– Не за что, милая. Ты после больницы вернёшься домой?

– Не знаю. Может быть, поеду сразу в школу. Надеюсь из-за моего отъезда в Лос-Анджелес, я не очень существенно отстала по предметам! Только попадания, в группу отстающих мне не хватало для полного счастья.

– Думаю, всё будет в порядке, – улыбнулась женщина.

– Мне бы твою уверенность тётя, – вздохнула Роуз. Она в этом была совершенно не уверена. – Всё я пошла.

– Хорошего дня, дорогая, – пожелала та в ответ, начав убирать со стола.

– И тебе тётя. Прости, что не помогаю.

– Да ладно, не беда, беги уже по своим делам.

– Хорошо, – и Роуз пошла на выход, не забыв прихватить нарисованную тётушкой схему проезда к больнице, засунув сложенную вчетверо бумажку в карман.

Накинув куртку и надев тёплые ботинки, Розамунда вышла из дома. На улице с ночи ничего не изменилось – было гадко и сыро, на земле вместо снега, сплошная слизкая слякоть, а небо затянуто свинцовой пеленой. Промозглый ветер так и норовил забраться под одежду и выгнать всё тепло.

Спустившись со ступеней и аккуратно ступая по скользкому месиву из снега и грязи, зная, что упасть ей ничего, не стоит, девушка добралась до гаража. Двери были открыты, и место машины Джона уже пустовало – дядя успел уехать, пока они с тётей разговаривали, но её старичок – «Форд», терпеливо дожидался Розамунду. Улыбнувшись как другу, девушка нежно провела по гладкому боку рукой и, открыв дверь, устроилась на водительском сидении.

Мотор рыкнул и негромко заурчал, стоило ей повернуть ключ в замке зажигания, а ручка коробки передач удобно легла в руку и Роуз малым ходом выехала и гаража, и дальше, за калитку, не останавливаться, что бы закрыть ворота. Тётя потом сама закроет.

Въехав в город, девушка выудила из кармана сложенную импровизированную карту, следуя которой необходимо было повернуть на следующем перекрестке – что девушка и сделала. Тётя всё прекрасно нарисовала и обозначила, поэтому Розамунда довольно быстро отыскала необходимое ей место – центральную больницу Скофхэгэна: пятиэтажное белое здание, состоящие из двух близко стоящих друг к другу корпусов. Заприметив рядом просторную стоянку, на которой стояло всего пять машин, девушка без стеснения заняла одно из самых близкорасположенных к входу мест, решив, что грех не воспользоваться представившимся шансом.

Розамунда вылезла из машины и, захлопнув дверь, направилась к центральному входу в клинику. А войдя, резко затормозила…буквально врезавшись в плотную стену из нагромождения запахов. Целое марево, они буквально сбивали с ног своей насыщенностью. Так что Роуз повело…И пусть она была под защитой ауры стаи, которая усыпляла, умиротворяя внутреннего зверя, но чувствительное обоняние никуда не делось. Горьким запах лекарств, лимонно-сладкий – антисептика, которым протирали полы и обрабатывали инструменты, кислый – пота и мочи, мятный кондиционер для больничного белья и знакомый, терпкий запах с металлическим послевкусием на языке – запах крови. Розамунда даже могла с уверенностью сказать, где находится операционная, – по коридору и на право, оттуда, словно шлейф струился в воздухе аромат крови.

Больница однозначно, не лучшее место для оборотня.

Немножко постояв, переждав нахлынувшее головокружение, сглотнув, вставший в горле комок, девушка заставила себя идти вперёд, переставляя ноги по скользкому кафелю пола, стараясь отвлечься. Но уже один вид белых стен и знание, что за каждой дверью, возможно, кто-то в этот самый миг, борется за свою жизнь или страдает, вгоняли в депрессивное состояние. Сама атмосфера была подавляющей, если отбросить отвратительные запахи, к которым её обоняние просто отказывалось «принюхиваться». И как можно в таком месте работать оборотню?

Час был достаточно ранний, но по коридорам уже куда-то спешили врачи и медсёстры, с планшетами медкарт в руках, в белых накрахмаленных халатах поверх бледно-голубой униформы.

Розамунда направилась к стойке ресепшена, за которой сидела медсестра.

– Извините, мне бы хотелось узнать…– обратилась Роуз к медсестре.

– Здравствуйте, – тут же отозвалась медсестра, отрываясь от монитора компьютера. – Чем могу помочь?

– К вам несколько дней назад поступила после автомобильной аварии молодая девушка – Саманта Джинкс.

– Одну минутку, – попросила с улыбкой та, вновь уткнувшись взглядом в монитор, стала что-то ловко набирать на клавиатуре. Пальцы так и порхали по кнопкам.

– Да, действительно, к нам недавно привезли девушку, в очень тяжёлом состоянии, – подтвердила она буквально через мгновение. – Сейчас она в реанимации. Вы родственница мисс Джинкс?

– Нет, я её подруга.

– К сожалению, пока Ваша подруга находится в реанимации проведать её нет возможности, – с сочувствующей улыбкой ответила медсестра.

– Да, я понимаю. Тогда мне хотелось бы переговорить с врачом, который наблюдает за состоянием Саманты. Это возможно?

В этот момент к посту подошёл мужчина представительной наружности, с ранней сединой в некогда смоляных волосах и очках в золотистой оправе, съехавших сейчас ему на кончик носа. На взгляд ему можно было дать, чуть больше сорока лет. Мужчина был в халате и униформе больницы. Судя по всему врач. Шлёпнув на конторку, целую стопку папок, жестом, отработанным до автоматизма поправил очки и всё так же, не подымая глаз, стал их перебирать, что-то бормоча себе под нос, и недовольно хмурится.

– Доброе утро доктор Морисон.

– Привет Мисси. Элисон уже пришла? Нужно уже что-то решать по поводу мисисс Райли из 106. Она снова жаловалась на режущую боль в области сердца, а я не могу найти её узи сердца. Куда всё делось?

– Да, доктор Грейсон на месте, – улыбнулась медсестра. Может, стоит у неё спросить насчёт документов?

– Угу. Хорошо, – по-прежнему не отрываясь от просмотра документов, сдержано кивнул мужчина.

– Доктор Морисон.

– Что такое Мисси?

– Вас спрашивали.

– Кто? – наконец поднял глаза на медсестру, тот.

Роуз до этого тихонько стояла рядом, ожидая, когда на неё обратят внимание. Она уже поняла, что перед ней тот, кто ей нужен. Зверь внутри неё тянулся к сородичу, приветствуя другого оборотня. Да и его запах был ей…знакомым, хотя до сего момента они ни разу не встречались. Впрочем, это не удивительно. Все члены стаи имели, чем-то схожие запахи.

– Вот эта мисс, – указала на неё медсестра.

Мужчина обратил на неё взгляд. Лицо тут же приняло серьёзное выражение. Он понял кто перед ним.

– Доброе утро доктор Морисон, – поздоровалась Розамунда.

– Доброе утро мисс Сент-Джеймс. Я так полагаю, Вы по поводу мисс Джинкс.

– Да.

– Следуйте, пожалуйста, за мной, – доктор собрал свои папки и зашагал вперёд по коридору.

Роуз коротко бросила «спасибо» медсестре, с любопытством провожавшую взглядом их с доктором и поспешила за мужчиной.

– Мисс Джинкс по личной просьбе мистера Принстона находится закрытом реанимационном боксе, – коротко пояснил Морисон, когда они с Роуз пройдя по коридору, начали подниматься по лестнице на второй этаж.

– Как она?

– Уже стабильно. Регенерация хорошая. Организм на удивление положительно принял ген оборотня, подключая его в работу над восстановлением поврежденных тканей. Ни лихорадки, ни судорог не наблюдалось. Раны постепенно затягиваются, по мере того, как организм девушки перестраивается.

– Она приходила в себя?

– Несколько раз, но буквально сразу, же снова теряла сознание. Однако до полного прояснения сознания ещё далеко. Вы должны понимать мисс Сент-Джеймс…

– Роуз, – поправила его девушка.

– Вы должны понимать, Роуз,– тут же послушно исправился доктор. – Все силы организма Саманты сейчас задействованы, что бы адаптироваться под новую сущность. На её развитие и заживление нанесённых травм, а это – очень трудоёмкий и сложный процесс. Всё зависит только от сил мисс Джинкс.

– Неужели мы не можем ей как-то помочь? – с надеждой посмотрела на доктора девушка.

– Лёгкое снотворное с успокоительным, что бы девушка спала, так как во сне процессы трансформации происходят легче. Комплекс витаминов для поддержания иммунитета внутривенно и в остальное время мы можем – только ждать, – в голосе Морисона было явное недовольство. Собственная беспомощность и невозможность как-то изменить ситуацию в лучшую сторону, раздражала этого человека, который посвятил свою жизнь спасению жизни других, облегчению страданий людей, лечению недугов. И даже понимание того, что в данной ситуации от них ничего не зависит, не преуменьшала его недовольство собой.

Доктор притормозил у одной из дверей, так что Роуз, старавшаяся не отстать, за широкими шагами мужчины, едва не врезалась в него.

– Мы пришли.

Розамунда взглянула в маленькое окошко в двери, через которое хорошо просматривалась палата и была видна юная девушка на высокой больничной койке, вся опутанная проводами, в окружении медицинских приборов. Она казалась такой маленькой и беззащитной, что сердце в груди сжималось и перед глазами всё расплывалось от подступивших к глазам слёз. Рыжая грива волос разметалась по подушке и была единственным ярким пятном в этом белоснежно-сером стерильном царстве.

Роуз сглотнула комок в горле, буквально прилипнув к окошку и прижимая дрожащие пальцы к холодному стеклу, словно могла коснуться Сэм через него.

– Я могу к ней зайти? Буквально на минутку? – охрипшим голосом спросила Розамунда, не отрывая взгляда от Саманты.

– Конечно. Я подержу Вашу куртку, а вы наденьте мой халат. Инфекции оборотням не страшны, но её организму лишняя работа сейчас не нужна.

Девушка кивнула и послушно сняла верхнюю одежду, отдав её мужчине, и взяла протянутый халат, набросив его на плечи. Он был ей велик, но её это мало заботило. Роуз хотела как можно скорее оказаться в палате.

Нажав на ручку, девушка толкнула дверь, заходя внутрь. В палате было прохладно, воздух густо пах лекарством и стоящую тишину разбивало только мерное гудение приборов и рваный писк аппарата, в такт биению сердца, на мониторе которого скакала кривая пульса. Притворив за собой дверь, Роуз подошла к постели Саманты. Окидывая внимательным взглядом хрупкую фигурку подруги в больничной рубашке, стараясь не упустить ни одной детали. Трубки с кислородом в носу, в венах капельницы, на пальце прибор, следящий за пульсом и давлением. Саманта была очень бледной, даже губы, утратили свой нежный розовый цвет и потрескались. Всех нанесённых ран, Роуз видеть не могла, но ей хватило вида толстых, ещё немного воспалённых шрамов на руках подруги, что бы внутри проснулась, утихшая было ярость. Лицо Сэм было умиротворённым во сне, она глубоко и медленно дышала.

Розамунда отвела, упавший на лоб подруги рыжий локон, погладила лежащую поверх лёгкого одеяла, безвольную ладонь.

– Мне не хватает тебя подруга, – тихонько сказала Роуз, улыбнувшись. – Твоего смеха и нашей болтовни. Мне столько нужно тебе рассказать. А ещё извиниться и очень многое объяснить… особенно свои поступки за последний месяц и почему отдалилась от тебя так резко. Знаю, что вела себя как идиотка и ты на меня обижена…но на то были причины и я о них тебе расскажу. А теперь, теперь всё будет по-другому. Больше никаких секретов между нами. Всё будет хорошо Сэм, я буду рядом и твой разлюбезный Коул…мы обязательно поможем тебе справится со зверем. Ты станешь отличным оборотнем. Я уверена! Так что ты давай, скорее, просыпайся, а мы тем временем уничтожим ту тварь, что на тебя напала, – легонько пожав ладошку Сэм, Роуз ещё раз взглянула на подругу и быстро вышла из палаты.

– Позаботьтесь о ней док, – уже переодевшись в свою куртку, попросила Роуз.

– Не волнуйтесь, я присмотрю и проконтролирую процесс выздоровления. В конце концов, это мой долг, как врача и как оборотня. Саманта теперь одна из стаи, а мы заботимся о своих.

– Это всё потому что она МОЯ подруга? Поэтому об её не «чистокровности» более речи не идёт? – не смогла не съязвить девушка, хотя понимала, что Морисон тут ни при чём и все распоряжения исходят от вожака.

Мужчина нахмурился и пристально взглянул на неё.

– На это я могу сказать так: «Мы волки, должны жить в стае», это наша природа, наша суть. И не важно, чистокровный ты оборотень или не дай Бог «укушенный». Волк – есть волк. И может быть, если бы наш, предыдущий альфа понял бы эту простую истину и вовремя принял бы Дерека в стаю, у нас бы не сложилась эта прискорбная для всех оборотней ситуация.

Кровь разом отхлынула от лица девушки. До конца не веря в страшную догадку, пробравшуюся в сердце и не желая слышать её подтверждение, Роуз всё же спросила, едва шевеля как-то вдруг одеревеневшими губами:

– Дерек? Дерек Дрейк Вы имеете в виду?

– Да, – короткое слово и привычный, пусть жестокий, порой неправильный, но всё же привычный мир стал стремительно трескаться, словно в стекло бросили камень, а оно не лопнуло – пошло трещинами как паутиной. Уже непригодное, но всё же, ещё не разбившееся. Так выглядел сейчас мирок Розамунды, который ещё цеплялся за остатки надежды.

– А причём здесь Дерек?

«Молчите, доктор Морисон…скажите что ошиблись, что не знаете, что Вам надо спешить у вас обход…только не говорите!» – чувствуя, как сердце сжала холодная лапа ужаса, молила мысленно девушка стоявшего перед ней озадаченного мужчину.

– Как «причём»?! Разве Вы не знаете? – удивился доктор. – Он обвинён в нападении на Вашу подругу, её кровь была на его руках и одежде когда его нашли. Сейчас, он находится в тюрьме ста…Вам плохо Розамунда? Что с Вами?

Роуз почти не слышала взволнованного голоса доктора, пол как-то вдруг зашатался, как табурет под ногами у висельника. Ослабевшими руками девушка схватится за стену, чтобы не упасть. В голове набатом застучало: «обвинён в нападении», «её кровь на его руках», «находится в тюрьме».

– Нет, нет…Вы наверное ошиблись доктор! Он не мог! Этот парень просто не способен на столь чудовищный поступок! – Роуз было противно слышать, как жалко и потеряно звучал её голос, она с мольбой смотрела на Морисона. Вот сейчас он скажет, что это шутка. Глупая, не смешная шутка. Сейчас он опровергнет свои слова.

Мужчина ничего не сказал, просто с сочувствием взглянул на неё. Ответ можно было прочесть в его глазах. Он не шутил. Дерек действительно обвинён в нападении на Саманту и его ждёт смерть за нарушение закона оборотней в самом ближайшем будущем. А ей придётся смотреть на это из-за своего статуса беты.

Стало вдруг нечем дышать, словно весь воздух превратился в яд, разрывающий лёгкие. Что не вздох, то приступ удушья. Её мир всё же лопнул и осыпался осколками у ног… там же, в этой россыпи тусклых, бессмысленных, бесполезных стекляшек можно было отыскать битые надежды, мечты и сердце девушки. Ей казалось ещё миг, и она сама рассыплется… но слёз почему – то не было. Глаза были сухими. А заплакать хотелось! Зарыдать в голос, закричать, зарычать! Что бы выплеснуть тот страх, дикий животный ужас, что полосовали её изнутри. Она ведь не переживёт если потеряет Дерека, лишится своей пары. Волки ведь выбирают себе партнёра один раз и на всю жизнь. Потерять, не видеть, не слышать его, это как обречь себя на медленную смерть…но и простить она не сможет любимого, сама вгрызётся в горло если на его руках кровь Саманты. Такого, не прощают! Но только если он ДЕЙСВИТЕЛЬНО виновен! И пока не посмотрит Дрейку в глаза, не узнает у него, как он провёл ночь полнолуния, она будет цепляться за свою веру, за свою любовь к нему, что бы другие ей не говорили. А иначе, её чувства и цента ломаного не стоят, если она сама ничего не выяснив о произошедшем, тут же откажется от него.

«Я должна его сейчас же увидеть! А плакать, если так случится, буду потом…» – решила Роуз, прекращая истерику и беря себя в руки, отстраняясь от доктора Морисона, в плечо которого сама не заметив, уткнулась.

– Извините док. Я, наверное, пойду. Скажите, где находится эта тюрьма?

– Я точно не знаю… Где-то в четырёх-пяти милях от города в старом лесничем доме. Лучше узнать, у Эрика, он-то уже точно знает. Но Вы уверены, что с Вами всё нормально? Может мне позвонить вожаку, и он сам Вас проводит? Не стоит Вам в таком состоянии садиться за руль.

– Нет-нет, не нужно доктор Морисон никуда и никому звонить, – поспешила заверить обеспокоенного её истерикой мужчину.

– Со мной всё уже нормально. Просто нервы ни к чёрту…произошедшее с Сэм не вяжется в голове…Я пойду. Всего доброго доктор, позаботьтесь о Саманте.

Кивнув всё ещё с недоверием смотревшему на неё Морисону, Розамунда развернулась на каблуках и заспешила по коридору, подальше от направленного на неё обеспокоенного взгляда, пока доктор, в самом деле, не решил позвонить Эрику. А его видеть она сейчас не могла и не хотела. Внутри, Роуз сейчас словно балансировала на гране, и строить из себя послушную, на все готовую подружку не получилось бы. Она сама не знала, на какое сумасшествие была способна сейчас. Её звериная сущность ощетинилась, почувствовав угрозу, и готова была броситься защищать то, что принадлежит ей, а Дерека она давно считала своим и поэтому, пока сама не признает его вину, любая угроза Дрейку может заставить её напасть. А Эрик, сейчас был олицетворением угрозы – так она чувствовала.

Роуз старалась не сбиваться с шага на бег, но всё же к выходу из больницы она бежала и едва не сбила медсестру, внезапно появившуюся из палаты с тележкой, на которой дребезжали медицинские инструменты. В последнее мгновение, успев избежать столкновения, коротко извинилась, и помчалась дальше, не услышав в след гневное: «Осторожнее! И здесь не бегают девушка!», но Розамунда уже была у выхода, и, распахнув дверь, выбежала на улицу, оставив позади спёртый запах больницы.

Вырулив со стоянки, Роуз резко вдавила педаль газа в пол, так что из-под колёс фонтаном брызнула грязь и талый снег. Она знала лишь два заброшенных домика, которые могли бы подходить по тюрьму. Один из них на северо-западе, как раз в пяти милях от города. Его Розамунда решила проверить первым.

Шины на зимние она так и не сменила, поэтому её несколько раз серьёзно заносило, так что машина шла юзом, и пришлось прикладывать усилия, чтобы вернуть управление и не врезаться ни во что. Но Роуз упрямо не снижала скорость, продолжая выжимать из старого «Форда» все, на что он был способен. Может быть, было глупо так торопиться навстречу своей боли, своей разрушенной судьбе, но сейчас её вёл инстинкт и желание увидеть Дрейка, и возможно это был последний шанс побыть наедине.

Выехав за черту города, девушка повернула на просёлочную дорогу, и ей волей-неволей пришлось сбросить скорость. Этой дорогой мало кто пользовался, и чистить её после прошедшего снегопада никто и не думал. С трудом, мало-помалу, кое-где буксуя, Роуз упрямо продвигалась вперёд, и около двух миль ей таки удалось проехать, пока, в конце концов, путь ей не перегородил огромный сугроб, подтаявший, но всё равно внушительный. Проехать и не увязнуть, дальше не представлялось возможным. Дальше ей предстоит бежать на своих двоих или точнее на своих четырёх лапах. Благо для зверя ни сырость, ни холод, ни расстояние до домика не были проблемой. К тому же через лес, можно было срезать путь. Выбравшись из машины, девушка быстро сбросила одежду и, побросав её в салон, перекинулась в волчицу, которая тут же сорвавшись с места, опрометью бросилась бежать. Лес гостеприимно распахнул своих объятья, принимая дочь под свои своды. Сильные лапы легко несли вперёд, деревья и кусты словно расступались перед ней, а мелкое зверьё старалось убраться подальше, забиться поглубже в свои норы от беды подальше, пережидая, пока опасный хищник растворится среди чащобы. Их сердечки испуганно колотились, а сладкий запах манил, вызывая аппетит, но сейчас Роуз было не до охоты. Не обращая ни на что внимания, она белоснежной стрелой летела вперёд.

Через лес оказалось действительно короче. Розамунда пробежала ещё около двух миль, и наконец, увидела из-за бурелома показавшуюся крышу с проломанной, почерневшей от старости и сырости черепицей, а затем появился и сам заброшенный лесничий домик. Это было старое, с забитыми досками окнами, покосившейся от времени и кое где прогнившее, с наростом изо мха на трухлявом дереве, бревенчатое здание. Оно казалось абсолютно непригодным и заброшенным, но следы лап и обуви, как и густой звериный запах, говорили о том, что всё не так как кажется и дом используется, пусть не предназначению, но используется. Кто бы знал, что эти стены оборотни приспособили под свою тюрьму.

Роуз медленно подошла к дому, оглядываясь и стараясь уловить то, что из-за чего её вся её звериная сущность насторожилась. Вокруг не было ни души, но что-то определённо было не так. Принюхавшись, Розамунда определила, что здесь совсем недавно были люди, а их запах ей был незнакомым. Дверь же в дом оказалась настежь распахнута, а учитывая, что это была тюрьма, и там должен был находиться преступник, этого не должно было быть. Принстон никогда бы столь беспечно не оставил открытым каземат со своим недругом внутри, уж скорее закрыл бы его на все замки. Замок же, как раз, сбитым валялся на земле. На миг Розамунду охватил страх, что Эрик решил не ждать и уже казнил Дерека. Этого хватило, что бы в следующую секунду девушка, в два длинных прыжка оказалась в доме, едва успеть затормозить и не упасть в глубокую яму в полу. Решетка, скорее всего серебряная, ранее закрывающая яму, была отброшена в сторону, а в яму опущена верёвочная лестница. Всё внутри дома пропахло Дереком, но самого его не было. Неужели его действительно, скрытно ото всех уже казнили? Сердце Роуз пропустило удар и внутри всё похолодело, а из глубины души родился скорбный, протяжный вой горя и боли, от потери. Возможно, он бы и прорвался наружу, но подступающую истерику остановила разумная крохотная часть, которая не поддалась панике. Она упрямо нашёптывала, пытаясь пробиться через отуманенный горем и отчаяньем разум, что всё не правильно, что она торопится с выводами. Сорванный замок, чужие запахи возле дома, всё это так странно. Принстон бы не стал посылать ЛЮДЕЙ, не оборотней, а именно людей за опасным, утратившим разум хищником, да ещё вламываться для этого в тюрьму, вместо того что бы попросту открыть замок ключом. Словно в подтверждение невиновности Эрика в исчезновении Дрейка, рядом с домом послышался шум, а через мгновение в дом ворвался он сам с ещё несколькими волками.

Принстону хватило одного взгляда на лежащую на земле решётку, что бы в следующее мгновение Роуз услышала мысленный приказ, обращённый к прибежавшим с Эриком оборотням:

«Обыскать лес! Вдоль и поперёк прочесать, но найти этого сукиного сына! Из-под земли, если будет нужно, достать!»

Голос вожака буквально звенел от ярости и едва сдерживаемого бешенства, шерсть на загривке встала дыбом, а мощные челюсти устрашающе лязгнули. В гневе Эрик был страшен и казался демоном, явившемся из Преисподней. В следующую секунду свита исчезла, бросившись исполнять приказ, да и скорее всего ещё просто, чтобы быть как можно дальше от него, что бы случайно не подставить под удар.

Роуз уже поняла, что никакой казни не было, а Дерек попросту сбежал с чьей-то помощью, и на какую-то долю секунды в ней всколыхнулась радость и облегчение, что парень жив и наверняка здоров, ведь следов его крови нигде не было видно. Но вот только не доказывает ли его побег, что он все, же виновен и раны на теле Сэм оставил именно он? Слишком многое говорило в пользу этой версии и причастности парня к нападению на Саманту. Но как бы ни был велик страх понадеяться, и разочароваться, Роуз всё равно отказывалась признать Дерека виновным.

Погрузившись в свои мысли. Розамунда не заметила, как Эрик вплотную подошел к ней, так что теперь они стояли нос к носу.

«Он не мог этого сделать»– категорично заявила Роуз, не испытывая ни малейшего страха перед взбешённым Эриком. В её горле сам собой родился рык, предостерегающий парня от необдуманных слов и поступках. Хотя тот уже казался абсолютно успокоившимся, словно не он тут минуту назад весь кипел и булькал от ярости.

«И тебе привет Роуз. Так и знал, что ты сразу же после моего звонка бросишься в аэропорт»– как то устало, усмехнулся Эрик, проигнорировав её рычание и слова. – «Могла бы мне позвонить, встретил бы».

«И тебе привет Эрик. Я не могла не прилететь. А добраться я и сама способна до города. И всё таки я не верю, что на Сэм напал Дрейк».

«Я был бы удивлён, если бы поверила».

Роуз с подозрением посмотрела на невозмутимого Принстона, спокойно воспринявшего её слова в защиту Дерека. Это было, по меньшей мере, странно, учитывая тот факт, что до этого момента любой признак симпатии Роуз к Дрейку, Эрик воспринимал как вызов себе и акт неповиновение с её стороны, и каждый раз неимоверно бесился. А сейчас ведёт себя, как ни в чём не бывало, так будто не он, брызжа слюной и оскалившись, отдал приказ перекапать носом весь лес и притащить, едва ли не в зубах ему беглеца. А уж не спектакль это был для посторонних зрителей и повод их занять? Это догадка разом её успокоила.

«Ты ведь их специально разогнал?»

«Да»

«И ты тоже, даже не смотря на всю вашу взаимную ненависть и довольно, весомые доказательства вины Дерека не веришь, в то, что он преступник»