Текст книги "Битва галактик"

Автор книги: Михаил Сурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

   – Поставьте на максимум, чтобы все слышали, – попросил Жнец.

   Иллири щелкнул клавишей "Enter".

   Из динамиков послышался шум аплодисментов. "Это было сильно" – голос показался знакомым."Всё правильно сделал, – тихо шепнул кто-то через мгновение. – И давайте договоримся, что о ригмейце вы никому не скажете ни слова. Дело государственной важности, совершенно секретно. Вы понимаете".

   Керриган обернулся к Аллеро, удивленно выпучив глаза.

   – Это сказали вы, господин Аллеро?

   Жнец задвинул силиконовую ушную раковину обратно.

   – Именно на это, правое ухо он мне и шептал, – кивнул он.

   Лицо премьера Могга вытянулось.

   – Вот это да... – прошептал он. – Но откуда... откуда вы это знаете? И вообще, кто такие ригмейцы?

   – Лет пятьдесят тому назад одна из экспедиций, отправленных исследовать дальний космос, нашла планету, населенную странными аборигенами, – начал Жнец. – Те не приняли их и дали такой отпор, что люди едва унесли ноги. После возвращения экспедиции все данные были засекречены. В тот последний поход, когда я был на борту "Пса Войны", нам поступил сигнал тревоги с одной их пограничных планет, оставленных аборигенам. Гуцгуны штурмовали базу, в которой засел кто-то. Мы разворотили базу одним выстрелом и вытащили из-под обломков того, кого никогда раньше не видели. Как выяснилось потом, им оказался один из ригмейцев. Я узнал его. Дошли до меня слухи о том, как они выглядели, и я решил, что это он. И вытворял на корабле он такие вещи, от которых даже сейчас мурашки по коже... Мы заперли его в медицинском отсеке, в одной из палат, и решили привезти сюда, на Капри для исследования его как представителя неизвестного вида. А потом на нас напали ферры. Как нам казалось, без повода. Что если этим поводом был тот самый ригмеец?

   – Таким образом, креоны – это ригмейцы, а на... на... как их там... ферры, так? – спросил Рогозин, пытаясь навести Керригана на мысль.

   Консул крепко задумался. Он посмотрел то на Аллеро, то на Рогозина, потом снова на Аллеро.

   – Это какое-то недоразумение, Ваше Верховенство... – попробовал оправдаться министр, но Керриган грубо прервал его:

   – Достаточно вранья! В вашем Министерстве давно пора устроить чистку и удалить все гниющие элементы! Пусть капитан Жнец скажет, как бы он поступил, если бы сидел в моем кресле.

   – Я бы начал наступательную операцию и направил бы весь флот к Танатосу, оставив по нескольку боевых кораблей на орбите каждой из заселённых планет в качестве прикрытия, – ответил капитан.

   – Хорошо, я подумаю над вашим предложением, – Консул откинулся в кресле.

   Аллеро, до этого момента спокойно сидевший в кресле рядом с Керриганом, внезапно вскочил на ноги и громко ударил кулаком по столу.

   – Ваше Верховенство, не слушайте этого человека! Он уже скрыл от вас тот факт, что перевозил на корабле существо другой расы! Кто знает, что могло бы случиться потом? Ваше Верховенство, он же сам сказал, что на его корабле после захвата ригмейца стали происходить странные вещи! Ваше Верховенство, а этого сенатора вообще надо судить! Я уверен... да что там уверен... я знаю! Я знаю, что в смерти уважаемого сира Корхаста виноват именно Рогозин! Я могу привести пару доказательств, дать слово некоторым свидетелям...

   Забытое в пылу спора чувство вины снова нахлынуло на Виктора Алексеевича. Вот-вот, сейчас его раскроют, сейчас его будут судить...Лоб покрылся испариной, колени начали мелко трястись, словно сенатор готовился упасть на пол. Казалось, Керриган заметил странный блеск в его глазах...

   – Тебе конец, чудовище! – не унимался Аллеро. – Я не боюсь тебя! Тебя никто не боится! Да, зря ты не заплатил моему сотруднику за секретность! И теперь до конца своих дней гнить тебе в подвалах Хоммесхольда...

   Рогозин беспомощно оглянулся. Жнец бесстрастно наблюдал за ужимками министра и, казалось, ожидал ответной реакции Рогозина.

   – Я даже не боюсь повернуться к тебе спиной... – Аллеро отвернулся от сенатора и развел руки в стороны.

   – Я давно хотел задать вам вопрос, господин Аллеро, – медленно, слово за словом, словно выжимая из себя, проговорил Рогозин, – почему в последнее время, эдак недели три, вы ходите с высоко поднятым воротником?

   Аллеро опешил. Пошатнувшись, он развернулся. В глазах его читалось всё.

   – Что это зна... значит? Вы хотите сказать, что я заражён? Я не заражён! Я не заражён! – выкрикнул он.

   Все, сидящие за столом и до этого момента безмолвно наблюдавшие за этой сценой, вскочили со своих мест и заговорили разом.

   – Господин Аллеро, докажите нам! – потребовал сенатор Кеш.

   – Кто-нибудь, позовите охрану... – возмущалась госпожа Маркова. – Остановите это безумие!

   – Безобразие, куда катится наша система? – говорили другие. – Нет того, чтобы спокойно поговорить, решить...

   – Это раскол, господа...

   – На Танатосе творится какая-то чертовщина, а у нас намечается гражданская война!

   – Позовите охрану!

   Советник Иллири метнулся было к дверям, но Жнец, схватив за локоть, остановил его. Серрвусодобрительно кивнул ему.

   – Ваше Верховенство, последнее слово за вами, – сказал Рогозин, наклонившись к Консулу.

   Керриган поднял вверх правую ладонь, и разговоры в зале мгновенно стихли.

   – Покажите вашу шею, – приказал он.

   Аллеро попятился. Нет, этого не будет...

   – Ваше Верховенство... нет, ни за что... – хотел сказать он, но слова застряли в горле.

   Жнец снял белые перчатки и, потирая руки, начал приближаться. Министр внутренних дел затравленно осмотрелся и, видимо, понял, что ему пришёл конец.

   – Вас всех убьют! – взвизгнул он, отступая к окну, указывая пальцем на присутствующих. – Они уже близко, в четырех днях полёта! Вас ничто не спасёт!

   – Иллири, зовите охрану! Пусть схватят этого безумца... – приказал Консул.

   Велиты не успели. Увидев вооружённых людей в доспехах, Аллеро метнулся к окну и, распахнув его, шагнул на улицу. Рогозин бросился за ним, но было поздно. Министр упал на тротуар. Прохожие бросились врассыпную.

   – Далеко не уйдет со сломанной ногой, – проговорил Жнец, увидев, как Аллеро, шатаясь и припадая на левую ногу, побрёл вдоль стены здания.

   – Ваше Верховенство, каковы наши действия? – спросил Серрвус.

   Керриган, нахмурившись, думал.

   – Учитывая то, что враг уже среди нас, плетёт паутину интриг, строит козни и уничтожает лучших из нас... остается только одно – поверить бредням человека, который тебя не предавал...

   Созвать войско!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Наука во благо

   – Какие планы, капитан Жнец? – Рогозин был в приподнятом настроении. – Наше дело набирает обороты, не так ли? И теперь мы как никогда близки к нашей цели.

   – У нас общие цели? – спросил капитан. – Я думал, у каждого своя.

   Они вышли из здания Министерства под проливной дождь. Лимузин, на котором приехал сенатор, был по-прежнему припаркован у тротуара. Помощник Ирмовир Петерс, заметив их под крышей портика, выбежал им навстречу, раскрыл зонт над головой Рогозина.

   – Я предлагаю проехаться. Вы ведь на общественном транспорте прибыли, да? – предложил сенатор.

   – Да, на метро. Хорошо, давайте обсудим. Где сейчас Савинков?

   – На спецквартире. Где-то на юге Порт-Артура.

   Жнец усмехнулся: ещё бы сказал сенатор точный адрес. Петерс открыл дверь лимузина, предлагая присаживаться. Через несколько мгновений автомобильпод его управлением вырулил на проспект и влился в широкий поток огней.

   – Поехали на квартиру номер два, – приказал Рогозин своему помощнику и закрыл перегородку между ними.

   –Каков план? – спросил Жнец.

   – Я хочу посоветоваться с Савинковым. У него наверняка есть в рукаве несколько тузов.Я уже говорил вам, что по распоряжению Консулата была создана межведомственная комиссия по изучению привезённого вами трофея. В неё вошел один из исследователей НЛМИ – Нестор Петрович Савинков, один из моих хороших знакомых.

   Рогозин отвернулся к окну. Стекла заливало водой, и за узорами дождевых струй нельзя было ничего рассмотреть. Казалось, лимузин вообще никуда не едет, лишь ветер смывает потоки воды куда-то назад.

   – Произошедшее на сегодняшнем заседании вы считаете победой? – вдруг спросил капитан Жнец.

   – Так бывает всегда, когда люди объединяются против отступников государства. Сегодня мы показали, чего стоит наш союз.

   – Да, верно. Мы выявили предателя. Я догадывался, что Аллеро что-то скрывал.

   – А я знал это, – улыбнулся Рогозин. – Я имел доступ к некоторым его документам. Сами подумайте, как министр мог рассчитывать на успех своего дела, если даже его ближайшие соратники торговали данными своей организации?

   – Сейчас запросто продадут даже мать родную, а вы о каких-то бумажках говорите, сенатор... – вздохнул Жнец.

   Теперь настала очередь Рогозина горько усмехаться.

   – Моя партизанская война отменяется. Если Консул признал необходимость начала военной операции, то и угонять фрегаты нам не имело смысла, – он пожал плечами.

   – Может, и имело. Маловероятно, что Генеральный штаб передаст вам военную технику для использования в экспериментах. А так... мы всегда сможем использовать факт угона в своих целях.

   – Намудрили мы с вами, Александр Евгеньевич. Главное не запутаться в своих же сетях.

   – Что-то вы упали духом, Виктор Алексеевич, – прищурился Жнец. – Раньше я не замечал за вами такого пессимизма. У меня есть пара идей. Когда мы переговорим с вашим знакомым, я думаю, нам стоит подать прошение в Консулат о передаче нам в пользование одного или двух фрегатов-болванок. Ведь мы не знаем о том, что они похищены, не так ли? Я уверен, что в Генштабе и Министерстве вооружённых сил скроют факт кражи, чтобы не навлечь гнев Консулата. Военные постараются расследовать это преступление самостоятельно. Ваш программист скрыл все улики?

   – А вы, Александр Евгеньевич, как я посмотрю, весьма приуспели в хитрости. Да, Рикки профессионал. Я в нём уверен. А что дальше?

   – Я подумаю над этим. Сложная ситуация. Нам нужно выйти сухими из воды. Никто не должен узнать, что именно мы стоим за угоном военных кораблей. Вы понимаете?

   – Я понимаю, – кивнул сенатор. – Я тоже подумаю.

   Через полчаса автомобиль въехал на автостраду. Жнец понял это, потому что за окнами вдруг стало необыкновенно светло, и чувствовалось, что теперь лимузин мчался с огромной скоростью.

   – Почти приехали, – кивнул ему Рогозин.

   Через несколько минут Петерс по внутренней связи объявил, что они прибыли на место назначения.

   – Пойдёмте, капитан, – пригласил Рогозин. – Думаю, наш друг сейчас один и не занят ничем важным.

   Петерс открыл дверь лимузина и выпустил их. Рогозин вошёл под зонт и шёпотом поинтересовался у своего помощника:

   – Чем занимался наш подопечный всё это время?

   – Я выполнил ваше поручение в точности, Виктор Алексеевич, – так же тихо ответил тот. – Мы подобрали ему только лучших...

   – Надеюсь, лучшие уже не там, куда ты их пригласил...

   Впрочем, ожидания Рогозина не оправдались. С порога стали видны следы роскошной оргии, которую учинил господин учёный. Кофейный столик в гостиной был залит вином, на нём – несколько недопитых фужеров, закуска,чуть дальше по коридору на полу валялась одежда – мужская, женская, всё вперемешку. У дверей в спальню Петерс поднял красные женские стринги.

   – Нестор Петрович – человек культурный, дальше кровати его фантазия не заведёт, – отметил он.

   Взору их открылась следующая картина: учёный спал, широко раскинув ноги, на огромной кровати среди обнажённых женщин, чей род занятий не вызывал сомнений. Простыня съехала в сторону, одеяло спало на пол.

   – Он занимался блудом всё это время? Все четыре дня? – удивился Рогозин.

   – Как видно, да...

   – Кто он? Савинков? – спросил Жнец, осматриваясь.

   Рогозин подошёл к постели и пихнул учёного ногой. Тот застонал и, попытавшись перевернуться на другой бок, проснулся. Жнец презрительно хмыкнул.

   – Что за... чертовщина... – выругался Савинков, пытаясь перелезть через одну из своих соседок.

   – Пора работать, доктор, – Виктор Алексеевич сложил руки на груди. – Делу – время.

   Нестор Петрович наконец-то заметил, что кроме него и четырёхспящих женщин в спальне присутствуют и другие люди. Он заметно стушевался, однако тут же попытался напустить на себя невозмутимый вид.

   – О, доброе утро, господа! – усмехнулся он. – Я думаю, было бы лучше предупредить меня о вашем появлении, тогда я хотя бы прикрыл этих особ. Будить их не стану, этой ночью нам было хорошо...

   Рогозин махнул рукой и первым вышел из комнаты.

   – Когда он покинет квартиру, вызови клининговую службу, пусть они всё приведут в порядок, – прошептал он помощнику.

   – Но вы сами сказали вызвать ему самых лучших шлюх... – начал было Петерс, но его начальник оборвал его речь:

   – Я не ожидал, что он так разойдётся.

   Они прошли на кухню. Нестор Петрович по-хозяйски достал из верхних шкафчиков четыре чашки и включил электрочайник. Ну, раз так, значит, можно сесть за стол, – решил Жнец. Рогозин покосился на капитана и последовал его примеру. Пусть доктор ухаживает за ними.

   – Хорошо отдыхали? Думаю, я дал вам достаточно времени, чтобы вы привели себя в порядок, – сказал Виктор Алексеевич.

   – Да, выпустил пар я изрядно, – усмехнулся доктор, закладывая в чашки чайные пакетики.

   – Я хочу представить вам капитана Жнеца, – продолжил Рогозин.

   – А-а-а, того самого? Рад знакомству, – Савинков протянул руку капитану. Жнец покосился на сенатора и пожал её.

   – Консул велел созвать войско, – говорил Рогозин. – Это означает, что пора действовать. Наше время пришло. Если у нас не получится, попробуйте убедить вашего начальника сира Иортанновиса в необходимости перемещения одного из двигателей с корабля ферров на один из наших фрегатов или, если это невозможно, постройки своего образца.

   – Когда мы бились с ними, – вставил свое слово Жнец, – оказалось, что наше оружие бессильно против их брони. Вы решили эту проблему?

   Лицо Рогозина вытянулось. Видимо, об этом он не подумал. Но у Нестора Петровича, видимо, на всё был ответ.

   – Передо мной стояла задача изучить пространственные двигатели,найденные в звездолёте ферров, – сказал он, присаживаясь за стол. – Моя бригада изучила их строение и нашла принцип действия. Это подпространственный переход. Нам пока что недоступны все вещества, найденные в катализаторе двигателя, но мы смогли изъять оттуда необходимый материал. Ферры используют чёрную материю как основное вещество. Все процессы проходят на малекулярном уровне. Чёрная материя сливается с полотном измерения и создаёт "окно" под пространство. Скорее всего, расстояния в другом измерении будут меньше, скажем, одна астрономическая единица будет равна километру. Мы уже собрали подобный двигатель, но мощность его будет ниже, чем у исходного образца. Ведь мы пока не умеем извлекать концентрированную чёрную материю из космоса. Во-вторых, изучение работы двигателя – не одно наше достижение. Ещё мы смогли извлечь хранилище данных (по-другому это не назвать!) из центрального отсека. Теперь нам доступна карта галактики! Дайте нам только корабль, и мы перенесём это хранилище на его борт. А теперь о вашей проблеме, господин Жнец. Гипотетически она решаема. Ведь, я думаю, вам известно о «Больших Бертах». Рельсотроны. Их предназначение – бомбардировка планет снарядами с тугоплавким покрытием. Такие не успевают сгореть в атмосфере и достигают поверхности планеты. Скорость снаряда – десять тысяч метров в секунду против трёх тысяч на обычных пушках. Министерство признало их перспективным оружием, и двадцать пять рельсотронов были законсервированы на орбитальной базе Август-5. До настоящего времени они не использовались, потому что было незачем. Ведь, насколько я знаю, флот применял десантирование как основной метод экспансии.А пустая бравада этими пушками весьма затратна. Один выстрел пожирает столько энергии, сколько небольшой посёлок за две недели. Только успевай подвозить топливо. Теперь же есть уважительная причина, чтобы пустить их в дело. Предложите Серрвусу или ещё кому-нибудь, я не знаю, кто у вас начальники...

   Жнец задумался. Да, рельсотрон может и пробить. Он слышал про испытания этих электромагнитных пушек. Тогда они уничтожили несколько ульев вакрианцев. Несколькими выстрелами огромные сооружения из глины и древесины, испещрённые многочисленными окошками и проходами, было превращены в широкие воронки. К счастью для вакрианцев, на планете были и другие улья, поэтому их раса не была уничтожена полностью. С тех пор про рельсотроны ничего не было слышно.

   – Мы построим ещё один двигатель точно, два... Не знаю. Если хватит материала. Испытывать нет времени, поэтому мы не станем. Испытаем в действии, – закончил свою речь Нестор Петрович.

   Рогозин открыл рот от удивления:

   – Что это значит: не станем испытывать? Вы хотите сказать, что мы отправляем полторы тысячи человек на волю случая? А если при сборке двигателя будет допущена ошибка?

   – Наше оборудование, мы надеемся, достаточно совершенно, чтобы не допустить ошибок при сборке копии. Тем более, анализ оболочек исходного образца показал, чтопри егопостройке использовались доступные нам металлы. Мы сможем создать полноценный спав для хранилища, которое предотвратит распад чёрной материи при соприкосновении с полотном пространства.

   – Вы используете термины и не поясняете нам их значения. Что такое "полотно пространства"? – вдруг спросил Жнец, не обращая внимания на праведное возмущение Рогозина.

   – Это технический термин, – ответил доктор. – Он принят только нашей бригадой. Нам так удобнее изъясняться. Я сейчас объясню. При исследовании окружающего мира мы полагаемся на наши органы чувств, которые создают ощущения – зрение, слух, вкус, прикосновение к чему-то. За образами, создаваемыми этими ощущениями, находится другое измерение. Полотно пространства – это граница нашего восприятия. Чёрная материя позволяет раздвинуть границы образа и впустить нас в его пределы, в ту пустоту, которая находится за ним.

   – То есть главный принцип работы пространственного двигателя – игра с нашими ощущениями? – мозг капитана находился в постоянной работе, выводя умозаключения из сказанного учёным. – Какова вероятность того, что при проколе полотна наши ощущения не станут обманывать нас?

   – А где гарантии, что наши ощущения не обманывают нас сейчас, а мир такой, каким мы привыкли его видеть? – улыбнулся Савинков. – Что если он меняется, когда мы отворачиваемся, а затем снова принимает привычный вид, когда мы оглядывамся? Вдруг вещи, которые мы видим, к которым прикасаемся, выглядят совсем иначе?Вдруг галлюцинации больного шизофренией на самом деле верно обрисовывают настоящую картину мира? Я хочу заверить вас всех: что бы вы сейчас не чувствовали, чтобы ни видели, в момент перехода в другое измерение вы все испытаете подлинные ощущения.

   Капитану показалось, что пальцы рук его похолодели. Открытие учёных обещало сюрпризы тем, кто мог им воспользоваться. Сюрпризы, которе могли запросто перевернуть их жизнь с ног на голову.

   – Я знаю, как гарантировать ответственность НЛМИ при сборке пространственного двигателя, – вдруг сказал Рогозин. – Бригада учёных, которая будет его обслуживать, летит с нами.

   Заметно, что этот предложенный вариант контроля качества не устроил Савинкова, но тот предпочел отмолчаться. Жнец согласился. Ведь кто-то должен знать, как управлять этой машиной, простых инструкций будет недостаточно. Жнец предложил оформить все предложения письменно и направить прямиком в Консулат. Рогозин настаивал на встрече с Иортанновисом. При его поддержке будет проще донести их идеи до командования. На том и порешили. Допив чай, Рогозин вызвал свою помощницу Риту Варрис, которая должна была проследить за квартирой, пока проститутки не проснутся, заплатить им и отпустить восвояси.

   Найти сира Иортанновиса было несложно. Он поселился в отеле "Беатриче ди Тенда" в центре Порт-Артура. Да, начальник НЛМИ не станет селиться в какой-нибудь захолустной гостинице. Только номер люкс, только пять звёзд. Рогозин сумел дозвониться до него. Видимо, отчасти благодаря приятному впечатлению, которое произвел на учёного сенатор, тот согласился на встречу с ним. Местом встречи был избран известный читателю клуб "Тоска Лабиртини". Рогозин надеялся на поддержку хозяйки заведения – очаровательной госпожи Райли, поэтому пригласил её составить компанию. Чтобы тоже иметь своё влияние на гостя, Жнец попросил Гановери встретитьсира Иортанновиса вместе с помощником сенатора при входе в здание. Мало ли чего. Сильная рука рядом не помешает.

   Огни большого города пронзили своим светом дождь. Его струи переливались, словно блестящее пототно, шелестели, словно занавесь из мельчайших страз. Петерс и Гановери стояли под козырьком парадного подъезда клуба "Тоска". Чтобы не привлекать внимания Горсак был в гражданской одежде, в сером костюме с красным галстуком. Петерс в своём чёрном костюме и в перчатках был не менее презентабелен. Впрочем, как и все, кто тёрся у клуба, пытаясь пройти на VIP-вечеринку, громыхавшую двумя этажами выше.

   Гановери мялся с ноги на ногу, ощущая себя в непривычной обстановке, косился на Петерса, который до этого момента не произнёс ни слова.

   – Ну что... какие там планы у твоего шефа насчет всего этого? – наконец спросил он.

   – Мне платят не за то, чтобы я болтал, – отрезал Петерс. После такого ответа Гановери расхотелось задавать вопросы этому юноше.

   Как выглядит Иортанновис, Ганновери вполне себе представлял. Учёный неоднократно мелькал на телевидении, на полосах газет, и для старпома было честью пожать ему руку. Именно по этой причине Гановери согласился на просьбу своего капитана.

   Знакомое лицо появилось из чёрного седана бизнес-класса, подрулившего под самый козырёк подъезда. Парень-водитель, накинув на голову куртку, вышел из автомобиля и, обойдя сзади, открыл дверь своему начальнику. В тот же момент Гановери и Петерс вышли ему навстречу.

   – Добрый вечер, сир Иортанновис! – заговорили они разом. Учёный остановился, осмотрев этих двух типов. Его водитель на всякий случай тоже к ним присмотрелся.

   – Мы встречаем вам по поручению господина Рогозина, – представился Петерс.

   – ... и капитана Жнеца, – добавил Гановери.

   Иортанновис кивнул.

   – Ведите. Сам господин сенатор не смог встретить? – спросил он.

   – Господин Рогозин занят приготовлениями наверху, – ответил Петерс. – Мы зарезервировали для вас Белую Ложу. Это один из лучших залов.

   – Капитан Жнец, говорите? – обратился к Гановери учёный.

   – Мне доводится служить у него старшим помощником, – кивнул тот.

   Сир Иортанновис на миг задумался.

   – Виктор! – обратился он к своему водителю. – Передай ключи швейцару – ты мне нужен в Ложе.

   Хитрый Гановери тут же смекнул, что учёный решил подстраховаться, но решил на этом внимания не заострять. Пусть этот лис думает, что хочет.

   – Говорите, служите старшим помощником? – снова спросил Иортанновис, когда они прошли ярко освещенный вестибюль и оказались в огромном стеклянном лифте, который понёс их на самый верхний этаж.

   – Так точно, – ответил Гановери.

   – А почему вы не на службе? Ведь ваше место в космосе, на палубе корабля, так?

   – После гибели "Пса войны" мы все вынуждены находиться на Капри. Пока мы не получим новое судно. Уверен, что скоро наше вынужденное заключение закончится.

   – Заключение? То есть? – снова переспросил ученый.

   – Это значит, что познавший свободу полёта снова стремится обрести её, – склонил голову старпом.

   – Как поэтично, – улыбнулся сир Иортанновис.

   Они вошли в большой белый зал. Стены были аккуратно задрапированы белой переливающейся тканью, закреплённой под карнизами из белого мрамора. Посреди потолка висела огромная хрустальная люстра. Присутствующие в зале Рогозин, капитан Жнец и госпожа Райли, встав из-за широкого груглого стола из стекла пескоструйной обработки, поприветствовали гостей.

   – Добрый вечер, сир Иортанновис! – раскланялся сенатор. – К сожалению, лично встретить вас не получилось – множество дел требовали внимания.

   – Я так и понял, господин Рогозин, – улыбнулся учёный, присаживаясь за стол. – У меня тоже много дел. Может быть, обойдёмся без прелюдий и сразу обсудим ваши предложения.

   Тем временем несколько официантов спешно готовили стол к ужину. Перед гостями расстелили циновки, поставили тарелки и разложили остальные предметы сервировки. Иортанновис заметно повеселел, наблюдая точную работу персонала. Через минуту блюда были расставлены, и гости взялись за вилки. Один из официантов, поправив ручник, встал у двери, готовый выполнить любую их просьбу. Разгладив на коленях салфетку, Иортанновис продолжил:

   – Пусть кто-нибудь изложит ваши мысли.

   – Да, мысли есть, – кивнул Рогозин. – Для начала я хочу представить вам очаровательную хозяйку этого заведения – госпожу Беатрис Райли. Сегодня она согласилась поприсутствовать на нашей встрече.

   Учёный прямо-таки расплылся в улыбке.

   – А какое отношение имеет госпожа Райли к обороне нашей державы? – поинтересовался он.

   – Да, впрочем, никакого, – пожал плечами сенатор. – Однако она состоит в моём штабе, поэтому обычно в курсе всех дел. Я не скрываю это от своих сотрудников.

   Госпожа Райли кротко улыбнулась, отрезая ножом ножку жареного цыплёнка.

   – А теперю, если вы позволите, я начну, – кивнул Рогозин. – Размышляя над тем, с чем пришлось столкнуться капитану Жнецу, – с той мощью, которую несут в себе корабли ферров, я пришёл к выводу, что наша цивилизация не может в должной степени противостоять новому вызову. Наши пушки не могут пробить броню кораблей противника, наш флот малочисленен, наши люди слабы. Наша тактика наверняка уже известна врагу, а запасных карт в рукаве у нас нет. Я, к сожалению, не стратег, однако, пораскинув умом, я кое-что придумал, посовещался с капитаном, и он отметил, что идеи эти не лишены рациональности. Было бы здорово, если бы они прозвучали на завтрашнем совещании Консулата и Генерального штаба. Что вы думаете по этому поводу, сир Иортанновис?

   Учёный попытался разговаривать с набитым ртом, однако, видимо сообразив, что это не полагается по его статусу, постарался побыстрее проглотить.

   – Вы хотите, чтобы я выступил от вашего имени? – наконец спросил он.

   – Если хотите, авторство этих предложений можете присвоить себе, – пожал плечами Рогозин. – Мы с капитаном Жнецом ратуюем не за свои интересы. Интересы Родины для нас превыше всего...

   – Всё зависит от того, что вы мне скажите, – Иортанновис снова принялся поглощать пищу.

   – Я всегда верил, что наука и передовые технологии выведут нашу расу вперед, защитят от всех угроз. Я знаю, что эта отрасль под руководством умелого человека будет развиваться. Я уверен, что вы тот самый человек, и вы поймёте – предлагаемое нами решение может спасти нашу цивилизацию. Когда-то давно я слышал об испытаниях рельсотронов, которые, насколько я знаю, прошли успешно. Несколько опытных экземпляров "Больших Берт" законсервированы на одной из орбитальных баз как перспективное оружие. Я слышал о невероятной мощи этих пушек. Я предлагаю сделать это перспективное оружие серийным и тотчас пустить в дело, благо необходимое количество пушек уже имеется. Думаю, казна сможет изыскать необходимые средства для закупки термоядерного топлива для них. Во-вторых, мне точно известно, что после передачи захваченного корабля ферров под управление НЛМИ была создана независимая комиссия, занявшаяся исследованием его механизмов. Я также слышал, что комиссия эта достигла определённых успехов в этом направлении. Быть может, учёные НЛМИ даже смогут построить такой же двигатель, что и на корабле-трофее. Я прошу вашу команду, сир Иортанновис, заняться этим вопросом, а вас – испросить у Консулата и Генерального штаба военный корабль, на который этот двигатель будет установлен. Я уверен, что там, откуда пришел флот интервентов, не ждут нашего появления. Мы ударим в самый центр, в самое сердце врага и остановим его одним выстрелом. Это будет также исследовательская миссия, во время которой мы сможем найти другие миры, пригодные для заселения.

   Иортанновис на миг перестал жевать. Поспешно проглотив, он быстро заговорил:

   –Вы хотите предложить марш-бросок в их тылы?

   – Почему бы и нет, – сказал Жнец. – Если бы мне дали в управление корабль, я бы вместе с отрядом добровольцев совершил это рискованное путешествие. Те берсерки, что остались под моим командованием, с радостью последуют хоть в другую галактику. Дайте им лишь повод для драки.

   Учёный внимательно посмотрел на тех двух безумцев, которые, видимо, не понимали, как рискованно их предложение.

   – Если консулы подпишут приказ о передаче фрегата в ваше ведение, а вы соберёте двигатель, то мы гарантируем набор команды на этот корабль, – кивнул Рогозин. – Я лично приложу все силы для этого.

   – Вы хотите сказать, что армия пойдёт за вами? – усмехнулся сир Иортанновис. –Я отвечу так: двигатель собирать не надо. Рабочий образец уже готов. Сейчас учёные НЛМИ адаптируют его к нашим системам управления.Если нам это удастся, мы сможем установить его на наш корабль.Хорошо, я поддержу вас. Сказать по правде, это сумасшедшая идея. Но, с точки зрения тактики, она может принести свои плоды. Хоть это и билет в один конец...

   Госпожа Райли захлопала в ладоши, с необычайной нежностью взглянув на Рогозина.

   – Я всегда видела в господине сенатора не только политика, но и хорошего военного стратега, – сказала она. – Я точно знаю, что добиться его высокого положения в обществе невозможно, не владея элементарными основами тактики.

   – Да, политика – штука тонкая, – согласился сир Иортанновис. – Я сам постепенно убеждаюсь в этом.И я считаю ваше предложение весьма дельным. Мне, как человеку, далёкому от военной сферы, ваши мысли кажутся весьма интересными. Однако, Виктор Алексеевич, не кажется ли вам, что подобные идеи уже высказываются генералами, которые наверняка занимаются разработкой операции? Скажем, вариант использования "Больших Берт" наверняка уже поднимался.

   – Простите, сир, – Рогозин махнул рукой,–меня не беспокоит, поднимается ли эта тема на заседаниях Генерального штаба. Если генералы уже решили вывести рельсотроны из небытия – хорошо, пусть так и будет. Однако если командование по каким-то причинам забыло о них, то нам, людям сведущим, надлежит им напомнить. Давайте не будем переливать из пустого в порожнее, сир Иортанновис. Ведь мы уже достигли соглашения. Кстати, в чем оно выражается?