Текст книги "Бижутерия"

Автор книги: Мередит Рич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Глава 32

Джуэл поднялась в шесть, поспав урывками всего пару часов. Но она была слишком взвинченна, чтобы ощущать усталость. Она приняла душ, вымыла и высушила волосы и полчаса провела в гардеробной, тщательно выбирая, что ей надеть. И наконец остановилась на коротком, приталенном темно-синем в узкую полоску костюме, который купила из осенней коллекции Гарри. На лацкан Джуэл прикрепила опаловое сердечко – то самое, которое подарила ей Джейн, когда она сдавала выпускные экзамены, – на счастье. Потом открыла сейф и выбрала украшения всех своих дизайнеров – тоже на удачу.

Когда она спустилась вниз, Аллен уже завтракал. Он поднялся из-за стола налить ей кофе.

– Сногсшибательно выглядишь, – объявил он. – Успех обеспечен.

– Не представляешь, как я психую. Только бы пережить сегодняшний день.

Аллен взял ее за руку.

– Что бы ни случилось, ты все равно выйдешь победительницей. Ты не из тех, кто проигрывает.

– Спасибо, дорогой. – Джуэл сделала несколько глотков кофе, поиграла круассаном, но решила, что не голодна. – Сегодня я позвоню брокеру. А на выходных подыщу квартиру.

– Давай подождем до первого января.

Джуэл покачала головой:

– Рано или поздно девочкам придется сказать. Я предпочитаю не откладывать в долгий ящик. Неужто можно справлять Рождество, притворяясь, что мы одна большая счастливая семья, в то время как это вовсе не так?

– Но мы останемся большой счастливой семьей. Ты ведь обещала, что мы будем друзьями.

– Обещала. Я и ты. Сару я не имела в виду. Послушай, я чертовски опытна в этих делах – не жди никаких чудес. Учти, я не в восторге от того, что происходит. Меня это здорово задело.

Аллен вздохнул:

– Я по-прежнему считаю, что совершаю самую большую в жизни ошибку.

– Может быть. – Джуэл пожала плечами. – Но таков мир: ошибки – это часть нашей жизни. Бог свидетель, я наделала их целую кучу.

– Наверное, ты права. Но сегодня утром я не на шутку испугался, когда вспомнил, что предстоит потерять тебя и жениться на Саре.

– Я бы тоже перепугалась, если бы надо было жениться на Саре Ричардс. Извини, дорогой, я давала себе слово не ехидничать… хотя бы ради девочек. Это последняя гнусность, которую я сказала по поводу известной дамы. – Джуэл взглянула на часы. – Пора. Пожелай мне удачи.

Аллен поднялся и нежно поцеловал ее на прощание.

– Удачи, дорогая. Как бы ни обернулись дела с «Бижу», я с тобой. Наши отношения с разводом не прервутся.

– Я знаю, Аллен. Я тебя тоже люблю. – Джуэл быстро схватила портфель. Категоричность происходящего начинала ранить. – Может быть, когда ты женишься на Саре, мы закрутим интрижку, – проговорила она, чтобы не расплакаться.

Водитель Джон высадил Джуэл перед входом в «Бижу» в девять тридцать утра. Но она почувствовала, что не готова подниматься на лифте к себе в кабинет, и вместо этого направилась обратно по Пятой авеню к Рокфеллеровскому центру посмотреть на рождественскую елку и катающихся на коньках. По дороге остановилась у телефона-автомата и позвонила Саше. Он оказался на работе, и Джуэл оставила для него сообщение.

Утро выдалось самым холодным в этом сезоне. Джуэл поправила на шее шарф – там, где еще розовел шрам от трахеотомии. На Пятой авеню, как обычно, кипела жизнь: мимо шествовали туристы, спешили в магазины покупатели, бежали по делам служащие. До Рождества оставалось еще несколько недель, но его дух уже витал в воздухе. Она попыталась придумать, что подарит знакомым и близким, но мысли неуклонно обращались к предстоящему собранию. Надо было возвращаться и встретиться с сотрудниками лицом к лицу.

Когда Джуэл вышла из лифта, стояла почти осязаемая тишина. Все собрались в зале заседаний и ждали ее. Джуэл зашла в кабинет, сбросила меховой жакет на диван, открыла портфель и вытащила необходимые бумаги. Потом повернулась к зеркалу, проверила прическу и макияж. Часы на стене показывали ровно десять. Она взяла трость, которую сотрудники подарили ей в день возвращения после болезни, и вошла в зал.

Все сидели и выжидательно смотрели на нее. Эдвард поднялся, поздоровался, поцеловал в щеку и прошептал на ухо:

– Господи, Джуэл, я думал, мы с тобой встретимся до собрания.

– Извини, опоздала, – ответила она.

Джуэл оглядела лица собравшихся: Майк Маршалл и Мег сидели рядом, дальше Эрик Сандерс, главный специалист «Бижу» по камням, Джилл Кросс, коммерческий директор, Чарлз Фельдман, рекламный директор, дизайнеры Роди Абрамс, Том Тинкер, Рита Роберте, Лейлани и только что приехавшие из Парижа Катрина и Кристоф фон Берлихинген. Всех этих людей Кэтлин пыталась переманить к себе.

– Вы так же нервничаете, как и я? – улыбнулась Джуэл.

Вежливый смешок пробежал по комнате. Да, они тоже волновались.

– Я ценю, что все это время вы работали со мной, – начала она. – И первое, что намереваюсь сказать: здесь нет ни одного человека, с которым я бы хотела расстаться. Вы все внесли огромный вклад в «Бижу», в развитие нашей фирмы и ее успех. И потеря любого окажется невосполнимой. Вместе с тем я хочу, чтобы вы знали: если кто-нибудь захочет уйти, «Бижу» не обидится. Вы поступаете так ради собственного блага. И мы с Эдвардом пожелаем вам удачи.

Ну как начало? – прикинула Джуэл, прервавшись, чтобы сделать глоток кофе. Пока судить трудно. Но на многих лицах удивление и растерянность. Она застала людей врасплох. Это хорошо.

– Не желаю никого переубеждать, – продолжала она. – Каждый принимает решение сам. Но прежде чем вы подадите заявления об увольнении, я хочу коротко рассказать, каким будет «Бижу», если вы предпочтете остаться. Потому что перемены витают в воздухе.

В поисках поддержки Джуэл взглянула на Эдварда, и тот поощрительно улыбнулся.

– Я сама пытаюсь перемениться… присматриваться к другим, больше слушать. Это будет не просто. Нужно, чтобы вы постоянно мне напоминали, что я не всегда права. – Снова послышался смешок, но на этот раз не такой скованный, более свободный. – Сражайтесь со мной… конечно, если мои доводы небезупречны, – пошутила она. – Иногда я буду принимать ваши идеи, иногда нет. Измениться совершенно я не смогу. – Смех усилился. – Но если в какой-то момент чье-нибудь предложение окажется отвергнутым, то вовсе не потому, что я не обсосала его вдоль и поперек.

Вот так. – Джуэл потерла ладони друг о друга. – Подведем черту. Я стараюсь измениться. Однако и вы идете мне навстречу. Я даже подумывала прочитать несколько книжек по управленческому делу в Японии. – Она улыбнулась, сложила ладони вместе и поклонилась. Затем села. – Прежде чем продолжу, я хотела бы знать, нет ли у кого-нибудь вопросов или замечаний.

– Нет, – ответил Джилл Кросс. – Я предпочел бы выслушать все до конца.

– Хорошо. Все согласны?

Люди закивали.

– Тогда у меня есть несколько объявлений по поводу изменений, которые будут введены с начала нового года. Первое: те, кто останется, получат долю прибыли нашей компании. А в будущем, когда укрепится фондовая биржа, мы с Эдвардом намереваемся превратить компанию в общественную. Если это произойдет, каждый станет обладателем опциона акций.

Джуэл заметила, что подчиненные начали переглядываться. Удалось переубедить? Трудно сказать, пока не установлена обратная связь. Ясно одно: пока еще никто не готов говорить.

– Далее: я собираюсь устроить себе небольшое послабление – больше времени проводить за городом с детьми. Верите? – Она рассмеялась вместе с остальными. – Недавно в моей личной жизни произошли перемены, которые тоже не могут не повлиять на работу компании: я развожусь с мужем.

Эдвард, который что-то записывал в блокнот, потрясенно поднял глаза. Джуэл улыбнулась ему, давая понять, что она в здравом уме.

– Аллен складывает с себя обязанности президента «Бижу». Мне остается только поблагодарить его за проделанную работу. Эдвард продолжает выполнять функции директора по дизайну. Но одновременно я назначаю его главой исполнительной власти вместо себя. Конечно, если он принимает мое предложение.

– Я принимаю, – отозвался Эдвард. – А как же ты, Джуэл?

– Я вступаю в обязанности президента и обещаю быть во всех отношениях такой же милой, как Аллен.

Она помолчала, пока не утих смех. Наступал кульминационный момент, и Джуэл чувствовала, как напряжение звенит у нее внутри натянутой тетивой.

– И последнее: нашим новым исполнительным вице-президентом и новым партнером будет Саша Робиновски. – По залу пробежал удивленный гул. – Он уходит из «Тиффани» и приступит к работе у нас, как только будут соблюдены все необходимые формальности.

Джуэл скосила глаза на Эдварда – ее компаньон улыбался до ушей и поднял вверх большие пальцы обеих рук.

– Мы с Сашей давно знакомы, – объяснила она. – Когда-то были даже женаты. И он отец моих дочерей.

Майк Маршалл присвистнул.

– Господи, Джуэл, ты сегодня кладезь сюрпризов!

– Хотела объявить вам об этом открыто, пока не поползли слухи. Но желаю, чтобы вы поняли – присутствие у нас Саши нисколько не умаляет роли дизайнеров в «Бижу». Саша станет одним из нас и, как мы все, займет свое место. Его работы не будут упоминаться в рекламе чаще, чем ваши или мои.

– Bay! Это действительно что-то! – воскликнула Лейлани. – Саша Робиновски в «Бижу»! Потрясающая новость!

– Да, работать рядом с ним – это же сказка! – подхватила Рита.

– Может быть, – насупился Том Тинкер. – Но до этого мы представляли собой единую команду. А теперь у нас появилась звезда с большой буквы «3». Что же станется с коллективной работой?

– Саша прекрасно ладил с другими дизайнерами в «Тиффани», – заметил Эдвард. – Почему в «Бижу» должно сложиться по-другому?

– У меня тоже есть свои сомнения, – вступил в разговор Роди Абрамс. – Я уверен, что репутация «Бижу» взмоет вверх после того, как здесь появится Саша. Но как я сам впишусь в новую ситуацию?

– Саша будет нас всех подталкивать, – заговорила Джуэл. – Но я не думаю, что кто-либо из присутствующих здесь дизайнеров не сможет устоять против его рвения. Однако никому не хочу выворачивать руки. Тот, кто остается, останется по своей воле. Все очень просто.

– Я остаюсь, – первой объявила Рита. – Мне в «Бижу» нравится.

– Спасибо, Рита, – поблагодарила Джуэл. – Но мы с Эдвардом хотели бы в понедельник получить заявления от тех, кто желает уйти. Если кто-то твердо решил, говорите сейчас. Если нужно подумать, воспользуйтесь выходными. А сейчас поднимите руки те, кто определенно остается.

Почти немедленно руки подняли Рита, Лейлани, Майк, Мег, Катрина, Кристоф и Эрик Сандерс. Оставались Роди Абрамс, Том Тинкер, Чарлз Фельдман и Джилл Кросс – то ли еще не решили, то ли готовились подать заявления об увольнении. Но их было всего четверо. Сильная группа обеспечивала стабильность «Бижу». Это означало, что не состоится массового ухода исполнителей и закупщиков камней.

Она победила!

В кабинете Джуэл Эдвард обессиленно рухнул на диван.

– Ну ты и штучка! – проговорил он. – И когда же ты решила про Сашу?

– За пятнадцать минут до того, как пришла в «Бижу».

– Ты все сделала правильно, дорогая. Однако и утречко выдалось! Ты провела собрание блестяще. Никогда не видел в тебе столько такта. Но что такое ты говорила про Аллена? Не могу поверить.

– Помнишь Сару Ричардс? Она недавно забеременела. Бедняга Аллен считает, что нечаянно. Вчера вечером мы обговорили это дело. Все к лучшему – и для него, и для меня. Сам понимаешь.

Эдвард кивнул:

– Наверное. А собрание ты провела прекрасно.

– Спасибо, – ответила Джуэл. – Я тоже так думаю.

Джуэл попросила Нушку привезти дочерей в субботу утром, чтобы они могли присутствовать при осмотре новой квартиры. Они с Алленом усадили девочек и сообщили новость. Берил расстроилась, Эмбер рассердилась, а Нушка расплакалась.

– Я остаюсь вашим отцом, дорогие, – успокоил девочек Аллен. – Не забывайте, я ведь вас удочерил. Помогал воспитывать. Мы станем видеться здесь. Я буду приезжать в Коннектикут. Мы не перестанем быть семьей, а с вашей мамой останемся друзьями. Поймите, наш развод не как у всех.

– В этой семье все не как у всех, – пробормотала Эмбер.

– У тебя родится ребенок, – начала Берил. – С этой мыслью трудно свыкнуться. Если ты, папа, наш приемный отец, то кем будет приходиться нам он: братиком, сводным братиком или кузеном?

– Не знаю, – грустно улыбнулся Аллен. – Ты меня загнала в угол. Но почему ты считаешь, что родится именно мальчик?

– Две девочки у тебя уже есть, – с неопровержимой логикой своих пятнадцати лет заметила она. – Теперь должен быть мальчик.

Улыбнулась даже насупленная Эмбер, а потом все дружно расплакались.

Рынок недвижимости был благоприятным, и в воскресенье Джуэл подыскала себе подходящую квартиру – старинное просторное восьмикомнатное помещение к западу от Центрального парка, неподалеку от Аллена. Стены были оклеены ужасными обоями, но Джуэл знала, что Эдвард немедленно бросится приводить все в божеский вид.

– Папин дом виден, – обрадовалась Берил, когда они осматривали комнаты. – Можно купить фонари и семафорить друг другу.

– Не уверена, – отозвалась Эмбер. – Хороший бинокль или телескоп подойдут больше. Тогда мы сможем шпионить.

– Пошли куда-нибудь поедим, – предложила из холла Джуэл. – Вам скоро возвращаться в школу. Китайский ресторан подойдет?

– Да, я проголодалась. – Берил надела верблюжье пальто и повязала на шею шарф с цветами своей школы. – Мама, мне будет трудно ко всему этому привыкнуть.

– Знаю. – Джуэл обняла младшую дочь. – Нам всем придется трудно. Даже Аллену. Ради него надо оставаться сильными.

Неожиданно к их объятию присоединилась Эмбер.

– Все это так ужасно… Мне тебя очень жалко, мамочка. У папы ребенок от кого-то другого. Невероятно!

Джуэл улыбнулась. В первый раз она услышала ласковое слово от старшей дочери с тех пор, как рассказала девочкам о Саше.

– Все к лучшему. Я решила большую часть времени жить в Коннектикуте. Вас переведу на дневное обучение. В город стану наезжать два-три раза в неделю. А мастерскую можно устроить в гостевом коттедже. – Она вздохнула. – Я устала так много работать. И вы через пару лет уедете в колледж. Надо до этого проводить как можно больше времени вместе.

– Правда, мама? – спросила Эмбер.

Джуэл кивнула, а про себя подумала: дочь снова хорошеет, перерастает трудный возраст.

– Простите, что была вам плохой матерью.

– Ты хорошая мама! – закричали в один голос девочки.

– Просто все время была занята, – добавила Берил.

– Мы тобой гордимся, – перебила сестру Эмбер. – Ты добилась такого успеха!

– Спасибо, – снова улыбнулась Джуэл. Слова дочерей согрели ее душу. – Не чаяла от вас такое услышать.

– Но если мы хотим поесть, надо двигаться, – предупредила Берил.

Джуэл вызвала лифт и обняла дочерей за плечи.

Наконец-то жизнь стала поворачиваться к лучшему.

В понедельник утром атмосфера в «Бижу» казалась затишьем перед бурей. У всех на лицах сияли улыбки. «Пожалуй, мне это нравится, – решила Джуэл. – Только бы работа делалась».

В дверь постучал Эдвард.

– Полюбуйся, – объявил он и положил на стол два конверта. – Заявления от Тома и Джилла. Обидно, что они уходят, но, черт побери, счет 9:2 – прекрасный результат для любой лиги. Кэтлин тоже так считает – позвонила мне утром, бесилась как ненормальная. Жаль, что я не силен во французском.

– У меня было ощущение, что они уйдут. Напишу им записки с пожеланием удачи. А что с Роди?

– Думаю, промучился все выходные. Но остается. Наверное, любопытно посмотреть на великого Сашу.

– Саша написал заявление в «Тиффани» и приступит к работе у нас в начале января, – улыбнулась Джуэл. – Наконец-то можно вздохнуть спокойно. Я забыла тебе сказать, что до собрания так и не успела с ним поговорить. Позвонила, но его не оказалось дома. Оставила для него сообщение, но до субботы уверена так и не была.

– Ничего себе! – присвистнул Эдвард. – У тебя замашки игрока с речного парохода. Увидимся позже, дорогая. У исполнительного директора уйма работы.

Через несколько минут Джуэл вызвала Мег.

– Вам звонит некий Хэдли. Сказать, что вас нет?

– Ни в коем случае! Соедини!

– Привет, Мадлен. Ты как?

– Хорошо. А ты где?

– В Нью-Йорке. Вернулся только вчера. Послушай, Мадлен, нам надо поговорить. Давай пообедаем вместе.

– Извини. Я занята. Может быть, поужинаем?

– Еще лучше. Ты любишь индийскую кухню?

– Обожаю. И где же?

– В моем новом Хэдли-кэрри-хаус. Я обосновался на Одиннадцатой улице. Лучшего, чем я, шеф-повара не найти до самого Бомбея. – Хэдли продиктовал ей адрес, и Джуэл аккуратно его записала.

Она опасалась, что день будет тянуться неимоверно долго, но через несколько минут устроилась за рабочим столом и углубилась в наброски. А когда время от времени вспоминала об их разговоре, то чувствовала, что улыбается. Хэдли хотел ей о многом рассказать? Что ж, пусть делает свой ход. Она предоставит ему такую возможность.

Глава 33

Лимузин миновал парк, повернул на запад и углубился в узкие, темные улочки Гринич-виллидж. Джуэл понимала, что они нисколько не темнее, чем в Верхнем городе, но казались такими – экзотическими, узкими переулочками. В последние годы она редко бывала в этом районе. Странно.

Хотя чему теперь удивляться? Она разводится с Алленом, но останется жить вместе с ним, пока не будет готова ее квартира. Чтобы поужинать с Хэдли Макнилом, ушла с работы в пять, когда все еще были на местах. Переоделась в своей гардеробной. А по соседству переодевался Аллен. Она поцеловала его на прощание и проводила к Саре.

– Приехали… номер двадцать четыре, – объявил Джон и остановился у безупречно перестроенного каменного здания. – Когда вас забрать?

– Вы свободны, Джон. Отдыхайте. Я возьму такси.

– Благодарю, мэм. Приятного вечера.

– Спасибо.

Джуэл медленно поднялась по лестнице к парадному. Но не успела нажать кнопку звонка, как дверь открылась.

– Добро пожаловать, Мадлен. Я видел, как ты подъехала. – Хэдли быстро поцеловал ее в обе щеки. – Лимузин с шофером – никак не меньше! Ужин почти готов.

– Я ужасно проголодалась, – ответила она, отдавая пальто. – Чем угостишь?

– Мои фирменные блюда: самоса, чапати, кэрри из креветок, дхал, райта, а на десерт шоколадный торт.

– Шоколадный торт? В каком районе Индии ты был?

– Шоколадный торт из венгерской бакалеи за углом, – улыбнулся Хэдли. – Я так и не пристрастился к индийскому десерту. – Он повернулся и, легко передвигая костылями, направился на кухню.

Кухня оказалась квадратным серым помещением, отделанным в духе постмодерна, которое подходило для приготовления таких новых американских деликатесов, как раки под соусом из малины, а не сытной домашней индийской еды, которую Хэдли приготовил всю разом: горшки громоздились на каждой из четырех конфорок газовой плиты.

– Аромат восхитительный, – признала Джуэл. Она вспомнила первое свидание с Сашей, когда он приготовил русские блюда. Почему мужчины вызываются готовить для нее? Неужели она выглядит настолько худой? – Настоящий праздник. Но сомневаюсь, что дойду до шоколадного торта.

– Я рад, что ты пришла, Мадлен. Или Джуэл? Тебя теперь так зовут? – Она кивнула. – Замужняя дама. Не ожидал, что выберешься.

Джуэл улыбнулась, но ничего не ответила. Не было смысла рассказывать Хэдли об Аллене. Пока не было.

Хэдли прислонил один костыль к столу и, опираясь на другой, умело управлялся с горшками.

– К этим блюдам традиционно подают пиво. Будешь?

– Прекрасно. Давным-давно не пила пиво.

– В Индии, – Хэдли вынул из холодильника две запотевшие бутылки, – мы много пили пива. Оно было лучше, чем вода в бутылках или содовая. Смягчало невероятные противоречия страны. Помогало с ними уживаться.

Джуэл села на высокий стул. Хэдли подал ей бутылку индийского пива.

– Ты вернешься туда… когда поправишься?

– Нет, не думаю. – Хэдли покачал головой. – Во всяком случае, работать больше не буду. Этот период жизни закончился. Начал завершаться еще до аварии.

– И что ты собираешься делать?

– Пока не знаю. Возможностей много. Деньги не проблема. – Он устроился рядом за стойкой и коснулся своим стаканом стакана Джуэл. – Как говорят в Индии, за встречу.

Они выпили. Пиво оказалось холодным и приятным на вкус. Поспели самосы. Хэдли зачерпнул несколько штук и положил Джуэл на тарелку. Она подула, чтобы охладить кушанье.

– Расскажи мне о своей поездке. Как врач? Он тебе помог?

– Врач – женщина. Ее зовут Нания. Она – кахуна, из гавайских хилеров, искусство которых восходит к незапамятным временам. Как бы то ни было, она мне помогла. – Хэдли повернулся на стуле и посмотрел на Джуэл в упор. Она удивилась, заметив, каким возбуждением пылало его лицо. – Будь ко мне снисходительна, Мадлен, потому что это может показаться бредом сумасшедшего. Но именно это я имел в виду, когда сказал по телефону, что хочу с тобой поговорить.

– Прекрасно. Выкладывай.

– Нания – бесподобная женщина, – продолжал он. – Было бы здорово, если бы ты с ней познакомилась. Она не касается пациента или почти не касается. Руки находятся в нескольких дюймах от тела, но их энергия прекрасно ощущается. Божественный жар. Потом она накладывает ладони на самые скованные, больные места. Клянусь, ноги стали сильнее и больше чувствуют. Она мне помогла, сняла боль. – Он помолчал и улыбнулся: – Ты считаешь, что у меня крыша съехала?

– Не знаю, что и думать. Но если ты чувствуешь улучшение…

– А разве ты не замечаешь? Ну скажи!

В прошлый раз Джуэл видела Хэдли сидящим и не могла уловить никакой разницы, но тем не менее кивнула.

– Понимаю, что вываливаю на тебя слишком много. Но взываю к твоему разуму. Пока я там был, я все время думал о том, что надо тебе все рассказать. Хотел даже позвонить, но не решился. Такое и вживе звучит очень странно, а брякни я на расстоянии, ты бы точно сочла, что я свихнулся. – Хэдли покачал головой и усмехнулся. – Может быть, я в самом деле псих – не знаю. Но с тех пор, как на меня упал чертов автобус, я никогда так хорошо не ходил.

Хэдли взял Джуэл за руку и крепко пожал.

– Я полтора года доверялся традиционной медицине и постоянно слышал, что больше никогда не смогу ходить. Врачи до смерти боятся обвинений в халатной небрежности. И не любят дарить надежду. Но, Мадлен, надеяться надо. Больше ничего не остается. – Он убавил огонь под горшочком с кэрри и быстро помешал содержимое. – Я пришел к этому постепенно. После долгих раздумий и поисков. Можно остановиться и сдаться. А можно двигаться все дальше и дальше, пробуя различные хилерские технологии. Люди начинают смеяться. Я тоже смеялся, когда сделал первый шаг без костылей. – Хэдли вскинул руки и изобразил что-то вроде джиги. Джуэл расхохоталась. – Вот и ты смеешься. Разве не здорово?

– Хэдли, – ответила она, – ты очаровашка. Но неужели ты веришь в чудеса?

– Насчет чудес не знаю. В метафизику, может, верю. Нания говорит, что травмированная ткань сопротивляется процессу выздоровления. Она советует поехать в Бразилию. Там очень сильные хилеры. Они не требуют платы, потому что утверждают, что черпают энергию у высших существ. Знаю, знаю… – Во взгляде Джуэл он уловил скептицизм. – Это звучит нелепо. Но как подсказывает опыт, оставаясь рассудительным, можно упустить чертовски много.

Ужин был готов, и Хэдли занялся перекладыванием содержимого горшочков на блюда, затем поставил их на чайный столик на колесиках.

– Вот. Кати в столовую. А я захвачу еще пива.

В строгой серой столовой он застелил стол восточным тавризским ковром и на нем расставил приборы. В медных индийских витых подсвечниках стояли свечи.

– Красиво, – похвалила Джуэл. – Трудно поверить, что все это сделал ты.

– Я сейчас не работаю, – объяснил Хэдли. – Времени много, и готовка для меня та же релаксация наподобие японского дзена. Успокаивает. – Он положил на тарелку сначала ей, потом себе дымящегося горячего кэрри. – Мадлен, то есть Джуэл, извини, я без умолку болтаю, но хочу, чтобы ты знала, как мне приятно, что ты сюда пришла. Только боюсь, что будешь об этом жалеть. Мол, бедный старина Хэдли совсем спятил.

– И не подумаю. Просто все это выше моего понимания. Бразильские хилеры, питающиеся энергией от высших существ… Нужно время, чтобы привыкнуть.

Хэдли улыбнулся и, будто защищаясь, вскинул руки.

– Не торопись. Привыкай. Может, ты и не дойдешь до жизни такой. Собственно говоря, это не важно. Никто не знает, как повернутся мои мозги через год. Не исключено, что я подпишу себя для медицинского института.

– Ну, это вряд ли.

– Я тоже так думаю. Но определенно одно: я иду по дороге открытий. Нужно только не бояться выставлять себя на посмешище.

Это было именно то, чего Джуэл боялась и, сколько себя помнила, считала своим жизненным принципом. Но самозабвенный энтузиазм Хэдли оказался заразительным. И она уже двадцать минут колебалась, не рассказать ли о случае в больнице, о своем «сне», который, как она успела убедиться, сном вовсе не был. Она никому о нем не говорила – именно из боязни выставить себя на смех. Но если кто-нибудь способен ее понять, то только Хэдли.

– Со мной случилось что-то невероятно странное… – начала Джуэл.

И рассказала все. А пока рассказывала, живо вспомнила происшедшее: теплоту, чье-то любящее присутствие, чувство покоя, исцеляющий напиток, зеленый камень. Как не хотела возвращаться и как дружелюбные существа подтолкнули ее и показали, что она здесь все еще нужна.

Хэдли слушал не перебивая, только ободряюще кивал головой. А когда она закончила, его глаза засияли. Он потянулся через стол и сжал ее руку.

– Стало быть, и ты знаешь. Ведь мы же не пара психов!

Они убрали остатки индийского пиршества. И пока Хэдли загружал посудомоечную машину, Джуэл заварила чай и рассказала ему о своей жизни. Впервые она сделала это без утайки и без приукрашивания фактов.

Чай они пили в гостиной. Джуэл сидела на диване, а Хэдли – на хромированном с полосатой обивкой директорском стуле.

– Ну вот почти и все, – закончила она. – Кроме одной небольшой детали: мы с Алленом собираемся разводиться.

– О, Мэд… извини, Джуэл…

Она пожала плечами:

– Все очень по-дружески и по-современному. Живем под одной крышей, пока не будет готова моя квартира.

– У тебя кто-нибудь есть?

– Нет. Только дочери. Надо пожить одной – многое обдумать, завершить. Кстати, должна тебе сказать, как я жалею о том, что произошло у меня с твоим отцом.

Хэдли помрачнел.

– Да, меня это здорово укололо. И гнев Анны совершенно иссушил. Она потеряла над собой всякий контроль.

– Не могу ее винить. – Джуэл сложила руки на коленях. – С ее… с вашей точки зрения я казалась… О, Хэд, не хочу ни оправдываться, ни обвинять. Что было, то было. Знай одно: я никогда не хотела причинить тебе боль, даже после того, как ты влюбился в Лидию.

– Ужасная глупость с моей стороны. Она была рядом, а ты далеко. Вот и все. Помнишь, по телефону я обозвал себя дураком. Какими мы были тогда детьми!

Джуэл кивнула. Она помнила, насколько была потрясена и как переживала, потеряв Анну.

– Анна тогда совсем взбесилась, – угрюмо продолжал Хэдли. – Полностью слетала с катушек, когда речь заходила о тебе. Я был в отчаянии… хотел тебя вернуть. А потом узнал о тебе и папе. В двадцать лет все видишь в черно-белых тонах. А Анна с самого детства испытывала сложное чувство к отцу. И в том, что случилось, не могла винить его. Вместо этого всю вину взвалила на тебя. Думаю, что в голове у нее все перепуталось.

Джуэл вздохнула:

– Мне всегда ее не хватало. Анна была мне сестрой, лучшей подругой.

Хэдли поднялся и пересел на диван.

– Анна ушла в себя, и никто из нас с этим ни черта не поделает. – Он вздохнул. – А я перерос ненависть. Сначала представлял, как унижаю тебя, говорю, насколько ты испорченная. Даже начинал писать. А потом махнул рукой, решил: пусть все идет как идет. Надо просто выкинуть тебя из головы. И преуспел в этом, пока…

– Пока не встретился со мной?

– Нет. Долгие годы я о тебе вообще не думал: не знал, где живешь и что делаешь. Это началось, когда я вернулся в Нью-Йорк; стал принимать за тебя других, за тебя прежнюю – такую, какой ты была. Вспоминал прошлое, все время перебирал в памяти и решил: все похоронено и забыто. Просто тогда мы были чертовски молодыми.

– Да, – согласилась Джуэл. – Я рада, что мы смогли поговорить и оставить дурное в прошлом.

– А что с настоящим? Не хочу на тебя нажимать. Но как ты думаешь, мы сможем встречаться?

– Не знаю, – улыбнулась она. – Ты мне нравишься, Хэдли. Я по-прежнему считаю тебя привлекательным. Но мы оба – совершенно иные люди. Переменились ужасно.

– Значит, начнем сначала. И посмотрим, что из этого выйдет.

– Только не гони. На меня сейчас столько всего навалилось.

– Я и не гоню, – рассмеялся Хэдли. – Не был с женщиной вот уже почти три года. Слушай, я собираюсь на пару дней в Бразилию. Поехали со мной. Вместе сходим к хилерам. Будет здорово.

– И это называется не гнать! – рассмеялась Джуэл в ответ.

– Можем заказать разные спальни. Прекрасный случай, чтобы снова познакомиться.

– Нет, Хэдли, не могу: предстоят два важных события – грандиозная вечеринка по поводу представления Саши в «Бижу» и Рождество.

– А если бы не это, ты бы поехала? Рассуждая теоретически?

– Теоретически… я бы подумала. Таковы мои планы на будущее – немножко больше думать.

– Только не слишком много. Нехорошо разрушать очарование мгновения. – Хэдли провел пальцем вверх и вниз по ее щеке. – Нам надо узнать друг друга – какими мы стали теперь. Обещаю, все пройдет гладко. Хочу тебе вот что сказать. На Гавайях меня озарило: я понял, что мы будем вместе, – еще до того, как узнал, что ты собираешься разводиться.

– Ты невозможен, Хэдли, – покачала головой Джуэл. – Но ужасно мне нравишься. Не надо пороть горячку. К тому же, если мы начнем все сначала, Анна убьет нас обоих. Представляешь, как она взбесится?

– Черт с ней, – отозвался он. – Довела себя до ручки. В ней столько ненависти, что рано или поздно она должна была сломаться. Запомни, Мадлен, что бы с нами ни случилось, это не может иметь никакого отношения к сестре.

– Хорошо. Ты прав.

– А теперь расскажи о своих дочерях. Хочу узнать чуть больше о своих соперницах.

Они выпили чаю, съели шоколадный торт и проговорили за полночь. А когда настало время расставаться, Хэдли поцеловал Джуэл в щеку и проводил на улицу помочь поймать такси.

– Дело принимает забавный оборот, – заметил он.

– Да. Надеюсь, на днях дойдет и до меня, – отозвалась она.

– Позвоню тебе из Бразилии. А когда приеду, увидимся. Если захочешь.

Джуэл кивнула. К тротуару подкатило такси.

– Bon voyage [45]45
  Счастливого пути (фр.).


[Закрыть], – пожелала она. – Удачи с хилерами.

Хэдли наклонился и, прежде чем Джуэл села в такси, поцеловал ее опять. На этот раз более страстно.

Джуэл ехала домой и вспоминала события минувшего вечера. Она понятия не имела, сложатся ли у нее с Хэдли какие-нибудь отношения. Судить было слишком рано. К тому же она не знала, чего хотела сама. Но чувствовала, что пока ей хорошо.