Текст книги "Бижутерия"

Автор книги: Мередит Рич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Нейл Тэвлос расплылся от удовольствия.

– У вас чертовски тонкое обоняние. Это именно то, чего мы добивались, – весны. Потребитель нашей одежды – молодежь. Мы хотели получить молодежный аромат. Среди производителей духов он называется зеленым.

Джуэл кивнула:

– Я знаю. Читала. Предварительно изучала вопрос. Даже представляю, как должны пахнуть «Бижу». Рубинами. Самыми дорогими на свете камнями. Насыщенный, утонченный, чувственный, полный истории и романтики запах. – Она замолчала. – Простите. О своих идеях я готова говорить часами.

– Вам не за что извиняться. Вы блестящая женщина, Джуэл.

За мясом под острым соусом они непринужденно болтали, главным образом о новинках театрального сезона. Тэвлос оказался хорошо осведомленным в закулисных делах. А когда подали кофе, он сказал:

– У меня идея… Я говорил, что начинаю кампанию по продаже своих духов. Почему бы вам не присоединиться? Я сэкономлю вам кучу денег. Устроим общую продажу. Ни вы, ни я не предполагаем массовой реализации. Будем продавать в своих магазинах и лучших универмагах. Все к вашим услугам, включая производство.

– Заманчивое предложение, – небрежно ответила она. Эта мысль с самого начала не давала Джуэл покоя, но она не хотела вылезать с ней сама. – Я должна все обсудить со своим партнером Эдвардом Рэндольфом. Проверить цифры.

Нейл подал официанту карточку «Америкэн экспресс».

– Не спешите. Обмозгуйте все как следует. В конце концов, это только идея. Но она может оказаться выгодной нам обоим.

– Обязательно обдумаю. Спасибо за обед.

Тэвлос поднес к губам ее руку и поцеловал.

– Давайте вскоре повторим.

Вернувшись к себе, Джуэл заскочила к Эдварду и рассказала о состоявшемся разговоре.

– Может, мы на это не пойдем, – возбужденно начала она. – Но каков шанс! Удача сама идет к нам в руки. Духи «Бижу» во всех лучших магазинах! Потрясающая реклама!

Эдвард откинулся в кресле и с сомнением покачал головой:

– Ты подумала, как посмотрит на это Харпер? Они с Нейлом конкуренты, даже если внешне состоят в приятельских отношениях. А тебя Харпер считает своим человеком.

– Гарри вообще к этому не имеет никакого отношения, – отмахнулась Джуэл. – Почему меня должно тревожить, что он по этому поводу подумает? Бизнес есть бизнес. Он всегда мне сам так говорил.

– Хорошо. Поступай как знаешь. Но Гарри обо всем объяви сама – не допускай, чтобы до него дошли слухи. Он еще не отошел после моего предательства.

– Так и быть, – согласилась она. – Расскажу, как только приму решение.

– Договорились. Когда ты летишь в Лондон?

Джуэл удивленно подняла бровь:

– Откуда ты узнал?

– Обедал сегодня с Алленом. Он сказал, что хочет сманить тебя на отдых. Интересовался, переживет ли магазин твое отсутствие. Я ответил, переживет, если не очень долго.

– Мы сошлись на десяти днях. Неподходящее время, но ничего не поделаешь…

Эдвард поднялся и прикрыл дверь.

– Аллен тебя обожает, Джуэл. Ты должна больше считаться с ним.

– А я чем занимаюсь? Видел часы, которые я придумала и сделала к его дню рождения? Не часы – загляденье, «Ролекс». И кроме того…

– Подожди, дорогая, – перебил ее Эдвард. – Ятебя не осуждаю. Просто говорю. Аллен тебя любит. И ты, наверное, его любишь, но никак это не показываешь.

– Он что, тебе в жилетку плакался? – начала раздражаться она. – Вот, значит, как вы обедали!

– Ты прекрасно понимаешь, что Аллен никогда бы так себя не повел. Я делюсь с тобой всего лишь своими наблюдениями по праву старинного друга. Прими или забудь. Аллен мне чертовски нравится. Он отличный парень и заслуживает…

– Кого-нибудь получше меня? – выкрикнула Джуэл. – Да я сама достаточно хороша, только по горло в делах. Ты работаешь не меньше меня и знаешь, каково заново строить империю. Требуется уйма времени. – Она перевела дыхание. – Аллену этого не понять, потому что он не трудится. Все время проводит на аукционах и в галереях. Нам грозит банкротство. Он не зарабатывает деньги – он их транжирит. Говорит, что я могу не работать, но посмотрим, что запоет через год. Слава Богу, что я работаю. Недалеко то время, когда мне придется его содержать.

– Остынь, – улыбнулся Эдвард. – И не кричи так громко. Я на тебя не бросаюсь. Всего лишь даю совет. Меня нисколько не расстраивает, что ты так много работаешь. Знаешь что, раз Аллен уехал, давай после работы выпьем. Сто лет этим не занимались.

– После работы? Ты шутишь. Если я хочу позволить Аллену утащить себя отсюда на десять дней, придется вылезти вон из кожи. Нет времени отдыхать.

– Ты себя насилуешь. В этом нет никакой необходимости.

– Вот как! – вспылила Джуэл. – Я считала, что ты меня понимаешь! Мне надо многое сделать, и я это сделаю.

Эдвард откинулся на спинку и издал тяжелый вздох.

– Ты обрела успех. Ну чего еще ты хочешь?

– Еще большего успеха.

Джуэл и Аллен отправились на отдых как планировали. Первую половину свободных дней они провели в Лондоне, и Джуэл явно получила от этого удовольствие. Она ходила по музеям и посещала конкурсы украшений, а Аллен в это время бывал на аукционах и успел пополнить коллекцию тремя довоенными русскими полотнами, Роджером де ла Фреснае и очень хорошим Оскаром Кокошкой, которого приобрел у пьяницы – обедневшего аристократа, распродававшего фамильные ценности.

Потом на пассажирском поезде они двинулись по английской провинции в сторону Уэльса, где намеревались неделю наслаждаться идиллическим бездельем. Джуэл находила его очаровательным целых два дня, а затем от ничегонеделания стало нарастать напряжение. Она приходила в ужас от вождения Аллена – все время казалось, что он не справится с левосторонним движением. Ей было не до сказочных красот Уэльса: она постоянно вскрикивала «Осторожно!» и била ногой по воображаемому тормозу, пока муж не остановился у зеленого всхолмленного луга, на котором несколько десятков овец щипали траву. – Давай ты.

– Нет…

– Давай-давай, – настаивал Аллен. – У тебя лучше получится.

Джуэл устроилась за рулем (так необычно было видеть управление не с той стороны машины), а муж радостно занял ее место, вошел в ее прежнюю роль и весь остаток дня уже он кричал «Осторожно!».

Они остановились в старом красивом поместье в Северном Уэльсе, которое называлось Бодисгаллен-Холл, и оттуда совершали дневные вылазки. Старинное имение впечатляло – огромная усадьба, которую окружали каменные коттеджи, украшенные плющом и экзотическими названиями. Сами Прескотты жили в домике под названием «Ананасовый».

После щедрого уэльского завтрака для Аллена и тоста с кофе для Джуэл они брали приготовленный на кухне обильный сухой паек – жареного фазана, паштет из зайца, маринованные овощи, свежевыпеченный хлеб и печенье, все упакованное в плетеную ивовую корзинку – и бродили по покрытым пышной растительностью окрестностям. Навестили суконные мельницы, осмотрели великолепные разрушающиеся замки, такие как основанный еще в XIII веке Эдуардом I Карнарвон [39]39
  Город и центр туризма в Уэльсе. В его знаменитом замке XIII в. происходит официальная церемония присвоения наследнику престола титула принца Уэльского.


[Закрыть]в Гуинедде. Сидели в живописных сельских пабах, пили крепкий портер или бренди и слушали уэльскую речь – музыкальную и чарующую и совсем не похожую на английскую.

Если шел дождь, они оставались дома, купались вместе в огромной ванне, потом возвращались в постель и, нежась, занимались любовью. Если дождь прекращался, выходили гулять в парк и замысловатый кустарниковый лабиринт – гордость Бодисгаллен-холла.

И все же Джуэл скучала. Ей не терпелось возвратиться в Лондон, в привычную городскую обстановку.

– Но, дорогая, – уговаривал ее, начиная сердиться, Аллен, – смысл отдыха в том, чтобы расслабиться. Не иметь никаких занятий.

– Ты не имеешь, а у меня они есть. Сидеть и считать овец какое-то время забавляет… Но это уже приелось. А если бы вернулись в Лондон, застали бы еще несколько шоу.

Аллен нахмурился:

– Я надеялся, что спокойные дни вместе снова нас сблизят. Вначале мы понимали друг друга, но это осталось в прошлом. Черт, видимо, все напрасно. – Он угрюмо сел на каменную стену. – Я горжусь тобой, Джуэл. – Аллен вздохнул. – Горжусь твоим успехом. Но ты так занята, занимаясь целым миром, что не хватает времени ни на что личное. Ты больше до меня не дотрагиваешься.

– Как же так? – возмутилась она. – После отъезда из Нью-Йорка у нас дня не прошло без любви.

– Я не это имел в виду. Ты больше не целуешь меня в щеку. Не кладешь на плечо руку. Не улыбаешься. Ведешь себя со мной как с деловым партнером. Как со всяким другим в ежедневном расписании встреч. Дальше так нельзя. Я по крайней мере не могу.

Джуэл вздохнула и села рядом на садовую стену.

– Хорошо, дорогой, давай посмотрим на вещи прямо. Поддерживать брак – все равно что управлять корпорацией, ежедневно приходится сталкиваться со множеством проблем: дети, взаимопомощь, деньги, развлечения. Все должно идти как по маслу. И еще «Бижу». Извини, я мало до тебя дотрагиваюсь. Но я занята. Кстати, и ты тоже. – Она возмущенно фыркнула. – Постоянно отсутствуешь, носишься за очередным приобретением.

– Вот, значит, ты о нас какого мнения – деловые партнеры, которые время от времени трахаются!

– Нет, я не настолько цинична. Но тем не менее думаю, что мы партнеры. В лучшем смысле этого слова. Мы хорошая команда, Аллен. Не понимаю, почему ты этого не ценишь и не благодарен за то, что мы имеем. Мы гораздо счастливее многих наших знакомых, которые перебегают от одного любовника к другому. (Признаться, она тоже помышляла завести любовника. Но не хватало дня. Разве всунешь незаконный секс в деловой распорядок?)

Аллен пожал плечами:

– Наверное, ты права. Джуэл, я не сказал, что несчастлив. Просто хочу, чтобы ты не думала о работе, когда мы вдвоем.

Она улыбнулась и поцеловала мужа в щеку. Кризис миновал, Джуэл это чувствовала. Такие разговоры время от времени вспыхивали в последние годы. Она знала, что все обойдется, если вести себя тонко. Она не часто сдавалась Аллену.

– Постараюсь с этим справиться. Обещаю, что сделаю усилие и, выходя из кабинета, буду оставлять там все свои дела.

– Хорошее начало, – кивнул Аллен. – А как же с Лондоном? По-прежнему хочешь вернуться?

– Нет. Прости. На меня подействовала погода. А так здесь очень мило. – Джуэл надела темные очки, когда из-за края свинцовых облаков выглянуло солнце. – Спасибо, что вытащил меня сюда. Я возрождаюсь к жизни. – Она игриво коснулась рукой мужа.

Аллен улыбнулся. Его гнев совершенно испарился.

– Извини за погоду. В следующий раз поедем в какое-нибудь более солнечное место. Обещай, что впредь будем чаще отдыхать. Или мне взять с тебя расписку?

– Все равно здесь нет твоего юриста, чтобы ее заверить. Так что придется поверить на слово. – Джуэл искренне старалась взбодриться. – Взгляни-ка на эти розы. – Она указала на высокие кусты с пышными, ароматными цветами. – Наверное, когда-нибудь будет забавно обзавестись домиком в деревне. Вот с таким замечательным садом. В старости я бы за ним ухаживала.

Аллен обнял жену и притянул к себе.

– Я могу представить, что у нас есть загородный домик. Я могу представить, что мы обзавелись старинным английским садом. Но не способен вообразить, чтобы ты ковырялась совком в земле.

– Ошибаешься. Я была бы сказочным садовником. Если бы имела время.

– Вот и я о том же. Разве тебя вытащишь в деревенский дом, если еле вывез на отдых?

– В загородный дом выбраться легче.

– Ты серьезно?

– Во всяком случае, можно начинать что-нибудь присматривать. Детям и Нушке полезно проводить лето за городом. Девочки подросли, им требуется более упорядоченная жизнь. А мы бы приезжали на выходные. Конечно, для этого пришлось бы научить Нушку водить машину. – Джуэл представила приземистую тучную женщину с короткими толстыми ногами за рулем и рассмеялась. – Как ты думаешь, она осилит в ее возрасте?

– Меня беспокоит не возраст, а сможет ли она видеть дорогу. Пожалуй, будет безопаснее предоставить ей машину с шофером.

Они бродили по саду, любовались искрящимися на солнце от капелек недавнего дождя розовыми кустами и рассуждали, где покупать дом. Аллен выступал за Коннектикут, Джуэл склонялась к восточной оконечности Лонг-Айленда. Она вспомнила неделю в Саутгемптоне перед свадьбой Анны – тогда ей очень понравились широкие пляжи из белого песка вдоль берега Атлантики. Теперь она знала, что успех и внутренний настрой позволят ей справиться с собой, если она случайно столкнется с Макнилами. Но подобная встреча представлялась ей все менее вероятной. Нью-Йорк оказался гораздо больше, чем она вначале считала.

– В окрестностях Роксбери… ближе к западу штата… очень симпатично. – Аллен снова стал агитировать за Коннектикут. – Два часа от города, и движение не сравнить с тем, что на дорогах Лонг-Айленда. Да, Джуэл, загородный дом – это великолепная идея. А сколько новых стен придется заполнить! – добавил он со смешком.

Джуэл осенило:

– Знаешь, дорогой, мне все равно, где покупать дом. – Так оно и было на самом деле. А если представилась возможность угодить мужу, отдав ему право выбора, почему бы и нет? Он скорее согласится оставаться один на выходные в том месте, которое понравилось именно ему. У самой же Джуэл явно не найдется времени проводить каждый уикэнд в деревне. – Пожалуй, мысль о Коннектикуте не плоха. И у детей на взморье много друзей. И нам не придется там жить постоянно.

– Иногда, Джуэл, ты меня поражаешь, – улыбнулся Аллен. – Я стараюсь изо всех сил, готовлюсь к сражению, а ты сдаешься без битвы.

– Такова уж новая я, отдохнувшая, покладистая. Привыкай.

– Постараюсь, – расхохотался муж. – Ну, пошли, время пить чай.

Они взялись за руки и направились к «Ананасовому» коттеджу, по дороге строя планы, каким будет их превосходный загородный дом.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
С 1979 года по настоящее время

Глава 25

Аллену, естественно, не пришлось ни к чему привыкать. Новой отдохнувшей, покладистой Джуэл не получилось. И он начинал опасаться, что она не станет такой никогда.

Только к тысяча девятьсот восемьдесят первому году, через три года после их отдыха на Уэльсе, они подыскали в Коннектикуте то, что хотели, – ферму в сто акров, с амбарами для овец из почерневших бревен, каменными подсобными строениями, которые легко переделать в гостевые коттеджи, и ветхим двухэтажным домом, часть которого была построена еще в тысяча семьсот девяностом году. Ферма требовала серьезного обновления, и Аллен решил все взять в свои руки. А Джуэл изо всех сил расширяла «Бижу».

Она была рада, что муж с головой ушел в перестройку их новых владений и коллекционирование. Аллен был так же занят, как и она. И теперь Джуэл не испытывала чувства вины. К неудовольствию Гарри Харпера, она заключила сделку с Нейлом Тэвлосом на создание и производство своих духов. Но последовала совету Эдварда и, чтобы не восстанавливать Гарри против себя, обо всем рассказала заранее. Потом сделала Катрину и Кристофа своими партнерами-управляющими и открыла на бульваре Сен-Жермен престижный «Париж-Бижу». За ним последовал «Бижу-Гонолулу» с дизайнером Лейлани и «Бижу-Беверли-Хиллз» на Родео-драйв, где управляющим стал старинный приятель Аллена. Джуэл строила планы открыть магазины в Лондоне, Далласе, Хьюстоне, Чикаго, Атланте и Сан-Франциско.

Хотя она брала себе компаньонов, контрольный пакет всегда оставался у нее. Каждый «Бижу» должен был выглядеть определенным образом. Каждый отчислял взносы в национальный рекламный бюджет. Использовались материалы и камни только высшего качества. За этим Джуэл и Эдвард осуществляли строгий надзор. Ее эксперты – а теперь их работало трое – колесили по Северной и Южной Америке, заезжали в Африку и Азию, где покупали камни для дизайнеров «Бижу».

Джуэл зарегистрировала в Нью-Джерси производственную компанию, которая по ее моделям начала изготовлять недорогие украшения из сплавов золота и серебра с синтетическими камнями. Серия получила наименование «Тоже Бижу».

Вышел в свет каталог. И она расширила территорию, присоединив к первоначальному помещению два верхних этажа. Они с Эдвардом наняли новых сотрудников, образовали службу маркетинга, отделы продаж по почте и собственных рекламных разработок.

Когда все это стало отлаженно функционировать, Джуэл уговорила Эдварда заняться ученическим ателье. С лучшими университетами и дизайнерскими школами страны была разработана программа, благодаря которой ежегодно трое подающих надежды студентов из каждой школы могли работать летом в мастерских фирмы. В конце практики, в последних числах августа, Джуэл устроила изящную летнюю выставку студенческих работ, а лучшим после окончания курса пообещала работу в «Бижу».

Джуэл занялась исследовательской работой – написала книгу о связанных с камнями народных сказаниях и верованиях в их целительные свойства. Когда труд был завершен, издатель направил ее в лекционное турне по стране – больше рекламы и ей самой, и «Бижу».

Наконец осенью тысяча девятьсот восемьдесят пятого года после нескольких неудач в зале драгоценных камней и минералов Музея естественной истории на гала-вечеринке были представлены духи «Бижу». Продажи превысили самые безумные ожидания Джуэл и Нейла Тэвлоса. Объем торговли по почте увеличился в четыре раза, и зрели планы издания ежемесячного, а не квартального каталога почтовых рассылок. Джуэл с надеждой взирала в будущее. Все шло удивительно гладко.

За исключением одного – хронически не хватало времени. На домашнем фронте Нушка продолжала управляться под неусыпным оком Джуэл. Но девочки росли по большей части без нее. Эмбер исполнилось двенадцать лет, а Берил – одиннадцать. Они сильно выросли, неплохо учились и вполне привыкли к роскоши жизни. Если мать не могла уделять им достаточно внимания, то никогда не забывала данного когда-то обещания предоставить дочерям все, чего не хватало в ее собственном детстве.

Девочки имели все, что хотели. Кроме одного: постоянного общения с матерью. И начинали, особенно Эмбер, недолюбливать честолюбие Джуэл.

Как-то вечером, в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, Джуэл, как обычно, поздно прибежала с работы. Они с Алленом собирались на ужин к Гарри и Вивиан Харпер. Она заглянула в библиотеку, где дочери готовили уроки.

– Привет, мамочка! – обняла ее Берил. – Папа уже оделся. Смотрит новости. Как я не хочу, чтобы вы уходили.

– Я знаю. – Джуэл поцеловала младшую дочь. – Мне тоже не хочется. Зато проведем вместе выходные.

– Ты что, забыла? Я с Эмили и ее родителями еду в Куок.

– Ах да, правильно. – Джуэл повернулась к Эмбер, которая так и не подняла головы от тетрадей. – Тогда в субботу как-нибудь развлечемся втроем.

– У меня баскетбол, – буркнула дочь, не взглянув на мать. – А потом тренер пригласила всю команду к себе на пиццу.

– Как же так? Я освободила выходные, чтобы провести время с вами.

– Надо было сначала с нами договориться, – нахмурилась дочь. – У нас тоже своя жизнь.

– Эмбер Прескотт, что это значит?

– Это значит, что ты никогда не интересуешься, чем мы заняты. Забыла? Сегодня в школе была выставка поделок. Ты даже не появилась.

– О, милая, извини. Вылетело из головы. Было интересно? Вы что-нибудь купили?

– Да, – ответила Эмбер, – кухонные принадлежности для Нушки.

– Джуэл! – крикнул с лестницы Аллен. – Ты пойдешь в этом?

– Нет, дай мне минуту переодеться. – Джуэл повернулась к дочерям: – Пошли поболтаем, пока я одеваюсь.

– Иду, – вскочила Берил.

– У меня много домашних заданий. – Эмбер снова уткнулась в тетради.

У Эдварда вошло в привычку каждое утро заходить в кабинет к Джуэл – выпить чашку кофе и осветить круг вопросов, которые предстояло решать в этот день.

– Ну не смешно ли? – спросил он, когда с делами было покончено. – Мы как ненормальные делаем деньги, но не имеем времени их тратить.

– Ты такой же, как и я, – поддакнула Джуэл. – Мы оба любим работать и ненавидим саму мысль об отпуске. Но когда нас куда-нибудь вытаскивают – тебя Питер, меня Аллен, – все получается прекрасно. Я мирюсь. Пугает сама мысль об отъезде. Всегда кажется не вовремя. – Она пробежала глазами по настенному календарю. – Но ты действительно переработал. Выдели время и поезжай. Мы управимся.

– Питер часто заговаривает о Греции.

– Ну и вперед.

– Хорошо, – кивнул Эдвард. – Согласен. Питер будет в восторге. Три недели без меня протянете?

– Трудно. Но попытаемся. Тебе нужно отдохнуть.

Эдвард помолчал.

– Мне надо с тобой кое о чем поговорить. Каждый раз кажется не к месту. Но тем не менее…

– О'кей. – Джуэл посмотрела на часы. – Пара минут у меня есть. Что-нибудь серьезное?

– Да. – Он подошел и закрыл дверь.

– Боже, чувствую, грядут назидания. – Джуэл позвонила секретарю, попросила ни с кем не соединять, обошла вокруг стола и села на краешек напротив Эдварда. – В чем дело? Выкладывай, кого из персонала я обидела на этот раз?

– Речь о другом.

– Уже легче. Тогда почему закрытая дверь?

– Я… я видел Сашу третьего дня. – Эдвард выпил воды.

– Где? – Голос Джуэл сделался ледяным.

– Мы вместе обедали.

– Что? – отшатнулась она.

– Он меня пригласил.

– Он тебя пригласил? Но зачем? Сукин сын явно не нуждается в работе. – В начале восьмидесятых Саша поступил в «Тиффани и К°» на должность главного дизайнера. И с тех пор, по мере того как он становился известнее, ненависть Джуэл к нему только расцветала. Про Джуэл говорили, что, просматривая журналы мод, она рвала на мелкие клочья страницы с изображениями его украшений.

– Нет, с работой у него все в порядке. Дело в том, что в последние годы он приглашал меня несколько раз. Но я оставался верным тебе и всегда отказывал, а теперь не сумел. – Эдвард перевел дыхание. – Джуэл, Саша хочет видеть дочерей. Он хочет, чтобы они знали, что их отец он. Хочет…

– Хочет снова втереться в мою жизнь и перевернуть все вверх дном! Ты же знаешь, девочки считают, что их отец – Аллен. Так и должно оставаться. Он был им единственным отцом.

– Девочки любят Аллена, – согласился Эдвард, – но они бы его любили точно так же, если бы знали, что он их удочерил. У них есть право знать, кто их настоящий отец. Ведь он никуда не делся, не изгой – преуспевающий, зажиточный человек. У них с Айной дом в Вестчестере…

– Очень за него рада. А тебе, Эдвард, спасибо, что поделился со мной, – задиристо проговорила Джуэл. – Однако тебе придется сказать своему другу, что я не желаю, чтобы дочери обнаружили, что они незаконнорожденные. Саша мне лгал. У него нет никаких прав – ни юридических, ни моральных.

– Не затыкай мне рот. – Эдвард начал злиться. – Сколько можно лелеять свою ненависть? Саша тебя любил. Он просто совершил ошибку. Но кто не ошибается.

– Ты называешь ложь, женитьбу на мне при живой жене, зачатие двух незаконных детей ошибкой? Пусть благодарит Бога, что я не отправила его за решетку за многоженство! Не выслала из страны. Я Саше ничем не обязана. Абсолютно ничем! – Джуэл тяжело дышала. – Пусть не тянет руки к моим детям. – Она запнулась. – Не могу поверить, что он к тебе обратился. Он же терпеть тебя не мог. Слышал бы ты, что он о тебе говорил…

Эдвард встал и направился к двери.

– Ладно, Джуэл, достаточно. Я хочу, чтобы ты все обдумала.

– Передай от меня Саше, пусть только посмеет приблизиться к дочерям, мигом окажется у судьи – не успею я произнести слова «двойной агент».

– Будь благоразумна, Джуэл. Саша же не шпион!

– Если речь зайдет о моих детях, я буду утверждать все, что угодно, лишь бы вышвырнуть его из страны. Так ему и передай! А кому поверят: ему или мне?

– Ты не права. Где твое сострадание?

– К Саше у меня нет никакого сострадания.

– Перестань. Ты должна научиться прощать.

– Послушай, Эдвард, попробуй заговорить об этом еще хоть раз, и я тебя уволю – выкуплю твою долю в «Бижу». – В голосе Джуэл появились нотки ненависти.

– Ты совершенно невыносима! – Эдвард вышел из ее кабинета и захлопнул за собой дверь.

Джуэл потянулась за сигаретой и трясущейся рукой щелкнула зажигалкой. В первый раз она повздорила с Эдвардом, но ее взбесило, что он полез в ее личные дела. Она откинулась на спинку и, жадно затянувшись, восстановила в голове случившееся. Конечно, Джуэл понимала, что после стольких лет по меньшей мере глупо злиться на Сашу Робиновски. Но мысль о том, что он увидится с Эмбер и Берил, что девочки узнают правду, лишала ее самообладания.

В висках пульсировала боль, которая возникала у основания черепа и метала огненные стрелы в глаза. Джуэл навалилась грудью на стол, обхватила голову руками и ждала, чтобы кризис миновал. Затем позвонила секретарше.

– Мег, аспирин. И позвоните мужу, передайте, что сегодня вечером я не смогу присутствовать в публичной библиотеке и заниматься агитацией фонда. Необходимо сделать последние штрихи в весеннем каталоге.

– Хорошо, миссис Прескотт. Вас ожидает назначенная на десять часов девушка. Рита Робертс.

– Что? Кто такая?

– Мистер Рэндольф просил, чтобы вы ее приняли.

– Черт! Ах да, дочка какого-то его приятеля. Вы тоже поприсутствуйте. Но сначала закажите два билета первого класса до Афин. И направьте мистеру Рэндольфу вместе с красной розой и запиской. Хотя нет, записку отставить. Он и так в курсе дел. Так, давайте как-ее-там сюда. Я хочу поскорее отделаться.

Через несколько секунд в кабинет Джуэл вошла Рита Робертс. Она была удивительно хрупкой, но при этом не казалась маленькой. Ее прическу явно вдохновила Синди Лаупер: с одной стороны волосы были коротко острижены, с другой – рыжеватыми и красноватыми прядками спускались до плеча. На голове – серая мягкая шляпа. Весь ее наряд – трико с напечатанным леопардовым рисунком, несколько синих с оборками нижних юбок, полосатые колготки и длинное черное пальто – в сочетании с миниатюрной фигурой придавали комический вид, словно Тулуз-Лотрека скрестили с Жанной Авриль. Ее косметика казалась данью краскам кино пятидесятых годов – одни чистые цвета и слишком много забивавшего все остальное желтого. Черный саквояжик украшали наклейки с изображением диснеевских персонажей. Под мышкой – перевязанная шнурком дюаровая коробка.

– Я Джуэл Прескотт. Подходите сюда, раскладывайте все на столе. Сейчас быстро разберемся.

В комнату возвратилась Мег, и Джуэл поверх головы Риты бросила на нее взгляд, который красноречиво говорил: «Наш Эдвард, видать, совершенно спятил».

– Как это любезно с вашей стороны, – начала Рита, выкладывая аккуратно завернутые в мягкую красную бумагу украшения. Ее южный выговор звучал мелодично и резко контрастировал с броской наружностью. – Я так признательна, что вы нашли для меня время, миссис Прескотт. Сегодня лучший день в моей жизни. Я знаю Эдварда, потому что моя мама с его сестрой учились в одном колледже в Виргинии.

– Гм… очень мило, – пробормотала Джуэл. – Но к сожалению, у меня всего несколько свободных минут.

– Я работаю с тугоплавкими материалами: титаном, танталом, ниобием. Хотя что это я вам объясняю! – всполошилась посетительница. – Вы сами в коллекции тысяча девятьсот восемьдесят третьего года соединили ниобий с иолитом и гранатами.

– Это была коллекция тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года, – поправила Джуэл и взяла колье, которое так и просилось в руки. Его фрагменты – геометрические формы, соединенные между собой кристаллическими бусинками – являлись прекрасным образцом того, что можно достигнуть, если определенные металлы подвергать высоким температурам или воздействию электрического тока. Рита превратила унылую сероватую поверхность в нечто совершенно иное, отливавшее почти неоновым блеском и в то же время воплотившее в себе тонкую красоту.

– Как вы добились этого сияния? – спросила Джуэл.

Рита улыбнулась почти застенчиво.

– Кое-что попробовала. Звучит, наверное, глупо: положила кусок титана под пирамиду, которую приятель соорудил из зубочисток.

– Из зубочисток?.. – удивилась Мег, рассматривая серьги из коллекции Риты.

– Если соблюдать правильные пропорции, материал не имеет значения…

– Вы хотите сказать, – перебила ее Джуэл, – что все это сотворила пирамида?

Рита кивнула:

– То есть, конечно, я подвергала металл тепловой обработке, но до этого он целый день пролежал в пирамиде. Не просите меня объяснить. Пирамида что-то с ним делает.

– Напомните отправить вам тупые бритвенные лезвия. – Джуэл пробежала глазами по содержимому саквояжика. Девушка, безусловно, обладала талантом. Эдвард, как обычно, оказался прав. – О'кей, я вижу, вы подаете надежды. Если Эдвард сумеет найти комнату, можете какое-то время поработать у нас. Через несколько месяцев подведем итоги и увидим, что получилось.

Ошеломленная Рита ответила на рукопожатие.

– Э-э… спасибо… Значит, я получила работу в «Бижу»?

– Если Эдвард отыщет для вас уголок. Зарплату обсудите с ним. Поначалу будет немного.

– Я готова работать даром.

– В этом нет необходимости, – отрезала Джуэл. А когда Мег уже выводила гостью из кабинета, добавила: – Рита, дорогая… вот еще что – сделайте одолжение, постарайтесь одеваться немного более однотонно. И… выбросите эту шляпку.

Джуэл вернулась к заботам дня. Она надеялась, что Аллен не слишком разозлится из-за того, что она пропустит благотворительное сборище в библиотеке.

Кто-то быстро постучал в дверь.

– Войдите, – откликнулась она, удивляясь, куда подевалась Мег. В кабинет вошел новый художественный директор Майк Маршалл и закрыл за собой дверь. Он направился прямо к Джуэл и запечатлел на ее щеке поцелуй.

– Привет, дорогая. Забежал напомнить, что сегодня придется работать допоздна.

– Я не забыла. Пришлось отменить мероприятие с Алленом.

– Черт побери! Как плохо. Я надеялся, мы опять поработаем у меня. – Он ухмыльнулся. – Столько, сколько выдержим.

Джуэл улыбнулась в ответ и встала, давая себя поцеловать, на этот раз страстно, в губы. Майк своего добился: в ней опять закипела кровь.

– Скажу Аллену, чтобы ложился спать без меня.

– Я бы предпочел, чтобы ты сказала, что вообще не вернешься домой.

– Ты прекрасно знаешь, что я не могу этого сделать. Но в конце месяца открывается магазин в Сан-Франциско. Аллен будет занят, а Эдвард отправится в Грецию. У нас будет пять дней…

Послышался стук в дверь. Джуэл быстро отстранилась, а Майк поспешно обошел вокруг стола и опустился на стул.

– Войдите, – проговорила она деловым тоном.

В дверях показалась Мег.

– Привет, мистер Маршалл. Извините, что побеспокоила. Миссис Прескотт, надо кое-что подписать. Там человек ждет из «Федерал экспресс» [40]40
  Крупнейшая частная почтовая служба доставки небольших посылок и бандеролей.


[Закрыть].

– Я все равно возвращаюсь к себе, – вставил Майк. – Значит, не забудьте, миссис Прескотт. Спать сегодня придется с весенним каталогом. – И, выходя, улыбнулся из-за спины Мег.

– Не забуду. – Она улыбнулась ему в ответ. – Но давайте постараемся закончить пораньше. – Это было сказано для ушей секретарши.

Джуэл все-таки выделила в своем расписании время для любовника. Нельзя сказать, чтобы она влюбилась в Майка Маршалла. Но их друг к другу тянуло. К тому же было удобно – работать под одной крышей, вместе повсюду ездить…