Текст книги "Рокот. Том 1: Технический колледж ауксилариев. Том 2: Проблемы молодого аристократа (СИ)"

Автор книги: Марс Букреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)

– А тот мужчина, что был с тобой? – спросила врач.

– Погиб. Благодаря ему я сейчас здесь. А он погиб.

– Как жалко, – выдохнула врач.

Все, Кир, Настя, Сладов. Все погибли. Проклятье!

– Группа-15 сообщает, зашли в колледж, – громко сообщил оператор. – Есть раненые, директор отчитался об одном погибшем и четырех пропавших. Три студента и один преподаватель.

– Поехали туда, сначала, окажем помощь, потом тяжелых увезем в Спасательный центр, – распорядился старший.

Минут через десять, я оказался в стенах учебного заведения. Некоторым студентам, из маленького войска Сладова, потребовалась медицинская помощь. Весть о гибели Ильи Андреевича встретили с глубочайшей скорбью. Особый шум вызвал следователь Кадлаев. Его, все так же связанного, передали ауксилариям. В красках описав, как страж закона пытался гостеприимно распахнуть двери перед безголовыми.

По лицам ауксилариев читалось, как они рады такому персонажу.

– Псих! – коротко бросила женщина-спасатель.

Кажется, ее звали Елена.

Когда машина уехала, меня окружили все однокашники, закидывая вопросами, как погиб Сладов, что мы видели в больнице. Но Савельев отогнал всех:

– Опасность еще сохраняется! Будем находиться в подвале. Связь наладилась, как только объявят, что обстановка нормализовалась, покинем убежище. Всем обратно в подвал! Всем в подвал!

Савельев приказал меня не беспокоить, и я был ему благодарен. Уколы, сделанные в машине, помогли мне, я уже не падал с ног от усталости. Навалился голод. Спасатели оставили нам несколько ящиков с консервами и водой, и сейчас все жадно поглощали пищу. Я тоже присоединился к трапезе.

Тут в кармане завибрировал телефон. Интересно, кто мог звонить мне сейчас? Вроде, беспокоится обо мне некому, родственников и знакомых у меня здесь нет. Может быть, это, как его, Лев Константинович, директор детского дома? Слухи о нападении Идолища уже наверняка дошли до него, вот и решил побеспокоиться о своем бывшем воспитаннике. Я ведь – гордость Детского дома, как он выразился, когда звонил мне в прошлый раз.

Номер оказался незнакомым. Хм, странно. Нажал зеленую иконку, поднес к уху.

– Алло, алло. Это ты, Миша? Ты жив, у тебя все в порядке?

Знакомый голос. Я только хотел ответить, что жив и все в порядке, но голос продолжил:

– Это я, Кир. Миша, как ты?

Пустая консервная банка выпала из руки. Покатилась по полу, с легким металлическим звуком. Кир? Живой? У меня в мозгу словно взорвалась бомба. Мысли расплескались, разлетелись так далеко, что я никак не мог собрать их вместе.

Живой! Это же отлично! Кир выжил!

– Да, со мной все в порядке, как ты, где ты находишься?

– Сейчас в спасательном центре, мы с Настей чудом ушли из больницы, сразу после нападения тех, безголовых тварей!

Бам! И еще один взрыв. Ушли из больницы? Сразу же после нападения безголовых? Значит, смерть Сладова, оказалась, что, бессмысленной? Если бы, мы знали, что Настя и Кир уже в безопасности, разве пошли бы на четвертый этаж? Да и вообще, зачем бы мы тогда поперлись в больницу? Да не «поперлись», это ведь я решил идти туда. А тренер просто не захотел оставлять меня одного. Один, я бы и не выжил. Ведь получается, если бы не я, то Сладов, был бы жив?

Где-то далеко-далеко, я слышал голос Кира. Он спрашивал меня цели ли я, не ранен ли, где нахожусь. Как же хорошо, что он жив. И как же невыносимо сознавать, что из-за меня погиб человек. Хороший человек.

Наконец, обретя вновь способность соображать, я тихо ответил в трубку:

– Как же я рад, Кир, что с вами все в порядке.

Глава 18

Занятия отменили на неделю. За это время, безголовые еще наводили шороху. В местных группах появлялись сообщения, о том, что одна из тварей скрывается в руинах разрушенного дома и ночью нападает на прохожих. Или, что две особи проникли в дом и убили всю семью. Но к концу недели, все чаще стали находить безголовых мертвыми, без материнской особи долго жить они не могли.

В колледже, руками студентов и нанятых рабочих, устраняли последствия погрома. Вставляли окна, чинили двери, красили. В общем, наводили порядок. А по ночам мне снились кошмары. Твари, раз за разом, разрывали несчастного Сладова прямо у меня на глазах. Приближались ко мне, раскрывали усеянные зубами пасти. И тут я с криком просыпался.

Днем, меня мучали мысли о вине в смерти тренера. А еще я ожидал, когда же наши правоохранительные органы, вновь возьмутся за меня. О судьбе Кадлаева я ничего не знал. Никто из его коллег не спешил поймать страшную угрозу общественной безопасности, в виде меня. Но флэшку я все же разбил и спустил ее осколки в унитаз. Там самое место изысканиям следователя Кадлаева.

Чтобы хоть немного отвлечься от гнетущих мыслей, я пытался проанализировать мои навыки, проявленные в схватке с безголовыми. Хотя, от их анализа, гнетущее настроение только усилилось. Но обо всем по порядку. Теперь я точно уверен – мой уровень Легионер. Не знаю, слабее я или сильнее среднего человека, обладающего этим уровнем. Но я могу дважды использовать большое количество Мощи. Но только с помощью оружия. Скорее всего, это связано с моей физической силой. Точнее ее отсутствием.

Попытка в третий раз провернуть подобное, мгновенно обессилила меня, что чуть не стоило мне жизни. Главная загадка – что произошло потом. Откуда этот автоматический режим? И почему он сработал и как заставить его срабатывать по моему желанию? М-да, ответов нет.

А единственная мысль, родившаяся в результате размышлений, заставила меня поежиться. Еще будучи в теле биосинтетического гладиатора, меня посещала робкая догадка: что если, я вовсе не Михаил Шелестов? Не был я никогда беззаботным прожигателем жизни, шикующим за чужой счет. Не умирал я в полубессознательном состоянии от алкоголя, пытаясь ухватиться сразу за три шикарных женских задницы.

Я просто цифровая копия Михаила Шелестова. Эксперимент «Старт-Теха».

Или все дело в том, что интерфейс боевой машины намертво соединен с моим сознанием, и, по сути, мы единое целое?

Ни одна из этих догадок мне не нравилась. Я не хотел быть ни ИИ, сошедшим с ума и страдающим за чужие грехи, ни кибер-мутантом, готовым, в любой момент, отдать контроль над телом боевому интерфейсу. Особенно в те моменты, когда этого не требовалось. На лекции Савельева, например, или при разговоре с дурой-Танькой.

В пятницу, наконец-то вернулись Кир и Настя. Я бы подумать не мог, что так обрадуюсь им. То есть, я, конечно, осознавал, что очень жду их возвращения. Но в момент встречи эмоции просто захлестнули меня. Мы обнялись, я похлопал Кира по спине, а с Настей поцеловались в щечки. Почему-то хотелось смеяться и плакать одновременно. Но я сдержался.

Настя выглядела хорошо, точно так же, как до ужасного инцидента с Карпяном и усачем. А вот Кир изменился. Лицо осунулось, в движениях появилась какая-то медлительность и осторожность. Видимо, рана все еще причиняла ему боль.

Этом же вечером я рассказал Кириллу о нашем, со Сладовым, походом в больницу. Рассказал все. И зачем мы туда пошли, и о смерти тренера, и о рассказах, скрывающихся в рентген-кабинете людей о том, как Кирилл с Настей пытались заманить безголовых на четвертый этаж. Умолчал лишь о своем уровне владения Мощью и автоматическом режиме, спасшим мне жизнь. Но пугающим меня до усрачки.

– Расскажи, что случилось с вами, как вам удалось выбраться оттуда? – спросил я.

– Все началось с того, что внизу послышался шум и крики. Связи уже не было, но еще никто ничего не знал. Идолище, то огромное, явилось с северо-востока, поэтому, можно сказать, нам всем повезло. До юго-запада добралась только часть безголовых.

Один из моих соседей по палате встал и открыл дверь, посмотреть, что происходит. И представь наш ужас и удивление, когда непонятная тварь просто схватила его и поволокла в коридор. Я успел подчерпнуть Мощь, выскочил в коридор и просто врезал по твари.

Но у нас, на втором этаже уже бесновались несколько безголовых и я, к своему стыду, бросился разыскивать Настю.

– Почему стыду?

– Надо было позаботиться обо всех, я ведь будущий ауксиларий, у меня работа – сражаться с Идолищами, но тогда я не думал об этом. Только о том, чтобы добраться до Насти, и чтобы с ней все было хорошо.

Настю я нашел в палате, схватил ее за руку и сказал, что нужно бежать. Но опять же, к моему стыду, она образумила меня. Напомнила, что вокруг другие люди, и они полностью беззащитны перед чудовищами.

Мы выскочили в коридор и напоролись на еще одного безголового, тут уже Настя уничтожила его.

– Здорово у вас получается! – не удержался я.

Кир кивнул:

– Просто не оставалось выбора. Твари зверствовали в одной части коридора, а мы и другие, пациенты и медики, столпились в другом. Затем кто-то вспомнил, что двери не заперты, мы бросились вниз, но там все еще хозяйничали безголовые. Тогда, мы с Настей, решили увлечь их за собой, выше на четвертый этаж, а людям дать возможность спуститься вниз. И у нас получилось. Почти.

Часть безголовых бросилась за нами, мы пробежали по третьему этажу и выскочили на четвертый. Еле успели пробежать коридор и запереть двери, в другом его конце. А затем сбежать вниз. Я не знаю, скольким людям мы сумели этим помочь, но надеюсь, что хоть кому-нибудь.

Я молчал. Кир и Настя заперли двери на четвертом этаже. Именно поэтому безголовые остались там. Именно поэтому погиб Сладов. И зачем я только потащился в эту больницу!

Затем я рассказал Киру о следователе Кадлаеве. О его безумной идее, что это я разработал план по убийству усатого патриция, а Настя моя соучастница. И о том, как следователь сошел с ума и впустил безголового в подвал.

На это Кир сказал, что очень жаль, что на такой ответственной должности находится человек с психическим расстройством.

И тут я заметил на его рубахе кровь. На боку, там, где пришелся удар Лучанского.

– Да, – сказал он, – эти твари зацепили меня, как раз в тот момент, когда я запирал двери на четвертом этаже больницы. Прямо по старой ране.

Он достал аптечку. Стянул рубаху и поменял повязку.

– А тебя не рано выписали? – спросил я.

– Сейчас это неважно, много людей, куда с большими ранами. Если станет хуже, обращусь в больницу. Пока мне это не мешает. Просто изредка кровоточит.

* * *

Понедельник день тяжелый. Он и прошлый выдался, куда как непростой. Но этот, тоже, не обещал ничего хорошего. Начались занятия. Не успели мы с Киров появиться в учебном корпусе, как нас тут же вызвали к директору. У дверей кабинета Савельева нас ждала Настя.

И меня это не порадовало. Неужели, следователя Кадлаева выпустили из психушки, если он вообще там был, и он вновь принялся искать заговоры мирового масштаба?

– Сказали ждать, нас позовут, – тихо оповестила нас Настя. – У Савельева какие-то важные гости.

Ладно, подождем. Интересно, что там, за важные гости и при чем тут мы? Ждать пришлось недолго. Секретарь Савельева выглянула и позвала нас.

– Так, – сказала она. – У Петра Сергеевича благородные люди. Ведите себя прилично. Не забывайте, поклонились и молча стойте. Говорите, только когда вас спрашивают.

Она робко постучала в дверь, едва приоткрыла ее, заглянула:

– Они здесь.

Эти слова секретарь почти прошептала. А мне даже показалось, что ее ноги вот-вот подогнуться.

Почти отпрыгнув от двери, она сказала:

– Заходите и, ради всего святого, помните об этикете.

Как будто с бабуинами разговаривает! Бабуины закончились в этом колледже, вместе с бандой Карпяна, знать ведь должна.

Мы, друг за другом, вошли в кабинет директора. Прежде, чем склониться в поклоне, я успел заметить много чего интересного. Сам директор сидел в своем кресле, но так, словно он нашкодивший школяр. На самом краешке, с выпрямленной спиной и заискивающей улыбкой, застывшей на лице.

Кроме него, здесь находились еще трое. Двое стояли в расслабленных позах. Молодой человек и девушка. Он в серых брюках в темно-синюю полоску, хотя, возможно, наоборот. Не разбираюсь. Темно сером пиджаке, застегнутом на одну пуговицу. Из-под пиджака виднелись манжеты белой рубашки. На шее галстук. В руках молодой человек сжимал светлую шляпу с прямыми полями, с темно-синей лентой на тулье. Лицо открытое, мужественное, прямой взгляд с любопытством устремился на нас.

Девушка, вернее сказать, молодая женщина, стройная и гибкая. Одетая в черную длинную юбку, светлую блузу и шляпу похожую на шляпу молодого человека, но вроде, как более изящную. Из-под шляпы струились черные волосы. Лицо красивое, утонченное. Во взгляде синих глаз тоже мелькали искорки любопытства.

Третий гость директора, серьезный на вид мужчина восседал в кресле. Высокий, крепкий, голубоглазый с соломенными волосами. Взгляд отстраненный, немного стеклянный, какой-то, что ли. В белых брюках и кителе. В руке мужчина держал бокал с золотистой жидкостью.

Во как разошелся директор наш, кресло раздобыл где-то, в прошлый раз, когда разговаривал здесь с чокнутым следователем, его не было. Наверное, и коньяком гостя угощал непростым.

– Вот, это они, – с придыханием сказал директор, когда мы выпрямились.

Он соскочил со своего места, почти подбежал к нам.

– Ребята, познакомьтесь, – он вытянул руку к белому кителю, – Его сиятельство, Ингвар Алексеевич Воронцов, более известный, как Белый Витязь!

Мы снова поклонились. Директор, кажется, поклонился вместе с нами, но не могу сказать точно.

Так это, тот самый, что здоровенную шагающую фигню завалил! Тут я покопался в своей памяти, один из боярского рода Воронцовых, да еще и из прямой линии, раз директор обращается к нему «ваше сиятельство».

Не успели мы выпрямиться, как директор, не свойственным ему, плавным движением, указал на молодого человека и женщину:

– Ее милость, Лидия Афанасьевна Долгопрудникова и его милость, Ростислав Иоанович Кармельцовский, пилоты Мобильных Доспехов, о которых я вам так много рассказывал.

Осталось загадкой, о чем именно нам рассказывал Петр Сергеевич, о доспехах или о пилотах. Лично я впервые слышу эти имена.

Снова выпрямились, от этих поклонов уже спина скоро заболит. Хорошо, хоть один поклон на двоих пилотов пришелся.

– А это наши студенты, которых вы хотели увидеть, ваше сиятельство, – елейным голосом продолжил директор. – Кирилл Новиков и Анастасия Сухомлинова. Они находились в городской больнице, когда на нее напали Идолища, и помогли людям выбраться оттуда живыми.

И Кирилл, и Настя, когда назвали их имена, опять поклонились. Правда, уже не так низко. Ну и мне надо готовиться, значит.

– А это Михаил Шелестов.

Я попытался поклониться, как это делали мои друзья, но вышел какой-то неглубокий присед. Лидия, как-биш-там-ее, Афанасьевна улыбнулась. Директор тем временем продолжал:

– Он проявил себя при защите колледжа и совершил вылазку в больницу, вместе с покинувшим нас Ильей Андреевичем.

Петр Сергеевич положил мне руку на плечо:

– Одаренный сирота, один из наших лучших учеников.

Вот это повышение статуса! Надо почаще приглашать в колледж людей со сложносоставными фамилиями и в древних шмотках, смотришь, я так и первым учеником стану.

Воронцов поставил бокал на стол:

– Примите мои поздравления, Петр Сергеевич, вы умеете воспитывать достойных помощников в нашем благородном деле.

Голос сухой, тусклый, колючий.

– Премного благодарен!

Директор попытался склониться в поклоне, но на полдороге передумал и в таком, полусогнутом положении прошелся до своего места. Где снова уселся, в позе шкодливого школьника, пойманного с поличным.

– Молодые люди, примите мои восхищения. Ваши действия, заслуживают всяческой похвалы. Как и действия всех студентов этого славного учреждения.

Кир и Настя склонили головы. Я последовал их примеру, снова поймав улыбку Лидии. Воронцов повернулся к директору:

– Теперь я полностью убедился в правильности моего решения.

– О чем, вы, ваше сиятельство?

– Вы ведь знаете, что полгода назад, мне пришлось сражаться с Идолищем в новгородских болотах?

– Конечно, ваше сиятельство, если память не изменяет мне, это была особь третьего класса.

– Совершенно верно. Битва выдалась тяжелой. Я потерял одного из пилотов своего отряда, теперь его место занимает Лидия Афанасьевна. А так же, в этой схватке, пало много ауксилариев.

– Прискорбно.

– Я хотел набрать себе новых бойцов из разных колледжей, по результатам их экзаменов и практики, но вашим студентом пришлось столкнуться с Идолищами, вынести тяжесть борьбы с ними. Так что, теперь я рассчитываю исключительно на ваш колледж.

– Но. но, позвольте, ваше сиятельство, Новиков и Шелестов первокурсники, а Сухомлинова, ей только предстоит пройти практику после Нового года.

Воронцов остановил на директоре немигающий взор. Петр Сергеевич затих.

– Понимаю ваши опасения, но практику ваши студенты уже прошли. Причем такую, что не у каждого выпускника колледжа ауксилариев имеется. Далее, какая разница, первокурсники или выпускники, если они уже столкнулись с Идолищем.

– Но учебные планы!

– Чему вы собираетесь их учить? Математике, правилам русского языка, курсу литературы? Этим они могут заняться в формате самообразования, если захотят.

– А специализация?

– Специализацию можно осваивать сразу на службе. И последнее, я не говорю именно об этих трех студентах. Не отрицая их заслуг, замечу, студент Шелестов не выглядит, как боец, способный владеть Мощью на нужном уровне. Хотя, я могу и ошибаться, разумеется.

– Что же вы предлагаете?

– Я – человек действия, директор. И считаю, что действие, практика, куда важнее теории. Если я все правильно понял, ваш тренер по физподготовке, напомните имя и отчество.

– Илья Андреевич.

– По всей видимости, храбрейший человек?

– Совершенно верно.

– Если храбрости ему не занимать, то вот сообразительностью он не блистал.

Я офигел от таких слов. Пускай ты хоть трижды боярин и поперек себя князь, но какое-то уважение к погибшему человеку иметь должен! К тому же, он сражался с безголовыми, пока ты еще колготки натягивал в своем Владимире!

Я поймал взгляд Кира. Он еле заметно покачал головой. Надо держать себя в руках!

– Но я оберну это к своей пользе. Все студенты, которых вооружил и направил против Идолищ, эмм, Илья, кажется, Андреевич? До Нового года будут заниматься усиленной физподготовкой и усиленными же занятиям с Мощью. После Нового года, мы проведем тест. И по результатам оного, я выберу себе пятерых. Остальные пускай заканчивают обучение в дежурном порядке, слабаки мне не нужны.

– Ваш план великолепен, ваше сиятельство, но нам еще надо найти замену Илье Андреевичу, на это уйдет какое-то время.

– Не беспокойтесь. Студентами займется Лидия Афанасьевна.

– Э, как это, Лидия Афанасьевна? Но, я даже не знаю, ваше сиятельство.

– Тут и знать нечего, Лидия, отличный спортсмен и инструктор, поверьте, после занятий с ней, даже студент Шелестов преобразиться.

Да чего он до меня-то доколупался? Ну, подумаешь, чуть подохлее остальных. Короче, не понравился мне этот Воронцов. Ну, да и фиг с ним. А вот Лидия Афанасьевна, другое дело! Я не прочь, посмотреть на нее в обтягивающем спортивном костюмчике.

– При всем уважении, Ваше Сиятельство, это требует обсуждения. Давайте отправим учащихся на занятия и обсудим это без них.

Воронцов милостиво кивнул. Директор замахал на нас руками, и мы, вновь поклонившись, покинули кабинет.

Глава 19

– Ничего себе! Сражаться рядом с Белым Витязем, да ведь это, да ведь это, просто не знаю!

Настя не находила слов от восторга. С тех пор, как мы вышли из директорского кабинета, она бесконечно восхищалась. Белым Витязем, возможностью попасть в его отряд, открывающимися перспективами. С нее даже слетел флер слегка циничной дамочки, что она вечно на себя напускала.

– Не думаю, что это хорошая идея, – наконец произнес Кир.

– Как так, не думаешь? – Настя аж подпрыгнула. – Ты что, хочешь три года прозябать здесь, торчать на лекциях Савельева, изучать то, что тебе никогда в жизни не пригодится?

– Во-первых, все предметы, преподаваемые в колледже, необходимы, как для общего развития, так и для овладения специальными знаниями, такими, как ООУСМД, – занудил Кир. – Без этого, что ни говори, но толкового специалиста не выйдет. Хотя, я понимаю тебя, ты уже на последнем курсе, мы же с Мишей только начали обучение, да и то, все учебные планы сорваны.

– Что ты несешь, Кир? Тебе дают шанс перепрыгнуть сразу через пару ступенек! Вот ты, моментально, из студента первого курса станешь полноправным ауксиларием, да еще в отряде Белого Витязя! Можно душу продать за это!

– Во-вторых, – невозмутимо продолжил Кир. – Потери, понесенные ауксилариями Воронцова довольно высоки, тебе не приходило в голову, что нас, при таком раскладе, будут использовать, как пушечное мясо? Низкоквалифицированные ауксиларии, даже до конца не понимающие самые основы СМД, какова наша ценность?

– Ты уже, как Карпян заговорил! – зло бросила девушка.

Она повернулась ко мне и спросила:

– А ты, что думаешь, Миш? Может, хоть ты мозги вправишь этому тугодуму?

– Я надеюсь, нам дадут право выбора, участвовать в этом балагане, то есть, эксперименте, или нет.

– О чем это ты?

– Я не уверен, что смогу соперничать с твоими однокурсниками, ты ведь слышала, что Воронцов настаивает, чтобы все, кто бился с Идолищами, приняли участие в тесте? А там все здоровые, словно кони.

– Да я знаю, какие они, три года учусь с ними, но это же не повод упускать шанс.

– А ты сама, как будешь соперничать с остальными? Выходит-то, ты единственная девушка среди всех!

– Не знаю, – в голосе Насти вновь зазвучала злость, – но я точно своего шанса не упущу!

Она ускорила шаг и, не попрощавшись, скрылась за дверью аудитории, где сейчас шли занятия ее курса.

На лекции я сидел, слушая преподавателя вполуха. Ребус, конечно, выходит интересный. С одной стороны Настя права. Это же редчайший шанс! Мне-то, в отличие от Кира, не резон сидеть на лекциях, постигая азы специальности. Так-то, я не собирался долго засиживаться на работе по специальности. Я ведь привык совсем к другому уровню жизни.

С другой стороны прав и Кир. Сомневаюсь, что нас ждет дружный коллектив, поддержка коллег, благожелательное руководство, корпоративные бонусы и программы. Скорее всего, если уж не пушечное мясо, как выразился Кир, то точно – ценность для Воронцова, мы будем представлять наименьшую. Надо ему будет сохранить более опытных бойцов, вот пожалуйте вперед, господа студенты-недоучки.

Да и сам Воронцов мне не понравился. Надменный, весь из себя неприступный, да еще и ересь всякую понес, и про Сладова, земля ему пухом, и про меня. Дохлый я видите-ли, а Мощью, как владел? Ему ведь точно известно, что в коридоре колледжа, я одним ударом, всех Идолищ уничтожил. А иначе, зачем бы он хотел меня видеть?

Вот. Увидел. Разочаровался, наверное.

Да и мысль, что я три месяца буду хвостом бегать за бычарами со второго и третьего курса, на потеху и Настьке, и Лидии, меня не грела. Хотя, усиленными занятиями можно физуху подтянуть, а соответственно, владение Мощью усилить. И с оружием научиться обращаться, тоже не помешает. Мы ведь, по учебному плану, только на следующий год за него возьмемся.

В общем, есть над чем подумать.

На обед, по уже по устоявшейся привычке, я пошел в столовую. Стипендию-то мне никто не увеличил. Там, ко мне за стол, подсела Айгуль. Обменялись новостями. Про то, что ажно целый Воронцов задумал набрать пополнение, у нас в колледже, я говорить не стал. Все это вилами на воде писано. А Савельев, как бы не лебезил перед боярином, все же уперся – отдавать своих подопечных сразу в действующую ауксиларию.

– Спасибо тебе, – внезапно сказала она.

– Всегда пожалуйста, а за что?

Она посмотрела на меня, как на дурочка:

– За то, что убил Идолище, которого тот псих впустил.

– Пустяк.

– Ничего себе пустяк! Ты ведь, практически всех спас, что бы он натворил, если бы дальше прошел! И меня тоже спас.

Приятно, чего скрывать. Всегда приятно, когда тебя хвалят. Вдвойне приятно, когда хвалят заслужено.

– Будем считать – повезло. Будь он там не один, я бы ничего не смог сделать.

Айгуль помолчала. Поводила пальцем по краю стакана.

– А ты бы не хотел сходить в город?

– Да я как не выйду за ворота, все какая-то фигня случается, – пошутил я, но тут же спохватился. – Можно, конечно, но там сейчас и посидеть особо негде. Еще разрушения устраняют.

Я ведь правильно понял, староста приглашает меня на свидание? Правильно же?

– Ну, ребята, куда-то ходят, в «Королеву», наверное.

«Королевой» называли кафе «Королевский шик», где собиралась молодежь города, в том числе и студенты колледжа. А Айгуль, оказывается, довольно настойчива, хотя, если вспомнить, как она рвалась к посту старосты, то ничего удивительного здесь нет.

– Действительно, давай сходим туда сегодня вечером.

– А нет, сегодня я не могу и завтра тоже, надо сделать несколько проектов до конца недели, наверстывать успеваемость.

Вот же заучка!

– В конце, так в конце. Давай в пятницу обсудим, договоримся.

– Давай!

Айгуль улыбнулась и встала из-за стола. Глядя на ее удаляющуюся фигуру, я думал про себя, что, пожалуй, был не прав, когда посчитал ее самой невзрачной из наших девчонок. Стройная, походка загляденье, а как попкой крутит, когда идет! Э, так стоп! Размечтался тут. Прошлый раз, когда я разговаривал с Айгуль, Кир лишился возможности занять пост старосты. Тут, еще большой вопрос, чего ей понадобилось от меня.

Но пока буду думать, что мои умения крушить Идолищ подняли меня до уровня альфа-самца, ну, хотя бы для нашей старосты. Умеет же она быть привлекательной! Хотя, Танька мне больше нравится, пускай и дура.

* * *

Во вторник нас собрали в одной из аудиторий. Нас, это меня, всех остальных, кто сражался с безголовыми в колледже, а так же Кира и Настю. Савельев объявил, что «его сиятельство», милостиво предоставляет шанс, всем нам, попасть в его ауксилию.

Воронцов требует усиленной физподготовки, усиленного занятия Мощью. Все это обеспечит предоставленный его сиятельством инструктор. Догадываюсь, кто. Интересненько.

– Но! – Савельев назидательно воздел палец. – Первое, у меня есть право, не допускать к этому тесту студентов. По состоянию здоровья, либо успеваемости.

Ну, понятно. Все мои размышления, стоит или нет, участвовать в проекте Воронцова, оказались бессмысленны. Савельев стопроцентно меня отстранит. Да и Кира, наверное, тоже.

– Второе, – продолжил директор, – вы сами можете отказаться от участия. Хорошенько подумайте, система не обкатаная, результаты спорные. Как сложиться судьба тех, кто попадет в ауксилию – неизвестно. Возможно, лучше закончить колледж и пойти по стандартному пути.

Надо же, Савельев выторговал себе довольно широкие права в этом вопросе. Мужик! Не зря его в директорах держат.

– Сейчас я назову фамилии тех, кого я не допускаю к тесту.

Савельев назвал ряд фамилий. На удивление, ни моей, ни Кира там не оказалось. Те, кого назвал директор, поднялись и направлялись к выходу. Я обратил внимание, что все они со второго курса. Кто-то шел явно расстроенным, кто-то с безразличным лицом. Радующихся такому исходу дела я не заметил.

Остальным, предлагалось до пятницы заполнить бланк согласия на участие в тесте. Те, кто не заполнять свои бланки, будут считаться отказавшимися от предоставленного шанса.

– Сегодня же заполню бланк и сдам его! – горячо произнесла Настя.

– Я не буду, – твердо произнес Кир. – Это глупо и непрофессионально. Пойду, как выразился наш директор, по стандартному пути.

Настя фыркнула, но ничего не ответила.

– Ну, а ты? – Настя поглядела на меня.

– Пока не знаю, до пятницы еще есть время. Подумаю.

– Подумает он!

Новость о предстоящем испытании, разлетелась по колледжу со скоростью лесного пожара. То, что среди претендентов могут быть и два первокурсника, вообще сначала сочли за выдумку. У нас же на курсе, от таких вестей и вовсе, будто ядерную бомбу взорвали. А когда все узнали, что и я в списках «счастливчиков», то удивлению одногруппников не было предела.

После занятий, когда я пришел домой, возле комнаты меня ожидала Танька. Вот уж сюрприз!

– Наконец-то! – воскликнула она. – Я уж думала ты никогда не придешь!

– Эээ, а чего не постучала, там Кир, передала бы, что хотела.

– Нет его там. Он на стадион ушел.

Точно, у нас же, пока физподготовки нет. Ее время заняли другими предметами, чтобы наверстать упущенное.

– Ладно, заходи.

Танька зашла, с любопытством огляделась.

– Присаживайся куда-нибудь, – гостеприимно предложил я.

– А ты, на какой кровати спишь?

Странная она. Я указал на свою койку. Таня прошла, села на краешек кровати.

– Даже не знаю, чем угостить тебя. У меня только печеньки есть, да и то, уже засохли дано.

– Да не, не надо.

Танькин голос немного изменился. Ну, не пятнадцать лет мне. Понимаю, зачем пришла. Вот только, чего она конкретно хочет. Можно, потешить себя мыслями, как мы с ней, сминая простыни, займемся безудержным сексом. Но в реальности, скорее Савельев меня лучшим учеником назовет. Вот же, блин! Он уже это сделал, когда представлял меня Воронцову.

Так чего же, светловолосой курчавой дурочке со вздернутым носиком, надо?

– Ну, говори, зачем пожаловала?

Как можно мягче произнес я.

Танька заерзала.

– Хотела сказать. Этот Антон, ну Кнехт, он ведь подлецом оказался. Так с Сухомлиновой или как там, подругу Кира зовут, поступить.

– Настя, – подсказал я.

– Да. В общем, наверное, зря я на тебя тогда сорвалась.

– Наверное?

– Нет, точно зря. Но выглядело это так, он подходит, а ты его раз и по лицу. Ну, наверное, он действительно что-то такое сказал.

Она умолкла. Сидит. Ждет чего-то. Да ни чего-то! Приглашения в «Королеву», как минимум. Или я ошибся?

– А ты вроде с тем парнем, с Павликом.

– А нет уже! – встрепенулась Танька. – Мы после истории с безголовыми сразу и расстались. Так, что я ни с кем сейчас.

Вот же поперло мне с женским вниманием. То пусто, то густо. Блин, я ведь и Айгуль уже предложил встретиться.

– Что случилось-то?

– Он не правильно повел себя, когда дверь открывал.

– Так его следак, тот, безумный, пристрелил бы тогда!

– Ну, думать-то надо не только о себе! Да и не о Павлике мы, чего ты про него то вспомнил?

Про себя я рассмеялся, ну и дурочка же. Но привлекательная! А еще, что-то мне подсказывало, что Танюша, ой, как горяча, может быть!

Блин, а как быть-то? Айгуль от ворот поворот, и шуры-муры с Танюшкой? А там, ей еще что-нибудь не понравится, и снова я в ауте. Да какого рожна я размышляю, как сопливый мальчишка! Раньше я мог крутить и не только с двумя красотками одновременно. Правда, раньше у меня был огромный плюс, в виде бесконечного кредита от «Старт-Теха». И расплатился я по нему, кстати, полностью.

Так, а чего бы сейчас не попробовать? А что я теряю-то? Ну, обидятся вдвоем и уйдут. Что было, то и останется.