Текст книги "Сны в Улье (СИ)"

Автор книги: Мария Потоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Фас! – заорал я, поднимая снова автомат.

И тут-то все началось. Ха.

11 глава. Таддеуш.

Я был смелый. Я врезал Кнуду, который порядком всех уже заколебал. А потом, кажется, вошел в ступор, но когда пришел в себя, обнаружил, что у меня в боку дыра. И это было охренеть, как больно. У меня внутреннее кровотечение, и теперь я умру! Прежде чем я успел заорать или ответить Кнуду, меня оглушил звук выстрелов из десятков автоматов. Я уже получил огнестрельное ранение и видел перед собой сотни людей Строя с оружием, но я не мог осознать себя во всем этом участвующим. Кто-то сотворил перед нами каменную стену, судя по всему Юдит. Пули ударялись о нее,  я не видел как, но мне казалось, с искрами. Только вот Марсель оказался не за стеной, и задергался, как застреленный персонаж мультфильма.  Когда он грохнулся на землю, я понял, он и есть застреленный. И тогда я понял еще, нам не отвертеться. Марсель умер, и он лишь первый. Я быстро зарастил сверху свою рану , но чувствовал, что внутри меня все еще что-то повреждено.

– Таддеуш, ты осознаешь, что это ты начал войну? – услышал я голос Юдит. Она повысила его, но все же не орала. Только зря, за шумом ее едва было слышно. А что сразу я? Только врезал мудиле, война бы и так началась, судя по серьезным лицам, с которыми к нам заявился Строй. То есть, скорее по их автоматам в руках.

– Нам требуется немедленно ретироваться из этого места! Я приказываю вам не вестись на провокацию, мы возобновим переговоры, мы не будем сражаться. Первый, кто поразил врага словом, а не дротиком, тот и был основоположником цивилизации...

Ее никто не слушал. Она, конечно, прикольная была, когда унижала кого-то или рассуждала, но она не могла заорать так, чтобы ее услышало все Сладострастие. Тем более, я бы на ее месте просто сказал: бежим! Поняли бы все лучше, мы же сейчас в шоке. Она напрасно старалась.  Хотел постучать ее по плечу в поддержку, но думаю, Марсель вообще  умер.

Вперед пробрался Андрей. Он подошел ближе к стене, и вдруг из спины у него появилась щупальце, как у меня или Юдит, только очень-очень большое.  Оно взвилось в воздух высоко над стеной и размашистыми движениями ринулось вниз.  В следующую секунду оно веревкой обвивала тело какого-то Творца. Кинет, задушит или еще чего? Ничего не успел, человек в его щупальце вдруг взорвался. Он  разлетелся на множество кусочков, забрызгав нас всех кровью и внутренностями. Кусочек того парня прилип к моему носу.  В душ, мне срочно нужно было залезть в ванну. Я уставился на Андрея, и понял, что это не он сделал. Дациан стоял за его спиной, касаясь Андрея за щупальце, будто хлопая по плечу.

– Здорово, правда? – он улыбался, смотря как капли крови стекают вниз по щупальцу. Вот это безумный мужик. То есть я счел бы это классным, если бы это был момент в фильме. В реальной жизни не нужно взрывать людей. Кажется, то, что говорили про Анойю правда, Дациан очень плохой. В небе что-то замелькало, мозаично загораживая свет. Дациан резко поднял руку, какие-то другие Падальщики тоже, и то, что  летело на нас, исчезло. Кто-то все равно закричал, прижимая ладони к лицу. Строй ответил нам какой-то едкой мерзостью в ответ на щупальца.

– Не нужно бояться, мы вас защитим, – ласково пропел Дациан, – Колдовать – это великое удовольствие, так давайте доставим его друг другу!

Удовольствие – сладострастие. Его мягкий голос разносился по всему полю. Он, как и Юдит, не был похож на командующего армией, но его слушали. Наверное, потому что он только что взорвал человека. Он оглядывался по сторонам, его лицо было скрыто под капюшоном, но я готов был поклясться, он светится от счастья. Вверх его мантии с одной стороны весь пропитался кровью. Он чокнутый, наверное. Да и я тоже, потому что вот ему хотелось довериться.

Откуда-то сзади раздавался шум. К нам шла Адель. Она была в рубиново-красном платье, ярко выделяясь среди всех, будто мишень. Оно раздувалось на ветру, и мне казалось, это не самая верная одежда для войны. Она шла с расставленными руками, касаясь кончиками пальцев людей вокруг нее. Один за другим они вдруг кидались вперед к стене, обрастая щупальцами, сотворяя себе ножи или сразу швыряясь огнем через стену. Магдалена, ловко, как кошка, взобралась по стене, и, сверкнув золотыми волосами, спрыгнула на ту сторону. Раздались десятки выстрелов. Я стал оглядываться в поисках Юдит, чтобы предупредить ее. Она должна была что-то сделать, пока Адель не превратила всех в берсерков, но Юдит уже что-то делала, пытаясь защитить нас от атак Строя. Я стал искать еще хоть кого-нибудь, кто мог бы сделать хоть что-нибудь, призывно махая руками, а потом почувствовал сладкий розовый запах, через который уже совсем отчетливо пробивался запах земли. Легкое касание по моей щеке.

Хватит бесполезно стоять, я ведь так и не добил Кнуда! Он уложит сегодня полно моих друзей, Творцы Строя уже  убили двоих из них. Они могут убить и меня, и Яну. Янешку! Меня пробрала холодная дрожь, когда я представил, что какой-нибудь небесный Творец сотворяет огромную бетонную плиту, которая падает на нее. И Яна кричит, кричит, пока окончательно не смолкает. Мне даже показалось, что я слышу ее голос. Чем быстрее я начну действовать, тем меньше времени будет у них на наше убийство. Я тоже бегу к стене, по пути сотворяя и себе тентакли, розовые, только на этот раз не с присосками, а шипами. Крики и выстрелы вокруг вдруг выстраиваются для меня в диссонансную, но ритмичную мелодию. Это будет моим следующим треком под названием «Нападение». Или «Бессмысленные убийства»? Я уже почти подбежал, как вдруг почувствовал удар со спины, будто кто-то со всего разбега врезался в меня. Нацелив свои щупальца, повернулся, а там Янешка.

– Ты что в наушниках? Я тебя звала, – сказала она, задыхаясь после бега. Видимо тогда мне не показалось, что я слышал ее голос. Я думал о ее смерти, но совершенно забыл подумать, где она была сейчас. Когда я ушел бить Кнуда, я оставил ее в задних рядах, сказав строго-настрого никуда не уходить.

– Ты в порядке? Тебя не ранили? Иди обратно, я убью наших врагов и приду к тебе!

– Таддеуш, их несколько тысяч. Стену скоро разрушат или тупо обойдут, у нее начнется жуткая бойня. В которой все-все, кто стоял впереди, погибнут. Нам нужно уходить.

Не смотря на то, что она пророчила смерть, она говорила совершенно спокойно. Даже ее одышка не делала ее возбужденной после физической активности, как бывает обычно с людьми. Значит, она просто преувеличивала, я знал, что Яна довольно подозрительная.

– Не переживай и иди назад, я вернусь к тебе. Ты еще слишком мало магии знаешь, чтобы тут торчать.

Я быстро поцеловал ее в щеку и подтолкнул назад. Мне нельзя было терять время, Яна умная, сама доберется. Я сделал несколько шагов к стене, как она схватила меня за воротник футболки. Я подался вперед, вырываясь, но она сделала это снова.

– Яна!

Не драться же мне с ней. Я обернулся, а она приблизилась ко мне лицом совсем близко, смотря прямо в глаза. Поцеловать собиралась. Точно, как же без страстного поцелуя наудачу. Но когда я сам приблизился к ней, она помотала головой и положила обе руки мне на виски с двух сторон.

– Послушай. Адель заколдовала твой разум, и ты хочешь  драться. Но ты на самом деле не хочешь. Я не знаю, как тебя привести в норму. Я даже не могу сотворить воду, чтобы плеснуть тебе в лицо, потому что моя магия сейчас слишком непредсказуемая, вместо нее может оказаться какая-нибудь раскаленная лава. Поэтому.

– Поэтому что?

Яна вдруг размахнулась и ударила меня по щеке, проехавшись по моей коже и ногтями, которые она вчера сотворила себе железными и острыми.

– Эй! Ты что!?

Я даже убрал щупальца от неожиданности. Я ей жизнь собирался спасать, а она меня бьет! Хотя она, наверное, никогда не была на войне, и сейчас просто в шоке. Я-то был не на одной, хотя о каждой жалею. Двадцатый век только чего стоил. Массовые обезличенные убийства по приказу. Вдруг, будто освежая мои воспоминания, совсем с нами рядом упал снаряд. Бум! Меня оглушило, ее тоже, но он летел не в нас. Я видел, как какая-то девушка орет, и у нее совсем нет руки. Кровь хлестала из нее, и она не могла сообразить себя залечить. Может, она была из Анойи и не могла даже. Я подбежал к ней. Чтобы сотворить ей новую руку потребовалась бы несколько часов, но я, по крайней мере, зарастил ее разорванные сосуды. Она обрызгала меня с ног до головы своей кровью, что-то мне говорила, но я не слышал что. Не знаю, слышала ли она меня, но я ей повторял, что все будет хорошо. Закончив, я огляделся. Земля была разорвана от долетевших через стену атак, несколько людей неестественно валялись на земле, но большинство вели дистанционные атаки так активно и зло, будто всю жизнь этим занимались. Андрей стал теперь ломать шеи, а вокруг него лежали несколько его отрезанных щупалец.

– Яна, это жесть!

Она стояла рядом со мной, что-то ответила мне, кажется, просто сказала «Да». Я схватил ее за руку, и мы побежали  назад от стены. Это было дезертирство, предательство, трусость, да как угодно, но я не хотел умирать. Я всю жизнь пытался забить свою голову наркотиками, алкоголем, музыкой, женщинами, даже мультфильмами,лишь бы действительно этого не хотеть. И вот, наконец, наступил этот момент. Не знаю, то ли я, наконец, отпустил от себя своих мертвых мальчиков, то ли Яна была причиной, то ли я просто давно не сталкивался с реальной опасностью. Конечно, я думал, что нужно помочь остальным, но много ли от меня пользы?

Мы чуть не налетели на Дациана. Он посмотрел на нас и понял, что мы сбегаем. Я знал, что он страшный, но я даже готов был с ним подраться. Но Дациан будто сделал вид, что не заметил нас. Я многозначительно посмотрел на Яну, но она не разделяла мое удивление, дернув меня за руку, заставляя бежать дальше.

Слух постепенно возвращался. Я услышал, как одновременно завизжало множество голосов и странный шипящий шум. Половину горизонта заслоняла еще одна невероятных размеров стена, в десятки раз больше стены Юдит. Волна! Они сотворили цунами!  Темно-синей стеной оно просуществовало долю секунды, обросло белой бурлящей пеной и рухнуло вниз. Я подумал, вот это точно конец, но все равно сотворил скалистое возвышение под нами с Яной, такое высокое, как смог, истратив практически всю гармонию. Волна разрушила стену, погребя под собой людей, стоявших у нее. Анойя уменьшила ее масштабы, рассредоточила, превратила частично в пар, кто-то из Творцов Сладострастия сотворил, как и я, какую-то возвышенность, но все равно многие мигом погибли. Волна шла дальше, неся в себе мертвых и живых, но благодаря Падальщикам она представляла собой просто быстротекущую реку. Назад к Строю вода почти не шла, на своей половине они подняли ландшафт, стоя теперь на горе. Очень удобно для расстрела.

Мы все еще держались за руки с Яной, я обернулся к ней. Взгляд у нее был совершенно остолбеневший. Я погладил ее по руке, мне вдруг на какой-то момент стало даже радостно, все-таки это я нас спас. Правда я даже перестарался, нашла скала была самой высокой.

По нам начали палить. Все мы теперь были как на ладони. До нас бы обычные пули точно не долетели, но я все равно повел  Яну спуститься немного. Нам приходилось держаться за камни, чтобы не упасть. Вниз мы спуститься не могли, там везде была вода, поэтому мы стояли с обратной стороны нашей горы.

– Мы заперты, – констатировала Яна. Я хотел ее утешить, что мы сможем сотворить себе плот, например, или даже черепах и уплыть на них. Но потом она показала пальцем вперед, и я понял, что она имела ввиду другое. Вода в какой-то момент перестала течь дальше. Там не было никаких препятствий, но она остановилась, будто мы оказались в огромной невидимой ванной. Я огляделся, невидимое препятствие действительно окружало нас со всех сторон. Радиус нашего купола был в несколько километров, но он был сплошной.

– Что нам делать?! – с ужасом спросил я и сразу пожалел об этом. Мы что-нибудь обязательно придумаем, мы не позволим запереть нас здесь на убой. Мы с Яной смогли усесться, свесив ноги вниз, будто бы мы просто выбрались на прогулку в горы. Сзади мы слышали выстрелы и взрывы, но мы не оборачивались. У меня  осталось совсем мало гармонии, я не мог помочь. И знать, кто умер, а кто нет, я тоже не хотел. Единственное, к чему я прислушивался, есть ли ответ Строю и с нашей стороны. Он был. Значит, Юдит и Андрей еще могут быть живы.

Пока мы сидели, я вдруг будто совершенно случайно обнаружил, что мой бок все еще болит. Незаметно от Яны я приподнял футболку и увидел, что у меня на полживота гематома. Это очень, очень плохо, я не знал, как залечить себя изнутри. Я едва сдерживался, чтобы не сказать об этом Яне, чтобы хотя бы услышать от нее поддержку. Но сегодня я был молодец, не сказал. Но осознав, что что-то внутри моего живота истекает кровью, я сразу почувствовал, что и голова у меня кружится, и я слабею.

Так-так, нужно было срочно что-то решать. Кроме проблемы, как нам выбраться и не попасть под удар Строя или безумие Анойи, нужно было думать, как к тому же не умереть от кровотечения. Юдит предостерегала меня не лечить себя самостоятельно, если я точно не знаю, как это делать. Я бы мог сотворить себе сращение моих порванных сосудов только в том случае, если бы я визуализировал рану. В слепую это делать нельзя, иначе я мог бы случайно перекрыть кровоток в здоровых сосудах. Нужен был врач. Среди Сладострастия их не было, насколько я знал, но Юдит бы точно справилась, она ведь знала все. Но для этого мне нужно было как-то добраться до нее. Я совершенно точно умру раньше! И Яна умрет со мной, потому что ее некому будет защитить,  а она слишком тормознутая, чтобы сама уворачиваться от ударов. Даже, если мне хватит физических сил продержаться подольше, а мое тело, например, слишком проспиртованное за три века, чтобы умирать от пулевого ранения, мне не хватит гармонии обороняться. А добыть ее на поле боя не просто. Вот Анойя, наверное, сейчас имеет неограниченный запас дисгармонии, счастливчики. Я попробовал присмотреться к кронам деревьев, торчащих из воды и увидеть в них свою эстетику. Стоят себе они десятки лет, жарятся на солнце летом, мерзнут зимой, пребывая в умеренно сухом климате. А тут пришли какие-то уроды и сотворили вселенский потоп. Вот это неожиданность. Верхушки самых высоких деревьев были примерно на нашем уровне, и я мог рассмотреть, как солнце играет на их мокрых листьях. Вокруг ближайшей к нам липы собирались пчелы, видимо их улей намок, и они пытались осознать свою потерю. Вода внизу была грязной, землистой, но ведь это не означает, что только лазурно-голубая вода может быть красивой. Можно было представлять, что мы сидим на берегу Амазонки, например.  Стукнувшись о край липы, мимо нас проплыло что-то, похоже на комок водорослей. Волосы. Это проплыла чья-то голова с длинными черными волосами. Оторванная голова! Нет, искать гармонию на фоне криков и взрывов точно не стоило. Безумная музыка боя ударила по моему слуху с новой силой. Чувственный страшный диссонанс.

Яна достала из кармана толстовки мятую пачку сигарет и вынула нам по одной. Когда я смотрел на нее, казалось, что ее абсолютно не волнуют смерти за нашими спинами. Взгляд у нее был даже какой-то философский. Она сидела на краю скалы с сигаретой в зубах на фоне кошмарных криков. Она была как старец в фильме, способный дать мудрый совет. Это было странно! У нее не могло быть подобного опыта раньше, возможно, она просто имеет самые железные нервы на свете. Или она была в ступоре. Я поджег сигарету и передал ей зажигалку. Щелк. Щелк. Щелк. Интересно, как среди шума так отчетливо можно было слышать щелчки зажигалки. Щелк-щелк. Наверное, закончилась. Я поднес свою сигарету к ней, чтобы подкурить. Яна все никак не могла совершить стыковку концов наших сигарет, и тут до меня дошло, ее руки дрожат. Ой, так все-таки она не мудрый старец. Я резко обнял ее, прижимая к себе. Она спокойно положила мне голову на плечо, вовсе не так, как могла бы сделать девушка с дрожащими от страха руками.

– Ладно тебе, мы выберемся. Я сейчас что-нибудь придумаю!

Я и правда даже немножко стал верить в свои слова. Даже приободрился слегка. Сюда бы еще музыку и бутылку вина. Гармонией наше положение было сложно назвать, но капля магии ко мне вернулась за этот момент. Я стащил с Яны капюшон и уткнулся в ее щупальца-волосы.

– Только ты тоже подумай, ты же довольно умная вроде.

Она кивнула.

Если я буду думать не о своих возможно мертвых друзьях и не о своем полумертвом боке, а о спасении Яны, я смогу что-то сделать. Даже забуду про боль и слабость. Я стал вертеть головой в поисках хотя бы подсказки на выход. Ничего не находилось, заметил лишь, что наш купол можно было даже немного различить. Блестел, как мыльный пузырь. Делать было нечего, пришлось все-таки обернуться назад. Первое же, что бросилось в глаза, что возвышенность, на которой был Строй, была объята огнем. Они сотворяли воду сверху, но потушить огонь было не так легко. Кому-то даже пришлось попрыгать в воду. Некоторые, как огненные демоны, метались из стороны в сторону, сами сгорали. Но самое жуткое во всем этом было другое. Я различил несколько загоревшихся Творцов, которые не делали абсолютно ничего, чтобы как-то спастись. Они стояли и сгорали, будто бы ничего необычного не происходит. Я очень надеялся, что это была какая-то обездвиживающая магия, а не их собственное решение.

Я посмотрел ниже, на территорию занятую Сладострастием и Анойей. Я видел, что некоторые сотворенные островки пустовали, обагренные кровью, но их было не так много. Было искушение поискать взглядом Юдит и Андрея, но решил себя не травмировать. С первого взгляда я смог различить только Адель в ее ярком красном платье. Она стояла на крыше одной из наших машин и, казалось, пританцовывала. Наверное, просто колдовала. В ее сторону периодически  летели пули, но она разрушала их задолго до себя. Интересно, почему Строй выбрал себе в оружие именно обычные автоматы? Наверное, это изобретение человечества действительно убивает быстрее, чем любая магия. Огонь почти потушили, ряды Строя заметно поредели, но их все равно оставалось очень много. Такая толпа могла собираться в моем клубе в лучшие дни.

Вдруг, заглушив все звуки, раздался громкий треск, будто от разбитого стекла. Я зажал уши, до чего он был противный. Потом я услышал несколько радостных вскриков, и лишь после  осознал, чем они были вызваны. Появилось течение, вода куда-то стекала, будто из ванной вытащили пробку. Я сначала и правда подумал, что это Падальщики разрушили где-то землю, но потом я понял, что течет она под один из краев купола. Он все еще был над нами, но теперь на нем была трещина. У нас был шанс! Мне тоже хотелось кричать от радости. Но я не мог выдавать наше местоположение. Мне казалось, увидеть трещину в этом куполе, было лучшим, что происходило в моей жизни. Казалось, будто мы уже победили, хотя по сути это еще ничего не значило.  Я уже стал подниматься на ноги, чтобы слезть, когда осознал, что Яна должна тоже пойти со мной. И еще я понял, что когда я стою, моя голова кружится сильнее.

– Подожди, Таддеуш. Вода будет уходить еще минимум минут десять. Им бы продержаться.

Я снова сел. Мне бы тоже продержаться это время. Может, придется даже плыть.

– Тебе не надоело жить? – вдруг спросила Яна, и мне было обидно это слышать.

– Эй! Это угроза? Или ты намекаешь на то, что я старый? И только не говори мне, что ты решила сдаться и больше не пытаться выжить!

– Не то, что ты старый. Я думаю вот над каким вопросом. Юдит, Эйвару и Дациану надоело жить или они, прожив почти тысячу лет, перестали видеть ценность жизней, в том числе и своей? Допустим, Дациан не считается. Адель начала провоцировать войну без его участия, он, как глава организации, подключился, когда война уже была развязана. И еще он служит своим богам. Здесь все оправдано. Но Юдит и Эйвара я понять не могу. Юдит должна была осознавать, что, даже объединив Сладострастие и Анойю, мы все равно уступаем по численности Небесному Строю. В тот момент она даже не знала, что Падальщики получат больше силы от своих богов. Эйвар мог думать, что он выиграет заранее. Но он же осознавал, что его организация понесет большие убытки. Зачем строить такое организованное общество, если в один момент готов распрощаться с его большинством?

– А, ты об этом. Не обращай внимания, они просто чокнутые в край. Я тебе абсолютно серьезно говорю. Юдит только кажется такой серьезной и умной. На самом деле она страдает маниакальными идеями, ага. А Эйвар вообще психопат.

– Тогда все понятно.

Мне как-то даже неловко стало, что наших главарей можно было охарактеризовать так. На самом деле Яна рассуждала слишком плоско. Здесь можно было долго говорить о высокомерии и задетой гордости Юдит, о ее вере в свои идеи, о непобедимости сочетания Творцов и Падальщиков, о ее злости на Эйвара за себя, своих людей и свою любовь. Об Эйваре тоже можно было много чего сказать, но его я знал едва ли. Хорошо, что Яна спросила меня про старость в таком контексте.

– О, подожди, Янешка. А тебе ведь не надоело жить? В твоем же вопросе не было никакого другого подтекста?

– Думаю, еще до открытия моей магии такое могло случиться. Но сейчас мне очень хочется узнать, как же все-таки устроен мир.  Я не хочу умирать.

– Я буду защищать тебя. Ты не умрешь, но вот если вдруг я умру, похороните меня под музыку и напейтесь на моих похоронах.

– Хорошо, – серьезно сказала Яна. Я хотел добавить, чтобы она передала Андрею – мое последнее желание было, чтобы он перестал быть уродливым, но Яна сейчас была слишком серьёзной. Нет, наверное, в сложившейся ситуации слишком серьезным быть нельзя.

Я посмотрел в ее разноцветные глаза и подумал, что немного скучаю по ее настоящим серым глазам. Так странно, я их видел совсем недолго. Я поцеловал ее в губы, стараясь запомнить, как это целоваться с ней. Эмоционально, но не горячо.

Вода практически ушла, оставив землю мокрой и слякотной. Ямы были полны водой, да и вообще земля внизу была теперь похожа на болото. Мы стали спускаться вниз. У меня все еще кружилась голова, и я несколько раз оступался.

– Я не очень ловкий, – сказал я Яне, когда она дала мне руку, чтобы помочь слезть. На самом деле я соврал, я был очень ловкий, просто я истекал кровью. В детстве я залезал на самые высокие деревья, в юности я был лучшим ездоком на коне и жонглером бутылками.  В современном мире я был парашютистом, серфингистом, сноубордистом, руфером.  А Яна даже этого не знает, наверное. Захотелось ей фотографии показать в подтверждение, чтобы она знала, что я крутой не только в музыке, алкоголе и сексе, но телефон оказался разряженным.

Трещина в куполе была посреди леса. Когда мы доберемся до леса, мы будем в относительной безопасности. До этого нужно преодолеть совершенно открытый участок, на котором нас было очень легко снять. Бой жил своей жизнью, постоянно перемещался, и теперь находился куда ближе к нам, чем был изначально. Бежать было небезопасно. Мы ждали удобного случая. Он представился, когда половину поля охватил дым. Я не понял, то ли кто-то из Творцов его сотворил, то ли кто-то из Падальщиков что-то взорвал. Взрывы были слышны постоянно, поэтому дифференцировать было сложно. Яна махнула рукой, будто открывая марафон, и мы побежали. В какой-то момент в метре от нас упал горящий шар. Похож на греческий огонь, наверное. Как странно, вроде среди нас не должно было быть настолько старых магов, способных устроить такое смешение эпох.

Без повреждений мы добежали до лесу. Я думал, я вот-вот свалюсь в обморок, поэтому схватился за дерево. Оно меня удержало. Я сполз по нему вниз. Нужно было идти, но я должен был хоть немного перевести дух.

 – Таддеуш, тебе плохо? Ты ранен?

– Нет, мне хорошо! Я просто слишком много курю и принимаю наркотиков, поэтому не могу долго бегать!

– Тебе плохо.  Я не умею лечить, но может, я могу хоть как-то помочь?

Я активно замотал головой. Я знал, что сильные люди не признаются в том, что им плохо. Сегодня я буду сильным. Но Яна продолжала настойчиво на меня смотреть, ожидая ответа.

– Мне бы может только воды попить.

– У меня нет воды.

На самом деле в горле и правда, пересохло. Я бы с радостью смочил его алкоголем, конечно. В кармане у меня была плюшка, но никакого алкоголя с собой я опрометчиво не взял. Яна сложила руки чашечкой, и в них появилась вода. Она была не совсем прозрачная, слегка розоватая. Ее магия была извращена, она не могла сотворить то, что желала. Я жадно выпил эти пару глотков из ее рук. У воды был привкус крови. Не самый приятный ароматизатор, но мне стало немного лучше.

Мы пошли дальше. Ноги вязли в мокрой земле, мои яркие кеды стали серо-коричневыми и хлюпающими, в них плавали елочные иголки. Идти было тяжело, мне хотелось сесть на землю и остаться здесь. Лежал бы, собирал чернику, жевал бы заячий лист, может, кровотечение в покое остановилось бы, а меня бы не заметили. Но я держал Янешку за руку, и мы должны были добраться.

Деревья стали редеть, и мы увидели, как среди них поблескивает вода. Мы вышли к озеру, которое было здесь еще до сотворенного потопа. На это указывали деревянная беседка и мостик. К беседке подходила вода, а мостик был почти полностью погружен в нее, но, наверное, раньше такого не было. Видимо, дачники  приходили сюда плавать. Граница купола проходила прямо по воде, и, конечно, нам повезло, трещина в нем тоже. Ее было прямо видно. Неровная, как  надбитая бутылка, несколько метров в высоту и ширину. С краев стекало что-то черное, как чернила.

– Переплывем, подумаешь. Ты же умеешь плавать?

Вместо ответа Яна сжала мою руку сильнее и приложила палец к губам. Я не мог понять, чего она меня затыкает, звуки боя были слишком громкими даже здесь, нас никто не мог услышать. Но на всякий случай я не стал возмущаться вслух. Я проследил за ее взглядом, она смотрела на берег озера в двадцати метрах от нас. Там ничего не происходило. Я хотел все-таки возмутиться, но Яна еще сильнее сжала мою руку. Я еще раз посмотрел туда, и увидел, что через лес с той стороны кто-то пробирается. На берег вышла тощая высокая блондинка в мужском кожаном плаще. В руках у нее был автомат, а значит, она видимо была из Строя. Девушка стала хаотично метаться вдоль берега, и я подумал, что она немного свихнувшаяся. Потом до меня дошло, она рыдает. Видимо она, как и мы, пришла сбежать из-под купола. Чтобы собраться с мыслями, ей видимо нужно было порыдать, с женщинами такое бывает. Мы с Яной легко могли ее убить. Она нас не видела, у меня хватило бы гармонии сотворить пулю или лезвие. Она бы умерла мгновенно, даже ничего не почувствовав. Яна бы тоже с этим справилась. Хоть ее магия и была искажена, она работала в плохую сторону. Девушка бы все равно умерла, только возможно мучительнее. Если она обернется, она сама с легкостью нас убьет, поэтому это нужно было сделать скорее. У меня уже был печальный опыт. Во время последней войны, в которую меня втянули, я с сослуживцем наткнулся на вражескую группу. Мы, как и сейчас, видели их, а они нас нет. Мы могли бы их расстрелять, но среди них были в основном старики, и мы не сделали этого. Конечно, никому не рассказали об этом. Этим же вечером кто-то поджег наш склад с оружием и припасами. Таддеуш – тряпка, слабак.

Девушка, кажется, перестала рыдать. Закурила сигарету, сделала несколько шагов в воду и остановилась. Я уже стал концентрировать магию в руках, но решил посмотреть на Яну. Может быть, она против. Может, это наоборот действует, и убить врага, который даже о тебе не знает, вот это слабость. Тем более, врагами мы стали не по собственному желанию, лично она мне ничего не сделала. Строго говоря, даже Эйвар мне ничего не сделал. Она была, наверное, молодая, самых старых Творцов даже из Строя я, если не знал, то видел. Судя по ее мужскому плащу, наверное, она была не одинока. Может, у нее вообще был ребенок. Она просто хотела выжить, и, наверное, не хотела убивать. Я старался вглядеться в лицо Яны, но оно ничего не выражало. В этот момент девушка резко развернулась, наставив автомат в нашу сторону.

– Кто здесь? – крикнула она, срывающимся голосом. Черт, я слишком тормозил, теперь не понятно, кто из нас может оказаться быстрее.

– Выходите на берег с поднятыми руками, иначе я стреляю!

Прежде чем я успел что-либо сделать, Яна подняла руки вверх и сделала несколько шагов вперед. Я собрал магию в руках, я надеялся, Яна тоже, и вышел вслед за ней.

Блондинка сама нас боялась, наверное, она не собиралась стрелять. Тем более, если бы хотела, уже сделала бы это. Но также страх мог подогнать ее, наоборот, выстрелить при любом нашем неосторожном движении. Это я также узнал о людях в начале сороковых прошлого века.

– Послушай! Мы не собираемся нападать! Мы не хотим сражаться. Ты ведь тоже не хочешь, правда? Ты же тоже пришла сюда, потому что увидела трещину?

Она не ответила. Стояла, переминаясь с ноги на ногу, будто пыталась что-то вспомнить. Потом кивнула.

– Ты же Таддеуш? Ты ударил Кнуда перед боем, я видела. За это я должна стрелять в тебя, Кнуд сказал, что кого-кого, а тебя мы должны убить вместе с твоей подружкой. Это видимо она. Ты, наверное, довольно сильный, это ведь так?

Наверное, я возвысился перед глазами Строя, когда я ударил их командира. На самом деле так по сути и должно было быть, я едва его младше. Только вот гармония у меня закончилась, и все плыло перед глазами.

– Это я, ты права, но, прошу тебя, не стреляй. Слушай, я просто хочу спасти Яну, у нас любовь, понимаешь? Нам не нужна война, пожалуйста, дай нам уйти.

– Не очень грозно, – прошептала Яна, но блондинка, кажется, этого не услышала. Она смотрела сейчас только на меня, ей было тревожно, ей не хотелось лишать меня жизни. Надо было только найти правильные слова, и она нас отпустила бы.

– Сотвори переправу к трещине.

Я скорчился. Я уже хотел ей сказать, что у меня почти нет гармонии, но она могла подумать, что я вру, чтобы сохранить магию для сражения. Но на самом деле я и хотел это сделать, иначе бы у меня совсем не осталось возможности защищаться на всякий случай. Сказать, чтобы это сделала Яна с указанием того, что ее магия может оказаться очень непредсказуемой, тоже не вариант. Почему же мы с ней такие вызывающие подозрение!

– У меня совсем немного гармонии, – сказал я и направил руку к озеру. Но я еще не успел начать что-то делать, как от берега  потянулся железный мост. Яна. Он даже получился, за исключением  того, что по бокам он сужался, кончаясь тонким лезвием. Я опустил руки только когда мост был протянут до трещины, присваивая Янины достижения себе. Я кинул взгляд на Яну, но она ничем не показывала свою причастность. И я старался.