Текст книги "Долгая дорога. Зов Вора (СИ)"

Автор книги: Маргарита Дюжева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)

Самое странное, что в данный момент я не думала о том, как же Александру удалось меня найти. Я думала о том, что не так с этой гребаной пандой на заднем сиденье.

Обернулась, что бы лучше ее рассмотреть. Ничего особенного. Игрушка как игрушка. Нахмурилась и отвернулась.

Таксист покосился на меня, но ни слова не сказал.

Вспомнилась серия из русского сериала про маньяков. Там мужик, занимающийся извозом, клал в машину цветы, чтобы располагать к себе доверчивых пассажирок. Потом увозил их в поле, убивал и насиловал.

Покосилась на таксиста. Теперь он не обращал на меня внимания и был поглощен дорогой. Дядька, как дядька. Хотя тот маньяк из фильма тоже нормальным казался...

Совсем с ума сошла. После выходки Ваньки, мне теперь в каждой подворотне будут насильники мерещиться.

Бл*, да что же не так с этой вонючей пандой?! Снова повернулась к ней, долго смотрела, но ничего необычного не увидела.

– Зачем вам в машине игрушка? – наконец спрашиваю у него.

– В подарок везу.

Кивнула головой, чувствуя себя идиоткой. Что я вообще прицепилась к этой панде? Подумаешь медведь плюшевый в машине.

Водитель тем временем рассматривал меня с неприкрытым интересом, заставляя чувствовать, по крайней мере, не уютно.

Так, хрен с ней с пандой, надо подумать о будущем. Александр смог меня найти. Как? Может, он мне маячок куда-нибудь в сумку кинул? Не может такого быть, сумка новая, он ее даже не видел. По телефону отследить тоже не вышло бы, у меня и телефон и симка на стороннего человека.

Так, надо звонить Вике, пусть все собирает и ждет меня в машине. Отправляемся сразу, как я приеду.

Я набрала ее номер и стала ждать ответа. Безликий голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети. Я нахмурилась и набрала ее еще раз. В этот момент машина подскочила на лежачем полицейском. Я подпрыгнула на сиденье, чуть не стукнувшись головой о потолок, в телефоне послышались гудки, а дурацкая панда издала нелепый игрушечный рев и теперь не хотела затыкаться. Я напряженно вслушивалась в гудки, медведь вопил, а водитель невозмутимо смотрел вперед. Насчитав 15 гудков, с раздражением отключила мобильник. Спит она что ли? Панда, тем временем замолчала.

Почувствовала, как вдоль хребта побежали мурашки. Инстинкты самосохранения вопили, и я не понимала почему.

Как завороженная, снова повернулась к медведю. Обычная черно-белая мягкая игрушка, наверное, около метра высотой. Сидит на заднем сиденье, нелепо развалив свои лохматые лапы. Морда обычная, розовый рот, черный блестящий нос, глаза пуговки.

Что за ...

Не было на этой морде никаких пуговиц. На меня смотрели живые человеческие глаза, полубезумные от ужаса, с застывшими слезами.

Внутри все свернулось в тугой клубок от не передаваемой жути. Игрушка с живыми глазами, таращащаяся на меня.

С диким визгом, не осознавая, что делаю, я начала дергать дверцу машины, пытаясь непослушными, дрожащими и пальцами справиться с кривой дверной ручкой. Водитель с силой ударил по тормозам, как раз в тот момент, когда мне практически удалось открыть дверь.

 Одним резким движением он втащил меня обратно, дверь заблокировал.

Я забилась в самый угол, прижавшись спиной к дверце, и затравленно смотрела то на него, то на панду, смотревшую на меня жуткими живыми глазами.

–Увидела, значит, – усмехаясь, произнес он,– не ожидал.

–Чего вам от меня надо? – пропищала я, словно мышь, пойманная в мышеловку,– отпустите меня!

Таксист равнодушно смотрел на меня, облокотившись одной рукой на руль. Тут меня прорвало, и я зарыдала.

Истерика надоела ему быстро, он резко нагнулся ко мне, заставляя еще больше вжаться в сиденье. Схватил меня за волосы, не давая отстраниться, и спокойно сказал:

– Рот закрой, а то прибью.

Закусила губу, чуть ли не до крови, пытаясь сдержаться.

– Что вам от меня надо? – чуть слышно прошептала я.

– Давно ли мы перешли на вы? – с издевкой поинтересовался таксист.

Я не понимаю, о чем он, от этого становится еще хуже, боюсь его разозлить и спровоцировать. Что ж за день то сегодня такой.

– Значит, кроме панды тебя больше ничего не заинтересовало?

Что он от меня хочет? Чего еще меня должно было заинтересовать?

Он выжидающе смотрит на меня, я старательно поджимаю трясущиеся губы и поднимаю на него вымученный взгляд.

Только сейчас обращаю внимание на то, что мужик сероглазый не смотря на кавказскую внешность. И глаза такие светлые-светлые, наглые-наглые...как у Хромова.

–Умница, девочка,– сказал он уже своим голосом.

Вокруг все пошло мелкой рябью, задрожало и исчезло.

Я с удивление обнаруживаю себя на сиденье Хонды, за рулем действительно Александр, а на заднем сиденье вместо плюшевой панды с человеческими глазами, сидит Хайницкая.

Перевожу изумленный взгляд с перепуганной подруги на ухмыляющегося Сашу и не могу ничего сказать.

– Какого черта ты поперлась к этому пьяному придурку? – спросил он.

–Тебя это не касается,– полушепотом произношу, не в силах поверить в происходящее.

Хромов быстро хватает меня за плечо и притягивает к себе почти в плотную, от растерянности даже не думаю сопротивляться:

– Еще раз увижу, как тебя кто-то лапает и за себя не ручаюсь.

– Не твое дело,– вяло огрызаюсь.

–Еще как мое, – прорычал он мне в лицо. И было что-то такое в этом тоне, что заставило кровь быстрее бежать по венам, в внизу живота стало горячо.

Откидываю от себя его руку и отодвигаюсь:

–Как ты это сделал?

– Не важно.

– Ты колдун? – это единственное что мне пришло в голову. Я ждала, что он рассмеется, а вместо этого Хромов лишь пожал плечами.

– Что с Викой? – состояние подруги, неподвижное со стеклянным взором пугало меня. Черт, эта панда мне до конца дней в кошмарах сниться будет.

– Все с ней нормально.

–Ты же собрался уезжать.

–Да, твою мать, собирался. Только две заразы залезли в мой дом и выкрали моего коня. Так что пришлось задержаться.

Я рассматривала свои руки, не находя смелости задать самый важный вопрос. Что же теперь с нами будет. Вряд ли он еще раз просто так отпустит.

–Я по-прежнему собираюсь сегодня уехать, только теперь с балластом, в виде двух наглых девиц.

– Никуда мы с тобой не поедем,– выкрикиваю я, пытаясь открыть дверь. Черт, не могу оставить Вику, придется отложить побег.

–Уже едете,– с его словами за окном прошла волна ряби и я обнаружила, что мы находимся не в городе, как за секунду до этого, а в лесу. Машина стояла на обочине узкой дороги, вокруг возвышались высокие столетние ели и сосны.

– Что за...-выручив глаза смотрю в окно и не верю сама себе. Как так то? Что за чертовщина.

–Я предупреждал тебя в прошлый раз, что отпускаю только в память о нашем прошлом. Больше такой щедрости не жди.

– Куда ты нас тащишь?

– О, поверь, тебе там понравится,– с кривой усмешкой заметил он.

– Мы сбежим! – выпалила я, а сама бросила тоскливый взгляд на неподвижную Викторию.

–Значит, примем меры, чтоб вы мне не докучали.

–Что?

– Спи,– просто сказал он, глядя мне в глаза. Тот час я почувствовала, как реальность ускользает, и проваливаюсь в сон, а там меня уже поджидала жуткая панда.

Глава 5. Часть 1

Приграничье

Пробуждение было тяжелым. Такое описание утреннего состояния очень часто встречается в книгах. Так вот, состояние было не просто тяжелым, нет. Его можно охарактеризовать как состояние адского похмелья у сбитого КАМАЗом раненого джигита.

Судя по всему, я лежу на каменном полу, а вокруг пыльно, душно. Хочется чихнуть. Разлепляю ясны очи и понимаю, что ничего не вижу. Ослепла. Не могу сдержать испуганный вопль.

– Чего орешь?– раздался голос Вики, откуда-то с боку.

– Ничего не вижу,– захныкала я, – что-то не так с моими глазами.

– Что-то не так с твоей головой, – ворчливо ответила подруга,– ты из-под одеяла вылези.

Только сейчас до меня доходит, что я укутана с головой покрывалом. Скидываю его, и сразу и зрение появилось, и духота прошла.

Попыталась подняться на ноги, но не смогла, сил не было совсем. Меня хватило только на то, чтобы на руках подползти к каменной неровной стене и усесться, прислонившись к ней спиной.

Вика сидела в такой же позе с противоположной стороны. Мы находились в пыльной земляной пещере или норе, не знаю точно. Чуть поодаль был виден выход, круто поднимающийся вверх. Судя по длинным теням, проникающим в наше убежище, день уже шел к вечеру.

– Где мы?– очень хотелось узнать ответ на этот животрепещущий вопрос.

– Понятия не имею,– Вика пожала плечиками,– я очнулась минут пять назад.

– Хромов?

– Не видела его.

– Что это вообще было?–  поинтересовалась я, имея ввиду последние события.

– Что-то ужасное,– ответила она, передернувшись,– когда он меня нашел, то сначала чуть не заморозил, потом сделал так, что я рукой не могла пошевелить без его приказа. А ты как?

Я смутилась, вспомнив, что пытался со мной сделать Чижов, но от подруги ничего никогда не утаивала, и сейчас не собираю. Тем более, это по ее настоянию я к Ивану поехала.

– Чижов был пьяный, как сапожник. Разговора у нас не вышло, все закончилось тем, что он попытался изнасиловать меня прямо на полу. И если бы не появление Хромова, то у него бы это вышло,– я кивнула на свою порванную футболку и джинсы без пуговицы.

Вика подозрительно посмотрела на меня:

–Ты ничего не путаешь? Это точно Ванька был?

–Нет, блин, это другой здоровенный бугай.

– Сама виновата, довела парня,– убежденно изрекла она через минуту.

– Я что-то не поняла, ты его защищаешь что ли?– моему негодованию не было предела.

Вика лишь отрешенно пожала плечами, и перевела разговор на другую тему:

– Почему, после побега от Ваньки не спряталась, а села к Саше в машину?

– Так я не к нему садилась,– хмыкнула я, понимая, что мы очень крупно попали.

– Это как?

– Лично я видела красную девятку, такси. За рулем сидел жгучий кавказец, а сзади огромная плюшевая панда с вытаращенными глазами.

– Ты шутишь?

– Ни капли, а когда я заметила, что у нее человеческие глазищи, то чуть с ума не сошла. А потом, раз, и все изменилось. Грузин стал Александром, панда тобой, а за окном не город, а дремучий лес.

– Ничего себе, а я еще думала, какого черта ты на меня все оглядываешься, а потом и вовсе звонить мне собралась.

Мы замолчали, каждая погрузилась в свои мысли.

Из задумчивого состояния меня вывела жажда, острая, сокрушительная, нестерпимая. В горле как-то сразу все пересохло, и даже язык словно стал шершавей и увеличился в размерах.

Тоскливым взглядом обвела пещеру и увидела в углу бутылку минералки. Откуда она здесь взялась, меня мало интересовало, главное, что в ней живительная вода

На четвереньках, мотаясь и путаясь в конечностях, поползла к ней.

С трудом открутила запаянную крышечку и жадно приникла губами к горлышку. Боже, как хорошо. Я пила, пила, пила, а потом с удовлетворенным стоном отвалилась от бутылки.

– Принеси мне тоже,– попросила Вика, на что я ей показала фигу, и блаженно улеглась на землю, прикрыв глаза.

Подруга проворчала что-то нецензурное, по поводу вредности некоторых представителей рода человеческого, но, осознав, что на меня это не действует, тоже поползла к волшебному источнику, сердито сопя и ругаясь.

–Что делать будем?– спросила я через полчаса, проведенные в сладкой полудреме. Силы потихоньку возвращались, и у меня уже получилось встать на ноги. Ходить пока не пыталась, не хочется носом в камни падать.

– Да не знаю я. Хоть бы иметь представление, куда нас Хромов притащил.

– Думаешь, он нас бросил?– спрашиваю, а у самой волосы от такой перспективы дыбом встают. Занес в лес, бросил в берлоге, а сам ушел. И теперь нам грозила смерть от голода и холода.

Мои панические мысли были прерваны топотом копыт. Несколько лошадей, лосей, оленей? Приближались к нашему убежищу. Остановились у самого входа, нетерпеливо похрапывая. Наверное, все-таки лошади.

Потом раздались шаги, в проходе показалась человеческая тень, и через секунду мы увидели Хромова собственной персоной.

Смотрим на него обе настороженно, мало ли что опять выкинет. Еще одной панды я точно не переживу без потерь для психики.

Мужчина смерил нас равнодушным взглядом, на секунду задержавшись на моей разодранной одежде, скинул с плеча сумку и бросил ее к нашим ногам:

– Переодевайтесь.

Воинствующий дух от такого приказа, воспрянул с новой силой, не смотря на пережитые страхи:

–Не собираюсь я переодеваться в твое барахло!

Хромов чуть повернул голову в мою сторону, смерил острым взглядом, а потом возник прямо передо мной. Я даже глазом не успела моргнуть, только отшатнулась в сторону. Отстраниться он мне не позволил, крепко схватив за плечо.

– Ты переодеваешься, быстро и молча.

–Если нет? Что ты сделаешь? Силой заставишь?

– Спроси у подруги, она тебе расскажет, как я могу тебя заставить.

Я метнула на нее измученный взгляд, а перед глазами опять всплыла панда.

– Ты, конечно, можешь отправляться прямо так,– он пренебрежительно дернул за край драной футболки и слабо затянутый узел послушно развязался, в который раз выставляя мое исподнее на всеобщее обозрение.

Заливаясь пунцовой краской, пытаюсь прикрыться, натягивая измученную расползающуюся тряпку на грудь.

– Можно подумать я там чего-то не видел, – с усмешкой заметил Саша и легко перехватил мою руку, пресекая попытку отвесить пощечину.

Я сердито вырвалась, схватила принесенную им сумку и подошла к Вике.

–Пять минут вам на переодевание, потом отправляемся. Хочу засветло добраться до ночлега.

– Ну, уж нет,– опять поворачиваюсь к нему, уже не обращая никакого внимания на свою полу-обнаженность,– ни до какого ночлега мы с тобой не идем. Отправляйся на все четыре стороны, а мы домой!

Александр рассмеялся, пробормотал что-то типа "святая наивность" и направился к выходу.

– В общем, я хочу есть и спать, поэтому ждать вас не собираюсь. Постоялый двор находится примерно в пяти километрах на северо-востоке. Проедете прямо,– он махнул рукой, показывая направление,– где-то километра полтора и попадете на лесную дорогу. Далее двигайтесь вдоль нее. На развилке повернете направо. Для самых одаренных повторю еще раз. Направо! Слева будут горячие источники и серные болота, искать там ваши вареные тушки не буду. Надеюсь запомните. Как надоест кривляться придете.

Хромов сделал под козырек и, стремительно развернувшись, стал подниматься из пещеры, напоследок бросив насмешливую фразу:

– Если попадутся на пути волки, то лезьте на дерево. А если медведь, то притворяйтесь мертвыми. Должно помочь, наверное.

Мы, выпучив глаза, выслушали его указания.

– Что он там сейчас про волков говорил?– шепотом спросила Вика.

– Не знаю, – я подрагивающими от напряжения руками торопливо расстегнула сумку и вывалила на каменистый пол все ее содержимое.

Две пары черных брюк из плотной приятной ткани, две темно-серые рубашки строго кроя, пояса и высокие ботиночки из мягкой коричневой замши со шнуровкой, на маленьком каблучке.

Торопливо переоделись, с опаской оглядываясь на выход. Одежда пришлась практически в пору, только  Вике пришлось немного брюки закатать.

–В принципе удобно,– скептически заметила она, разглаживая невидимые складки на своей одежде,– похоже на походный комплект.

Я с наигранным равнодушием пожала плечами, а внутри все клокотало от бессильной ярости. Куда-то притащил, чуть ли не насильно переодел, а потом бросил и про медведей наговорил, для поднятия настроения. Ненавижу!

Закинув освободившуюся сумку старую одежду, подхватила ее и бросилась на улицу. Вика метнулась со мной.

Выбравшись, из пещеры мы опешили. Вокруг крошечной полянки, не более десяти метров поперечнике, плотной стеной стоял лиственный лес. Вековые раскидистые, искореженные временем дубы, стройные ясени, хмурые липы.

У входа в берлогу спокойно стояли три кобылы. Две из них, высокие, длинноногие, полностью оседланы, а вот третья, росточком поменьше с коренастыми мохнатыми ножками, была без седла, но зато на ее спине мы увидели свои сезонные чемоданы и остальное добро.

-Какого черта вообще происходит?– растерянно спросила Вика,– мы вообще где?

– Я не знаю,– шепчу, а у самой подбородок на нервной почве трясется, не разреветься бы, -куда поедем?

–Как куда? За Хромовым конечно! Или предлагаешь, на ночь глядя, в незнакомом лесу бродить? – с этими словами она направилась к животным,– буланая моя!

Кобылы встретили нас настороженно, но миролюбиво. Обнюхали, попытались выпросить что-нибудь вкусное, а когда поняли бесполезность своих попыток, то потеряли к нам всякий интерес.

Забрались в седла и поехали в сторону указанную Хромовым. Мохноногая кобылка послушно потрусила за нами.

Нет, я, конечно, ездила на лошади. Но это было в городском парке, пять минут и по равной дороге, а не вечером и в Богом забытом лесу.

Как звали гнедую кобылу, на которой я восседала не известно, поэтому нарекла ее Савраской.

Она нетерпеливо пряла ушами, прислушиваясь к звукам сумеречного леса, и все порывалась перейти на рысь. Я сдерживала ее, как могла, осторожно обводя вокруг поваленных деревьев, мощных корней, выпирающих из земли, огромных муравейников. Каждые десять шагов я бездарно сползала на бок, как куль с мукой, с трудом выравнивала корпус, напрягая бицепсы, трицепсы, квадрицепсы, еще фик знает какие дрицепсы, а так же пресс и мускулюс глютеус, только для того, чтобы еще более бездарно сползти в другую сторону.

Лошадь периодически ржала, и я была почти уверена, что надо мной.

Бросив измученный взгляд на Вику, зашипела заправской гюрзой. Подруга как ни в чем, ни бывало расслабленно сидела в седле, ни прилагая к этому ни грамма усилий, крутила белокурой растрепанной головой, с любопытством осматриваясь вокруг. Спина прямая как у королевы, во время званного ужина. Как это у нее выходит? Она же не больше меня в седле ездила. Кто из нас тут фитнесс-тренер в отличной физической форме?

Она обернулась ко мне и помахала рукой. Блин, да у меня уже пальцы, кисти и весь плечевой пояс свело от напряжения, а она ручками машет!

Когда выбрались на дорогу, стало гораздо легче. Хотя дорогой это трудно назвать, две тонкие колеи, вдавленные в твердую, сухую землю и между ними примятая трава.

Тут что на велосипедах что ли ездят? Машина по таким бороздкам точно не пролезет. Или Хромов затащил нас в такую глушь, что тут телеги в ходу?

Ненавижу! Как же я его ненавижу! И себя заодно. За тот огонь, что никак не удается потушить в себе, стоит ему только появиться рядом, за любовь никчемную. Бью ее, рву на куски, топчу, а она раз за разом возвращается, заставляя страдать. Вот теперь это вынужденное пребывание рядом с ним, заставляющее сжиматься сердце в комочек и вспоминать безрадостное прошлое. За что мне это все?

До развилки добрались уже под самый вечер. На улице стемнело, лес наполнялся новыми голосами, шорохами, звуками. Стрекот сверчков, уханье совы, мышиный писк, и что совсем плохо, унылый протяжный вой где-то далеко-далеко.

Вика ворчливо торопила меня, а я огрызалась, как могла. Техника езды в седле оказалась для меня непостижимой тайной, представить себя трясущуюся рысью просто не могла. Эх, мне бы на травку, земельку, а еще лучше диванчик любимый.

У развилки пришлось задержаться. Внезапно на обеих напал склероз. Что там Александр говорил? Направо ночлег, налево болота. Или наоборот?

Нашу проблему решили лошади. Подождав немного и убедившись в нашей некомпетентности по данному вопросу, они дружно взяли направо и все-таки перешли на мелкую рысь.

Как я ни пыталась притормозить, это копытное чучело не желало останавливаться.

Вика скакала впереди и не видела, как мои телеса плавно перетекают по крупу животного, норовя свалиться на землю. А мохноногая паразитка вообще радостно семенила, опережая Савраску на пару шагов, пренебрежительно фыркала и бросала на меня ехидные взгляды. Не знаю, способны ли лошади на ехидство, но мне это виделось именно в таком свете.

После очередного поворота мы оказались перед небольшим ручьем, через который был перекинут крепкий деревянный мостик, затем дорога поднималась на небольшой холм, а на нем, под огромным дубом, широко раскинувшим свои ветви-руки, стояло здание. Если конечно так можно назвать нечто двухэтажное, деревянное и ужасно мрачное, притаившееся в густых сумерках.

В окнах горел свет, перемещались чьи-то тени, а мы с подругой остановились в нерешительности. Неужели Хромов имел в виду это место, когда говорил про ночлег? Да это какое-то сельское средневековье! Ветхая корчма в глубоком захолустье!

– Что делать будем?– шепотом спрашиваю у старшей подруги. Она лишь уверенно пожимает плечами и направляет лошадь вперед. С тяжелым вздохом направляюсь за ней.

С обратной стороны корчмы обнаружился покосившийся навес для лошадей. Мы в нерешительности остановились, не совсем понимая, что должны делать. Просто завести их туда и привязать? Или найти охранников?

Рядом не было ни одной живой души. Мы еще немного побродили туда-сюда, пытаясь найти хоть кого-нибудь. Безрезультатно. Тем временем совсем стемнело. Пространство перед входом освещалось одним единственным древним фонарем, мирно покачивающемся на ветру. Отбрасываемые им тени, принимали причудливые формы, заставляя ежится от непонятных страхов.

Наконец ожидания нам надоело, и мы ринулись под навес.

Лошадей там практически не было. Пара убогих кляч и высокий, статный жеребец, увидав которого наши кобылы начали радостно похрапывать.

– Сашин что ли? – задумчиво поинтересовалась Вика, рассматривая скотину,– красивый.

–Плевать, – буркнула я, вываливаясь из седла на землю, – бедная моя...

Потирая несчастную пятую точку, направилась к привязи, ведя за собой Савраску и Мохноногую Ехидину. Обеих привязала и осмотрелась. Лошадям вроде корм надо давать на ночь? Или нет? Ладно, найдем хозяев и разберемся.

Оставлять вещи на улице не собирались, поэтому отвязали сезонные чемоданы и направились внутрь.

Сердитые, усталые, голодные, напуганные ввалились в помещение и замерли, не пройдя и двух шагов.

Деревянная мебель, деревянные стены, деревянная стойка бара, деревянная лестница, ведущая наверх. Все из дерева, темного от времени, просмоленного табачным дымом и запахом пищи.

В зале стоял полумрак, нежелающий рассеиваться от нескольких десятков свечей, расставленных на столах и закрепленных на стенах. Чуть больше света проникало из-за открытой двери на кухню. Там ярко горел огонь в печи.

Ничего себе стилизация, мысленно присвистнула я. Словно попали в деревенский трактир средних веков. Очень натурально.

Мы с подругой крутили головами, удивленно осматривая необычное место, и только потом заметили, что в зале полнейшая тишина, и все взгляды прикованы к нам.

За столами сидели одни мужчины. Кто-то в компании, кто-то в гордом одиночестве. Разных возрастов, разной комплекции, с разным цветом волос. Объединяло их только одно, интерес к нашим скромным персонам.

Инстинктивно сделали шаг друг к другу, так было спокойнее.

Хотя о каком спокойствии может идти речь? Ночь, лес, странная забегаловка, две молодые девахи и куча суровых мужиков. Сколько их тут? Быстро пробежала глазами по залу. Одиннадцать.

Одежда на всех была темная, серая или черная. Больше всего по внешнему виду они напоминали охотников или дровосеков.

Я уже стала подумывать о том, как бы покинуть это дивное место, без потерь для здоровья, когда со второго этажа неторопливо спустился Хромов.

Заметив нас, стоящих на входе, как два взъерошенных воробья, усмехнулся и направился к угловому столику, сделав жест следовать за ним.

Я чуть ни завизжала от радости, обнаружив его в этом неприятном месте. Он конечно гад, но свой гад, проверенный. Вика, похоже, полностью разделала мои эмоции. Мы почти бегом бросились за ним, цепляясь чемоданами за столы, стулья, чужие ноги и стараясь не смотреть по сторонам.

Взгляд все равно постоянно натыкался то на чью-нибудь зверскую физиономию, то на здоровенный нож, закрепленный на поясе, то на топор, небрежно приставленный к ножке. А это что? Арбалет? Я выпучила на него глаза и, кажется, даже споткнулась.

 Тяжелый, с потертой ручкой. Явно настоящий, а не бутафория.

Блин, куда нас вообще занесло?!

Пока мы пробирались к столу, Александр подозвал трактирщика и сделал заказ.

Сели с подружкой в самый уголок, плечом к плечу и уже смелее посмотрели вокруг. С Хромовым стало не страшно.

На нас уже никто не обращал внимания. Люди вернулись к своим разговорам, кто-то к своей кружке. Корчма наполнилась голосами, смехом, звоном посуды.

Чего мы так перепугались? Люди как люди, подумаешь, вызвали мы интерес своим появлением. И чего? Правду говорят, у страха глаза велики.

За нашим столиком стояла абсолютная тишина. Мы с Викой молча переглядывались, Александр равнодушно скользил взглядом по присутствующим. Вскоре принесли на подносе три тарелки с тушеными овощами и мясом. Желудок радостно заурчал, напоминая о своем существовании. С одной стороны хотелось проявить гордость, откинуть ложку и сказать, что не буду есть, пока не получу объяснения. С другой стороны, волчий голод, проснувшийся при виде горячей еды, вытеснял все другие мысли.

Наплевав на все, приступаю к трапезе. Чертовски вкусно. Еда горячая, тороплюсь, обжигаюсь, но остановиться не могу. Сколько же я не ела?

Рядом молча орудовала ложкой Виктория.

Хромов ел спокойно, изредка бросая на нас насмешливые взгляды. Что его так веселит, узнаю позже, а пока еда.

Вскоре, почувствовал, что больше в меня не влезет ни кусочка, отвалилась от тарелки, блаженно зевая.

Так, никакого сна, пока не поговорим.

Перевожу взгляд на Сашу и замечаю, что он рассматривает меня. В упор, скользя напряженным взглядом по моему лицу, ни капли, не стесняясь того, что я это вижу. Это нервирует, заставляя сердце подскакивать к самому горлу, и кровь бежать быстрее по венам. Поэтому, прокашлявшись, решаю начать разговор:

– Куда ты нас притащил?

Взгляд серых глаз еще на секунду задерживается на моем лице, потом лениво проходятся по присутствующим и снова возвращается ко мне.

–Сами как думаете?– спрашивает он, а в глазах все так же плещется усмешка.

– В какую-то невообразимую глухомань!

– Это точно,– соглашается он,– Приграничные Земли, всегда славились своей дремучестью.

– Приграничные?– переспрашивает Вика,– мы пытаемся незаконно пересечь границу? Даже не думай нас в это втянуть!

Уже не скрывая улыбки, смотри на нас. Что его так забавляет?

– Мы завтра уходим! Возвращаемся домой,– решительно проговорила она, а я согласно закивала.

–Ага, можете уже выходить, путь не близкий.

– Думаешь, мы не сообразим, как добраться до цивилизации? Деньги есть, купим место в какой-нибудь попутке и все,– я попыталась сказать это, как можно более уверенно, хотя никакой уверенности не ощущала.

– Давайте,– согласно кивнул Александр, – попутного ветра и скатертью дорога.

Обменялись с подругой ничего непонимающими взглядами. Не такой реакции мы ждали от него. Судя по всему, он абсолютно уверен, что мы никуда не уйдем и дорогу домой нам не найти.

– Так, где мы?– еще раз задаю животрепещущий вопрос,

Саша щелкнул пальцами, и на нас навалилась тишина. Не понимая, что происходит, смотрю в зал. Все мужчины на месте, по-прежнему общаются, смеются, едят. Только теперь я ни слышала не звука с их стороны. Они открывали рты, что-то говорили, но я этого не слышала, словно находилась в каком-то невидимом, звукоизолирующем коконе.

– Что это?– мой шепот показался неуместным  в такой тишине.

– Защитный полог,– ответил Хромов,– я не хочу, чтобы посторонние слышали наш разговор.

Опять смотрю на остальных посетителей и не верю своим глазам и ушам. Как он это сделал? Какие тоновые технологии секретных служб?

– Это...что это было?– Вика изумленно уставилась на него.

– Какие варианты?– отвечает вопросом на вопрос, смотрит на нас, чего-то ждет.

–Магия?– тихо и неуверенно спросила подруга, вызвав усмешку с моей стороны. Вот ляпнет она, бывает, диву даешься как в такой умной голове, такие бредовые мысли возникают.

Саша мою усмешку заметил, протянул руку вперед, ладонью к верху. В тот же миг в центре нее загорелся крошечный огонек, который стал набирать силу, вращаться, клубиться, становясь огненным шаром.

Мы уставились на него с открытыми ртами, а Хромов снисходительно наблюдал за нашей реакцией.

–Как ты это делаешь?– не могу сдержать восхищение, оно проскакивает в моем голосе, заставляя злиться на саму себя.

– Легко,– он поводит плечами и сжимает ладонь в кулак, заставляя огненный шар исчезнуть.

Не может быть! Мой технологичный мозг отказывался верить, в то, что видели глаза. Какая, к чертовой бабушке, магия?

– Ледяной шар можешь сделать?– благоговейно спросила Вика, и я еле удержалась, чтоб не пнуть ее под столом. Какой, на х*р, ледяной шар?

Хромов тем временем, опять разжал ладонь, а на ней вращался шар из льда, по его поверхности то и дело проскакивали голубые искры, сопровождаясь звуком, похожим на скрип снега под ногами во время мороза.

Не верю!

– Воздушный?– не унималась подруга. Миг, и в его руке маленькое грозовое облако, внутри которого полыхают молнии

Не верю. Повторяю это сама себе с упорством барана.

Хромов тем временем показал шар, похожий на черную дыру. Зеленый шар, на поверхности которого, с противным чавканьем пробегали волны мерзкой слизи. Фиолетовый, с плавно перемещающимися внутри красными каплями, очень напоминающими кровь.

– Это иллюзия?– тихо спрашиваю, пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение происходящему.

Саша улыбается, и с его пальцев соскакивает белый, бесконечно мерзкий скорпион. Быстро перебирает своими ногами, подбегает и прыгает мне на руку.

Ясно ощущая кожей его присутствие, еле сдержав крик, скидываю его в сторону. Скорпион отлетает и прямо в воздухе распадается на догорающий пепел.

– Скажем так, это спецеффекты,– спокойно отвечает он на мой вопрос, задумчиво крутя вилку в руках, – просто, что бы показать вам. На самом деле магию чаше всего не видишь, в отличие от результатов ее применения.

Мне стало холодно, словно внутри образовался кусок льда. Он блуждал у меня в груди, заставляя покрываться огромными мурашками, трястись, стучать зубами. Что это? Бросила жалобный взгляд на Вику и не поверила своим глазам. Подруга сидела вся красная, по лицу струился пот:

– Хватит,– она умоляюще посмотрела на Сашу, и только тут до меня дошло, что это его рук дело.

Холод ушел так же внезапно, как и появился.

Я молчала, пытаясь переварить происходящее. Вспомнила, как Ванька отключился при появлении Хромова, как видела грузина за рулем красной девятки. Вспомнила мой персональный ужас – жуткую панду с живыми глазами. Вспомнила только что продемонстрированные шары, защитный полог. Все это было невозможно, но происходило прямо на наших глазах. Понимаю, что проиграла в этой борьбе, что начинаю верить, но просто так сдаться не могу, поэтому неуверенно произношу: