Текст книги "Танец судьбы"

Автор книги: Люсинда Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

35

Мэтту казалось, что в его жизни начался период страданий и полной сумятицы. Он читал лекции о принципах работы мозга человека, регулярно писал статьи на эту тему и даже издал книгу в «Гарвард Пресс», но собственную жизнь, похоже, испортил окончательно и бесповоротно.

Когда Чарли сообщила о своей беременности, Мэтт не нашелся что сказать, и, честно говоря, никаких мыслей по этому поводу у него не было. Его состояние с тех пор не изменилось. Он осознавал, что отреагировал неправильно. Той ночью Чарли ушла из ресторана в слезах. Он оплатил счет и вернулся домой через несколько минут после нее, но она уже скрылась за дверью спальни. Он постучал, но не получил ответа.

– Можно войти? – спросил он.

Чарли промолчала, но Мэтт все равно вошел. Она лежала, свернувшись под покрывалами, и по ее лицу текли слезы.

– Можно, я сяду?

– Угу, – последовал приглушенный ответ.

– Чарли, дорогая, мне очень жаль.

– Спасибо, – с несчастным видом произнесла она.

– Ты... думала о том, что собираешься делать? То есть... Ты хочешь этого ребенка?

В этот момент, резко откинув покрывала, Чарли села – ее глаза гневно сверкали.

– Ты просишь меня сделать аборт?

– Нет, черт возьми! Я еще не думал, чего хочу. Речь о тебе.

– Что? Мэтти, малыш, послушай, ты тоже участвовал в этом. Речь не обо мне, а о «нас».

«Каких таких «нас»?» – подумал Мэтт, но промолчал, не желая злить Чарли.

– Я понимаю, дорогая. И все же сначала хотел бы узнать, что ты думаешь делать. Чарли подтянула колени к подбородку и, словно защищаясь, обхватила ноги руками.

– Той ночью ты клялся, что любишь меня. Поэтому сейчас, глядя в будущее, мне бы хотелось видеть там тебя, себя и малыша. Но если дело обстоит по-другому, а ты сегодня дал мне это ясно понять, тогда я даже не знаю, чего хочу.

– Возможно, нам обоим нужно подумать.

– Да, вот только я не могу позволить себе эту роскошь – думать слишком долго. Ребенок растет внутри меня, и я не хочу привязываться к нему, если потом придется... – Конец фразы повис в воздухе.

– Ты права, – согласился Мэтт. – А ты... точно уверена?

– Что? Сомневаешься в моих словах? А потом захочешь сделать тест на ДНК, чтобы удостовериться, что этот чертов ребенок твой?

Мэтт подвинулся к ней и обнял за плечи.

– Чарли, я ни за что не сделаю этого. Знаю, что ты не стала бы обманывать меня. Мы всю жизнь были друзьями, и тебе не свойственно лгать. Не плачь, дорогая. Обещаю, мы все уладим. Завтра я уезжаю, и, думаю, это к лучшему. Нам обоим нужно немного личного пространства и времени для размышлений. Давай поговорим, когда я вернусь, и мы успокоимся.

– Хорошо, – согласилась заплаканная девушка.

Мэтт поцеловал ее в макушку и встал.

– Постарайся немного поспать, – сказал он и направился к двери.

– Мэтти?

– Да? – Он остановился.

– Ты хочешь этого ребенка?

Он медленно повернулся и посмотрел ей в лицо:

– Мне очень жаль, Чарли, но если быть честным, то я не знаю.

Этот разговор состоялся неделю назад. Мэтт вернулся домой, но по-прежнему, как и в момент отъезда, не был уверен в своих чувствах. Открывая ключом дверь лофта, он подумал: «Черт возьми, кого я пытаюсь обмануть?» Он был абсолютно уверен, что не любит Чарли и не хочет этого ребенка. И если он уступит, то только потому, что считает себя джентльменом, который совершил непоправимую ошибку. Но ведь огромное количество парней попадали в подобную ситуацию и были вынуждены поступать «правильно». Чарли с детства была его подругой, а их родители постоянно встречались на всяких светских мероприятиях. Мэтт вздрогнул, представив удивленные лица членов загородного клуба, если пройдет слух о том, что Чарли ждала от Мэтта ребенка, а он отказался поддержать ее.

«Дело в том, что у нее все козыри», – думал Мэтт, занося рюкзак в спальню. Если она решит оставить ребенка, то у него не будет выбора и придется постараться, чтобы как-то наладить отношения. Он боялся, что все может обернуться еще хуже... Мэтт очень хорошо знал эту девушку, у них было общее прошлое и общие друзья.

Возможно, ему следовало воспринять это как брак по расчету – надежный, неоднократно проверенный вариант. В конце концов, с Гранией так ничего и не вышло. Мэтт взглянул на фотографию на прикроватном столике и тяжело вздохнул. На ней Грания выглядела не старше подростка. Они фотографировались на каникулах во Флоренции, напротив главного собора города. На снимке Грания смеялась, со всех сторон окруженная голубями, которых пыталась покормить.

Мэтт тяжело опустился на кровать, где они когда-то спали вместе и на которой он, как выяснилось, изменил Грании с Чарли. Возможно, ему следовало просто подождать и послушать, что скажет Чарли. Но как же он скучал по Грании! Самым неприятным было желание обсудить с ней все, что произошло, – ведь она была не только его возлюбленной, но и лучшим другом. С ее ирландской практичностью и здравым смыслом она всегда помогала Мэтту разобраться в себе. Повинуясь внезапному порыву, он открыл рюкзак и достал мобильный телефон. Даже не пытаясь сдержаться, он набрал номер Грании. Мэтт не знал, что скажет, если она ответит, – ему просто необходимо было услышать ее голос. Мобильный телефон был выключен, так что он позвонил на ферму.

Трубку подняли после второго гудка.

– Алло, – прозвучал детский голос, который был незнаком Мэтту.

– Алло, – произнес он. – С кем я говорю?

– Это Аврора Девоншир, – ответила девочка с британским акцентом. – А вы кто?

– Я Мэтт Коннелли. Я не ошибся номером? Мне нужна Грания Райан.

– Мистер Коннелли, к сожалению, Грании сейчас здесь нет.

– А ты, случайно, не знаешь, где она?

– Знаю, в Швейцарии. Она проводит медовый месяц с моим отцом.

– Прости? – Мэтт пытался осознать услышанное. – Ты не могла бы повторить еще раз?

– Конечно. Я сказала, что неделю назад Грания вышла замуж за моего отца и сейчас у них медовый месяц в Швейцарии. Ей передать что-нибудь? Она должна вернуться в ближайшее время.

– Нет... То есть... – Мэтт хотел убедиться, что девочка говорит правду. – А Кэтлин, ее мать, дома?

– Да. Вы хотите поговорить с ней, мистер Коннелли?

– С удовольствием. – Мэтт в полном отчаянии ждал, молясь о том, чтобы Кэтлин опровергла слова девочки.

– Алло.

– Кэтлин, это Мэтт.

– О... – Кэтлин помедлила, прежде чем продолжить: – Здравствуй, Мэтт. Как твои дела?

– Хорошо, – машинально ответил он. – Мне не хотелось тебя беспокоить, но девочка, которая взяла трубку, сказала, что Грания вышла замуж и у нее медовый месяц. Это правда?

На другом конце провода воцарилось молчание. Мэтт услышал, как Кэтлин тяжело вздохнула.

– Да, Мэтт, так и есть.

– Грания... замужем? – Мэтт испытывал потребность раз за разом повторять это слово, чтобы поскорее вникнуть в его смысл.

– Да, Мэтт, замужем. Мне... жаль.

– Мне нужно идти, Кэтлин. Спасибо за то, что... э-э... ты сказала мне. До свидания.

– Всего хорошего, Мэтт, – произнесла Кэтлин, но он уже повесил трубку.

Оглушенный новостью, он не двигался с места. Грания... замужем? Она столько лет отказывалась идти с ним к алтарю! Она бросила его и уехала, не объяснив причину, и через каких-то несколько месяцев вышла замуж за другого. Он чувствовал, как колотится его сердце и пульсирует кровь, у него закружилась голова. Мэтт не знал, плакать ему или смеяться. Все так странно, практически нереально...

Он решил выбрать третий вариант и разозлиться. Схватив фотографию со столика, он швырнул ее в стену. Стекло разлетелось на сотню осколков. Эмоции переполняли его, и в этот момент он услышал, как открылась входная дверь.

– Боже! – Мэтт провел рукой по волосам. – Дайте же человеку отдохнуть несколько секунд! – Погрозив небу кулаком, он сделал глубокий вдох и постарался справиться с первой реакцией на новость. Для того чтобы прийти в себя, ему потребуется гораздо больше времени.

Через пять минут, услышав стук в дверь, Мэтт встал и открыл ее.

– Привет, Чарли! – К его облегчению, она снова была похожа на себя прежнюю и выглядела безупречно.

Она широко улыбнулась ему:

– Привет, Мэтт. Как дела?

– О, знаешь... – с трудом выдавил он.

– Дорогой, ты ужасно выглядишь.

– Спасибо, Чарли, я чувствую себя примерно так же.

– Тяжелая неделя на работе?

– Да, можно и так сказать.

– Ты готов пойти со мной ужинать?

– Да, как договаривались.

– Отлично, тогда я приму душ, и через пятнадцать минут мы сможем выйти.

Чарли отправилась в ванную, а Мэтт прошел в гостиную и достал из холодильника бутылку пива. Он включил телевизор и, пощелкав пультом, выбрал бейсбол – игру, которая отвлекала от боли, которую он ощущал. Раздался звонок интеркома, и Мэтт встал, чтобы ответить:

– Слушаю.

– Привет, Мэтт, это Роджер. Грания давала мне книгу, и я обещал занести ее, когда прочитаю.

Роджер был другом Грании, вместе с которым она арендовала квартиру, только приехав в Нью-Йорк. Мэтту он нравился.

– Поднимайся. – Он нажал кнопку, и через три минуты уже предлагал Роджеру пиво. – Как ты оказался в нашем районе? – поинтересовался он.

– Я только что смотрел комнату, которая сдается в лофте в нескольких кварталах отсюда. Думаю, я сниму ее. Мне нравится этот район. А Грании нет?

– Нет, – сказал Мэтт и чересчур сильно хлопнул дверцей холодильника.

– Ясно. Ну, как твоя карьера? Грания говорила мне, что ты становишься известным в своей области.

– Правда? Да, нам всем нужно зарабатывать на жизнь. А ты в интернатуре?

– Да. Но провожу в больнице так много времени, что уже начинаю думать, не стоит ли переключиться на полегче, – сказал Роджер и отхлебнул пива.

– Лучше уж ты, чем я, – согласился Мэтт.

– А как дела у Грании?

– Я... – Мэтт вздохнул. – По правде сказать, старина, не знаю.

– Ясно.

Они замолчали и сделали еще по глотку пива.

– Я готова! – Чарли вышла из спальни и остановилась, увидев Роджера. – А это кто? – спросила она.

– Привет, я Роджер Сиссенз, – сказал он, протягивая руку. – А ты?

– Чарли Каннингем. Рада познакомиться с тобой.

– Я тоже, – ответил Роджер, рассматривая Чарли чуть дольше положенного. – Послушай, мы не встречались раньше?

– Нет, – решительно заявила Чарли. – У меня хорошая память на лица. К сожалению, тебя я не помню. Мы идем, Мэтт?

– Да, конечно. – Мэтт поморщился, смутившись. Он точно знал, о чем подумал Роджер, хотя все было совсем не так. Или именно так, но от этого стало еще больнее.

– Не хочу задерживать вас. – Роджер постарался быстрее допить пиво. – Я спущусь вместе с вами.

Они вышли из квартиры и молча ждали лифта.

– Что ж, Чарли, приятно было познакомиться, – сказал Роджер. Он не оставил книгу, ощутив неловкость. – Увидимся, Мэтт.

– Конечно, Роджер.

Чарли схватила Мэтта за руку и, просунув пальцы в его ладонь, быстро потащила вперед по тротуару.

– Странный парень, – заметила она. – Никогда в жизни его не видела.

За ужином она уклонялась от серьезного разговора. И только когда им подали кофе, Мэтт набрался мужества и поднял тему, которую они планировали обсудить.

– Итак, что ты решила?

– Ты о ребенке?

–Да.

– О, конечно же, я буду рожать. Мне ведь тридцать пять, и я всегда хотела иметь детей. Что тут удивительного?

– Да? Ну, раз ты так считаешь... – быстро добавил Мэтт.

– И я хочу попросить у тебя прощения за свое поведение на той неделе. Я тогда только что узнала и, думаю, была потрясена новостью. Я вела себя как приставучая женщина, которых всегда презирала. Так вот, послушай, я уже большая девочка, у меня хорошая работа и собственная квартира, куда я смогу переехать на следующей неделе, – тараторила Чарли. – Так или иначе, ты и не заметишь, как избавишься от меня.

– То есть ты хочешь сказать, – Мэтт старался очень осторожно подбирать слова, – что решила родить ребенка со мной или без меня?

– Угу, – кивнула Чарли, – сейчас другие времена, новое тысячелетие. Теперь для того, чтобы иметь ребенка, женщине не нужен мужчина. Конечно, эта новость вызовет некоторое удивление в загородном клубе, и маме с папой она не понравится, но им придется смириться.

– Хорошо.

– Эй, Мэтти! – Чарли протянула к нему руки. – Почему ты выглядишь таким потрясенным? Я понимаю, что достала тебя в прошлый раз. Но у меня нет цели заманить тебя в ловушку. Ты дал мне понять, что все произошло по ошибке, случайно... И я уже смирилась с этим. Мы взрослые люди и, я уверена, сможем справиться с этой ситуацией. Так или иначе, – многозначительно добавила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Думаю, теперь твоя очередь сказать о своих чувствах. Если ты не готов стать отцом, я не против. Однако я буду рада, если ты захочешь навещать ребенка и принимать участие в его воспитании. Но все это мы можем обсудить позже. – Чарли широко улыбнулась.

– Конечно. – Мэтт кивнул. – Я правильно понял: ты исключаешь возможность, что мы будем растить ребенка вместе? Как полноценные мать и отец?

– Да, конечно. Учитывая все то, что ты сказал мне и о чем умолчал. На прошлой неделе ты ясно дал мне понять, что не готов к серьезным отношениям с матерью своего ребенка.

Мэтт посмотрел на Чарли и внезапно почувствовал, как кровь застучала в висках. Он не знал, что руководило им сейчас: испытанное только что разочарование или внутреннее желание причинить Грании такую же боль, от какой страдал он сам. Но Грании рядом не было, а женщину, сидевшую сейчас напротив него, он знал практически всю жизнь, и она ждала от него ребенка. Что он потеряет, если сделает хотя бы попытку?

– Я передумал, – заявил Мэтт.

– Правда?

– Я говорил тебе, что мне нужно время подумать. И я считаю, что нам с тобой могло бы быть хорошо вместе.

– Ты серьезно? – с недоверием спросила Чарли.

–Да.

– А как же Грания?

Имя повисло в воздухе, словно черная туча.

– Все кончено.

– Ты уверен? – не отступала Чарли. – На прошлой неделе все обстояло по-другому. Почему ты внезапно изменил свое мнение?

– Я просто подумал, что мы с тобой... Мы всегда были близкими друзьями. Ты даже когда-то была моей девушкой. А теперь случилось это. – Он показал на живот Чарли. – Похоже, сама судьба подсказывает нам правильное решение.

– Понятно. – Чарли продолжала смотреть на него. – Ты уверен в своих словах, Мэгги? Я уже смирилась с тем, что буду растить ребенка одна, и не давлю на тебя. Просто хочу, чтобы ты это знал.

– Чарли, я знаю и очень ценю твое отношение. Но, как только что сказал, я готов попытаться. А ты?

– Я потрясена... И... – Чарли разволновалась. – Не хочу, чтобы ты снова сделал мне больно.

– Даю слово, клянусь жизнью нашего ребенка, что не обижу тебя.

– Не сомневаюсь, что ты не разделяешь чувств, которые я всегда испытывала к тебе. – Она смущенно опустила глаза. – Ты знаешь, Мэтти, что я всегда тебя любила?

– И я всегда любил тебя, – солгал Мэтт с удивительной легкостью. Внутри у него что-то сломалось.

– Любил как друга?

– Мы так давно дружим, Чарли, что, думаю, это хорошая основа для близких отношений.

– Хорошо, – согласилась она. – И что ты предлагаешь?

– Во-первых, тебе не нужно никуда уезжать. Оставайся со мной в лофте.

– В моей спальне? – поинтересовалась Чарли.

– Нет. – Мэтт глубоко вздохнул и протянул ей руку. – В моей.

– Вот это да! Ты, несомненно, знаешь, как поразить девушку. Никак не ожидала услышать это от тебя сегодня.

– Ну, тебе же известно, что я полон сюрпризов, – ответил Мэтт с горечью.

Чарли, не заметив этого, взяла его за руку.

– За нас, – тихо произнесла она, – и за маленького мальчика или девочку, которого мы создали вместе.

– Да. – Мэтта затошнило. – За нас.

36

Прошло две недели после отъезда Грании из Дануорли в Швейцарию, и вот она неожиданно появилась на кухне в середине дня. Кэтлин спустилась вниз и увидела, что дочь сидит за столом, положив голову на руки. Она несколько минут смотрела на нее и только потом решила обозначить свое присутствие.

– Привет, Грания.

– Привет, мама, – послышался тихий ответ. Она так и не подняла голову.

– Я вскипячу воду и заварю чай, хорошо? – предложила Кэтлин.

Грания промолчала. Кэтлин налила в чайник воду и поставила его на плиту, затем села на стул рядом с дочерью и осторожно положила руку ей на плечо.

– Что случилось?

– О, мама... мама...

– Ну же, дорогая. Не знаю, что тебя огорчает, но очень хочу обнять тебя.

Грания с трудом подняла голову, и Кэтлин увидела ее бледное, усталое лицо. Оказавшись в объятиях матери, Грания расплакалась. Чайник свистел целых две минуты, прежде чем Кэтлин пошевелилась.

– Я сейчас выключу чайник и заварю нам обеим по чашке чаю.

Она приготовила чай и, вернувшись к столу, поставила чашку напротив дочери, которая уже выпрямилась, но сидела, уставившись в одну точку.

– Грания, Боже мой! Я не хочу лезть не в свое дело, но ты выглядишь ужасно! Можешь рассказать мне, что случилось?

Грания поначалу не могла сказать ни слова, но в итоге все же выдавила:

– Он умер, мама. Александр мертв.

Кэтлин прикрыла одной рукой рот, а другой перекрестилась.

– О нет, нет, нет... Как?..

– У него была... опухоль мозга. Он лечился все то время, когда находился в отъезде. Его не стало... четыре дня назад. Как его жена, я должна была остаться и заняться организацией похорон. И подписать все бумаги.

– Дочка, дорогая, все-таки постарайся выпить чая. Думаю, горячий сладкий чай тебе сейчас не повредит. И я взяла бы еще кое-что, что может помочь нам обеим. – Кэтлин открыла комод в поисках бренди, которое обычно использовала при готовке. Добавив бренди в чай себе и дочери, она поднесла чашку к губам Грания. – Пей, дочка.

Девушка сделала три глотка, а потом закашлялась и оттолкнула чашку.

– Грания, я понимаю, что ты многое собираешься рассказать мне, но... – Кэтлин подняла глаза и посмотрела на кухонные часы. – Аврора вернется домой меньше чем через час. Может, позвонишь Дженнифер – матери лучшей подруги Авроры – и попросишь ее забрать нашу девочку из школы и оставить у них на чай? Думаю, Авроре не стоит видеть тебя в таком состоянии.

– Да, пожалуйста, – согласилась Грания. – Я сейчас не могу... нет... – Она замолчала, и слеза скатилась по ее щеке.

– Ты, видно, не спала целую неделю. Может, ляжешь в кровать, а я принесу тебе грелку?

– Мне кажется, я не смогу заснуть, – сказала Грания, когда мать помогла ей встать и повела наверх.

– Возможно, но почему бы не попробовать? – Кэтлин сняла с дочери жакет, потом туфли и джинсы и уложила ее в кровать. Присев на краешек, как делала всегда, когда Грания была маленькой, она погладила ее по лбу. – Постарайся уснуть, дорогая. Я буду внизу, если понадоблюсь тебе. – Вставая, она заметила, что глаза Грании начали закрываться. Кэтлин задержалась на лестничной площадке, ее глаза застилали слезы. Несмотря на то, что вся семья смеялась над ее плохими предчувствиями и беспокойством из-за связи Грании с Лайлами, интуиция не подвела ее.

Через два часа, когда Грания вновь появилась в кухне, казалось, что она потеряла счет времени.

– Сколько я проспала? Уже почти стемнело.

– Столько, сколько тебе было необходимо, – ответила Кэтлин. – Я договорилась с Дженнифер – Аврора сегодня переночует у них. Твой отец полчаса назад отвез туда ее вещи, а сам отправился в паб вместе с Шейном. Так что не волнуйся, нас никто не потревожит.

– Спасибо, мама. – Грания устало опустилась на стул.

– Я натушила немного баранины. Это ведь твое любимое блюдо. По твоему виду мне кажется, что ты ни разу не ела досыта после отъезда.

– Спасибо, мама, – повторила девушка, когда Кэтлин поставила перед ней тарелку с мясом.

– Вот, съешь, сколько сможешь. Пустой желудок не лечит душевную боль.

– О, мама...

– Ешь, Грания, не разговаривай.

Она положила немного мяса в рот, прожевала и вскоре отодвинула тарелку.

– Мама, в самом деле, я больше не могу.

– Хорошо. Теперь у тебя хотя бы румянец появился! Грания, я не заставляю тебя рассказывать мне все. Но не забывай: я всегда рядом, если ты захочешь поделиться.

– Не знаю... с чего начать.

– Я в этом не сомневаюсь. Пока ты спала, я размышляла. Когда Александр приходил к нам в ту ночь, когда пропала Аврора, у него был такой цвет лица... Я тогда еще подумала, что с ним не все в порядке. Мне кажется, он уже давно знал о том, насколько серьезна его болезнь.

– Да. Но когда доктора обнаружили опухоль, операция уже была невозможна. Ему оставалось надеяться только на химиотерапию. Но это не помогло.

– Боже мой!

– Александр понял, что придется смириться с неизбежным, несколько недель назад, когда его состояние начало стремительно ухудшаться. И тогда он стал планировать будущее Авроры. Я...

– Не торопись, дорогая. – Кэтлин села рядом с дочерью и накрыла ее ладонь своей. – Рассказывай спокойно.

Грания, поначалу запинаясь, начала излагать матери всю историю. Кэтлин молча слушала, вникая во все, что говорила дочь. И внутренне корила себя за то, что сомневалась в дочери, решив, что ее брак с Александром – всего лишь каприз.

– Ханс – адвокат Александра – приедет сюда в течение ближайших двух недель и привезет с собой его прах. Александр просил развеять его над могилой Лили. – Грания замолчала и глубоко вздохнула. – О, мама, это было ужасно: видеть, как он умирает. Ужасно, – повторила она.

– Судя по твоему рассказу, дорогая, для него это было долгожданное избавление.

– Да. Он страдал от сильной боли. – Она, посмотрев на мать, неожиданно улыбнулась. – Знаешь, мама, твое предчувствие, что мне нужно узнать историю Лили до отъезда в Швейцарию, оказалось верным. Я успела рассказать Александру о том, что случилось с ней в молодости, до того как он умер. Он сказал, что это помогло ему, и я тоже так думаю. Он очень сильно ее любил.

– Что ж, давай будем надеяться, что они сейчас вместе и уже не страдают от боли, которую испытывали при жизни, – мрачно произнесла Кэтлин. – И что они, глядя с небес, будут всегда знать: их драгоценной дочери у нас хорошо.

– Боже, мама. – Грания в отчаянии покачала головой. – Как я скажу ей?

– Грания, тут уж я ничего не могу тебе посоветовать. Ужасно, что Александр возложил это на тебя.

– Это точно, – согласилась Грания, – но если бы ты видела, в каком состоянии он находился... Был похож на собственную тень. И хотя ему очень хотелось в последний раз увидеть дочь, он не сомневался, что от этого ей будет только хуже. Он хочет... хотел, чтобы Аврора запомнила его таким, какой он был. Мы ведь все знаем, насколько неуравновешенной стала девочка после смерти матери. Так что, думаю, Александр поступил правильно.

– Ты уже решила, что скажешь Авроре? – поинтересовалась Кэтлин.

– Последние несколько дней я только об этом и размышляю, – грустно ответила Грания. – У тебя есть какие-нибудь мысли, мама?

– Мне кажется, лучше не лгать, если это возможно. Я бы максимально осторожно сказала ей правду.

– Да, но я не хочу, чтобы она узнала о его страданиях.

– Да уж, он возложил на тебя очень тяжелую ношу, но все, что я могу сказать, – мы будем рядом в этот момент и дадим почувствовать ей, и тебе тоже, нашу любовь и поддержку. Знаешь, Грания, как бы дальше ни сложилась твоя жизнь, Аврора всегда сможет считать наш дом своим.

– Да, мама, спасибо. Это единственное, что волновало Александра. Он не хотел, чтобы удочерение Авроры как-то отразилось на моих планах на будущее.

– И твоя мама об этом позаботится, – твердо заявила Кэтлин.

– Что ж, – Грания вздохнула, – не уверена, что смогу быстро выбраться отсюда. Мне больше некуда ехать. – Она пожала плечами, а потом зевнула и поднялась из-за стола. – Мама, я очень устала, а завтра еще предстоит разговор с Авророй. Думаю, нужно попробовать немного поспать.

– Конечно. – Кэтлин крепко обняла дочь. – Хороших тебе снов, дорогая. Хочу, чтобы ты знала: я очень горжусь тобой, – прошептала она.

– Спасибо, мама. Спокойной ночи, – ответила Грания и вышла из кухни.

Джон и Шейн вернулись домой полчаса спустя. Кэтлин пересказала все, что услышала от дочери.

– Бедная моя девочка. – Джон украдкой вытер слезу. – Но, по крайней мере, у Авроры есть мы.

– Это точно, – подтвердил Шейн. – Мы все любим ее как родную.

– И должны сделать так, чтобы она ощущала это каждую минуту, – подчеркнула Кэтлин. – Как и Грания. Она многое пережила в последнее время.

– Похоже, твое шестое чувство и в этот раз тебя не обмануло, дорогая, – сказал Джон.

– Мама, теперь можно не сомневаться – ты колдунья, – согласился Шейн и, нежно похлопав мать по руке, поднялся. – Я иду спать. Передай от меня Грании и малышке, что я люблю их обеих.

Позже, когда Кэтлин и Джон ложились спать, он поинтересовался:

– Когда Грания собирается все рассказать Авроре?

– Думаю, завтра днем, когда девочка вернется домой из школы. Так что у нашей дочери есть еще немного времени собраться с силами.

– Иди сюда, дорогая. – Джон протянул к жене крепкие руки и заключил ее в объятия. – Постарайся не волноваться. Я бы посмотрел на это с другой стороны. Скажем так: все к лучшему. Авроре завтра предстоит тяжелое потрясение, но зато теперь ее будущее определено. Она будет знать, что ее дом здесь, у нас, на всю оставшуюся жизнь. И хотя нашей Грании все это далось очень тяжело, я восхищаюсь Александром, который многое предусмотрел.

– Да. Спокойной ночи, дорогой.

– Спокойной ночи.

И только в этот момент, уже закрыв глаза и стараясь уснуть, Кэтлин вспомнила про звонок Мэтта.

На следующее утро Грания проснулась с ощущением, что ей удалось немного отдохнуть. Она лежала, пытаясь осмыслить все, что произошло с ней не только за последние две недели, но и за прошедшие четыре месяца. Аврора ворвалась в ее жизнь как ураган и необратимо изменила ее. И вот теперь она миссис Девоншир, приемная мать девочки, которую намеревается официально удочерить. И вдова...

Почти как Мэри в свое время.

Грания попыталась сосредоточиться и придумать, как лучше сообщить Авроре о смерти отца, но потом решила, что это бессмысленно. Планировать подобный разговор невозможно, поскольку неизвестно, как отреагирует Аврора. Придется ориентироваться на месте. И чем скорее это произойдет, тем лучше.

Грания внезапно почувствовала необходимость выйти из дома и подышать свежим воздухом. Сидеть взаперти в душной больнице целых две недели было для нее очень тяжелым испытанием. Надев брюки от спортивного костюма, куртку с капюшоном и кроссовки, она спустилась вниз. Кэтлин нигде не было видно, поэтому Грания побежала по тропинке и свернула в сторону Дануорли-Хауса. День выдался чудесный, и море было спокойным, как пруд у мельницы.

Тяжело дыша, Грания села на покрытый мхом камень в том месте, где впервые увидела маленькую девочку, стоявшую в одиночестве на самом краю скалы. Она взглянула на дом на вершине скалы – теперь Аврора сможет жить там, если захочет.

Ханс все-таки озвучил сумму, которую Александр завещал Грании, – денег оказалось достаточно для того, чтобы ни дня в жизни больше не работать, если она того пожелает. Грания теперь была состоятельной женщиной.

– О, Мэтт... – неожиданно произнесла Грания. Ее мать замечательная, но сейчас она отчаянно нуждалась в тепле, понимании и любви мужчины, которого всегда считала своей второй половинкой. Она физически ощущала боль от его потери. И ей было тяжело осознавать, что между ними все кончено и она никогда больше не получит той поддержки, которую он обеспечивал ей.

Грания встала и продолжила подъем к Дануорли-Хаусу. Она должна двигаться дальше... Что случилось, то случилось, и назад уже ничего не вернешь. Она распахнула ворота и вошла в сад. По завещанию Александра дом должен был перейти к Авроре, когда ей исполнится двадцать один год. И тогда она решит, оставить его себе или продать. Александр отписал достаточную сумму на ремонт дома, но Грания все равно собиралась обсудить этот вопрос с Хансом, когда тот приедет.

Грания прошла через задний двор и, нагнувшись, нащупала под камнем ключ от студии. Войдя внутрь, она принялась рассматривать скульптуры, стоящие на рабочем столе. И впервые за две недели ощутила хоть и небольшое, но удовлетворение. Ее работы смотрелись очень неплохо, но можно было сделать их еще лучше.

– Боже мой, Грания! Где ты была?! – воскликнула Кэтлин, когда ее дочь вошла в кухню.

– Извини, мама, я ходила в студию и, должно быть, потеряла счет времени. Дашь мне что-нибудь поесть? Я умираю от голода.

– Сейчас быстро приготовлю тебе сандвич. – Кэтлин в тревоге посмотрела на часы. – Ты знаешь, что через полчаса вернется Аврора?

– Да. – От этой мысли у Грании свело желудок. – Когда она придет, мы отправимся прогуляться.

* * *

– Грания! – Девочка бросилась к ней на руки и крепко обняла. Грания обменялась с матерью грустными взглядами.

– Я очень рада тебя видеть, дорогая, – произнесла Грания. – Как твои дела?

– Все очень хорошо, спасибо, – сообщила Аврора. – Шейн говорил тебе, что у нашей овчарки Мейзи будут щенки? Он разрешил мне посмотреть, как они появятся на свет, даже если это случится ночью, – добавила она, тайком поглядывая на Кэтлин. – И я рассказала всем друзьям в школе, что ты теперь моя настоящая мама. – Аврора разжала руки и принялась кружиться по кухне. – Я так счастлива! – Но, не закончив танца, она вдруг остановилась и спросила: – А где папа?

– Аврора, давай возьмем Лили и немного прогуляемся по скалам, – предложила Грания.

– Хорошо, – согласилась девочка и устремилась прочь. – Я вернусь через минуту.

– Я подожду тебя на улице! – крикнула Грания.

Кэтлин подошла к дочери и прикоснулась к ее руке, желая успокоить:

– Удачи, Грания. Мы будем дома, когда вы вернетесь.

Грания молча кивнула и вышла из кухни.

Аврора не умолкала все время, пока они поднимались на скалу, а щенок ловил мух и прыгал рядом со своей юной хозяйкой.

– Знаешь, я тут на днях подумала, что нынешняя жизнь нравится мне гораздо больше! – Аврора, как всегда, по-взрослому необычно строила фразы. – Я была так одинока, пока не встретила тебя, и Кэтлин, и Джона, и Шейна. И мне нравится жить на ферме. А теперь, когда ты вышла замуж за папу, твои родственники – моя настоящая семья, так ведь?

– Давай отдохнем немного, Аврора, – предложила Грания, когда они подошли к поросшему травой камню, откуда открывался вид на море. – Ты сядешь рядом со мной?

– Да. – Аврора изящно опустилась на землю, а щенок устроился у ее ног. Она взглянула на серьезное лицо Грания и спросила: – Что такое? Ты хочешь мне что-то сказать, да?

– Да, Аврора. – Грания взяла девочку за руку.

– По поводу папы? – поинтересовалась Аврора.

– Да. Как ты узнала?

– Не знаю. Я просто... знала.

– Аврора, дорогая, я не уверена, как лучше сказать тебе об этом, поэтому постараюсь не тянуть...

– Он ушел от нас?

– Аврора... Да, это так.

– На небо?

– Он тяжело болел после нашей свадьбы и... умер. Мне очень, очень жаль.

– Понятно. – Не отводя взгляда от щенка, Аврора продолжала гладить его.

– Но я хочу сказать, моя дорогая, что теперь у тебя есть все мы, твоя новая семья. И мы будем заботиться о тебе. И я не просто твоя мачеха, – подчеркнула Грания. – Мы с Александром подписали бумаги, и в ближайшее время я смогу официально удочерить тебя. Ты станешь моей дочерью, и никто никогда не посмеет разлучить нас.