Текст книги "Змеевик (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

43

Мы решили проведать Никки и Родину до того, как отправимся в больницу, потому что черта с два я их с Руфусом, наезжавшим на Олафа, оставлю, так и не узнав, как прошел «разговор» с ним. Никки сказал, что все прошло именно так, как и следовало ожидать.

– Высокомерный сукин сын. – Выплюнул Руфус.

– Я так понимаю, Отто не впечатлился вашими аргументами. – Сказала я.

– Он меня не боится – в этом я уверен. Мердока он уважает больше. Даже Морган уважает, и только потом в этом списке иду я.

– Я – оборотень. Это все, что он во мне уважает. – Сказала Родина.

– Быть может, но угрозам Теда он верит, а вот остальным… Он просто посмеялся над нами, как будто он до хрена неуязвимый.

Я отправила Руфуса обратно к жене и Бекке. Он хотел пойти с нами, но Эдуард позвонил ему и попросил позаботиться о своей дочери – это позволило Руфусу остаться в отеле и сохранить лицо. Мы же отправились в больницу. Так уж вышло, что теперь у нас не будет пляжной свадьбы – по крайней мере такой, на которой Питер стоял бы рядом с Эдуардом. Микс из ликантропии, похожий на мой, наделил его нечеловеческими способностями, но если бы артерия не выдержала, он бы истек кровью еще до прибытия скорой. Так что свадьбу придется либо отменять, либо проводить ее без Питера. Никому из нас не хотелось говорить об этом невесте, но Донна снова меня удивила. Ее лицо, красное и опухшее от слез, с потекшим макияжем, было очень решительным. Это напомнило мне упрямство, которое я часто видела на лицах Питера и Бекки.

– Разумеется, никакой свадьбы завтра не будет. – Сказала она так, будто все уже решено.

Они с Тедом зашли в палату к Питеру вместе, чтобы сообщить ему, что проведут скромную церемонию дома, в Нью-Мексико, когда он поправится. Остальные присутствующие остались ждать снаружи, чтобы взять себе чай или кофе, но тут раздался крик:

– Я пожертвовал собой, чтобы ты могла спокойно выйти замуж! Даже не думай все отменять! – Это был голос Питера.

Мы услышали бормотание Донны, но не могли разобрать слов.

– Нет, ты не приведешь сюда остальных. Завтра у тебя будет свадьба на пляже, как ты и хотела, черт возьми. – Его голос стал тише, а дальше заговорил Эдуард.

– Если он поймет, что мы подслушиваем, его это выбесит? – Спросил Ру.

Мы все, включая Бернардо, переглянулись. У нас были такие виноватые лица, словно учитель поймал школьников под дверью, или как если бы мы были детьми, которые подслушали родительскую ссору.

– Дадим им немного пространства. – Предложил Мика. Он направился к лифту.

– Нет. – Возразил Натэниэл. – Я столько времени и сил потратил на эту свадьбу. Если все отменяется, я должен узнать об этом как можно скорее. Донна сама не справится со всеми телефонными звонками, с координатором свадьбы, с Дикси… если она вообще будет на этой свадьбе после того, что случилось. – Его голос повышался с каждой фразой. Он не кричал, но был зол. Он направился в сторону лифта, размахивая руками, будто хотел выхватить что-то из воздуха. Вести себя так на публике было не в его стиле, он и в более интимной обстановке никогда себя так не вел. Остальные просто наблюдали. Я не знала, что делать, так что просто позволила ему высказаться. До меня вдруг дошло, что эта свадьба и все то, что он сделал для того, чтобы она состоялась, значило для него гораздо больше, чем я думала. Во всякой случае, куда больше, чем это значило для меня.

Я задумалась над тем, как бы оно было, если бы это наш ребенок истекал там кровью. Мы бы сохраняли спокойствие или изо всех сил старались не рассыпаться к чертям, как Эдуард с Донной? Тот факт, что это твой ребенок, меняет ситуацию? Я не знала, и знать не хотела. И надеялась, что никогда не узнаю.

– А что там с Денни? – Спросила я.

– Со вчера ее не видел. – Ответил Натэниэл.

– Когда Питера увезли в больницу, в отеле ее не было, так? – Уточнила я.

– Не припомню, чтобы видел ее. – Сказал Бернардо.

– И я. – Добавил Брэм.

Ру и Родина тоже ее не видели.

– Анита права. Ее не было в вестибюле, когда все собрались там перед прибытием скорой. – Заметил Мика.

– Погоди, ты хочешь сказать, что ее никто не видел со вчерашнего дня? – Спросила я.

Мы переглянулись и медленно покачали головами.

– Вот дерьмо. – Сказала я.

– Никто из нас с ней близко не знаком. Она могла просто зависнуть где-нибудь с другими подружками невесты, Анита. – Предположил Мика.

– Натэниэл, позвони ей. Вы с ней больше всего общались.

Он не стал спорить – просто достал телефон и набрал ее.

– Я звоню. – Сказал он, слушая гудки в трубке.

Мы все ждали. Ждали до тех пор, пока ее голосовая почта не оповестила нас, что уже некуда записывать новое сообщение. Натэниэл опустил телефон и посмотрел на меня.

– Она должна была спуститься, когда приехала скорая. Неважно, что у нее за проблемы с Эдуардом или с тобой, или даже с Дикси. Она знала Питера с пеленок.

– Блядь. – С чувством сказала я.

– Кому-то из вас надо позвонить Ранкину. – Сказал Бернардо.

– Почему кому-то из нас? – Поинтересовалась я.

– Разве вы не контактировали с ним больше меня? Я в том смысле, что мне чертовски повезло, что друзья Беттины меня отмазали.

– Он в любом случае сказал тебе больше, чем «привет-пока». – Заметила я.

– Он обнаружил запись о моей судимости, когда пробил меня через базу, а также выяснил, что я оборотень… Он явно подозревает меня в чем-то. – Голос Натэниэла был пропитан горечью.

– Предвзятый ублюдок. – Сказала я.

– Дело не только в этом, Анита. Копы в Сент-Луисе меня знают. Некоторые из них помогали мне, когда я был еще ребенком. Для левого копа, который со мной не знаком, я просто тот, о ком есть информация в базе. Уличная шлюха, которую имели все подряд. И здесь совершенно не помогает тот факт, что я работаю стриптизером. Для большинства людей это почти то же самое, что и проституция, а если они видели порно с моим участием, то точно не поверят, что что-то изменилось.

– Никто из нас не будет звонить Ранкину. – Сказал Мика.

– Ты это сделаешь, Бернардо. – Добавила я.

– Это может сделать кто-то из нас. – Заметила Родина.

– Нет. – Отрезал Никки. – Никто из телохранителей Аниты не должен светиться. Мы привлечем лишнее внимание к ней, Натэниэлу и Мике. Мне жаль, что с Натэниэлом плохо обращались, но это не значит, что остальные не могут позвонить и рассказать про Денни. Что вы мне не договариваете? – Он посмотрел на меня с подозрением.

Я изложила ему краткую версию.

– Ты имеешь ввиду, что он использовал магию, чтобы удержать вас в комнате для допросов?

– Он использовал что-то – не знаю, что это было. – Сказал Мика. – И только после того, как Анита потянулась ко мне метафизически, я как будто очнулся и понял, что мы можем просто встать и уйти.

– Я знал, что надо молчать. – Добавил Натэниэл. – Но каждый раз, когда я пытался уйти, Ранкин каким-то образом находил причину, по которой я должен был остаться.

– Это незаконно. – Сказал Бернардо.

– И хрен докажешь. – Вздохнула я.

– Думаешь, его фокусы работают на обычных людях вроде меня?

Я пожала плечами.

– Я не знаю, кто он такой, так что у меня нет ответа на твой вопрос.

– Ты не знаешь, кто он такой? Ты же типа королева сверхъестественных знаний. Сам Эдуард бежит к тебе за советом, когда чего-то не знает.

Я вновь пожала плечами.

– Увы, в этот раз я ничего не знаю. На моем радаре он ощущался, как самый обычный человек, но уровень силы у него такой, который требует практики и умения.

– Он может быть психопрактиком или колдуном?

– Может, но если и так, то это тот вид психических способностей, который я не встречала раньше, и оттенок магии, с которым я ни разу не сталкивалась.

– Ты была далеко, Анита. – Заметил Мика.

– И?

– Если он провернет это с тобой лично, ты узнаешь больше.

– Нет, ни за что. – Сказала я.

– Все это сейчас не имеет значения. – Вмешался Натэниэл. – Кто-нибудь, позвоните уже, чтобы сообщить, что Денни не отвечает на телефон и не появлялась во время прибытия скорой.

– Погоди… набери Люси или Руфуса, или Френки – пусть они проверят ее номер. – Предложила я.

Он кивнул.

– Да, конечно. Почему бы просто не предположить, что с ней случилось что-то ужасное. – Он вновь начал набирать чей-то номер.

– Потому что это мы. – Сказал Мика.

– Я тоже об этом подумал. – Сказал Никки.

Мика послал ему улыбку.

– Ты один из нас.

Никки улыбнулся ему в ответ.

– А я тоже один из вас? – Поинтересовался Бернардо.

– Нет. – Ответил Мика.

– Почему это?

Натэниэл заговорил с кем-то по телефону, так что мы все замерли и прислушались.

– Люси, это Натэниэл. Ты видела Денни с тех пор, как примеряла платье подружки невесты?

Молчание.

– Значит, ты тоже. Ты не могла бы проверить ее номер? Да, я пытался дозвониться, но там голосовая почта, и она полностью забита. Спасибо, Люси. Напиши мне, если она в комнате, и позвони, если ее там нет.

Он повесил трубку, мы все ждали. Я молилась о том, чтбы пришло сообщение.

– Ну же, Кэллахан! Почему я не часть вашей маленькой группы? – Нудил Бернардо.

– Ты все еще думаешь, что быть высоким, темноволосым и популярным у девушек достаточно, чтобы превзойти остальных. – Ответил Мика.

– Эй, до того, как я встретил Аниту, этого хватало.

– Я же не единственная, кто тебя отшил.

Он закатил глаза и чуть пожал плечами.

– Да ладно.

– Ну, с тех пор, как я был в старшей школе.

– Вот об этом я и говорю. – Сказал Мика.

– Что? Только потому, что я вежлив и галантен большую часть жизни, я не могу войти в ближний круг?

– Не в этом дело, иначе Жан-Клода бы там не было. – Заметила Родина.

– Ну? – Настаивал Бернардо.

Натэниэл проверил свой телефон на случай, если уже пришло сообщение, а звука не было. Сколько должно пройти времени, прежде чем Люси проверит комнату Денни? Натэниэл заговорил, не отрывая глаз от экрана своего телефона.

– Ты действительно хочешь стать частью нашей полигруппы?

– Возможно?

– Тогда ты должен произвести впечатление. – Сказал Натэниэл.

– Я это и пытался проделать с тех пор, как встретил Аниту. – Сказал Бернардо, расплываясь в той самой улыбке, от которой текло столько девушек, что и не снилось Элвису в его золотые годы.

– Не на Аниту, Бернардо. – Сказал Натэниэл, подняв взгляд и посмотрев на него своими большими лавандовыми глазами.

– Прости, приятель, но я не встречаюсь с парнями.

– Как раз поэтому ты и не можешь быть в нашей полигруппе.

– Мне казалось, что Никки парни не нравятся.

– Они нравятся мне больше, чем тебе. – Сказал Никки, и это заставило Бернардо вылупиться на него.

– И как сильно они тебе нравятся?

– Не так сильно, как Натэниэлу.

– Только мне они нравятся так же сильно, как Натэниэлу. – Сказала я.

– Вообще-то, Анита, ты любишь их даже больше, чем я, а я это не о каждой женщине могу сказать. – Ухмыльнулся Натэниэл, добавив последнюю фразу на случай, если это меня заденет.

Меня это не задело, и я уже собиралась подколоть его в ответ, но тут подал голос Ру:

– Мне нужно переспать с Натэниэлом, чтобы стать частью вашей полигруппы?

– Нет. – Сказала я.

– Я никому себя не навязываю. – Добавил Натэниэл.

Его телефон вдруг зазвонил. Денни в номере не оказалось. Ее кровать была застелена, одежда и чемодан на месте. Ключ от комнаты лежал на прикроватном столике, там же был и кошелек. Ее купальник лежал на кровати, как если бы она только начала переодеваться, чтобы встретиться со всеми у бассейна – то есть, еще до инцидента между Питером и Дикси. Это было примерно пять часов назад. Если она реально пропала, а не ушла бродить на пляж в одиночестве, рефлексируя о своих психологических проблемах, то существует огромная вероятность, что ее и Беттину похитил один и тот же парень. Практически в одно и то же время. Либо у нас тут два плохих парня, которые похитили женщин из одного и того же отеля в один и тот же день. Звучит глупо, но я знала, что оба сценария возможны.

Я направилась к Эдуарду, чтобы рассказать ему об этом. Бернардо поехал в отель. Другие трое остались со мной, потому что, кем бы ни был Ранкин, мы сильнее, когда мы вместе. Он не сдавался насчет Натэниэла, но наше присутствие поможет осадить его. Здесь была какая-то связь между Натэниэлом и Денни. Черт, да у всех нас была какая-то связь с Денни – за исключением, наверное, Бернардо. Насколько я знаю, он с ней не спал. Я заколебалась прежде, чем постучать в дверь палаты Питера. Бернардо чаще меня навещал Эдуарда, потому что они жили недалеко друг от друга. Я не знала, насколько он был близок с Денни. Я отмахнулась от этой мысли и постучала. Будем решать проблемы по мере их поступления.

44

Донна осталась с Питером, остальные должны были вернуться в отель. Я предложила Натэниэлу, Мике и Брэму остаться, но они отказались.

– Не в этом случае, Анита. Ты от нас так просто не отделаешься. – Сказал Мика.

– Я знал Денни лучше, чем любой из вас. Я хочу помочь в поисках. – Добавил Натэниэл.

Ру пожал плечами и сказал:

– Я не знал ее вовсе, но любой из нас в животной форме способен найти ее по следам из отеля.

– Я уже делал нечто подобное. – Заметил Натэниэл.

– Обстоятельства были другими. – Возразила я.

– Не такими специфическими? – Уточнил Мика.

– Выдвигаемся. – Вмешался Эдуард. – Разговор продолжим в машине, по дороге в отель.

Мы отправились в путь на арендованных тачках и продолжили беседу.

– Мне не нравится перспектива столкновения Натэниэла с Ранкиным. – Сказала я.

– Тебе надо было сказать об этом прямо, а не пытаться оставить меня в больнице с Донной и Питером. – Сказал Натэниэл.

– Хорошо, я бы предпочла, чтобы ты остался с ними. И держался подальше от Ранкина.

– Кто он вообще такой? – Спросил Эдуард, и до меня дошло, что он еще не в курсе.

Очевидно, что детектив Терри Ранкин был как-то связан с исчезновением Беттины. Сложнее было объяснить, почему мы уверены в его нечеловеческой сущности. Мы знали, что этот парень был кем-то особенным.

– Почему ты считаешь, что он – не человек?

– Мне нравится, что ты не стал спорить с нашим выводом и просто принял его, как данность. – Сказал Натэниэл.

– Ничего личного, Натэниэл. Для детей ты – «дядя Натэниэл», но я согласился только потому, что Анита так сказала.

– Я понимаю, но мне нравится, что ты не ставишь этот факт под сомнение.

– Я доверяю ее мнению.

– Спасибо, Эдуард. – Улыбнулась я.

Он нахмурился. Этого взгляда было достаточно. Я знала, что его следующее высказывание будет по делу. На сегодня ему уже было достаточно всего этого эмоционального дерьма.

– Я все еще жду аргументов. Что он такого сделал, что ты решила, будто бы он – не человек?

Я постаралась объяснять, но, как и всегда с метафизикой, подобрать слова оказалось непросто.

– Если бы я сказала, что твое присутствие там помогло бы понять это, тебя бы устроил такой аргумент?

– Если бы я был там, что бы я почувствовал? – Спросил он.

Я задумалась и посмотрела на других ребят в машине. Они все пожали плечами, оставив меня без ответа.

– Ты давно его знаешь. Думаешь, он смог бы что-то почувствовать? – Наконец, спросил Мика.

– Даже я ни с чем подобным не сталкивалась. – Сказала я.

– Вопрос не в том, понял бы Эдуард, что делает Ранкин или кто он такой, а в том, ощутил бы он какую-то энергетическую подоплеку происходящего.

– Я не знаю. Эдуард не полностью слеп к таким вещам, но он и не практик.

– Вам следует называть меня Тедом, потому что мы уже почти на месте.

– Дело говоришь, Тед. – Сказала я.

– В последнее время я чаще зову тебя Тедом, чем Эдуардом, так что, думаю, я запомню. – Добавил Натэниэл.

Эдуард улыбнулся, и это была искренняя улыбка.

– На случай, если я об этом еще не говорил: я правда ценю все то, что ты делаешь для Донны и нашей свадьбы.

– Мне нравится заниматься этим. Я бы и сам хотел свадьбу на пляже.

– Можем так и сделать, если тебе хочется. – Сказал Мика.

– Давайте поговорим об этом, когда я переживу прогулку по пляжу в платье с длиннющим подолом и шлепках. – Сказала я, заработав в ответ смешки. Мы остановились перед отелем. Всюду были полицейские, как будто кто-то высыпал их кучей, как игрушки из мешка, но в таком количестве копов нет ничего веселого.

Ранкин стоял снаружи, в зоне парковки. Он, казалось, осматривал толпу, будто ждал кого-то, кто опаздывает. Мы указали на него Эдуарду.

– Напоминает твой типаж.

– В смысле? – Не поняла я.

– Не слишком высокий, в хорошей форме. Симпатичный и немного андрогинный. Не такой красавчик, как большинство твоих парней, но если окажется среди них, то не будет выделяться.

Я уставилась на Ранкина, будто увидела его впервые в жизни.

– Я могла бы согласиться, но он меня не волнует в этом смысле.

– А меня – да. – Сказал Натэниэл.

Мы с Микой уставились на него.

– Не припомню, чтобы ты хоть раз говорил про другого мужчину нечто подобное в моем присутствии. – Заметил Мика.

– Он похож на тебя. – Ответил Натэниэл.

Я посмотрела на Мику, а после – на Ранкина, который все еще высматривал кого-то в толпе, как будто ждал, что она рассосется. Я попыталась увидеть то, о чем говорил Натэниэл. Короткие волосы – достаточно темные, не особо волнистые. Он был сухопарым, как и Мика, но у него был достаточно вытянутый торс и что-то еще, что делало их с Микой не слишком похожими друг на друга на мой взгляд. Я не стала сравнивать их лица, потому что Ранкин уже исчез в толпе.

– Мне сложно разглядеть.

– И тому, вероятно, есть сверхъестественное объяснение. – Заметил Мика.

– Только мне они кажутся похожими? – Спросил Натэниэл.

– Да. – В унисон ответили Ру и Родина.

– Все так, как и сказал Эдуард: Ранкин мог бы быть членом нашей группы, но он вообще не похож на Мику. – Сказал Никки.

Натэниэл смотрел на детектива… нет, не смотрел. Он уставился на него. Это был почти нетерпеливый взгляд. У него глаза были, как у лунатика, как сказала бы бабуля Блейк. Я тронула его за плечо, но он не среагировал. Я сжала пальцы и тряхнула его. Он моргнул и перевел взгляд на меня.

– Ты в порядке? – Спросила я.

Он нахмурился.

– Думаю, да.

Я прикоснулась к его лицу и заглянула ему в глаза с расстояния в несколько дюймов. Это все еще были его огромные лавандовые глаза, похожие на первые весенние ирисы. Он улыбнулся мне и потянулся за поцелуем. Я ответила, но он отстранился первым, что было странно. Среди нас он был самым чувственным и тактильным. Его взгляд соскользнул с меня куда-то далеко. Я попыталась понять, куда он смотрит, но смотреть было не на что, по крайней мере пока. Там были люди, куча полицейских, и до меня вдруг дошло, что даже для ситуации с пропавшей девушкой их было слишком много.

– Там до хрена копов. – Заметила Родина.

– Слишком до хрена. Как будто здесь весь ПДФ. – Сказал Эдуард.

– ПДФ? – Не понял Ру.

– Правоохранительный департамент Флориды. У них здесь база неподалеку, но если их набежит еще больше, то только потому, что здешним копам требуется помощь.

– Они что-то обнаружили? – Спросил Мика.

– Если да, то ничего хорошего. – Сказала я.

Натэниэл мотнул головой, а потом и всем телом – как собака, которая отряхивается после купания. Но ему нечего было с себя стряхивать – по крайней мере, я ничего такого не заметила. Он сделал несколько глубоких вздохов, выдыхая при этом как можно медленнее и спокойнее.

– Ты в порядке? – Поинтересовался Ру.

– Нет. – Ответил Натэниэл. – Здесь так много полиции. Наверное, они обнаружили что-то плохое. Может, Денни и другая девушка уже мертвы. Но мысль о том, что Денни, которая была такой хорошей, может исчезнуть навсегда, прочищает мне мозги.

– Прочищает тебе мозги от чего? – Уточнил Эдуард.

– От Ранкина.

– Что ты имеешь ввиду?

– Стоило мне увидеть его, как тут же захотелось подойти ближе. Помню, он говорил, как мне следует признаться в том, что я творил с девушками, и я хотел сказать ему именно это.

– У тебя что-то было с Беттиной Гонзалес? – Спросил Эдуард. Я была рада, что это сделал он, потому что не была уверена в том, что смогу задать этот вопрос сама.

– Нет. – Ответил Натэниэл, и все его тело говорило о том, как это неправильно, но потом он вдруг нахмурился и попытался разглядеть Ранкина в толпе. – Нет, клянусь, я и пальцем ее не трогал. Но он думает иначе… нет, не так. Он хочет, чтобы я сказал, что это сделал я. Он заставляет тебя признаться в том, чего ты не совершал, заставляет тебя хотеть сделать это.

– Ты испытываешь аналогичное желание? – Спросил Брэм Мику с заднего сиденья.

– Я не ощутил потребности в признании, но мне правда было сложно уйти. Я был у двери, потом вдруг Ранкин что-то сказал. Я даже не помню, что именно, но я просто не стал открывать дверь. Как будто меня что-то остановило. Это происходило несколько раз, но я не могу вспомнить, что он такого сказал, чтобы задержать меня в комнате.

– Он задавал мне однотипные воросы. Разные варианты на тему того, что я сделал с Беттиной, где она была. Я помню, что он говорил мне. – Сказал Натэниэл. – Но я оставался не поэтому. Я подумал, что мне следует заткнуться и выбираться оттуда, но он вдруг протянул руку к моей, или даже обхватил меня со спины, и я просто не захотел этого делать.

– Погоди, он к тебе прикасался? Он трогал тебя во время допроса? – Уточнила я.

– Нет, не так очевидно. Он как будто просто врезался в меня, пока шел за мной. Похлопал меня то ли по руке, то ли по спине, но большинство его касаний были незаметными.

– Я видел только то, как он коснулся руки Натэниэла, но это было по-приятельски. Ничего сексуального или недопустимого. – Сказал Мика.

– А эффект был. – Сказал Натэниэл, опустив голос до шепота.

– Нам надо держать тебя подальше от него. – Сказала я.

– Почему ты не рассказал нам об этом раньше? – Спросил Эдуард.

– Ничего из этого я не помнил, пока не увидел его. А потом вы сказали, что копов слишком много, и я подумал о Денни. Я в том смысле, что мне жалко Беттину, но я не знал ее. А Денни была моим другом. Мысль о том, что с ней может случиться что-то плохое, помогла мне прочистить голову.

– У тебя ничего такого не наблюдается, Кэллахан? – Спросил Эдуард.

– Нет. Я знал, что он сделал что-то во время допроса. Знал, что он провернул это со мной и Натэниэлом. Но когда Анита потянулась ко мне, у меня повились силы и достаточно воли, чтобы выйти оттуда, забрав с собой Натэниэла.

– Тебе пришлось тащить меня за руку, да?

Мика положил ладонь на загривок Натэниэлу, под волосы. В этом прикосновении было гораздо больше, чем казалось. Мика придвинулся к нему лицом.

– Я решил, что ты просто нервничаешь из-за допроса.

Натэниэл приблизился к Мике, пристроившись лбом ко лбу.

– Я нервничал, но уходить не хотел по другой причине. Твое прикосновение помогло. И наше общее – тоже. Как будто то, что предлагает Ранкин, связано с обещанием прикосновения, а реальный контакт помогает избавиться от него. В этом есть какой-то смысл?

– Определенно есть. – Сказала я.

– Есть. – Подтвердил Мика.

– Дело только в Мике и Аните, или любое прикосновение поможет? – Уточнил Эдуард.

Натэниэл закрыл глаза и немного привалился к Мике.

– Я не уверен.

Никки положил свою ладонь на руку Натэниэлу.

– Так лучше?

– Не уверен… Я будто сам не свой.

– Хочешь сказать, если тебя никто не трогает, то Ранкин может промыть тебе мозги и заставить тебя признаться в том, чего ты не делал? – Спросил Эдуард.

Натэниэл открыл глаза и немного отстранился от Мики, чтобы посмотреть на Эдуарда.

– Я не знаю.

– Но это возможно? – Спросил Эдуард.

Натэниэл кивнул.

– Ты – верживотное. Вас не так-то легко одурить, в отличие от обычных людей.

– Это наводит на мысль о том, сколько народу созналось Ранкину в преступлениях только потому, что он велел им это сделать. – Сказала я.

– Я почти уверен, что рейтинг закрытых дел у него – сто процентов. – Озвучил свои домыслы Эдуард.

– Никто не может иметь такой рейтинг. – Возразила я.

– О чем речь? – Спросил Ру.

– Количество дел, которые ты ведешь. Как много из них тебе удалось раскрыть. – Ответила я.

– Это про то, как много людей ты осудил? – Спросил он.

Мы с Эдуардом помотали головами.

– Осуждение – это для судов. Раскрытие дела означает, что ты выяснил, кто преступник. Все, что происходит потом, на рейтинг не влияет. – Пояснил Эдуард.

– Хотите сказать, что если речь идет о преступлении, в котором кто-то сознался, даже если в действительности он его не совершал, ты получаешь очки, несмотря на то, что ошибся? – Уточнил Ру.

– Вроде того. – Ответила я.

– Именно так. – Сказал Эдуард.

– Если ты кучу народа по разным делам обвинил почем зря, тебе это потом аукнется, но в целом ты действительно просто получаешь очки. – Добавила я.

– Если бы Мика меня не вытащил, я бы скорее всего сказал то, что хотел услышать детектив. – Заметил Натэниэл.

– Готов спорить, что Ранкин постоянно сношает кому-нибудь мозги. – Сказал Эдуард.

– Ты правда считаешь, что у него сто процентов раскрытых дел? – Поинтересовалась я.

Он кивнул.

– Если у него действительно такой рейтинг, это можно будет использовать против него, если понадобится. – Сказала я.

– Каким образом? – Не понял Ру.

– Это как быть стопроцентным отличником в колледже, на каждом году обучения. Никто не может быть идеальным, так что это наверняка жульничество. – Пояснила я.

Родина кивнула.

– Я поняла. Но подделать результаты экзамена проще, чем доказать вот это все.

– Здесь замешана магия. Это может быть преступление с использованием магических сил, особенно если кто-то из тех, кому он промыл мозги, умер. Во Флориде за такое предусмотрена смертная казнь. – Сказала я.

– Разве так не в каждом штате? – Спросил Ру.

Мы в унисон сказали «да».

– Но если бы он натворил делов в штате, где это правило не действует, то мог бы избежать обвинений в сверхъестественном преступлении. – Пояснила я.

– Все работает не так, как в других случаях со смертной казнью. – Заметил Мика. – Ты не торчишь годами в камере смертников. Все происходит очень быстро. Приказ о казни выдают без промедлений – обычно это занимает не больше недели.

– Мне раньше не приходило в голову, что ты порой работаешь по другую сторону от Аниты и Теда. – Сказал Ру.

– Я пытался вытащить нескольких ликантропов, спасти им жизнь. Но если обвинение уже выдвинули, то надежды нет.

– Короче, пусть Натэниэл держится от Ранкина как можно дальше. – Резюмировала я.

Все согласились. К окну нашей машины наконец подошел офицер в форме. Ему пришлось наклониться, чтобы с нами поговорить. Мы с Эдуардом махнули жетонами.

– Я не думал, что сверхъестественное подразделение привлекут к делу до того, как мы убедимся, что здесь замешан нечеловек. – Сказал офицер.

– Почему кто-то уже решил, что виновато сверхъестественное существо? – Поинтересовалась я.

– Понадобится нечто большее, чем ногти и зубы, чтобы сотворить подобное. – Его лицо вдруг стало отстраненным, будто у него перед глазами все еще стоял тот образ, который теперь преследовал его.

– Настолько плохо? – Уточнил Эдуард.

– Хуже, чем все, что я видел раньше. А я был уверен, что повидал достаточно паршивых дел.

– Вы еще не в курсе, о какой из пропавших женщин идет речь? – Спросила я, про себя молясь, чтобы это была не Денни. Она мне нравилась, и мысль о том, что она умерла настолько жутким образом, что у офицера полиции такой загнанный взгляд после знакомства с местом преступления… Я не хотела ей такой судьбы.

– Волосы темные, так что мы решили, что это первая девушка. Но вы же понимаете, мы не можем быть уверены, пока нет результатов по отпечаткам пальцев и зубам.

Узел в животе немного ослаб, но я внезапно задумалась о том, как мне может быть легче от того, что это Беттина Гонзалес? Я была рада, что это, вероятно, не Денни, но я не должна радоваться тому, что это Беттина. Она мне не нравилась, но она казалась безобидной. Мелочность и ревнивая натура – это не преступление, тем более для такого конца. Я все еще не видела тела, но той информации, которая у нас была, было достаточно, чтобы понять, что денёк нас ждет так себе. Никто такого не заслуживает.

– Ранкин идет. – Шепнул Мика.

– Мы припаркуемся, а после сделаем все, чтобы спасти вторую пропавшую девушку. – Сказал Эдуард.

Офицер кивнул и отступил на шаг, чтобы мы смогли проехать. Мы так и хотели, но Ранкин буквально уперся руками в капот нашей машины. Если мы не планировали проехаться по нему, нам нужно было остановиться. Он был чертовски зол – будто вибрировал злостью, когда посмотрел на офицера.

– Почему вы с ними разговариваете? Что вы им сказали? – Рявкнул он, сунувшись к лицу офицера, хотя между ними было шесть дюймов разницы в росте. Это должно было выглядеть смешно, но офицер шагнул назад. Может, дело было в званиях, или он просто был миролюбивым.

– Они – маршалы из сверхъестественного подразделения. – Сказал офицер.

– Только двое из них маршалы. Остальные – подозреваемые в убийстве одной из пропавших женщин и в похищении другой! – Ранкин все еще кричал, напирая на офицера.

– Он привлекает излишнее внимание. – Тихо сказал мне Мика.

Эдуард открыл дверь, что заставило Ранкина подвинуться и развернуться к машине, потому что ребята, которые оттуда выходили, не были его друзьями. Мы были коллегами по стороне закона, которую представляли, но он уже всех достал. Он развернулся, и язык его тела говорил о готовности к драке. Хуже того – он явно хотел этой драки. Да что с ним такое? Детектив не должен быть истеричкой.

Ранкин начал орать на Эдуарда, пытаясь применить ту же тактику, которую до этого отрабатывал на офицере. Эдуард просто стоял на месте, позволяя детективу шипеть сколько вздумается. Я ни разу не видела, чтобы кто-то из копов до такой степени потерял самообладание на глазах у общественности. Всем иногда приходится несладко, потому что порой давление слишком велико, но Ранкин не настолько долго копается в этом деле, чтобы довести себя до истерики.

Брэм навалился на спинку сиденья и сказал:

– Там пресса.

– И смартфоны. – Добавил Натэниэл.

– Все услышат, что главный детектив по этому делу назвал нас подозреваемыми в убийстве и похищении. – Сказал Мика.

Эдуард, похоже, тоже это понял, потому что он двинулся вперед, улыбаясь, очень спокойный, пытаясь поговорить с этим сумасшедшим в своей приятельской манере. Впрочем, он добавил веса некоторым своим словам.

– Успокойся, приятель. Нет нужды истерить и разбрасываться ложными обвинениями.

– Я не истерю. – Понизил голос Ранкин.

– Тогда осади назад, дружище. – Сказал Эдуард, также понизив голос.

Ранкин подступил ближе, но его тело не выдавало стремления к насилию. По крайней мере, с того места, где сидела я, хотя из толпы все могло выглядеть иначе. Ранкин засунул голову в машину через открытую дверь, умудрившись миновать удивленного Эдуарда. Как ему этого удалось? В смысле, это же Эдуард – он быстр и смертельно опасен. Ты не можешь просто взять и проскользнуть мимо него.

– Натэниэл, ты хочешь признаться. Хочешь рассказать всем, как ты делал плохие вещи с той девушкой, не так ли? – Голос Ранкина был тихим и успокаивающим.