Текст книги "Лучшая половина мафии (Крестная мать)"

Автор книги: Линда Ла Плант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 50 страниц)

Женщины ждали от Софии слов или жеста согласия. Но она сидела, не поднимая головы, боясь выдать свои истинные чувства. В конце концов она встала с кресла, обняла Грациеллу и поцеловала ее в обе щеки. Следующей была Тереза, потом Мойра и, наконец, Роза.

Роза заметила у Софии на шее золотую цепочку с маленьким сердечком и спросила, не Луки ли это медальон. София улыбнулась и ответила, что это медальон одного из ее сыновей.

Лука продолжал помогать им даже из могилы. Еще до его смерти поползли слухи о том, кто именно защищает вдов. Предметом обсуждений были убийства, совершенные Лукой, обезглавленный труп помощника Барзини и даже случайная смерть самого Барзини. Поговаривали, что в ту роковую ночь в Палермо погибли не все мужчины Лучано. Никто не знал, кто приказал убить Пола Кароллу.

Подозрения росли, слух подхватили, и мафиозные семьи заволновались. Если кто-то из мужчин Лучано остался жив, значит, будет месть – именно то, чего они надеялись избежать, уничтожив всю мужскую ветвь семейного древа Лучано. Месть неминуема, таков их закон. И пока слухи эти не были опровергнуты, причастные к убийству семьи затаились в ожидании.

Петер Салерно ждал обещанного звонка Луки. Когда наконец с ним связалась София, Салерно согласился на встречу. Он записал адрес и немедленно его проверил. Как выяснилось, имение «Роща» принадлежало Полу Каролле и было передано женщинам не кем иным, как Лукой Кароллой. В этой сделке не было ничего незаконного, и, посовещавшись, семейства решили усилить поиски Луки – его надо найти и убить, потому что он слишком много знает. Лука был непосредственно связан с покойным Барзини – человеком, который выполнял их приказы, нанимал и оплачивал киллеров. Голова Луки Кароллы поднялась в цене до ста тысяч долларов.

Салерно сдержал слово. Через три недели после убийства Луки и пять дней после звонка Софии, которая назначила ему встречу, Салерно приехал на Лонг-Айленд в лимузине с шофером. Трое сопровождавших его мужчин были высокопоставленными советниками трех главных семейств – семейств, которые Лука назвал организаторами убийства мужчин Лучано.

Два других семейства посчитали эту встречу не настолько значительной, чтобы высылать на нее хотя бы своих представителей. Вместе с Салерно приехали Тони Кастеллано, американский представитель семьи Корлеоне, Джонни Сальваторе, от семьи Гамбино, и необъятный толстяк Нуццио Мьяно, казначей семьи Авеллино, базировавшейся в Чикаго. Эти люди и семьи, на которые они работали, имели разные интересы, но у них была одна общая цель – прибрать к рукам империю Лучано. Седовласые, безупречно одетые, внешне они ничем не выдавали своей принадлежности к мафии.

По дороге мужчины равнодушно обсуждали предстоящую встречу, но, выехав на внушительную аллею имения «Роща», разом замолчали – отчасти от восхищения, отчасти от легкой досады, что такой лакомый кусочек недвижимости ускользнул от их внимания.

Снег начал таять, и на белом фоне появились зеленые прогалины. Дом предстал перед ними во всей красе, освещенный ярким солнцем. Проехав ворота и услышав позади резкий щелчок электронного замка, один мужчина обернулся. Руки его покрылись мурашками. Однако никто из них не нарушил молчания. Они сидели, вбирая глазами каждую мелочь.

* * *

Грациелла ввела в комнату Терезу, Розу и Мойру. Женщины представились Петеру Салерно, который, как и обещал, играл роль вежливого посредника. Грациелла жестом велела Розе выйти из комнаты, и только тут он сообразил, что кого-то из них не хватает.

Женщины стояли молча, сбившись в маленькую, сплоченную кучку. Они явно чего-то ждали. Несколько обескураженные, мужчины сели, молча закурили гаванские сигары и взяли по бокалу хорошего вина.

Они ни слова не сказали о том неудобстве, которое причинили им женщины, а на данном этапе они не чувствовали ничего, кроме неудобства, причем такого, которое можно устранить полюбовно. Конечно, между собой они уже обсудили ту роль, которую сыграли женщины в сделке с Барзини, и хотели как можно скорее выяснить этот вопрос, рассчитывая на успешные переговоры. С бедняжками нехорошо обошлись, и надо выказать им уважение.

Комитет приказал уплатить за компанию Лучано хорошую цену, предложенную пятью главными семействами – организаторами убийства мужчин Лучано. Роберто Лучано жестоко ошибся, когда пошел против них. Такое не должно повториться. Правда, сын Пола Кароллы оказался весьма неудачным кандидатом на роль убийцы, и его участие привело к большим неурядицам. Никто из них не чувствовал за собой никакой вины. Просто нужно было уладить осложнившуюся ситуацию, а пятнадцать миллионов – невысокая цена за предприятие Лучано. И сегодня они собирались предложить вдовам дополнительные деньги – так сказать, компенсацию за моральный ущерб.

Роза постучалась к Софии и приоткрыла дверь.

– Они ждут, София.

София ничего не ответила и даже не пошевелилась. Она была неподвижна как статуя. Роза выскользнула из комнаты, не заметив, как София подняла руку и тронула маленькое золотое сердечко, словно прощупала пульс у себя на шее.

Роза закрыла двойные двери гостиной и подошла к маме. Женщины по-прежнему стояли вместе, а мужчины переглядывались между собой, не понимая, почему их заставляют ждать.

Наконец по мраморному полу вестибюля зацокали высокие каблуки. Дверные ручки плавно повернулись, и двери широко распахнулись. Мгновение София помедлила на пороге. Ее блестящие черные волосы были убраны в низкий пучок на затылке. Строгое черное платье с распахнутым воротом, черные туфли-шпильки и черные чулки делали ее облик выразительным, но скромным. Единственный цвет, который контрастировал с черным нарядом, был цвет губной помады. Кричащий мазок алого придавал ей жестокости. Улыбнувшись гостям самой обворожительной улыбкой, она медленно прошествовала на середину комнаты.

Грациелла тихо представила Софии каждого мужчину. Гостям пришлось встать со своих мест и подойти к ней, чтобы поцеловать руку, ибо сама она не сделала и шага в их сторону. Целуя Софии правую руку, они почувствовали резкий запах ее духов и увидели у нее на пальце перстень дона Роберто Лучано – тот самый, который когда-то принадлежал Джозефу Каролле.

София жестом велела гостям сесть и, не тратя времени на светские любезности, сообщила, что ее назначили наследницей дона Роберто. Отныне она является главой семейства Лучано и желает довести это до их сведения. Она намерена управлять фирмами Лучано, не считая тех, которые они уже согласились продать. Она хорошо осведомлена о связях покойного папы с Организацией и оставляет за комитетом право решать: либо игнорировать ее существование, либо разрешить женщинам спокойно заниматься бизнесом наравне с мужчинами.

– Мы пытались договориться с Майклом Барзини, но с нами обошлись непочтительно и чуть не обобрали, поэтому торговаться мы больше не будем. У нас остались все юридические документы на имущество Лучано, однако теперь наша цена поднялась. Мы продадим предприятие только в том случае, если будут соблюдены определенные условия. Наш папа всегда выступал против торговли наркотиками, и мы не продадим компанию, пока не удостоверимся, что новые владельцы будут соблюдать его требования. Тем не менее цена, если вы по-прежнему заинтересованы в сделке с нами, теперь утраивается.

Мужчины перебили Софию. Здесь, должно быть, какое-то недоразумение. Им известно, что она уже получила за компанию солидные деньги. Прежде чем ответить, София тронула золотое сердечко, висевшее у нее на шее. Тереза заметила этот жест.

– Вы ошибаетесь. Барзини попал в дорожную аварию и не успел завершить сделку. Полагаю, вы уже наверняка знаете о том, что он нанял людей, которые напали на меня и на мою семью, намереваясь с помощью физической силы завладеть нашей компанией, не заплатив за нее. Видимо, вам надо обратиться к тем, кто на вас работает, с просьбой вернуть вам деньги, потому что у нас их нет.

И снова София тронула золотое сердечко, по очереди оглядев каждого мужчину. Ее глаза остановились на Петере Салерно. От этого холодного непроницаемого взгляда у него побежали мурашки. Он видел, что за застывшей маской ее лица скрывается страшный гнев. Заметил он и повторяющийся жест Софии, сочтя его признаком отнюдь не волнения, а, напротив, невероятного спокойствия. Пять раз она медленно поднимала руку к шее и прикладывала указательный палец к маленькому золотому медальону.

Можно сказать, что София Лучано просила членства в их элитном клубе – организации, которая никогда за всю историю существования не принимала в свои ряды женщину. Она дала понять, что готова принять торжественную клятву, если это понадобится.

– В течение нескольких дней вы получите все пленки с записями показаний дона Роберто Лучано, подготовленные для суда в Палермо. Это весьма интересные записи. Они ясно показывают, что до конца своих дней дон Роберто был человеком чести, человеком, которому можно доверять, но которому, на его беду, не доверяли. Мы считаем себя вправе получить компенсацию. Насколько я понимаю, таков ваш закон. Если вы не согласитесь, мы примем все меры к тому, чтобы дон Роберто Лучано был отмщен.

Петер Салерно окинул взглядом всех присутствовавших мужчин и подался вперед в своем кресле, небрежно скрестив руки на груди и опершись локтями на резные подлокотники.

– Синьора Лучано, все мы, здесь собравшиеся, искренне сочувствуем вам и вашей семье в связи с постигшей вас утратой, но выдавать вам компенсацию мы не имеем права. Это ясно доказывало бы, что мы каким-то образом причастны к совершенному преступлению, хотя на самом деле это весьма далеко от истины. Мы всего лишь бизнесмены, не больше и не меньше. Однако мы не можем оставить без внимания то, как обошелся с вами Майкл Барзини, и хотим, чтобы вы знали: он действовал в одиночку. Посему мы согласны выплатить вам еще двадцать тысяч долларов…

– Двадцать тысяч? – перебила София, холодно улыбнувшись. – К сожалению, мы не можем принять ваше предложение. Нам нужна помощь, чтобы узнать имена людей, виновных в убийстве наших близких. Что касается денег, то я считаю, что мы должны унаследовать имущество Пола Кароллы. Как вы, наверное, знаете, Джозеф Каролла назначил своим наследником Роберто Лучано, и теперь, когда Пола Кароллы тоже не стало, мы…

– Но у Кароллы есть сын, – вмешался Петер Салерно.

София впилась в него взглядом, и он опустил глаза.

– Лука Каролла обвиняется в убийстве моих детей, мистер Салерно. К тому же он его приемный сын. Кровных наследников у Пола Кароллы нет.

Грациелла показала знаком, что хочет поговорить с Софией. Чуть наклонив голову, как бы извиняясь перед гостями, София подошла к ней и нагнулась. Воспользовавшись моментом, Салерно зашептался с Мьяно, который с каждой минутой делался все более раздражительным.

Наконец София вернулась к своему креслу, но осталась стоять. Салерно покашлял.

– Синьора, нам известно, что это имение принадлежало Полу Каролле, а в настоящее время переписано на имя синьоры Грациеллы Лучано. В нашу следующую встречу мы обсудим наследство Пола Кароллы, а сейчас я не могу сказать, имеете ли вы право взять себе хотя бы часть.

Сальваторе откашлялся и поправил на себе жилетку, явно не одобряя, но пока не желая ничего говорить. Мьяно подался вперед всей своей жирной тушей. Было видно, что они хотят уйти.

София одарила Петера Салерно ослепительной улыбкой, которую Грациелла запомнила на всю жизнь. В ней больше не осталось ни мягкосердечия, ни неуловимого очарования цветущей молодости. Все так же холодно улыбаясь, София вежливо поблагодарила гостей за визит, и Грациелла обернулась посмотреть, как они отреагируют на слова Софии.

София великолепно вела свою роль.

– Наследник имения Лучано хочет лишь того, что принадлежит ему по праву. Если ему откажут, нам придется обратиться к другим людям… Le spine della rosa sono nascoste dal fiore. [8]8
  У каждой розы есть шипы (ит.).


[Закрыть]

София настояла на том, чтобы ее гости выпили еще вина, и преподнесла его собственными руками, протянув Петеру Салерно последний бокал. Она улыбнулась ему поверх края своего поднятого бокала, потом переключила внимание на трех остальных гостей и стала по очереди разговаривать с каждым. Как жаль, сказала София, что две другие семьи, заинтересованные в сделке с ними, не пожелали нанести семье Лучано визит. И она совершенно спокойно, без эмоций, назвала две фамилии.

Она завершила встречу так же резко, как и начала – вежливо, холодно, без тени страха. Голос ее звучал тихо, убедительно и радушно.

Когда трое мужчин вышли из комнаты, она с улыбкой положила руку на плечо Петеру Салерно, а потом вдруг нагнулась и поцеловала его в губы. Салерно окаменел от неожиданности.

–  Arrivederci,синьор. Мы благодарны вам за все.

Мужчины понимали: не может быть и речи о том, чтобы женщина стала членом Организации. Какая нелепость! Они дружно смеялись, обсуждая свой визит, однако за всей их иронией, за шовинистической убежденностью в том, что женщины должны сидеть дома с детьми, стояли пугающие воспоминания об обезглавленном трупе, о мертвом Барзини и о ловкой афере женщин: ведь они умудрились забрать себе пятнадцать миллионов, сохранив при этом все предприятия Лучано – и в Америке, и в Палермо.

Что касается запроса Софии на имущество Пола Кароллы, то его отклонили как абсурдный. Но такое нахальство лишь подтверждало слух о том, что за женщинами Лучано кто-то стоит. Кто-то, готовый ради них убивать. Мьяно брезгливо сплюнул при мысли о мужчинах, которые добровольно служат женщинам, выполняя их приказы.

А их намерение управлять компанией Лучано? У мужчин не укладывалось в голове, что пять женщин справятся с таким разветвленным и сложным предприятием, тем более что им с самого начала будут вставлять палки в колеса. Пять женщин, одна из которых – недавняя школьница, вторая – бабушка, а третья – известная шлюшка из Лас-Вегаса…

Машина подъехала к воротам, и они медленно открылись. Мужчины обсудили Терезу Лучано, которая, как известно, при жизни мужа принимала активное участие в его делах. Помнится, сам дон Роберто не одобрял ее вмешательства. И наконец речь зашла о Софии – той самой, которая объявила себя наследницей дона Роберто. Они снисходительно посмеялись над ее наглостью.

Стальные автоматические ворота бесшумно затворились за их машиной, и скрытые видеокамеры повернулись на место. Пол Салерно сидел на заднем сиденье и подмечал все, особенно систему охраны. Не удержавшись, он в последний раз оглянулся на внушительный особняк и, прищурившись от солнца, увидел в окне верхнего этажа силуэт. Женщина в черном, частично скрытая защитной оконной решеткой, смотрела, как они уезжают. Ее фигуру можно было принять за тень, и все же Салерно знал, кто именно там стоит.

– Мне кажется, София Лучано – совсем не такая женщина, к каким мы привыкли…

Его попутчики согласились, что она особенная. И дело не только в ее красоте. Скрепя сердце они признались, что она выводит их из равновесия. Тут Салерно понял, что не он один испытал на себе ее странное влияние, но промолчал, прислушиваясь к разговору остальных. Он невольно дотронулся до своих губ, как будто еще ощущал на них поцелуй Софии и запах ее алой губной помады.

Мужчины со смехом говорили, что София – диковинная птица. Еще никому из них не доводилось иметь дело с такой женщиной – ни в бизнесе, ни в постели. Поубавив веселья, они сошлись на том, что она bella… bella mafiosa.

Салерно было не до смеха. Он смотрел в окно и размышлял. Красивая… В жизни он видел немало красивых женщин, но София все-таки другая… В чем же ее особенность? Остальные мужчины начали обсуждать вероятность того, что кто-то из мужчин Лучано остался жив, и стали гадать, кто именно это мог быть… Один из них вспомнил старшего сына Лучано, Майкла, который учился в Гарварде, и они принялись вспоминать все, что о нем знали. Салерно же безуспешно пытался стереть из памяти тихий ласковый шепот:

–  Arrivederci,синьор…

Слякоть брызгала из-под колес на дорогу и на блестящие бока лимузина. Его затошнило от сигарного дыма. Он нажал кнопку и опустил оконное стекло, жадно ловя ртом свежий морозный воздух. В горле пересохло… Откуда она узнала, какие именно семьи участвовали в заговоре против их семьи? Ведь она их назвала… Слово за словом он начал прокручивать в уме весь их разговор.

Кто-то попросил его закрыть окно. Салерно потянулся к кнопке, и в этот миг в животе его вспыхнула острая боль, разрывающая кишки на части. Грудь полоснуло огнем. Сердце сжалось, а горло сдавило удушьем. Салерно судорожно дернул руками и ногами, изо рта у него потекла слюна. Он беззвучно зашевелил губами, как будто отчаянно хотел что-то сказать, предупредить остальных мужчин, но рот его искривился в гримасе, и он не успел произнести ни слова, не успел высказать вслух свою догадку: София Лучано точно знает имена тех, кто приказал убить ее семью.

Имя Петера Салерно было вычеркнуто из списка на обратной стороне снимка. Портрет Майкла Лучано, отца не менее трагической фигуры, Луки Кароллы, вернулся на свое почетное место: позади него в рамках стояли фотографии его братьев, а рядом – отец. Грациелла Лучано, вдова дона Роберто Лучано, Тереза, вдова Альфредо Лучано, Мойра, вдова Фредерико Лучано, и Роза, несостоявшаяся невеста, с нетерпением ждали известий о результате их встречи и новых переговоров, не подозревая о том, что София, вдова Константино Лучано и мать маленьких Карло и Нунцио Лучано, уже поставила точку в этих переговорах. Вендетта, начавшаяся убийством Майкла Лучано и приказом стереть с лица земли всю мужскую ветвь семейства Лучано, продолжалась. Le spine della rosa sono nascoste dal fiore.