Текст книги "Ромейский Квест (СИ)"
Автор книги: Лев Соколов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
– И что? – Недоуменно вопросил Ипатий.
– И – все. – Пожал плечами Игнат. – В ближайшую увольнительную варанги усугубились в кабаке, и решили, что не потерпят такого к себе неуважения.
Ипатий обвел взглядом свой совет, лупающий на него преданными глазами.
– Нет я... – Он попытался вспомнить, как он возвращался из церкви, и о чем тогда думал.
Память услужливо подсказала, что думал правитель в тот момент о любовнице Ефросинье. Жену Ипатий конечно любил, но – годы не щадят даже горных вершин, что уж говорить о женской красоте. – С возрастом царица потолстела, и увы, не в нужных местах... С некоторого времени император делился этим своим горем с придворной дамой Ефросиньей, которая была пригожа лицом, статна фигурой, и весьма темперамента при встречах наедине. Как и положено порядочной придворной даме её лет, у Ефросиньи имелся муж, – вояка с чугунным лбом, который (согласно рассказам Фроси) был грозен на поле боя, но совсем не блистал на семейном ложе. Пользуясь служебным положением, Ипатий постоянно сплавлял мужа Ефросиньи на какую-нибудь пограничную войну, которые длились на границах державы бесконечно. В нынешнее время чугунный лоб должен был бодаться со зловредными муслимами-агаранями. Увы, как раз того третьего дня, выяснилось, что в бесконечной войне случилась нежданное перемирие, и «чугунные лоб» возвратился в столицу. Желанная встреча с прелестницей сорвалась. Вот почему император возвращался во дворец насупив брови... Хм...
Ипатий решил не делится своими выводами с малым советом.
– Нет, ну возможно, неустанно радея о государственных делах, я и был немного хмур ликом... – буркнул он – но устроить из-за этого мятеж! О, загадочная русская душа...
– Варвары как дети. – отозвался Потамон. – За ласковое слово умрут за тебя, государь. А за невнимание – затаят лютую обиду.
– Игнат! – Распорядился император. – Составь мне памятную записку. Чтоб при встрече с варангими я всегда приветливо улыбался и кивал.
– Слушаюсь, государь.
– Но постойте! – Спохватился Ипатий. – Ведь в мятеже замешаны не только варанги. – Я же сам видел среди бунтовщиков рожу из отряда «экскувиторов». Как же его там?.. – ну точно – сотник Федор! Экскувиторы тоже участвовали в мятеже?
– Нет государь. – Покачал головой Инат. – экскувиторы вам верны. Вместе с варангами принял участие в смуте только как раз один из них, этот самый их сотник, – Феодор.
– А ему-то чего, поганцу, не понравилось?! Ладно, когда бузят эти русские, наивные дети природы. Но когда бунтует природный ромей!..
– Ну, он не совсем ромей, – Доложил Игнат. – Отец этого Федора тоже был из краев, где живут русы. Этот славянин служил у нас в державе в команде пограничников-"акритов". Там женился на ромейке, и прижил себе сына. Вот сын, – Федор, уже пошел по регулярной военной службе, и за военные подвиги попал служить в придворные войска.
– Варварская кровь всегда себя покажет – глубокомысленно буркнул Потамон.
– Но зачем он принял участие в бунте? – Продолжал докапываться Ипатий.
– Ну... – Игнат развел ухоженными руками. – Он говорит, что не помнит.
– Все в тюрьме так говорят, – Скривил рожу Потамон. – Не был, не помню, не знаю...
– Он не помнит, зачем бунтовал? – Недоверчиво сощурил глаза Ипатий.
– Он вообще не помнит, что бунтовал – уточнил Игнат. – Все что он помнит, это как встретился с варангами в кабаке, где они решили принять "по чуть-чуть".
– Ничего себе, "по чуть-чуть"! – Фыркнул Ипатий.
– Это ритуальная русская фраза, государь. – вмешался известный своей образованностью Маркелл. – Русские используют его, перед обильными возлияниями, которые могут длиться неделями. Возможно, они позаимствовали этот обычай от скифов, кажется о чем-то подобном я читал у Геродота...
– Ладно, они приняли "по чуть-чуть". И?
– И, это его последнее ясное воспоминание. Следующее что он помнит, как очнулся в тюрьме.
– Он и под пыткой показал то же самое? – Вклинился Потамон.
– Пытки пока не применялись, – Объяснил Игнат, и повернул взгляд к Ипатию. – Как никак он палатинский командир. Мы решили уточнить у вас государь...
– Ладно, это я решу. – Буркнул Ипатий. – А что прослушивание его камеры? Установлено?
– Да государь. Два слухача попеременно слушают его камеру круглые сутки. К ним приставлен писец, который ведет запись.
– Он о чем-нибудь проболтался? Разговоры вслух?
– У меня тут полные записи, – Игнат потряс своей пухлой папой, и переложил несколько листов. Значит, в первое утро, в полдень, читаю...
Игнат начал читать с выражением:
"Феодор очнулся, и оглашал камеру тяжкими вздохами, жалуясь на сухость в горле, ломоту в членах, и головную боль. О первом часу Феодор говорил с тюремщиком, и узнал в чем обвиняется. После того до двух по полудни стонал и бился головой в стену".
– Хм, бился он... – Закусил губу Ипатий. – А говорить? Говорил что-нибудь?
– Так точно. Говорил, читаю:. – В пятом часу узник сказал "Ну попа-а-ал!..". А в шестом часе начал петь.
– И что пел? – Заострился Ипатий.
– А, секунду... – Игнат переложил пару листов. – Значит пел... вот чего...
Игнат приблизил лицо к листу, и забубнил:
"Девка нравится – скорей
Ей вина в стакан налей!
Как стакана видно донце -
Обнимай её смелей!
На дается? – Не робей.
Ей еще винца подлей!
После целого кувшина,
Будет девка подобрей...".
– Гм, – заслышав текст буркнул Ипатий, вспомнив кой-чего из своей юности – Метода конечно, верная... – Он опомнился, и снова нахмурил брови. – То есть, и что? Вот это все?
– Там еще есть куплеты, – Пояснил Игнат.
– Да к черту куплеты!!! – Рявкнул Ипатий. – Имена! Сообщники!! Кто из дворца замешан? – Что-то такое было?
– Нет, – покачал головой Игнат. – Как я и докладывал, мой вывод – не было у них никаких сообщников.
– Надо пытать, – убежденно буркнул Потамон.
Ипатий задумался. Игнату он доверял. По крайней мере, больше чем остальным. Евнух всем был обязан Ипатию. Он того возвысил с самых низов, тот всем ему был обязан. К тому же, – Игнат не мог попытаться подсидеть Ипатия, чтобы самому стать правителем. У него для этого кое-чего не хватало... Да, Игнату можно было доверять. И раз он говорит, что бунт случаен и заговора не было...
– Ладно, – хлопнул по столу Ипатий. – С этим мерзавцем Феодором, я позже решу, что делать. Уж я ему придумаю казнь лютую!..
– Четвертовать! – Обрадовался Потамон.
– Потом решу. А пока, – раз корень мятежа вырван, и дальнейшая смута нам не грозит, – перейдем от внутренних дел державы, к делам внешним.
Ипатий вновь оглядел членов малого совета.
– Кто что думает по поводу послов от римского глав-попа, и персидского спахбеда?
Малый совет на редкость дружно помолчал.
– Донельзя странная история, государь. – Наконец подал голос евнух Игнат. – Сколь живу на свете, и сколь книг прочел о делах седой древности, а о такой дипломатической оказии, не слыхивал.
– Не есть ли сия ситуация каверзная шутка италийского папы, который решил унизить твое кесарское достоинство, государь? – Предположил осторожный Потамон.
– Я бы и сам подумал также, – буркнул Ипатий, – если бы не одновременное прибытие посланца персов, сидящего в горах на другом конце мира. Трудно представить, как он смог договорится с папой, и главное – зачем?
– Дипломатические ухищрения неисповедимы, – глубокомысленно заметил Евсевий.
Ипатий передвинул венец на голове, ближе к левому уху, и отхлебнул из стоявшего рядом резного кубка разбавленного вина.
– Хорошо, – утерев губы вопросил он – но что нам удалось разузнать об этом баснословном договоре в наших собственных архивах?
Все как по команде повернулись к Маркеллу. Это была его область.
– Гм... – откашлялся он, – узнать нам, честно говоря, удалось очень немного, государь. – Увы, как не гордимся мы – ромеи своими знаниями о древности, и наши архивы тоже не совершенны, и...
– Что значит – несовершенны? – Очень тихо перебил его Ипатий, и от этого негромкого замечания члены малого совета вытянулись на своих местах, – все знали, как выглядит императорское затишье перед бурей. – Ты что, забыл – кто мы есть? Мы – Империум Романорум. Мы – Политеа тон Ромеон. Мы, – мать йети! – богохранимая Римская Империя. Наша держава – отражение царства Божьего на земле. Мы хранители древних истин, неизменный оплот, град на холме, остров порядка в море хаоса. Мы помним все, и знаем обо всех, – дьявол мне в печёнку!
– Так мы говорим варварам, мой государь – побледнев, как простыня, отважно возразил Маркелл.
– Так мы говорим варварам, – и так есть!!! – Взорвался Ипатий. Кулаки его стукнули об стол. – Что с нашими архивами? Ты отвечаешь за все дела во дворце! На это идет прорва денег! Оравы бездельников-логофетов у нас чуть ли не больше всей армии! Так какого черта вы не можете найти один единственный документ?!
– Наши архивы в полной исправности, государь – едва заметно дрогнувшим голосом, изрек Маркел – И архивисты наши заслуживают самой высокой оценки. К сожалению, искомый документ был уничтожен.
– Когда? – Процедил Ипатий. – По чьему приказу?
– Сотни лет назад. В 532ом году, при вашем давнем предшественнике, – императоре Флавии Савватии Юстиниане. – Забормотал Маркелл. – Согласно архивам, в тот год было большое возмущение городской черни. Злодейские смутьяны сожгли храм Святой Софии...
– Наш величайший храм?! – Ужаснулся Ипатий.
– Не нынешний, – покачал головой Маркелл. – А тот, который прежде был на его месте, построенный христолюбивым императором Феодосием. К сожалению, как раз в том храме находился архив государственных актов и договоров, в числе которых, был и искомый договор. Нечествицы-бунтовщики все спалили до тла.
– Гм... – Ипатий потер переносицу, и хмуро глянул на Мареклла. – Так что, мы теперь совсем ничего не знаем? Выходит, даже италийские святоши, с их обожранной мышами бумажкой, знают больше нас?! О, унижение!..
– Кое-что нам все-таки удалось установить, – успокоительно поднял руку Маркелл. – Слава нашей бюрократии, наши архивы всегда имели перекрестную систему, в которой указываются все связанный друг с другом документы. Сам текст договора нам найти не удалось, но изыскались связанные с его поручением приказы по ведомствам, – расписки казначесйства, интендантские доклады, докладные записки. Это дает нам некоторый объем информации.
– Продолжай, друг-Маркелл! – Воспрянув духом повелел Император.
– Первое, что нужно сказать, – Провел руками по папке на столе Маркелл – договор действительно существовал. И ваш давний предшественник, император Константин, относился к нему со всей серьезностью. Достаточно сказать, что для его исполнения было заключено почти двухлетнее перемирие с вечным соперником Старого Рима – Персидским Царством.
...Ипатий мельком подумал, что Маркелл дал выступить двум видным членам совета – Инату и Потамону, в духе, что никакого договора не было, уже точно зная, – что он был. Придворные дрязги и попытки подсидеть друг-друга были неистребимы...
– Так что же это была за угроза, из-за которой Рим на время помирился с заклятым многосотлетним врагом? – Осведомился император.
– Этого из сохранившихся документов мы понять и не можем, – развел руками Маркелл. – Удалось только выяснить, что для подавления этой угрозы император отправил в помощь персам экспедицию из двух легионов-комитатов22. Так в то время в империи именовали таксисы23.
– Примерно тысяча воинов в каждом, -кивнул Ипатий.
– Да, государь. Но они, как и силы персов, были только в поддержку. Главные надежды возлагались на отправленный вместе с ними отряд палатинских катафрактариев, как это по латыни... – Маркел заглянул в папку – эээ... эквитэс сингулярис...24
– Особые Всадники, – перевел на родной греческий разносторонне образованный Ипатий – Элитный отряд императорских телохранителей.
– Совершенно точно, мой государь. Именно среди них были лучше бойцы, вооруженные неким особым оружием.
– Что значит, – особым? – Уточнил Ипатий.
– В документах это указано совершенно определенно. Вооружение для ударного отряда собирали из личных оружейных древних патрикианских родов, с алтарей языческих храмов, и даже по древним могилам героев.
– Что за нелепость? – Вклинился Потамон – нечто у старого Рима при самом великом Константине не было оружия для его людей, чтоб ему понадобилось обшаривать древние могилы?
– Это были некие особые мечи, – тыкнул пальцем в папку Маркелл – которые могли что-то такое, чего не могло обычное оружие. Как сказано в документе, "без малого сотня особливых клинков...". Держава столкнулась с каким-то таким врагом, против которого обычное оружие было мало применимо.
– Все страннее и страннее... – Подпер подбородка рукой Ипатий. – Ладно, и что дальше?
– Экспедиция выдвинулась к восточным границам, – отрапортовал Маркелл – там они соединились с отрядом гвардии персидского Шаха, так называемыми "Бессмертными". Совместный отряд прошел старую имперскую провинцию "Сирия".
– Ныне там находятся прибрежные государства потомков кафоликоф-крестоносцев, основанные во время крестового похода; а дальше, за ними, лежат земли муслимов? – Уточнил Евсевий.
– Точно так, – кивнул Маркелл. – Местные варвары называют те места "Шам".
– Немало земель отторгли от святой Римской Державы нечестивцы и еретики, – буркнул Ипатий. – Ничего, мы все вернем со временем. – Но продолжай, Маркелл.
– Да. государь... Так вот, отряд прошел Сирию, углубился в область Месопотамии, прошел по берегу великой реки Евфрат до засыпанного канала, и так добрался до развалин некоего древнего города, который местные называли "Мари".
– Так. – Поторопил император. – И?
– Видимо, там и была конечная цель их экспедиции. Оттуда отряд повернул обратно. Персы отправились к себе, а ромейские войны – домой. Но вот в чем штука, согласно армейским реестрам, обратно вернулась едва ли половина воинов. А из гвардейского отряда – и того меньше.
– Дальше? – Изрек Ипатий.
– Это все. Есть еще несколько более поздних документов. Как раз, об утверждении после этого договора с Персией, а также рассылка императорского приказа по всем храмам, языческим и христианским – именно на него сегодня ссылается Италийский папа. Есть ведомости о том, что уцелевшие особые мечи были отосланы обратно на хранение в великие патрикианские дома. И есть так же императорский указ, о создании на территории империи нескольких обсерваторий, которые должны были неусыпно, до скончаний века, наблюдать за небом, дожидаясь нового появления Багряной Звезды. Видимо, это событие было как-то связанно с походом...
– И что же? – Осведомился Ипатий. – так-то в великой империи исполняются указы? И где эти наши обсерватории? Почему о появлении Багряной Звезды нам доносят надменные посланцы римского глав-попа?
– Так ведь италийская обсерватория папы – и есть та, что была учреждена Константином. – Объяснил Маркелл. – Центральная Италия есть наша древнейшая провинция, ныне, частично, отторгнутая варварами.
– Временно отторгнутая! – Наставительно поправил Импатий. – Временно! И её вернем, дай только срок... Но все-таки, а что с обсерваториями на наших нынешних территориях?
– Ни одна не пережила смутных времен, – вздохнул Маркелл. – Одна из крупнейших была во Фракии, но потом тот наш диоцез захватили дикие болгары.
– Мой великий предшественник Василий Второй, одолел зверообразных болгар, и вернул те земли под руку Нового Рима, – заметил Ипатий.
– Да, но фракийская обсерватория к тому времени уже сотни лет как была разрушена невежественными варварами. Император Василий даже не узнал о ней.
– О, сколь многое утеряно... – Вздохнул Ипатий.
– Постойте, – встрял евнух Игнат, – а наша-то, – Константинопольская обсерватория? Как же наши столичные звездочеты прохлопали?
– Да, – кивнул Маркел. – Я уже проверил. Эта лаборатория сотни лет назад тоже получила императорский указ, но к сожалению, через пару сотен лет все её сотрудники оказались еретиками-несторианами, и во время религиозной чистки, сбежали с территории империи, со многими бумагами из архива. А новые астрономы уже не знали о давнем императорском указе. Багряную звезду они конечно заметили, но отнеслись к ней просто как к любопытному астрономическому явлению, которое исправно занесли в каталог. Беспокоить императорский двор они конечно не стали...
– А мы будем говорить, – что наши звездочеты все помнили! Заметили! И доложили! – внушительно обвел совет император Ипатий. – И что заметили гораздо раньше, чем в Италии! На год! А лучше – на три!
– Гораздо раньше нельзя, – тихо буркнул Маркелл. – Астрономы говорят, что земля как-то не так крутится...
– Тогда просто – раньше! – отрубил рукой Император. – Не уступим итальяшкам! Понятно?
Все согласно кивнули.
– Проинструктируйте звездочетов соответствующим образом, – Щелкнул пальцем Ипатий.
Совет зашелестел папками, записывавшая монарший приказ.
– Так, – отмахнул рукой император – а что собственно, с теми древними особыми мечами?
– Я провел самое тщательное расследование, государь, – снова дал голос Маркелл.
– Говори.
– Сперва, государь, позволю себе напомнить, с чем к нам пришли посланцы италийского папы, и спахбеда персов. У каждого из них нашлось только по одному единственному клинку, которые они изыскали с великими трудами. С персами все понятно, – нашествие агарян разрушило их державу, и привело к потере многих святынь. Но один такой клинок сохранился в семье самого спахбеда, и сейчас храниться в их горной крепости. Италия, пережившая столько нашествий и неурядиц, вообще не сохранила ни одного клинка, – но папская комиссия все же смогла найти один – им владел рыцарский род из Провэнса, сейчас его владелец служит в ордене госпитальеров, в Антиохийском Княжестве.
– В древности таких клинков было сотни, а сейчас у них сыскалось только два... – пробормотал император – Но что же у нас?
– Увы, государь, и нашу великую державу не обошли несчастья и неумолимый ход времени. – Несколько театрально развел руками Маркелл. – Столетия войн, переселения патрикианских родов из Старого Рима в Новый, смуты и нашествия варваров... Одним, словом, государь, никто из наших патрикиев не смог сохранить чудо-клинков.
– Что, – вообще ни одного? – Хмуро переспросил Ипатий.
– Ни одного, – подтвердил Маркел, – но...
– Что – "но"? – Нетерпеливо заострился Ипатий.
– Но проведя изнурительные и подробнейшие архивные изыскания, я смог кое-что обнаружить.
– Ну что же?! – нетерпеливо переспросил Ипатий, – да не тяни ты кота за хвост!
– Терпение, государь. Я нашел, что древний император Константин, в мудрости своей, видимо, предупреждая грядущие беды, устроил тайный схрон – в котором был укрыт неприкосновенный запас тех дивных мечей.
– Так-так!.. – Император подался вперед. – И сколько же в том схроне клинков?
– Пятьдесят, государь – победно ухмыльнулся Маркелл.
– Полсотни? – С недоверчивой радостью переспросил император.
– Да.
– Пятьдесят! Ха-ха! – Император от восторга аж подскочил на стуле. – Пятьдесят, – это число! Это уже серьезно! У итальяшек с персюками по одному – а у нас целых пятьдесят! Вот это удар! Вот теперь сразу видно, кто тут мировая империя, а кто варвары с окраин! Мы есть Рим! Мы – хранители древних чудес! Они все профукали, но у нас – у нас! – ничего не пропадает! А-ха-ха! Что говорить, – этот мой предшественник Константин был головастый парень. И ты – Маркелл – тоже молодчага!
Маркелл расцвел, будто цветок под солнцем.
Потамон, Евсевий, и Потамон поглядели на Маркелла с завистью.
– Да, – спохватился император, – но где же он, этот замечательный тайник?
– Я выяснил это со всей точностью, государь.
– Где же он?
– Почитай, у нас под самым боком, – победно взмахнул рукой Маркелл, – прямо здесь, в нашей столице. В Константинополе!
– Друг Маркелл, – возликовал император,– озолочу тебя!
Маркелл почуял, что его звезда вошла в зенит, и со снисходительной усмешкой оглядел остальных членов совета. Победу следовало закрепить, поэтому он подхватил на руки древний документ, и начал тыкать перстом в выцвевший едва различимый городской план.
– Вот здесь, мой государь. Тайник устроен на Средней Улице, на Форуме Константина. Мечи замурованы прямо внутри триумфальной Порфирной Колонны.
Император Ипатий почувствовал, как улыбка отвалилась с его лица, будто плохо прикрепленная маска мима. Со стороны совета послышались тяжелые вздохи.
– Где? – Переспросил император севшим голосом.
– Внутри колонны Константина – Растерянно повторил Маркелл. Улыбка тоже сползла с его лица, но он совершенно не понимал в чем дело. – А разве... что-то... не так, государь?
– Ох, Маркелл, Маркелл... – покачал со своего места головой Поатмон.
Игнат прикрыл ладонью глаза, и с силой потер пальцами веки.
Маркелл растерянно обводил взглядом членов совета.
– А в чем дело? – Вопросил он, обращаясь уже ко всем разом. – Что такое?
Евнух Игнат провел рукой по волосам, огладил пухлые безволосые щеки, и заговорил с Марекллом, будто с маленьким дитятей.
– Ты ведь родился не в Константинополе Маркелл? Где-то в маленьком городке в Анатолии?
– Какое это имеет значение? – Поднял густую бровь Маркелл.
– Каждый коренной житель Константинополя знает, Маркелл – что эту колонну император Константин воздвиг, когда заложил город Новый Рим на месте древнего Византия.
– Так и есть. И что?
– И каждый житель Константинополя знает, что Константин замуровал внутри этой колонны священные христианские реликвии, такие как двенадцать корзин с остатками хлебов и рыбы, которыми Иисус накормил пять тысяч голодных в пустыне, а тако же топор, которым Ной построил свой ковчег, и наконец – гвоздь с креста спасителя нашего Иисуса. Простонародье так и зовет эту колонну – "Гвоздь Креста"25 – неужто ты не слыхал?
– Но это же неправда! – Фыркнул Маркелл, – Бабские сказки! Константин заложил внутрь колонные не корзинки с объедками, а клинки. – Вот у меня на руках архивный документ!..
Евнух Игнат поглядел на Маркелла, как на идиота.
– Какая разница, что написано в твоей бумажке? Если КАЖДЫЙ житель столицы, от мала до велика, ВЕРИТ, что в колонне замурованы Иисусовы корзины и гвоздь.
– Хуже того, – буркнул Потамон – Эта колонна была воздвигнута в первый день основания города. Каждый житель ВЕРИТ, что если эта колонна будет разрушена, – то этот день станет последним днем города, в тот день Константинополь – падет.
– Но, документ!.. – Промямлил Маркелл.
– Ты хочешь попытаться перебить веру тысяч людей вот этой квелой бумажкой? – Криво улыбнулся Игнат. – Хочешь надругаться над христианской святыней? Ударить в сердце религиозного чувства жителей? Эта колонная не просто украшение города – она столп христианской веры! Столп Вечного Города.
Члены совета мрачно переглянулись.
– Константинопольский патриарх на дерьмо изойдет, – внушительно изронил Евсевий.
– Не успеет, – мрачно предрёк Потамон – любого, кто начнет ломать колонну, жители порвут в лоскуты. Дело чревато бунтом.
Император Ипатий тяжко вздохнул.
– Близок локоток... – Пробормотал он с кривой усмешкой.
Маркелл почувствовал, что у него крадут победу.
– Может быть... ночью? – Растерянно предложил он.
– Там постоянно кучкуются нищие, – отмахнул рукой Потамон. – Пять минут, и они добегут до людей ипподромных партий. Прасины и венеты26 ради такого случая объединятся и поднимут все димы... И это твое восстание, о котором ты нам читал архивные писульки с таким вдохновением, – покажется невинной шалостью. Даже у императорской власти есть предел.
– На совсем крайний случай, можно попробовать провести все под видом ремонта колонны, – Прищурившись вбросил Игнат.
– Недавно же ремонтировали...
– Арестовать всех нищих, блокировать площадь и прилегающие улицы, запереть всех ипподромных вожаков в их домах, и что там еще – пусть об этом болит голова у префекта-эпарха и магистра Гермогена, – все еще не сдавался Маркелл.
– Стоп-стоп-стоп! – Медленно поднял руку император, и все сразу утихли. – Не стоит дергать льва за усы. Не надо злить народ без крайней нужды... Давайте-ка придержим лошадок. А то – не ровен час, – наша колесница перевернется.
Император провел ладонями по полированной столешнице, собираясь с мыслями и заговорил ласково.
– В таких делах, мои доверенные друзья, не нужно позволять средствам затмить цель. В конце-концов, взглянем на ситуацию трезво. У нас есть сведенья, – если архивы не врут – что много сотен лет назад, в седой древности некая угроза – возможно какое-то особо злое варварское племя – заставила наших предков объединиться даже со злейшими врагами; – хорошо. Для устранения этой угрозы вроде как потребовалось особое оружие; – ладно. Древние думали, – или звездочеты их убедили – что эта угроза может повторится, и это будет как-то связано с новым появлением Багряной Звезды; – пусть так. Во всем этом есть уйма вопросов. Что если та давняя угроза – чем бы она не была – была тогда же и окончательно уничтожена, а нынешняя Багровая Звезда – не более чем совпадение? Что это за особые мечи? Язычники того времени видели в них какой-то ритуальный смысл? Ведь любой обычный меч губит, – любой воин подтвердит вам это. Наконец, это великий Константин – тем более договорившись с персами – мог себе позволить отправить два таксиса и свою гвардию прошвырнуться в Междуречье. Сейчас... персы уже не владеют теми землями, – муслимы загнали персов в горы, и те скачут как козлы по кручам... – они не смогут обеспечить нам проход. И если бы мне даже пришла в голову блажь, отправить воинов в эту сомнительную экспедицию... Ныне окрестными владеет землями султан Алеппо. Он воспримет это как прямой вызов и объявление войны. А если к нему присоединяться еще и эмиры Хамы и Хомса... Это уже будут не пограничные стычки с муслимами, а новая полномасштабная война, к которой мы – пока – не готовы. Кто-то здесь думает, что я настолько глуп, что устроить это безумие?
Император со значением поглядел на совет.
– Когда здесь появились послы италийского попа и спахбеда, заговорили об угрозе, походе, и мечах, я подумал – ладно. Разыскиваем в чуланах патрицианских родов старые клинки, сдуваем с них пыль, – суем в нос варварам. У них два меча, а у нас – полста. Наш... авторитет – длиннее. Мы круче гор. Римская Империя опять подтвердила свое значение, дикие народцы получили щелчок по носу. Но раздолбать ради этого одну из центральных городских святынь, и спровоцировать религиозный бунт в центре собственной столицы? Кто-то здесь считает, что я сошел с ума? Император обвел всех суровым взглядом, особо задержавшись на Маркелле.
– Разумные речи, государь – Дал голос Евсевий.
– Сказал, – как на скрижалях высек, – одобрительно кивнул Потамон.
– Но, государь... – Промямлил Маркелл.
– Что? – переспросил Ипатий.
– Не гневайся, государь... Но, если чему меня и научила вся моя многолетняя служба – так это уважению к имперским архивам. И если там сказано... Что если и правда, – есть эта ужасная угроза? Что если и правда, – её нужно отражать? Что если правда нужны те спрятанные особые мечи?
– Если угроза есть – так она себя непременно проявит. – Назидательно сказал Ипатий. – Вот пусть у нынешних временных владельцев тех земель, о ней голова и болит. Меньше будут на наши границы зариться. А уж если эта неведомая угроза, паче чаяния, вдруг доберётся и до наших границ – так мне хоть будет, что показать горожанам, чтоб убедить их долбать священную колонну. И если эта ужасная угроза придет сюда – я буду иметь для неё полсотни мечей. Вник?
– Вник, государь.
– Ну то-то... А сейчас... Нам просто нужно что-то предъявить италийцам и персам. Показать, что мы тоже помним и соблюдаем древние договоры. С полста мечами не получилось...
– Может просто подделаем? – Дал голос Евсевий. – Возьмем лучших кузнецов, они нам такой "древний" клинок откуют – залюбуешься. Краше настоящего!
– Чревато... – Покривился император. – Мы же настоящих древних мечей, что нашли италийцы и персы, еще не видели. Вдруг они чем-то сильно отличаются? Потеряем авторитет. Эх, да ведь у них всего по мечу. Нам бы предъявить послам хоть один такой же, – и мы сравняем счет.
– Дело говоришь, Государь. – вклинился Игнат – у италиков и персов по мечу, нам бы еще один – всего три. Вот мы бы трех человек с мечами и послали по древнему маршруту. Три воина, – это не войско. Войны не накликают, а разведать смогут. И все стороны – вроде как договор соблюли.
– А что, – мысль! – Одобрительно кивнул Император. – Вот это мысль! Вот это тонко, по-государственному. Нам позарез нужен всего один меч. В древности этих мечей были сотни. Неужели у нас на территории не изыщется ни одной древней гробницы, или еще какого схрона, кроме клятой колонны на самом видном месте?!
– Вообще-то, – помедлил Маркелл. – Я нашел сведенья о еще одном месте, где хранится подобный меч. Случайно уцелевшая строка в почти истлевшем свите... Но после того как нашел про тайник в столице, думал, то место уже не понадобиться.
– Ну вот, видишь – приободрился император – а понадобился! Понадобился! Поправляешься, Маркелл. Вот на глазах поправляешься! Можешь ведь, когда захочешь.
– Но этот тайник вас тоже не порадует, – мрачно предрек Маркелл.
– Ну-ну. – Приободрил император. – Хуже, чем со священной колонной уж точно не будет. Где он там еще? Не под фундаментом же Святой Софии, в конце-концов? Где тайник?
– Он вообще не в столице, государь.
– Вот! Вот, хорошо!
– На дальнем острове.
– Отлично!
– В уцелевшем фрагменте описи сказано, что это древний храм, государь. Он расположен на острове.
– Ну прекрасно. Взять корабль, – и всего делов!
– На острове Сицилия, государь. – Уточнил Маркелл.
– Сицилия... ага... – Ипатий прикусил губу. – Так ведь уже Бог знает сколько лет, добрая половина Сицилии захвачена муслимами... – Он нахмурился. – Эээ... надеюсь, любезный Маркелл, этот старый храм расположен на НАШЕЙ стороне; на той, что удерживают наши храбрые войска?
Маркелл виновато уперся взглядом в стол.
– Та-ак... – Констатировал император. – Значит, не на нашей... Что-то не радуешь ты меня сегодня, Маркелл. Вроде и стараешься, – а не радуешь. Ладно. – Император с усилием приободрился. – Трудно, но не невозможно, в конце-концов! Нужно послать туда наших лазутчиков. Пусть проникнут на занятую врагом половину, и найдут меч.
– Опасное, лихое дело, государь. – Заметил Игнат.
– Ничего, – ради державы и не на такое люди шли. Смогут добыть – озолотим. – Император вдруг задумался. – Хотя, нет... Озолотим... Зачем это?.. – Он вдруг криво улыбнулся. – Не озолотим, – а помилуем. – Император взглянул на Потмаона. – Друг-Потамон, – того сотника, что принял участие во вчерашнем пьяном мятеже, – точно еще не пытали?.. И кстати, – какие там у нас самые страшные казни?
***
Глава шестая.
