Текст книги "Элина и Орбус (СИ)"
Автор книги: Лера Зима
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
– А почему ты пришла ко мне на помощь? – спросила я Агамру, начиная понимать, что именно она помогла мне вернуться.
– Я слежу за этим местом. А ты – потревожила покой здешних мест. Я не могла понять, как вернуть тишину. Но ты все нарушила, была слабо уловима и неожиданна для нас всех. Я даже пыталась быть безучастной, наблюдая за твоим путем. И, в общем-то, все, что ты совершила, – неожиданно для нас оказалось к лучшему! И… у тебя много союзников. Да ты сама это знаешь. И я, все мы, не только волчье племя, но и сестры, мы тоже теперь Ваши союзники! – С этими словами Агамра развела сложенные на уровне груди руки, и с них спорхнули несколько разного размера ярких круглых шариков, они по спирали облетели ее (одни полетели вверх, другие вниз), и в этом вращающемся круговороте огоньков женщина исчезла, после чего растворились в воздухе и эти светящиеся кругляши.
– Ничего себе! – вырвалось у меня.
Мы выбрались склепа.
У входа, как и в прошлый раз, дежурил Тетрахромбиул. Он так и не смог протиснуться в щель между деревом и склепом.
– Так не зря ж я тебе рассказывал сказки? – загуторил он. – А ты была на приеме у Самого Короля Волков.
– Да, довелось вот таки, – ответила я.
За то, что я думал не так,
За то, что взгляд полон огня,
Своим не признали меня,
Навеки прогнали в леса.
По волчьи выть,
С волчицей жить,
Детей растить,
Волчат кормить.
Не знает никто, и не хочет знать,
Как проклятый в собачий век
Что в шкуре волчьей человек
Живет, спасаясь от собак.
– прочитала Флорентина.
– Что за стих? – спросила я.
– Очередное творение Тенебриуса. Волкодлак. – Как всегда, вклинился Тетрахромбиул. – Мы ведь с ним переделали этот стих в песню, а Флора воспроизвела его раннюю заготовку.
– А мне нравится! – возразила я.
– Оно не отражает всей сути. Оборотни – глупые, животные создания. Оригинальный стих Тенебриуса пытался их представить в романтичном, благородном свете, как вампиров. Знаешь, что сделает оборотень, который рысцою пробегает у зеленой елочки? – ехидно и грубо пошутил Эфтан.
– Хватит! – резко возразила я. – Бесстыдный пошляк! Не веришь?! – я достаю полыхающий красный кристалл.
– Элина! Стой! Ты чего? – Флорентина побледнела. – Не надо призывать стаю, у нас итак врагов хватает, чтобы мы еще переругались, мало у нас потерь?
Тетрахромбиул, напротив не был испуган, но смотрел на меня крайне удивленно, я бы сказала, малость офонарело, и, даже глуповато, но без страха.
Впрочем, я не собиралась делать то, что подумала Фло. Не знаю, подумал ли это Тетра.
– Держи амулет, – протянула я его в руки Тетре. – Иди туда, и пообщайся сам. – Собственно, с самого начала я это и хотела предложить. А не призывать на помощь волков-оборотней, как подумалось Флорентине.
– Э, нет! Не хочу! – запротивился Тетрахромбиул.
– Элина, не надо будить Агамру. Мы итак здесь навели переполох.
– Ладно. – Прячу амулет обратно. – Только пусть не говорит, чего не знает.
Мы спускаемся по старой, каменной, забытой лестнице вниз.
– А что со мной случилось? – Спросила я. – Точнее, я знаю, что я провалилась в яму, затем путешествовала в подземелиях под замковой горой, встретила Изенгильду, затем, сражаясь со скелетами, по подземным тоннелям и речкам, добралась до старинного кладбища, где встретила Короля Леса, и вновь оказалась здесь, в склепе. А что вы делали? Почему не вытащили меня из ямы?
– То, что ты встречалась с Королем Оборотней мы знаем, – усмехнулся Тетра (я попыталась состроить гримасу ему в ответ), – Нам Агамра рассказала.
– А кто она такая? – смягчилась я.
– Та женщина, призрак которой ты видела в склепе, – догадался Эфтан.
– Спасибо, ты сама Госпожа Очевидность, – высказалась я.
– Это старая сестра-монахиня, о которой говорят легенды, что она помолодела, прибираясь на кладбище на горе, а потом исчезла.
– Это ладно. Но все же, что тут приключилось, пока меня не было, пока я странствовала в лабиринтах под сырой землей?
– Ты не странствовала. Точнее странствовала, но твоя душа. Тело твое так и осталось в яме. Мы вдвоем с Тетрахромбиулом с трудом извлекли тебя из этой разворованной могилы. Ты была без сознания. Тогда мы тебя отнесли к склепу, где мы нашли амулет волков. Я так и поняла, что он был замешан в этой истории. Эфтан не смог пролезть в склеп, но помог донести до входа, а внутрь я тебя сама затащила. Благо ты была легкая, как пушинка.
– Это потому что душа тоже удерживает вес. Мертвецы меньше весят. – Пояснил Эфтан.
– Я так не думаю. – Возразила Флорентина. – Душа внетелесна и ничего, разумеется, не весит. А у Элины просто фигура хорошая, не то, что у тебя.
Так вот, я смогла построить защитный круг, в попытке призвать духов, которые увели тебя. Но в круг призвалась Агамра.
Она рассказала, что покой священного места, где мы находились, был нарушен. И что ты, несмотря на то, что разрушила спокойствие, смогла снять давнее проклятие. Но ты рисковала потеряться в Безмирье. Поэтому мы очень волновались, и Агамра дважды звала тебя, а один раз отправлялась туда, чтобы вернуть.
– Да, я ее слышала. Еще мы встретились на старом кладбище, похожем на то, в котором я потерялось, но огромном, со множеством могил, странных памятников, красивых склепов и богатой историей.
– Это старинное кладбище над Байховой горой. За Лебой. Далеко отсюда.
– Да, я по подземным тоннелям, вдоль заточенных в синеву подземелий рек пробралась туда, прошла в подкопе под Лебой, и вышла из старого склепа. Там я и встретила короля волков, победив злого маньяка, как же его звали… ганпир какой-то.
– Ганпиры – человекособаки, волкодавы, извечные враги волкодлаков. Этот злой боярин Кейн Хан – начальник тайной стражи замка, построенного на горе. Говорят, именно он убил и Короля Волков, и его возлюбленную. – Пояснил Эфтан.
– Теперь покой воцарится там. Изенгильда и Король Леса снова вместе, а ганпиры повержены! – воскликнула я.
– А вот и монастырь при горе. – показала Флорентина.
– Там наши союзники? Агамра и сестры? – спросила я.
– Боюсь, что нет. Души сестер покинули Эфротр, и, собственно, сам монастырь, очень давно. А в монастыре теперь другие люди. И не думаю, что они нам друзья. Сейчас очень многие – не наши друзья, а Темного Пастыря. Если, конечно, слово «друзья» применимо к его рабам и слугам. – завершила свою мысль Фло.
Спуск сменился пологой мостовой.
– Подол, – пояснил Эфтан. – Где-то поблизости стоял идол Валинаса. С той стороны (он показал куда-то влево), из Кинерет-озера, начиналась река Чайная, она же река Смородина, протекала здесь, где мы идем, а далее впадала в Дану-Ра.
– Ух ты, река Смородина! – воскликнула я. – Если ее перейти, через Калиновый мост, можно попасть во Внемирье. Эх, а реки-то нет, уж я бы туда забралась.
– Хаш…тс-с-с-с, – воскликнула Флорентина, – Элина, по-моему, ты уже сегодня успела пересечь реку, и побывать во Внемирье. Угомонись, а то опять придется тебя вызволять всеми земными и неземными силами.
– А Глыбочица, где ты была, и есть приток Чайной реки – добавил Тетрахромбиул масла в огонь.
– Ну не переживай! – Попыталась я успокоить Флорентину. – Я только вспомнила сказку…
– Ей только дай волю – Пошутил Эфтан. – Впрочем есть и другие легенды. Например, невеста, переходя через Калинов мост попадала в объятья жениха, это свадебный обряд. – И засмеялся.
Я думала, а ведь это правда. Это же путь не только во Внемирье, но и к Валентину. Не в этот раз, так в другой. Звезды ведут меня, посылая знаки, и свет амулетов.
– Куда теперь пойдем?
– Поднимемся наверх по канатному трамвайчику! – пояснила Фло.
За елями спрятался арочный павильон. Над стеклянными дверями-витражами красовалась надпись: «Нижняя станция».
К нам спустился вагончик. Ступенчатый, как гармошка. Не мудрено, он ходил по очень крутому спуску. Трамвайчик выпустил пассажиров с противоположной нам стороны, а затем открыл дверцы нам.
* * *
Я смотрела за окно. По белоснежному склону мимо нас проплывали черные корявые остовы деревьев. Скоро праздник Йултад. С Йултадской елкой, бородатым дедом, подарками, фонариками и игрушками, праздник, который я всегда любила. Но только сейчас, пред-йултадского настроения, увы, не было.
– Чего грустишь, Элина? – озадачила меня вопросом Флора.
– Кругом одна грусть, тоска и печаль… Будь я дома, с мамой, как в детстве, попыталась бы чего-то нарядить в доме… нет настроя. – поделилась я с ней. – В детстве Йултад был таким волшебным праздником. Всегда безумно ждала его. А сейчас мне все больше кажется, что ничего особенного в нем и нет. – Добавила я, умолчав, что хотела бы нарядить елку вместе с Валентином и встретить начало нового года.
– Мы еще отпразднуем Йултад, уж поверь моему слову! – воскликнула Флора. – А пока смотри, как вокруг красиво. Белый снег, серебряные ели. Вон пыхтит паровая станция, вращая канаты, которые нас тянут наверх. В дуплах деревьев греются птицы и ищут свои зимние запасы белки. Вверху станция, после которой мы разойдемся. Пойдешь к Тетрахромбиулу домой. Зухра напоит тебя чаем, и ты отдохнешь, устала с дороги. А мне надо еще наведаться к Аманде, посоветоваться перед ритуалом.
Предатели! Я в немой сцене уставилась на них обоих.
– Да не бойся ты. Я сама много раз ночевала у Тетрахромбиула и Зухры. – попыталась успокоить меня Флорентина.
– Ну что ты смотришь, будто я маньяк какой? – удивился Эфтан.
– Тебе поцелуй под омелой не припомнить? – резко высказалась я.
– Так то шутка была, есть мне кого целовать, – картинно обиделся Тетра.
– Ладно. А может, проводим Флорентину до Аманды? – спросила я.
– А ты не устала, дорогая? – спросила Фло. – Все равно Аманда не любит чужаков. Если и проводите, придется ждать-мерзнуть на улице.
Впереди показалось здание с колоннами, под свод которого уходили рельсы.
– Верхняя станция, – пояснила Флорентина.
Вагончик остановился. Я на секунду задержалась, – посмотрела сквозь стекла арочного окна на сказочный спуск вниз.
* * *
Круглый павильон станции остался позади. Вокруг – мощеная брусчаткой площадь, окруженная высокими темными елями и голыми остовами деревьев. Заметив, что некоторые из них поражены омелой, я шарахнулась в противоположную сторону. Тетрахромбиул ехидно улыбнулся, впрочем, ничего не сказал.
За синей оградой высились купола храма. Обходим забор и идем узкой улочкой.
* * *
За поворотом начиналась широкая улица, перегороженная баррикадами, сложенными из самых разных подручных материалов: ящиков, бочек, набитых чем-то мешков.
– Куда путь держите, добрые люди? – спросил часовой.
Он не был похож на охотников, обычный человек, не демон, не одержимый, не прислужник узурпаторам.
– Нам на улицу Городецкого, к тоннельной станции. – пояснил Тетрахромбиул. И зачем-то добавил: был маг такой…
– Проходите. Вы не смущайтесь, что баррикады. У нас безопаснее, чем снаружи.
– Спасибо, добрый человек! – ответила Флорентина.
Проход извивался зигзагом, чтобы замедлить нападающих в случае штурма. К нам подошел человек.
– Приветствую вас!
– Добрый день! И всех вы так пропускаете? – спросила я.
– Всех, кто не вооружен, кто не хулиган, и не пьян. Разбойников и вооруженных врагов не надо. А простых людей, даже если они против нас, пускаем. Пусть сами посмотрят, как здесь, а потом и говорят что-то… если не передумают.
– Тебя как зовут? – спросила его Флорентина.
– Брежар.
– Так вот, Брежар, расскажи-ка нам, что здесь происходит?
– Дочерей наших требуют на поругание Градоначальник, и его свита.
– Что это, прямо за история о Содоме и Гоморре… – удивилась я. – Там тоже город сокрушили за попытку изнасиловать гостей Лота.
– Изнасилование – страшный грех! – заметила Флорентина.
– Вот и мы не хотим отдать наших дочерей на поругание, – добавил Брежар. – И будем стоять, пока Градоначальник не откажется от своей подлой затеи.
* * *
Площадь гудела как улей, по всему периметру были установлены палатки, отапливаемые буржуйками, там и проживали протестующие. Между палаток, в бочках дымили костры, у которых грелись люди. И здесь же, в котлах, варили суп.
Место это чем-то напоминало Последнюю Слободу. Такой же лагерь, но спонтанно развернутый, и не под защитой лесов и болот, а в самом тылу, точнее под самим носом у врага. Даже, как-то странно, почему все еще не разогнали это действо. А правда!
– А как вы держитесь? – удивилась я. – Разве не пытаются вас сломить?
– Пытаются. Гвардия градоначальника и разный сброд: пьяницы, разбойники, подкупленные им, привезенные из неблагополучных регионов. Гопота всякая, бандиты. Но мы держимся. Как я уже говорил, здесь, в лагере, безопаснее, чем снаружи.
– А почему охотники не уничтожат лагерь? – удивилась я.
– Здесь борьба людей против людей. – Пояснил Тетрахромбиул. – Темному пастырю все равно на прихоти градоначальника. А вот если бы борьба шла против него самого, не долго бы тут продержались.
– Да. Охотники не спешат нас атаковать. – Добавил Брежар. – Только слуги градоначальника. Мы верим, что наш пример даст добрые плоды, и мы скоро избавимся от гнета и бессовестности правителей. – добавил он после некоторой паузы.
Бедные. Они не знают, что пока правит землей Темный Пастырь, никаких добрых плодов в значительной перспективе ждать не придется. Только если нам удастся сбить этот Орбус с небес, пошатнуть трон Темного Правителя, только тогда, и действительно, только тогда все эти старания и правда обретут добрые плоды.
А вот и центральная площадь, над которой и возвышался ангел с факелом.
Площадь окружалась вторым кольцом баррикад, через которые нас и провел Брежар. Внутри все напоминало огромный муравейник. Люди пели гимны, размахивали флагами.
– Кто это все организовал? – спросила я.
– Никто. Все от души! – ответил Брежар.
* * *
Мы прошли к большой палатке, Брежар пригласил войти. Помещение отапливали две печки-буржуйки. На деревянном столе – бутерброды, чай, варенье. Две девушки нарезали бутерброды и готовили чай для всех желающих.
– Угощайтесь – поприветствовали они нас.
Мы подкрепились. Никто не обращал на нас внимания. В палатке шло совещание. Народные дружинники, такие же как Брежар, обсуждали ближайшие события.
– Друзья. Как вы знаете, в палаточном храме, в центре площади, мы укрыли наших дочерей. – Говорил седовласый командир. – Самых красивых и самых талантливых, которых Градоначальник хотел отнять у нас в первую очередь. Здесь они в безопасности. Но от разведчиков поступили сведения, что войска городничего попробуют этой ночью прорвать укрепления и увести девушек силой.
– Более того, есть подозрения, что наступление начнется в считанные минуты. А информация про ночь запущена, чтобы запутать нас. Более того, поговаривают о предательстве, и что истинная цель собрать наших девушек в одном месте была не сохранить их в безопасности, а наоборот, сделать легкой мишенью для врага.
Также есть указание: если не удастся девушек увести, то сжечь их живьем вместе с храмом.
Будем действовать быстро. Нужны люди, которые не привлекают внимания, чтобы они сумели быстро и без лишнего шума укрыть наших девушек в три безопасных места
У нас есть три добровольца, которые смогут указать путь, но нужны, хотя бы еще три.
– Мы согласны! – сообщаю я.
– Но дамы! У нас дела! – возразил Тетрахромбиул.
– Я думаю… – медленно, нараспев, будто пытаясь в ходе своей реплики прийти к какому-то решению, которое еще не созрело, начала Флорентина, –помочь им будет идеей… очень хорошей.
– Ну что, нас как раз трое. Мы поможем. – Срезюмировал Тетрахромбиул.
– Хорошо. – Согласился с нашей кандидатурой командир. – Тогда Брежар, отведи их к сопровождающим и в храм. И еще… мы мирные люди. Если будут провокации со стороны властей, не поддавайтесь. В схватки не вступать, в перепалки не встревать, прикрываем себя, друг друга, и тех, кого защищаем.
– Мы все поняли, – сказала я.
– Пойдемте! – позвал нас Брежар. Я краем глаза заметила, что к нам присоединились две девушки, которые заведовали столом в палатке.
За несколькими рядами палаток возвышался большой шатер. Его старательно охраняли. Нас пропустили.
– Итак, – начал Брежар, – по двое на группу. Сопровождаем в безопасное место.
Одна из девушек стояла рядом с Эфтаном, с Флорентиной оказался Брежар, а напротив второй девушки – я.
– Итак, первой идет группа Миланы. Эфтан, присмотри за ними, – разъяснял Брежар. – Вторыми пойдем мы с Флорентиной. Как только выйдем, сразу же отходит третья группа, с Ксенией и Элиной. Давайте! Пошли-пошли! Через пять минут враги будут здесь.
– Встретимся у колонны с ангелом! – прошептал нам Эфтан и двинулся в путь. Затем покинула помещение и Флорентина. Настал и наш черед.
– Быстро, быстро, быстро! – Скомандовала я. – У нас совсем мало времени.
Ксения повела отряд, кругами, стараясь растворить нас в потоках людских масс, которыми бродила и бурлила площадь.
На отдалении шеренгу сопровождали охранники лагеря. Внезапно один из них упал сраженный стрелой – я видела это. Меткие лучники-снайперы… или арбалетчики. Нас раскрыли. Я хотела было поддаться эмоциям, обнаружить цель и выстрелить в ответ. Но я вспомнила слова «мы мирные люди, не поддавайтесь на провокации». И разум возобладал. Мне нужно помочь довести девушек до укрытия. Но злоключения не закончились. Враги прорвали баррикаду и устремились в нашу сторону. Бойцы самообороны лагеря уже устремлялись туда, но я сомневалась, что они смогут надолго удержать врага живой стеной своих тел.
Брешь в стене не такая большая. Спасительная находка! Мешки, наваленные рядом, могли бы заполнить ее. Но как? Скомандовать борцами закидать брешь? Не успеют ведь, медленно это все будет. А пока мои ноги шли, я искала зацепку.
Итак, мешки лежат неровной горкой. Если взобраться наверх, и столкнуть, это завалит проход. Не успею. Над мешками – блок для подъема бочек и ящиков наверх, с подзабытым грузом. И еще деталь: груда бревен у стены рядом удерживались вертикальной подпоркой, привязанной толстыми веревками.
Время действовать. Я отступила от нашей шеренги, затерялась в толпе. Аккуратно расчехлила арбалет. Первая стрела угодила в веревку, что удерживала подпорку стены из бревен. Веревка разрывается на отдельные нити, но все еще удерживает груз. Кажется, все пропало.
Нити лопаются одна за другой и, наконец стропа падает. Бревна катятся в сторону нападавших.
Учитываю ошибку и следующий заряд поджигаю. Пламя перекидывается на канат блока и ящик падает на свалку из мешков. Вызванный падением обвал преградил путь врагу.
Мои люди во главе с Ксенией, достигли цели. Миссия завершена, я направляюсь в условленное место.
* * *
Мы покинули лагерь, и теперь идем к станции. Здание напоминало огромную морду диковинного зверя. Глаза-оконца, нос-карниз, дверь-пасть. Внутри – лестница в подземелье.
* * *
Подошли к платформе в ожидании поезда.
– Я провожу вас, – сказал Флорентина. – А затем поеду к Аманде.
В темноте тоннельного свода показались огни вдалеке.
– Давай сначала мы проводим тебя! – возразил Эфтан, и я горячо поддержала эту затею. И мы через центральный зал перешли на противоположную платформу.
Подъехал поезд, и Флорентина шагнула в вагон… а мы за ней! Двери закрылись.
– Но… вы собирались ехать домой. Аманде не понравятся непрошенные гости. – Завозмущалась Флорентина.
– Мы только до конечной. Не справедливо было бы не показать Элине город. – Возразил Эфтан.
И снова остановки, захлопывающиеся двери, чернота за окнами, гудение движущегося в подземном тоннеле состава.
Неожиданно шум стихло, а сквозь окна пробивался свет.
По поверхности ехать довольно приятно, тихо и гладко, без назойливого гула и тряски. Впереди – Дану Ра. Две статуи ангелов охраняют мост, по которому пролегало железнодорожное полотно. Пара остановок на острове Маленькая Венеция.
По небольшому мосту преодолели небольшую протоку Дану-Ра и теперь едем по городу. За окнами – белым-бело, вдали проносятся дома, трубы. Невысокая каменная оградка вдоль путей сменилась высоким штакетником, за которым едва проглядывалось небо. Остановка в стеклянном павильоне.
– Следующая станция – наша, – шепнула Флора.
Поезд тронулся, и мы выехали в сосновый лес. Дорога пролегала то ли в парке, то ли в лесном массиве, или вообще за городом. Высокие кроны деревьев устремлялись в небо. Чуть ниже пролегали еще пути, на которых медленно двигались два красно-белых вагончика наземного трамвая. Выходим на станцию. Вагоны пустеют и состав уезжает дальше, в лес.
Мы проводили Флорентину до лестницы.
– Отсюда можно уехать в Черноград, – пояснила она. – Раньше я там жила.
– Дальше поезда идут до самого Чернограда? – я удивилась.
– Нет, это конечная остановка. Но здесь пересадочная станция. Можно сесть на омнибус. Дорогу-то железную и правда можно было бы проложить и дальше… Только кому это нужно?
Когда Флора скрылась, мы повернули к противоположной платформе и сели в поезд.
И вновь за окнами проносится усыпанные снегом деревья, путепроводы, дома и парки. Замечаю то, чему удалось избежать моего внимания раньше: большое число деревьев зеленели предательскими кустами омелы. Я осторожно постаралась отодвинуться хоть чуть-чуть от рядом сидящего Эфтана. Снова пересекаем протоку, Малую Венецию, Дану-Ра. Вдали – две статуи ангелов, обрамляющие мост, и за ними – высокая гора с крутыми снежными склонами. Идиллию белого цвета нарушали только темнеющие ветви деревьев, изнывающие под шапками снега, и чернота тоннеля, в котором мы должны скрыться. Тишину поездки сменяет гул, который всегда сопровождал поездку, покуда мы мчались в подземном тоннеле.
Эфтан, видимо, устал от попыток завязать со мной диалог и молчал. Не особо разговорчива была и я: уж не настолько я была рада его компании.
А с каждой остановкой вагон все пустел и пустел. Мы ехали неожиданно долгими путями, поворачивая и останавливаясь в темноте, наверное, пропуская другие составы. Только изогнутые блики фонарей казались единственными молчаливыми свидетелями нашего странного путешествия.
Тебе не кажется, что мы как-то странно едем? – спросил Тетра, любитель страшилок.
– Не кажется, – как бы на зло ответила я.
На самом же деле, жутковатое ощущение внутри меня нарастало, все труднее становилось скрывать его. Через станцию вагон покинули последние попутчики, и ничего не оставалось, как только продолжить этот путь вдвоем.
Поезд слишком долго рулил подземными тоннелями. Только огни мелькали за окнами. Поезд остановился в темноте подземной развилки. Стояли в темном тоннеле, глубоко под землей, в тягостной гнетущей тишине.
– А вдруг он маньяк? – думала я про себя.
– Как-то мы странно едем – опять повторил «маньяк». – хотя мы скорее стояли, чем ехали. Я не ответила. Поезд возобновил движение, и вскоре, на следующей остановке в вагон зашла влюбленная парочка.
– Ну слава богам, хоть не вдвоем с этим маньяком! – подумала я.
Показалось, или сквозь шум поезда я расслышала пронзительное завывание. Может быть трение колес о рельсы? Свет погас и загорелся снова. Мне казалось, что снаружи раздавался призрачный подземного ветра свист. Он, словно шептал: не кричи, молчи.
И я сделала то, что до этого никогда не подумала бы. Придвинулась ближе к Эфтану и вцепилась в его руку. Он никак не прореагировал, но, судя по всему, отнесся с пониманием. Мне показалось, что происходящее и Тетрахромбиулу было в новинку. Да, он любил жуткие истории, но одно дело рассказывать, а совсем другое – в такую историю попасть. Впрочем, он держался. Сохранял самообладание и не показывал никаких эмоций. Наверное, так и правильно. Ведь гнетущее ожидание чего-то страшного было лишь моим страхом, сродни детским страхам остаться одной в ночной комнате. А ожидание неприятности подчас бывает страшнее самой неприятности.
Поезд остановился. За окном, освещенная призрачным светом аварийных огней, виднелась пустынная станция. Где мы? Во Внемирье?
Влюбленные шепчутся. Парень остался сидеть, а девушка подошла к закрытой двери, и отчаянно постучала. Вот только куда она собралась выходить? Призрачная остановка, ловушка между мирами. Вот она выберется. И куда дальше? Как отсюда уйти. Куда бежать? Поезда здесь не остановятся. Двери не откроют. И никакого выхода на верх здесь нет.
– Станция-призрак. – Шепотом на ухо пояснил Тетрахромбиул. – Есть такие. Забытые, заброшенные, не действующие.
– Ага… – многозначительно шепнула ему в ответ. Если сейчас и нужно было кого-то или чего-то бояться, то уж точно не Эфтана абд-Тетрахромбиула.
Неожиданно свет погас. И в вагоне, и за окнами.
Когда же лампы зажглись снова, я увидела в окна то, чего боялась во всех моих кошмарах.
Платформа изобиловала кишащими тварями. Звериные оскалы искаженных смертной гримасой ртов, белые, без зрачков, яблоки глаз, бледная, истлевшая кожа, всклокоченные волосы. Ходячие мертвецы. Из каких кладбищ какими подземными ходами попали они сюда? Впрочем, не мудрено. Здесь, под городом, тоннель под тоннелем. Тайные ходы, подземные реки, склепы, а теперь и подземные поезда с переходами…
А упыри пытались проникнуть внутрь, поближе к живой плоти, ароматно пахнущей для этих голодных трупов. Девушка, забыла о желании выбраться и спряталась за спину своего парня. Но и тот, похоже не сильно понимал, что делать.
Уж не знаю, как бы прореагировала, будь здесь одна. Но рядом сидел Эфтан и не дергался, а я следовала его примеру. Мы затаились и не двигались. Похоже, это нас и спасло. Зомби сумели открыть двери и хлынули в вагон. Я хотела вскрикнуть, но Эфтан сжал мою руку. Самообладание победило. А вот девушка кричала, чем только еще больше привлекла мертвецов: они окружили парочку. Несчастная упала в обморок, а ее возлюбленный, наконец забыл про страх и окружающих мертвецов и пытался привести ее в чувство.
Эфтан осторожно встал и бесшумно направился к выходу. Зомби толпились вокруг несчастных и путь был свободен.
Внутри меня все пылало, сердце билось, как колотушка, ноги казались ватными. Но я шла за Эфтаном. Он уж точно знает, как быть.
Но что-то мне подсказывало, что просто не будет.
– Не оборачивайся, – тихо посоветовал Эфтан.
Я не послушалась.
И заметила, что упыри не такие уж медленные, какими казались поначалу. Теперь они ускорились и преследовали нас. Похоже, все-таки придется иметь с ними дело лицом к лицу. Ну что же я? Ведь не первый раз сталкиваюсь с мертвецами. Не одного же такого упыря я сегодня отправила обратно в гроб?
Останавливаюсь.
– Не делай этого! – Тихо сказал Эфтан. – Медленно пошли, они ничего нам не сделают.
Но как бы не так. Достаю арбалет.
– Не стреляй. – слышу я.
– О-о-о! Зомби заговорило! Почему это еще?
– Мы артисты.
– Артисты? Шуты, что ли? – переспросила я упыря, целясь в него.
– Да… артисты… шуты… – замямлил он. – Это розыгрыш.
– Розыгрыш? А хочешь я тебя сейчас разыграю?
– Нет, пожалуйста, не надо!
– Идите, возвращайте к жизни девушку, которую чуть до приступа не довели.
– Да, оживим!
– Не в виде упыря! У женщины приступ! Вызывай лекаря, сам реанимируй. Чтобы живой человек был. А не такое чучело, как ты.
– Хорошо, уже бежим.
– Стой, упырь. А то сейчас всех расстреляю. Стоять!
Все остановились.
Как отсюда выбраться?
Сейчас пойдет служебный поезд, он заберет вас до ближайшей станции.
– Там зомби не будет?
– Нет, только рабочие.
– Рабочие зомби?
– Нет, люди.
– Ну смотрите. Хоть еще один упырь попадется, расстреляю без вопросов. Чего стоишь! Иди быстрее женщину реанимировать, которую вы чуть не угробили!
– Мы люди. Артисты.
– Так идите быстрее, возвращайте женщину к жизни. Артисты…
И мы пошли к другой платформе. Ждать служебный поезд.
– Зря ты им арбалет показала.
– Почему?
– Доложат.
– А ты знал, что это розыгрыш?
– Были некоторые подозрения.
– Почему?
– Ну… ты сама поняла. Что и сам люблю злые шутки. Но здесь я не причем. Да и чую я настоящую смерть. И сам умирал. И в ордене братьев некромантов, прислужников смерти состоял.
– Ну хорошо. Думаешь, доложат, спалят нас охранникам.
– Все же, думаю, нет. У них свои проблемы. Ты ведь права, не должны они были женщину до смерти довести. Если дело плохо, они и про арбалет твой забудут.
– Ладно. Ждем поезд. Что это за станция.
– Здесь две станции-призрака. Да вообще история тут такая… есть и тоннели забытые. И уходящие под воду заделы под будущие переходы… Ты-то не устала от подземелий?
– Устала. Но что поделать?
Долго ждать не пришлось. Паровозик-кукушка и две приземистые тележки: выше уровня пола станции была только кабина.
– Еще одни жертвы розыгрыша? – сказал машинист.
– Да нет, не жертвы – хотела было сказать я, но вспомнив наш разговор про арбалет, только угукнула.
– Вить, помоги даме забраться.
Впрочем, я сама шагнула на среднюю тележку, опередив Эфтана. Витя, из кабины, тоже перебрался сюда. Еще двое рабочих были на второй тележке.
– Поехали – крикнул тот, кого назвали Витей, паровоз загудел, зачухчухал и мы скрылись из этого злополучного места.
– Вот им не сидится! – посетовал мне Виталий. – У них розыгрыш, а мы вместо сна гоняй на служебном подвижном составе туда-сюда, вывози жертв. Странные развлечения у начальства.
– Не то слов. Странные. Абсолютно соглашусь. – Горячо поддержала его я.
– Мы-то ночью работаем. Пока все пассажиры спят.
Тоннели сливались и разделялись, где-то шуршали встречные поезда, мелькали огни. Каменистые своды больших пустот, где сходились пути, упирались в выточенные подземными червями-копателями тоннели для рельсов. Похоже, мы снова путляли подземными переездами, пока не вынырнули на станцию.
– Здесь вы сели, пока поезд не свернул в заброшенный тоннель, – сказал машинист.
Я поблагодарила сопровождающих, и они обратно нырнули в тоннель.
– Не столкнутся ли с нормальными вагонами? – удивилась я, уже сообразив, что движение здесь одностороннее.
– Нет, – возразил Эфтан. – там, за станцией съезд, переедут на соседний путь. Спешат подбирать новых жертв…
А мы дождались нормального состава. Я конечно, опасалась, что все повторится. Но в одну реку не войдешь дважды. И мы, теперь без приключений добрались до нужной станции. Длинная лестница наверх.
Поверхность. Надвигался предвечерний сумрак. Холодало. Мороз проникал сквозь одежду цепкими лапами. Зомби не смогли дотянуться до меня. А безликие слуги севера, стихии снежных ветров ледяными объятиями уже готовы меня сокрушить. Но я продолжала идти, стараясь не обращать внимания на температуру.
Не слишком ли много упырей за один день? И в каком виде вернет Флорентина Тенебриуса? Такого же зомби с серой кожей… А я Валентина? Будет ли он человеком? Или тоже таким умертвием… Ах, Валентин!
Какая же у него была тонкая и бледная кожа. Но даже с холодной кожей и остывшей кровью он был прекрасен… но я не хочу, чтобы он мучился. Если удастся его вернуть. Пожалуйста, о, боги, пусть он только будет живым! Чтобы имел возможность наслаждаться жизнью, ее красками, чувствовать запахи, вкусы, тепло прикосновений и шепот нежных слов.
