Текст книги "Не сдавайся (СИ)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

Я взяла и свою тарелку и, повернувшись к раковине, услышала слова Мерри.

– Твоя мама права, приятель. Давай-ка покончим с этим. Зубы. Рюкзак. Куртка. И захвати шарф и перчатки. Там холодно. Хорошо?

– Хорошо, Мерри.

Я включила кран, чтобы вода попала на масло и остатки кленового сиропа, будучи совершенно не в силах продолжать притворяться раздраженной после того, как Мерри сказал моему мальчику взять шарф и перчатки.

Я наблюдала за тем, как Мерри ставит свою тарелку в раковину, и почувствовала, как его вторая рука ложится мне на бедро.

– Проще простого купить елку, взять несколько дешевых украшений и повесить их. Я даже куплю одного из тех больших надувных снеговиков для переднего двора, если вы с Итаном хотите встретить Рождество здесь, – сказал он мне на ухо.

– Я не могу праздновать Рождество, пока Санта не помажет мой дом рождественской блевотиной, – сказала я, смотря в раковину. – Ты согласен на это?

Я услышала его усмешку и почувствовала жар его прикосновения, когда его рука скользнула от моего бедра к животу.

– Мы купим надувной матрас. Итан может спать на нем в одной из дополнительных комнат. Грейс может спать в комнате Итана. Всем будет удобно. Откроем подарки здесь, позавтракаем, а позже поедем к Рокки и Таннеру. Папа будет там. Вера и Девин тоже. Джаспер и Трипп, Кира, как обычно, пристроится у Джаспера на бедре. Большой семейный рождественский ужин.

Большой семейный праздник.

Большой семейный праздник, которого так хотел Мерри.

Но он хотел, чтобы все началось здесь, в его доме. С того, что мы с ним строили.

Я закрыла глаза.

У Итана была комната в доме Мерри, и это определенно была именно его комната. Не комната для хлама. В шкафу не было ничего, кроме одежды моего ребенка. Шампунь, зубная паста, зубная щетка в дрянной ванной, которой пользовался Итан и которую Мерри собирался вычистить после Рождества и полностью переделать.

Крыша, отопление, кондиционер и окна, разумеется, были на первом месте, и Мерри не стал затягивать с ними. Мы оставались у него и достаточно часто, именно поэтому, как он сказал, Мерри исправил их. Сразу же, то есть практически на следующий день после переезда.

Моя одежда лежала в шкафу Мерри и вдвое больше вещей (кроме косметики – она требовала слишком больших вложений, но у меня были кое-какие мелочи, так что я к этому шла) в его дрянной хозяйской ванной.

Мы уже почти переехали.

И теперь мы в основном оставались здесь – дом Мерри был таким огромным, большая комната стала местом, где мы вместе могли проводить время. Итану нравилось демонстрировать свою крутость друзьям, поэтому ночевки продолжали быть частыми (они просто происходили у Мерри), а Мерри практически взял на себя заботу о моем ребенке, когда я была на работе по вечерам или ночам.

Раз или два в неделю мы могли ночевать у меня.

Но дом Мерри становился домом.

Это происходило намеренно. Он дал нам обоим ключи в тот день, когда закрыл сделку по покупке дома. В первую же ночь, когда мы остались у него, а это была первая ночь в доме с тех пор, как мы помогли ему переехать, мы обнаружили, что он купил Xbox, чтобы у Итана было все необходимое для того, чтобы чувствовать себя как дома. И он сказал мне собрать вещи для нас обоих, чтобы мы не таскали сумки туда-сюда постоянно.

– Устраивайся, детка. Ты и Итан, – прошептал он мне в темноте той первой ночи в его доме. – Думаю, пора уже забыть о ночевках.

Определенно он был прав.

Мой ребенок ради Мерри пойдет на край земли, как и Мерри ради моего сына.

Я просто не знала, что Мерри готов на это.

Но это оказалось приятным открытием.

И на следующий день я разместила нас там.

Сейчас же я отлично знала точку зрения Мерри.

И так даже лучше.

Я повернулась в его руках возле раковины и посмотрела на него сверху вниз.

– Ты хочешь Рождество, – прошептала я свою догадку.

– Да, – ответил он. – Не хотел ничего говорить, но раз Итан упомянул об этом и, кажется, он не против, значит, так тому и быть.

– Тогда мы встретим Рождество здесь. Я поговорю с мамой.

Он улыбнулся мне, и я увидела волнение на его лице, которое превратило моего крутого Мерри в Мерри, который может быть милым.

– Спасибо, детка, – пробормотал он, наклонился и прикоснулся своим ртом к моему. Выпрямляясь, Мерри проговорил: – Раз уж ты сегодня свободна, я схожу за елкой, и вечером мы ее украсим. У тебя есть время сходить за украшениями? Гирлянды? Что еще нам понадобится?

Было ли у меня время на выбор украшений в сезон рождественских покупок, когда население должно быть в наилучшем настроении, но по факту пребывало в худшем? И готова ли я пойти на это ради елки для нового потрясающего дома Гаррета Меррика у озера?

Я определенно была готова к этому.

– У меня есть время, – подтвердила я.

Он выглядел так, словно боролся со смехом, что говорило о том, что мне не удалось скрыть своего энтузиазма по поводу расписания на этот день:

– Дешевое дерьмо, детка. Только чтобы продержаться. У меня такое чувство, что в следующем году у меня будет больше рождественского дерьма, чем у кого-либо.

Мои новые захватывающие планы на день вылетели у меня из головы.

– Что? – спросила я.

Мерри не стал озвучивать свои ощущения по поводу того, что произойдет в следующем году, который, по моим предположениям, включал в себя мои и Итана рождественские вещи в его новом потрясающем доме у озера.

Вместо этого он стал властным.

– Сходи к Бобби. Спроси у Вай, можно ли воспользоваться ее скидкой. Купи пластиковые коробки с украшениями, те, двенадцать штук за доллар. Возьми парочку. И несколько гирлянд. Но не экономь на огоньках, детка. Гирлядны всегда должны быть хорошими. В следующем году мы придумаем, как использовать лишние гирлянды.

Я моргнула, и слова Мерри тут же вылетели у меня из головы.

– Двенадцать украшений за бакс? И всего пару коробочек? – спросила я.

– Сколько тебе нужно? – поинтересовался он в ответ.

– Не знаю. Ты возьмешь настоящую рождественскую елку или елку Чарли Брауна?

(«Рождество Чарли Брауна» – американский короткометражный рождественский рисованный мультфильм. Речь идет о маленькой и неказистой елочке – прим. переводчика).

Его голова дернулась назад, словно вопрос нанес ему оскорбление.

– Первое Рождество здесь с тобой, Итаном и Грейс, я не собираюсь покупать дерьмовую елку.

Это было мило.

Однако…

– То есть ты хочешь сказать, что я получу двенадцать украшений за доллар, две коробки, но ты купишь красивую елку. И я должна приобрести хорошие гирлянды, поскольку у тебя есть член, а у гирлянд вилка, и таков мир.

Мерри больше не был оскорблен.

Его губы подрагивали.

– Ты хочешь три коробки украшений? Да пожалуйста.

Тридцать шесть украшений на огромную елку.

Так не пойдет.

– Я получу то, что посчитаю нужным, – заявила я.

Веселье исчезло с лица Мерри.

– Серьезно, Шер, в следующем году у нас будет твое дерьмо, и нам не нужны украшения для двух елок.

Я вернулась к размышлениям о планах Мерри на предстоящий год.

– У нас будет мое дерьмо в следующем году?

– Да.

Я ждала, что еще он скажет. Но Мерри молчал.

– Я пропустила приглашение переехать к тебе? – спросила я.

Выражение его лица вновь стало веселым.

– Нет.

Я ждала, что он скажет еще.

Но он опять молчал.

– Ты собираешься украсть мои украшения, чтобы они остались у тебя на следующий год? – спросила я.

Его веселое лицо приблизилось.

– Нет, детка. Я сделаю две приличные ванные комнаты. Потом куплю мебель получше, потому что моя хреновая. После этого, когда мы все наладим и привыкнем друг к другу, и у меня будет хороший дом, который я смогу предложить своей женщине и ее мальчику, настоящий, удобный дом, я приглашу их переехать ко мне. Когда они согласятся, мне придется принять все ее вещи. Их очень много, и в том числе пятнадцать коробок с рождественским хламом. И не отрицай, что у тебя пятнадцать коробок, милая, потому что мы с Итаном вытащили все это дерьмо из твоего гаража, в процессе пересчитывая его.

Последнее он произнес быстро, потому что я уже открыла рот.

Но говорить Мерри не перестал.

– Итак, в заключение хочу сказать, что в следующем году мы заберем твое дерьмо сюда, так что нам не понадобятся дорогие вещи для елки, которая у нас есть в этом году.

– Главная спальня довольно большая, красавчик, – тихо проговорила я. – Мы могли бы поставить там елку в следующем году с нашими новыми украшениями.

Его выражение лица стало еще более забавным.

– Господи, Шери, никому не нужна елка в спальне.

– Но я хочу.

– Тогда купи то, чем хочешь украсить елку в этом году, а на следующий мы поставим елку в нашей спальне.

Я смотрела ему в глаза.

Это прозвучало сразу. Без колебаний, мгновенно. Прямо из уст Гаррета Меррика.

Я сказала ему, что хочу елку в спальне; он велел мне получить то, что я хочу.

Девушка, которая не мечтала, была достаточно умна, чтобы не хотеть. Она брала то, что могла получить, и на этом все заканчивалось.

И вот так, без колебаний, я захотела чего-то глупого.

И Мерри дал мне желаемое.

– Ты хочешь, чтобы мы переехали к тебе.

Мой голос был смешным – тихим, хриплым.

Его голос не был тихим или хриплым. Он был глубоким и каким-то недоверчивым, словно он не мог поверить, что я еще не догадалась об этом.

– Конечно, кареглазка. Я купил этот дом для тебя.

Мое горло внезапно сжалось.

Он…

Что?

Я продолжала смотреть на него, пока не выдавила из себя:

– Что?

– Дом больше, чем нужно мне, дороже, чем я хотел. Но тебе он понравился. Ты любишь воду. У Итана будет свое пространство. У нас свое. У нас есть место для совместной жизни. И есть пространство для расширения. И я купил его.

Я продолжала смотреть на Мерри, но в это время что-то произошло.

Он понаблюдал за мной немного, увидел изменение и сказал:

– Черт, ты опять собираешься плакать, да?

Я хлопнула его по плечу и огрызнулась:

– Я плакала один раз с тобой, Мерри. Один раз.

– Ну, на этот раз у меня нет времени на то, чтобы тебя успокаивать. Мне нужно отвезти Итана в школу.

Мне нужно отвезти Итана в школу.

Он отвозил моего ребенка в школу каждый день. Каждый день. Если только не уезжал рано утром на дело, что случалось редко, и это не оспаривалось.

Каждый день.

Утро теперь принадлежало нам троим, но школьные заботы были делами Мерри и Итана.

Я почувствовала, как влага появилась на моей щеке.

– Черт, – пробормотал он, глядя, как падает слеза.

– Перестань делать меня счастливой, – прошептала я.

Его глаза вернулись к моим, и в них заплясали огоньки.

Но ответил Мерри мне шепотом:

– Этого не случится.

– Ты должен раздражать меня на более регулярной основе, – мягко потребовала я.

Его тело начало дрожать, и голос тоже, когда он сказал:

– Этого тоже не будет.

– Ладно, тогда тебе пора идти, потому что я должна спланировать и воплотить в жизнь рождественскую тему в доме у озера, а этого не произойдет, когда ты стоишь здесь и ведешь себя потрясающе.

Он засмеялся и поцеловал меня.

Его смех оставил приятное послевкусие у меня на языке.

Самое лучшее.

– Ладно, ребята, – крикнул Итан. – Вы закончили со своей мерзостью? А то я ждал в коридоре целую вечность. Может, я и не хочу идти в школу, но уже третий год подряд стремлюсь к идеальной посещаемости, что включает в себя отсутствие опозданий, и если вы будете задерживаться, то все мне испортите.

Мерри разорвал поцелуй, и когда он это сделал, мои слезы уже высохли.

Это произошло потому, что поцелуй Мерри, как всегда, был хорош.

А еще потому, что мы с моим мужчиной стояли на его кухне в его доме у озера, который скоро станет моей кухней в нашем доме у озера, и смотрели друг на друга, смеясь над моим ребенком.

И я обнаружила, что в моей жизни стало очень много его. Смеха.

И теперь у меня не было места для слез.

* * *

Я стояла в магазине «Сад Бобби» в ее огромном рождественском отделе, который славился на весь Средний Запад. Он был таким огромным, что ей пришлось отвести под него половину магазина и половину парковки, так как у нее были массивные прочные палатки с подогревом, где выставлялось рождественское барахло.

Я находилась там уже сорок пять минут.

Но нашла то, что искала.

Я стояла, смотря на рождественскую елку, и была уверена, что куплю ее целиком – украшение за украшением, гирлянду за гирляндой – и использую в новом потрясающем доме Мерри у озера. Разноцветная в стиле бохо, со множеством ягод, кристаллов и украшений разного размера и форм, совершенно потрясающая.

Во всем магазине Бобби не было другой такой елки.

Но я присмотрелась к нескольким украшениям, и даже со скидкой Ви воссоздание этой елки обошлось бы в тысячу долларов.

Она идеально подходила для дома Мерри, так что мне было все равно.

Ладно, это была неправда. Она идеально подходила для меня (но мне было все равно).

Меня волновало другое.

Я достала телефон, ткнула пальцем в экран и приложила его к уху.

– Привет, детка. Что случилось? – добродушно спросила Вай.

– Как думаешь, Мерри сойдет с ума, если я куплю розовые и фиолетовые елочные украшения?

– Сколько?

– Много.

– Хорошо, тогда на сто процентов утвердительно, что он сойдет с ума.

– Черт, – пробормотала я, предполагая, что именно таким будет ответ.

– Скажем так, одно украшение, которое ты повесишь на внутреннюю сторону ветки расположенной близко к стволу, где большую часть его не видно, тебе сойдет с рук. Но больше? Ни за что на свете.

Я уставилась на елку.

– А как насчет канареечно-желтого? Или бирюзового?

– Нет и нет.

– Кружевные звезды?

Ее голос стал пронзительным то ли от умиления, то ли от неверия, то ли от того и другого вместе, когда она спросила:

– Вы знакомы с Гарретом Мерриком?

– Черт, – снова пробормотала я.

– Я думала, вы уже украсили дом.

– Мы украсили. Мой дом. Но сегодня утром решили, что будем встречать Рождество у Мерри. Так что мне нужна совершенно новая елка.

– Ооо, мило. Рождество у озера. Потрясающе.

Она не ошиблась.

– Искусственная елка? – спросила она.

– Не знаю. Он просто сказал, что купит елку. Это может означать что угодно.

– Он парень. Если сказал, что купит, значит, она будет настоящей, и ты будешь убирать сосновые иголки до февраля. А еще тебе придется долго уговаривать его не ехать куда-то и не рубить ее самостоятельно. Мой совет, детка? Сосредоточься именно на этом, но в первую очередь на том, чтобы уговорить его на искусственную елку, чтобы тебе не пришлось два месяца пылесосить хвою, не трать время на то, чтобы уговорить его на розовые украшения. Поверь мне. У тебя в постели задира, научись выбирать свои битвы.

У меня в постели был крутой парень. Я любила его. И хотела, чтобы все так и оставалось. Поэтому я должна была прислушаться к Вай. У нее был богатый опыт. Она вышла замуж за начинающего крутого парня, когда ей было восемнадцать, и он вырос в полноценного крутого мужчину, который, к сожалению, умер слишком рано. Затем она вышла замуж за еще больше крутого мужчину, который продолжал делать ей детей, когда она сама хотела сосредоточиться на том, чтобы ее второй дочери не сделал детей ее парень. И одновременно она следила за тем, как ее старшая дочь начала встречаться с крутым полицейским в Чикаго.

Да, мне стоит прислушаться к Вай. Она жила и дышала крутизной.

Как хочешь.

Мерри часто это говорил.

Мне и моему ребенку.

Я уставилась на елку.

Мало того, что в этом году она будет потрясающей, в следующем году станет еще более потрясающей в нашей спальне. Наша елка. Мерри и моя.

Как хочешь.

– Бобби разрешит воспользоваться твоей скидкой? – спросила я Вай.

– Ты ведь покупаешь розовые украшения? – поинтересовалась она в ответ.

– Мерри любит, когда я получаю то, что хочу, – сказала я ей.

– Да, – мягко ответила подруга. – Именно поэтому у меня есть новый лавандовый постельный комплект, на котором, по словам Джо, он будет спать только через свой труп. Но, опять же, именно поэтому ребенок Джо в моей утробе.

– Да, – ответила я, чувствуя, что теперь и у меня есть нечто подобное. Приняв решение, я пробормотала: – Это дерево обойдется в кругленькую сумму.

– Я позвоню Бобби. Посмотрим, что она сможет для тебя сделать.

– Спасибо, Вай.

– Без проблем, детка. Увидимся позже.

– До скорого.

Я сунула телефон в сумочку и двинулась к корзинам под елкой. Я наполняла свою тележку рождественскими вещами в стиле бохо, когда ко мне подошла Бобби.

Она посмотрела на корзину, потом на меня.

– Черт, я собиралась предложить тебе тридцать процентов вместо двадцати пяти, но если ты так набросишься в конце сезона, я дам тебе сорок. Просто скажи на кассе, что ты друг Вай, и Бобби дала сорок процентов. Если тебе нахамят, заставь их вызвать меня.

С этими словами она ушла.

А я ухмылялась, потому что сорок процентов – это гениально. Но это не делало задумку выполнимой. Мне еще нужно было купить гриль (на новоселье). Телефон (у Мерри треснул экран, и это сводило меня с ума настолько, что я не понимала, почему он остается таким спокойным. Я решила изменить это, выбрав для этого Рождество). Но на бохо-рождество в новом доме Мерри у озера, впервые с тех пор как я пользовалась кредитной картой, я сохраняла лимит на необходимые покупки.

Я также продолжала сокращать количество сладостей. Косметику я не покупала, поскольку собиралась у Мерри. Однако в наше первое Рождество с Мерри, чтобы побаловать своего мужчину, я пожертвую конфетами.

Полностью.

Я купила елочные игрушки для себя. Дорогие гирлянды для Мерри. Приобрела несколько подходящих гирлянд, чтобы повесить их на камин, потому что, если у тебя есть камин на Рождество, он должен быть украшен, и я была уверена, что смогу уговорить Мерри поверить в это.

Но даже я понимала, что перегибаю палку (но не могла остановиться), когда покупала рождественские кухонные полотенца.

Я грузила все это на заднее сиденье Эквинокса, когда услышала:

– Ты же знаешь, что разрушила мою жизнь?

Я остановила погрузку и посмотрела на Мию Меррик, которая стояла возле моей тележки, держа в каждой руке по горшку с пуансеттией.

Черт.

Почему?

Ну правда.

Почему?

Почему я не могла просто провести отличный день?

День, когда я проснулась в объятиях Мерри, а мой ребенок пребывал в безопасности и тепле под его крышей в новом потрясающем доме у озера с новыми окнами, двойными стеклопакетами и новой системой отопления.

День, когда Мерри приготовил нам блинчики и вместе с моим ребенком устроил мне разнос, каждую секунду которого я втайне любила (хотя и заставляла их считать себя раздраженной).

День, когда Мерри сказал, что хочет Рождества и чтобы мы переехали к нему.

День, когда я могла купить кучу рождественской ерунды, которая (в лучшем случае) покажется Мерри уморительно смешной, или (в худшем случае) Мерри ее возненавидит. В первом случае он просто поддразнит меня, а во втором – все равно позволит мне взять то, что я хочу.

Почему, я не могла отправиться с парковки магазина «Сад Бобби» в продуктовый магазин, купить тюбик готового теста для рождественского печенья (тесто для печенья не было конфетами, так что оно не считалось) и немного чипсов (потому что наши запасы источились окончательно), пойти домой, испечь рождественское печенье для моих мальчиков и украсить елку, которую мой мужчина (и, возможно, мой ребенок) будет ненавидеть?

Почему?

Почему все не может быть просто так, без всяких заморочек?

– Миа, правда, сегодня хороший день, и я не… – начала я.

Она придвинулась ко мне ближе (что мне нравилось еще меньше, чем ее присутствие вообще) и прервала меня.

– Сегодня хороший день? Правда, Шер? Хороший день для тебя? Как же тебе повезло. Потому что и сегодня, и вчера, и последние три месяца были для меня дерьмом… – ее лицо исказилось, прежде чем она закончила: – Из-за тебя.

Неудивительно, что Мерри ушел от нее. Она была занозой в заднице.

– Если ты считаешь, что мне повезло, детка, то… – я попыталась снова.

Но многого не добилась.

– Считаю ли я, что тебе повезло? – огрызнулась она. Ее взгляд скользнул по моей машине и вернулся ко мне, а голос значительно понизился, когда она спросила: – Мерри нужны рождественские украшения для его нового дома?

Ладно, хорошо.

С меня хватит. Все это мне не нужно, и я не собиралась больше терпеть.

Так что этому стоит положить конец.

– Ты заблуждаешься, думая, что я причина всех твоих проблем, и это твоя проблема, Миа. Я тут ни при чем. Занимайся этим в другом месте, – заявила я.

– Заблуждаюсь? – спросила она, подходя еще ближе. – Разве это не ты трахаешься с моим мужем?

– Нет. Я трахаюсь с Гарретом Мерриком, который не является твоим мужем. А теперь отойди, – потребовала я.

Она не отошла.

– Он вернется ко мне, – заявила она.

– Как скажешь, – пробормотала я, взялась за ручки последней сумки в тележке и положила ее в машину.

– Вернется. Он вернется. Есть мы с ним, и все это знают, – продолжала говорить она.

– Правда? Ты так глубоко погрузилась в фантазии? Как грустно.

Эта фраза мне не принадлежала.

Я повернула голову на новый голос.

А когда я увидела, кто за ним стоит, то замерла на месте.

Я сделала это потому, что к нашей компании присоединилась Сьюзи Шепард.

И ее кошачьи, как у стервы из преисподней, глаза были устремлены на Мию.

Я не знала Сьюзи. Совсем. Она никогда не заходила в бар отчасти потому, что была бывшей Колта, отчасти потому, что ее похитил Деннис Лоу и стрелял в нее, когда она была заложницей, а отчасти потому, что все в городе знали, что она продала свою историю, из-за чего остатки безумного путешествия Лоу продлились гораздо дольше.

Кроме того, она была известна всему городу как бездушная, эгоистичная, избалованная стерва.

Об этом свидетельствовал тот факт, что она и ее подружка-стерва Тина Блэкстоун (которая, к сожалению, заходила в «Джей энд Джей», поскольку эта сучка не давала чаевых) сеяли хаос по всей округе самыми разными способами, что, казалось, стало их миссией.

В число их деяний входило направление своих чар на женатых мужчин (и, к сожалению, поскольку Сьюзи была очень привлекательной, ей это удавалось). Они злобно сплетничали с теми немногими друзьями, которые у них были, и распространяли эти сплетни так далеко и широко, как только могли, даже если все это было ложью. Они легко и часто ссорились с теми, с кем вздумается (дошло до того, что Сьюзи занялась этим с Вай прямо на глазах у Кэла, которого Сьюзи трахала, о чем она поделилась с Вай прямо на глазах у Кэла).

Все в городе ненавидели ее.

Я знала ее только потому, что видела ее фотографии вместе с репортажами о бесчинствах Лоу. А еще то и дело встречала ее в городе.

Но по большему счету я точно знала одно: если твой день был наполнен счастьем и светом или был самым ужасным дерьмом, Сьюзи Шепард могла омрачить его в геометрической прогрессии.

Черт.

– Твое мнение здесь не нужно, Сьюзи, – огрызнулась Миа.

– Ты здесь не нужна, Миа, – огрызнулась Сьюзи, а затем посмотрела на меня, с отвращением вскинув руку. – Я серьезно. Грубость. Отлично. Но это же Рождество. – Она покачала головой. – Однако некоторым все равно.

Я в шоке уставилась на Сьюзи.

А вот Миа – нет.

Она полностью повернулась к ней и сказала:

– У меня был личный разговор с Шер.

– Ты предъявляла свои права на Меррика. Опять. Я не понимаю, Миа. Мужчина уже настолько переболел тобой, что тебе должно быть стыдно. Я имею в виду, – она дернула головой в мою сторону, – что она уже почти переехала к нему. Она стоит на парковке Бобби, ее багажник полон рождественских украшений, которые они собираются повесить на елку в его новом доме и, возможно, трахнуться под ней, а ты лезешь к ней прямо здесь. – Она покачала головой и заключила: – Это не стыдно, это просто печально.

Я наблюдала за всем происходящим с некоторым очарованием, одновременно делая мысленную пометку найти время, чтобы трахнуть Мерри под нашей новой рождественской елкой в стиле бохо.

– Твое мнение нежелательно, – отмахнулась Миа.

– Просто пытаюсь помочь сестре сохранить лицо, – сказала Сьюзи с фальшивой заботой. – Не понимаю, почему ты до сих пор не уехала из города.

– Ты спрашиваешь меня об этом? – ответила Миа.

Сьюзи пожала плечами.

– Да. Эти слова вырвались у меня изо рта две секунды назад.

Миа решила, что с нее хватит, и заявила об этом, сказав:

– Просто уходи. Это не твое дело.

Я приготовилась, когда Сьюзи вдруг сделала два шага вперед, оказавшись прямо вплотную к Мии, и прошипела:

– Это мое дело. – Она подняла руку и ткнула пальцем в мою сторону. – Она счастлива. Он поимел ее, но теперь она наконец-то счастлива, а ты на этой чертовой парковке мешаешь ей. Так что это мое дело, Миа. Держись подальше от нее, а то обнаружишь меня по близости. И, малышка, чтобы ты знала. Твои кошачьи коготки могут жалить, но если перейдешь мне дорогу, я тебя разорву.

Вот это да!

Сьюзи бросилась на защиту.

Меня.

– Так что, вы стали сестрами по несчастью по имени Деннис Лоу? – Мия огрызнулась.

– Да, – прошептала Сьюзи. – Именно так. Мы не желали этого, но так произошло. И, на всякий случай, если ты еще не поняла, раз уж так обстоят дела, не смей попадаться у нас на пути.

Ого.

Сьюзи точно не шутила.

Касательно меня.

Я пыталась осмыслить это и свои чувства, когда что-то вновь привлекло мое внимание. Это произошло потому, что глаза Сьюзи поднялись от Мии, и она напряглась.

Заметно.

Сьюзи заметно напряглась, и я увидела, как кровь отхлынула от ее лица.

Затем она начала отступать.

Ее рот шевельнулся.

И еще раз.

Но с губ не сорвалось ни звука.

– Что? – спросила я.

Ее рот зашевелился, и снова не было слышно ни звука.

– Сьюзи, ты в порядке?

Она посмотрела на меня.

Затем закричала:

– Бежим!

И в этот момент раздались выстрелы.

* * *

Гаррет

– Розовые.

Гаррет стоял в очереди в кофейне «У Мими» и обернулся, заметив позади себя Кэла, его спящего и пристегнутого к груди сына, его маленькую девочку в коляске, в полудюйме от лица которой болтался брелок в виде грузовика Кэла. Который и стал явным объектом восхищения.

– Что? – спросил он.

– Розовые, – повторил Кэл и посмотрел на Майка, стоящего рядом с Гарретом, его глаза чертовски весело блестели.

Черт.

– И, как я слышал, немного фиолетового, – продолжил Кэл.

– О чем ты говоришь? – спросил Гаррет.

– Вай доложила. Об украшениях для твоей елки. Держись, парень. Шер тебя испытывает, – сказал ему Кэл.

Розовые рождественские украшения.

Такие вообще производятся?

– Именно так они и поступают, – пробормотал Майк.

Гаррет повернулся к напарнику.

– Как они поступают?

– Испытывают тебя, – сказал Майк.

– О чем ты говоришь? – спросил Гаррет.

– Розовые украшения. Фиолетовые простыни. Дерьмо для кухни, которое тебе не нужно, – ответил Кэл вместо Майка. И он еще не закончил. – Подожди, пока не начнется дискуссия о том, кто какой счет оплатит. Вай не давала мне покоя, брат. Если Шер вцепится в тебя зубами, и если ты хоть немного уступишь, она получит твои яйца и будет платить по ипотеке.

Блядь.

– И подушки, – продолжал Кэл. – Так много подушек, что это граничит с безумием. Они купили несколько на лето. Потом, по какой-то богом забытой причине, они меняют их на зимние. Они добавляют несколько на Хэллоуин. День благодарения. Рождество. – Он покачал головой, но его глаза все еще были полны веселья. – Они используют это дерьмо, чтобы проверить тебя. Проверяют, насколько крепко держат твой член.

Гаррет уставился на него.

Анжела покрутила в воздухе отцовский брелок и крикнула:

– Мэй-мэй!

Это означало «Мерри».

Он ухмыльнулся, наклонившись, чтобы коснуться пальцем кончика ее носа.

– Привет, милая.

Когда он выпрямился, девочка повернулась, пытаясь разглядеть отца.

– Хочу Мэй-Мэй!

Кэл наклонился над коляской.

– Мерри работает, детка. Сегодня у тебя будет папа.

– Папочка! – закричала она, явно не особо расстроенная тем, что Гаррет не смог ее взять, и на ее хорошеньком личике засветилась широкая улыбка.

– Просто забудь, мужик, – посоветовал Майк Гаррету, и тот повернулся к напарнику, когда Майк двинулся вперед в очереди. – Я имею в виду розовые украшения. Просто позволь ей взять их.

Кэл наклонил голову в сторону Майка.

– Вот так. Смирись. Прими удар. Если будешь драться из-за розовых украшений и фиолетовых простыней, она может отпустить твой член. – Он усмехнулся. – А ты этого не хочешь.

– У Шер бусы служат дверью в шкаф, – сказал Гаррет Кэлу.

Кэл благоразумно кивнул, все еще ухмыляясь.

– Угу. Ты в деле, брат.

– Я хочу сказать, кому какое дело? – спросил Мерри. – Ей это важно. Я только разобрался с одной, заполучив ту самую. Так что если она хочет розовые украшения, а у меня нет никаких предпочтений относительно рождественских украшений, кроме как иметь их, то какая разница? Если это сделает ее счастливой… – пожал он плечами.

Кэл свел брови, словно не мог понять, о чем говорит Гаррет.

Гаррет усмехнулся, когда зазвонил его телефон.

Он вытащил его, посмотрел на экран, решил, что завтра, блядь, наконец-то пойдет и купит новый телефон, и ответил на звонок Салли.

– Привет, Сал.

– Мерри, брат, только что поступил вызов. Заявили о стрельбе. Парковка у магазина «Сад Бобби».

Гаррет замер.

Не потому, что стреляли.

А из-за тона Салли и из-за того, что Шер в тот день собиралась к Бобби.

– Сал, – прошептал он, все внутри него замерло.

– Ужасно, что приходится это говорить, но я должен. Поступили сообщения о том, что стрелок похитил Шер.

Мерри резко повернулся и направился к двери.

– Ты с Колтом? – спросил он Салли.

– Мерри, – позвал Майк.

– Мы направляемся туда, – сказал ему Салли. – Колт немного… – он не закончил.

Да и не нужно было.

Гаррет знал, что происходит с Колтом.

То же самое, что и с ним.

Вот только она принадлежала ему, а Колту была другом.

Шер принадлежала ему.

И ее похитили.

Чертово похищение.

То, что происходило с Колтом, во много раз сильней отражалось в Гаррете.

– Мы тоже направляемся туда, – сказал Гаррет и выскочил за дверь.

– Мерри, черт возьми, какого хрена? – закричал Майк.

– Что еще известно? – спросил Гаррет у Салли.

– Ничего. Вызов поступил только что. У Бобби столпотворение. Туда отправляются отряды. Если до твоего приезда что-то узнаю, наберу, – ответил Салли.

– Созвонимся, – отрезал Гаррет, стоя у водительской двери служебного седана. Он посмотрел на Майка, который огибал капот. – Ключи, – потребовал он.

Сегодня не его день, чтобы садиться за руль.

– Гаррет, что происходит? – резко спросил Майк.

– У Бобби стреляли, и, по предварительным данным, стрелявший взял Шер.

– Что? – переспросил Майк, остановившись рядом с Гарретом.

– Что? – прорычал Кэл, и Гаррет бросил взгляд на тротуар, где находились Кэл и его дети.

Он снова посмотрел на Майка.

– Ключи.

– Ты не поведешь машину, брат, – тихо ответил Майк.

Гаррет наклонился к нему.

– Отдай мне эти чертовы ключи.

– Обойди машину, Мерри. Я сам сяду за руль, – ответил Майк.

Они столкнулись взглядами.

На полсекунды.

Потом Гаррет трусцой побежал вокруг машины, чтобы они могли добраться до Бобби.