Текст книги "Не сдавайся (СИ)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)
Вполне вероятно, что Дэйв слышал о том, что Гаррет встречается с Шер.
Но он не слышал об этом от Гаррета.
Дальнейшее размышление прервал сигнал, стоявшей позади него БМВ с женщиной за рулем. Перед ним все еще была пробка, и он посмотрел в зеркало заднего вида, замечая, как она раздраженно жестикулирует ему, будто именно он и задерживает все движение.
Гаррет начал что-то говорить отцу, но через две секунды, когда он не заставил девять машин перед собой исчезнуть по волшебству, женщина снова посигналила, и он увидел, что она продолжает жестикулировать и ее рот двигается. Было легко прочитать слова по губам. Через полсекунды, поймав его взгляд в зеркале заднего вида, она снова посигналила ему и вскинула обе руки вверх в гневном отчаянии.
Он посмотрел направо и увидел детей, направляющихся в школу, некоторые шли пешком, некоторые припарковали велосипеды на стойке у входа, и многие из них повернулись, чтобы посмотреть на женщину.
Увидев это, он перевел ручку передач на парковку и спросил у отца:
– Ты будешь на месте, когда я подъеду?
– Да, сынок. Буду, – ответил Дэйв.
– Отлично. Приеду через десять, может, пятнадцать минут, – сказал он, открывая дверь.
– Увидимся.
Он отключился и, выходя из машины, услышал звук телефона, на который пришло сообщение от Майка. Гаррет взглянул на экран и увидел ответ: «Понял».
Он двинулся к БМВ, и женщина перестала жестикулировать и уставилась на него, тогда как Гаррет смотрел мимо нее, показывая машинам, проезжать мимо них, чтобы не затруднять движение.
Гаррет засунул телефон во внутренний карман пиджака, тем самым невольно сдвигая полу пиджака в сторону и обнажая значок на поясе. Подойдя к машине, он постучал в окно. Оно с жужжанием опустилось, и женщина выглянула наружу.
– Извините, не знала, что вы из полиции, – пробормотала она, ее щеки порозовели. Она спрятала глаза за дорогими солнцезащитными очками, хотя солнце едва взошло, но выражение лица легко можно было прочитать. Оно демонстрировало раздражение из-за дальнейшей задержки, которым она не собиралась делиться с ним прямо в лицо, а еще смущение из-за того, что ее поймал полицейский, который мог что-то предпринять в связи с ее нетерпеливостью.
– Какая разница, полицейский я или нет? – поинтересовался Гаррет.
– У меня ранняя встреча, – объяснила женщина. – Я высадили Аса, и уже опаздываю на работу.
– Может, и так, мэм, но, надеюсь, вы со мной согласитесь, что подобное поведение на глазах у девяти-, десяти– и одиннадцатилетних детей не служит хорошим примером.
Кроме того, никто не может ничего сделать, чтобы ускорить выезд, поскольку дорога занята. Так что лучше не сигналить и ждать своей очереди, как все остальные.
– Они должны что-то с этим сделать, – огрызнулась она, махнув рукой в сторону медленно проезжающих мимо них машин: длинная очередь на въезд и длинный поток на выезд. – Так происходит каждый день, и это просто смешно.
Она не ошибалась, но Гаррет не сказал, что согласен с ней.
А просто заявил:
– Дело не в этом. Дело в том, что в этой школе у меня учится парень, а в его возрасте усваиваешь уроки различным способом. Мне бы не хотелось, чтобы он видел, как люди ведут себя подобным образом, считая это нормой. Он должен научиться быть терпеливым и находить общий язык со своими согражданами, чтобы добиться успеха в жизни. Если эта ситуация вас не устраивает, обратитесь в школу или в городское управление или смиритесь, как все остальные. Не обижайтесь на других родителей, у которых та же цель, что и у вас, – доставить своих детей в школу в безопасности и ехать по своим делам. Хорошо?
– Да, офицер, – пробормотала она.
Он кивнул.
– Спасибо, что уделили мне время.
Женщина кивнула в ответ.
Гаррет направился к своему грузовику, размышляя, что в его работе не так уж и много забавного. За исключением тех случаев, когда ему доводилось заниматься подобным дерьмом.
Он сел в свой грузовик и ему потребовалось всего три минуты, чтобы доползти до выезда из школы и направиться дальше. После чего направился к отцу.
Он заехал на подъездную дорожку, вышел из машины и направился к дому – дому, в котором выросли Гаррет и Ракель, и дому, в котором была убита их мать.
Сам Гаррет так и не понял, почему отец не продал его до переезда Рокки и его самого, и уж точно не понимал, почему отец не сделал этого после.
И он никогда не расспрашивал отца на эту тему. Меррики не занимались подобным дерьмом.
И, возможно, это стало одной из причин, по которой каждый из них испорчен по-своему.
Дэйв не встретил его у двери. Было холодно, а холод мог усложнить жизнь отцу и повлиять на его травмы, которые ему нанес человек, убивший их мать. Травмы, конечно, зажили, но давали о себе знать.
Когда Гаррет подошел к входной двери, он обнаружил, что за то время, что прошло с момента его телефонного звонка до настоящего момента, отец успел ее отпереть.
Он вошел и крикнул отцу.
– На кухне, сынок! – отозвался Дэйв.
Гаррет направился на кухню и застал своего старика у кофейника.
– Кофе? – спросил тот.
– Не откажусь, – ответил Гаррет.
Отец налил ему чашку, как он любил – без молока, с двумя ложками сахара, и Гаррет ждал, куда он ее поставит – на кухонный стол, барную стойку или будет стоять, пить и разговаривать.
Гаррет понял, что холод донимает отца, когда тот отнес кофе к столу, протягивая Гаррету кружку на ходу.
Они сели. Дэйв вытянул больную ногу и сделал это почти не поморщившись.
Глядя на это, Гаррет почувствовал, как внутри кольнуло неприятное ощущение. Но с этим он жил уже долгое время.
– Значит, встречаешься с Шер Риверс, – пробормотал отец, поднося кофе к губам.
– Ага, – ответил Гаррет, затем отпил глоток и опустил кружку. – Был занят. Это, конечно, не оправдание. Раз уж у нас с Шер все так серьезно, надо было найти время, чтобы связаться с тобой.
Рот Дэйва скривился.
– Не уверен, что должен оставаться в приоритете, когда в жизни сына появилась женщина с сильным характером.
Гаррет выдержал отцовский взгляд.
– Как я уже сказал, все серьезно, папа.
Дэйв не разрывал зрительного контакта.
– Девин заезжал несколько дней назад, пил мой бурбон и рассказывал, что Миа публично предъявила претензии, на которые больше не имеет права. И сделала это на работе у твоей девушки. Тебя там не было, и Таннер прикрыл твою спину… и ее. Так что, судя по всему, все очень серьезно, Гаррет.
– Она хорошая женщина.
– Я знаю Шер, – твердо кивнул в ответ Дэйв. – И знаю, что она хорошая. У нее прекрасный ребенок. Итан такой благодаря тому, какая его мать. Просто рад, что ты наконец-то вытащил голову из своей задницы, ведь каждый раз, когда она оказывалась рядом с тобой, то сильней вживалась в роль крутышки, умницы и милашки. И все это с единственной целью заставить тебя улыбаться, скрывая при этом, что делает это потому, что ты завладел ее сердцем.
При этих словах отца у него сжалось сердце.
Он этого не знал. Точнее не замечал.
Меррики были верны семье и были сумасшедшими, умудряясь при этом оставаться эмоционально закрытыми, что лишь частично составляло их безумие. Но Дэйв был бывшим полицейским. Поэтому Гаррет ни на секунду не сомневался в правоте слов отца.
– Да ладно? – тихо спросил он.
– Твоя голова была в заднице, поэтому ты и не заметил. Думаю, весь город это знал. Но только не ты.
Черт.
– Никто ничего не говорил, – сказал Гаррет.
– Парень, ты давно нравишься Шер. Не знаю, почему никто больше ничего не сказал. Знаю только, почему не сказал я. Но я бы намекнул, если бы считал, что ты можешь что-то предпринять, не сломав ее. И я думал, что ты все еще связан с Мией. – Еще один глоток, и отец поднял кружку с кофе, изображая тост. – Раз уж это не так, повторюсь, я рад, что ты наконец-то вытащил голову из задницы.
– У нас с Шер не все гладко, и Миа – лишь отчасти причина этому, – поделился Гаррет.
Дэйв понимающе покачал головой.
– Стоящие вещи никогда не даются легко. Если в твоей жизни есть женщина, с которой все легко и просто, нужно от нее избавиться. В гладкости нет страсти. Нет вызова. Если у вас все гладко, это значит, что она надрывает задницу, чтобы вы могли плыть по течению без помех. А это в свою очередь значит, что она заботится о вас, а не о том, чтобы получить то, что ей нужно. Мужчина – вообще не может быть мужчиной, если он не удовлетворяет потребности своей женщины. А женщина – женщиной, раз у нее нет стремления получить то, что ей нужно. Возможно, в этих словах нет для тебя смысла, сынок, пока ты это не испытаешь, поэтому поверь на слово. Простота – это скучно.
Гаррет усмехнулся, глядя на отца.
– Не знаю. Не уверен, что у меня когда-то были гладкие и легкие отношения.
Отец снова покачал головой.
– Суровый путь, который ты прошел, был не о том. Путешествие, которое ты совершил с Мией… – он продолжал качать головой, а потом усмехнулся. – А вот женщина, которая выходит из себя в баре, когда слышит, что твоя бывшая ростом метр шестьдесят пихает тебя, – это хороший вид сложностей.
Гаррет этого не слышал.
– Шер набросилась на Мию, потому что она меня толкнула?
– О да.
Гаррет просто покачал головой, но при этом не прекращал ухмыляться.
– К счастью для тебя, ты уже доказал, что крут, так что Шер, защищающая тебя в баре, не ударит по твоему авторитету, – поддразнил его отец.
– Она считает себя крутой девчонкой, – сказал ему Гаррет.
– Она не ошибается. И в нашем городе она далеко не одна такая.
Было приятно осознавать, что его старику нравится Шер.
Но ему нужно было идти на работу, и до этого необходимо было узнать кое-что у отца, поэтому пришлось приступить к делу.
– Она мне снится, папа, – поделился Гаррет.
Ухмылка Дэйва превратилась в улыбку.
– Сынок, не уверен, что твой старик захочет выслушивать подробности.
– Нет, – пояснил Гаррет негромко. – Я вижу ее смерть.
Дэйв выпрямился, побледнел и закрыл рот. Гаррет тоже выпрямился.
– Сейчас не время закрываться. Я думал, у меня в голове такая же неразбериха, как у Рокки, – и боялся, что будучи мужчиной, копом, кто-то, кого я люблю, потеряет меня, как она боялась, что профессия Таннера отнимет его у нее. Она была рядом, когда все это произошло с мамой, поэтому ее переживания усугублялись чувством вины за то, что она не смогла это остановить.
Когда он упомянул о маме, то увидел, как напрягся рот отца.
Но он не унимался.
– Но судя по снам, я не боюсь, что потеряют меня. Я беспокоюсь, что мои действия или поступки подвергнут опасности Шер.
– Как было у меня с твоей матерью, – выдавил Дэйв сквозь сжатые губы.
– Как произошедшее с мамой, – поправил отца Гаррет. – Не ты сделал это с ней. Это просто произошло.
– Из-за того, что я сделал.
– Из-за того, что происходило, – твердо сказал Гаррет. – Ты не делал ничего, папа. Кроме своей работы.
Дэйв уставился на него, затем раздраженно пошевелился в своем кресле.
– Не хочешь рассказать мне, почему ты приехал обсудить это со мной?
Гаррет уставился на отца, не веря, что тот вообще задал такой поганый вопрос после того, что случилось, когда Рокки сломалась, а Таннер сорвался на него и отца.
– Я думал, это очевидно, – проговорил он. – Я здесь, потому что влюбился в хорошую женщину и хочу, чтобы в этот раз все получилось. У нее есть ребенок, который тоже мне очень нравится. И она хочет еще детей, папа. Детей от меня. В отличие от Рокки, когда ей был двадцать один год, и она вычеркнула Таннера из своей жизни, не будучи достаточно зрелой, чтобы справиться со всем этим дерьмом, которое лезет ей в голову, мне сорок два, и я понимаю, что у меня есть проблемы. Поэтому мне нужно найти инструменты, чтобы справиться с проблемами и сделать свою женщину и ее сына счастливыми. А не разорвать их на части.
– Раз ты все это осознаешь, просто сделай это, – заявил Дэйв.
– В первом сне она стояла у стены с пистолетом у лица – пистолетом, который выстрелил, – объявил Гаррет.
Тело его отца слегка дернулось.
Именно так умерла мать. После пыток.
Гаррет продолжал давить.
– Второй сон – она была похожа на тело жертвы, которое я видел вчера в машине, вся в крови. Нормально ли, что твоему сыну снятся подобные сны?
– Сходи к врачу, – отрезал Дэйв. – Это помогло твоей сестре.
– Я не хочу идти к врачу. Я хочу поговорить с отцом.
Голова Дэйва дернулась, прежде чем он сказал:
– У меня нет тех инструментов, которые помогут тебе, Гаррет.
– Нет, есть, – ответил Гаррет.
– Если бы они у меня были, я бы передал их тебе.
– Если ты не сделаешь этого со мной, как я передам то, чему научился, ребенку, которого мы сделаем с Шер? Родной отец Итана – идиот, и он не сможет этого изменить. Если с Шер будет так, как я думаю, то лучшее, что будет у Итана, – это я, и должен сказать тебе, чем больше узнаю этого ребенка, тем больше рад, что эта честь будет принадлежать мне. Но я должен сделать все правильно. И если в его жизни наступит момент, когда я должен буду стать для него сильным, и научить его быть таким, то как я это сделаю, если я даже сам, бл*дь, не знаю?
Лицо Дэйва исказилось.
Гаррет наклонился к отцу.
– Просто скажи мне, что все будет хорошо, – прошептал он. – Скажи, что я справлюсь. Скажи, что я смогу сделать свою работу и уберечь ее. Я могу делать свою работу и обеспечивать безопасность Итана. То, что случилось с нашей семьей, не случится с семьей, которую создам я. Все, что мне нужно, папа, это чтобы ты сказал мне, что все будет охренительно хорошо.
– С тобой ничего не случится, – прошептал Дэйв в ответ. – С Шер ничего не случится. Черт, Гаррет, ты всю жизнь так думал?
– Ты всю жизнь прожил с чувством вины за то, что произошло. С тобой. С тобой и мамой. Я люблю тебя. Ты мой отец. Я чувствовал эту боль и вину вместе с тобой. И я чувствовал свою собственную боль и вину, будучи бессильным забрать у тебя твои разрушающие чувства. Так что, черт возьми, да, папа. Я прожил всю свою жизнь, думая об этом. Нет. Я не просто думал. Я был эмоционально парализован, потому что боялся этого.
Дэйв выдержал его взгляд, в его глазах читались боль и вина.
Черт.
Это так и не закончилось.
– Миа, мальчик мой… милая. Такая милая, – начал Дэйв.
Гаррет медленно моргнул, его подбородок дернулся назад.
Какого хрена?
– Не милая. Дерзкая, – продолжил Дэйв. – Чувство юмора у девушки как бритва. Она делала тебя счастливым, о да. Так и было. Мне нравилось видеть своего мальчика счастливым. Но даже тогда я знал, что она не подходит. Хорошая девочка. Когда наступили плохие времена, я понял, что она не справится. Твоя мать терпела бы ее, но никогда не полюбила бы по-настоящему, – заявил Дейв.
Гаррет откинулся на спинку кресла, ошеломленный после слов, которых не слышал никогда ранее.
Дэйв продолжал.
– И я был прав. В ней не было необходимого. Она хотела легкости, как у ее папочки, а это означало, что ты должен был надрывать задницу, чтобы дать ей желаемое. В тебе этого не было, и это не слабость. Таков настоящий мужчина. Ни одна женщина не должна делать это для своего мужчины, ни один мужчина не должен делать это для своей женщины. И ни одна женщина не должна ожидать подобного от мужчины. Брак – это партнерство. Вы оба должны держаться, чтобы пережить любую бурю, парень. Я не удивился, что Миа не прошла дистанцию. Мне было больно видеть, как ты переживаешь. Но когда ты потерял ее, я не удивился.
Он замолчал, а Гаррет не заговорил. Ему нечего было сказать, и он не понимал, почему отец делится этим сейчас, когда это должно было произойти много лет назад.
Впрочем, это было неважно.
Мии больше не было. Теперь все понимали, почему, и, как ни странно, казалось, что многие из них, включая его отца, поняли это давным-давно.
Обсуждение Мии не имело ни малейшего отношения к тому, чтобы у них с Шер все получилось.
– Шер Риверс, – продолжал Дейв, переходя к делу, – это совсем другая история. Ты и сам понимаешь. Если бы ты этого не знал, тебе было бы наплевать на твои проблемы. Ты был бы таким же слепым, совершал бы те же ошибки, которые совершал годами, и тебе было бы плевать. Если бы ты не знал, что она – совсем другое дело, ты бы не был здесь, не спрашивал бы старика, который понятия не имеет, как с этим справиться. А причина, по которой я не знаю, как справиться, Гаррет, в том, что я хорошо усвоил, как пережить бурю. А научился я этому потому, что мог противостоять всему, когда рядом со мной была твоя мать. Когда я потерял ее, я потерял и эту способность. Я не смог ее вернуть. Каждый раз, когда я пытался, это напоминало мне, как сильно я по ней скучал. Поэтому я перестал пытаться. Я не знаю, как держать себя в руках или как перестать видеть эти сны. Все, что я знаю, – это то, что у меня были бы ответы на эти вопросы, если бы твоя мама сидела со мной за этим столом.
При этих словах отца Гаррет почувствовал, как у него сжалось горло.
Он увидел, как в глазах отца заблестело, да и его собственные глаза увлажнились.
Он не двигался. И молчал.
Дэйв Меррик прочистил горло, фыркнул и продолжил говорить.
– Последнее, что я должен тебе сказать, – это повторить, что Шер Риверс – это совсем другая история. Ты беспокоишься о проблемах, которые у тебя есть. Тебя волнует, что ты не можешь их преодолеть. Но ты не видишь, что заполучил женщину, которая знает, как пережить бурю. Она знает о твоих проблемах. Поэтому тебе остается только считать, что тебе повезло, что ты смог удержать ее, чтобы переждать… эту чертову… бурю.
Теперь Гаррет понял, что отец закончил. И он дал ему то, что было нужно. Отец указал на то, что Шер уже дала Гаррету то, в чем тот так нуждался. И сделала она это несколько дней назад, не выдержав того дерьма, которое он устроил на ужине в доме ее матери.
Но Гаррет все еще не мог говорить, потому что его горло все еще сжималось, и ему было трудно дышать.
Поэтому он прочищал горло, совсем как его отец.
– Теперь твоя сестра снова беременна, и это радует меня, – объявил Дэйв. – Но ей уже сорок, так что я поговорю с Таннером, потому что, время идет, и для нее это будет составлять опасность. Да и в любом случае, у Таннера будет четверо детей, а четверых достаточно для любого мужчины, ради всего святого.
Гаррет улыбнулся.
– Но я еще не закончил с внуками, – продолжал Дэйв. – После того как мы потеряли Сеселию, мы жили в пустоте, если не считать вас двоих, детишек. Пора вам двоим сделать все, что в ваших силах, чтобы заполнить мой мир. Шер молода, у нее будет еще много детей. Но тебе лучше заняться этим, потому что ты не молодой цыпленок, да и я тоже.
Гаррет перестал улыбаться, хотя слова Дэйва были забавными.
Он также прошептал:
– Люблю тебя, папа.
– Я знаю, что любишь, сынок, и я тоже тебя люблю. И когда у тебя самого появится ребенок, ты поймешь, насколько сильно, – прошептал Дэйв в ответ.
Он знал это. Его отец говорил это нечасто, но и не стеснялся.
Сколько Гаррет себя помнил, до смерти матери и после, Дэйв Меррик всегда это демонстрировал.
– Ты не виноват в том, что мама умерла, – негромко проговорил Гаррет.
Дэйв ничего не ответил.
– Ты не виноват, и мы с Рокки никогда тебя не винили, – продолжил Гаррет.
Вина и боль сидели в глазах отца, и находились там годами, не притупившись ни на долю.
– Мама сказала бы так же, – закончил Гаррет. – И ты это знаешь.
К своему удивлению, отец заговорил.
– Я знаю это.
По крайней мере, хоть это.
Больше Дэйв Меррик ничего не сказал.
Гаррет тоже сказал все, что мог. Принять ли его слова или нет, это выбор отца.
Но он сказал то, что должно было быть сказано.
Отец и сын сидели за кухонным столом, на который его мать ставила цветы так часто, как только могла, и просто смотрели друг на друга.
На то, чтобы озвучить эти мысли, ушло слишком много времени, и теперь говорить было не о чем.
Но Гаррет узнал еще нечто важное за этим столом. И когда речь идет о чем-то важном, лучше поздно, чем никогда.
– Мне нужно раскрыть убийство, – в конце концов, сказал Гаррет своему старику. Дэйв наклонил голову к столу. – И у меня осталось кофе, которое лучше перелить в дорожную кружку.
Они встали. Отец налил кофе в дорожную кружку. И проводил сына до двери.
– Пригласи Шер и ее мальчика на ужин, Гаррет, – приказал Дэйв. – Так скоро, как только возможно.
Он остановился и посмотрел на отца, пробормотав:
– Понял тебя.
Он придвинулся, обхватил своего старика и дважды ударил его по спине. В ответ получил три таких же похлопывания.
Таков был его отец: за ним должно было остаться последнее слово при прощании.
Ухмыльнувшись, Гаррет отпустил его, поднял кружку и вышел за дверь.
– Осторожнее там, – позвал Дэйв.
– Всегда, – отозвался Гаррет.
Он сел в свой грузовик и поехал в участок.
Тебе остается только считать, что тебе повезло, что ты смог удержать ее, чтобы переждать… эту чертову… бурю.
Черт, как же он скучал по маме.
А ведь у него был отличный отец.
Когда он поднимался по задней лестнице в управление, на его телефон пришло сообщение: «Яйца и тосты – это не кулинарное великолепие. А вот ужин сегодня будет таковым. Предупреждаю, я ввожу овощи в рацион ребенка. Перед тем, как уехать с работы, пожалуйста, захвати укол адреналина на случай, если у него случится шок».
Черт, Шер. Чертовски забавная.
И она была такой с ним с тех пор, как он ее знал.
Она дарила это всем остальным.
Но, оглядываясь назад, можно сказать, что его голова действительно была в заднице. Она выкладывалась по полной, чтобы рассмешить его, чтобы создать у него впечатление, что она просто один из парней, но с грудью. Она пыталась скрыть, что ее отношение к нему не было таким же, как к Колту. Или к Салли, Морри, Майку, Кэлу или Таннеру. И не потому, что он не был женат.
А потому что она была увлечена им.
Черт.
…переждать эту чертову бурю.
Он отправил ответное сообщение: «Во сколько я должен быть дома?»
Подходя к своему столу, он кивнул Майку.
Усевшись на место, он приготовился к брифингу Майком, прежде чем они примутся за дела, когда на его телефон пришел ответ: «Это не я борюсь с преступностью. Скажи мне, когда, и ужин будет готов».
«Хорошо. Но попозже. Пойдет?» – ответил он.
«Так точно, босс», – напечатала она.
– Все в порядке? – спросил Майк.
Он посмотрел на своего партнера.
– Да, – ответил Гаррет. Это слово прозвучало твердо, потому что имело отношение ко многим темам, не все из которых он собирался озвучивать прямо сейчас. – Не знаешь, где я могу достать дополнительную кровать? Мне нужно переоборудовать вторую спальню в комнату для одиннадцатилетнего ребенка.
Губы Майка дрогнули. После многих лет, в течение которых его партнер был городским игроком, это показалось ему уморительным.
– Нет, – ответил он. – Но я спрошу Дасти. Может, у Ронды что-нибудь есть.
Гаррет кивнул и потянулся, чтобы включить компьютер. Однако не успел.
– Есть новости от Райкера? – спросил Майк.
– Нет, – ответил Гаррет.
– Пора снова попытаться поискать Катлера? – спросил Майк.
– Абсолютно, – ответил Гаррет.
Майк встал.
Гаррет тоже поднялся, даже не включив компьютер.
Они пошли к седану.
И в тот день Гаррет сел за руль.
Глава 20
Сводник
Гаррет
В участке Майк стоял в трех футах от доски, не сводя с нее глаз. Гаррет сидел на краю стола и смотрел в ту же сторону.
Шон и Дрю стояли рядом и тоже смотрели на доску.
На самом верху была проведена длинная горизонтальная линия, от которой вниз спускались короткие вертикальные черточки.
С правого края под вертикальной чертой в три строчки было написано: 4:30 утра, послышались выстрелы, время смерти.
Рядом в двух строчках написано: 4:39 утра, звонок в 911.
Промежуток между этими данными и временем ухода Венди с работы, а также промежуток после него был пуст – за исключением вопросительных знаков.
К доске были прикреплены фотографии водительских прав Венди Дериан и Джейдена Катлера. Там же были размещены фотографии с места преступления: она сама, ее Фиеста и четыре гильзы на тротуаре возле машины.
Марша все правильно поняла: в Венди попали три раза. Джейк обнаружил еще одну пулю, застрявшую рядом с коробкой переключения передач.
Либо предупредительный выстрел, либо промах.
В правом верхнем углу было написано: «Сотовый телефон?»
Кроме этого, больше ничего.
Абсолютно.
Утренняя поездка к Катлеру тоже ничего не дала. Его по-прежнему не было дома.
– Черт, у нас ничего, – пробормотал Майк.
– У вас абсолютный ноль, – подтвердил Дрю.
Они все вместе уставились на доску.
– Серьезно, – продолжал Дрю. – Не думаю, что когда-нибудь видел такую пустую доску.
Гаррет увидел, как Майк бросил раздраженный взгляд на своего коллегу.
– Нельзя направиться к Карлито, потому что его никто не упоминал, – заметил Шон, не отрывая глаз от доски. – Нельзя обратиться ни к кому из помощников Катлера, потому что о них тоже никто не говорил.
– С другой стороны эти парни привыкли к тому, что кто-то пытается собрать информацию, – ответил Майк, переведя взгляд на Гаррета. – Всем известно, что они работали вместе. Один из них потерял свою девушку. Мы просто ищем любую информацию, которую только можем получить. – Он наклонил голову в сторону Гаррета. – В деле? – спросил он в тот момент, когда телефон на столе Гаррета зазвонил.
Принять участие в попытках разворошить осиное гнездо, о котором они не имеют ни малейшего представления?
– Да, черт возьми, – ответил он Майку, глядя на свой телефон. Дисплей показывал, что звонок идет с приемной. – Секундочку. Это Кэт, – сказал он и ответил на звонок. – Меррик.
– Э… извини, Мерри, – ответила Кэт, почему-то показалось, что она говорит шепотом. – Но пришел Джастин Макклинток, и он настаивает на разговоре с тобой.
Гаррет уставился на телефон.
Он не мог поверить в происходящее.
– Я занимаюсь расследованием убийства, Кэт, – озвучил он то, что девушка в приемной и так знала.
– Мерри, я все ему объяснила, но он не отступает и требует разговора, и он, кажется, немного… обеспокоенным.
Черт. Только этого ему сейчас не хватало.
А дело было в том, что отец Мии пришел к Гаррету на работу, чтобы набить ему морду, пытаясь дать дочери желаемое.
Смотря Майку в глаза, Гаррет проговорил в трубку:
– Повтори ему, что у меня есть важное дело, которое я должен выполнить, чтобы раскрыть убийство. Я уже спускаюсь, но у него всего пять минут.
– Сделаю, – ответила она и отключилась.
Гаррет положил телефон на подставку.
– Отец Мии внизу, и Кэт говорит, что он «обеспокоен». Я должен дать ему пять минут, а потом мы можем идти.
Теперь обеспокоен был Майк.
– Ее отец? Господи, сколько ей лет? – спросил Майк.
– Если баловать ребенка, как Макклинток баловал свою дочь, она никогда не вырастет, – ответил Гаррет, поднялся из-за стола, взял со спинки стула пиджак и, пожав плечами, направился к лестнице, ведущей в приемную.
Он увидел Макклинтока, который вышагивал прямо перед входными дверями.
Оба родителя Мии были невысокого роста – ее мама одного роста с Мией, а отец – около метра семидесяти.
И это порождало желание у Джастина Макклинтока что-то кому-то доказать.
Что удалось ему неплохо, потому что в бизнесе он не брал пленных. Он не был безумно богатым, но многое мог себе позволить. Он водил Лексус. Его жена ездила на Ягуаре. Они по-прежнему жили в большом доме в хорошем районе, хотя их дочь и двое сыновей уже давно переехали.
А дочери он дарил украшения, за которыми, как давно понял Гаррет, ему никогда не угнаться. И ее отец делал это каждый год, на день рождения и Рождество.
Вначале Гаррет давал ей нечто иное – он заставлял ее смеяться, делал ее счастливой. Они жили в достатке, и он был частью этой жизни, так что это не было проблемой; если у них было все необходимое, его не волновало, что отец дарит дочери драгоценности.
Но, в конце концов, они поссорились из-за этого, потому что Гаррет использовал то, что его нисколько не волновало, чтобы вбить клин, который он возводил между ними, еще глубже.
Однако Миа никогда не просила отца успокоиться. Она брала бриллианты. Изумруды. Теннисные браслеты. И делала это с ликованием, прямо на глазах у мужа, даже после того, как он заявил – неважно, насколько это было погано и лживо, – что ненавидит все это.
Господи, создавалось такое впечатление, что отцу Мии было все равно.
Спустившись по лестнице, он увидел, как Джастин обратил на него гневный взгляд, и почувствовал лишь облегчение от того, что отца Шер нет поблизости.
Гаррет взглянул на Кэт, проходя мимо нее, давая понять, что предпочел бы обойтись без зрителей.
Она прочла его взгляд, коротко кивнула, схватила со стола несколько бумаг и поспешила к копировальному аппарату.
Гаррет посмотрел на Макклинтока.
– Джастин. Прошу прощения, вы выбрали неудачное время.
Джастин выпрямился и пронзил Гаррета взглядом.
– Мне плевать, что время неудачное, Гаррет.
Его тон был враждебным.
Гаррет остановился в трех шагах от мужчины.
– Хорошо. Но я здесь не просто из уважения, а для того, чтобы донести: мы не просто не будем этим заниматься сейчас, мы вообще никогда не будет этого делать.
И тон Гаррета был решителен.
Макклинток сделал шаг к нему.
– Тогда ты думаешь неверно.
– Отлично, Джастин. Тогда после завершения расследования убийства, я приеду к вам в офис, и мы обговорим все на вашей территории? – с сарказмом предложил Гаррет.
– Если ты делаешь мозг моей дочери, это не значит, что можешь творить то же со мной. Я сам разберусь с тобой, – огрызнулся Макклинток.
Гаррет скрестил руки на груди.
– Я вижу, Миа наговорила всяких небылиц, так что потрачу немного своего времени, чтобы прояснить ситуацию. Мы с вашей дочерью развелись пять лет назад. Сейчас у меня серьезные отношения с другой женщиной. Мии в моей жизни нет и не было уже полдесятка лет, так что она не имеет права решать, кто есть в моей жизни. Вот и все. Больше добавить нечего.
– Миа поделилась, что ты вел себя с ней очень нездоровым образом. Именно такие «небылицы» она поведала, Меррик, – ответил Макклинток. – Хочешь сказать, что моя дочь – лгунья?
Если Миа делилась подобными вещами со своим отцом, то было ясно, что нездоровые отношения, которые Гаррет поддерживал со своей бывшей в течение пяти лет после развода, были не единственными нездоровыми отношениями в ее жизни.
– Наши отношения вас не касаются, вот что я хочу сказать, – ответил Гаррет. – Ни тогда, когда мы были женаты. Ни после развода. И полное отсутствие каких-либо отношений сейчас вас тоже не касается.
– Не могу не согласиться, поскольку дочь бросила работу, сняла с продажи свой дом, а также разорвала помолвку с другим мужчиной – и все это потому, что решила помочь своему мужу разобраться с его мыслями. И пока она стремится к этому, чем и поделилась с тобой, ты не только проводишь время с этой городской шлюхой, но и, по слухам, поселил ее у себя…
Макклинток не договорил.
Потому что Гаррет двинулся вперед и сделал это весьма агрессивно, заставляя Макклинтока отступать назад, пока тот не налетел на ряд стульев, стоящих в приемной. Причем сделал он это с такой скоростью, что задница Макклинтока опустилась в сиденье.
