Текст книги "Не сдавайся (СИ)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)

Я подняла руку и обвела взглядом дальний конец бара, заявив:

– Думаю, Феб сможет справиться с напитками для вас всех.

– Слабачка, – хмыкнул Кэл.

– Мне нужно быть в хорошем расположении духа, чтобы получать чаевые, – ответила я.

– Почему? – огрызнулся он. – Ты зарабатываешь чаевые годами, а не одним днем.

Он был прав.

– Ты тоже можешь поцеловать меня в задницу, – ответила я.

– Отстой, – пробормотал он.

Он не ошибся.

Боже, с Мерри, который делал меня счастливой, я смягчалась и теряла свою остроту.

Я не гордилась тем, что продолжаю проявлять слабость, но мне действительно нужно было зарабатывать чаевые.

Поэтому я пробормотала в ответ:

– Как скажешь, – и побрела дальше по бару.

Вечер продолжался, и в «Джей и Джей» наступила пятница. Время встречать выходные и делать это правильно: выйти из дома, пропустить пару стаканчиков и пообщаться с собратьями по Бургу.

Так что я была занят.

И только гораздо позже ему представилась возможность.

Будучи собой, Бенни не мог ей не воспользоваться.

Кэл был занят разговором с Райкером и Колтом, Вай была рядом с ним, его рука обвилась вокруг ее шеи, прижимая женщину к себе. А Майк, Дасти и Фрэнки болтали с Ди, которая стояла рядом с ними, держа полный поднос пустых блюд.

Бенни участвовал в разговоре с Кэлом, но освободился и встретился со мной взглядом, когда я протиснулась мимо них, чтобы взять бутылку пива, которая стояла в ближайшем к ним холодильнике.

– Довольна? – спросил он тихо, специально для меня.

– Да, – тихо ответила я, специально для него.

– Хорошо, – проговорил он и одарил меня своей киношной белоснежной улыбкой.

Он ошибался.

Было не просто хорошо. А прекрасно.

Но я не стала его поправлять.

Я посмотрела на его беременную жену, потом на него.

Он знал, что такое прекрасно.

Я улыбнулась ему в ответ.

Затем, пока никто не заметил наш момент и не стал меня этим подначивать, я прекратила разговор и вернулась к работе.

* * *

Субботний день

Я скользнула губами по горлу Мерри, пока последние спазмы моего оргазма проходили сквозь меня.

Судя по хрипловатому голосу Мерри я поняла, что отголоски его оргазма все еще не покинули его, когда он пробормотал:

– Похоже, моя кареглазка умеет заниматься любовью.

Я улыбнулась.

Мой ребенок проводил время в доме друга, развлекаясь.

А я была в квартире Мерри, пытаясь выложиться по полной.

Похоже, мне это удалось.

Я скользнула губами к его челюсти.

Я сидела сверху, Мерри все еще был внутри, так как мы только что закончили, его руки крепко обхватывали меня. Но когда мои губы раздвинулись, он ослабил объятия, и его руки легко и сладко заскользили по моей спине.

– Заказал столик в «Суонке», детка. На шесть тридцать. Подойдет? – сказал мне Мерри.

– Да, – ответила я ему, размышляя, что надеть, и надеясь, что один из двух нарядных костюмов Итана все еще ему подходит.

– И у меня есть бронь билетов на следующий домашний матч «Колтс». Мне нужно знать, брать два билета или Феб сможет уладить все, чтобы ты пошла с нами.

При этих словах я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Что?

– «Колтс» против «Сэйнтс». В следующее воскресенье. Можешь попросить Феб устроить тебе выходной?

– Ты покупаешь билеты? – спросила я.

– Э-э… да. Я именно это и сказал, детка.

– Билеты на игры «Колтс» дорогие, Мерри.

– Может быть, Шери, но Итан сказал, что никогда не был на игре.

Я покачала головой.

– Он не был, но… Суонк… – Я не договорила, поскольку уже и так все было понятно.

Он был копом, а не Рокфеллером. Ужин в «Суонке» на четверых мог легко обойтись ему почти в пятьсот баксов. Я тоже никогда не была на игре «Колтс», поэтому не знала, сколько стоят билеты. Но была в курсе, что их не раздают просто так.

– Да, это его подарок, – подтвердил Мерри. – Стейк, который можно резать вилкой, и игра «Колтс».

Я уставилась на него, совершенно не зная, что делать.

Ведь из всех подарков, которые Мерри мне дарил, этот был самым потрясающим.

И видимо мне придется контролировать эту его часть.

– Великолепно, – осторожно начала я, – мне нравится такая щедрость, но ты разоришься, если попытаешься дать ему все то, чего он не получил в жизни.

– Кареглазка, – ответил Мерри, похоже, тоже осторожно, – все самое важное в жизни он уже получил. Он умный, и знает это. А раз он умный, знает это и ценит, а еще показывает себя хорошим ребенком, заботясь о маме и бабушке, то должен получить за это вознаграждение в виде возможности пойти на игру «Колтс».

– Ты рассматриваешь возможность покупки дома, – напомнил я ему.

– Дома будут всегда. Но возможность сводить одиннадцатилетнего мальчика на его первую игру «Колтс» выпадает лишь однажды.

Новое ощущение ударило мне в глаза, а потом одновременно в горло и в живот.

Лицо Мерри потеплело.

Он знал, что я чувствую.

И зная меня, он не стал ничего говорить по этому поводу.

– Так ты собираешься попросить у Феб выходной? – поинтересовался он.

– Да, я собираюсь попросить у Феб выходной.

Его руки перестали блуждать по моей спине, и он обхватил меня.

– Тогда я возьму три билета.

Я уткнулась лицом в его шею и пробормотала:

– Это было бы здорово, Мерри.

Мы лежали вместе в объятиях друг друга. И девушка, которая никогда не позволяла себе мечтать, оказалась на пике сбывшейся мечты.

Когда пришло время, Мерри приподнял меня, чтобы выскользнуть из меня. Он сдвинул нас и одеяло. И направился в ванную, чтобы разобраться с презервативом. И вернувшись, вновь подвинул нас так, что я оказалась там же, где была до его ухода.

Лежала на вершине воплощенной мечты.

– Почему Риверс? – спросил Мерри, и, услышав его, я подняла голову, чтобы снова встретиться с ним взглядом.

– Почему?

– Риверс, детка. Ты могла бы выбрать любую фамилию. Мне нравится. Это круто. Но почему ты выбрала именно Риверс?

Я пожала плечами, опустила голову и снова уткнулась лицом в его шею, давая простой ответ.

– Мне нравится вода.

– Тебе нравится вода?

Я кивнула, прижавшись к нему.

– Мама всегда была официанткой. А папа всегда бездельничал. Она не могла дать мне многого, но старалась, чтобы каждое лето мы ездили в отпуск. Конечно, далеко мы выбраться не могли, да и ничего особенного тоже не было. Дерьмовые мотели. Еда в закусочных. Но она старалась изо всех сил. И она всегда находила воду. Отвозила нас к какому-нибудь озеру. Мы садились в автобус до Флориды и заселялись в какой-нибудь захудалый отель, но обязательно на пляже. Нам было плевать, грязный он или дешевый. Я отвратительно себя вела, но только не на отдыхе. Мы веселились. Расслаблялись. И забывали, что жизнь – отстой.

Я подняла голову, чтобы посмотреть на Гаррета, и продолжила говорить.

– Хорошие времена. Единственные по-настоящему хорошие времена для нас обеих, которые не были омрачены дерьмом жизни или моим стремлением быть занозой в ее заднице. Поэтому я люблю воду. А, может, я просто люблю воду. Но думаю, причина в том, что мама надрывала свою задницу, чтобы подарить мне те времена, и это что-то значит для меня, да и моя мама многое значит для меня. И все это напоминает мне, что она дала мне самое важное, что я когда – либо получала – все, что мне нужно, чтобы быть хорошей мамой для ребенка, который у меня есть. Я не могла назвать себя Шер Лейк, Шер Оушен или Шер Бич. Поэтому я выбрала Риверс. Это работает.

– Да, – сказал он. – Работает.

Но когда он это сказал, мое внимание сосредоточилось на нем.

И когда я увидела то, в чем была почти уверена, я спросила:

– Ты планируешь провести отпуск для себя, меня, Итана и, возможно, даже моей мамы где-нибудь у воды, не так ли?

Далекий взгляд в его глазах исчез, и он улыбнулся мне.

– Пойман, – прошептал он.

Боже, это случилось.

Нет, это продолжало происходить.

Я надеялась. Впервые я надеялась – надеялась, что ошибаюсь во мнении, что жизнь не может стать лучше.

А Гаррет продолжал доказывать, что я ошибаюсь.

– Такими темпами ты никогда не купишь новый дом, – предупредила я.

– Нет, я именно это и сделаю, – ответил он. – Секс в душе с тобой – это фантастика. Секс на раковине с тобой – это что-то из ряда вон выходящее. Но у тебя в квартире только одна ванная, а твой мальчик находится прямо по соседству с ней и через коридор от твоей комнаты. А когда вы с Итаном приходите с ночевкой ко мне, я не против проявить изобретательность, но не очень люблю, когда мои возможности ограничены. Так что хотя бы одному из нас нужен дом, в котором у меня будет выбор. И поскольку сомневаюсь, что ты сможешь и уж тем более захочешь собрать всю свою привязанность к поколению детей – цветов и воплотить ее в новом месте, значит, дом придется искать мне. А мужчина пойдет на многое ради возможности, включающей страстный секс.

– Ты собираешься ограбить банк, чтобы обеспечить себе возможность разнообразного секса? – спросила я.

– Я мужчина?

– Да.

– Тогда ты понимаешь, что задала глупый вопрос?

– Конечно, – рассмеялась я.

– Значит, я не стану на него отвечать.

После чего я начала смеяться безостановочно.

Мерри присоединился ко мне, одновременно перекатывая меня, так что меня накрыли его вес и тепло.

Успокоившись, я провела рукой по его груди и прижалась к его челюсти.

– Приготовься к сентиментальности, – предупредила я.

В его глазах еще оставались смешливые искорки, но при моих словах губы с одной стороны приподнялись.

– Действуй.

И я не стала медлить.

– Ты не просто делаешь меня счастливой, Мерри. Ты продолжаешь делать меня еще счастливее.

Его лицо стало еще красивее, чем когда-либо.

– Такова моя цель, кареглазка, – прошептал он.

– Ты уже превзошел ее, – прошептала я в ответ.

Он ничего сказал, а просто поцеловал меня.

Затем настала его очередь заняться со мной любовью.

И снова. Мерри сделал меня счастливее.

* * *

Гаррет

Утро понедельника

Гаррет выложил приготовленные им блинчики перед Итаном, сидевшим за столом, и вернулся к плите Шер.

Сама Шер стояла за столешницей, склонившись над ней, заведя одну ногу за другую, и смотрела на лежащий на столе блокнот.

– Тебе все еще нравится тематика «Звездных войн»? – поинтересовалась она, обращаясь к сыну.

– Да, мам, – ответил Итан, намазывая блинчики маслом.

– Торт с R2-D2? – продолжила она, делая пометки на бумаге.

– Да, – подтвердил Итан.

– Шоколадный? – продолжала она.

– Утвердительно. – Теперь Итан смачивал блинчики сиропом.

Нет.

Погружал их в сироп.

Наблюдая, Гаррет почувствовал, как его губы подрагивают, прежде чем он перевел взгляд на свою женщину.

– Сколько блинов ты хочешь, детка?

– Два, – рассеянно пробормотала она, продолжая писать. – Спасибо, красавчик.

Гаррет повернулся к сковороде и налил тесто. Но отложил миску в сторону, когда услышал звук, словно кто-то выталкивал воздух языком сквозь стиснутые зубы.

Он перевел взгляд на Шер.

Она все еще наклонялась над стойкой, но повернулась, чтобы посмотреть на него сбоку, ее губы сжались, глаза стали большими, и она дернула головой.

Он понятия не имел, о чем идет речь, но собирался это разузнать.

Шер повернулась обратно, чтобы посмотреть на своего мальчика.

– От твоего отца ничего не слышно, малыш. – Она вздохнула, а затем предложила: – Хочешь, я ему позвоню? Ты никогда не приглашал его, Пег, и детей, хотя они знают о твоих феериях и, наверное, хотели бы прийти. Думаешь, в этом году получится?

Вот в чем было дело. Ей нужно было, чтобы он был начеку и поддержал ее, когда она поднимет тему, на которую будет трудно говорить с Итаном.

Или, более того, ей нужно, чтобы он был начеку ради Итана.

Черт, как же это приятно.

– Не звони. Неважно, придет он или нет, – пробормотал Итан, запихивая в рот блинчик.

Она помолчала несколько мгновений, прежде чем предложить:

– Прошло уже много времени, дорогой. Может, стоит ему позвонить?

Итан, прожевав, посмотрел на маму и сглотнул.

– Да, прошло много времени. Думаешь, этого достаточно, чтобы он научился не быть неудачником? – спросил он.

Гаррет увидел в профиль, как Шер прикусила губу.

Это означало «нет».

– Точно, – сказал Итан и вернулся к своим блинчикам. – Мне все равно, что его не будет на моей вечеринке. Мне будет все равно, если он не позвонит. Это не его день рождения. Он пропустил уже кучу. Ему решать, пропустит ли он еще один.

– Ты же сам сказал, что не хочешь их больше видеть, – напомнила она своему мальчику.

– Если я скажу тебе это, ты оставишь меня в покое на веки вечные? – ответил Итан.

Шер снова прикусила губу.

На этот раз это означало «ни единого шанса».

Да.

Итану Риверсу, может, и было всего одиннадцать, но голова у него работала как следует.

Шер открыла рот, но Гаррет быстро и тихо проговорил:

– Он прав, детка.

Шер повернулась и посмотрела на него снизу вверх.

– Если Шотт хочет участвовать в жизни Итана, он должен приложить усилия, – закончил Гаррет.

Она внимательно посмотрела на Гаррета, затем развернулась и так же пристально взглянула на сына.

– Верно, – сказала она и посмотрела на свой блокнот.

Она закрыла тему, но это было притворством. Гаррет видел, как напряглись ее плечи.

Она волновалась за своего ребенка, но не собиралась с ним нянчиться. Она собиралась позволить ему самому принимать решения.

Это был хороший выбор. Пришло время дать это Итану, а Итану пора самому – научиться делать выбор правильно.

Он поговорит с ней позже, после того как отвезет Итана в школу, чтобы убедиться, что у нее все в порядке.

Гаррет вернулся к плите и перевернул блинчики.

И тут он почувствовал на себе взгляд.

Итан смотрел на него.

У него было странное выражение лица. Внезапно его плечи поднялись очень высоко, почти до ушей.

Он пробормотал: «Спасибо», быстро опустил плечи и вернулся к еде.

Гаррет снова посмотрел на сковородку.

За время своей работы Гаррет не раз видел подобное.

Каким бы неудачником ни был Трент Шотт, любой мальчик чувствовал отсутствие отца каждой своей частичкой.

Абсолютно каждой.

Рядом с ним был не идеальный, но хороший отец, старающийся изо всех сил, и Гаррет не знал, что лучше, когда эта дыра остается незаполненной или когда какой-то болван пытается заполнить ее наполовину. И Гаррет никогда не узнает ответа на этот вопрос.

Ему оставалось только надеяться, что однажды Итан найдет его и попросит сделать все возможное, чтобы помочь ему справиться с этим.

Размышляя, Гаррет почувствовал жжение, которое смог погасить, только зная, что у них заказан столик в «Суонке», а у него дома на стойке лежит конверт с тремя билетами на «Кольтс».

Он перевернул блинчик и позвал:

– Хочешь еще, приятель?

– Да, – ответил Итан. – Один, может, два. Спасибо, Мерри.

– Как хочешь, малыш, – пробормотал он, глядя на блинчики.

Он произнес эти слова и снова почувствовал взгляд Итана на своей спине. Может быть, и Шер тоже.

Он не повернулся.

Он готовил блинчики для своей женщины и ее сына.

* * *

Вечер среды

– Я думал, он все выдумывает, – заявил Итан, не поднимая глаз от своей тарелки. – Но Брендон не солгал. – Он поднял вилку, на кончик которой был нанизан кусок стейка. – Стейки здесь можно резать вилкой.

– Это чудо, – пробормотала Грейс, нарядно одетая и выглядящая почти так же красиво, как ее дочь, отчасти благодаря счастливой улыбке, которую она в этот момент направила на внука.

Но она ошибалась.

Это было не чудо.

А говядина высшего сорта, которая стоила пятьдесят три доллара.

И стоила она каждого пенни. Гаррет знал это, наблюдая за тем, как Итан запихивает в рот кусок стейка, а его глаза становятся круглыми от удивления.

Он почувствовал, как что-то скользнуло по штанине его брюк, и посмотрел на свою женщину, сидящую рядом.

Теперь он ошибался.

Грейс выглядела красивой.

А собранная для их ночной прогулки Шер была просто ослепительна.

Она тоже смотрела на него.

И взгляд этот демонстрировал всю ее любовь к Гаррету. И насколько ей нравится то, что он дает ее сыну.

Так что да.

Безусловно.

Стейк за пятьдесят три доллара – чертовски дорогой стейк.

Но он стоил каждого гребаного пенни.

* * *

Четверг, полдень

Гаррет стоял на крыльце и смотрел на воду.

Наконец-то он успел назначить просмотр.

И вот он здесь.

Ванные комнаты оказались в худшем состоянии, чем он предполагал.

Зато все остальное куда лучше, чем он мог себе представить.

Особенно вид из окна.

Его агент по недвижимости стояла рядом с ним.

– Не уверена, что они примут это предложение, Гаррет, – заметила она.

– Здесь нужно поработать, – сказал он ей то, что она и так знала.

– Они знают об этом, поэтому и снизили цену на семьдесят пять тысяч.

– Судя по ценам, мое предложение не является оскорблением, – ответил он.

– Может, и так, но рынок оживает.

Гаррет повернулся, чтобы посмотреть на нее.

– Сделай предложение. Будь спокойна, чтобы нам не отказали. Есть небольшая возможность для маневра.

– Возможно, тебе понадобится серьезный маневр. Создается впечатление, что они остановились на цене.

Он снова посмотрел на воду.

Мне нравится вода.

– Мне пора возвращаться к работе, – пробормотал он, затем снова повернулся к своему агенту, устремив свой взгляд на нее. – Сделай предложение. Мне все равно, Диана, ты должна сотворить волшебство. Достань мне этот дом.

– Хорошо, Гаррет, – ответила она.

Он кивнул.

Затем еще раз заглянул в открытую дверь, окинул взглядом большую гостиную, фантастическую кухню, феноменальный очаг, все это теплое и уютное пространство.

Он повернулся в другую сторону и бросил последний взгляд на воду, которая виднелась из кухни. Гостиная. Кабинет. Комната, которая могла бы принадлежать Итану. Хозяйскую спальню, которая находилась в другой стороне дома от кабинета и двух других спален.

Бросив последний взгляд на своего агента, он направился к своему грузовику и вернулся на работу.

* * *

Субботнее утро

Гаррет уже собирался выйти из дома и отправиться к Шер, чтобы помочь ей с вечеринкой Итана, когда зазвонил телефон.

Взглянув на экран, он ответил на звонок.

– Привет, – поприветствовал он.

– Я сотворила волшебство, – сказала Диана.

Гаррет улыбнулся.

Глава 22

На вершине

Шер

– Извините, больше светильников в виде факелов у нас нет.

– Как такое возможно? Здесь же продается все для вечеринок. У нас пляжная тематика. Пляжная вечеринка. Именно поэтому я делаю покупки в магазине, где продается все для вечеринок. А пляжная вечеринка не может проходить без факелов.

– Сэр, в Индиане сейчас октябрь.

– И что?

– Мы распродаем запасы факелов после лета, чтобы освободить место для товаров к Хэллоуину, Дню благодарения и Рождеству.

– Вы должны быть готовы к любому случаю.

– Мы гордимся, что именно так и обстоят дела. Поэтому сейчас у вас есть двенадцать факелов. Но, к сожалению, больше у нас нет. Могу дать совет: в следующий раз, если вам понадобится что-то в больших количествах, позвоните нам заранее, и мы с радостью закажем необходимое.

– Двенадцать – это не большое количество, а вполне разумное, если только вам не нужно двадцать, а мне нужно именно двадцать штук.

– Еще раз прошу прощения. У нас нет двадцати факелов.

– Мне еле хватило цветочных гирлянд и соломенных юбок. Да и хотелось бы заметить, что качество и того, и другого, оставляет желать лучшего.

– Мне жаль, что вы так думаете, сэр. Но…

– Эй! – рявкнул Мерри.

Я подпрыгнула от этого звука, отвлекаясь от своих размышлений о том, как мне досадно быть зрителем происходящей нелепости. Тогда как в наших четырех тележках лежала тонна вещей с символикой «Звездных войн» и прочего праздничного дерьма, а еще нам предстояло забрать торт, все украсить и устроить веселье для моего сына.

К тому же у дома с моим ребенком находилась мама, которая помогала с приготовлениями, устраивая, как она говорила, «легкую уборку». Это означало, что она собиралась переставить все вещи туда, где, по ее мнению, они должны находиться, именно так она всегда поступала, когда предоставлялась возможность сделать эту «легкую уборку» перед каким-нибудь мероприятием, которое я устраивала у себя дома. Это также означало, что на поиски перемещенных ею вещей уйдут недели, что раздражало едва ли не больше, чем эгоистичные, бездумные люди, с которыми вы сталкивались, когда ходили по делам (но только почти).

Нет нужды говорить, что у меня не было времени на придурка, который в октябре отправился на поиски факелов, чтобы устроить в Индиане гавайскую вечеринку.

Я посмотрела на Мерри и поняла, что он согласен со мной.

Он откинул полы пиджака на обе стороны и положил руки на бедра.

На его поясе не было значка, поскольку он не был при исполнении.

Поэтому мне стало интересно, как все пройдет.

Мерри был высоким, стройным и крутым. Парень с факелами был невысоким и каким-то понурым, так что я очень надеялась, что все закончится хорошо… и быстро.

– Может, пропустите нас? – предложил Мерри, хотя это и близко не звучало как предложение.

– Сейчас моя очередь на кассе, – огрызнулся мужчина перед нами. – Ваша очередь скоро наступит.

– Это случится гораздо быстрее, если вы перестанете говорить о факелах, которые не получите, поскольку этот парень не может наколдовать их из воздуха, – ответил Мерри, чуть сдвинувшись в сторону, чтобы указать на очередь, образовавшуюся за нами, в которой было еще как минимум три покупателя. – Сделаете это – и сможете двигаться дальше, чтобы остальные тоже могли заняться своими делами.

Это была ошибочная стратегия.

Он взывал к цивилизованности этого человека.

Поскольку у мужчины ее совершенно не было, тактика не сработала.

– Вряд ли меня интересует ваше мнение в день, когда я собираюсь устроить пляжную вечеринку, – ответил мужчина.

Вот оно. Я была права.

Ему было абсолютно наплевать, что своим поведением он портит день, когда все остальные собирались праздновать.

– Вот именно, индюк, – огрызнулась женщина позади нас.

Удивившись, я оглянулась на нее и увидела синеволосую женщину с корзиной, наполненной тарелками, чашками, серпантином и воздушными шарами в стиле «Холодного сердца», ее вторая корзина почти доверху была наполнена пакетами с искусственным снегом.

– Моя внучка сегодня стала на год старше, а я явно не молодею, особенно ожидая в этой очереди, – раздраженно заявила она. – Мне не очень хочется в семимиллионный раз наблюдать за демонстрацией сестринской любви принцессы Анны. Но лучше уж так, чем ждать у кассы магазина, наблюдая за тем, как взрослый мужчина сходит с ума из-за факелов.

– Точно, – согласился чересчур сексуальный парень в конце очереди с лохматыми волосами, длинной нечесаной бородой, в клетчатой рубашке и с огромным букетом розовых и серебряных воздушных шаров, среди которых виднелись фольгированные шары с надписью «Сладкие шестнадцать». – Покупайте свои факелы и уходите.

Парень перед нами покраснел, толкнул факелы и корзины, наполненные ожерельями и юбками, в сторону продавца и огрызнулся:

– Я куплю все в другом месте.

– Удачи, – пробормотал Мерри.

Парень бросил на него мерзкий взгляд, после чего вышел.

– Следующий, – сказал продавец, убирая ненужные вещи для пляжной вечеринки, чтобы освободить кассу, и делая это с пугающей невозмутимостью, ожидающе глядя на нас с Мерри, как будто ничего такого не произошло.

С другой стороны, у него, наверное, каждый день случалось сотни подобных ситуаций.

Я была рад, что стала барменом. Люди склонны целовать бармену задницу, чтобы получить то, чего хотят. Иначе тебя будут игнорировать, а твой стакан останется пустым.

На этой приятной мысли мы получили наши вещи с эмблемой «Звездных войн». Уложив все в машину, Мерри повез нас к Маршу, чтобы забрать шоколадный торт в форме R2-D2.

– Хочу сказать, что ты получишь минет за то, что вообще пошел со мной в магазин для вечеринок, – заявила я, когда Мерри выезжал с парковки. – Еще один – за то, что заговорил с тем мужиком. Но ты не стал светить своим значком и пугать его до смерти, так что месяц «в любое время и в любом месте» тебе еще предстоит заслужить.

– Малыш, я не могу махать значком в магазине для вечеринок, чтобы заставить какого-то парня перестать быть мудаком.

Я посмотрела на него.

– Ты сделал это с сучкой в BMW.

Он взглянул на меня, а потом снова посмотрел на дорогу.

– Тогда все сложилось воедино. Мой значок был на поясе. Сегодня я не на службе.

Я снова повернулась лицом к нему.

– Мне нужно брать тебя с собой за продуктами, когда ты на службе.

– Это тоже не одобряется, милая, поскольку предполагается, что на дежурстве я работаю, а не хожу за продуктами.

– Неважно, – пробормотала я, усмехаясь, потому что он был забавным, когда рассуждал здраво.

– Должен сказать, мне приятно знать, что я получил два минета за магазин, так что мне, наверное, не стоит указывать на то, что я не сделал ничего, чтобы это заслужить, да и ты сама с радостью мне это предложила.

– Хорошее замечание, – пробормотала я (и усмехнулась).

– Хотя, само обещание, кареглазка? Мило. – Теперь бормотал Мерри.

– Рад, что ты так думаешь.

Он управлял машиной.

Я сидела на пассажирском сиденье и ухмылялась.

– Шер?

– Да?

– Ты и сама добилась того же, что и я.

Я почувствовала, как у меня сдавило грудь.

Я перевела взгляд на него.

Он тоже ухмылялся.

– Черт, – проворчала я.

– Что? – спросил он в ответ.

– Делая тебя счастливым, я становлюсь еще счастливее сама.

– Ты так говоришь, будто это плохо.

– Так и есть.

Мерри снова посмотрел на меня, потом на дорогу, его брови нахмурились, лицо потемнело.

– В каком смысле?

– Это значит, что ты всегда превосходишь меня по части счастья. Я не могу сделать тебя счастливым без того, чтобы ты не делал счастливее меня, потому что я делаю счастливым тебя. Это замкнутый круг, в котором ты всегда на вершине. И это плохо.

– Я знаю некоторые моменты, когда ты на вершине, но я счастливее тебя.

Его слова и воспоминания, которые они вызвали, породили во мне приятную дрожь.

И, почувствовав это, я сказала:

– Не уверена, что это правда.

– Поверь мне, детка. Когда ты на мне, я смотрю, как ты кончаешь, но чувствую то, что ты даешь мне.

– Я тоже чувствую, что ты даешь мне.

– На спине ты кончаешь сильнее. Именно тогда дарю я. Когда ты сверху, отдаешься ты.

Это определенно было правдой.

– Так что бывают моменты, когда ты оказываешься на вершине счастья не только в одном, но и во многих других отношениях, – закончил он.

Я снова повернулась и пробормотала:

– Мне полегчало.

Мерри протянул руку и взял мою ладонь.

И я стала еще более счастливой.

– Рад, что могу быть полезен, – пробормотал он.

– Перестань быть идеальным, – приказала в ответ я.

Он рассмеялся.

– И настолько потрясающим, – продолжила я.

Он все еще смеялся.

– А еще смешным, умным, милым и горячим, – закончила я.

Его рука сжала мою ладонь, и он засмеялся еще сильней.

Вот оно.

Я была на вершине.

* * *

– Я могу чем-нибудь помочь, Шер?

На моей кухне собралась куча народу, одной из них была – Рокки, которая только что задала этот вопрос.

Пришло время торта.

Но это была вечеринка по случаю дня рождения, на которой присутствовало пятнадцать детей и вдвое больше взрослых. Они все отдавали дань уважения моему мальчику за то, что он такой классный (в его одиннадцатилетние), так занятие найдется всем.

– Да, детка. Можешь взять мороженое? – спросила я, доставая R2-D2 из плоской белой коробки.

– Конечно, – пробормотала она, проталкиваясь к холодильнику.

Я почувствовала тепло руки на своей спине и увидела, как другая рука предлагает мне две коробки свечей, одну синюю, другую черную.

– Нужен огонь? – прошелестел мне в ухо голос Мерри.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Да, великолепно. А ты можешь взять тарелки с вилками и позвать всех в гостиную?

Его рука скользнула вниз, к верхней части моей задницы, пальцы обхватили бедро и сжали.

– Будет сделано.

Он бросил свечи на столешницу рядом с тортом, покопался в кармане джинсов, достал зажигалку и тоже бросил ее на стол. Затем наклонился и коротко поцеловал меня в шею, прежде чем уйти.

– Все в гостиную, – объявил он, уходя. – Время для торта.

– Мой старший брат… одомашнился, – заметила Рокки.

Я посмотрела на нее, замечая, что у нее в руках коробка с мороженым, а ее взгляд устремлен в сторону Мерри, который выводил людей из кухни.

Она повернулась ко мне и широко улыбнулась.

– Ему идет, – заявила Рокки.

– Твоему брату всегда и все идет, – ответила я.

Ее улыбка стала еще шире.

Я кивнула головой в сторону ее живота.

– Кстати, поздравляю. Мерри мне рассказал.

Она перехватила мороженое в одну руку, прикладывая другую к животу.

– Спасибо.

Я повернулась к торту и взяла свечи.

Рокки подошла поближе.

– Тебе бы хотелось? – поинтересовалась она.

– Хотелось чего? – спросила я в ответ, втыкая свечи в торт и чувствуя себя при этом странно. R2-D2 был моим любимым персонажем из «Звездных войн», и воткнуть свечи в его середину (даже если эта середина была чистой глазурью) было все равно что ударить ножом любимого плюшевого мишку.

Она поставила мороженое на столешницу и взяла у меня несколько свечей, начав помогать.

– Детей, – объяснила она.

Мы с Рокки не были близки, как с Вай, Феб, Фрэнки или даже с Дасти. Но друг друга знали и симпатизировали. Однако ближе отношения у меня были с Таннером.

И все же она была сестрой моего мужчины. Поэтому пришло время сближаться.

– Да, – мягко сказала я.

– Милые малышки с твоими карими глазами, – тихо ответила она.

Я посмотрела на нее.

– Симпатичные мальчики с его голубыми.

Она снова улыбнулась.

Эта улыбка не была огромной, но она говорила гораздо больше, чем обе предыдущие, и все, что она говорила, было хорошо.

– Вам нужна помощь?

Мы с Рокки повернулись к двери и увидели, что к нам заходит Дэйв.

– Да, папа, иди в гостиную и задерни шторы, чтобы у нас было темно для свечей, – приказала Рокки.

– Понял, – сказал Дэйв. Он ухмыльнулся и повернулся обратно.

– И проследи, чтобы все приготовили свои камеры! – приказала Рокки, прежде чем тот исчез в дверном проеме.

Он поднял руку в знак того, что услышал и вышел.

– Я принесу нож, – пробормотала Рокки. – Ложка для мороженого?

– В том ящике, – сказала я, дернув головой.

Закончив со свечами, я взяла зажигалку, чтобы зажечь свечи.

– Детка, готова?

Я снова повернулась и увидела, что Мерри держит в одной своей большой руке шесть упаковок тарелок со «Звездными войнами», а в другой – упаковку пластиковых вилок. В гостиной за его спиной горел свет. Все было готово.

– Итан на месте? – спросила я.

– Да, – ответил Мерри.

Я улыбнулась.

– Тогда да, дорогой. Все готово.

Он улыбнулся в ответ, повернулся и замер.

Я тоже замерла.

Это произошло потому, что в дверь громко постучали.

Очень громко.

И в этом громком стуке определенно читалась злость.

Очень сильная злость.

Какого черта?

Мерри бросил взгляд в мою сторону, затем отшвырнул тарелки и пластиковые столовые приборы в сторону и выскочил наружу.

Бросив быстрый взгляд на недоумевающую Рокки, я отбросила зажигалку в сторону и поспешила за ним.

Из кухни я увидела сорок семь человек, втиснувшихся в мою не очень большую гостиную – комнату, украшенную черно-синими серпантинами; черные, синие и серебряные воздушные шары, в углах комнаты и вокруг потолочного светильника; на всех доступных поверхностях стояли черные пластиковые тарелки в форме головы Дарта Вейдера и белые в форме головы штурмовика, наполненные сухариками, M&M's, жареным арахисом в меду или чипсами.