Текст книги "В погоне за убежищем (ЛП)"

Автор книги: Коулс Кэтрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

30

Трейс

Гнев вспыхнул во мне так ярко, что сжег последние крохи спокойствия, которое я обрел, держа Элли в объятиях. На ее телефоне были фотографии, явно снятые с длиннофокусного объектива – слегка зернистые, но узнаваемые. Кто-то следил за ней. Слежка. И кто-то хотел, чтобы она испугалась.

Элли подняла на меня взгляд, лицо бледное.

– Я… я не знаю.

Я обнял ее за плечи и оглядел улицу. Ничего подозрительного. Ни чужих машин, ни незнакомых лиц. Район у нас тихий, тут все знают соседей. Если бы кто-то заметил что-то странное, наверняка сказал бы. Все это не имело смысла.

– Ключи? – резко бросил я.

Она вскинула на меня взгляд с легким недоумением, но протянула брелок с минимум пятью ключами и маленькой подвеской в виде того самого «пегакорна» с ее футболки. Обычно я бы усмехнулся, но сейчас был слишком на взводе.

Нажав кнопку на брелке, я закрыл багажник ее внедорожника. Щелкнув замками, повел Элли к крыльцу.

– А цветы? – спросила она.

– Разберемся потом, – с трудом выровнял голос, но напряжение все равно прорывалось. Перед глазами стояли эти фотографии. Проверив ручку двери, я нахмурился. – Почему не заперто?

Как только мы вошли, раздался яростный лай, и Гремлин кинулся к моим ногам.

Элли выскользнула из моих рук.

– Я туда-сюда ходила. Не видела смысла закрывать.

– Пойдешь во двор, зазеваешься – кто угодно может зайти.

Она сжала губы в тонкую линию.

– Думаю, Грем дал бы мне знать.

Пес дернул зубами за штанину моей формы, будто подтверждая ее слова. И впервые я по-настоящему обрадовался, что он у нее есть. Да, урона он никому не нанесет, но сработает как сигнализация.

Я достал телефон и набрал Габриэля. Он ответил на втором гудке:

– Что случилось?

– Прокатись по району вокруг дома Элли. Проверь, нет ли кого-то или чего-то лишнего.

Послышался рев двигателя – он, похоже, уже был в машине.

– Дашь хоть направление, куда смотреть?

Я сжал челюсти так сильно, что в них появилась ноющая боль.

– Кто-то прислал Элли фотографии. За ней следят. Возможно, Джаспер, но у нее и дома есть враги. И длиннофокусная съемка на него не похожа – терпения у него обычно не хватает.

Габриэль выругался.

– Уже еду. Постарайся ничего не разнести, пока меня нет.

– Просто приезжай, – оборвал я, чувствуя, как нарастает злость – и от того, что не знаю, кто за этим стоит, и от того, что кто-то так зациклился на Элли, и от того, что я с трудом держу себя в руках.

Потому что Элли для меня важна. Намного важнее, чем я готов признать.

Когда я снова посмотрел на нее, ее кожа все еще была бледной, а руки заметно дрожали. И в этот момент я хотел сломать что-нибудь. А лучше – того, кто вселил в нее этот страх.

– Вспышка, – тихо сказал я. – Иди сюда.

Она подошла ко мне так легко, будто это было самым естественным в мире. Я заключил ее в объятия, и Элли прижала щеку к моей груди. Я держал ее, чувствуя, как ровно она дышит. Здесь, в моих руках, она была цела и невредима.

– Все будет хорошо. Разберемся.

Элли ничего не ответила, но ее пальцы вцепились в мою рубашку, не отпуская. И этим она сказала все: доверие, вера, опора.

– Пойдем, присядем, – мягко сказал я, ведя ее в гостиную, которую она успела преобразить. Никогда бы не подумал, что радужная роспись стены может выглядеть стильно, но у Элли получилось.

В комнате все было пропитано ее причудливым вкусом: бледно-голубой диван с цветными подушками, ковер в цветовых блоках в тон радуге, напротив – желто-розовое кресло с разномастными подушками. Сумасбродно, ярко и… так в ее стиле.

Я усадил ее на диван и сел напротив.

– Можешь рассказать все по порядку?

Элли взяла Гремлина и устроила его рядом с собой.

– Конечно… Что тебе нужно знать?

– Думаешь, это может быть Брэдли? – спросил я, и само имя резануло мне язык. Произносить его здесь, в ее безопасном месте, казалось кощунством.

Элли прикусила губу.

– Возможно. Не в первый раз он устраивает за мной слежку.

Я застыл, пытаясь сохранить самообладание.

– Объясни.

Она прижала к себе подушку.

– В Нью-Йорке он дал мне водителя. Говорил, что это для моей безопасности, но тот следил за каждым моим шагом и докладывал. А однажды я нашла у Брэдли в офисе фотографии – такие же, как эти, снятые издалека.

– Ты говорила с ним об этом?

Она покачала головой, взгляд стал безнадежным.

– Ради чего? Чтобы устроить скандал? Это бы ничего не изменило. У меня были свои маленькие бунты: я иногда ехала на работу на метро, уходила через черный ход и шла ужинать с подругой.

– И как он на это реагировал? – я боялся услышать ответ.

– Напряженно, но прямо не говорил. Просто контроль усиливался.

Боль в челюсти стала еще сильнее.

– Потому что он не мог признать, что следит.

– Не мог, если хотел изображать заботливого жениха, – горько усмехнулась Элли.

– Он связывался с тобой после того, как ты сюда переехала?

Ее взгляд скользнул в сторону – знак, который я знал слишком хорошо.

Желудок сжался, но я накрыл ее ладонь своей, переплетая пальцы.

– Хочешь поговорить с кем-то еще, не со мной? Могу попросить Бет или Лейни взять у тебя показания…

– Нет, – быстро ответила Элли, крепче сжимая мою руку. – Я хочу говорить только с тобой.

И это значило многое. Мы начали как случайные знакомые, но все стало другим. И теперь я понимал, что она чувствует себя в безопасности именно со мной.

– Ладно, – тихо сказал я. – Если захочешь остановиться – просто скажи.

Она кивнула, не отпуская моей руки.

– Он много писал… После того, что случилось…

– После расставания? – я знал, что это было куда больше, чем просто разрыв. Тот момент, когда он поднял на нее руку. Я видел это в голове в сотне разных версий – и каждая только усиливала ту ярость, с которой я боролся.

– После всего, что произошло, – начала она, – все было как на американских горках. Извинения, оправдания, мольбы о прощении.

– А потом все менялось, – подхватил я. Я знал этот цикл слишком хорошо – видел его в своей работе десятки раз.

– Менялось, – эхом повторила Элли. – Все становилось моей виной. Мол, я загнала нас в эту ситуацию. Давление из-за того, что сделал мой отец. Что я не такая, какая нужна Брэдли. И он начинал нападать. Говорил ужасные вещи…

В ее глазах заблестели слезы, и мое пламя ярости разгорелось еще сильнее. Я заставил себя взять ее лицо в ладони.

– Все, что он говорил, неправда. Абсолютно все.

– Я знаю, – хрипло сказала Элли. – Знаю, что это его проекции. Но теперь я вижу весь узор, все мелочи, которые раньше не замечала. Как он наказывал меня, если я не делала так, как он хочет. Все мои маленькие бунты имели цену. Это не было физическим насилием… но больно было не меньше.

Ярость снова вспыхнула во мне, разжигая огонь, который я пытался сдержать ради Элли. Ее слова застревали в голове, и каждый раз, когда она упоминала Брэдли или отца, во мне поднималось желание просто разорвать их обоих на куски. Она сидела рядом, теплом прижимаясь ко мне, и говорила о вещах, которые никому не стоило переживать, а уж тем более ей.

– Я так рад, что Арден тогда приехала, – сказал я, чуть крепче сжав ее ладонь. – Что помогла тебе увидеть, что можно все изменить. Что у тебя есть право на новую жизнь.

Элли улыбнулась едва заметно, уставшая, но все же искренняя.

– Когда я все закончила и он ударил меня… это будто открыло мне глаза. Дало понять, что я позволяла так обращаться со мной.

Я провел большими пальцами по ее скулам, мягко, но настойчиво.

– Больше никогда. Ты сильная, блядь. Ты ушла. Начала новую жизнь.

Она чуть усмехнулась:

– Ты сказал слово на «б».

– Кто-то сказал мне, что иногда можно, – отозвался я.

– Только не говори Норе. Не хочу, чтобы она думала, что я на тебя плохо влияю.

– Секрет в безопасности, – усмехнулся я, но почти сразу стал серьезным. – Что было потом, уже здесь, в Спэрроу-Фоллс?

Элли отвела взгляд.

– Тот же круг. Только теперь я точно знала, что он следит. Или кто-то следит за меня для него. Он писал, что я переехала в этот дом. Прислал цветы с запиской, больше похожей на угрозу.

– Цветы, которые ты выбросила тогда, когда мы с Кили пригласили тебя на ужин?

Она кивнула.

– Я сменила номер. И это вроде прекратилось. Но…

– Что? – спросил я, чувствуя, как напряглись мышцы на шее.

– Сегодня позвонил мой отец.

– Из тюрьмы?

– Не знаю зачем, но я взяла трубку, – губы ее дрогнули, и в них промелькнуло что-то похожее на удовлетворение. – Сказала ему, какой он был ужасный отец. Что я не хочу иметь с ним ничего общего. И, Боже, как же это было приятно.

Я сжал ее пальцы, чувствуя, что мне нужно это прикосновение так же, как и ей.

– Ты дала себе свободу.

– Думаю, да. Ему это не понравилось. Хочет, чтобы я вернулась в Нью-Йорк, жила ради имени Пирс. Смешно, да?

Я едва удерживал руку на ее ладони мягкой – внутри все просто кипело.

– И что ты ему сказала?

– Послала его. Он пытался манипулировать, тянуть за ниточки. Но знаешь что? Когда начинаешь все с нуля, у него больше нет этой власти.

– Ты чертовски сильная, Вспышка.

– Я стараюсь.

Но я знал: это значит, что теперь в списке подозреваемых у меня и он тоже. Больше похоже на стиль Брэдли, но если Филипу удалось раздобыть ее новый номер – все возможно.

– Можно я подключу еще одного человека? – спросил я.

– Кого?

– У Энсона есть знакомый из его времен в бюро. Декс. Когда-то был хакером, которого ФБР… приютило.

– То есть или работай на нас, или сядешь.

– Именно. Он уже помогал нам в нескольких делах. Может, найдет что-то по этим номерам или фото.

Элли задумчиво постучала носками по полу, потом кивнула:

– Ладно.

Я поцеловал ее в висок, достал телефон и набрал Декса. Тот ответил только на третьем гудке:

– Чего? – больше похоже на ворчание.

– И тебе добрый день.

– Я спал.

– Уже почти шесть вечера на восточном побережье.

– Я работал всю ночь.

Я решил не уточнять, над чем именно, – это было не мое дело.

– Извини, мужик. Нужна помощь.

В трубке зашуршало. Я представил себе его окруженным банками из-под энергетиков.

– Говори.

– Лаконичен, как всегда.

– Тебе помощь нужна или ты поболтать звонишь?

– Помощь. – И я кратко обрисовал ситуацию, стараясь опустить личные детали. Знал от Энсона: Декс особенно остро реагировал на случаи, когда страдали женщины.

– Давай номера, с которых приходили сообщения.

Я продиктовал, слушая стук его клавиш.

– Это программа. Все номера идут через один софт, значит, скорее всего, это один человек. IP я пока не вижу, но покопаю глубже. Пришли мне фото – может, что-то по ним найду.

– Будет. – Я замялся. – Спасибо.

Пауза.

– Кто она?

– Человек, который для меня важен.

Он усмехнулся:

– Шериф, значит, попался.

– Ты будешь взламывать или сплетничать?

– Могу и то, и другое. Я талантливый.

– Бывай, Декс.

– Зануда.

Я покачал головой и отключился.

– Ну? – спросила Элли. – Я слышала только обрывки.

– Сообщения шли через программу-рассылку. Все, скорее всего, с одного компьютера. Декс попробует вычислить, где он.

Элли кивнула.

– Может быть, кто угодно из них. Ни один не компьютерщик, но могли заплатить кому-то. У Филипа активы заморожены, но наверняка есть счета, до которых правительство США не дотянется. И его адвокат в грязных делах не разборчив.

Я не упустил того, что Элли назвала отца по имени, словно подчеркивая между ними дистанцию. Я обнял ее за плечи и притянул ближе.

– Разберемся. Обещаю. Ты уже в списке тех, к кому патруль заезжает, но я увеличу частоту. И думаю, нам нужно поставить сюда сигнализацию. Моим братьям не раз помогала одна хорошая фирма – Anchor Security. Ее владелец, Холт Хартли, друг Энсона…

Элли резко выпрямилась:

– Подожди, подожди. Я не хочу чувствовать себя так, будто живу в тюрьме. Я только что из нее выбралась.

Напряжение снова сковало мою челюсть.

– Нам нужно обеспечить твою безопасность.

– Если бы этот человек хотел причинить мне вред, разве он не сделал бы это уже, а не присылал фотографии? Они просто хотят меня запугать.

Она была права. Пока что их игра заключалась в страхе. Но я знал одно – когда такие люди не получают желаемого, они делают одно из двух: либо ищут новую жертву, либо идут на повышение ставок.

31

Элли

– Если ты закажешь хоть один датчик движения или лазерную сигнализацию, я переставлю все вещи в твоем шкафу и комоде. Спутаю носки, а твои боксеры положу к футболкам, – пригрозила я, пока Трейс показывал Энсону окно, которое он хотел закрыть дополнительной охраной.

Арден с трудом сдержала смешок, замаскировав его кашлем:

– Вот это ты умеешь бить по самому больному.

Трейс одарил меня взглядом, призывающим к порядку:

– Ничего такого, что ты или этот дьявольский пес сможете случайно задеть.

Гремлин поднял голову с лежанки, где дремал, а я прищурилась:

– Скажи: никаких датчиков и лазеров.

Он тяжело вздохнул и поднял руку в жесте скаута:

– Торжественно клянусь: никаких датчиков движения и лазеров.

– Знаешь, – начал Линк, – все решилось бы, если бы ты переехала обратно в дом Коупа. Мы с Арден могли бы остаться там с тобой. Он в стороне от дороги, да и охрана там серьезная.

Сейчас Линк и Арден жили в гостевом доме на участке Коупа, пока строили свой. Хоккеист великодушно разрешил мне пожить у него, пока он с Саттон был в Сиэтле, восстанавливаясь перед возвращением на лед. Но я прекрасно знала – стоит мне туда вернуться, Линк будет постоянно рядом, а значит, нависнет как туча.

Мне и так пришлось убеждать его, что это, скорее всего, очередная попытка Филипа запугать меня, чтобы я вернулась в Нью-Йорк, – при этом я умолчала о своем болезненном прошлом с Брэдли. После всего, что Линк и Арден недавно пережили, ему точно не нужно было добавлять к своим заботам еще и меня. А учитывая, что Арден беременна, ей совсем ни к чему лишнее волнение или страх, что ее жених сорвется.

– Я согласилась на какой-то заоблачный уровень охраны, и этого достаточно. Никого я никуда переселять не собираюсь, – твердо сказала я.

Трейс пересек комнату и подошел ко мне вплотную. Его ладонь скользнула под мои волосы, пальцы мягко сжали шею:

– Это просто предосторожность, но так всем будет спокойнее. Так мы точно перекроем все направления.

Габриэль и Декс вчера вечером ничего не нашли. Ни признаков частного детектива поблизости. Ни следов Джаспера. Ни IP-адреса, по которому можно было бы определить источник сообщений. Трейс даже уговорил бедного помощника шерифа провести ночь в моей машине во дворе – на всякий случай.

Я чувствовала себя немного виноватой за то, что их присутствие действительно успокоило меня. Но все равно спала с верной битой миссис Хендерсон под кроватью.

– Эй, – рявкнул Линк. – Что за нежности?

Энсон едва не поперхнулся от смеха:

– Нам надо поговорить? – Он кивнул на Арден. – Хотя, учитывая, что ты уже успел ее надуть, может, и правда стоит. Когда двое…

– Энсон, – перебила его Арден. – Я хоть и беременна, но все еще знаю двенадцать способов свернуть тебе шею и ношу нож-раскладушку.

Тот только оскалился, причем так широко, что выглядел слегка безумно:

– Арден влюблена. Грозит смертью и увечьем любому, кто посмеет обидеть ее Линси-пу.

Брови моего брата сдвинулись:

– Ты меня сейчас Линси-пу назвал?

Энсон пожал плечами:

– Просто почувствовал, что это правильно.

Линк покачал головой и уставился на Трейса:

– И все же объясни, что твои руки делают на моей сестре.

Тепло вспыхнуло где-то глубоко внутри и не только от его прикосновения.

– Так, нет, дружок. Никаких альфа-самцов, защитников и прочей старшей-братской чуши. Кого трогаю – того и трогаю. И точка.

Линк пару раз моргнул:

– Ладно… Просто… вы…

– Разбираемся, – отрезала я. Лучшего определения тому, что между нами, у меня не было. Соседи с привилегиями? Звучит глупо.

Трейс, не сказав ни слова, обвил меня рукой за плечи – его тихое заявление на эту тему.

– Да бросьте, – закатил глаза Энсон. – Он Дексу звонил ради нее. Мне звонил. Холта с Anchor Security подключает. День на работе пропустил, чтобы быть здесь. Все, парень пропал.

Я напряглась:

– Энсон… ты не помогаешь.

Он перевел взгляд с меня на Трейса и обратно, улыбка стала еще более зловещей:

– Но я чертовски рад за вас двоих.

– Ты кто и что сделал с тем, кто обычно за день двух слов не скажет? – спросил Трейс. – Он мне нравился больше.

– На твою сестру напоролся, – пожал плечами Энсон. – Теперь я за любовь и прочую фигню.

Арден засмеялась и прижалась к Линку:

– Он теперь как какая-то дикая сваха.

Линк все еще бросал на нас с Трейсом оценивающие взгляды.

– Ладно, эта дикая сваха все замерил, – сказал Энсон. – Отправлю Холту. Он пришлет команду из Сиэтла и, возможно, сам приедет.

– Ему не обязательно… – начала я.

– Он хочет, – перебил Энсон. – Ему Лолли нравится. Она для его брата, Нэша, на Рождество сделала картину с… скажем так, нестандартными пончиками.

– Господи… – пробормотал Трейс.

Я едва сдержала улыбку:

– У нее уже целый фан-клуб.

– Спасите нас, – вздохнула Арден и хлопнула Линка по груди. – Пошли, ковбой. Я хочу есть.

– Но мы же должны…

– Ковбой, – предупредила она. – Твоей сестре нужно время, чтобы переварить все это. А мне нужен чизбургер и картошка фри в молочном коктейле.

В его глазах что-то мягко дрогнуло, словно вспыхнуло воспоминание. Он наклонился и легко коснулся ее губ, ладонью погладив живот:

– Надо позаботиться о моих малышах.

Она улыбнулась и тут же, визгнув, обвила его ногами:

– Кормить меня, ковбой.

– Злюка до мозга костей, – проворчал Линк, но опускать ее не стал. Бросил на меня взгляд: – Позвони, если что.

Тон – приказной, но я все же кивнула:

– Я в порядке, КонКон.

– Все равно звони, – распорядился он.

Я отдала ему шутливое воинское приветствие, пока он уносил Арден из дома. Энсон остался, довольно ухмыляясь, и кивнул на нас с Трейсом:

– Вот это мне нравится.

Трейс какое-то время молча смотрел на него, потом покачал головой:

– Скажу Ро, чтобы держала тебя на коротком поводке.

– Я только за, – крикнул Энсон, направляясь к двери.

Трейс повернулся ко мне, положив руки на плечи:

– Ты в порядке?

Я сама не знала, как ответить. Вокруг все кипело, но я все еще держалась.

– Не совсем, но и не валюсь. Понятно?

Он убрал прядь волос с моего лица, задержав пальцы:

– Абсолютно. Ты сильная до черта.

То, что он видел меня такой, много значило. А еще больше значило то, что я и сама начала это ощущать.

– Обед? Посидим с Бампер? Что-то еще? У меня есть три часа до того, как привезут Кили.

Я перебрала варианты. Трейс уже накормил меня плотным завтраком после того, как отвез Кили в школу. И, как бы я ни любила Бампер, сейчас я хотела другого:

– Посадим мои цветы и луковицы для бабочек?

Вчерашний счастливый день у меня украли, и я хотела его вернуть.

Лицо Трейса смягчилось:

– Посадим сад.

– Думаю, нам стоит разметить, куда посадим луковицы, – начал Трейс, изучая клумбы перед домом так, будто собирался на войну. – Можно замерить расстояние, чтобы было примерно сорок пять сантиметров между каждой, и…

Смех вырвался у меня сам собой – я просто не могла сдержаться. Если я и раньше считала, что Трейс любит порядок у себя дома, то это ничто по сравнению с тем, как он подошел к моей затее разбить сад для бабочек: методично, шаг за шагом, он пересаживал каждое растение в горшок, четко следуя инструкциям, которые дал мне Данкан. Он даже считал пригоршни гравия, которые клал на дно каждого горшка.

– Что? – нахмурился он, обернувшись ко мне.

Я медленно подошла к нему, солнце жгло мои открытые плечи – я осталась в короткой спортивной майке. Обвила руками его шею.

– Шеф. Это же просто сад, а не военный парад. Все не обязательно должно быть ровно, симметрично или по правилам. Мы можем сажать там, куда потянет душа.

Он какое-то время смотрел на меня сверху вниз.

– Ты издеваешься надо мной?

– Может, чуть-чуть, – призналась я. На самом деле он вернул мне то ощущение волшебства, которое вчера было у меня отнято. А еще этот осенний денек – солнечный и теплый, словно дарил нам последний глоток тепла перед тем, как окончательно наступит прохлада, – делал все еще лучше.

Уголки его губ дрогнули, и щетина чуть зашевелилась от движения.

– Только подожди, когда у тебя будут клумбы с проплешинами.

– Вот ужас-то, – изобразила я испуг.

Его губы растянулись в улыбке.

– Ты мне нравишься, Элли Пирс.

Впервые за много месяцев я не возражала, что он произнес мою фамилию – потому что это сделал он.

– А ты мне нравишься, Трейс Колсон.

– Думаю, мне даже понравятся твои клумбы с проплешинами, – прошептал он, скользнув губами по моим.

– Если будут проплешины – весной просто досажу цветов.

– Не сомневаюсь, что ты сделаешь это волшебным. Хаотично волшебным.

Я рассмеялась и выскользнула из его объятий, бросившись к шлангу. Включила воду и направила струю на Трейса, не нажимая на курок распылителя.

– Что ты там говорил про мои клумбы с проплешинами?

Он посмотрел на меня так, что кто-то другой наверняка бы отступил, но я-то знала настоящего Трейса.

– Ты же не посмеешь.

Я приподняла бровь и нажала на курок. Вода ударила ему прямо в грудь. Он выдал такую тираду, что даже бывалый матрос покраснел бы от стыда, и я этим гордилась.

Трейс увернулся от струи и бросился на меня, как полузащитник. Я взвизгнула, когда он схватил меня за талию и вырвал из рук распылитель. Через секунду я уже была мокрая с головы до ног.

Я извивалась в его руках, пытаясь вырваться.

– Тебе будет возмездие эпических масштабов, Шеф!

– Оно того стоит! – крикнул он, поливая нас обоих.

Вода прекратилась, и Трейс улыбнулся.

– Жалеешь о своем выборе?

Я состроила самый грозный вид, но он исчез, когда Трейс поцеловал меня. Никакого холода я не чувствовала – только его силу и напор. Я прижалась к нему всем телом, желая большего, жаждая всего, что было в нем.

Посигналили, и Трейс тут же насторожился, но расслабился, увидев, что это просто сосед. Он провел рукой по мокрым волосам, его футболка прилипла к груди.

– Клянусь, Вселенная решила довести меня до синих яиц, – проворчал он.

Я прыснула от смеха и обвила его шею руками.

– Спасибо за волшебный день.

Он кончиком пальца провел по моей щеке.

– Мой любимый день.

И тут раздался новый голос:

– Папа, а почему ты весь мокрый?