Текст книги "Глаза Сатаны (СИ)"
Автор книги: Константин Волошин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)
Вечером, после долгих и утомительных обследований, юноши сидели у костра, наслаждаясь купанием в речке, где даже водилась мелкая рыба.
– Дальше я не поеду, Ар, – заявил Хуан. – Долина хоть и маленькая, но зато вполне пригодная для нашего дела. Не думаю, что за неё дорого запросят. Вот только мы не знаем, как она называется. А индейское название может быть неизвестно властям. Это, помнится, Коарами. Вроде так этот Куамуру называл. Запишем на всякий случай, – и Хуан хитро улыбнулся Ариасу.
Он долго и старательно выводил буквы на грубом листе бумаги, пока не получилось нечто похожее.
– Надо ещё приблизительно посчитать хоть шагами длину долины и её ширину, – заметил Ариас.
– Это зачем?
– Власти обязательно поинтересуются, сколько фанег мы собираемся купить
– Кто ж их тут посчитает, Ар? Человека приглашать, что ли?
– Может, и так, Хуан. Мне то неведомо. Но без этого, думаю, не обойтись.
– Ладно, завтра попробуем посчитать. Только я не уверен, что у нас получится. А ты помнишь, как это записать? Я всё забыл.
– Управлюсь, Хуан. Я уже всё запомнил.
– Знаешь, Ар, я подумал, что тут вполне можно осуществить план сеньоры...
– Что ты хочешь от меня, Ар?
– Но мы же согласились ей помочь! Ты обещал, а я поддержал тебя.
– Думаешь, это легко сделать? И сколько времени на это потребуется? А наше дело будет стоять, да?
– Люди для работы нам ведь нужны, Хуан. Вот и попробуем захватить у дона Рожерио десяток рабов, пусть потрудятся для нас. И самого дона с его любимой дочкой прихватить можно.
– Ты такое предлагаешь, Ар! Подумал, что нас потом ожидает? Поднимут людей, начнут поиски. и что тогда?
– Тогда, Хуан, нам следует замести следы, скрытно уединиться здесь и посылать уведомления дону Рожерио. За дочку он будет отваливать нам столько, сколько запросим. И эта ведьма будет довольна, и нам перепадёт.
Хуан после этих слов целый день находился в мрачном настроении. Он почти не интересовался долиной. Все мысли сосредоточились на словах Ариаса.
После недели трудных исследований, юноши заявили индейцу Куамуру, что покидают его на время.
– Ты за наше отсутствие, Куамуру, – говорил Ариас старательно и медленно, – построй несколько шалашей покрепче, приготовь небольшое поле для посева и огорода. Мы привезём зерно, семена, а лопату и топор с мачете мы тебе оставим. И немного еды.
– Если кто заявится, говори, что это земли дона Хуана де Вареса. Запомни хорошенько, – и Хуан тыкал себя в грудь.
Старик энергично кивал головой, обещал всё сделать, благодарил за оставленное одеяло и почти новые штаны Ариаса.
Юноши спешно карабкались по едва заметной тропе, пока не выбрались наверх. Тут они оглянулись вниз. Ещё раз полюбовались долиной и толкнули животных каблуками.
– Я тут подумал, что нам так или иначе необходимо побывать у дона Рожерио, – говорил Хуан. – Мы должны откопать наши деньги, иначе с чем мы заявимся в магистратуру к коррехидору?
– У нас есть неделя пути, Хуан. Хорошо бы за это время обмозговать наш план. Как похитить ненаглядную сеньориту и рабов. Мы одни с этим не справимся.
– Естественно, Ар. У меня там есть пара негров. На них можно положиться. И ещё один из бригады Ромуло. Очень странный раб, но сдаётся, он довольно умён и может нам пригодиться.
– С ними ещё надо встретиться и договориться, Хуан. И не так проста может оказаться наша затея. А с сеньоритой, думаю, будет легче. Она часто отправляется покататься на коне. Её сопровождает раб, но он не составит нам препятствий.
– Вот здорово! Как хорошо, что ты вспомнил об таких прогулках сеньориты! И часто она выезжает и куда?
– Три раза в неделю обязательно, Хуан. И я знаю, куда. Это в миле-двух от асиенды. К ручью, знаешь, он протекает севернее усадьбы.
– Значит, так, Ар! Вначале надо похитить сеньориту. Иначе, потом ей могут запретить выезжать. Потом примемся за надсмотрщиков и рабов. Особенно моего старосты Чичино. Мерзкий тип, скажу тебе! Ему как раз пойдёт на пользу поработать в ошейнике и посидеть на цепи.
– Надо бы составить список всех тех, кого мы намерены похитить, Хуан. И ты поучишься писать, а то я не отчитаюсь перед доньей Корнелией. А её я побаиваюсь не на шутку.
– Я всё думаю, как получилось, что дочь сеньоры оказалась беременной от этого Рожерио? Он уже довольно стар. Ему лет шестьдесят или около того.
– Интересно другое, Хуан. Знает ли этот сеньор, что он сожительствовал с дочерью этой старухи, Корнелии?
– Это можно устроить потом, Ар. Не к спеху. Главное – сеньорита. С её помощью мы сможем заставить признать Эсмеральду наследницей хотя бы трети состояния. И Рожерио не посмеет отказать нам в этом. Но как это бабка не уследила за дочкой? Ну и дела!
– В такое поверить трудно. Но этих Рожерио и Корнелию многое связывает. – Хуан аккуратно рубил ветви, мешающие на тропе. Это они делали постоянно, облегчая путь по этой тропе.
– Завернём в селение, Ар, – предложил Хуан на четвёртый день пути. – Нам необходимо иметь какое-то прикрытие и знакомства среди местных. Тут есть деревушка метисов, дворов десять, может, чуть больше. Переночуем и поговорим с людьми.
– Думаешь, нам пригодится такое?
– Попытаемся наладить дружбу. Пообещаем чего-нибудь, а там видно будет.
Деревушка приютилась в крохотной долинке. Земли едва хватало для жизни, и лишь стадо коз и овец как-то оживляли здешнюю жизнь бедных крестьян.
– Мы пеоны, крепостные дона Рохелио де Азиведо, сеньор, – ответил на вопрос Хуана староста деревушки. – Он, правда, хороший хозяин. Мы дважды в год отвозим ему дань или деньги, если такие у нас заводятся. И он нас больше не беспокоит. Иногда присылает человека посмотреть, что ещё можно содрать с нашей деревни. Но терпимо, сеньор.
– Мы бы хотели закупить у вас немного скота. Мы занимаемся разведением на мясо и молоко, а пашни будет совсем мало. Что вы на это скажете?
Пожилой метис с сомнением посмотрел на Хуана. Его говор явно не внушал ему доверия. Хуан это видел, но поручить ведение переговоров Ариасу было и того хуже.
– Как на это посмотрит хозяин, сеньор?
– А ему обязательно знать об этом? – многозначительно спросил Хуан.
Метис с недоверием смотрел на юношу. Его молодость была тому не по душе, и он не скрывал этого.
Всё же вечером староста в окружении ещё трёх старейшин, согласился на продажу скота и зерна. Обещал всё перегнать к договорённому месту. Это не дальше одного дня пути от выбранной долины. Молодые люди не хотели раньше времени раскрывать будущее местонахождение их хозяйства.
Время было оговорено, и юноши в приподнятом настроении пустились дальше. Они постоянно говорили о предстоящем похищении девушки, больше ни о чём разговоры не клеились. Было заметно, что они трусили, но отступать не хотели. Ариас настаивал, что должны и сами получить за это приличное вознаграждение, что занимало его довольно сильно.
Донья Корнелия встретила юношей напряжённым вопросительным взглядом.
Оглянувшись и заметив, что девчонки нет близко, Хуан тут же заявил:
– Сеньора, мы много думали и решили начать почти немедленно.
– У вас для этого было довольно много времени. Три недели – это большой срок. Я не спрашиваю подробности. Это ваши заботы. Но вот с деньгами я вам могу помочь. Не очень много, но сотню дам. Рискую, ведь эти деньги я копила для Эсмеральды.
– Не скрою, сеньора, это нам сильно поможет. Ведь надо будет подкупить кого-то, просто многое купить для обеспечения дела. Так что, сеньора, большое спасибо за столь своевременное предложение.
– Вам ещё многое необходимо обдумать, юноши, – загадочно проговорила сеньора. – Хватит ли у вас мудрости, смекалки и решимости?
– Сеньора, вы, уверен, уже догадались, что наше недалёкое прошлое достаточно тёмное, не так ли? – Хуан хитро усмехнулся, пытливо заглядывая её в глаза
– А ты не лишён хитрости, Хуан! Это мне нравится. Может сыграть хорошо! Но я уже говорила, что не интересуюсь вашим, как ты изволил выразиться, тёмным прошлым. Оно меня вполне устраивает. Главное, что вам можно доверять.
– Сеньора, вы не могли бы мне сказать, приехал ли к дону Рожерио его сын?
– Пока, как мне известно, ничего такого не слышно. Мы бы первыми узнали об этом. Порт-то рядом. Судно его ещё не пришло. Это как-то может осложнить вал план?
– Может быть, сеньора. Лучше, чтобы он приехал попозже. Спокойнее как-то.
– Должна заметить, юноша, что ваши действия в отношении семейства Рожерио не должны быть слишком мягкими, – Корнелия уставилась в глаза Хуану в ожидании реакции.
– Об этом можете не беспокоиться, донья Корнелия. – И я и Ариас горим желанием показать этим спесивцам, что такое рабство в полном его значении и красоте. Особенно сеньорите.
– Относительно самого Рожерио можно и поосторожнее. Он уже не так молод. Его может не хватить на всё... – Она опять таинственно замолчала, давая понять юноше, что он обязан всё понимать с полуслова.
Донья Корнелия почему-то скрупулёзно проверила успехи Хуана в грамоте. Хвалить не стала, заметила однако:
– Не ленись, мальчик! Учись, добивайся. В этом мире надо брать всё, что предлагается. Иначе можно остаться с пустым карманом. Вот, Хуан, сто золотых песо. Это всё, что я сумела накопить для Эсмеральды. Постарайся использовать их с пользой. И не только для меня... – И опять Хуан удивился любви старухи недоговаривать.
Ариас к этому времени подружился с мулатом, скрывающимся от хозяина. Он назвался Алесио. Это был молодой парень лет двадцать пять, с большими глазами навыкат, смотрящими алчно, нагло и в то же время боязливо. Он был худ, жилист, с короткими кучерявыми волосами, мало похожими на волосы белого человека. И полные негритянские губы его вызывали неприязнь.
– Я хочу, чтобы ведьма взглянула на этого бродягу, – сказал Ариас Хуану, когда тот познакомил того с новым приятелем.
– Зачем это тебе понадобилось? – удивился Хуан.
– Скользкий он тип, Хуан. Хочу узнать, можно ли ему доверять? Или лучше не привлекать его к нашему опасному делу.
– Гм! Хорошая мысль. Я поговорю с сеньорой. Где вы можете быть перед вечером, чтобы она могла его увидеть, не привлекая внимания?
Донья Корнелия пошли погулять к указанному месту с внучкой. У церкви, где сидели Ариас с Алесио, бабка остановилась, потом подошла к молодым людям.
– Чего хочет сеньора? – спросил Алесио, приподнимаясь со ступеней.
– Хотела спросить тебя, юноша, завтра после заката будет открыта церковь?
– Этого я не знаю, сеньора, – ответил Алесио, удивившись такому вопросу.
– Спасибо, юноша! – И она пристально поглядела в большие глаза мулата.
– Идите, сеньора! Не мешайте нам! – Алесио явно был смущён старухой.
Эсмеральда вертелась рядом, никак не понимая, почему ей не разрешили показать своё знакомство с Ариасом.
– Что вы можете сказать об этом мулате, сеньора? – тут же спросил Хуан, вернувшуюся с прогулки старуху.
– Ариас скорей всего прав, Хуан, – ответила старуха, толкнув внучку к выходу во двор. – Он не внушает мне доверия, но использовать его на первых порах можно.
– Тем более, что людей у нас пока нет. Действовать же одним очень опасно.
– Ничего важного ему не доверяйте. И держите его под наблюдением. – Донья Корнелия внимательно смотрела на Хуана, тому стало не по себе от такого пристального взгляда.
– Нам необходимо вернуться в усадьбу дона Рожерио, сеньора. Нужно подготовить людей. Времени потребуется с месяц. Тайну лучше сохранять, так ведь?
– Всё так, Хуан. Однако ты не должен показывать, что можешь прочитать то, что попадёт тебе в руки. Пусть думают, что ты безграмотный дурень. Но ты с завтрашнего утра покажешь мне, как ты умеешь писать. В этом я вижу большое преимущество.
Юноша вздохнул, показывая, что такая работа ему очень не по душе.
Старуха улыбнулась, несколько снисходительно, немного пренебрежительно, а Хуан не замечал ничего, продолжая раздумывать над задачами, поставленными жизнью и сеньорой.
Он ловил себя на том, что слишком часто мыслями возвращается к сеньорите Габриэле. Разобраться в своих чувствах он не мог. Знал только, что эта девица многое для него значит. Но как, каким образом, зачем и что за этим кроется? Тут была полная темнота. Он и ненавидел её, и стремился к ней, со злостью сознавая, что плод не для него.
Временами он жгуче ощущал физическое желание обладать ею, потом злость брала верх, и он опять погружался в неопределённость и растерянность. Мечтал о времени, когда она окажется в его руках, представлял, как она будет мучиться, страдать и физически, и душевно, искать пути освобождения, ненавидя и мечтая о мести.
И что это происходит с ним, Хуан никак не мог понять. Торопливость иногда удивляла самого, а Ариас просто диву давался, слыша неоправданные предложения побыстрее приступить к выполнению их плана.
– Хуан, я ещё нашёл одного негра, – заявил Ариас перед сиестой. – Парень тоже скрывается от хозяина. Пришёл сюда, как и мы с востока, и готов пойти к нам в услужение, как он говорит.
– Что он из себя представляет? – спросил Хуан поспешно.
– Этот очень простой, бесхитростный. Лет двадцать. Родился здесь и хорошо говорит на испанском.
– Ну что ж. С этими силами мы можем приступать к задуманному. Ты с ними говорил об этом?
– Только вскользь, Хуан. Им много нет нужды знать, А про старуху они не догадываются. Кстати, нового товарища зовут Пахо. А мне нужно немного денег, чтобы держать их поближе к себе, Хуан.
Юноша отсыпал несколько реалов, заметив при этом:
– Не показывай, что мы имеем деньги, Ар. Пусть думают, что мы только охотимся за ними. И не обещай лёгкой жизни.
Юноши попрощались со старухой, Эсмеральдой, пообещав девочке вскоре вернуться. Он подарил ей недорогое колечко с тусклым рубинчиком в четверть карата. Девчонка была в восторге и прыгала около стремени Хуанова мула, провожая его до перекрёстка.
– Хуан, можешь рассчитывать на выгодный брак, – усмехнулся Ариас, кивнув назад, где стояла девочка и махала смуглой ручонкой.
– О чём ты болтаешь! Глупости! Ей всего десять лет, а мне уже два десятка! Соображаешь?
– Однако она откровенно показывает, что любит тебя, Хуанито, ха-ха!
– Брось дурить, Ар! Это детские забава! У кого их не было? – Хуан вспомнил, как сам бросился очертя голову ради любви, и что из этого вышло. Он вздохнул, а мулат понял, что друг погрузился в воспоминания и мешать ему в этом не стоит.
Глава 18
Кружным путём, выбирая заброшенные тропы, четыре всадника выбрались к задам асиенды дона Рожерио.
– До асиенды две с лишним мили, – молвил Хуан. – Остановимся в этом овраге, осмотримся до утра. Место слишком близкое и долго здесь оставаться мы не можем.
– С чего мы начнём, Хуан? – спросил Ариас. Он не хотел брать инициативу в свои руки, понимая, что это больше дело Хуана.
– Несколько дней последим вокруг. Лишь бы не попасться кому на глаза.
– Трудное занятие, сеньор, – заметил Алесио. – Здесь легко встретить человека из усадьбы.
– Для того и предупреждаю, что нужно быть очень осторожными. Завтра определим, куда перейти для наблюдения.
День заговорщики провели в томительных наблюдениях, схоронившись поблизости от полей, где работали невольники. Вечером, глубоко на дне оврага при слабом свете костерка, Хуан подвёл итог первого дня:
– Мы определили границы каждого надсмотрщика. Завтра мы попытаемся поискать нужных нам рабов. Пахо, ты пойдёшь искать Бванду. Он должен работать у Ромуло. Ты уже знаешь где это. Алесио и Ариас должны будут определить место старосты Чичино. Вечером встретимся здесь. Я буду обследовать места, где появляется сеньорита. Кстати, Ариас, не пропусти моих двух приятелей Сибилио и Белисарио. Они нам могут сильно пригодиться.
Хуан окольными тропами выехал на разведку. За час до полудня неожиданно услышал смех девушки. Это была сеньорита. В груди юноши что-то всколыхнулось. Он пригнулся к шее мула, прислушался.
Девушка была явно не одна. А с провожатым негром она не вела бы столь весёлый разговор, не смеялась бы так счастливо. Хуан слез с седла, накинул повод на сук. Не очень прячась, поспешил к тропе, по которой неторопливо вышагивали отличные кони.
Сквозь ветви Хуан увидел двух всадников, едущих рядом. Тропа здесь позволяла это, и молодые люди постоянно касались коленями друг друга. Габриэла сидела по-дамски, лицом к спутнику, и лица её юноша не видел. Зато отлично рассмотрел молодого кабальеро.
Волна жгучей ревности бросилась в лицо парня. Его соперник оказался не только молод, но красив, статен, высок, если можно было судить по всаднику. Выхоленное лицо с усиками и крохотной бородкой было бледным, широкие поля шляпы со страусовым пером стоимостью в полугодовой заработок простого работника, закрывали лицо от солнца. Вьющиеся длинные волосы блестели эффектными локонами. И одет он был так, что у Хуана засосало в животе.
И сеньорита Габриэла казалась восхитительной бабочкой в светло-фиолетовом платье для верховой езды, слегка развевающемся на лёгком ветерке. И шляпа с атласными лентами так гармонировала со всем нарядом!
Пара всадников медленно проехала мимо засевшего в кустах Хуана. Он осторожно крался за ними, прислушиваясь к их болтовне, не вникая в суть. Просто слушал голоса, пока не услышал вопрос кавалера:
– Габриэла, я могу рассчитывать на такую же прогулку завтра?
– Понравилась? – Габриэла засмеялась, не скрывая удовольствия. – Почему же нет, милый Атилио' Лишь бы папа не вздумал лишать нас нашего общения. Но это легко преодолеть, мой Атилио! Я обещаю.
– Значит, в это же время, моя любимая? – И молодой кабальеро взял руку девушки в свою, белую, не знающую никакой работы, разве что рукоять шпаги.
Хуан остановился, как вкопанный, услышав столь желанные слова. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди, к горлу подступил комок, пульсирующий, не позволяющий дышать нормально.
Он не стал больше продираться за всадниками. Слышать любовный бред было нестерпимо. А в голове мелькнула молнией мысли, что как бы было отлично прервать эту идиллию в самый её разгар, обрушить на этих счастливых беззаботных юных людей лавину несчастий, позора и рабства.
Хуан вспомнил, как сеньорита не соглашалась с тем, что каждый человек в любой день может оказаться на положении негра-раба. И теперь Хуан был близок к тому, чтобы показать этой несносной гордячке, что такое судьба и рабство, которое давало ей всё необходимое для счастья.
Юноша медленно нашёл мула, так же медленно поехал назад. Ломал голову над вопросом, что делать с кабальеро? Брать ли и его в заложники, или оставить на свободе? Не ограничиться ли одной сеньоритой и неграми с надсмотрщиками? Не вызовет ли похищение кабальеро слишком большой шум, что может сильно повредить делу?
Они все длительно обсуждали вечером на дне оврага. Алесио стоял за похищение двух молодых людей, Ариас склонялся к одной Габриэле.
– Тогда и этот гранд ополчится на нас в поисках своей невесты, – Алесио был резок в суждениях, хотя и понимал, что его слово мало что значит.
– Сложное положение, – говорил Хуан в нерешительности. – Главное, мы не готовы держать их у себя в заложниках. Мы не всё предусмотрели.
– Уж это, сеньор, я могу взять на себя! – вскричал Алесио. – Я достаточно натерпелся от таких сеньоров и сеньорит, чтобы давать им послабления.
– Хорошо, – согласился Хуан. – Пусть не обессудит этот кабальеро. За него мы можем получить хороший куш. И это будет только наш куш!
– Вот это по мне! – Алесио вращал сияющими главами.
– Значит, завтра берём обоих – и в долину? – спросил Ариас без особого энтузиазма.
– Да, Ар, – подтвердил Хуан. – Остальных будем брать позже. Кстати, как дела у вас с порученным делом?
Ариас, как главный помощник, отчитался:
– Чичино мы нашли. Он по-прежнему староста, но более жестокий, чем при тебе, Хуан. И Белисарио нашли. Остальных пока не удаюсь.
– Что нам это может дать, Ар?
– Только то, что Белисарио должен будет подготовить своих людей к побегу, помогут захватить пару надсмотрщиков, остальное будет зависеть от нас.
Хуан отвёл Ариаса в сторонку, зашептал тихо:
– Бери с собой Пахо и иди добывать наши деньги. Клад наш должен быть с нами. Мы должны рассчитаться с метисами из деревни. Нам потребуются мулы и ослы на худой конец. И время подходит для перегона скота в условленное место. Как бы не упустить чего важного. А нас слишком мало.
Ариас ушёл. Хуан долго сидел у потухающего костра, вяло жевал сухую лепёшку и думал, думал. Пришёл к выводу, что молодость хороша только своей поспешностью, необдуманностью и самоуверенностью.
Вот и теперь. Чем кормить заложников: Им самим едва может хватить на первое время. Где и как содержать этих заложников? Как отправлять послания к дону Рожерио, если почти никого нет рядом? Вопросов много, а ответов на них нет.
Когда вернулись Ариас с Пахо, Хуан ещё сидел. Алесио крепко спал, завернувшись в одеяло.
Хуан ощупал кожаный мешочек с монетами. Они не принесли ему успокоения
– Всё спокойно, Ар? – спросил юноша устало.
– Что ты такой мрачный, Хуан? Думы одолевают? Брось переживать! Обойдётся! Лучше отдохни, а то завтра будет трудный день. Кстати, тебе лучше не выставляться перед сеньоритой, Хуан. Побудь в тени. Мы сами управимся с ними.
Хуан согласно кивнул. А Ариас проговорил после минутного молчания:
– А время сейчас такое подходящее для наших дел, Хуан! Жаль, что их одновременно нельзя решить.
– Может быть, Ар. Ложись спать. Мы должны хорошо отдохнуть.
Встали поздно. Спешить было некуда. До намеченного похищения было ещё далеко. Собирались тщательно, но неспела.
– Хуан, не забудь измазать лицо перед захватом, – предупредил Ариас друга. Да и нам не мешало бы это сделать. Особенно мне. Хотя сеньорита вряд ли меня запомнила.
– Ариас, ты поведёшь всех в долину, а я заверну в селение к метисам. Буду заниматься хозяйскими делами. И смотри не проворонь их. Испанец наверняка попытается улизнуть, чтобы организовать поиски невесты и похитителей. Мы не должны ему этого позволить.
Перемётные сумки были плотно набиты маисом, мешки с овсом и рисом приторочены сзади сёдел. За плечами всадников громоздились мешки с другим провиантом и инструментом для работ в долине.
За пару часов до полудня, все четверо выбрались из оврага и гуськом по тянулись за Хуаном уже знакомой тропкой.
– Проедем по этой тропе, Ар. Они проходили вчера по ней. Досмотрим, где удобнее устроить засаду. Лучше подальше от асиенды.
– Как бы не перехитрить самих себя, Хуан, – заметил Ариас.
Их лица были сильно измазаны глиной и жидкой грязью. Узнать их было невозможно, а Хуан отвёл себе роль чуть ли не мальчика на побегушках. Решил держаться в тени и не высовываться.
– Вот подходящее место, – предложил Алесио. Он, как видно, был не прочь играть значительную роль, пытался быть активным и это ему удавалось.
Хуан осмотрелся.
– Хорошее место. Уводите мулов. Приготовиться! Никакой стрельбы! Только холодное оружие. И поменьше шума!
Хуан понимал, что он суетится излишне, но нервное ощущение приближающейся опасности делало его возбуждённым без меры. Он временами дрожал, хотя день был жарким, а здесь, в лесу, он был просто душным.
Прошло с полчаса, и издали донеслись голоса. Это без сомнения ехали на прогулку сеньорита Габриэла и дон Атилио. Их голоса приближались медленно, они не торопились. Впереди их ждала обширная поляна, где можно было пустить коней вскачь, насладиться шумом ветра в ушах и мощью скачки. Им было весело, они были счастливы, молоды, полны радужных надежд, приближающегося срока свадьбы.
Хуан с людьми расположились с двух сторон тропы. Договорились, что первыми нападут те, на чьей стороне будет ехать мужчина. А с сеньоритой поступить проще. Лошадь схватить за повод и удержать сеньориту от попыток поднять коня в галоп.
– Радуются! – прошептал Ариас, сидя рядом с Хуаном за деревом. В голосе мулата послышалось злорадство и Хуану это не понравилось.
– Заткнись, Ар! Молчи!
Всадников увидели шагов за шесть. Хуан тихо незаметно вздохнул, увидев, что сеньорита едет с его стороны. Значит, он должен ждать первого выступления товарищей. Он машинально потрогал рукояти оружия, хотя применять его не собирался.
– Стоять, белые подонки! – негромко прозвучал голос Алесио, и в тот же миг сильные руки сдёрнули кабальеро на землю.
Хуан почему-то замешкался, но Ариас действовал быстро. Он не стал осаживать лошадь сеньориты, просто схватил её за подол платья и сильно потянул на себя. Падая на спину, она не могла ничего сделать. А Хуан едва успел поймать повод коня, который уже рванулся было по тропе.
Возня длилась не более минуты. Алесио с Пахо быстро скрутили Атилио, обезоружили, отняв отличной работы кинжал. Другого оружия у него не оказалось.
– Чего вы хотите, сволочи? – прохрипел связанный испанец гневно, но немного растерянно.
– Денег, дон, денег! Чего ж ещё мы хотим! – ответил Алесио и наградил испанца увесистым ударом в лицо босой ногой. – Это тебе за сволоча, дон! И впредь изволь обращаться к нам с уважением, понял, дон?
– Пошёл ты к... – он не закончил, как ещё более мощный удар расквасил его нос. Испанец попытался ещё что-то сказать, хрюкнув носом, но нога негра снова ударила в дерзкое лицо, попав по тонким губам. Кровь засочилась, оросив нафабренные усики.
Сеньорита же сидела оглушённая на земле с разорванным подолом, таращила перепуганные глаза то на одного бандита, то на другого, и никак не могла произнести хоть бы одно слово.
– Хватит! – крикнул Ариас решительно. – Поехали! Садите их на мулов – и в путь! Сеньорита, прошу побыстрее, не задерживайте нас, – повернулся мулат к Габриэле. – Быстро! – И грубо встряхнул её лёгкое тело.
Габриэла наконец отошла от оцепенения и страха. Она вскочила, пытаясь вырваться из цепких рук Ариаса.
– Как ты смеешь, грязный раб, прикасаться ко мне! Прочь, вонючий щенок!
Она вдруг захлебнулась, голос прервался. Это Ариас ладонью сильно ударил её по губам. Нежные губки окрасились кровью, а лицо так побледнело, словно оно омертвело. Она прикрыла ладонью рот, боясь выпустить дерзкое слово, после чего мгновенно последует следующий удар, которого она боялась пуще всего.
Хуан с ужасом наблюдал за происходящим. Он порывался вступиться, но не решился. Сбросил зло один мешок на землю, сел на мула и вдавил каблуки в бока несчастного животного.
Топот копыт вскоре заглох вдали.
– Переживает! – бросил Алесио, кивнув в сторону ускакавшего Хуана. – Это хорошо, что он уехал. Мы сами здесь управимся. Привязывай, Пахо, дона покрепче под брюхом. Сеньорита, ты сама будешь ехать или и тебя привязать?
– Как ты со мн... – Она тут же замолчала. Алесио с видимым удовольствием сильно шлёпнул её по ягодице, что вызвало отчаянную мольбу молчаливым взглядом. Она безропотно позволила себе помочь, не обратила даже внимание на похотливые лапания Алесио, который с тихим хохотом подсаживал сеньориту в седло, перенесённое с её коня на спину мула.
– И не вздумай брыкаться, милая девушка. Будет только хуже. А для надёжности, позволь я сниму твои туфельки. Глядите, эти туфли стоят столько, что я и за три месяца не заработаю, трудись я в поте лица! Сеньорита, сколько вы времени работали, чтобы купить эти туфельки?
Габриэла смотрела с ужасом в глазах, как Алесио грубо снимал её туфли, ощупывал её ноги до колен, а она лишь дрожала мелкой дрожью, не осмеливаясь сопротивляться.
– Смотрите, ребята! Она уже поняла, что к чему! Ха! Этак мы скоро подружимся, не правда ли, красавица? – И он нагло осклабился, засовывая туфли в свой мешок.
– Никогда этого не будет, мер...
– Ты, дочь суки, опять раскрыла клювик? Посмотрим, долго это будет продолжаться! – его грязная ладонь оставила на нежной бархатной коже свой отпечаток, горевший алыми полосами. – Ты ещё не можешь себе представить, что тебя ждёт, если выкуп за тебя опоздает.
– Отец выплатит всё, что вы потребуете, – пролепетала Габриэла. – Только не бейте меня, прошу вас! – И слёзы потекли по её уже грязному испуганному лицу. Она всхлипывала, поглядывала на сидящего с опущенной головой дона Атилио, который не осмеливался поднять глаза, чтобы посмотреть, в каком ужасном положении он находятся.
– Поехали! – Крикнул Ариас, хлестнул мула Габриэлы.
Впереди ехал Ариас, за ним Габриэла и дон Атилио, замыкали кавалькаду Алесио и Пахо. Последние ехали рядом, тихо переговаривались, держа оружие наготове.
Они договорились, что называть будут друг друга односложно, что должно избавить их в случае провала от подозрений.
Отъехав миль на пять, путники остановились на холме, возвышавшемся среди подобных пониже. Кругом простирались предгорья, поросшие не очень густым лесом. Некоторые деревья сбросили листву и стояли голые, другие даже цвели. Видно было далеко. Чуть правее, виднелось небольшое селение, белевшее выбеленными стенами мазанок.
– Па, – обратился Ариас к негру. – Завяжи глаза нашим пленникам. Им нет надобности смотреть на дорогу.
– Далеко вы нас повезёте? – спросил тихо дон Атилио.
– Очень далеко, дон. Так, чтобы твои ищейки вас долго не обнаружили.
– А с выкупом как вы донесёте до места?
– Не твоего ума дело, дон. Сиди, молчи и не трепыхайся.
К вечеру расположились в глубоком овраге, заросшем густым кустарником и высокими деревьями с тонкими стволами, увитыми лианами и ползучими растениями. Пахло прелью, сыростью, найти сухое место оказалось делом нелёгким.
– Если ещё раз обмочишься, сеньорита, будешь бита! – со смешком проговорил Алесио, помогая снимать сеньориту с седла. – Пойдёшь обмоешься, и чтоб от тебя не воняло. – И он сально хлопнул девушку по ягодице.
Ручей, протекавший по дну оврага, был узкий, с холодной водой.
Габриэла едва могла передвигаться на болевших ногах. Всё тело было разбито, болело, ныло, просило мягкой постели, хрустящих простыней. А тут такой позор, ужас! Её просьбы остановиться и оправиться не имели успеха. И теперь она вся мокрая, вонючая, должна сама всё выстирать, высушить, а тут ещё этот мулат со своими грязными лапами, нахально ощупывает её трепещущее тело, тело предназначенное для благородного мужчины. Для благородного?
Она вспомнила вялые протесты дона Атилио, его смиренные слова. Но и у неё быстро пропала охота выставлять свои требования и просьбы. Эти люди её не поймут. Но что они задумали? Неужели только выкуп их интересует?
Все эти мысли трепетной волной проносились в её мозгу. Она пыталась, но не находила объяснения столь внезапному изменению её судьбы. Какой злой рок опустил её в эту грязную зловонную яму, когда она чувствовала себя такой счастливой, в безопасности, окружённой любовью и уважением.
Она неумело пыталась отстирать платье, кружевные панталоны, уже здорово потерявшие свою белизну и былую свежесть. Она боязливо озиралась, всё ожидая этого ужасного мулата с его отвратительными губами и похабной усмешкой. Но никто не тревожил её одиночество. Только близкие голоса доносили до девушки обрывки разговора ни о чём.
