Текст книги "Наложница тирана (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
– Ты бы прикрылся, отец, – натачивая топор, вздохнула Ингрид.
Бьорн взял ложку, посмотрел на дочь и опустил глаза под стол, взглянув на красный, чуть влажный пенис, готовый в любой момент повторить подвиг, совершенный за прошлые полтора часа.
– Говоришь так, словно отца голым не видела, – пробубнил он и принялся обедать.
– Видела и много раз, – резко обернулась Ингрид. – Но у нас в доме живет ребенок, про которого, как мне кажется, ты и Алекса совсем забыли.
Офелия, понимая, что разговор зашел про неё, обернулась спиной и продолжила читать, не обращая внимания, ни на сердитую сводную сестру, ни на голого мужчину, обедающего похлебкой.
– Вот именно, что она ещё ребенок, – сказал Бьорн. – Ты знаешь наши традиции и законы, дочь. Офелия девочка и должна учиться. Будь она северянкой, мы бы давно провели обряд посвящения и выбрали достойного жениха.
– Как мне? – буркнула Ингрид. – Ваши законы придумали курам на смех. Вы с матерью нашли мне старого дурака, который помер за год до нашей свадьбы, не дождавшись моего совершеннолетия. К тому же, мы оба прекрасно понимаем, какой путь я избрала. Мне никогда не нравились мужчины, поэтому я…
– Выбрала иноземку Агнесс, которую я привез на продажу, – перебил Бьорн. – Я помню, что ты предпочла женщин, дочь. Но традиции никто не отменял. Об этом я и говорю. Будь Офелия северянкой…
– Хватит решать! – стиснув зубы, тихо зарычала Офелия. Она резко обернулась и бросила книгой в голого северянина. – Ты мне не отец, Бьорн! – заявила она, вскочив со скамейки. – Хватить решать мою судьбу! Я никогда не была и никогда не буду северянкой. Можешь и дальше спать с моей матушкой, но прекрати делать вид, что тебе до меня есть хоть какое-то дело. Ещё раз повторяю, ты мне не отец, а я тебе не дочь, Пепельный Бьорн! У меня есть папа, к которому я скоро уеду и навсегда про тебя забуду.
Офелия вскочила из-за стола и убежала на улицу.
– Что ты наделал, старый баран? – тяжело вздохнула Ингрид, когда дверь избы хлопнула от весеннего сквозняка.
– Она права, – нехотя признал Бьорн. – Будь эта девочка моей дочерью, положил бы на скамью, стянул порты и высек за такое поведение. – Он взглянул на книгу, упавшую под стол и тяжело вздохнул. – Офелии нужно достойное воспитание, чтобы она стала частью этого мира.
– Но она не часть твоего мира, отец, – напомнила Ингрид. – Она не северянка. То, что ты спишь с её матерью, не даёт тебе никакого права. Видимо, ты так стар, что забыл об этом. Этой девочке не нужно воспитание, ей нужен отец. Когда мы поплывём на юг? Честно говоря, я тоже устала от этого затишья.
– Наберись терпения…
– Я три года жду! Мой топор жаждет крови, отец! Я хочу сражаться. Во мне кипит кровь и желание убивать. Если бы не эта иноземка, мы бы давно напали на клан Харриса.
– Всё никак не успокоишься? – улыбнулся Бьорн. – Дочка, в тебе кипит не кровь, а нечто совсем другое. Не может простить старого дурака за то, что отверг твою помолвку с его дочерью.
– Мы любим друг друга! – вскочила Ингрид. – Не ты один заслуживаешь женского внимания, отец! Я тоже хочу любить и быть любимой. Ора – прекрасная девушка, с которой мы выросли. Мы с ней спали в одной кроватки, вместе играли, учились, сражались. Но Харрис, сын Толгофа отдал мою любимую своему лучшему войну, который отказался принять мой вызов. Я заслужила большее, отец. Больше, чем прозябать в этой глуши и нянчить семилетнюю девочку. Прошу тебя, пока снег ещё не сошел, давай съездим к конунгу Харрису. Он тебя послушает. Тебя все уважают. А если он откажется, мы нападём и заберем Ору силой.
Бьорн доел похлебку, обглодал кости и вылезал тарелку, после чего вытер ладонью влажную бороду и отрыгнулся.
– Я ведь уже говорил, – напомнил он. – Никаких битв, пока не сойдет лед. Что до клана Харриса, ты и сама знаешь, что мы не можем на них напасть. Они согласились принять участие в войне…
– Но это не наша война! – заявила Ингрид вполголоса. – Чем околдовала тебя эта Алекса? Зачем ты рискуешь всем, ради этой женщины? Для чего и кого мы будем сражаться на войне, которая к нам не имеет никакого….
– Ошибаешься! – ударив по столу, повысил голос Бьорн. – Пусть люди называют это войной, бойней или чем-то другим. Но для нас это поход, в который мы пойдем ради будущего кланов. Какой прок сражаться друг с другом, если Алекса Масур предлагает нам врага, не только достойного легенд, но и богатого настолько, что мы северные кланы надолго забудут о вражде?
– Но набеги – часть нашей жизни, отец!
– И к чему это привело твоих братьев? Напомнить, что в набегах два твоих брата погибли, не дожив до пятнадцати лет? Ты и сама прекрасно понимаешь, что на севере нет ничего, за что можно сражаться. Да, можешь возразить и сказать про любовь. Ингрид, вот что я тебе скажу. Ради любви необязательно проливать кровь потенциальных союзников. Примем участие в этом грандиозном набеге, получим золота, сколько сможем унести и тогда, если муж твоей Оры выживет, ты сможешь решить этот вопрос по-другому. Ну а если он погибнет, тебе не придется ничего делать. Думаю, Ора сама придет к тебе. К тому же, она ведь воительница и тоже пойдет с нами в поход. Что тебе ещё нужно?
– А ты уверен, что иноземка нас не обманет? Может, Алекса врёт, говоря, насколько богаты Малые земли.
– Я не вру, – выходя из комнаты, сказала Алекса. Она была укрыта шкурой медведя и не спеша перебирала босыми ногами, чтобы не сорвать с себя теплый мех. – Понимаю, что не заслужила твоего уважения. Но позволь мне это доказать. Где моя дочь?
– Я здесь, – заглянув в окошко, отозвалась Офелия. – Добрый день, матушка.
– И тебе доброго утра, дочка, – улыбнулась Алекса. – Дочка, ты можешь показать кулон, который тебе подарил император?
– Это не кулон, а серебряные часы, – поправила Офелия, пролезая в окно. Подойдя к столу, девочка сняла серебряную цепочку с шеи и положила тяжелые часы на стол.
– Открой заднюю крышку часов, Ингрид, – попросила Алекса. – Только осторожно. Не испорть часы моей дочери.
Взяв часы в руки, Ингрид почувствовала их тяжесть. Действительно, подарок достойный императора. Даже не разбираясь в ценах империи, Ингрид с уверенностью могла предположить, что эти часы стоят очень и очень больших денег. Но стоило ей открыть заднюю крышку, как на стол посыпались маленькие прозрачные стеклышки. Бьорн сразу взял один и вгляделся.
– Это бриллианты, – сообщила Алекса. – Единственное напоминание о доме, который у меня отняли. Я оставила их Офелии на случай, если со мной… случится что-то нехорошее. Один такой бриллиант в Малых землях стоят десять тысяч копий. Это две тысячи рупий, если перевести на деньги империи.
Ингрид и Бьорн сразу принялись считать и насчитали двадцать семь прозрачных стекляшек.
– Это ведь целое состояние… – промолвила Ингрид.
– Всего лишь бриллианты, – с безразличием сказала Алекса. – У всех дам от маркизы до герцогини этих камней столько, что можно купить эту деревню. А теперь представьте, сколько вы заработаете, если прировняете к этим камушкам золото, драгоценности и красивых женщин? О вкусах не спорят. Но посмотрите на меня. Взгляните на мою дочь. Можете сходить в дом к Ивану и оценить красоту моей сорокадвухлетней мачехи, родившей четыре раза. Господин Дауд купил меня за двести тысяч копий. Сложно помыслить, как разбогатеет север после этой войны. Ингрид, я не прошу мне доверять, просто взгляни правде в глаза и подумай, что ты сможешь сделать с таким состоянием. Ты запросто сможешь выкупить свою любимую после этого похода. На самом деле я тоже устала ждать, поэтому пора…
– Матушка? – с надеждой спросила Офелия.
– Бьорн, если корабли готовы покинуть гавань, мы должны выступить на юг и угнать корабли императора! – заявила Алекса.
– Тогда в путь! – громогласно приказал Бьорн, вскочив из-за стола.
– Ты бы оделся… – вздохнула Ингрид, разглядывая бриллиант.
Алекса улыбнулась и направилась в спальню.
– Настал час расплаты…
Порядочная жизнь
***
День за днём в гавань прибывало все больше и больше кораблей, бросающих якорь в нескольких милях от берега. Причалы, вытянутые вдоль побережья, трещали по швам от людей, приплывающих в этот небольшой город на берегу бескрайнего моря. Вчерашние враги объединились, чтобы выступить в поход, который поддержали двадцать конунгов. Вакнилия была задушена воителями северных народов, обычными служанками, стариками и детьми. Дороги и тракты были перегружены обозами и телегами, продолжающими заполнять город и окрестности оружием, людьми, припасами.
Все были готовы выступить в любую секунду, но происходили и случайные стычки. Некоторые враги, волей случая ставшие союзниками, до сих пор не могли примириться с новыми друзьями. День ото дня вспыхивали мелкие потасовки, чаще проходящие в кулачных драках, приводящих к настоящим мордобоям. Было видно, как северяне жаждут вступить в бой. Их кровь закипала. Требовалось нечто такое, что поможет не подавить стычки, а утолить жажду суровых воителей.
Конунги, собравшиеся в доме Бьорна, приняли общее решение. В центре поселения сделали небольшой ринг, огороженный невысоким забором. Каждый желающий мог выяснить отношения, размять кулаки и просто подраться. Это помогло избежать дальнейших кровопролитий. Все желающие просто вызывали противника на арену и дрались на кулаках до потери пульса. Без оружия, без убийств – утоление жажды крови и не более того. За несколько недель в поселении собралось столько народу, что выйти на ринг выстраивалась огромная очередь. Дрались круглые сутки. Выкрики и постоянные вопли не замолкали ни на секунду, что вызывало восторг у всех, кто родился на севере.
Пока эль, пиво и кровь лились рекой, конунги решали насущные вопросы, которые помогут избежать ненужных битв и смертей до начала похода. Они хотели разобраться с флотом и железом, которое хотели выкрасть из-под носа императора. План был непростым, однако решения принимались быстро и почти слажено. Были эксцессы, когда одни предлагали безумный план, вторые добавляли в него ещё больше безумия, а третьи предлагали просто начать войну с императором. Предвестнице приходилось подавлять эти стремления.
Нечего хорошего в войне с императором не случиться. Нужно лишь забрать необходимые припасы, оружие и корабли и отправляться в поход. А для этого требовалось защитить тылы. Когда основанная армия двинется в поход, север останется беззащитным. И император, чувствуя унижение, может запросто отомстить. Алекса предложила крайне безумный план, который, к удивлению, поддержали все конунги. Она предложила просто завалить ущелье – единственный проход на север, чтобы император не смог ворваться сюда и начать мстить. В горах живут каннибалы, единственный проход будет закрыт, а чтобы Дракон не напал с моря, было решено сжечь верфь, которая сможет построить ещё корабли. Так путь на север будет закрыт, северяне смогут сосредоточиться на войне и не беспокоиться, что они вернуться на пепелище. Императору придется расчищать завал и строить новую верфь, дабы отстроить новый флот. Но ведь северяне выкрадут все запасы железа, что лишит его шанса напасть в короткие сроки. За это время Алекса успеет отомстить, а конунги разбогатеть.
На двенадцатый день собрания, когда армия была готова к походу и конунги нашли общее решение, шесть тысяч пеших солдат отправились к ущелью, чтобы завалить его и пересечь пустыню, добравшись до города Тарза. Основной флот с четырьмя тысячами северян отправиться на кораблях к побережью Шадаш, дабы напасть на верфь, забрать корабли и обогнуть материк, чтобы доставить флот императора к берегам города Тарза. Все прекрасно понимали, что этот поход займет несколько месяцев, поэтому Алекса, посадив дочь на корабль Забытая Мелодия, пообещала ей встречу с отцом, когда они доберутся до дома Грез.
***
За несколько часов до отплытия, пока корабли загружали последними припасами, Алекса оделась в северную одежду. Она надела мужские порты с кожаными подкладками, белую рубаху, поверх которой шла кожаная куртка со шнурами на груди и пристегнула ремень с ножнами для шпаги, изготовленной специально для шпаги. На груди у неё красовалась кобура с двумя заряженными пистолями, а в двух небольших мешочках, лежащих в задних карманах порт, были запасные пули и порох.
Оставалось решить ещё один вопрос, поэтому Алекса, поправляя не слишком удобную одежду, вернулась в поселение и постучалась в дверь дома, стоящего на небольшом пригорке. Эту постройку возводили всем поселением, когда стало понятно, что для уважаемого историка Ивана и его беременной женщины Жасмин нужен нормальный дом. Дом построили за неделю, а все необходимое собрали всем поселком.
Постучав ещё раз, Алекса услышала шаги за дверью. Через мгновение ей открыл Иван, одетый только в белые порты и расшнурованную рубаху. Он вел себя достаточно отстранено, словно никуда не собирался.
– Почему ты ещё не одет? – нахмурилась Алекса. – Корабли уже готовы к отплытию. Долго вас ещё…
– Зайди, Алекса, – сдержанно промолвил Иван, приглашая белокурую красавицу в дом.
Она вошла и сразу с порога направилась в соседнюю комнату, где в маленькой кроватке с высокими спинками спал Сережа, а рядом с ним, сидя на краю просторной постели, была Жасмин. Мачеха тоже была одета в обычный халат, видимо, только что проснувшись. Двухлетний Сережа крепко спал, посасывая большой палец.
– Вы остаетесь? – догадалась Алекса.
– Да, дочка, – улыбаясь, прошептала Жасмин, глядящая на сына. – Мы никуда не поедем. Я потеряла всех своих детей, на которых молилась и надеялась. Хватит с меня боли, страданий и сожалений. Тобис, если он ещё жив, стал совсем взрослым и ему не нужна мать. Сына императора мне не спасти, а Лара…. Что ж, девочка станет прекрасной наложницей. Но всё же я верю, что Орлан сдержал данное слово и спас мою дочку из лап наложниц. Теперь я хочу прожить остаток жизни рядом с любимым мужчиной и сыном. Алекса… – Она заплакала и стала в спешке вытирать слезы. – Я не хочу никого терять. Я устала хоронить мужей и детей. Дай мне просто пожить, ладно?
Алекса улыбнулась и вышла из спальни. Она подошла к Ивану, стоящему у двери, положила руку на плечо и одобрительно кивнула.
– Береги мою мать, историк, – потребовала она. – Если с ней что-нибудь случиться, из могилы достану, но отомщу.
– Удачи тебе, Предвестница, – промолвил Иван. – Пусть Боги присмотрят за тобой.
– Всевышние силы присматривают за всеми нами, – улыбнулась Алекса. – Прощайте.
Выйдя на улицу, она глотнула свежего воздуха, расправила плечи и без лишних слов направилась в сторону порта. Она почувствовала радость и облегчение оттого, что мачеха Жасмин нашла своё место в этом большом, необъятном мире. Женщина заслужила счастье и Алекса не вправе была мешать. И раз Жасмин не нужна месть, оставалось сделать все самостоятельно. Алекса к этому готовилась много лет и не собиралась отступать. Эта месть свершиться, даже если она останется совершенно одна. Помолившись за Сережу, Жасмин и Ивана, Алекса улыбнулась и забралась на лодку, на которой несколько суровых северян отчалили и поплыли к Забытой Мелодии.
***
До боли знакомая каюта капитана мало чем отличалась от того, что Алекса видела восемь лет назад. Всё тот же орган, на котором любит играть Бьорн, хорошо знакомая просторная постель, где они спали вместе, обнимаясь и укутываясь шкурами, чтобы не замерзнуть холодными ночами. Даже вид из окна запомнился тем, что Алекса увидела, когда приплыла в город Шадаш. Разница была только в том, что золотые барханы песка сменились красочными лесами, расцветающими в конце весны, а на постели была милая Офелия, дочка, родившаяся несколько лет назад в этой империи.
Офелия сидела на кровати с гребешком в руках, тщательно и с особым вниманием расчесывая свои белокурые волосы, плавно расплывающиеся по спине и плечам. Этому девочка научила матушка, которая всегда придавала много значения прическе. Бросив походную сумку на кровать, Алекса решила наверстать упущенное время и села на край. Она вытащила из сумки деревянный сундучок, в котором хранила всю косметику, открыла его и положила рядом с дочерью.
– Что это? – недоверчиво буркнула Офелия, глядя на мамины вещи.
– Моя косметика, – ответила Алекса. – Когда мне было восемь лет, нянечка начала учить сестрицу использовать все эти вещи, делающие женщин намного красивее и привлекательнее. Я тоже стала учиться вместе с Карлой, а раз уж у нас впереди долгое путешествие, думаю, что пришло время научить и тебя.
Офелия взяла из сундучка железную баночку, открыла крышку и увидела черную мазь, очень похожую на сажу из печки.
– Это тени, – пояснила Алекса. – Моя матушка, Офелия де Месс, передала прекрасные голубые глаза семье Холл, а я, став Масур, наградила голубоглазым взглядом тебя, дорогая Офелия. У тебя прекрасные глаза, цвет которых по наследству получат все твои дочери. Но тени, приготовленные из сажи, рябины, чтобы отбить запах и целительных трав помогут подчеркнуть эти восхитительные глаза.
– И что с этим делать? – заинтересовавшись, спросила Офелия.
– Первым делом тебе нужна белая тряпка и зеркало. – Алекса вытащила все необходимое из сумки и передала их дочери. – Теперь мокни пальцем в тени и проведи ими по векам, чтобы придать глазам большей загадочности. Не используй много теней. Мы ведь не хотим, чтобы ты выглядела портовой шлюхой. Тени должны подчеркивать глаза, а не затмевать их.
– А это что такое? – спросила Офелия, вытащив из сундука стеклянный флакон.
– Это духи с ароматом лимона и клубники. Они тоже изготовлены на целебных травах, но придают женщинам приятный запах. Мужчины любят, когда их женщины сладко пахнут. Если от тебя будет вонять морем, ты вспотеешь или залезешь в коровью лепешку, ни один мужчина не станет с тобой иметь дела. А вот аромат духов сводит этих потных животных с ума, делая прекрасной добычей.
Офелия подняла глаза и посмотрела на матушку.
– Что значит добыча? – спросила она.
– Мужчины хотят, чтобы их считали великими, Офелия, – пояснила Алекса. – Каждый из них хочет добиться чего-то от жизни. Мой муж сражался и убивал врагов своего короля, твой отец служит императору, Бьорн пытается произвести на меня впечатление, помогая свершить месть. Но дело в том, что они никто без женщин. Красивые женщины добавляют им власти, гордости, стремлений. И умная женщина должна это использовать. Если ты будешь покорно служить своему мужу, он сделает тебя обычной девицей, обязанной рожать наследников. Ты перестанешь иметь на него влияние и будешь несчастна. Умная женщина встает наравне с мужем, делая его тем, кем он хочет себя видеть и использует это, чтобы не опуститься до уровня подстилки. Тебе семь лет, Офелия. Может быть, я говорю непонятные вещи, но мир очень жесток. Я стала женой очень жестокого и ужасного человека, когда мне было всего двенадцать лет. Мне не сразу удалось встать рядом с ним, но совершая ошибки и добиваясь своего, я всё же влюбила в себя этого ледяного, безумного и очень страшного человека, не знающего нечего, кроме войны и убийства. Это отличает нас от наложниц, Офелия. Они служат своим господам, как жены боготворят своих мужей в королевстве Шарджа. Ты выше этого. И я хочу, чтобы ты научилась всему раньше, чем тебе придется выбирать жениха.
Офелия разложила косметику на кровати, стала её открывать и нюхать, пытаясь самостоятельно определить, для чего все это нужно. Матушка сидела рядом, поэтому девочка могла смотреть на примере.
– Матушка, если ваш план сработает, я стану королевой? – спросила Офелия.
– Да, дочка, – подтвердила Алекса. – Я не знаю, какова политическая обстановка в королевстве Шарджа. Вообще-то трон получают наследники короля. Но Ивар Остин и весь его род умрет, поэтому корону получит достойный претендент. Восемь лет назад этих претендентов было трое. Ивар Остин, мой муж Карл Масур и Диор де Сатир. Все эти люди герцоги. Диор де Сатир трусливый глупец, который перейдет на сторону победителя. Из Масур можно отметить только Карла Масура, если тот, разумеется, ещё жив. Но даже при нем ты становишься единственным претендентом на трон. Мой муж уже стар. И если он жив, я заставлю его принять свою королеву, иначе этот глупец сгинет в темнице.
– Сатир, Остин, Масур… – перечислила Офелия. – Но ведь я де Оран. Как я могу занять трон?
– Оран – это земли, дочка, – пояснила Алекса. – Это бескрайние земли на юге королевства. Они такие большие и плодоносные, что нет края больше и богаче Оран. И ты наследница этих земель. Они переходят к тебе по праву наследования Масур. Я ведь Масур. Ты родилась от другого человека и просто не можешь получить фамилию моего мужа, но у Карла нет больше детей, что делает тебя наследницей. Понимаешь это?
– Это я понимаю, – кивнула Офелия. – Я пытаюсь понять, почему сами не хотите стать королевой. Матушка, вы молодая и у вас больше прав. Почему королевой должна стать именно я?
Алекса не могла сказать дочери правду. Причин больше, чем маленькая Офелия может представить. Во-первых, люди просто не примут хладнокровную убийцу, которая вырезала весь род. А Алекса собирается сделать именно это. Во-вторых, она никогда не гналась за властью и не собирается править. Ну и третья причина довольно простая. Сама Алекса не верит, что сможет пережить войну. Может статься так, что она погибнет. Офелия Аль Салил де Оран идеальный кандидат на трон и королевой должна стать именно эта девочка.
– Я бывшая наложница, дочка, – улыбнулась Алекса. – Никто не захочет видеть королевой потенциального шпиона императора. Людям Шарджа нужна надежда, а не тиран, которым они меня заклеймят.
– Матушка, а если я стану королевой, мне обязательно нужен муж? – спросила Офелия.
– Твой род должен продолжаться, Офелия. Королева должна родить наследника, который займет трон после… тебя. Но у тебя будет шанс самой выбрать мужа. У меня и этого не было. Мне просто пришлось выйти замуж за Карла Масура. Ты же выберешь самостоятельно. В этом вопросе не нужна спешка. Ты вправе выбрать того, кого полюбишь.
Тревожный взгляд дочери, разглядывающий предметы косметики, вызывал у её матушки только улыбку. Девочка хоть и хочет казаться сильной и независимой, вся эта бравада меркнет, когда речь заходит о мужчинах. Алекса многие месяцы с ужасом вспоминала свою свадьбу, когда ей пришлось раздеться до сорочки и приклонить колени перед постелью. В тот вечер все сложилось не так, как должно быть. Но Карл Масур был очень странным мужчиной. Офелии может попасться совершенно иной человек.
– Ты очень красивая, дочка, – сказала Алекса. – Скоро ты начнешь приковывать взгляды мужчин, которые будут видеть в тебе женщину. Не волнуйся, ведь времени ещё хватит на то, чтобы всему научиться. Я научу тебя правильно жить. Не хочу, чтобы моя прекрасная девочка совершила те же ошибки, что предстояло сделать мне. Я была глупа, а ты станешь умной и подготовишься к тому, что тебя ждет.
– Матушка, а как же Ингрид? – спросила Офелия. – Дочь Бьорна тоже выбрала себе любимого человека.
– Ты про воительницу Ору? – уточнила Алекса. – Они ведь обе женщины.
– Знаю. Матушка, я не хочу искать себе мужа, – промолвила Офелия. – У королевы может быть жена?
– Неожиданно… – вскинула брови Алекса. – Дочка, в семь лет сложно отдать предпочтение тем, кого ты любишь. Любовь вообще приходит с годами. Я ведь тоже не сразу полюбила мужа.
– Но я не хочу любить мужчину! – заявила Офелия. – Если они такие… ненормальные, почему я должна из-за них страдать? Я не хочу рожать. Не хочу, и не буду служить мужу. Если у королевы есть право выбрать жениха, я выберу невесту.
Алекса только улыбнулась.
«Всевышние силы, кого я воспитала? – подумала она».
