Текст книги "Наложница тирана (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)
Положение усложняла наложница Зайна, прибывшая не в самое подходящее время. Без неё было намного проще манипулировать совсем неопытным господином. А теперь придется ввязаться в эту схватку за титул фаворитки. Все было неоднозначно, двояко и Алекса не представляла, как ей поступить. Женщины королевства Шарджа в её возрасте давно рожают своим мужьям первенцев, да и сама она хотела стать матерью. Но судьба распорядилась иначе. Муж оказался дядей по линии матери, ребенка у неё вытащили из чрева, а её саму захватили в плен суровые Северные народы, продавшие несколько наложниц на невольничьем рынке, среди которых оказалась Алекса Масур.
Размышляя обо всём этом, она не заметила, как привела себя в порядок: расчесала волосы, напудрила личико, навела теней, подчеркнула тушью брови и добавила пышности губам, воспользовавшись темно алой помадой. Все было прекрасно и сделано в самый последний момент.
– На выход, наложницы! – приказал Малик, прошедший по коридору.
Убравшись на туалетном столике, Алекса встала и прошла к двери, выйдя из спальни одновременно с соперницей, которая не только успела привести себя в порядок, но была почему-то голой. Алекса только поморщилась и, не обращая внимания на странное поведение и поступки Зайны, спустилась на первый этаж, где их обеих уже дожидался господин Дауд. Рядом с ним стоял злобный глава дома Грёз, который неожиданно успокоился, стоило на глазах показаться наложнице Зайне. Все сразу встало на свои места.
«А вот и ревность, – догадалась Алекса. – Можно будет воспользоваться, чтобы натравить на главу дома Малика Дауда, если тот будет мешаться».
Спустившись на первый этаж, наложницы подошли к господину, Зайна опустила голову, а Алекса посмотрела Дауду в глаза. Сразу было заметно, кто прибыл с Малых земель, а кого воспитывали для того, чтобы стать наложницей влиятельного господина. Зайна выполняла все в совершенстве и была намного желаннее.
– В ближайшее время я должен буду выбрать себе фаворитку, – сообщил Дауд, поглядев на наложниц. – Алекса, я помню о своём обещании, однако положение изменилось. Ты покинешь дом Грез, только если станешь моей фавориткой. Мне стоит объяснять, что вы должны сделать для того, чтобы получить привилегии в доме Грёз и переехать из дома наложниц в мои покои?
– Родить сына, господин, – промолвила Зайна, не поднимая головы. – Я готова выполнить вашу волю.
«Сказала так, словно имеет власть над жизнью, – подумала Алекса. – Сразу видно, что ты ничего не смыслишь в биологии человека. Женщина запросто может забеременеть, вот только откуда ты узнаешь, что у тебя именно сын? Это станет известно только после родов, глупышка».
– Все верно, наложница Зайна, – подтвердил Дауд. – Но впредь перестань выходить из своей спальни совершенно голой. Глава дома Малик не евнух, что выставляет тебя не в самом лучшем виде.
– Простите, я не знала… – промолвила та, прикрыв руками грудь и нижние губы.
– Господин Дауд, Малик уже рассказал вам о том, что со мной случилось этим утром? – спросила Алекса, чувствуя своё превосходство.
Дауд покосился на главу дома Грёз, отчего тот опешил. Стало понятно, что Малик просто забыл рассказать обо всем господину, вызвать привратницу по причине того, что был слишком зачарован голой Зайной.
– Что ты должен был мне сказать, Малик? – спросил Дауд свою главу дома.
– Простите, господин, – поклонился тот. – Я был слишком занят визитом гостей. Вы ведь сами пожелали, чтобы я присмотрел за почетным господином Парасатом. У вашей наложницы Алексы утром была тошнота.
– Думаю, это просто от усталости, – добавила Алекса. – Господин, я не хотела вас беспокоить, поэтому попросила пригласить привратницу.
– Рвота ведь первый признак беременности? – уточнил Дауд.
– Первый признак: усталость, – поправила Алекса. – Но рвота тоже сопровождается во время беременности. Простите ещё раз, мне не стоило…
Дауд резко развернулся и со всего маха врезал своему главе дома кулаком в нос, из-за чего хрящ сломался, на пол хлынул фонтан горячей алой крови, а Малик, ощутив удар, рухнул на спину.
– Идиот! – заорал Дауд, выпучив глаза. – Ты решил, что какой-то гость важнее здоровья моей наложницы?!
Малик схватился за лицо, пытаясь, то ли вправить нос, то ли остановить кровь, стекающую сквозь пальцы, капая на одежду и на пол. Зайну явно напугала выходка господина, а от вида крови она поморщилась. Алекса же, насмотревшись на кровь, смерть и жестокости, восприняла все достаточно спокойно и ничуть не посочувствовала главе дома Грёз.
– Простите, господин, – прохрипел Малик. – Такого больше не повториться.
– Разумеется, – нахмурился Дауд. – Ещё раз подведешь меня, пожалеешь, что вообще родился на свет. Ты меня понял, слуга?
Малик поднял глаза, не ожидая такого решения.
– Слуга, господин? – уточнил он.
– А чего ты ожидал? Ты не можешь справиться со своими обязанностями, поэтому будешь делать то, к чему расположен. Я лишаю тебя должности главы дома Грёз. Убирайся прочь!
«Кажется, я немного перестаралась, – поняла Алекса».
– Господин, – вмешалась она, – не стоит этого делать.
Все были слегка удивлены, что наложница решила попросить за главу дома. Но Алекса придерживалась своего плана, который в данный момент представлял пазл, не имеющий большей части кусочков. Она решила импровизировать и сыграть на долге Малика, его симпатии к наложнице Зайне и верности этому дому.
– Почему ты защищаешь этого глупца? – спросил Дауд. – Он ведь подверг твоё здоровье опасности.
– Это не так. Я ведь сама училась на хирурга и знаю, как вычислять многие болезни. Утром меня вправду немного тошнило, но сейчас мне намного лучше. И то, что Малик вам не сообщил об этом, означает только одно, – это не стоило вашего внимания. Мне вообще не стоило об этом говорить. Это всё усложнило.
– Алекса, ты ещё плохо понимаешь, как здесь все устроено. Глава дома должен следить за наложницами в оба глаза, докладывать каждую деталь, даже самый обыкновенный чих. Они служат только для этого. А Малик не справился со своими обязанностями, поэтому вернется на кухню.
– Это несправедливо, – настояла Алекса. – Я уже чувствую свою вину из-за какой-то глупости. Сейчас мне намного легче и будет лучше, раз уж меня заперли в доме, чтобы Малик остался на своей должности и сообщал обо всем, что здесь происходит. Как ещё я смогу связаться с вами или привратницей, если мне станет плохо?
Дауд взглянул на Зайну и тяжело вздохнул, понимая, что вторая наложница и пальцем не пошевелит.
– Ладно, ты права, – признал он. – Малик, ты останешься в прежней должности и больше меня не подведешь.
– Благодарю вас, господин, – придерживая руку у носа, прохрипел тот. – Я буду лучше выполнять свои обязанности. Вы позволите пригласить привратницу, которая осмотрит обеих наложниц?
– Пригласи и с носом своим разберись.
Неспешно покидая дом, Малик поклонился господину и не забыл бросить взгляд на наложницу Зайну, от которой он, похоже, был без ума. Странно, что Дауд ещё этого не увидел, ведь у его главы дома это прямо на лбу написано. Этим Алекса и собиралась воспользоваться, осталось лишь выгадать подходящий момент.
– Зайна, ты только с дороги и наверняка устала, – тяжело выдохнув, сказал Дауд. – Я отпускаю тебя. Поднимись к себе и хорошо выспись.
Она поклонилась ему и, прикрывая интимные зоны руками, скрылась на втором этаже.
– Мне следовать за вами? – спросила Алекса.
– Ты тоже можешь вернуться к себе, – ответил Дауд, поглаживая рану на лице. – Локмания осмотрит вас обеих, сделает отчёт и если все будет хорошо, завтра мы побеседуем снова.
– Как прикажете… – исполнив реверанс, промолвила Алекса.
Выбор фаворитки
Алый закат быстро сменился мрачным рассветом и на удивление жителей и гостей дома Грёз впервые за несколько месяцев в империи пошел дождь с градом. Эти куски льда били в землю, вонзались в песок и тут же таяли, образуя мокрое место. Одна градинка и капля дождя ничего не значила, вот только такая погода стояла ещё и в полдень, когда пришло время обедать. Грозная стена воды, маленькие кусочки льда и сильный восточный ветер изменил территорию дома Грёз настолько, что Предвестнице на миг показалось, будто она вернулась в королевства Шарджа, она была дома. Возле построек образовались огромные лужи, с кровли домов стекались ручьи дождевой воды, а те, кто не привык к такой аномальной погоде, почувствовал жуткий холод и стал дожидаться окончания дождя под теплым пледом.
Алекса чувствовала себя, как в своей тарелке. Ей нравилась такая погода, которой она любовалась, сидя на подоконнике в своей спальне, высунув ноги наружу, чтобы вода, стекающая с крыши, омывала ей пальцы. Раз ей запретили покидать дом наложниц, она воспользовалась этой небольшой уловкой, замечая в лицах евнухах полное недоумение. Они смотрели, как она болтает ногами, хихикает всласть и ведет себя, как озорная девчонка. Впервые империя стала так мила сердцу, что все проблемы и невзгоды, планы и желание мести ушли на задний план. Пусть пока там и побудут. Сегодня Предвестница взяла выходной, дабы насладиться причудами погоды.
– Как же тут холодно, – буркнула под нос Зайна, проходя мимо открытой двери в спальню Алексы. – Как ты можешь там сидеть? Холодно ведь!
– Разве? – Алекса обернулась и от удивления вскинула брови. Сопернице можно было только посочувствовать, ведь только житель империи укутается в теплый плед, когда на улице такая прекрасная погода. Температура и вправду упала градусов на двадцать, но, оставаясь все такой же прекрасной, напоминала приход весны, от которого бывшая одиннадцатилетняя графиня была без ума. – Если холодно, лучше беги в постель. Заболеешь.
Не обращая внимания на поведение безумной наложницы, Зайна прошла мимо и спустилась на первый этаж, чтобы пригласить слуг, которые принесли бы горячего кофе. Алекса осталась сидеть на подоконнике, чувствуя свежий ветерок, заигрывающий с волосами.
– Ты чего там делаешь? – крикнул из-под козырька бани Малик. – Живо вернись в дом.
– Я дома, – ответила Алекса, не глядя на главу дома Грёз. – Приказ не был нарушен, поэтому можешь заниматься своими делами, Малик. Кстати, Зайна замерзла. Ты бы последил за ней, а то опять нос сломают.
Малик был просто в ярости, но все равно пробежал от бани до дома наложниц, чтобы проведать Зайну. Пока Алекса болтала ногами, из бани вышел Парасат, который, разумеется, обратил на неё внимание.
– Кто ты такая? – спросил он, улыбнувшись.
– Меня зовут Алекса, – представилась она.
– Это моя наложница, – выйдя из бани, сообщил Дауд, косо поглядев на женщину в окне.
– Так это за неё вы выложили двести тысяч копий? – уточнил Парасат. – Мила, ничего не скажешь. Хоть стоит своих денег?
– Более чем.
– А почему вы её от меня прячете?
– Не прячу, она наказана.
– Непокорная наложница, значит, – расплылся в улыбке Парасат. – Мягкие у вас наказания, господин Дауд. Не пробовали высечь за непослушание?
– Слишком красивая женщина, – признался он.
– Соглашусь с вами, – охотно согласился Парасат. – Даже портить не хочется. Но я бы не стал заигрываться. Если наложница строптивая, ей следует сразу указать место, чтобы она его навсегда запомнила.
– Как вы указали своей фаворитке? – уточнил Дауд, направившись в главный дом.
– Слышали об этом? – нахмурился Парасат, перебирая ногами следом. – Да, я немного перестарался. Нада была юна и глупа, а во мне бурлила молодая кровь. Вы и сами знаете, что это такое, господин Дауд. Признаю, наказание было суровым, можно было подобрать какое-то менее… жестокое воспитание. Однако урок воспитания помог и Нада верно служит мне вот уже двадцать три года. Она не думает о побеге, ублажает меня по ночам и счастлива, я полагаю.
Дауд первым вошел в дом и пригласил гостя в гостиную, где им уже накрыли обеденный стол и приготовили важные документы. Мужчинам оставалось обтереться сухими полотенцами, приготовленными слугами, накинуть халаты, дабы прикрыть срам и сесть на свои места. Парасат сразу принялся рвать руками куски курицы, лежащей в общей тарелки и накладывать себе сразу несколько видов салатов. Этот человек ел много. Настолько, что Дауд уже отправил обоз в город, чтобы купить ещё провизии, обычно хватающей на несколько месяцев. Прибытие гостя опустошило кладовую с вином в первую ночь, когда Парасат, занимаясь любовью со своей фавориткой, вылил в себя десять литров вина.
– Я задам нескромный вопрос? – спросил Парасат, сунув в рот кусок мяса с костью. – Нам вчера не довелось побеседовать о делах, как следует. Я только надеюсь, что моя дочь вам подошла. Скажите, Зайна вас устраивает? Все ли потребности она смогла удовлетворить?
– Она неопытна в плане любви, – признал Дауд. – Однако эту неопытность с лихвой восполняет воспитанием. Я так понимаю, она с ранних лет начала учиться мастерству наложницы?
– Как и все трехлетние девочки, – подтвердил Парасат. – А что вы скажете о своей иноземке, за которую заплатили целое состояние?
– Алекса состояла в браке…
– Что это такое? – растерялся Парасат, уронив кусок мяса, который тут же сунул в рот.
– Сам до конца не понял, – повел плечами Дауд. – Алекса сказала, что в Малых землях мужчины берут себе только одну женщину и это называется «брак». Она прожила пять лет со своим мужчиной, поэтому мастерски овладела таинствами любви, что делает прекрасной наложницей. К сожалению, воспитания у женщин иноземок нет вовсе, поэтому приходится спускать некоторые мелочи с рук.
– Избалуете вы её, господин Дауд.
– Почему вас так пекут мои наложницы, господи Парасат? Я понимаю, что отец хочет знать, как устроилась его дочь. Но какое отношение это имеет к иноземке? Я заплатил за неё и вправе поступать так, как захочу. Что вы задумали?
– У вас паранойя, – улыбнулся Парасат. – Вы совершенно верно подметили меня отцом Зайны. Всякий отец будет переживать за свою дочь. Я отдал её в надежные руки, ведь вы сын моего друга. Но мне бы хотелось узнать, что будет, когда я уеду. Я так понимаю, с фавориткой вы ещё не определились.
– Мне незачем торопить события. Фавориткой станет та, кто первой порадует меня новостью о беременности.
***
Сидя на подоконнике, Алекса не думала о невзгодах и понятия не имела, о чём беседуют мужчины в главном доме. Она наслаждалась погодой ровно до той секунды, как начала испытывать легкое головокружение и слабость. Двор так неожиданно поплыл перед глазами, что она не успела схватиться за что-нибудь руками и уже стала наклоняться вперед, теряя связь с пространством.
– Эй! – Малик оказался в нужный момент рядом и одернул наложницу на себя, не позволяя ей вылететь из окна. Вот только глава дома Грёз не до конца разобрался в ситуации, а Алекса, которую хорошо дернули за плечо, по инерции рухнула спиной на пол.
На шум в комнату залетела наложница Зайна, укутанная пледом.
– Что с ней? – спросила она, увидев женщину на полу.
– Сознание потеряла! – склонившись над женщиной, ответил Малик. – Зайна, беги за привратницей. Кажется, она умирает.
– Неправда… – открывая глаза, сказала Алекса. Голос у неё был такой, словно она несколько дней пила только чистый спирт. – Что происходит?..
– Ты сознание потеряла! – сообщил ей Малик. – Что с тобой происходит?
– Понятия не имею… – с трудом ответила Алекса, пытаясь подняться. – Похоже, я точно Предвестница…
– Кто? – одновременно спросили Зайна и Малик.
Алекса уселась на пол и прижала колени к груди.
– Передайте господину Дауду, что я жду от него ребенка, – промолвила она.
***
На лестнице раздались тяжелые шаги, выхаживающие так громко, что у собравшихся в комнате наложницы людей, появились тики, из-за которых они стали переглядываться и сильно нервничать. Больше других нервничал Малик, сделавший все, чтобы спасти наложницу господина. Это он спас наложницу Алексу в последний момент, он послал за привратницей, это ему хватило храбрости отправить слугу к господину, который поднимался в эту минуту по лестнице.
Дауд возник на пороге в одних только штанах и с кубком вина в руке. Он оценил взглядом всех собравшихся, обратил внимание на главу дома, покосился на старшего евнуха, улыбнулся своей наложнице Зайне, но не сразу заметил привратницу, сидящую на постели Алексы.
– Что здесь происходит? – спросил он грозным голосом, выдающим его хмельное состояние. – Кто за мной посылал?
– Я, господин, – пройдя вперед, признался Малик. – Дело в том….
– Опять что-то натворил? – вздохнул Дауд. – Все, кто тут лишний, покиньте комнату моей наложницы. Вернитесь к делам, нечего прохлаждаться.
Слуги дома Грёз переглянулись, но никто с места не сдвинулся, отчего Дауд серьезно напрягся.
– Господин, позвольте мне все объяснить, – развернулась Локмания.
Дауд вскинул брови, заметив, что наложница Алекса лежит на кровати и смотрит на него.
– Что произошло? – спросил он, слегка растерявшись.
– Есть предположение, что я жду ребенка, – ответила Алекса.
– Позвольте все же объяснить, – вновь вмешалась Локмания. – Господин, срок слишком маленький, прошло всего-то несколько дней, с момента зачатия. И сейчас рано говорить о беременности. Однако рвота и слабость признаки беременности. И если через некоторое время это не пройдет, а только усилиться, можно будет с уверенностью сказать, что в доме Грёз родится наследник…
– … или наследница… – добавила Зайна, рассчитывая на это.
– Как бы там ни было, – продолжила привратница, – наложнице Алексе нужен покой и уход. Если вы пожелаете, нам следует перевести мать вашего наследника в главный дом, дабы избежать… – Локмания покосилась на наложницу Зайну и тяжело вздохнула, – эксцессов.
Зайне оставалось закатить глаза.
– Это прекрасная новость, – сохраняя хладнокровие, согласился Дауд. – Малик, на тебе переезд. Возьми несколько евнухов и слуг. Приготовьте наложнице Алексе отдельные покои в главном доме. Ыксан, на тебе охрана. Внеси в распорядок своих людей дополнительное распоряжение. Я хочу, чтобы ежеминутно возле покоев наложницы был один стражник. Впрочем, ты знаешь, как все устроено.
– Как прикажете, господин, – поклонились эти двое, направившись выполнять поручения.
– Алекса, как ты себя сейчас чувствуешь? – спросил Дауд, подойдя ближе к постели.
– Голова немного кружиться, – призналась она.
Эх, если бы это была очередная ложь. Алекса и вправду испытывала легкое головокружение и тошноту. Это до боли знакомое ощущение, которое она вспоминала многие ночи напролет, после побега от гнева короля Ивара Остина. Ей подарили второй шанс, надежду на то, что она, наконец, сможет стать матерью. И она не знала, радоваться ей или плакать. С одной стороны это была самая прекрасная новость, пришедшая к ней в самый восхитительный день, а с другой она стала опасаться за себя и за жизнь ребенка. Ей тут оставаться нельзя, нужно поскорее бежать, однако сделать это будет практически невозможно. Не во время беременности и не с ребенком на руках.
Раз Алекса рассчитывала бежать к Северным народам, путь впереди долог, и даже не понятно, где найти Бьорна. А если рождения малыша настигнет в пути? Что делать с малышом на руках, когда придется укрываться от холодных ночей? Забиваться в берлогу к медведю? Просить милостыню в деревнях? Всему есть своя цена, которую она была готова заплатить, лишь бы отомстить роду Остин. Но месть не стоит жизни еще одного ребенка. Придется все хорошо спланировать, подготовиться, найти деньги, нанять проводника, знающего дорогу, собрать хорошую охрану. И все это для того, чтобы добраться до Северных народов. А ведь остается ещё побег и тут Алекса не представляла, как его совершить.
– Локмания, у тебя найдётся какое-нибудь средство от головокружения? – спросил Дауд.
– Боюсь, этого не стоит делать, господин, – заверила она. – Видите ли, беременность – это закономерный итог близости, после которой рождаются дети. Все…
– Мне не стоит принимать лекарство, – перебила Алекса, понимая, что болтовня привратницы может затянуться. – Я ведь уже была беременна, господин, и знаю, чего ожидать. Сейчас мне нужен только отдых и полный покой, а уже вечером я смогу к вам прийти. Если вы пожелаете, разумеется.
– В этом нет нужды, – сказал он. – Ты будешь жить в главном доме, в соседней комнате. Я сам буду навещать тебя регулярно.
– Но в доме имеют право жить только фаворитка.
– Ты ей и стала, Алекса, – улыбнулась Локмания. – Позже все может измениться, но беременная наложница господина не может жить вместе с остальными наложницами. Теперь твоё место в главном доме, рядом со своим господином.
– Обсудим должность фаворитки позже, – вмешался Дауд. – Сейчас главное, чтобы ты в скором порядке переехала ко мне. Локмания, последи здесь за всем, а я проконтролирую приготовления. Когда все будет готово, мы перенесем Алексу в главный дом.
«Не знаю, радоваться или плакать, – подумала Алекса. – Теперь за мной будут следить и ухаживать все, что немного раздражает. С другой стороны я буду нормально питаться на протяжении всего срока беременности. Наконец-то перестану жевать одну кашу и горох».
Когда Дауд покинул спальню наложницы Алексы, Зайна немного покосилась по сторонам и тоже удалилась.
– Не обращай на неё внимания, – сказала Локмания. – Зайна ревнует. Все наложницы ревнуют фаворитку. Такова жизнь в домах господ. Тебе повезло, что у тебя есть медицинское образование. В некоторых домах, если наложница глупа и не знает, что беременна, от неё могут запросто избавиться. Такое случается с наивными неопытными девочками, но и среди взрослых наложниц плетутся интриги.
– Хочешь сказать, Зайна могла от меня избавиться? – уточнила Алекса.
– А почему ты думаешь, сюда пришли все? Ыксану тут вообще запрещено находиться, но он пришел, чтобы обезопасить тебя. Зайна запросто могла тебя ударить ножом в живот. Чаще всего наложницы травят еду, чтобы спровоцировать выкидыш или смерть, но раз все зашло так далеко, она могла просто от тебя избавиться. В домах господ интриги плетутся не хуже, чем в столице империи.
– Ну, убила бы она меня, – нахмурилась Алекса. – Господин Дауд все равно бы этого с рук не спустил.
– Да, конечно, – подтвердила Локмания. – Её бы высекли плетью. Пятьдесят ударов, если не ошибаюсь. Поверь, такое можно вытерпеть, чтобы избавиться от соперницы.
– Хорошо, что ты здесь, – улыбнулась Алекса. – И прости за мои слова. В прошлый раз я поступила неправильно. Было глупо тебя в чём-то обвинять, ведь ты не имеешь отношения к смерти моей семьи.
– Я не держу на тебя зла, фаворитка Алекса.
«Смирение и ещё раз смирение, – улыбаясь, рассуждала Алекса. – Я побывала даром королевы, случалось мне быть рабыней собственных страхов, а как сказал Дауд, меня купил тиран, сделавший сначала своей наложницей, а теперь и фавориткой. Боюсь, одного смирения будет недостаточно. Нужно сбежать из этого места. Я определенно должна вырваться из лап тирана, у которого стала узницей. Нет, тут оставаться нельзя. Это неправильно. Ивар Остин заплатит за свои преступления, как и весь его род. Но сейчас, оказавшись в таком положении, мне следует оставить месть и задуматься о себе. После убийства бастарда должен же быть человек, с которым я смогу почувствовать себя матерью».
– Этим человеком будешь ты, малыш, – поглаживая живот, сказала она вслух.
– Ого! – рассмеялась Локмания. – Думаю, ты рано заговорила с ребенком. Хотя, я тебя понимаю. Скоро начнешь ему книжки читать, разговаривать с ним по ночам и засыпать такой счастливой, что я немного завидую.
– Я долго об этом мечтала, Локмания, – призналась Алекса. – Пусть этот ребенок от господина Дауда, но главное, что это моё сокровище…, за которое я глотку перегрызу!
Привратница слегка растерялась, увидев облик чудовища в глазах прекрасной девушки. Может быть, никто не воспринимал её всерьез, как и слова о мести, но Локмания, заглянув в душу Алексы, увидела там человека, вскормленного ужасами войны и жестокости. Женщина не могла представить, какие кошмары пережила фаворитка господина Дауда, однако такой человек пойдет на все, лишь бы добиться своего. Не важно, что это будет: обычная месть, побег и защита дитя, Алекса добьется цели, даже если умрет ради неё.
