Текст книги "Сумерки человечества"

Автор книги: Кирилл Тимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)

– Эй, наверху! – я даже ладони рупором сложил, чтобы было лучше слышно, – Вытаскивайте нас отсюда! Сами не справимся! И быстрее!

Примерно с минуту, показавшейся мне самой одной из самых томительных и медленных за всю мою жизнь, сверху не было никакого ответа, только частые одиночные выстрелы и вопли голодных зомби. И когда мне уже начало казаться, что про нас просто забыли, на краю дыры показался один из карателей. Одна щека у него была рассечена, и оттуда капала кровь, в руках уже ножка стула вместо оружия, да и весь вид был очень даже помятый.

– Вы еще живы? – в голосе чувствовалось подлинное удивление, но этому факту каратель скорее был рад, чем расстроен, – Нас тут сильно прижали, вряд ли выбе… О господи! – каратель заорал что-то совершенно невразумительное после последнего высказывания, когда ему на спину прыгнуло что-то небольшое, но очень быстрое, мгновенно вцепившись в голову. Не удержавшись на краю, и жертва, и хищник упали вниз, грохнувшись в шаге от нас. Я быстро выхватил фонарь и включил его, беря зомби в луч света. Каратель уже даже не отбивался, зомби моментально проломил ему череп и сейчас зубами рвал мозг несчастного, настолько увлекшись этим занятием, что, наверное, даже не заметил падения.

– Господи, помоги, – прошептал Михалыч, глядя на эту картину, – что же все так плохо? – мне даже показалось, что с горечью в голосе и едва сдерживаемыми слезами.

– Кто бы говорил, – тихо заметил я, свободной рукой потянувшись к пистолету.

Зомби после этих слов оторвался от еды и глянул на меня. Он, наверное, очень близко подошел к той стадии, за которой окончательно теряются человеческие черты и тело мутирует в совершенно мерзкое и уродливое существо, издевательство над логичным порядком вещей. В то, что выжившие называют «мутантом». Во всяком случае, видел он хорошо, налитые кровью белки, с какими-то бельмами вместо зрачков, поворачивались вслед за движениями моих рук. Слепящий свет, бьющий в глаза, похоже, нисколько его не беспокоил.

И резко, во весь голос, во всю силу своих мертвых, не способных дышать, но все же работающих легких, если именно ими он пользовался, заорал.

Даже не заревел, а как-то по девчачьи завопив. У нас так девчонки во время археологической практики визжали, когда все после рабочего дня ходили к реке купаться. Вода там холодная и остроумные, но не вполне адекватные ребята вроде меня иногда встречали их фонтаном брызг, просто для прикола.

Вопил ведь мутант, даже не поднимаясь, словно на испуг брал. Я рефлекторно закрыл лицо и горло руками, испугавшись, что оно сейчас на меня бросится. А тварь, среагировав совершенно иначе, бросила тело и скрылась в темноте.

– Умная сволочь, – пробормотал я сквозь зубы после недоумения, вызванного столь нехарактерным поведением. До меня не сразу дошло, что визжал зомби специально, для отвлечения внимания от оружия. Увидев, куда движется рука, тварь все же сообразила, что против огнестрельного оружия с такого расстояния шансы у нее невелики, а потому сбежала в темноту до более удачной возможности напасть.

За пистолетом я все-таки полез, решив не встречать больше такие сюрпризы без оружия в руках. К тому же сверху стрелять перестали, еще больше ухудшив мое настроение. Перед глазами сразу предстала картинка, как толпа зомби жрет тела карателей, задавив их численным перевесом. Сейчас, как ни цинично, им есть чем заняться, но никто меня не убедит, что после того, как закончат разрывать на куски остатки отряда, ни один из не решит спуститься вниз в поисках добавки.

Рука уткнулась в теплую кожу ремня, но рифленую и такую успокаивающую ручку пистолета я там не нашел. Проведя чуть дальше по боку ладонью, убедился, к своему ужасу, что ее там вообще нет. Мысль о том, что случайно промахнулся и сунул оружие мимо, отмел сразу, звон упавшего пистолета я бы услышал.

– Не это ли случаем ищешь? – под самым ухом прошипел так и висевший на плечах Михалыч, ткнув стволом пистолета мне в бок, под ребра, – Не надо оружие так быстро убирать далеко, оно еще может понадобиться. Пусть и не только тебе.

– Ты что, идиот? – прошептал я, все же поднимая руки, не давая ему повода выстрелить сразу, – неужели ты действительно будешь в меня стрелять? И как потом собираешься выбираться отсюда? Со сломанной ногой?

И это еще, что здесь зомби уже отъевшийся. Господи, да он в любую секунду может на нас бросится!

– Ты меня вытащишь! – ткнул Михалыч пистолетом еще сильнее, – А это всего лишь для уверенности в том, что у тебя не возникнет желание меня где-нибудь бросить. Все же такая тяжкая ноша… – добавил он с ехидным смешком, – Ну, двигайся! – последние слова сказал уже с нотками приказа, подтвердил их очередным тычком ствола под ребра, – Мы либо выберемся отсюда оба, либо так же оба здесь и останемся. Мне, понимаешь, терять уже нечего.

– Ты в своем уме? – спросил я, вначале несколько раз ругнувшись, – Куда идти? Да и как ты себе это представляешь, с таким зомби на хвосте?

– Если он появится, я в него выстрелю, можешь не волноваться, – ткнул он меня еще раз, а после этого потянул назад. Я отступил на несколько шагов, а потом почувствовал, как Михалыч ткнулся во что-то спиной.

Похоже, что в стену.

– Стой смирно, – гадко прошептал он мне на ухо, а потом крикнул в сторону остального коридора, – Эй, тварь, иди сюда! Пока мы сами не ушли!

Естественно, на такой шум зомби не мог не отреагировать. Яростный вопль раздразненной твари разорвал воздух. Меня даже передернуло, сколько в нем было неприкрытой злобы и голода. А потом она бросилась в атаку, жадно и споро, не успев даже толком подготовиться. Выскочила из темноты, растопырив руки в стороны, несясь прямо на меня.

Так сосредоточилась на нас, что даже не смотрела под ноги, почти сразу же поскользнувшись в крови и упав на колени. Не переставая визжать как недорезанный поросенок, зомби тут же начал подниматься, грозя добраться до нас, а точнее, до меня, своим телом словно щитом закрывающим подлого карателя и не смевшим шевелиться под дулом пистолета.

Михалыч убрал оружие от моих почек и вытянул руку, стараясь прицелится в зомби. Наверняка испугался, что разорвав меня, мутант не остановится.

– Выстрелишь? – бросил я ему в порыве смелости, которой сам не ожидал, – Тогда стреляй, погань! – и, схватив за вытянутую руку, перекинул через себя. Будь он в лучшем состоянии и крепко стоя на двух ногах, ничего у меня бы не получилось. Только сейчас у него и не было толковой точки опары и весь прием оказался не сложнее, чем перевернуть мешок картошки.

Мертвяк, успевший подняться и снова прыгнуть, вцепился в упавшего карателя, вцепившись в него руками и ногами. Михалыч закричал и попытался попасть в зомби Первый выстрел вообще прошел мимо, второй попал в грудь, чуть ниже шеи, а вот третий даже не успел сделать. Зомби ударил по оружию с такой силой, что выбил пистолет, отлетевший на другой край комнаты. Закричав еще сильнее, Михалыч схватился за сломанное запястье, но все же успел подставить локоть под зубы, направленные ему в шею.

– Предатель! – заорал он не, пытаясь сдержать зомби, вцепившегося ему в руку и рвавшего пальцами кожу и мясо на плечах и шее, – Крыса!

– Сам ты крыса! – я прижался к стене и бросил взгляд наверх, где на краю дыры уже появился первый зомби, невидящими глазами глядя вниз. Туда путь, получается, заказан, мертвяки на самом деле смогли туда пробраться.

Пока мутант еще добивал извивающегося карателя, я развязывал веревку на поясе. Может, даже хорошо, что не умел завязывать сложных узлов, потому что и развязывать их сложно, а простой узел, почти бабочкой, можно развязать за пару секунд. Отбросив в сторону ненужную уже веревку, даже не стал тратить время, чтобы подобрать пистолет, выбитый из рук карателя, а просто бросился бежать, надеясь только, что увлеченная трапезой тварь не обратит особого внимания на громкие шаги, предательским эхом разлетающиеся по всему помещению.

Почти в полной темноте мимо меня мелькали отключенные лампы, свисающие сверху обрывки давно обесточенных кабелей, какие-то ведущие двери, запертые или распахнутые настежь. Я в тот момент был слишком испуган, чтобы остановиться и рационально подумать над происходящим. Отзывающие сзади собственные шаги в моей голове трансформировались в топот всевозможных монстров и чудовищ, умерших и переродившихся. Разявив слюнявые пасти и оскалив невероятных размеров клыки, они неслись за мной по пятам, почти хватая за пятки, чтобы потом сожрать и мутировать еще сильнее. Лишь наткнувшись на идущий вниз эскалатор, отключенный и со сбившимся полотном, и чуть не свалившись с него, я заставил себя остановиться и успокоиться, а уж потом куда-то снова нестись.

Сердце бешено стучало, отзываясь гулкими ударами в лобовую кость изнутри. Все существо напряглось, почти специально выискивая в почти кромешной темноте, где можно было разглядеть лишь общие очертания окружавших меня стен, звуки приближающихся зомби. Кажется, если бы сейчас услышал хоть один вопль мертвяка, почуявшего добычу, то даже бы вздохнул с облегчением, приняв его как должное. Душа рвалась снова подскочить и нестись дальше как угорелый, в слепой надежде, что где-то впереди окажется выход. И каждый раз напрягая все усилия, я подавлял в себе эти желания, заставляя стоять и просто думать, как выбраться из этой ситуации. Мысли даже не то, что сбивались с толку, а просто не хотели появляться в голове, все носясь вокруг вбившейся, как гвоздь, в голову мысли: «сейчас тебя догонят и сожрут! Сожрут и кости обглодают! И никто никогда тебя не найдет!»

– Все, хватит! – велел я сам себя, но тут же вжал голову в плечи, так громко прозвучал собственный голос, усиленный эхом. Не хватало еще, чтобы успокаивая себя, я взбудоражил парочку зомби, вполне возможно, замерших где-то неподалеку.

Постепенно, как из головы выветривался адреналин, в голове выстраивалась безрадостная картина. Я оказался совершенно один, без оружия, даже самого простого фонарика, в темноте, черт знает где, да еще с толпой зомби вокруг.  Вспомнив, что я здесь единственны живой, но не одинок, снова передернулся. Надо было найти хоть какое-нибудь укрытие, пусть даже ненадежное, но способное хоть от простых мертвяков спрятать.

Постепенно глаза привыкали к темноте, но я все равно почти ничего не видел. И поэтому жутко испугался, когда под ногой хрустнула кость. Едва успел зажать самому себе рот, чтобы не заорать от страха. Несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, а потом присел, рукой нащупывая, на что же все-таки напоролся. Пальцы нащупали грубую ткань, плотную, чуть трескавшуюся, когда ее мял. Потерев пальцы друг об друга, я понял, что трескалась не ткань, а засохшая кровь, которой она была пропитана насквозь. Чуть позже пальцы нащупали воротник, соскользнули с него и коснулись обглоданного позвоночника. На нем еще оставалось мясо, по ощущениям при прикосновении больше похожее на вареную колбасу. Я почувствовал, что сейчас меня вырвет и отшатнулся, непроизвольно вытирая руку об стену.

– Сколько же ты здесь лежишь, друг? – спросил я почти неразличимое в темноте тело, боясь, что сейчас он воскреснет и кинется на меня.

Любопытства ради попытался нащупать подошвой ботинка его голову, но почти сразу после воротника позвоночник заканчивался. Кто-то или что-то сорвало ему голову, а потом уже наелось мяса, преобразовавшись во что-то очень мерзкое.

Надо было выбираться отсюда как можно быстрее. Перешагнув через скелет, я почти сразу же наступил в другой, судя по хрусту, прямо на грудную клетку. Только в этот раз принял это спокойнее, как противную, но все же необходимость, от которой нельзя было отказаться. Возможно, среди костей и было что-нибудь полезное для меня, зомби клептоманией не страдают, а вот от вещей, которые были при человеке в момент смерти, обычно не избавляются, когда снова оживают.

Пальцы левой руки, которыми держался за стенку, медленно продвигаясь вперед, столкнулись с пластиковым косяком двери, а парой секунд позже нащупали ручку. Я повернул ее и дверь, почти не скрипнув, открылась. И замер, чувствуя, как учащенно забилось мое сердце. Возможно, это то самое укрытие, на которое сейчас и надеялся. Закрыться там, и ни один зомби, если только я не буду сильно шуметь, меня не найдет. Несколько повеселевший от таких мыслей, открыл дверь пошире.

И тут же отшатнулся, сраженный потоком вони, хлынувшей из щели. Точнее сказать, вонь была почти везде, от нее не спрячешься, любой мертвец, особенно те, кто постарше, воняют наперегонки с давно заброшенной помойкой. За все это время я уже успел к ней привыкнуть, так что почти не обращал внимания. Даже здесь, в запертом и не вентилируемом помещении, как-то не подумал, что и здесь должно вонять. Запах гнили преследующий повсюду, отступил, но не потому, что ослабел, а потому что прижился. А вот сейчас решил напомнить, собравшись в одном месте и обрушившись на меня со всей силы. Издав стон, полный отвращения, я отшатнулся, глотая спертый воздух широко открытым ртом.

Получается, мое возможное убежище превратилось в братскую могилу, с до сих пор не законченным процессом разложения. И оставалось у меня два пути. Первый заключался в том, чтобы просто найти другое, такое же помещение. Только, несколько более гигиеничное. Второе, более сумасшедшее, предлагало забыть о вони и все равно зайти туда, хотя бы за тем, чтобы посмотреть, может, там есть что-нибудь полезное.

И, понимая, что в любом случае я проиграю, выбрал второй вариант.

Вдохнув поглубже и, натянув горло водолазки на самый нос, быстро открыл дверь и, пока не растерял решимость, вошел внутрь.

Вонь буквально убивала, вторгаясь в голову и единым ударом вышибая оттуда все, что было внутри. Оглушенный, я прислонился к двери и несколько секунд тряс головой, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями.

И, хоть каждый вдох давался с трудом, вбирая куда как больше миазмов разложения, чем кислорода, смог заставить себя хоть что-то делать.

Проведя рукой по стене, я нащупал переключатель и щелкнул, даже не рассчитывая на что-то, а скорее, по привычке.

К моему удивлению, под потолком вспыхнули две ртутные лампы, больно резанувшие по глазам ярким светом. Закрывшись от них рукой, я подождал несколько секунд, пока глаза перестроятся, после чего убрал ее. Еще немного щурился, успев отвыкнуть от такого освещения, но жить уже было можно.

Помещение, высветившееся после неожиданного включения лампового света, было небольшим и вряд ли исполняло какую-либо важную задачу. Зато, похоже, оно не имело других выходов, и было с очень прочными стенками.

Потому здесь и пытались спрятаться некоторые выжившие. Только неудачно.

Прямо перед дверью были навалены в баррикаду перевернутые железные столы, в двух местах разбросанные и оставившие в укреплении большие, уже не закрытые, дыры. Как ни странно, практически на каждом таком столе были следы от пулевых попаданий. Не смотря на все, что успел повидать, я все же не мог представить зомби, способных стрелять даже из пистолета, не говоря уже об автоматах. Значит, здесь защищались от людей.

Перевалившись через импровизированное укрытие, я обнаружил источник вони. Человеческие тела, разорванные, искалеченные, буквально вывернутые наизнанку. И все без голов. Казалось, нападавшим нужны были только головы, а все творилось остальное из чисто садистского удовольствия. В самом центре защищенного участка пол обуглился и даже пошел пузырями.

– Эй, парень, ты меня слышишь? – вперемешку с помехами раздалось из темного угла, не захваченного светом ламп. Оттуда виднелись ноги в лакированных ботинках, лежавшие в луже крови.

Удивленный таким неожиданным обращением в, как мне казалось, абсолютно вымершем подземелье, я даже не стал задумываться над тем, что это может быть ловушка, и смело шагнул в темноту, вытащив за ноги изуродованный труп. Практически все, что было выше пояса, отсутствовало, а из сплошной раны, в которую превратился торс, вываливались остатки внутренностей.

Зато сам пояс, а так же все, что на нем было, уцелело. Там была кобура, с запасной обоймой, которую я механически сунул в свободный карман, но без пистолета. Из оружия остался только стальной стек, который я не побрезговал взять. Все же гораздо лучше, чем пустые кулаки. Главное, что обратило на меня свое внимание, было простенькая черная рация с небольшой антенной, которая каким-то чудесным образом ожила и даже мигала зеленым огоньком, сообщая, что идет сигнал.

– Да? – полуспросил я, не ожидая впрочем, что мне ответят. Может, мне просто показалось, но, почти напугав меня, рация снова заговорила.

– Слава Богу, что камеры еще работают, так бы не увидел тебя! – сказал голос с облегчением, и я рефлекторно оглянулся. Камера наблюдения здесь действительно была, но выглядела как совершенно неработающей. Хотя я в этом не разбирался, может, и работа, только не поворачивалась. Не все же они крутятся как полоумные.

–  Кто ты? – спросил рацию, оглядываясь в поисках других камер.

– Павел, можешь просто Пашкой звать, – быстро ответил голос, – из местной охраны. Павел Свиридов, если быть точным. Рад познакомится.

– Михаил Трофимов, – так же представился я, – мне тоже очень приятно.

– А я вообще в счастье! – обрадовался голос в рации, – сижу тут четвертую неделю, никого живого больше не видел, только эта нечисть мертвецкая. Тут еще частично камеры внешнего обзора работают, так что я видел, как здесь эти несчастные поселились, прямо над нами, пусть даже и не подозревали. Хотел сначала их на помощь позвать, но ни один микрофон не работал. Даже предупредить не мог, что здесь полно зомби.  Вот только сейчас дождался, когда вы найдете бункер. Кстати, ты не похож, на тех уродов, что лагерь разгромили. К тем бы я даже в лучшем состоянии не стал бы обращаться.

– Так ты все видел? – удивился я, выпрямляясь во весь рост и чувствуя, как от рации пахнет тухлой кровью.

– Практически. Только не это сейчас важно. У меня здесь датчики, они засекли вертолет, что сюда летит, так что у нас очень мало времени.

Быстро слушай и реагируй еще быстрее. Ты сейчас в бывшей комнате охраны.

Здесь эти психи замуровались, когда бардак начался, так что оружия здесь больше не осталось. Да оно тебе сейчас и не особо понадобится.

– Ага… Мне оружие вообще не нужно… – сыронизировал я, но меня прерывали.

– Слушай и делай! – рявкнул Павел, – этот вертолет, может быть, наш единственный шанс выбраться отсюда. Я бы сбежал и один, но мне нужно два ключа, чтобы открыть двери, а у меня только один. Второй здесь, понял.

Сейчас подходишь к железному шкафу, прямо по левую руку от тебя, открываешь дверцу, там должна быть верхняя полка… Да нет, левее! Он прямо в стену вделан… Да, вот здесь. Верхняя полка с отдельной дверцей.

Там кодовый замок. Вбивай точно те цифры, что я скажу, если неправильно вобьешь, лишишься руки.

Я до этого следовал инструкциям, но на этом месте чуть притормозил, остановив руку в двух сантиметрах от кнопок замка.

– В смысле? – меня заинтересовала возможная угроза.

– Там заряд взрывчатки, при неверной комбинации он срабатывает, взрыв не очень мощный, но руку до локтя срывает. Не тормози… Пять, потом один, потом снова пять, еще один, восемь, девять, два, снова пять, потом ноль, четыре, снова девять, три, снова один, три, два и снова ноль. Должно щелкнуть!

Замок после последней цифры резко щелкнул, и дверца открылась без всякой помощи с моей стороны. Небольшой такой сейф, в котором был всего один предмет.

– Пластиковая ключ-карта, – сообщил я, поднимая ее на тонкой металлической цепочке, – Все правильно?

– Отлично! – Обрадовался голос из рации, – Все верно. Теперь слушай дальше. Раньше можно было пройти коридором, но его мы взорвали, когда пытались мертвяков отсечь от еще незараженных участков…

– Да что у вас здесь за бункер такой! – поразился я, не выдержав.

– Потом расскажу… Сейчас прямо над твоей головой люк вентиляции, видишь его? Пожалуйста, скажи, что видишь, эта вертушка все ближе.

Я запрокинул голову. Прямо надо мной, с сорванной решеткой, было отверстие люка. Потолки здесь низкие, рукой можно свободно дотянуться. Я коснулся рукой края люка, но зацепиться было не за что. Придется подтягивать стол, чтобы влезть.

– Хорошо, теперь лезешь туда. Да, правильно, двигай стол, так легче будет. Там ход прямой, главное, не сворачивай никуда, там только дополнительные ответвления. И вниз не провались! Когда доползешь до винтов, скажу, куда лезть дальше…

Вентиляция представляла собой широкий квадратный проход с металлическими стенками, покрытыми толстым слоем пыли и обравшейся в клочья паутины.

Воздух ничто больше не гнало по трубе к решеткам, поэтому ползти было легко, только от каждого движения труба отдавала жестяным грохотом, немного прогибаясь под моим весом. Были боковые ответвления, но я, помня о предупреждении, в них не совался, просто все время полз вперед.

– Слушай, Паш, – обратился я к рации, – пока ползу, развлеки меня историями, что же это за сооружение такое? И почему о нем никто не знает?

– Ладно, к черту конфиденциальность, все равно это уже никого живого не касается, – решился бывший охранник, – бункер этот был построен всего четыре года назад. Место выбрали специально, как можно удаленнее от город и вообще от любых поселков, где жили люди. Дополнительно сверху еще лесок насадили, чтобы любые следы раскопок спрятать. Ты вообще ползешь? Ну, ползи… Тут уровень секретности был как в личных записях президента. Хотя он о нем тоже не подозревал. Иначе велел бы все здесь свернуть или, в лучшем случае, вывести за пределы населенных территорий.

Здесь велись разработки биологических сывороток. Догадываешься, к чему я клоню? – конец фразы многозначно  завис в воздухе, но мне больше подсказок не надо было. Ответ сам быстро пришел на ум.

– Так здесь разработали эту заразу? – ужаснулся я, чуть не потеряв направление.

– Почти, – голос в рации смутился, словно не очень хотел об этом рассказывать, – здесь его улучшали. Первичные версии привозили в стальных кейсах какие-то мужики в костюмах. Я был при передаче, потому и говорю. Даже скажу, что и они, и наши ботаники знали, что это такое. И все равно с этим работали.

– Какие ответственные, – фыркнул я, снова чуть не свернув. Здесь воздух не был таким вонючим, но стал гораздо теплее. Мне даже стало душно. Я подумал, что это от того, что труба заметно опускалась вниз. Не настолько, чтобы соскальзывать с нее, но так, чтобы это чувствовать невооруженным взглядом.

– А вот и не угадал, – встал на защиту голос, – заразу не здесь выпустили. Даже сюда ее к нам занес один из рабочих. Приехал сюда уже с укусом, на складе обратился, перекусал всех своих, а потом по нарастающей. А уж после этого кто-то перевернул стенд со всеми наработками. Оттуда и всякие живчики полезли, небось уже навидался таких?

– Угу, – буркнул почти себе под нос, устав ползти на локтях.

И почти сразу же после этого вентиляция неожиданно кончилась, и я ввалился в небольшое помещение с расположенными на противоположной стене мощными и большими винтами.

– Паш, кажись, я до винтов добрался, – сказал я в рацию, поднимаясь на ноги.

– Молодец, теперь иди к стене справа от винтов. Там должна быть лестница из скоб. Ее сделали специально для техников, чтобы легче было за винтами следить. Поднимешься по ней и попадешь в небольшое помещение, это мастерская, оттуда будет дверь и длинный коридор. Идешь там налево и минут через пять бегом ты на месте. Я с ключом буду там. И торопись, вертушка с минуты на минуту будет здесь.

Я и сам об этом догадывался, поэтому не стал задерживаться. Лестница была очень даже схематичной, простые стальные скобы, вбитые в стену, без всяких поручней и других предохранений от неожиданных и случайных падений. В любое другое время я бы десять раз подумал, стоит ли по ней подбираться, но сейчас у меня не было времени даже нос почесать.

Матерясь и стараясь не смотреть под ноги, я лез по скользким и холодным ступенькам, на которых даже конденсат собрался. Руки и подошвы очень быстро стали мокрыми, отчего я еще больше боялся соскользнуть.

Лестница была даже еще более высокой, чем думал, и хоть я даже не считал ступени, отмахал никак не меньше пары сотен ступенек, прежде чем рука схватилась за край распахнутого люка.

Взбудораженный таким, подъемом, я даже не стал оглядываться, а распахнул дверь и помчался по коридору, успев все же заметить, что справа он был наглухо закрыт тяжелыми стальными дверями. Ботинки гулко стучали по полу, а я все так же несся по темному коридору, лишь местами освещенным слабыми фосфорными маячками.

А вот и нужная мне дверь. Небольшая такая железная дверка, ничем особенным не примечательная, но с двумя замками по обеим сторонам. Один горел зеленым светом, а второй все так же оставался с красным индикатором.

– Павел! Ты где? – крикнул я в темноту, пытаясь вспомнить, были ли где ответвления от коридора, из которых можно пробраться в другие части.

Вроде были, но все перекрыты. Если только с другой стороны не открываются.

Ответом мне было только эхо, быстро, впрочем, затихшее. Я выругался. Сам меня гнал, будто за мной с клещами бежал, а вот сам опаздывает. Надеюсь, с ним ничего серьезного. Все же, если не он, так бы и блуждал здесь без всякого толка, пока бы мертвецы не поймали. В запертом со всех сторон помещении так бы все и закончилось. А этот парень все же вроде как жизнь мне спас. И у него второй ключ… Хотя тут один замок уже вроде как открыт.

Я достал рацию и переключил ее на вызов. К моему невероятному удивлению, огонек не мигнул, реагируя, потому что он вообще не горел. Если заряд сел, то это очень плохо. Мгновенно занервничав, я перевернул рацию, чтобы снять панель и посмотреть батарейку. Только в ней вообще не было батареи, только пустое место с торчащей пружинкой. Кто-то уже давно вытащил ее для чего-то другого.

– Да что же это такое! – мне стало страшно еще сильнее чем прежде. Не могут быть галлюцинации настолько совпадающими с реальностью!

От злости швырнул рацию об пол, и почти сразу же там ударилось что-то мягкое. Не веря своим глазам, я подошел ближе и присел рядом. Прямо под открытым замком лежало обезглавленное тело в синем камуфляже. Тело лежало здесь не первый день, кровь уже свернулось, да и гниение уже началось. Трясущимися руками я нащупал на груди трупа бейджик и сорвал его, поднеся к замку, единственному источнику света, пусть и цветному.

– Павел Свиридов… – прочитал я севшим голосом и прислонился к двери, чувствуя, что сейчас схожу с ума, быстро и без промедления. Надо было успокоиться.

Дверь почти сразу завибрировала, передавая снаружи гул каких-то двигателей. Вскочив, я одним движением ключ-картой открыл второй замок и пинком распахнул железную дверь. Мимо, на низком бреющем полете пролетал военный вертолет, тяжело вооруженный, но с местами для десанта.

– Эй! – заорал я как сумасшедший, размахивая руками  пытаясь привлечь к себе внимание, – Я здесь! Я живой!

Мне было уже все равно, враги это или друзья. Лишь бы люди, хоть чье-то общество, чтобы окончательно не сойти с ума.

Эпилог.

– Не улетай! Здесь есть живые! Пожалуйста!!! – надорванный вопль пробился даже через гул лопастей вертолета, когда он на бреющем полете, постепенно набирая высоту, пролетел над остатками лагеря беженцев, окруженных уже рассасывающейся толпой зомби. Часть мертвецов отвлеклась на пожирание убитых собратьев, сбиваясь в плотные кучки над распростертыми телами, другие оказались слишком далеко от оставшихся живых, чтобы среагировать на них, просто замирая или отползая куда-нибудь в тень. Хотя еще около пары сотен зомби, волнуясь и давя друг друга, толпилась у одного из трейлеров, расшатывая его стенки.

Наверху сидели три или четыре человека в старом, складском камуфляже, безоружных и отчаявшихся. Один использовал разряженный автомат как дубинку, держась за ствол и стуча по головам тех мертвяков, что пытались подтянуться на крышу. Особенных шансов у них выжить не было, да они и сами это прекрасно понимали. И последнюю надежду в душе сломал пролетевший мимо вертолет. Сначала кричали и размахивали руками, радуясь, что все окончено, но когда вся стальная махина пролетела мимо, радость мгновенно переросла в отчаяние. Они ведь не знали, что вертолет уже сделал все, зачем прилетел.

Я поводил взглядом быстро удаляющиеся силуэты карателей, оставшихся внизу, пытаясь разобраться, чувствую ли что-нибудь, обрекая их на смерть. Хотя машиной управлял не я, но мог хотя бы попытаться настоять, чтобы их взяли, просить. Одного даже узнал, это был тот самый Колян, которой умудрился даже из последней заварухи выбраться. Жаль, что отсюда у него выходов уже не будет.

Чуть поправив ремни безопасности, которыми был привязан к креслу, отвел взгляд от проносившихся внизу пейзажей и посмотрел на человека, втащившего меня на вертолет. С трудом разжав запекшиеся губы, я, не отводя взгляда, процедил:

– Господин полковник… Решили, что мне не стоит так дешево помирать?

Человек, который и засадил меня в этот отряд, прежде чем отправить его на убой, только еще сильнее нахмурился.

– Ты, пацан, просто ящик Пандоры. От тебя неприятностей больше, чем ото всех грехов вместе взятых. Хотя тут больше бригадир ваш виноват.

Долбанный придурок, – почти сплюнул он, старательно избегая моего взгляда, – если бы я знал, что на эту операцию отправится твой отряд, никогда бы туда тебя не сослал. Черт, да не могу же я следить даже за тем, куда карателей направляют! Я войсковой командир, а не псих с пистолетом! – последние слова явно были обращены не ко мне, а к кому-то другому.

 – Так вы знали, что здесь будет? – удивился я, снова посмотрев вниз.

Лес уже сменился обыкновенным лугом, по которому шло старое шоссе. Прямо по нему вертолет и держал курс.

– Конечно, мы знали! – почти заорал на меня полковник, но быстро взял себя в руки, – То есть, мы знали, что здесь есть какие-то особенности в развитии зомби, но нам нужны были точные результаты для подтверждения данных. А людей отправлять было жалко, послали первый попавшийся отряд.

В котором ты умудрился оказаться!

– А вам какое до этого дело? – резонно поинтересовался я, все никак не способный взять в толк, ради чего меня вообще спасали. Нет, я им был благодарен, но все же, вряд ли от этого человека можно было ожидать сердечных чувств.

– Такое! – рявкнул в ответ полковник, взбешенный, видимо, тем, что я все еще чего-то от него допытываюсь, вместо того, чтобы бросаться целовать ему ноги, – Ты знаешь, во сколько обошелся? Чего стоило тебя от расстрела отмазать?