Текст книги "Алый - цвет жизни"

Автор книги: Кирилл Кривицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

   Единственное, что затмевало тягу внука к оружию – это знания. Хайрат вспоминал себя в его возрасте. Как он постоянно отлынивал от учебы, симулировал болезни, как убегал из душного шатра на улицу при первом же удобном случае, в общем, интересовался чем угодно, лишь бы не учеба. Кай в этом плане был полной его противоположностью, мальчик даже не впитывал знания, он их не жуя проглатывал и постоянно требовал добавки. В свои пять лет орченок свободно говорил на нескольких языках: на орочьем, при этом, прекрасно понимая староорочий и на всеобщем людском языке, но самое удивительное, что Кай говорил на тролльем и гоблинском. Хайрат последние два языка знал с пятого на десятое и этого хватало худо-бедно общаться с соседями, в крайнем случае, разговаривали на всеобщем. Кай, не удовлетворился несколькими фразами, но выяснилось это позже.

   Все дети горного клана в свободное время где-то болтаются, занимаясь своими делами, и Кай не был исключением из правил. Дед, заметив тягу к знаниям, не слишком усердствовал. Дав строго отмеренный кусок материала и убедившись, что внук его усвоил в принудительном порядке отправлял на улицу дышать свежим воздухом. Кай тут же ускользал в горы вместе с Шалой, неизменной спутницей в его путешествиях по горам и телохранителем в одном лице, потому Хайрат не переживал за внука. Орочья овчарка могла расправиться со снежным барсом, горной кошкой, как ее называли урук-хай, не говоря уж о более мелких хищниках, в общем, защиты надежней придумать сложно. Так продолжалось довольно долгое время.

   Хайрат, когда внук выдал длинную фразу на тролльем, сильно удивился, разобрав из нее лишь пару слов, а когда он палочкой вывел непонятную загогулину в ящике с речным песком, служившей заменой бумаге, долго задумчиво чесал затылок. Шаман даже и не подозревал, что у троллей есть своя письменность. После расспросов внука выяснилось, что Каю было скучно просто так гулять: к охотникам его не пускали по малости лет, сверстники же сторонились маленького шамана и слишком необычного паренька в одном лице, не принимая в свои игры. И вот, в один прекрасный день, отлавливая мелких духов в компании овчарки, Кай встретил в горах тролля, лишь чуть старше его самого. Обоих пареньков распирало любопытство, вопросы табунами носились в маленьких существах, но язык жестов оказался катастрофически мал и нормально общаться они не могли.

   Кай рассудил, что шаман клана просто обязан знать не только свой собственный язык и недолго думая, заявился в пещерное стойбище горных великанов. Кыхтуру, шаману клана Бурого Медведя новоявленный ученик был нужен не больше чем чирей на заднице, но Кай оказался более настойчив. Получив отказ на вежливую просьбу, парень намертво заморозил тотем клана, сказав, что разморозит его только после обучения. Впечатленный мощным всплеском силы, Кыхтур попытался связаться с духом прародителем, но после двух неудачных попыток принялся обучать орченка ударными темпами – никогда еще троллий шаман так упорно, а главное долго и плодотворно не работал! Но результатом оказался доволен – Кхат, тролльчонок, встреченный Каем приходился Кыхтуру племянником и будущим шаманом. Маленький тролль, смотря на орченка, едва дотягивающего макушкой ему до подмышки сам стал проявлять больше усидчивости на занятиях. Взыграла ревность и ущемленная гордость – Кыхтур постоянно ставил Кая ему в пример, и заметив что племянник неподдельно старается, ловко перевел занятия в плоскость соревнования. После окончания обучения, Кыхтур попросил Кая разморозить духа, на что получил ответ: – "Я заморозил только тотем, а Бурого Медведя попросил не отвечать". От хохота тролльего шамана едва не обвалился потолок в его пещере, но Кай обещание сдержал и тотем разморозил.

   Убедить Ляхашша, шамана гоблинов клана Каменной Змеи обучить языку уже двух учеников не составило особого труда. Мелкие серокожие существа с длинными подвижными ушами сновали по горам во всех направлениях и были в курсе основных новостей, потому, не дожидаясь заморозки своего тотема, Ляхашш безропотно согласился. К обучению маленький серокожий шаман приступил со всей ответственностью и тщанием, ему льстило, что орченок, на полголовы выше его ростом и тролль-недоросль на все три преданно заглядывают ему в рот, когда он им что-нибудь рассказывает.

   Подивившись находчивости внука, сумевшего убедить двух шаманов выучить его своим языкам и некоторым шаманским приемам, порадовался тому, что Кай наконец-то нашел себе друга, хоть тот и был троллем. Хайрат философски рассудил, что у каждого есть свои недостатки, а знакомства, с детства подкрепленные дружбой, пригодятся всегда, к тому же то, что Кай свободно разгуливает по стойбищам соседей, а Кхат зачастил в их стойбище тоже дело очень полезное для налаживания контакта и сотрудничества. Горы хоть и большие, но не бескрайние, чтобы жить и не встречаться с соседями. Даже если не хочешь, общаться придется, тем более, что внук, походя умудрился сгладить вековое недоверие между тремя народами показав всем, что, не смотря на внешние отличия они не такие уж и разные. Настороженность шаманов при необходимых встречах для решения неизбежно возникающих вопросов довольно быстро сменилась, как ни странно, доброжелательностью – три расы, проживающие в горах, объединял один закон – дети неприкосновенны при любых обстоятельствах. Нашлись и общие темы для разговоров никак не связанные с повседневной жизнью кланов, встречи с каждым разом становились все более неформальными, все больше напоминая встречи стариков, судачащих о том – о сем, в том числе и о клановой политике как бы между делом. Отношения постепенно налаживались.

   Но самой удивительной была противоестественная связь Кая со льдом, полностью оправдывающая имя. Орки, особенно те, что выросли в горах, где на вершинах никогда не таял снег, отличались отменным здоровьем и завидной морозоустойчивостью, но даже толстошкурые тролли без шубы в лютые морозы и носа из теплых пещер не казали, не говоря уж об урук-хай и гоблинах. Кай же круглый год бегал в одной меховой безрукавке, тонких шерстяных штанах и в коротких сапожках с прочной подошвой, что такое простуда не знал в принципе. Пару раз старый шаман чуть не умер от беспокойства, когда находил притомившегося игрой на свежем воздухе паренька уснувшим в сугробе. В те моменты орк был очень близок к тому, чтобы убить Шалу, бдительно хранящую, как позднее выяснилось, спокойный здоровый сон мальчика. Останавливало только то, что овчарка находилась слишком близко к Каю, а потому была большая вероятность зацепить внука магическим ударом – о том, что можно позвать кого-нибудь из охотников, обеспокоенный дед забыл напрочь. Внук неизменно просыпался выспавшимся и отдохнувшим, и на странности, связанные с льдом урук-хай махнули рукой. По мере роста, эта связь становилась крепче, Кай носился по свежевыпавшему снегу как заправский эльф по траве, не проваливаясь и не оставляя следов, разгуливал в самую жестокую метель искренне не понимая как в ней можно заблудиться. Что с успехом и доказал, отыскав своих младших братьев-близнецов, заигравшихся на недалеком склоне и пропустивших начало метели, а потому безнадежно заплутавших. Мальчик привел обоих в целости и сохранности. Утара, жена погибшего внука, сильно недолюбливавшая Кая, после этого случая долго пыталась подкармливать самыми лакомыми кусочками беловолосого орченка, шарахавшегося от нее и никак не могущего забыть насмешки и постоянные шпынянья с упреками. Хайрат окончательно успокоился лишь поговорив с Вороном, дух прародитель посмеялся над страхами старого шамана и еще раз напомнил, что часть его имени не зря переводится со староорочьего как Лед.

   Дед не мог нарадоваться на внука, но совсем недавно понял, что ему больше нечему учить Кая, а теперь мальчик преподнес еще один сюрприз, поймал горняка – горного духа, неразумного, как и все низшие духи, но очень сильного, которого подчинить может далеко не каждый шаман. К этому старый орк был не готов – гирлянды воздушниц, водяниц, туманников и, не смотря на то, что Кай любимец льда огневиц уже давно не вызывали удивления, но появление костяшки с горняком в духовных четках внука выбивали почву из-под ног. И еще, Кай не признавался, но старый шаман был практически уверен – у внука есть в загашнике пара – другая кошмарниц, а то и ужасниц. Потому, что особо доставучие подростки, которым Кай не мог навалять в силу малого возраста, долго мучились ночами от плохих снов, пока не извинялись или не переставали шпынять орченка. Духи дурных снов создания столь эфемерные и трудноопределимые, что обнаружить их порою занятие почти невыполнимое, кроме того, эти духи очень нудные в подчинении. Как оказалось совсем не бесполезные, только где внук их мог наловить, а главное каким образом наслал на недругов, шаман не знал – Хайрат лично ставил вокруг стойбища барьер, отвращающий плохие сны. Вспомнив это, Хайрат искренне поблагодарил Ворона за своевременный созыв малого схода, старый урук-хай твердо намеревался ввести орченка в "Круг Шаманов" Ледяной степи. Кай силой и знаниями заслужил право носить тарруш – отличительный знак шамана и получить первое имя официально, а злые духи, если такие заявятся, в лучшем случае осядут в очередной костяшке. Хайрат не сомневался, Кай потом придумает, куда их приспособить, особенно если вспомнить, как маленький орченок использует воздушниц.

   Воздушники – самые распространенные и часто встречающиеся духи в изобилии водятся высоко в небе, но и ближе к земле они тоже часто спускаются, с их подчинения как раз и начинается практика любого шамана. Раньше Хайрат думал, что воздушниц можно использовать только для проветривания шатров, ну или, в крайнем случае, отбросить врага на пару шагов. Кай показал, что эти эфирные создания имеют громадный потенциал – мальчик в силу малого возраста имел большие проблемы с плетением косичек, а тут каждое утро приходилось подолгу ждать, пока Кара расчешет волосы, а затем заплетет две алые косички, означающие, что их носитель имеет два открытых кровных долга. По мнению малыша двадцать – тридцать минут это целая пропасть времени и терять их на всякие прихорашивания непозволительная роскошь. Потому повозившись несколько дней с расчетами, Кай заставил воздушниц расчесывать ему волосы и заплетать косы. Зрелище не для слабонервных. Со стороны, кажется, что в блестящих белоснежных волосах завелись такие же белоснежные змеи, увязывающиеся между собой безукоризненно-ровными плетениями.

   Шаман покосился на внука и усмехнулся, орченок, прикусив губу клычком, увлеченно выводил маленьким резаком на полированной поверхности костяшки знак земника – духа земли. Духа не менее сильного, чем горняк, но еще более сложного как в поиске, так и в подчинении. Кай смахнул последнюю стружку и с любопытством осмотрелся по сторонам.

   Хайрат мысленно пожелал внуку удачи и более не отвлекаясь, взялся за вожжи, подгоняя лошадь – до схода оставалось не так много времени, а ведь еще надо поболтать со старыми знакомыми, обсудить последние события в Ледяной степи до обсуждения в "Доме Предков".

   "Дом Предков" представлял собой небольшую дубовую рощу в самом сердце Ледяной Степи с большой круглой площадкой в центре рощи. На этой площадке с незапамятных времен решались все глобальные вопросы, касающиеся жизни народов, населяющих Ледяную степь: урук-хай, троллей и гоблинов, правда, каждый народ в разное время. Присаживаться на камни, расположенные вокруг неугасимого костра в центре площадки носящей имя "Круг Совета" имели право только Решающие – Тринадцать шаманов, входящие в так называемый "Круг Решающих" и именно "Круг Решающих" правил Ледяной Степью, а сход вождей был нужен только для того, чтобы решать мелкие вопросы, возникающие в повседневной жизни кланов. Но на поляне, было тридцать девять всегда теплых камней по тринадцать на каждую расу, и все тридцать девять шаманов собирались лишь дважды, и было это так давно, что кроме самих шаманов об этом мало кто помнил. Вокруг рощи располагались стоянки, куда приезжали остальные шаманы кланов, входящие в "Круг Шаманов" и место взросления, где молодые шаманы получали свое первое имя, знаменующее переход из категории ученика в полноправные шаманы. Там же шаманы получали и второе имя – имя прародителя клана.

   Хайрат подумал:

   – "Совсем скоро Кай пройдет испытания и станет самым молодым шаманом за всю историю Ледяной Степи, а самое главное все запомнят его как Кайтара из клана Черного Ворона, это уже позднее, когда внук получит второе имя, он станет ... Кем?" – Хайрат не знал, он мог припомнить несколько кланов-любимцев льда, бесследно исчезнувших пять тысяч лет назад, но какой из тотемов достанется внуку, оставалось только гадать. – "Но какой бы Кай не получил тотем он навсегда останется Кайтаром из клана Черного Ворона. Мелочь, а душу греет".

   Кай быстро заскучал, голая степь до самого горизонта ничего интересного не являла, дед погрузился в свои мысли, воздушницы, стремительными росчерками проносящиеся мимо особенно после двухдневного наказания примелькались до тошноты, а вожделенный земник не показывался. Конечно, глупо рассчитывать, что неповоротливый земляной дух ради него поднимется из недр земли, но Кай не унывал, рассчитывая, что дед позволит на обратном пути произвести камлание-призыв. Вдруг повезет?

   Орченок продел тонкий кожаный шнурок в костяшку, повесив ее к остальным, и оценил получившиеся духовные четки – длинные получились, с переливающимися костяшками разных цветов: чисто-белого, мутно-белого, синего, голубого, оранжевого и одной гранитного цвета – гордостью маленького шамана, в ней сидел горняк. Голубые костяшки тоже были его гордостью, но испытать их случая еще не представилось, к тому же их у Кая было много, десяток на четках и еще два десятка в мешочке в сумке, рядом с другими, туго набитыми мешочками с костяшками. Повертев четки, Кай привычно свернул их вдвое и повесил на шею на манер бус, вторые четки с пустыми костяшками всегда висели на поясе – вдруг что-то интересное покажется?

   Кай оглянулся на деда, все еще погруженного в свои мысли и не долго думая, спрыгнул с телеги, Шала тут же радостно подбежала к мальку, вцепившемуся в нее, чтобы не упасть. Здоровенная овчарка лизнула в лицо орченка, для чего ей не нужно было даже поднимать голову – орочьи овчарки в холке достигали метра, а то и полутора. Кай обнял Шалу за шею и что-то прошептал ей на ухо. Шаман только головой покачал, провожая глазами внука скачущего на овчарке как на лошади и хохочущего от восторга.

   Хайрат подумал, что надо будет объяснить мальчику, что совсем скоро Шала уже не сможет его носить на себе, но тут же одернул себя:

   – Кай сам все прекрасно понимает и никогда не причинит вреда своей приемной матери. – орк усмехнулся, в клане некоторые дети из зависти пытались дразнить беловолосого орченка песьим выкормышем, но все насмешки разбивались о ледяную глыбу гордости. Кай пожимал плечами и говорил, что обижаться на правду дело бессмысленное и неблагодарное. Кай любил Шалу и гордился ею, для Хайрата и Кары овчарка стала членом семьи. Насмешки быстро утихли, а те, кто долго не унимался, в скором времени начали просыпаться ночами в холодном поту и сердцем, готовым выпрыгнуть из груди или попросту, проснувшись утром, не могли отодрать насмерть примороженные к земле сапоги.

   Единственная причина, из-за которой огорчался старый шаман – Кай пока не мог отличить ложь от простой безобидной шутки или сказки. Все орочьи дети, как и любые другие, слушают волшебные повествования открыв рты, а Кай воспринимает их как жестокое издевательство над ним. Необычная чувствительность и острое неприятие лжи, конечно, полезно и для шамана удобно, но создает при этом массу проблем. Кай из-за этой способности очень быстро превратился в изгоя среди сверстников, постепенно и старшие тоже начали его избегать. Мало кому понравится, что каждое их слово просвечивают насквозь, четко зная где правда, а где ложь, пусть, в основном, это небольшое хвастовство или охотничья байка. Именно из-за этого частенько между внуком и дедом возникало недопонимание. Хайрат воспринимал его как простого ребенка и вел себя с ним как с ребенком, старый урук-хай, проживший почти тысячелетие и вырастивший не один десяток шаманов не мог переключиться на реалии – Кай в разы обгонял в шаманском мастерстве остальных его учеников, но при этом оставался ребенком. Весь прошлый опыт разбивался вдребезги об эту двоякость, усугубленную способностью внука безошибочно чувствовать ложь.

   Размеренный бег рядом с телегой Шале тоже наскучил и она так же искренне радовалась возможности размяться, как и орущий от восторга приемный сын. Перевозбужденная парочка носилась кругами вокруг повозки, овчарка время от времени прыгала, словно перепрыгивала горные пропасти, неизменно вызывая бурю восторга у малыша, восседающего на ней. Угомонившись, Кай решил забраться обратно на телегу, но из-за малого роста, проблема становилась неразрешимой. Шала, почувствовав его желание отдохнуть, сама запрыгнула в неё. Через минуту Кай спал, привалившись к теплому боку белоснежной овчарки. Орк пробормотал:

   – И вот еще одна странность. Шала с того самого дня как приняла Кая ни на шаг от него не отходит, малыш и овчарка понимают друг друга без слов. Кай беззаветно любит свою кормилицу, Шала отвечает ему тем же и даже пошла против своей природы, который год не принося щенков, чем огорчает остальных кланников. Уж очень остальным хочется иметь от нее щенка – будущего защитника своим детям. Особенно в последние годы, когда нежить все чаще стала появляться в Ледяной Степи. Хотя с другой стороны мальчик всегда под присмотром, Шала вот уже пять лет с завидным постоянством остерегает его от опасностей и совсем уж безрассудных шалостей, которые неугомонный Кай устраивает с завидной регулярностью.

   ***

   Спустя пять часов показалась дубовая роща, неизменная в своем виде вот уже которое тысячелетие – молодые дубы таковыми и оставались, и новых побегов, равно как и желудей, тоже не было. Хайрат уверенно потянул вожжи, с правой стороны огибая деревья и направляясь к стоянке Решающих. В этот раз собирался малый сход шаманов – "Круг Решающих" в который входили только самые старые и сильные урук-хай. Хайрат покосился на проснувшегося внука и уверенно причислил того к самым сильным – пойманный горняк говорил сам за себя. Глаза орченка, как только Кай увидел гранитную плиту для тотемов с тринадцатью углублениями вряд, вспыхнули маниакальным блеском предвкушения, Шаман еле успел поймать внука и чуть не силой заставил его поесть. Пока шаман кормил внука, молчаливые урук-хай, устроителей схода занялись обиходом лошади и установкой шатра.

   Торопливо допивая козье молоко, Кай постоянно косился в сторону тотемов и едва проглотив последний глоток, тут же улизнул в их сторону. Посмеиваясь, Хайрат подхватил с телеги свой тотем и степенно последовал за внуком уже расположившимся перед ними, для пущего удобства привалившись к мягкому боку овчарки.

   Скользнув глазами по одиннадцати тотемам, Хайрат про себя заключил:

   – На этот раз не будет Рушара. Ну и замечательно, без древнего склочника управимся гораздо быстрее.

   Хайрат воткнул шест тотема в углубление в гранитной плите, потянулся и набросив на плечи накидку из перьев ворона, направился к прогуливающимся в роще шаманам, сказав напоследок:

   – Кай, только не вздумай в роще духов ловить.

   Мальчик, не отвлекаясь, кивнул.

   Старые орки бродили по роще небольшими компаниями, ведя степенный разговор обмениваясь последними новостями и по ходу дела решая незначительные вопросы, оставляя для "Круга Совета" лишь действительно важные. Хайрат направился к двум старым шаманам, прибывшим на сход с другой стороны Ледяной Степи, заинтересованно рассматривающим малыша. Хайрат приветственно махнул рукой, старики обменялись приветствиями.

   – Ворон, – обратился к Хайрату шаман, кутающийся в волчью шубу, – что за малька ты с собой привез?

   – Правнук мой, Волк, совет нужен.

   – По какому поводу? – поинтересовался третий шаман в лисьей шубе.

   – Парень "Говорящий с духами", Лис. – Оба шамана одобрительно покивали, – Мне его учить больше нечему.

   – Даже так? – задумчиво протянул Волк.

   – Хуже, мальчик применяет техники, которым я его не учил. Я их не знал попросту, теперь учусь я у него. Каково, а?

   – Да уж, родилось чудо. – покачал головой Лис, – Значит пора мелкому именем обзаводиться. – Волк согласно кивнул, все так же задумчиво рассматривая орченка.

   – У него есть имя, сразу после его рождения я говорил с Духом клана. Зову его пока сокращенно – Кай.

   – Лед? – уточнил Волк, Хайрат кивнул: – А вторая часть?

   – Тар.

   – Ледяной Долг. – пробормотал Лис, пошамкав беззубым ртом. – И как, соответствует?

   – Сам смотри, двойным долгом крови успел обзавестись не прожив и сутки, да у льда ходит в любимчиках. Я не показываю, но не дай Ворон стакнемся – во льдах размажет тонким слоем, да и без поддержки льда заломать себя просто так не даст. Горняк сам за себя говорит, о прочей мелочи и не говорю.

   – Ты серьезно?

   – Более чем, каждый день хожу как в берлоге со спящим медведем. Очень сложно выглядеть сильным, сознавая, что внук, которому едва пять зим исполнилось, не слабее будет, если не сильнее. Два дня назад мы выезжали из стойбища, я этого непоседу снял с макушки скалы, где он и поймал горняка, а я ведь, шлепая в воспитательных целях, даже не заметил уменьшения сил. Бабахнул Кай энергии на этого духа изрядно, да еще в наказание он два дня воздушниц ловил, сотни две в мешке валяется и ничего, даже не запыхался. Пять часов поспал, а теперь снова Духов теребит, – Хайрат не без гордости добавил, – внук у меня уж очень жадный до знаний.

   – Достойная смена растет. – одобрительно прошепелявил Лис.

   – Если дело обстоит так, мальчику нужно пройти испытания и получить тарруш. – заключил Волк.

   – За этим я его и прихватил. Был уверен, что вы одобрите. – согласился Хайрат, – И Филина как раз нет.

   – Что ж, после схода и устроим ритуал. – старики согласно покивали.

   Еще немного пообщавшись, шаманы начали потихоньку собираться в "Круге Совета", разбредаясь каждый к своим камням, Кай тем временем учился, жадно проглатывая знания.

   Тут надо отметить одну особенность, все шаманы имеют свои секреты, бережно охраняемые от конкурентов, но в силу того, что каждый из них неразрывно связан со своим Духом-прародителем, то они эти секреты тоже знают. И поскольку "говорящие с духами" среди народов Ледяной Степи редкость, а для того, чтобы поговорить с духом нужно камлание, то за свои секреты они не переживают. Кроме того, "говорящие с духами" во все времена находились на особенном положении, и ни одному шаману не придет в голову прерывать разговор духа с кем бы то ни было – говорит, значит надо. Кай с самого рождения жил в двух мирах: реальном и мире духов, а прародители, почитаемые тремя расами всегда готовы поделиться знаниями. Для них совершенно не важно к какому клану или расе принадлежит ищущий знаний, для них они все дети.

   Двенадцать шаманов собрались в "Круге совета", в нем нет имен, нет кланов, есть только имя тотема и шаман, говорящий от его имени.

   Хайрат медленно поправил свою накидку, состоящую из черного оперения, придававшую ему сходство с его тотемом, после чего степенно, как подобает старому шаману, уселся на теплый камень напротив неугасимого костра, обложенного гранитными камнями. Жаркий ровный огонь, не колышущийся на ветру, словно того вовсе не существовало, не требовал топлива и ухода за собой. Уловив какое-то движение справа, Хайрат скосил глаза в ту сторону и еле сдержал готовые сорваться с губ ругательства. В круг вошел Рушар, шаман клана филина, облаченный в перьевую пятнистую накидку. Ссохшийся от старости шаман горбился и подслеповато щурился большими желтыми глазами и при ходьбе опирался на резной деревянный посох. Но все это: подслеповатый прищур, согбенная спина и глуповато-простецкая физиономия были только личиной. Рушар в свои две с лишним тысячи лет был еще очень силен, а ум его до сих пор оставался острым, словно клинок вышедший из гномьей кузни. Уважение его уму и силе шамана было велико, но ровно настолько же его и ненавидели за его неуемную страсть к интригам.

   Рушар уселся напротив Хайрата, снисходительно кивнул своему вечному оппоненту, поправил полы накидки и поставив посох, увешанный духовными четками перед собой, сложил на нем тонкие сморщенные от старости руки.

   Волк поднялся со своего места и, поворачиваясь от одного шамана к другому, произнес вступительную речь.

   – Итак, "Круг Решающих" в сборе: Лис, Коршун, Барс, Ворон, Лось, Олень, Орел, Филин, Сыч, Куница, Выдра, Рысь и Волк. – назвав себя шаман сел. – Четверо: Лис, Коршун, Барс и Рысь просили собрать малый сход. Прошу.

   Поднялся Лис и прокашлявшись начал:

   – Решающие, говорю от лица четырех Прародителей. За последние пять лет участились случаи появления тварей проклятого. Уничтожение каждого из них дается тяжко, охотники один на один с ними справиться не могут, минимум вдвоем. Нежить нападает в основном на детей и женщин как на наименее защищенных. Лис погибло уже двадцать, Коршунов двадцать три, Барсов тридцать, Рысей двадцать семь. У Младших ситуация складывается тем же образом. Решающие, прошу совета.

   Лис сел на свое место, ожидая пока сказанное, осмыслят все.

   – Бред! – резко высказался Филин: – Слабакам в Ледяной Степи не место! Вот мой совет – лучше тренируйте своих охотников, а нежить поможет отсеять слабаков. Я все сказал.

   Хайрат не смог промолчать:

   – Бред?! Если нежить будет и дальше жрать детей и женщин, то кого потом прикажешь тренировать?!

   Филин насмешливо фыркнул.

   – У меня ни одного кланника не погибло за эти пять лет, а все потому, что охотники у меня самые лучшие! – самодовольно проскрипел Филин.

   Ворон недовольно поморщился и постарался игнорировать своего оппонента.

   – Год назад у нас была та же проблема. – Хайрат говорил, медленно подбирая слова, и одновременно следил за реакцией шаманов. – Но после того как мы с соседями объединили усилия, этой проблемы не стало.

   Четыре шамана подались вперед, не скрывая жадного внимания.

   – Практически у каждого из нас есть соседи, я имею в виду троллей и гоблинов. Мой внук подружился с троллем и выучил их язык, он и внес предложение объединить усилия. Гоблины отличные следопыты, Каменные Змеи выслеживают, а Вороны совместно с Бурыми Медведями уничтожают. В итоге, напряженная обстановка только на границах гор, а в сердце нежить не видели давненько. Это еще не все, после совместных рейдов стычек между нами и соседями не стало совсем, если точнее, то количество стычек резко пошло на спад, после того как мой внук зачастил к Бурым Медведям. Сейчас все вопросы решаются без кровопролития, и зима уже вторая по счету на редкость сытная вышла.

   – Объединиться с головастиками и каменнолобыми?! Вот уж чушь несусветная, достойная лишь Воронят! Я против! – Категорично отказался Филин, остальные шаманы задумались.

   Волк поднялся со своего места:

   – Решающие, нежить донимает не только Младших, Лис, Коршунов, Рысей и Барсов, она появляется и у нас. Урук-хай гибнут в стычках с нежитью, но больше всего их гибнет в стычках с соседями, как их назвал Ворон. Подобное положение вещей было нам удобно, но времена меняются. Я так думаю, слова Ворона не лишены смысла, ведь несколько веток сломать сложнее, чем одну. Объединение не кланов, но усилий способно остановить бессмысленные смерти, а если трения все же будут – круг никто не отменял, что-то не поделившие всегда смогут выяснить отношения. Попробовать стоит, а кто против – никто не заставляет, но помните – пример уже есть. И последнее, Прародители советуют присматриваться к чужакам.

   – Вот! А вы про объединение! – вклинился Филин.

   – С каких это пор, тролли и гоблины в Ледяной Степи стали чужаками? – Ворон смерил Филина пристальным взглядом, древний шаман недовольно засопел. – Пять тысяч лет назад несколько шаманов-ренегатов смогли объединить три народа, стонал весь Эрданиол. Так почему бы не повторить опыт, только на благо выживания всех кланов?

   – Как объединялись оставшиеся на стороне Валларахель урук-хай, тролли и гоблины для борьбы с ренегатами? – Переспросил Лис, задумчиво потирая подбородок.

   – Именно. – подтвердил Волк, – Вороны, Бурые Медведи и Каменные Змеи из Ледяной Короны первая ласточка, как видите шаманы не прогадали, послушавшись ребенка.

   Повисло молчание, урук-хай погрузились в свои мысли. Спустя несколько минут Лис встал:

   – Я передам совет об объединении усилий Младшим!

   Вслед за ним встали остальные одиннадцать шаманов, слово в слово повторяя сказанное Лисом – решение было принято, и Филину ничего не оставалось, как подчиниться. Он мог не предпринимать попыток объединения, как и все прочие, но совет Решающих до Младших донести был обязан. Костер полыхнул особенно ярко и весть понеслась по Ледяной Степи – Духи-прародители всех младших кланов урук-хай получили весть, а значит и их шаманы после камлания будут знать.

   Шаманы неспешно расселись на свои места, главные вопросы были решены. Филин стукнул посохом о землю, привлекая к себе внимание:

   – Чей сопляк сидел рядом с тотемами? – выплюнул Филин, Хайрат забеспокоился, ему не понравилось, что о его внуке говорят в прошедшем времени, и тем более не понравилось, кто именно о нем говорит. – Нацепил, понимаешь, нелепую подделку на духовные четки, Каем себя называет, словно уже имя получил и сидит на тотемы пялится, чей, я спрашиваю?! – старик вытащил из-за пазухи четки и бросил на землю.

   Хайрат гневно сверкнул глазами, шаман сразу узнал духовные четки своего внука, голубые костяшки были только у Кая.

   – Что ты с ним сделал?!

   – А-а, Вороненок значит. – довольно протянул Филин и заперхал смеясь. – Кха-кха-кха, ты слишком много на себя взял, чернопёрый. Вороненок поплатился за глупость Ворона, вот что я сделал! Никто не смеет открывать свой поганый рот для оскорблений Решающего!

   Сердце старого шамана пропустило удар, виски заломило от накатившей волны гнева, лишь неимоверным усилием воли, Хайрат удержал себя от того, чтобы не напасть на древнего шамана в одно мгновение превратившегося в люто ненавидимого врага. Орк еще помнил, что в "Круге совета" запрещены любые бои, кроме словесных баталий.