Текст книги "Алый - цвет жизни"

Автор книги: Кирилл Кривицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

   – Я не понял, вы что ни одну тварь не прибили? Или они тела с собой забрали, что на низших упырей совсем не походит?

   Тролль на секунду отвлекся от вырезания костяных бусин для духовных четок:

   – Они незадолго до рассвета напали, нам только и оставалось, что отбиваться. Остались только мы с командиром, да и то, если бы не рассвет, мы бы сейчас не разговаривали.

   – Понятно, повезло, что с ними не было мыслящих, не говоря уж о ходящих под солнцем.

   – Уже встречался? – Кай кивнул, Кхат заинтересованно посмотрел на побратима, – И как отбился?

   – Я дурак с ними драться?! Подкрался со спины, свернул шею и добил, даже магию не применял. – фыркнул орк, тролль гулко хохотнул, оценив шутку.

   И уже ни на что более не отвлекаясь, Кхат в три удара кресалом запалил небольшой костерок и, усевшись перед ним, стал ждать. Кай достал припасы, разложил их на куске материи возле раненого, после чего мимоходом глянул в сторону побратима.

   – Кхат, начинай, три штуки уже есть.

   Разор покосился на тролля сидящего перед костром на траве, Кхат резко взмахнул рукой, словно ловил муху или какое-то другое насекомое. Три граненые бусины тут же окрасились в оранжевый цвет, полыхнув небольшими огоньками напоследок. Костерок тут же потух.

   – И это все?! – помимо воли спросил Разор.

   – А чего тебе еще надо-то? – поинтересовался Кай.

   – Ну, там заклинания всякие, бубны, танцы. Вы же шаманы?!

   – А-а, ты камлание имеешь в виду? – догадался Кай, Разор кивнул, – Камлание производится только чтобы призвать и увидеть сильного духа ну или в особо сложных случаях. А тут так, мелочь не стоящая внимания. – отмахнулся орк нарезая копченое мясо и сыр тонкими ломтиками. – Кхат, завязывай, давай, кушать подано. Ты, человек, тоже лопай, тебе сейчас силы нужны.

   Тролль не заставил себя долго ждать, Кай передал побратиму тонкий кожаный шнурок, на который Кхат не преминул повесить костяные бусины, после чего повязал его себе на предплечье. Побратим провел пятерней по буро-коричневым волосам.

   – Кай, дай расческу. Приведу себя в порядок.

   – Ешь давай, – отозвался орк, – потом тарруш заплетешь.

   – Все же не почудилось, – пробормотал Разор, разглядывая тролля представшего вдруг с совершенно незнакомой стороны. – Кхат, ты зачем столько времени играл роль дурачка?

   – Я скорее забавлялся. – Кхат, положил на кусок мяса сыр и завернул все это дело в лепешку, неспешно откусил, прожевал не спеша и только потом продолжил: – Троллей почему-то считают непроходимо-тупыми, вот я и не спешил развеивать это заблуждение. Я когда в Хастадаррат пришел, думал, стражники на воротах издеваются, когда один из них мне заявил: – "Твоя зачем сюда ходить?". – передразнил упомянутого стражника тролль, Кай весело фыркнул. – Угу, но после моего ему нормального ответа, он вдруг глаза округлил, выронил свою алебарду и трижды переспросил, только тогда я понял, что он вовсе не шутил надо мной. Потом окончательно уверился, что так оно и есть на самом деле. – Кхат хмыкнул. – Было забавно наблюдать за человеками, которые пытались на пальцах что-то объяснить "тупому" мне.

   – Ага, – Кай кивнул, – самый молодой шаман троллей непроходимо-туп. Глупо и так похоже на человеков, но то, что ты ленив как, я даже не знаю кто, это точно.

   – Кай, так получилось. – снова попытался оправдаться тролль.

   – Ладно, чего уж теперь. – смиловался побратим, – Но заниматься будешь снова и уже под моим присмотром. Ты меня знаешь, я не Кыхтур, спуску и поблажек не дождешься.

   Разор усмехнулся пикировке друзей, но тут же осекся, с удивлением увидев неприкрытую опаску на лице Кхата и снова оценивающе посмотрел на молодого орка. Кай невозмутимо сидел на траве и с аристократичной неспешностью и неподдельным изяществом поедал нехитрый обед. В серо-голубых глазах светилась спокойная уверенность в своих силах, в праве отдавать приказания и возможность добиться его исполнения от и до. Воину даже захотелось вдруг встать на вытяжку и отдать воинский салют. Помотав головой, разор отогнал от себя это противоестественное для него желание и спросил, решив прояснить для себя один вопрос:

   – Кай, почему вы с Кхатом называете людей человеками, ведь вы же вполне чисто говорите на Всеобщем, я бы даже сказал, что даже получше многих, для которых он родной?

   Кай задумался.

   – Как бы тебе объяснить, человек?

   – Меня зовут Разор. – отозвался воин, проглотив раздражение. Кайтар кивнул и представился сам:

   – Я Кайтар, сокращенное имя только для близких мне разумных. – Разор понятливо кивнул, – Для нас, я имею в виду, всех жителей Ледяной Степи есть две категории: люди и человеки. Человеки это основная масса разумных твоей расы, которая постоянно лезет к нам со своими понятиями о правильной жизни, которая вечно рвется поучать, не считаясь с чужим мнением. Приключения Кхата яркий тому пример. Человеки считают нас тупыми грязными дикарями лишь потому, что мы живем в пещерах и шатрах, и ведем кочевой образ жизни. Нас считают безбожниками и поклонниками проклятого бога лишь потому, что мы почитаем Духов-Прародителей, и у нас в Степи нет ни одного храма Валларахель. И лишь единицы, те самые люди понимают, что наш образ жизни продиктован острой необходимостью и природными условиями, а не потому, что нам нравится постоянно переезжать с места на место.

   – Да, а как же набег на баронство Юлдейл, когда отряды урук-хай сожгли несколько деревень и поубивали кучу народа? Насколько мне помнится, вы сровняли с землей его замок.

   – С твоей стороны может это и выглядело набегом, а вот с нашей это было ответным визитом вежливости, так сказать. – невозмутимо парировал Кай, – Тот баран, по недоразумению носивший титул барона вздумал нести "Слово Божье" и почему-то начал с того, что со своей дружиной почти полностью вырезал Клан Песчаных Сурков. Это был самый слабый и безобидный клан гоблинов, в котором даже своего шамана не было! Чем, по-твоему, провинились перед этим бароном десять мужчин на тридцать женщин и пятнадцать детей? Они шли в сердце Ледяной Степи, просить защиты и никого не трогали. Заметь, они были у себя дома. Можешь у Кхата узнать, что дружина того барона сделала с ними, так как мы и нашли их тела, как раз двигаясь им навстречу, чтобы взять под охрану и сопроводить куда нужно.

   – Кай правду говорит, командир, на них смотреть страшно было, честное слово, будто нечисть на них напала. – подтвердил тролль.

   – Вот мы и отнесли это их "Слово" обратно. Самые воинственные кланы, больше всех настроенные против человеков как раз больше всех пострадали от этой вашей "культуры". Причем людей даже они не трогают, охотно торгуют, не менее охотно человеческих девушек берут в жены и никто не гребет всех под одну гребенку. – Кай заключил свои пояснения, после чего обратился к побратиму:

   – Упырей изведем и пойдешь со мной.

   – Куда? – Разор и Кхат воскликнули одновременно.

   – В какую-нибудь магическую школу или академию человеков, учиться будем, да и ты под присмотром будешь.

   – В академию?! – воин не поверил своим ушам.

   Кай пожал плечами.

   – Почему нет? Запрещено?

   – Да нет, в общем-то, – смутился Разор, – просто такого еще никогда не было.

   – Теперь будет. – уверенно заключил Кайтар.

   Кхат хмыкнул.

   – Хочешь стать первым не человеком в человеческой Академии магии? – Кай равнодушно кивнул, – Ну, в принципе я не против составить тебе компанию, только с Орденом надо что-то решить. Выйти из нее просто так мне нельзя.

   – Почему?

   – Начнем с того. Что меня снова упекут в каменоломни, а я туда не хочу. Во-вторых, сам Орден вряд ли меня отпустит.

   – Это так? – спросил Кай у Разора.

   – Да, в общем-то, нет. Уйти можно в любой момент, только пока никто не изъявлял такого желания. Орден пользуется заслуженным уважением, – Разор покосился на Кайтара и добавил, – по крайней мере, везде, где о нем слышали. Мы посвящаем себя истреблению тварей проклятого бога и своих никогда не бросаем на произвол судьбы, поможем семье, искалеченному соратнику, прикроем от произвола властей.

   – Ты меня агитируешь вступить в Орден, что ли? – Кай с подозрением уставился на раненого воина.

   Разор поежился, серо-голубые глаза молодого орочьего шамана излучали жуткий холод. Мужчина сглотнул и честно признался:

   – Да. Насколько я понял, вы не любите их не меньше нас, да и пользу мы можем принести друг-другу обоюдную. Орден, например, может ходатайствовать за вас перед академией, прикроет в случае чего. Ты ведь практически ничего не знаешь о том, что происходит за пределами Ледяной Степи, сотворишь чего по недомыслию и загремишь как Кхат в каменоломни. Ну а ты в случае необходимости поможешь нашим рыцарям в случае ранения, я уже чувствую себя лучше, даже говорить могу нормально. Да и с людьми проще будет, не простой орк о которых мало знают, а член уважаемого ордена. Отношение другое.

   – Гм, звучит интересно и не лишено разумного зерна. – задумчиво пробормотал Кай, – А одновременно быть рыцарем и магом можно?

   – Почему нет? Хельдары, например, были исключительно боевыми магами.

   – Тогда, думаю, вопрос решен, осталось только прояснить пару моментов: первое – как мне в него вступить и второе – как осуществляется переход из послушников в рыцари?

   – С первым вопросом нет ничего сложного. – Разор достал из кармана небольшой значок из черненого серебра, отлитый в форме черепа без нижней челюсти с клыками, пробитого мечом насквозь и передал его Каю. – Приколи к воротнику или отвороту безрукавки.

   Кай сделал, как просили и вопросительно выгнул брови.

   – Все, теперь ты послушник, осталось только официально внести твое имя в списки.

   – Что, правда? – Кай неподдельно удивился простоте принятия в Орден.

   Разор развеселился, припомнив, как он сам был разочарован шаманским обрядом.

   – А ты хотел торжественной обстановки, фанфар и клятв что везде и всегда, а главное под корень?

   – Что-то в этом роде. – нехотя признался Кайтар.

   – А зачем? К нам приходят только те, кто уже поклялся себе уничтожать нежить, а это самое главное, ведь мерилом и судьей будет собственная совесть.

   – Практично и разумно. – признал Кайтар, – Не смог, струсил, дал задний ход так никто кроме тебя самого в этом не упрекнет и не осудит.

   – Верно мыслишь. – согласился Разор, – Что касается второго твоего вопроса, то тут немного сложнее. Послушнику нужно пройти обучение, а потом прибить какую-нибудь тварь, чтобы стать оруженосцем, и только потом стать рыцарем.

   – Гм, ну будем считать, что обучение я прошел, тем более что и так практически всю жизнь учусь, изучаю и уничтожаю всякую мерзость, Кхат сегодня по-любому станет оруженосцем, ну и я следом за ним.

   – Там же с десяток упырей точно будет! – забеспокоился Разор.

   – Фигня, для двух шаманов, давно умеющих работать в команде и два десятка не проблема.

   – Но это же упыри!

   – Человек, – Разора окатило холодом, – Мы с братом одержимых резали, а ты какими-то упырями стращаешь.

   ***

   Гайлириэль очнулась оттого, что ее кто-то тряс, тем самым, причиняя немалую боль. Голова отчаянно болела, правая половина лица вообще не чувствовалась, судя по ощущениям, ей по голове хорошенько от кого-то досталось. Не в силах внятно выдавить из себя хоть слово, дивная только промычала, протестуя против такого отношения к себе. Превозмогая невероятную слабость во всем теле, Гайлэ попыталась сесть. Сильно хотелось пить. Неизвестный мучитель не отставал, наоборот принялся трясти с удвоенной силой, одновременно шипя ругательства на трех языках сразу.

   – Да вставай же, немочь ушастая! – раздался громкий раздраженный шепот в ухо плавно переходящий в истерику.

   Услышав ругань на Всеобщем, Гайлириэль наконец-то вспомнила свою попутчицу – наполовину гному, на вторую половину гоблина по имени Миршатта. Ее родители сподобились сойтись во взаимной симпатии, результатом которой стала девочка, унаследовавшая часть черт от каждого родителя. Миршатта вышла невысокой, как и оба родителя, но в противовес родителям выдалась довольно миловидной с округлыми формами, но при этом стройная, что среди гномов никогда не встречалось – тут сказалась кровь гоблинов, надо сказать представители этого племени всегда отличались некоторой субтильностью и хрупкостью. В случае Миршатты природа постаралась на славу – вышло нечто среднее, но при этом красивое: маленький рост, примерно метр десять, тонкие черты лица, тонкая талия, длинные и стройные для ее роста ножки и остроконечные ушки, выглядывающие из-под иссиня черных до плеч длиной волос.

   Гайлэ с трудом разлепила левый глаз, правый не открывался, зрение сфокусировалось не сразу. Наконец девушка смогла внятно разглядеть Миршатту, переставшую ее трясти и расплываться. Гайлэ против воли улыбнулась, огромные карие глаза смотрели на дивную с нескрываемым беспокойством, делая Миршатту очень похожей на эльфийского ребенка. Правда если не учитывать, что среди эльфов никогда не встречались подобного цвета глаза и волосы, а так же то, что Миршатта была гораздо плотнее сбита и округла в стратегически важных местах. Хихикнув неуместным в данный момент мыслям, Гайлириэль попыталась понять что Миршатте от нее нужно и почему она не оставит ее в покое. Длительные размышления были прерваны неоригинальным, зато действенным способом. Миршатта, видя, что эльфийка никак не может прийти в себя, размахнулась и от души влепила Гайлэ оглушительную пощечину. Гайлириэль потерялась, зрение снова поплыло.

   – Э, не вздумай терять сознание! – зло прошипела Миршатта.

   Гайлириэль мимоходом отметила, что половинка унаследовала от отца гнома не только рост, умение ругаться и склочный характер, но и немалую силу. Эльфийка с трудом потерла щеку на которую пришелся сокрушительный удар, с удивлением отметив, что пальцы окунулись в уже слегка подсохшую кровь. Мимоходом подивившись данному факту, Гайлэ простонала:

   – Что случилось?

   – М-да, видать тебе сильнее прилетело, чем я думала. – прошептала Миршатта и из врожденной вредности добила попутчицу: – Мы умрем, но ты умрешь первой!

   Гайлэ опешила, голова кружилась все сильнее, дивной никак не удавалось собрать мозги в кучу.

   – Мира, что случилось? – девушка осмотрелась, острое зрение, позволяющее сносно видеть в полной темноте подсказало, что они находятся в какой-то пещере, но как они сюда попали и почему она себя так плохо чувствует, Гайлэ не знала, – Где мы?

   Миршатта разочарованно вздохнула, осторожно присела рядом, доверчиво прижавшись к Гайлэ слева.

   – Над тобой даже издеваться не интересно.

   – Так что произошло и почему мы здесь? – настаивала Гайлириэль.

   – Если вкратце, то нам трындец, подруга. – буркнула Миршатта, старательно выдавая дрожь страха за дрожь от холода. – Если серьезно, то на обоз ночью напали упыри, а нас с тобой утащили на закуску. Все остальные, скорее всего, мертвы... – девушка немного помолчала и с тоской в голосе пробормотала: – В лучшем случае просто мертвы, ну а в худшем они нас ночью съедят.

   Гайлэ недолго осмысливала сказанное приятельницей, после чего неуверенно сказала:

   – Я, если честно, ничего не помню.

   – Ну да, ты во время нападения спала, почти сразу получила удар по голове и отключилась. Нас здоровяк тролль пытался защищать, но их было слишком много. – Миршатта вздохнула, – Жалко его, но себя еще жальче. Кстати, подруга, растрою тебя до конца – тебя укусили.

   Гайлириэль хохотнула, стараясь не сорваться в истерику, Миршатта опасливо покосилась на нее.

   – Ты чего?

   – Да так, смеюсь над собой. – пояснила Гайлэ, – Я же из дома сбежала чтобы в живых остаться, да видно не судьба. А может и судьба умереть именно так, от зубов упырей?

   – В смысле? Тебя предки собирались грохнуть что ли?

   – Да нет. – Гайлэ собралась с мыслями и словно в омут с головой бросилась, решив рассказать свою историю. – Ты слышала о том, как ушли хельдары, и почему это произошло?

   – Да кто ж не знает? – удивилась Миршатта, – Эльфы взбаламутили людей, собрали армию, пришли в их долину, а хельдары просто ушли, оставив всех с носом. Там вроде еще их Князя убили в спину, точно не помню, я малая была и присутствовать там по понятным причинам не могла.

   – Так все и было, вот только мой родной брат и был тем эльфом, что предательски выстрелил Князю хельдаров в спину. – Миршатта удивленно присвистнула, – Вот-вот, выстрелил и тут же стал жертвой проклятия братоубийства. Алериэль постарел и несколько лет назад умер от старости. Родители погибли еще за несколько лет до тех событий, в итоге мы стали изгоями на собственной родине, с нами считали зазорным общаться. Хотя брат и так не мог ни с кем говорить – превратился в овощ практически сразу после выстрела. Думаю, если бы Князь эльфов Рилильен не боялся мести, нас бы сразу тихо устранили, но слава Валларахель, Алериэль умер своей смертью, если это можно так назвать.

   – А что дальше случилось? – Миршатта заинтересовалась рассказом и слегка подалась вперед, заглядывая в лицо эльфийке.

   – Мы были под домашним арестом практически до самого появления в Белограде Князя хельдаров Риоррдана. Жуткой мощи разумный, я таких сильных магов больше никогда не встречала. Дорогой дядюшка, мой единственный на тот момент родственник и по совместительству эльфийский Князь, решил отдать нас хельдару в счет уплаты кровного долга.

   – Вот козел!

   – Угу, согласна с тобой. Только Риоррдан побрезговал убивать Эйленталя, посчитав, что наказать сильнее, чем он уже наказан, не сможет при всем желании. По большому счету он был прав.

   – А ты?

   – А что я? Да ничего, Риоррдан вообще не посчитал меня виновной, едва внимание на меня соплячку обратил. После этого нас никто не трогал, но Лес, словно с ума сошел: заговоры посыпались как из рога изобилия, благородные перворожденные вдруг в одночасье уподобились смертным в обуреваемых страстях – убийства, кражи, сутяжничество и прочие прелести. И в один прекрасный день пришел черед Князя, о его убийстве я узнала случайно, хоть и ожидала уже давно. Как только новость дошла до меня, я собрала вещи, спрятала всю магическую библиотеку своего Рода и была такова.

   – Могли прихлопнуть за компанию с дядюшкой?

   – Могли, но, скорее всего, вынудили бы выйти замуж ради поддержания видимости легитимности смены правящей династии. Родила бы, а вот потом меня бы, скорее всего потихоньку удавили. Ну а дальше ты знаешь.

   Миршатта осторожно обняла подругу, стараясь приободрить хоть как-то.

   – Мою историю ты знаешь: отец гном, мать гоблин, а я демон знает что. Жили, не тужили, отца завалило в шахте, меня хотели сосватать какому-то старому пердуну, но я, да и мама были против. В итоге нас с матерью выпнули из клана. Король Морон Серебряная Секира, за такое самоуправство пожурил боевой секирой кого надо по лбу, но мама была слишком горда, чтобы быть нахлебницей и ушла. Отца она пережила ненадолго, потом меня забрал прадед по отцовской линии к себе. Пожила я там чуток, да удрала нафиг, решила пойти выучиться на магиню, чтобы доказать всем, что у меня не только есть смазливая мордочка, но и мозги имеются.

   – Хорошая цель. – одобрила выбор подруги Гайлэ.

   – Но мы умрем. – закончила разговор Миршатта на столь жизнеутверждающей ноте.

   Подруги некоторое время молча сидели, прижавшись друг к дружке и напряженно прислушиваясь к тишине пещер, ожидая в любой момент прихода нежити. Сколько они так сидели, девушки не смогли бы сказать при всем желании, нервы были уже на пределе, они то и дело едва не подпрыгивали от неосторожного движения соседки.

   Вдруг раздался оглушительный грохот, резко сменившийся визгом нежити бьющейся в предсмертных судорогах, перепуганные девушки вскочили на ноги, моля богиню о том, чтобы начавшееся землетрясение погребло их раньше, чем до них доберется проклятая нежить. Камень, преграждавший путь в их каменный мешок содрогнулся от мощного удара, еще раз и еще, по нему побежала сеть трещин. Четвертого удара каменная глыба не выдержала и взорвалась осколками гранитной шрапнели, лишь чудом не задев пленниц. Внутрь пещерки громко завывая влетел упырь, горящие зеленым ядовитым пламенем глаза полыхали страхом и ненавистью ко всему живому. Тварь, увидев перед собой девушек, радостно взревела, но добраться до вожделенной крови не смогла – чрезвычайно-яркая, больно резанувшая по глазам во тьме пещер ветвистая молния вылетела из прохода и в одно мгновение испепелила нежить. Девушек обдало вонью сгоревшей гниющей плоти да к ногам подкатился слегка обугленный череп с позвоночником.

   Девушки так и застыли, моргая и силясь понять, что происходит. В проеме показалась высокая могучая фигура с булавой на плече.

   – Здоровяк, ты?! – воскликнула Миршатта, сообразив наконец, кого видит перед собой.

   – Опа! – Кхат развернулся спиной к ним и прокричал кому-то, – Лед, тут эльфа и гноблин, прикинь, обе живые!

   – Кто блин? – донесся до них ответный рев многократно усиленный великолепной акустикой пещер.

   – Да я тебе рассказывал, малая с нами шла – половинка, гоблина да гнома.

   В ответ снова раздался треск молнии, громовой раскат грома и далекий отсвет, после чего последовал очередной басовитый рев:

   – Теперь точно все! Кстати неуч, она не гноблин, эта половинка по научному будет гнолл.

   – Точно! Я просто запамятовал.

   Кхат прислонил свою неподъемную булаву к стенке и вошел в пещеру, едва не стукнувшись макушкой о потолок. Тролль приблизился, осмотрел Гайлэ с Мирой, после чего снова проорал себе за спину:

   – Кай, малая только слегка потрепана, а вот худосочную кажись чуток надкусили.

   – Фигня, Эла с того света вытащил, глядишь и эту починим. – девушки наконец, смогли рассмотреть второго пришельца.

   В пещерку вплыл небольшой светлячок, позволивший рассмотреть обоих спасителей более подробно. Первым оказался тролль Кхат, которого обе девушки уже знали, вторым оказался молодой орк на две головы ниже тролля, беловолосый с правильными слегка резковатыми чертами лица, на котором светились задором и любопытством чуть раскосые, удивительного для орка цвета серо-голубые глаза. Орк был одет в серые замшевые штаны, заправленные в короткие мокасины на толстой, склеенной в несколько слоев кожи, подошве. На голое тело была накинута коричневая замшевая жилетка, оставляющая открытыми плечи и руки, с перекатывающимися под загорелой бронзовой кожей мышцами. Внимание привлекали рукояти орочьего ятагана и бастарда, торчащие над плечами и белоснежные волосы, заплетенные в причудливую прическу с контрастно выделяющимися двумя алыми и одной черного цвета тонкими косицами.

   Миршатта заворожено уставилась на прическу орка, не в силах ни отвести от нее глаз, ни выдавить из себя ни звука, настолько она была поражена увиденным.

   Орк мазнул глазами по Гайлириэль, мимоходом отметив заплывший глаз, залитую кровью правую сторону лица и то, что дивная неловко опиралась на левую ногу. Профессионально отметив повреждения, Кайтар перевел взгляд на гноллу, серо-голубые глаза загорелись любопытством. Оценив фигурку девушки, шаман вынес вердикт:

   – И правда взяла от родителей все самое лучшее.

   – М-м? – Кхат лениво привалившись плечом к стене, вопросительно выгнул бровь.

   – Помнишь, нам Ляхашш рассказывал о половинках? – орк обошел Миршатту вокруг, рассматривая со всех сторон, – Он оказался прав, мелкая как Ешшин унаследовала только самое лучшее, согласись, она выгодно отличается как от гномов, так и от гоблинов. Стройная в отличие от гномов и гораздо приятнее на вид чем гоблин, да ушки меньше раза в два.

   Гайлириэль пошатнулась, Кай тут же отвлекся от созерцания, переведя взгляд на нее.

   – Так, что-то я отвлекся не по делу. – Кайтар положил ладонь на плечо Миршатте, от чего девушка вздрогнула и едва не присела от неожиданности. – Малая, ты идти можешь? – Миршатта попыталась что-то сказать, но потрясение позволило только кивнуть, – Отлично, а то мне еще дивную тащить. Так, – шаман обернулся к побратиму, – Кхат, я пошел эльфу пользовать, а ты как обычно: зубы, клыки да кости собери в мешки, что мы с тобой тащили, да тоже подтягивайся.

   – Ну да, тебе как обычно самое приятное. – беззлобно проворчал здоровяк.

   Кайтар фыркнул:

   – Не ленился бы, тоже лечением сейчас занимался, а то не шаман прямо: ни четок, ни лекарств, да даже ножа ритуального и того нет.

   – Вали давай. – тролль отмахнулся от справедливого упрека, подхватил свою булаву и небрежным пассом зажег над правым плечом "светлячка" чем вогнал обеих девушек в почти что шоковое состояние. Что-то тихо бурча себе под нос, Кхат вышел из пещерки, в которой тут же стало как-то гораздо просторней.

Глава 5

   Гайлириэль удивленно моргнула, тролль, столь небрежно создавший "светлячка" поразил ее настолько, что она напрочь забыла высказать наглому и бесцеремонному орку все, что она о нем и его "помощи" думает. Туповатый и простой как валенок Кхат, не умеющий связать и двух слов, вдруг превратился в мага! Невероятно! Она не могла перепутать! В момент создания плетения, тролль приоткрыл завесу своего дара, и пораженная эльфийка смогла уловить отголоски просто невероятной мощи. Рот открылся от удивления сам по себе, а глаза ничего не видя перед собой, уставились в одну точку.

   Из ступора дивную вывели щелчки пальцев перед глазами, сфокусировав зрение, Гайлэ увидела перед собой мощную грудь с литыми пластинами мышц. Подняв взгляд, девушка встретилась с насмешливыми серо-голубыми глазами молодого орка, почему-то совсем не враждебными.

   – Как себя чувствуешь? – в голосе слышалось неподдельное участие.

   – Н-нормально. – Гайлэ пыталась из всех сил не показать своей слабости и страха перед неуклонно надвигающейся смертью.

   Кайтар хмыкнул.

   – Ну-ну, дивная. Вспомнила о родовой гордости? – шаман бесцеремонно обхватил рукой ее лицо, приподнял веко, осмотрел глаза, затем пощупал пульс, после чего резко развернул девушку спиной к себе, рассматривая рваную рану оставленную клыками нежити.

   Вспомнив о том, где именно располагается рана, Гайлэ густо залилась краской смущения и возмущения одновременно. Эльфийка дернулась в попытке освободиться, но стальные пальцы, казалось, даже не заметили ее усилий, спокойно удерживая ее на месте.

   – Да не дергайся ты, меня интересует не твоя тощая задница, а рана на ней.

   Опустив голову от стыда, Гайлириэль перестала дергаться.

   – "Да и какая разница, на самом-то деле? Мне жить осталось максимум несколько часов". – подумала она, с трудом сдерживая слезы унижения.

   – У тебя энергии, сколько осталось? – эльфийку снова развернули, жесткая ладонь приподняла ей голову за подбородок, заставляя смотреть в холодные глаза шамана.

   – Мало. – едва слышно выдавила Гайлэ сквозь душившие ее жгучие слезы.

   – Лови. – шаман приложил неожиданно горячую ладонь ко лбу Гайлэ и в нее широким потоком хлынула магическая энергия, буквально затопившая оторопевшее сознание и мгновенно наполнившая ее от кончиков ногтей на ногах до самой макушки. Эльфийка поплыла, ощутив магическое опьянение от чрезмерного количества энергии, боль страх и смущение практически моментально пропали, она ощутила себя невероятно легкой, словно перышко и способной целые горы сворачивать.

   Девушка глупо хихикнула, покачнулась и чтобы не упасть уперлась лбом в орочью грудь, втянула в себя запахи степных трав, конского пота и хорошо обработанной замши жилетки, мимолетно подивившись отсутствию запаха дыма от костра.

   – М-м, как вкусно. – невнятно пробормотала Гайлириэль, тонкие пальчики пробежались по шелковистой на ощупь смуглой коже юноши. Дивная подняла шальные, светящиеся ведьминскими зелеными огнями глаза, широко улыбнулась Кайтару и отключилась.

   Кайтар машинально подхватил потерявшую сознание эльфийку на руки и растерянно оглянулся по сторонам.

   Миршатта, ставшая невольной свидетельницей непотребного поведения подруги, вышла из ступора и коротко хохотнула от вида покрасневшего как помидор и растерянного молодого урук-хай. Испугавшись собственного поведения, Мира зажала себе рот ладошкой, стараясь не рассмеяться громко и тем самым не навлечь на себя гнев степного шамана.

   Кайтар хмуро покосился на гноллу, рассмотрел большие круглые глаза, светящиеся весельем и опаской, ладошки, зажимающие рот и маленькую хрупкую на вид фигурку, сотрясающуюся от еле сдерживаемого хохота, и сам улыбнулся комичности ситуации.

   – Ну, гм..., пошли что ли? – Кай неуверенно мотнул головой, Миршатта кивнула и пристроилась в кильватер широко шагающему шаману, стараясь не отстать, то и дело, запинаясь и засматриваясь на открывшуюся перед ней картину побоища. Все веселье как ветром сдуло.

   Каменные колья, буквально нанизавшие на себя тела упырей и густо поросшие тонкими шипами, разорвавшие нежить изнутри, походили на странные и страшные кактусы, о которых Миршатта когда-то слышала от отца. Встречались и обугленные останки, и разрубленные ятаганом или мечом, а работу неподъемной булавы Кхата нельзя было спутать ни с чем. Расплющенные, жестоко искалеченные и вдавленные в стены пещер страшными ударами останки упырей вызывали безотчетный страх перед силой способной на такое и даже иррациональную жалость к нежити. Передернув плечами, Миршатта поспешила за скрывшимся за очередным поворотом шаманом, стараясь не наступить в лужу источающей непередаваемый смрад крови или на какой-нибудь ошметок мертвой плоти.

   Только оказавшись на свежем воздухе под лучами перевалившего далеко за полдень солнца, девушка наконец поверила в собственное спасение. Миршатта глубоко вздохнула, покосилась на молодого шамана, несущего на руках обмякшее тело эльфийки и в очередной раз остановила глаза на странной прическе орка. Закусила губу, напряженно о чем-то размышляя, встряхивала головой, отгоняя какую-то назойливую мысль, отчего иссиня-черные слегка запыленные волосы хлестали по лицу, и снова задумывалась. Кайтар, пожав плечами, не понимая причины смятения гноллы, поудобнее перехватил Гайлэ и зашагал в сторону стоянки. Девушке ничего не осталось, кроме как догнать ушедшего вперед шамана и пристроиться с ним рядом.

   – Малая, тебя звать-то как?

   Гнолла, обычно вспыльчивая отчего-то на этот раз даже не подумала закатывать скандал, тем более что искоса брошенный на орка взгляд не выявил ни следа насмешки, лишь неподдельный интерес.

   – Миршатта, – чуть подумав, добавила, – а можно просто Мира.

   – Хорошее имя, – похвалил Кайтар, – Сразу три значения на трех языках: Серебро на гномьем, Звездочка на языке гоблинов и Мир – сокращенное, но при этом несущее в себе не один смысл, вкладываемый разумными в это простое и при этом всеобъемлющее слово на Всеобщем.