Текст книги "Алый - цвет жизни"

Автор книги: Кирилл Кривицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

   – А ведь вы похожи: линия губ, подбородок, линия бровей, выражение и разрез глаз. Уменьшить в габаритах, чуть удлинить уши и вылитый Риоррдан.

   – Гайлэ, – простонал шаман, ледяное пламя, полыхнув напоследок, исчезло, лишь разряд ветвистой молнии с шипением испарил лужу под ногами. Кайтар шагнул вперед и, оторвав эльфийку от земли, сжал Гайлэ в крепких объятиях. Урук-хай исступленно целовал медленно заплывающие глаза, щеки, лоб. Губы влюбленных, наконец, встретились.

   Гнолла едва успела отскочить, ледяное пламя вновь вспыхнуло, заключая шамана и дивную в ореол магического огня, по земле и стенам ближайших построек побежала быстро расширяясь белая изморозь.

   – Офигеть, какая "жаркая" любовь! – постукивая от дикого холода зубами, пробормотала гнолла, медленно пятясь от постепенно приближающегося морозного узора на земле и впитывая щедро источаемую шаманом энергию. Энергии было так много, что Миршатта, быстро пополняя свой резерв, не заметила как вошла в быстро замерзающую лужу. Лед мгновенно сковал сапоги половинки, белая изморозь начала подниматься вверх.

   Кайтар с Гайлэ и не думали отрываться друг от друга.

   – Эй, шладкая парошка, я щас жамержну на фиг! – возмутилась опомнившаяся Миршатта, безуспешно пытаясь вырвать сапоги из замерзшей лужи, куда неосмотрительно умудрилась наступить.

   Запыхавшиеся и смущенные порывом, Кай с Гайлэ оторвались друг от друга, но объятий не разжали, магическое пламя начало постепенно затухать.

   – Не, я вше понимаю, трындец-любовь, тыры-пыры и вше такое, но Ежкин кот, меня-то кто-нибудь, выпуштит из лужи?! – Миршатта громко возмутилась, шмыгнула носом и оглушительно чихнула. – Апчхи, блин, аж уши жаложило! Чхи! Чхи! Чхи! – остроконечные ушки маленькой половинки уныло свесились, гнолла грустно пробормотала, утерев рукавом покрасневший нос: – Ну вот, мало того, што мошьку отрихтовали, так еще из-под печки две желеные овешки наришовались. Апчхи! – Миршатта снова шмыгнула носом, – Вот непруха!

   Под взглядом опомнившегося шамана лед быстро расступился, выпуская из холодного плена ноги Миры, Кайтар нехотя отпустил Гайлэ и в два шага оказался возле поникшей и пышущей нездоровым жаром половинки. Гайлириэль поспешила следом. Осмотрев гноллу, шаман выругался на тролльем, подхватил Миру на руку, открыл пространственный переход и, подхватив второй рукой невесту под локоть, шагнул в ало-серебристую рамку портала.

   – Милана! – рявкнул Кайтар быстрым шагом направляясь к входу в какое-то здание, Гайлэ еле поспевала переставлять ноги, потому ничего не успела рассмотреть, лишь мельком удивилась зеленой, только-только начавшей желтеть листве на деревьях и теплой по сравнению с Локсбургом погоде.

   Шаман вихрем пронесся через холл, не обращая внимания на удивленные лица мужчин, выскочивших на его рев, взлетел по лестнице на третий этаж, а затем в мансарду по узкой деревянной лестнице. Легонько направив Гайлириэль к одной из двух больших кроватей, шаман осторожно уложил Миршатту на вторую напротив.

   – Господин Кайтар, что случилось?! – в люке появилась голова молодой девушки в синем платье и белых чепце с фартуком.

   – Милана, напряги кого-нибудь пошустрее, мне срочно нужна ванна и вода. – девушка прижав ладони к щекам рассматривала находящуюся в прострации от всего происходящего помятую эльфийку и лежащую на кровати без сознания маленькую половинку. Шаман сузил глаза и прорычал: – Быстро! – девушку как ветром сдуло.

   От грозного окрика, Гайлэ очнулась.

   – Кай, что происходит? Где мы?

   – Мы в Хастадаррате, Мира умирает. – отрывисто бросил Кайтар, ножом спарывая одежду с Миршатты.

   – Как умирает?! От обычной простуды? – воскликнула Гайлэ, подскакивая к подруге.

   – Это не простуда. – шаман свалил обрывки одежды на пол возле кровати, – Мира хватанула энергии в несколько раз больше, чем ее собственный резерв и намертво захлопнула завесу дара. Лишняя энергия не может выйти и сейчас уничтожает энергетическую систему изнутри.

   Шаман провел над Миршаттой засиявшей белым светом ладонью, заключая половинку в плотный ледяной панцирь. Свободными ото льда остались только лицо. Кайтар пояснил обеспокоенной Гайлэ:

   – Холод замедлит разрушение энергетики, ненамного, но хоть что-то. – урук-хай бросился к сундуку возле противоположной кровати и откинув крышку принялся лихорадочно вытаскивать из него и потрошить какие-то коробочки, безжалостно срывая с них цветную оберточную бумагу и ленты.

   В них обнаружились несколько небольших бархатных футляров, не церемонясь с ними, орк вскрывал их, из-за спешки ломая замочки, и сваливал изумительной красоты драгоценности на кровать возле Миршатты. Тем временем двое мужчин в форме Ордена Ночи втащили в мансарду небольшую медную ванную, еще несколько человек быстро наполнили ее водой из ведер. Не став отвлекать шамана от работы, воины быстро удалились, тихонько прикрыв за собой широкую крышку люка. Шаман из кучки драгоценностей выбрал две изящные диадемы с крупными камнями в середине и россыпью мелких, резко согнул, ломая драгоценный металл, затем вытащил из них два с ноготь большого пальца размером прозрачных овальных камня. Остальное орк непочтительно сгреб широкой ладонью и, не глядя, бросил на вторую кровать. Кай задумчиво посмотрел на обеспокоенную Гайлэ, осторожно присевшую в изголовье кровати с противоположной от него стороны, ласково что-то приговаривая и поглаживая подругу по лицу.

   – Вы с Мирой кровные сестры. – не спрашивая, а скорее утверждая начал шаман, – Частичка твоей крови есть в ней, а ее в тебе, это я чувствую. – Кай перевел задумчивый взгляд на ледяной кокон с гноллой внутри. – Хочешь спасти сестру?

   – Что нужно делать? – ни секунды не раздумывая, эльфийка вскочила с кровати и с готовностью подбежала к жениху.

   – Раздевайся. – отрывисто бросил шаман, поднимая кокон с кровати.

   Пока Гайлэ судорожно сбрасывала с себя одежду, Кайтар поднес гноллу к ванне, лед тут же треснул и осыпался в воду, забрызгав штаны из тонкой серой шерсти на орке. Дивная тем временем закончила раздеваться и без всякого смущения подошла к нему.

   – Отлично, брось в воду простыню, сзади тебя на полке стопка чистых лежит. – Гайлэ схватила тонкую белую простыню, резко взмахнула, расправляя ткань, и накрыла ей медную ванну, шаман скомандовал: – Лезь в воду.

   Задержав дыхание, Гайлэ скользнула в холодную воду с плавающими в ней кусками льда, кожа тут же покрылась крупными мурашками, шаман кивнул и положил гноллу в ванну с другого края, разместив ноги Миры поверх стройных ножек своей невесты, затем прикрыл обеих девушек концами простыни. На виду остались только лица и ключицы.

   – Не волнуйся, все будет хорошо. – шаман ласково поцеловал Гайлэ, улыбнулся и нежно погладил по щеке.

   – Не сомневаюсь в этом. – ответила дивная, содрогаясь от холода и вымученно улыбнулась, шаман провел над ее головой ладонью, мягко погружая ее в крепкий сон.

   Уже засыпая, Гайлэ расслышала гром, предвестник знаменитых Хастадарратских бурь за окном и сквозь него командный рык Кайтара:

   – Кхат, посылай к демонам все свои дела и молнией переходи в Толем, забери у Дамира все накопители что есть, затем в Хастадаррат, Мира умирает, мне нужна энергия. Быстро! Дамир, сейчас появится Кхат, нам нужны накопители... – дальнейший разговор дивная уже не слышала.

   ***

   Гайлириэль поморщилась, настырный лучик света настойчиво светил прямо в глаз, не желая просыпаться, дивная попыталась повернуться на другой бок и досмотреть прерванный сон. Гайлэ уткнулась носом в подушку и коснулась плечом чего-то мягкого и теплого.

   Открыв глаза, эльфийка увидела бледное лицо сонно моргающей Миршатты, проснувшейся от неосторожного движения подруги. Улыбнувшись, Гайлэ снова уткнулась лицом в подушку, но через секунду рывком поднялась на руках, радостно смотря на медленно просыпающуюся Миру.

   Бледная до синевы из-за проступивших вен, ввалившиеся щеки, и слегка заостренные черты лица, но главное – Миршатта была жива. Внимание Гайлэ к себе приковал слабо переливающийся гранями в лучах светившего сквозь окно мансарды солнца прозрачный овальный камень. Камень располагался посередине лба Миршатты чуть выше линии бровей и смотрелся естественным дополнением к внешности маленькой половинки, придавал ей некоторый шарм и обаяние.

   Гайлэ крепко обняла подругу.

   – Эй, ты чего делаешь?! – возмутилась Миршатта, слабо отбиваясь от попыток задушить себя, – Я не такая!

   – Как же я рада, что ты жива! – не обращая внимания на вопли половинки, эльфийка отстранилась, вглядываясь в круглые от возмущения карие глаза кровной сестры.

   – А чего я не должна быть живой? – Мира вопросительно выгнула тонкие черные брови. – И, кстати, с какого перепуга мы с тобой в одной постели, гм, в конкретном неглиже?

   Миршатта мельком огляделась. Достаточно большое помещение, над головой возвышалась высокая остроконечная крыша, четыре широких окна: два в торцах мансарды и два в небольших углублениях крыши. Между окон висели гирлянды разноцветных граненых бусин, на подоконниках и почти под самым коньком крыши лежали и висели какие-то пучки сушащихся трав. С трудом приподнявшись, гнолла, а следом за ней и севшая на кровати Гайлэ увидели медную ванну неподалеку и мокрое пятно под ней и вокруг нее. Ее вид убедил эльфийку в том, что вчерашние события ей не приснились. Прижав простыню к груди, Гайлэ интенсивней завертела головой и, найдя глазами спящих побратимов, довольно улыбнулась. Кхат лежал лицом вниз поперек второй кровати, свесив длинные ноги на пол, Кайтар спал сидя на полу, привалившись спиной к краю кровати девушек и уронив голову на грудь. Спутанные белоснежные волосы волной свешивались вниз, закрыв лицо и живот орка, лишь колыхались в такт его дыханию. Гайлириэль, опасаясь разбудить урук-хай, осторожно провела кончиками пальцев по белым прядям.

   Гнолла потерла кулачками глаза и удивленно спросила:

   – А мы вообще где?

   – В Хастадаррате, сестренка. – ответила Гайлэ, отдернув руку от волос орка и снова обняла подругу, – Ты вчера едва не умерла, Мира. Кай сказал, что ты вобрала в себя энергии в несколько раз больше твоего резерва и закрыла завесу дара. Энергия, запертая в тебе начала разрушать твою энергетическую систему изнутри.

   – Клево, – пробормотала удивленная гнолла, – Такие события, а я ничего не помню.

   – Еще бы. – хмыкнула эльфийка, падая обратно на кровать, – Ты сознание потеряла практически сразу. – Миршатта обернулась к подруге, в лучах солнца сверкнуло несколько расположенных в один ряд камней на обеих ключицах половинки.

   – Подруга, а ты чего под тхиндийского оджха косишь? – улыбнулась Мира.

   – Я?! – удивилась Гайлэ, – Сама как Фарийская вешья серпентеров! Одиннадцать камней: один во лбу и по пять в каждой ключице.

   Гнолла ощупала себя, бросила быстрый взгляд на кровную сестру и прыснула со смеху.

   – Гайлэ, – вкрадчиво протянула Миршатта, – Ты себя-то пощупай.

   Эльфийка последовала совету подруги, кончики тонких пальцев коснулись лба, затем дивная скосила глаза на собственные ключицы, где красовались такие же небольшие посверкивающие камни. Гайлэ округлила зеленые глаза, гнолла легла рядом с дивной.

   – Молодцы ребята! – похвалила Мира улыбаясь, – Хорошая шутка получилась.

   Не переставая ощупывать свое приобретение, эльфийка задумчиво покачала головой:

   – Что-то я сомневаюсь, что это шутка. Ты посмотри внимательно, камни не двигаются, то есть они не приклеены к коже. Такое чувство, будто они вживлены в кости.

   – Э? – все веселье с Миры как ветром сдуло, гнолла громко и неожиданно хрипло возмутилась: – Какого фига?!

   – Не кричи, ребят разбудишь. – урезонила Гайлэ кровную сестру таким же хриплым голосом. – Ой, а чего это с нашими голосами?

   Гнолла с эльфийкой растерянно переглянулись, поняв, что они только сейчас за все время общения услышали вживую собственные и голоса друг друга. Миршатта потрясенно раскрыла рот, Гайлэ услышала в собственной голове голос сестры:

   – Мамочки, что происходит?! – при этом эльфийка прекрасно видела, что губы Миршатты не двигались, о чем Гайлириэль со странным выражением на лице не преминула сообщить.

   – А у тебя губы не двигаются.

   – Ты меня слышишь? – Гайлэ слегка заторможено кивнула.

   – Ой! – синхронно воскликнули обе девушки.

   Орк вскинул голову, ладонью отвел волосы с глаз и, повернув осунувшееся бледное лицо к девушкам, хриплым со сна голосом прорычал:

   – Чего ойкаете? Мы спать, – шаман бросил взгляд в окно, – легли час назад.

   Урук-хай перевел потускневшие от усталости с залитыми кровью из полопавшихся сосудов склерами глаза на сестер. Осмотрев потрясенные, плавно переходящие в беспокойство лица подруг, орк переспросил на полтона тише:

   – Так чего вы ойкаете?

   – Кай, мы слышим мысли друг друга! – испуганно прошептала Гайлэ, дивная боялась, что орк примет ее за душевнобольную.

   – А, – шаман отмахнулся от слов эльфийки и с хрустом потянулся, – Это нормально, эффект близнецов и один из последствий абсолютной синхронизации энергетики. – Кайтар с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к люку в полу, – Волноваться не о чем, только постарайтесь пока не пользоваться этой способностью. У вас энергии слишком мало.

   Орочий шаман поднял крышку люка и прежде чем нырнуть в открывшийся ход, обернулся к девушкам.

   – Пойду, завтрак нам закажу. – Кайтар пошатнулся, уцепился рукой за крышку люка, чтобы не упасть и добавил: – Гм, чуть не забыл. Вы, когда думаете, не смотрите друг на друга, тогда не будете слышать чужих мыслей. И это, – орк улыбнулся, – доброе утро!

   Мира проводила взглядом скрывшегося в проеме в полу орка, скосила глаза на подругу и, почесав кончик носа, быстро отвела глаза в сторону.

   – Гм, Гайлэ, ты хоть что-то, кроме объяснений как не слышать мыслей друг друга поняла?

   – Нет. – Гайлэ медленно покачала головой.

   – М-м, блин, балаболки! – донесся глухой голос проснувшегося тролля.

   Кхат перевернулся на спину. Сев на кровати, троллий шаман с силой потер помятое лицо, на котором четко прослеживались отпечатавшиеся на серовато-бронзового оттенка коже складки от простыни. Продрав заспанные глаза, тролль приветливо улыбнулся:

   – Привет, типа! – шаман широко с подвыванием, прикрыв ладонью рот, зевнул, затем потянулся. – Чего не спите?

   – Да вроде выспались. – неуверенно ответила Миршатта, натянув простыню до подбородка.

   – Ну да, вы ж трое суток в отключке провели. – согласно кивнул Кхат. – Сейчас проснусь и буду кое-кого пороть.

   – Сколько?! – воскликнула Гайлэ.

   – За что?! – вторила сестре возмущенная Миршатта.

   Кхат помотал головой.

   – Так, отвечаю по порядку: три дня, обеих. Тебя Мира за дурость, едва не приведшую к твоей смерти, а тебя Гайлэ за то, что не объяснила сестре всю опасность восполнения энергии вблизи мощного источника энергии. – весомо прорычал тролль, – Лед трое суток бился над вами обеими!

   Гнолла виновато свесила острые ушки и тихо призналась:

   – Гайлэ говорила, но я не подумала, что Кайтара можно расценивать как источник энергии.

   – Не подумала она. – добродушно пробурчал Кхат. – Из-за твоего – "не подумала", Кай наизнанку вывернулся. – здоровяк встал и потрепал вжавшую голову в плечи гноллу по волосам, – Честно, я тебя уже практически похоронил, мелкая, но тебя спасла та капелька крови, что тебе передала Гайлэ во время братания.

   Мира улыбнулась, поняв, что Кхат только шутил насчет порки. Гайлэ спросила:

   – Кхат, а что сделал Кайтар? И что это за камни у нас с Мирой?

   Тролль сел обратно на кровать.

   – Брат это назвал абсолютной синхронизацией энергии. Нужно было извлечь из Миры излишки, а завеса у нее была наглухо закрыта. То есть, сделать это обычным путем было никак. Кай, не знаю, как ему в голову могла прийти такая мысль, решил синхронизировать ваши энергетики. – Кхат пояснил, – Ни я, ни он сам этого сделать не могли по причине слишком для Миршатты мощной ауры, ее бы подобная попытка попросту убила. Синхронизация-то нужна была глубинная, не как при лечении кого-то, гораздо глубже. По уровню силы примерно подходила ты, Гайлэ. Чтобы вывести из Миры энергию минуя завесу, Кай уподобил структуры ваших аур детям стихий при ритуале обретения жизни, затем однояйцовым близнецам, но наша половинка хапнула энергии гораздо больше, чем ты, даже опустошенная в ноль могла принять без ущерба для себя. – тролль усмехнулся, наблюдая за покрасневшей от стыда гноллой, – Поэтому брат вживил в ваши кости несколько пустых накопителей, чтобы гуляющая между вами энергия не убила Миру. Энергии на то, чтобы накопители сделать частью ваших тел и энергетик, чтобы не происходило отторжения, Кай грохнул столько..., гм, даже не знаю с чем сравнить-то. Короче, он опустошал меня дважды, все накопители ордена, что я с собой притащил, себя, да еще от молнии подзаряжался трижды. Если бы не длительная гроза, кончившаяся только вчера, даже не знаю, получилось бы что-то, или нет.

   – Подзаряжался от молнии?! – пораженно переспросила эльфийка.

   – Ну да, – Кхат важно кивнул, – Брат сам стихийник, потому, гм, почти без ущерба для здоровья может ухватить молнию за хвост, и структуру ваших энергетик вначале перестраивал по собственному подобию. Эх, что-то я заболтался, пойду проветрюсь, остальное у Кайтара спрашивайте, только, добром прошу, дайте брату сначала отдохнуть, а? Одежда починена и выстирана, лежит на полке, одевайтесь, пока нас нет.

   Кхат быстро скрылся в проеме люка, оставив девушек наедине с собственными мыслями.

   ***

   Давно проснувшись, Гайлириэль с легкой улыбкой ловила приятные мгновения близости к любимому мужчине, рассматривая умиротворенное лицо Кайтара из-под полу прикрытых век, боясь пошевелиться и ненароком разбудить измученного лечением гноллы и прошедшими днями шамана. Белоснежные и серебристо-золотые волосы во время сна спутались между собой, неровным ореолом лежали на подушке и тонкой служившей одеялом простыне. Млея от счастья, Гайлэ осторожно поглаживала их спутавшиеся пряди, то и дело, бросая взгляд на свою руку лежащую на широкой груди урук-хай. Мягко охватывая тонное запястье, в лучах солнца переливался тысячами граней изящный браслет с двумя родовыми знаками, рассыпая бело-изумрудную радугу по всей комнате. Крепче прижимая к себе Гайлэ, Кайтар глухо рыкнул во сне, словно опасаясь ее потерять и, одновременно защищая от всего на свете. Эльфийка улыбнулась, осторожно забросила на него ногу. Шаман умиротворенно вздохнул, свободной ладонью провел по ее плечу, словно проверяя, на месте ли она и, улыбнувшись, продолжил спать. Гайлириэль легонько потерлась щекой о грудь орка, втянула полюбившийся запах, и в который раз за утро провалилась в воспоминания о вчерашнем дне.

   ***

   Быстро набросив выстиранную, аккуратно заштопанную форменную одежду и умывшись из глиняного кувшина обнаружившегося в дальнем от кроватей конце мансарды, девушки привели себя в порядок.

   – А ребята даром времени не теряют. – задумчиво пробормотала Гайлэ, проводя пальцем по корешкам книг, лежащих аккуратной стопкой на крышке сундука. – Готовятся к академии. Ты посмотри! – восхищенно воскликнула дивная, – Тут несколько книг по теории построения пространственных переходов, хм, и целая подборка основ магического искусства. Странное соседство.

   – Ничего странного, дорогая. – орк обнял Гайлэ со спины и притянул к себе, зарывшись лицом в серебристо-золотые волосы, – Пространственная магия для меня темный лес, слишком много неизвестных терминов и понятий. Приходится потихоньку продираться вперед, медленно изучая все связанное с пространством, а когда встречается непонятный термин, закрываю брешь в знаниях по основам магии.

   Эльфийка развернулась в кольце рук шамана и подняла лицо, подставляя губы для поцелуя.

   – Хи! У вас у обоих глаза такие шальные. – хихикнула гнолла, когда Кайтар с Гайлэ оторвались друг от друга.

   Встряхнув головой, орочий шаман улыбнулся сияющим глазам невесты и, наклонившись к ее острому ушку, попутно поцеловав его кончик, тихо спросил:

   – Ты есть сильно хочешь? – Гайлэ медленно качнула головой, не желая покидать уютные объятья, – Тогда сейчас сходим в одно интересное место, давно хочу тебя туда сводить, да все никак не удавалось пересечься.

   Шаман отпустил эльфийку и быстро вытащил из сундука небольшую коробку, сунув ее себе подмышку, Кайтар схватил Гайлэ за руку и, уже увлекая ее за собой к выходу из мансарды, обернулся к Миршатте.

   – Мира, завтрак внизу в обеденном зале на первом этаже, Кхат тебя ждет, мы с Гайлэ скоро появимся. А может и не скоро. В общем, завтракайте без нас, не ждите.

   Гнолла проводила орка с подругой глазами, пожала плечами и, решив не обращать внимания на странности, отправилась составлять компанию троллю за завтраком, лишь философски заключила:

   – Влюбленные, по ходу все с "приветом".

   Кивая знакомым, орочий шаман вихрем пронесся по улицам Хастадаррата, Гайлэ едва поспевала за несущимся куда-то орком, словно Кайтар опасался опоздать на важную встречу. Забег по улицам закончился возле входа в один из четырех храмов Валларахель в Хастадаррате. Храм тянулся к небу высоким шпилем на золотом куполе центрального здания в окружении двух небольших изящных белых башенок. В целом храм навевал чувство умиротворенности и уюта, не подавлял величием, помпезностью или унылостью и строгостью. Напротив, храм, посвященный единственной богине этого мира, выглядел легким, как и сама Валларахель, изображаемая в виде юной красавицы с распущенными волосами, нес в себе некоторую женственность и легкое кокетство.

   С грохотом распахнув двери храма, Кайтар втащил за руку следом за собой внутрь оторопевшую Гайлэ. На шум из небольшого алькова выскочил молодой служка в белом балахоне с тряпицей для стирания пыли в руках. Увидев несущегося на него громадного орка, паренек слегка перетрусил и, подобрав полы длинного одеяния, собрался удрать, но шаман сгреб его за шкирку и, подняв на вытянутой руке, развернул поджавшего ноги мальчишку лицом к себе.

   – Настоятельница где? – тихо, но весомо прорычал орочий шаман, показав кончики белоснежных клыков.

   – А-а она т-там. – перепуганный служка ткнул рукой куда-то вглубь большого и светлого помещения.

   Проследив за его взглядом, орк отпустил мальчишку.

   – Веди!

   Едва не наступив на край длинного балахона, служка со всех ног припустил от шамана с эльфийкой подальше, проорав на ходу:

   – Мать Варвария, бегите!

   – Ты чего кричишь, Таур? Храм тишину любит или крики радости. – из-за алтаря показалась статная фигура немолодой женщины в белом длиннополом одеянии, плетеных сандалиях на босу ногу с распущенными русыми с легкой проседью волосами.

   – Матушка, тут орк! – воскликнул, сравнявшись цветом лица со своим одеянием, служка. – Бегите!

   Настоятельница вопросительно выгнула брови, смерив беловолосого шамана с головы до ног, уделив особое внимание косам мести на его голове и слегка запыхавшуюся эльфийку за его спиной.

   – Добрый день, дитя Валлары, и тебе здравствовать сын Ледяной Степи. – поприветствовала женщина Кайтара с Гайлэ. – Я могу быть Вам чем-то полезна?

   – Добрый, тана Валларахель Варвария, – склонил голову в приветствии шаман и, положив руки на плечи вышедшей вперед и прижавшейся к нему спиной невесты, наклонился к ее уху. – Гайлэ, ты станешь моей женой?

   – Да! – твердо ответила дивная, зарывшись тонкими пальчиками в густую гриву урук-хай.

   Кайтар крепче прижал Гайлэ к себе и прямо посмотрел настоятельнице в глаза.

   – Тана Валларахель Варвария, обручите нас!

   Служка от неожиданного заявления с открытым ртом плюхнулся на пятую точку прямо возле алтаря под ноги закрываемой им настоятельнице храма. Мать Варвария автоматически взлохматила темную макушку паренька ладонью, внимательно посмотрела в глаза эльфийки и степенно кивнула.

   – Что ж, почему бы не совершить угодное Ей дело? – женщина тепло улыбнулась и повела рукой, отойдя чуть в сторону и открывая вид на небольшой белоснежный алтарь за ее спиной с серебряной чашей на нем. Алтарь уродовала неровная трещина, разделившая священный круг надвое, оставив солнце и луну по разным сторонам.

   – Кладите в чашу обручальные браслеты, дети.

   Кайтар быстро распаковал принесенный с собой сверток и, открыв обнаружившийся в нем футляр обтянутый бордовым бархатом, протянул Гайлэ. Увидев на шелковой алого цвета подушечке в нем два бело-серебряных браслета с их родовыми знаками, дивная ахнула. Тонкий изящный на женское запястье и массивный широкий на мужскую руку браслеты были сделаны по одному подобию: ажурное, но не вычурное переплетение белых и серебряных линий, небольшие каменья удивительной огранки и два родовых знака – изумрудный дубовый лист и белоснежный Ледяной феникс, расправивший широкие крылья, словно танцуя в синем ледяном пламени.

   – Кай, они чудесны! – прошептала Гайлэ, осторожно поглаживая символ создания новой семьи. Изумрудные глаза заблестели от слез радости.

   Шаман с эльфийкой аккуратно положили браслеты предназначенные друг другу в серебряную чашу, по ободу которой шла изящная вязь древних рун. Настоятельница одобрительно кивнула и, затягивая плавную песнь-речитатив ектеньи, зашла за алтарь. Чаша с ее содержимым по мере произнесения слов молитвы медленно окутывалась жемчужным светом, распространяя свое сияние на взявшихся за руки Кайтара с Гайлириэль. На лбу орка с эльфийкой проявился священный круг с заключенными внутри него золотым солнцем и серебряной луной. Настоятельница Варвария почти без перехода затянула следующую ектенью обручения, сияние усилилось.

   Настоятельница подняла чашу над головой и медленно обошла алтарь по кругу несколько раз. Затянув третью молитву, служительница Валларахель остановилась перед склонившимися в низком поклоне шаманом с дивной.

   – Обручаю вас, дети, именем Валларахель! – торжественно произнесла настоятельница Варвария, переворачивая чашу на Гайлириэль с Кайтаром.

   Сияние жемчужной рекой излилось на склоненные фигуры, мягко их обволакивая ровным свечением и охватывая головы белым обручем, постепенно спускаясь вниз пока не застыло на левых запястьях. Жемчужное свечение медленно потускнело, затем и вовсе исчезло, оставив обручальные браслеты на руках Кайтара с Гайлириэль.

   – Сын Ледяной Степи, – настоятельница храма тепло улыбнулась, – можешь поцеловать свою невесту.

   Губы влюбленных встретились, в тот же миг с чистого неба с грохотом ударила толстая ветвистая молния, сильный порыв ветра ворвался в храм Валларахель, распахнув массивные двустворчатые двери. Алтарь полыхнул нестерпимо-яркой вспышкой, ослепив всех присутствующих, а когда глаза пришли в норму, четверо разумных с удивлением увидели целый священный ранее разделенный трещиной круг. По линиям знака побежало легкое белое свечение, солнце засияло золотом, луна белым серебром.

   – О, Богиня, что происходит?! – воскликнула Варвария, переводя ничего не понимающий взгляд с алтаря на удивленных не меньше ее Кайтара и Гайлэ.

   Шаман с эльфийкой переглянулись, их фигуры окутались синим магическим пламенем, а над ними проявилась большая полупрозрачная невероятно красивая и величественная белая птица с маленькой короной на голове. Ледяной феникс сделал круг над их головами, затем обнял замерших обручившихся широкими крыльями, одна алая косица кровной мести на правом виске урук-хай моментально выцвела и распустилась. Волна бело-синего пламени прошлась по фигуре Гайлириэль, оставив после себя вместо ледяного кристалла на тонкой белой косице на левом виске второго Ледяного Феникса.

   – Ка-ай, это что такое было? – Гайлэ испуганно прижалась к орку.

   – Гм, что произошло с алтарем, не имею ни малейшего понятия. – урук-хай задумчиво повертел в ладони второго феникса на косе Гайлэ, – Мой Дух-прародитель благословил нас и принял тебя в клан. – Кай немного помолчал и закрепил кончик косы Гайлэ на правом виске, пропустив косу под волной распущенных серебристо-золотых волос. – С меня снят кровный долг за смерть моего первого отца, а на тебя возложен долг жизни, Гайлэ.

   – Долг жизни?! – эльфийка слегка перетрусила.

   – Угу. – Кай улыбнулся, обнимая невесту, – Не волнуйся, умирать и убивать никого не нужно. – шаман замялся, щеки орка окрасились румянцем смущения. – Гм, как бы это сказать? В общем, он будет снят, когда ты родишь мне ребенка, дорогая.

   – Реб-бенка. – запинаясь, повторила покрасневшая до корней волос Гайлэ, настоятельница, краем уха прислушивающаяся к разговору обрученных орка с дивной, прохаживаясь вокруг алтаря, добродушно улыбнулась. Мудрая женщина за свою жизнь обручила не один десяток пар, Варвария сразу поняла, что орк не смотря на рост за два метра еще очень юн, да и его избранница тоже не может похвастать богатым жизненным опытом. Смущаются оба, но друг друга не отпускают.

   – Когда мне вас, дети, ждать для венчания? – настоятельница храма остановилась перед орком с эльфийкой.

   – Через год. – ответил Кайтар, – Мне только через четыре дня будет семнадцать.

   – Что ж, до встречи. – настоятельница напоследок осенила пару священным кругом, Кайтар с Гайлэ поклонились и попрощавшись с Варварией, взявшись за руки удалились из храма, оставляя за собой озадаченную реакцией на обручение алтаря настоятельницу.

   – У тебя день рождения скоро, – задумчиво пробормотала Гайлэ, – значит нужно купить подарок. – эльфийка улыбнулась, – Хорошо, что мы с Мирой не положили жалование на наш накопительный счет. О! Кстати. – дивная вытащила из-за пазухи тонкую цепочку с тотемом и ключом от счета. – Вот, мне его Крауз Толье передал в Локсбурге. Сказал, что твой дед попросил его открыть счет на твое имя. Держи.

   – Спасибо. – орк обнял невесту, – Я с ним уже разговаривал, когда нужно было снаряжение покупать, а оказалось, что все деньги Орден переводил на наши с Кхатом счета.

   – Некрасиво получилось. – Гайлэ виновато повесила голову, – Ты на меня не сердишься?

   – За что? – Кайтар мягко поднял ее лицо за подбородок и поцеловал эльфийку. – За то, что мы не могли встретиться больше полугода? И не по твоей вине? – орк обнял просиявшую невесту, – Мне не за что на тебя сердиться. Кроме того, пока мне не исполнится восемнадцать, я не смогу снимать со счета больше трех королей в месяц.

   – Ой, а как же академия? – обеспокоилась дивная. – Ведь нам надо за год отдать пять сотен золотых монет. Мы с Мирой на двоих заработали только чуть больше четырех сотен, а за оставшееся время еще примерно столько же заработаем переводами. Я перевожу для леди Брианны с эльфийского торгово-экономическое уложение Эльвиалля. Мира переводит гномьи талмуды.