Текст книги "Алый - цвет жизни"

Автор книги: Кирилл Кривицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

   Кайтар снова что-то сказал девушке, Лиррин коротко ответила, а Эйленталь остро ощутил потребность в изучении орочьего языка, пока есть такая возможность. Шаман отложил горшок в сторону и снова зарылся в свой мешок. Оттуда он извлек замшевый мешочек и высыпав из него на ладошку желтого порошка, обошел Лиррин, став к ней лицом, сказал:

   – Эйленталь, задержи дыхание.

   Кайтар сдул порошок орчанке в лицо и убедившись, что она вдохнула его достаточно, взмахнул рукой. Резкий порыв ветра быстро выдул витавшую в шатре неизвестную пыль в дымоход, оставив после себя легкую прохладу и чистый воздух. Лиррин пошатнулась, руки, прикрывавшие грудь безжизненно повисли вдоль тела, и ничком завалилась на поймавшего ее мальчика. Осторожно уложив девушку на специально постеленные шкуры, Кайтар деловито завязал тесемки на мешочке с сонным порошком, отложил его в сторону и быстрыми прикосновениями к шее и затылку, нажал на несколько точек. Кайтар приложил ухо к спине Лиррин, послушав с минуту, заключил:

   – Три часа у меня есть.

   Шаман пристально взглянул эльфу в глаза и серьезно сказал:

   – Я ее просто немножко подлечил, помазал мазями, поводил руками и все. Ты меня понял?

   Эйленталь заподозрил неладное, но согласно кивнул, так как больше ничего ему не оставалось. На смуглом лице расцвела заговорщицкая мальчишеская улыбка.

   – Хорошо, а то Лиррин слишком гордая, но очень заботливая, а лечить ожоги долго и больно. Я ей сказал, что шрамы рассосутся после лечения.

   – А что, это не так? – рискнул задать вопрос Эйленталь.

   – Говорю же, что это больно и очень долго! – мальчик возмущенно топнул ногой, негодуя на непонятливость эльфа, – Мне не нравится, что Лиррин постоянно испытывает боль и мне не хочется терять время на всякую дребедень. Мне проще вырастить новую кожу. Я уже давно ее уговариваю заняться лечением, только после твоего появления Лиррин согласилась. – Кайтар хитро улыбнулся. – Она тебе не доверяет, и временно переселилась ко мне, чтобы присматривать за тобой, а чтобы это не выглядело неучтиво по отношению ко мне, переселилась под видом лечения. – Кай сочувственно покачал головой: – Слишком она гордая и храбрая, но деда моего побаивается. Он у меня немного резковат.

   Оценив фронт работ, Кайтар скомандовал:

   – Сиди тихо и не лезь мне под руку.

   Шаман разложил несколько мешочков рядом с собой, открыл все до единого, повесил себе на шею бусы из белых и синих костяшек, после чего сунул ладошки в огонь. Пламя как-то ласково слизнуло с них грязь. Подчиняясь взмахам рук, граненые бусины начали исчезать одна за другой, а загадочное содержимое мешочков взлетать и равномерно осыпаться в те места, на которые смотрел или указывал Кайтар. Шаман снова позволил пламени слизнуть с ладоней возможную грязь, затем из последнего неиспользованного мешочка взлетела белая пыль, щедро опадая на спину Лиррин и руки мальчика. Пальцем очертив дорожку вокруг уродливого шрама, Кайтар еще раз обсыпал ожог содержимым нескольких мешочков. На четках исчезла синяя бусина, вода, как и в случае с ним, скакнула из котелка на кожу Лиррин, равномерно распределившись по всему шраму, но вместо того, чтобы засветиться она вспузырилась. Поводив ладошками над раной, Кайтар взмахнул рукой, заставляя подняться в воздух тонкую пленку склизкой грязно-бурой субстанции. Эльфа замутило от вида открытой сочащейся сукровицей раны с проглядывающими волокнами мышц и тонкой жировой прослойки в некоторых местах. Кайтар невозмутимо отправил разъеденную кожу в очаг, пламя взметнулось, проглатывая угощение. Эйленталь про себя поблагодарил маленького шамана за предусмотрительность, так как все запахи моментально вынесло в дымоход. Кай продолжил врачевание: обсыпал рану смесью порошков, затем щедро нанес на нее какую-то пахучую мазь и в завершение накрыл тонкой водяной пленкой, на этот раз она мерцала голубым цветом. Но на этом лечение не остановилось, Кайтар еще два часа водил руками над спиной Лиррин, голубая пленка следовала за его движениями то уплотняясь, то истончаясь пока полностью не растворилась в теле девушки. Кайтар смахнул испарину и облегченно вздохнул.

   – Почти все.

   Эльф осмотрел результат его трудов, какая-то белесая субстанция нисколько не походила на молодую кожу, что Эйленталь Кайтару немедленно и высказал. Кай выразительно посмотрел на дивного, эльф смутился.

   – Кожа сама должна вырасти, ей надо только помочь немного. Меридианы жизни я поправил, это кстати дольше всего, благо у нее только поверхностные каналы пострадали, а мази и порошки помогут заново вырасти нервным окончаниям и правильно регенерировать верхним покровам мышц и только после этого вырастет новая кожа. Примерно недели полторы две потребуется для этого.

   Кайтар развернул широкий кусок тонкой шерстяной ткани, обсыпал его белым порошком и осторожно положил его на спину Лиррин. Достав бинты, шаман обернулся к эльфу:

   – Помоги мне.

   Краснея от смущения, дивный приподнимал Лиррин, пока Кай ее перебинтовывал и раздевал. Уложив Лиррин на живот и накрыв ее шкурами, оба облегченно вздохнули.

   – Пусть спит, ей сейчас это нужно. – Кайтар аккуратно сложил все свертки обратно в мешок и взмахом руки избавился от остатков снадобий, осевших на шкурах пола. Осмотрев шатер, мальчик налил в кружку молока, сыпанул в него какого-то порошка и поставил его на плоский камень у очага.

   – Мне нужно кое-что сделать, а ты отдыхай. Лиррин должна скоро проснуться, дашь ей молока и проследи, чтобы она его выпила до капли. – эльф кивнул, – И вот еще что, Лиррин нельзя много двигаться.

   С этими словами, маленький шаман шагнул за порог, но тут же вернулся.

   – Предупреди Лиррин, что это я раздел ее, иначе она тебя убьет.

   Кайтар, наконец, ушел, а Эйленталь откинулся на шкуры и задумчиво глядя на язычки пламени, плясавшие в очаге, пробормотал:

   – Нет, меня определенно поражают шаманы Ледяной степи. Мальчик вытворяет такое, о чем лучшие целители Эльвиалля могут только мечтать! И судя по всему, Кайтар уникум только в том, что слишком юн для шамана, а так, то, что он делал у меня на глазах, не является чем-то выдающимся или выходящим за рамки возможностей остальных шаманов. Удивительно! А ведь когда-то очень давно мы были одним народом, расколовшимся из-за противоречий в вопросах магии. Урук-хай смогли сохранить свое искусство практически в первозданном виде, а вот мы умудрились растерять и необоснованно предать забвению от того немногого, что осталось со времен раскола. Глядя на этого мальчика поневоле задумаешься, а кто же прав?

   ***

   Дни шли, Эйленталь постепенно креп и отъедался, и начал потихоньку выбираться из шатра, совершая комплекс лечебной гимнастики, больше похожей на танец, только медленный и плавный. Кайтар, увидев его впервые, поинтересовался его назначением, и эльфу пришлось объяснить, но добавил, что гимнастика предназначена не только для восстановления организма после затяжной болезни, но и хороша как тренировка владения мечом. Глаза маленького шамана загорелись и он тут же стребовал с него обещание обучить его этим движениям как только у него появится более-менее свободное время.

   Первые дни Кай почти неотлучно пребывал в шатре, контролируя ход выздоровления своих подопечных, отлучаясь только на некоторое время, благо им еду приносили. В один из таких дней к ним зашли Хайрат и Кара, проведать внука, заодно взглянуть на приблудного эльфа. Увидев Эйленталя, старый шаман его тут же узнал.

   – Не помер, значит? – каре-багровые глаза внимательно ощупали каждый сантиметр тела дивного и надолго остановились на его зеленых глазах. – Куда твоя метка подевалась?

   – Кайтар снял. – ответил эльф.

   – Хм, хорошая работа. – орк одобрительно кивнул и тут же потерял к нему интерес, переключившись на второго пациента своего внука. Осмотрев Лиррин, Хайрат потрепал счастливого малыша по волосам. Уходя, Хайрат сказал:

   – Я не против того, чтобы ты обучал Кая языкам, но мечному бою мальчика учить не стоит.

   Кай тут же насупился но, немного подумав, спросил:

   – Деда, ты мне говорил, что мне однажды придется уйти за долгами, так?

   – Так.

   – Языки понятно, но ведь и магия не всегда может помочь, особенно наша. Тебя со мной не будет, воинов клана тоже, так почему бы мне не научиться защищать себя оружием?

   Шаман некоторое время стоял, пристально смотря на своего внука но, в конце концов, кивнул:

   – Ладно, твоя правда, Кай. Нам легче гору снести, чем прибить какого-нибудь верткого супостата. – старик грозно нахмурил брови, пронизывая взглядом Эйленталя: – Эльф, учи внука на совесть. – дивный только кивнул.

   Кара насмешливо фыркнула:

   – Вот и сгодился нахлебник остроухий.

   После этого разговора Эйленталь вздохнул спокойнее, он опасался, что его попросят на выход.

   Как только эльф более-менее окреп чтобы самостоятельно позаботиться о Лиррин: обработать спину лекарствами, помочь ослабевшей от многодневного лежания орчанке с остальными надобностями, Кайтар начал исчезать рано утром по своим делам, и объявлялся в шатре только вечером. И то только чтобы поесть и снова исчезнуть в своей пещере, где проводил несколько часов, изготавливая разнообразные снадобья и поздно ночью полностью выбившись из сил, падал спать. От нечего делать Эйленталь начал учить орочий, а Лиррин, вынужденная постоянно находиться в его компании по той же причине улучшала знание Всеобщего. К вящей радости, Лиррин перестала косо смотреть на эльфа, но по-прежнему не доверяла ему. Эйленталь не знал, как расположить к себе гордую охотницу, но не унывал, полагая что со временем что-нибудь придумает. Так прошли две недели, Эйленталь окреп совсем, не малую роль в этом сыграли природная эльфийская живучесть и восстановленная маленьким шаманом энергетика долгоживущего.

   Вернувшись из своей пещеры очередным вечером, Кай немного посидел перед очагом, очистил ладони огнем, как всегда делал перед тем, как приступить к врачеванию и серьезно покосился на орчанку. Лиррин напряглась против воли, Эйленталь без напоминаний отвернулся. Охотница, закусив губу клыком, осторожно поднялась со своей шкуры. Кай, перед тем как начать разматывать бинты, успокаивающе погладил девушку по затылку, попутно нажимая на несколько точек, охотница расслабилась. Кай внимательно прощупал спину и оставшись довольным осмотром, резко рванул затвердевшую мазь. Было такое ощущение, будто Кайтар снял старую отмершую кожу, а под пленкой оказалась молодая смугло-розоватая здоровая кожа. На спине Лиррин не было ни одного изъяна, лишь чистая, гладкая и без намека на старый шрам кожа. Бросив в огонь скомканную пленку, Кайтар принялся поглаживать легкими прикосновениями пальцев спину Лиррин, попутно выспрашивая об ощущениях:

   – Чувствуешь? – на орочьем спрашивал он.

   – Да. – с легкой запинкой из-за сильного волнения отвечала охотница.

   – Болит, тянет, может еще какие неприятные ощущения?

   – Нет, только немного щекотно и все.

   – Отлично! О боли и шрамах можешь забыть. – заключил Кай, сунув ладошки в огонь.

   Лиррин сначала ощупала сама, где смогла дотянуться руками, а затем со счастливым визгом принялась тискать Кайтара в объятьях, смущенный мальчик неохотно отбивался, весело хохоча с ней за компанию. Не оборачиваясь, Эйленталь улыбнулся, искренне радуясь вместе с ними. Отбившись от Лиррин, Кайтар с хитрой улыбкой сказал:

   – Теперь только набираться сил, Эйленталь как раз обещал научить своей лечебной гимнастике. – Лиррин нахмурилась, бросив косой взгляд на спину эльфа. – Не возражай! Сама видишь, насколько он быстро восстановился, одними моими трудами такого эффекта достичь невозможно. Лишним точно не будет.

   Со следующего дня начались занятия. Ранее утро начиналось с гимнастики, Кайтар оказался прав – Лиррин быстро восстанавливала силы, затем шел рукопашный бой, а потом наступал черед упражнений с мечом. В начале учитель и ученик столкнулись с проблемой – не было тренировочных мечей, с дровами в горах напряг, так что даже деревянных не было. Выход нашел Кай, мальчик попросту сделал их изо льда. Понятно, что полноценно спарринга быть не может – от сильного удара они тут же разлетались сверкающими осколками, но вполне годились для заучивания основных движений и стоек. Лиррин смотрела на эти занятия неодобрительно, но не возражала. Эйленталь заметил, что охотница относилась к беловолосому малышу с покровительством старшей сестры, плавно переходящей в материнскую заботу. Лиррин могла прикрикнуть и отчитать мальчика, если тот расшалился, беспокоилась за него, пока Кай пропадал в горах по своим шаманским делам, но при этом безоговорочно выполняла все, что касалось лекарской части.

   По вечерам орченок выжимал эльфа досуха, проглатывая уроки по эльфийскому и гномьему языкам, задавал массу вопросов, его интересовало буквально все: от истории до этикета и поэзии, но сказки при этом терпеть не мог. Подивившись странности, дивный продолжил занятия, для чего ему пришлось с помощью магии перетряхнуть свои воспоминания. Как оказалось, Эйленталь мог обучить маленького шамана много чему, помимо языков и фехтования, так как любого принца эльфийского клана обучают как потенциальных правителей. Применив плетение "Путь памяти" Эйленталь несколько часов вспоминал и упорядочивал уроки, преподаваемые ему наставниками в юности. Почувствовав слабый всплеск энергии, Кайтар с детской непосредственностью потребовал научить этому плетению и его, вздохнув, эльф вновь погрузился в воспоминания, перетряхивая память на предмет своих невеликих магических знаний, мысленно показав язык наставникам по общемагической подготовке из "Дома владеющих силой".

   Различий как таковых в возможностях эльфийских и человеческих магов не было, разнясь только подходом к изучению магии и некоторыми особенностями навыков, лишь шаманы стояли особняком, потому как эльфы, так и люди могли использовать плетения разных школ. Исторически так сложилось, что люди не спешили в эльфийский "Дом владеющих силой", эльфы отвечали им взаимностью, потому Эйленталь не видел ничего предосудительного в том, чтобы обучить Кайтара всему, что знает сам.

   Кайтар быстро понял принцип воздействия на энергетические потоки, не затрагивая при этом духов, так любимых всеми шаманами. Особенно маленькому шаману приглянулись плетения "светлячков" – небольших светящихся шариков, тут же развешанных под куполом шатра и плетение "сила жизни" – ускоряющее рост растений. Последним плетением Кайтар заинтересовался особенно, так как съедобных трав хоть и было много количественно – около двухсот пятидесяти видов, но фактически на всех зачастую не хватало. Вытряхнув из эльфа все знания по магии, Кайтар долго ходил задумчивый, даже забыв о занятиях фехтования, часами просиживая над какими-то расчетами, после чего заключил: – "А в этом что-то есть!". Эйленталь не стал на этом заострять внимание, а Кайтар, казалось, забыл о своих задумках, с удвоенной силой включившись в занятия.

   ***

   Отдыхая после очередного занятия фехтованием, Эйленталь поинтересовался:

   – А куда твой друг Кхат запропастился? Его уже три месяца не видно.

   – Учится. – грустно ответил Кай, – Я получил тарруш и Кхат не хочет от меня отставать. – шаман безотчетно коснулся пальцами широкой косы, Эйленталь кивнул собственным мыслям, догадка по поводу прически подтвердилась, Кайтар носил почти такую же как и дед, только у малыша не хватало четырех поперечных косиц на левой стороне головы.

   Эльф встал, с наслаждением потянулся и крутанул в руке ледяной клинок, рукоять которого была обмотана замшей, чтобы рука не сильно мерзла.

   – Нам нужно раздобыть нормальные тренировочные мечи, Кай. Основные движения и стойки ты уже знаешь и можешь их повторить без ошибок на приличной скорости, пора приступать к полноценным спаррингам. – Кайтар согласно кивнул.

   – Ты прав, только я не знаю где их взять. Торговцы будут весной, а привезти заказ смогут только осенью, в крайнем случае, в середине лета. И то вряд ли.

   – Хм. – Эйленталь озадачился, – Ладно, что-нибудь придумаем. Кстати, а чем вы торгуете?

   – Да как обычно. – Кай пожал плечами, – Овечья шерсть, шкура, рог горного козла и лечение.

   – Лечение?

   – Ну да, к нам с караваном приходят в основном люди из окрестностей Ледяной степи, иногда гномы приходят. Люди с разными болезнями приходят, гномы только те, что покалечились в шахтах: руку, там, размозжило или позвоночник перебило. Возни с ними много, но платят они хорошо, я уже два года лечу, дед говорит, что мне опыт нужен.

   – А я-то думаю, где ты так руку набил? За все время, что я тут приходили только трое орков. – понятливо протянул Эйленталь.

   – Угу, – Кай кивнул, – мы не так часто болеем как люди, да и не воюем ни с кем лет двести уже. Опыт остался, вот дед и подумал, что его нужно поддерживать. Договорился с одним торговцем, он и приводит нескольких страждущих. Приходят отчаявшиеся получить помощь разумные. Слава Ледяной Степи как-то не располагает к праздным путешествиям.

   Кайтар говорил, задумчиво выводя на снегу кончиком ледяного клинка какие-то знаки, шаман настолько увлекся, что не расслышал покашливания Эйленталя. Дивный, видя, что его ученик сейчас не расположен к тренировкам, оставил мальчика в покое. На снегу начала вырисовываться сложная геометрическая фигура – овал с вписанными в него знаками, какие-то точки, соединенные линиями. Через два часа, Кай поднялся, беззвучно шевеля губами, затем встряхнулся и посмотрел на терпеливо дожидающегося эльфа. Серо-голубые глаза сверкали нетерпением и исследовательским азартом.

   – Эйленталь, я тут кое-что посчитал, пошли, проверим!

   – Что? – насторожился эльф.

   – Увидишь. – загадочно улыбнулся мальчик и бросив ледяной клинок на снег, рванул в шатер. Эльфу ничего не оставалось как последовать вслед за ним. Войдя в шатер, дивный обнаружил маленького шамана возле мешка со снадобьями. Кайтар залез в него чуть не полностью. Когда он разогнулся, на его ладошке лежал маленький мешочек чуть больше руки Кая.

   – У меня их всего три штуки, если ничего не получится, будет жалко, но вроде бы я все правильно рассчитал. – Кай развязал тесемки и вытряхнул из мешочка темно-коричневую граненую бусину.

   – Пойдем.

   – Куда?

   – Тут недалеко есть небольшая долина, коз в ней сейчас нет, никто не помешает.

   Эльф с орченком вышли из шатра и направились в сторону стойбища Воронов вниз по заснеженному склону. Маленький шаман летел как на крыльях, Эйленталь постоянно проваливаясь в сугробы, пытался не отстать. До стойбища они не дошли примерно половину пути, свернув вправо, вдоль широкого ущелья. Долиной оказалась небольшим пространством, заключенным в кольцо скал с редкой травой и несколькими чахлыми корявыми деревьями. Отдышавшись, Кайтар, прошел в середину "долины", закрыл глаза и успокоил дыхание.

   Эйленталь не рискнул подходить к шаману, правильно предполагая, что тот намерен заняться ворожбой, потому остался в узком проходе. По нервам резануло расходящейся во все стороны от шамана волной мощной энергии. Минуту ничего не происходило, но в следующий миг земля вспучилась, забурлила, а в небо выстрелили молодые побеги травы и деревьев. Маленькую фигурку мальчика быстро скрыла густая растительность сочно-зеленой травы, следом, обрастая побегами вверх рванули деревья, погружая пространство в лесной полумрак.

   Эйленталь потрясенно замер, не веря собственным глазам. Перед ним был дремучий лес, массивные гиганты развесили свои кроны над высокой травой в рост Эйленталя. Зашуршала трава и из густых зарослей травы вывалился счастливый мальчик, весь перемазанный травяным соком. Возбужденно подпрыгивая вокруг находящегося в ступоре эльфа, Кайтар радостно вопил:

   – Получилось! У меня получилось!

   Доверчиво ухватив эльфа за руку, маленький шаман встал перед ним, и смущенно заглядывая Эйленталю в глаза, тихо пробормотал:

   – Ты только деду не говори, что я снова немного с энергией переборщил, ладно?

   Эйленталь отмер.

   – А что ты хотел сделать?

   – Ну это... Пару деревьев вырастить, чтобы за дровами и огневицами постоянно к подножию гор не спускаться. И чтобы не ждать до осени, пока торговцы не привезут тренировочные мечи, тем более что с этого лета я начну быстро расти и их придется часто менять.

   – М-да, – Эйленталь задумчиво почесал затылок, – Кайтар, ты не перестаешь меня удивлять.

   Маленький шаман несмело улыбнулся.

Глава 4

   Гайлириэль торопливо сбрасывала в походный рюкзак необходимые вещи: две запасные рубашки, кожаную безрукавку с множеством небольших кармашков, пара штанов отправилась следом, костяной гребень и чуток чисто женской мелочевки. На дно был отправлен небольшой бархатный кошелек с немногочисленными драгоценностями, оставшимися от родителей и несколькими золотыми монетами. Серебро с медью, Гайлэ распихала по кармашкам безрукавки, что была надета на ней.

   Девушка постоянно прислушивалась к доносящимся с улицы звукам – пока было тихо, но она не обольщалась, за ней рано или поздно придут. Эльфийка решила не дожидаться визитеров. Фамильные ценности, главным достоянием, которого была обширная магическая библиотека, были надежно спрятаны, вещи аккуратно уложены. Осталось их только бросить в походный рюкзак и она готова к дальнему пути.

   Побросав остатки вещей, Гайлэ затянула завязки, набросила клапан и затянула ремни на рюкзаке. Осмотрев комнату на предмет забытых вещей, девушка набросила легкую куртку из мягкой замши светло-коричневого цвета, застегивать ее пока не стала. Еще раз осмотрев комнату, Гайлэ грустно вздохнула – покидать родной дом было больно, но оставаться самоубийством.

   Юная дивная подошла к большому зеркалу в ее рост в массивной серебряной раме, осмотрела себя: стройная невысокая девушка, острые, чуть удлиненные уши, кончики которых выглядывали из-под длинных волос цвета серебристого золота свободно струящихся по спине и плечам. Тонкие светлые брови, длинные пушистые ресницы обрамляли большие миндалевидные, вытянутые к вискам ярко-зеленые глаза. Легкий румянец на нежной золотистой коже, словно светящейся изнутри, прямой аккуратный нос, высокие скулы, чуть пухлые губы и упрямый подбородок. Отразившиеся в зеркале тонкие черты лица, длинная шея, небольшая грудь и осиная талия в целом нравились Гайлэ, но как она считала, из зеркала на нее смотрела типичная эльфийка каких много. Дивная с удовольствием про себя отметила, что редкая женщина дивного народа щеголяла в мужской одежде.

   Девушка облачилась в темно-серые штаны, коричневые сапоги до колен, белую шелковую рубашку с длинным рукавом и воротником стоечкой на костяных пуговицах, жилетку с кучей кармашков и светло-коричневую куртку. Завершали наряд небрежно наброшенный на плечи плотный шерстяной плащ темно-зеленого цвета, тонкий кинжал, нацепленный на широкий пояс и рюкзак на левом плече. Перед самым выходом девушка заплела косу, прихватила небольшой сверток с едой и, спустившись в холл, прислушалась. На улице по-прежнему было тихо.

   Гайлэ чуть-чуть приоткрыла дверь, выглянула в открывшуюся щелку в сгустившиеся сумерки вечера и никого не увидев, вышла наружу. Прикрыв за собой дверь, девушка, как ни странно, почувствовала облегчение – после посещения хельдаром десять лет назад Белограда – столицы Эльвиалля, Светлый лес словно взбесился. Заговоры следовали один за другим, эльфы, занимавшие высокие государственные посты начали меняться чаще, чем форма облаков на небе, а то и заканчивать жизнь, отравившись печенюшкой или случайно упав на меч несколько раз подряд. Обстановка была напряженной и сильно давила на нервы. И вот, наконец, сегодня утром смертельно подавился яблочком Князь Рилильен, а то, что в спине неожиданно возник стилет, так это от излишнего рвения верных поданных, спешивших возместить острый недостаток железа в организме любимого правителя.

   Наследников Князь не имел, живых братьев и сестер тоже, зато имелась племянница. Пусть она и была при дворе лишь однажды десять лет назад, когда ее с братом хотели отдать Князю хельдаров Риоррдану, живущая в одиночку после смерти брата и никому не нужная, но формально она имела права на трон Светлого леса. Гайлэ не была дурой и потому прекрасно понимала, что ее ожидает. Либо смерть, либо, что более вероятно замужество для поддержания легитимности смены власти, а после того как она родит ребенка, ее тут же уберут. Во избежание, так сказать.

   Гайлэ хотела жить, а замуж не рвалась тем более, потому решила уйти из Леса раньше, чем ее хватятся. Девушка посмотрела на свой дом, уже бывший дом, поправила она себя и решила, что просто так уходить не стоит.

   Двухэтажный особняк с островерхой крышей, небольшой снаружи и благодаря магии раза в три больше внутри, как будто летящий, весь изукрашенный изящной лепниной выглядел посреди заброшенного одичавшего сада одиноко и уныло. Появившийся мох на бледно-бордовой, выгоревшей на солнце черепице только усиливал впечатление общего запустения и уныния. Гайлэ погладила серую облупившуюся стену, мысленно извиняясь и прощаясь одновременно, затем решительно подошла к высокому флагштоку с треугольным зеленым вымпелом с золотистым контуром дубового листа на нем. Вымпел рвано спустился, девушка, закусив губу, перевернула его вверх ногами и снова подняла на вершину флагштока. По дому прошла волна белого цвета, строение прямо на глазах становилась полупрозрачным. Манор-призрак. Об этом явлении Гайлэ только читала, но видеть еще не приходилось – зрелище было пугающим.

   – Теперь никто не сможет в него войти пока не решу вернуться, а если я вдруг умру, Аэталье исчезнет из бытия вместе со всем своим содержимым. Маги из "Дома владеющих силой" будут сильно огорчены потерей и если они на стороне заговорщиков, в случае моей поимки есть вероятность, что хотя бы сразу не убьют.

   Иронично улыбнувшись, эльфийка пересекла сад с обратной стороны дома и растворилась в лесу, вплотную подступавшем к терновой изгороди.

   ***

   Крауз Толье, бродячий торговец был озадачен, и было от чего. Как обычно приехав в Ледяную Степь вести торговлю с наиболее миролюбивым и расположенным к мирному сосуществованию орочьим кланом Черного Ворона. Крауз ожидал всякого: встретить тролля или гоблина в орочьем стойбище за последние десять лет стало обычным делом, но увидеть эльфа он никак не ожидал. Ладно, если бы дивный пришел вместе с его небольшим караваном лечиться, но чтобы вот так?! Приблудившийся непонятно откуда эльф весело болтал с орками на Урук-хее, прижимая к себе молодую орчанку. Торговец потер глаза, но они его не обманывали, эльф, щеголявший в замшевых штанах, серой шерстяной рубахе и меховой безрукавке не орочий манер не желал никуда исчезать. Но видимо Валлара решила окончательно добить бедного торговца – дивный носил широкий кожаный ремень с костяной пряжкой в виде черного ворона – отличительный знак полноправного члена орочьего клана.

   Крауз тряхнул головой, после прошлогоднего лечения, инфаркта он уже никогда не поймает точно, хотя думал, что отбросит копыта, прямо в шатре шамана не дожидаясь лечения. Торговец, пожилой, но все еще бодрый мужчина вел свою торговлю с Ледяной Степью уже два десятка лет, сам лечился и провожал лечиться других. Хайрат, дай ему предки еще столько же лет жизни, был знаком до последнего седого волоска, но двенадцать лет назад, некоторые излеченные начали говорить, что их лечил ребенок. Крауз пропускал эти разговоры мимо ушей, полагая вымыслом, ведь знал, что урук-хай становятся шаманами в двадцать-тридцать лет.

   В прошлом году торговца прихватило не на шутку – инсульт и половина тела отнялась, спасибо сыну, привез в Степь. В тот раз Хайрат его осмотрел и сказал, что у него есть дела поважнее и им займется его правнук. И еще добавил, мол, не смотри на его юный возраст. Краузу было фиолетово, сколько его правнуку лет, лишь бы вылечил.

   Торговца на носилках отнесли в горы, укутав в теплые шкуры двое охотников из клана. Несли два часа, но перемена окружающей действительности была поразительной. Внизу лето, обычное для Ледяной Степи: снега нет, чахлая жесткая зелень, заморозки по ночам, а тут снег и лед. Посреди этой сверкающей пасторали располагался большой шатер. Хозяина в шаре не оказалось, но орки не растерялись. Внесли больного внутрь, велели ждать и удалились. Ожидание долгим не было, Крауз не успел околеть в холодном, покрытом изморозью внутри шатре.

   Шкура, служившая дверью, откинулась в сторону и торговец слегка растерялся. Мужчина ожидал увидеть юношу, ну, в крайнем случае, ребенка, но громила под два метра ростом на лекаря походил как он на Фарийскую танцовщицу серпентеров. Вошедший орк был высок и пропорционально сложен: широкий разворот плеч, длинные ноги, бугрящиеся мышцы воина, правильные, чуть резковатые черты лица и длинные белоснежные волосы, небрежно перехваченные алыми косицами. Сначала Крауз подумал, что это какой-то охотник, зашедший по своим делам к шаману, но когда тот сказал, любовно поглаживая здоровенный тесак:

   – Тебя сразу лечить или постепенно?

   Крауз едва не убежал, даже будучи наполовину парализованным, но ледяные серо-голубые глаза пригвоздили его к шкурам, на которых он лежал.

   Мужчина вынырнул из воспоминаний, решив больше ничему не удивляться: ну эльф, ну член орочьего клана, бывает всякое, тем более что уже появился боевой шаман-лекарь. У людей боевые маги есть, так почему бы не быть боевому шаману? Закончив размышления на этой философской ноте, Крауз двинулся навстречу Хайрату, появившемуся из своего шатра.

   – Приветствую тебя, Хайрат. – Крауз уважительно поклонился.

   – И тебе не хворать, Крауз. – Старый шаман приветственно кивнул, – С чем на этот раз пожаловал? Больные есть?

   – Нет, больных на этот раз нет. – мужчина пригладил окладистую бороду. – У меня как обычно: зерно, железо и прочая мелочевка.

   – Хорошо, у нас тоже все готово, уже несколько дней тебя ждем. – одобрительно кивнул Хайрат. Шаман повел рукой, приглашая торговца с охранником в центр стойбища к костру, – Пойдем, присядем да поговорим, ларта глотнем.

   Крауз последовал приглашению, Хайрат и торговец уселись на камни, покрытые шкурами. От большого котла висевшего над огнем приятно тянуло традиционным орочьим питьем. Мужчина благодарно кивнул, принимая глубокую глиняную пиалу исходящую пряным ароматным паром из рук молодой орчанки.

   Глотнув ларта, Хайрат спросил:

   – Какие новости во внешнем мире?

   – У людей все по-прежнему: немного воюют, мирятся и снова воюют, набирают рекрутов на форпосты "Долины Смерти". Как обычно, в общем. – ответил торговец, блаженно прикрыв глаза и наслаждаясь запахом питья. – У эльфов недавно Князь умер от переизбытка железа в организме.