Текст книги "Уроки разбитых сердец"
Автор книги: Кэти Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)
– Я рад, что оказался рядом.
Знакомая женщина заметила Аннелизе и помахала рукой, но внезапно застыла и смущенно опустила руку. Лицо ее вытянулось.
Аннелизе широко улыбнулась и помахала в ответ.
– Бедняжка, – добродушно сказала она, – наверное, забыла на секунду, что я в больнице потому, что пыталась покончить с собой, и теперь не знает, что делать. Что ж, утопиться не получилось, но социальное самоубийство мне явно удалось. – Аннелизе весело рассмеялась. – Нам надо держаться вместе, Мак. Мы отлично подходим друг другу – алкоголик и неудавшаяся самоубийца. – Она заговорщически подмигнула новому другу. – Чудесная парочка. Люди побоятся пригласить нас в дом: вы ведь можете впасть в неистовство при виде бутылки вина, а я способна заколоться кухонным ножом.
– И всякий раз при упоминании о взморье они будут испуганно замолкать и таращить глаза, ожидая, что вы немедленно ударитесь в слезы.
Это прозвучало так комично, что оба расхохотались. Аннелизе заметила, что многие на них поглядывают, но ей было решительно все равно. Она шагнула в бездну и побывала по ту сторону бытия. Это что-то да значит.
– Как вы оказались в службе защиты морских животных? – с интересом спросила она Мака.
– Морская вода – единственная жидкость, которую я не пробовал пить, – невозмутимо откликнулся тот, и Аннелизе покатилась со смеху.
– Вы никогда не думали стать комиком?
– Ну, я еще не настолько разочаровался в жизни.
– А у вас бывали депрессии?
– Нет. Никогда не испытывал ничего подобного. Я привык глушить выпивкой любое чувство, и в конечном счете у меня их попросту не осталось. А у вас?
– Я провела в депрессии большую часть жизни. Для меня это вовсе не тяжкий груз, который пригибает тебя к земле, словно мешок камней, как пишут в книгах. Скорее уж медленный яд. Она подкрадывается незаметно, расползается, будто колония термитов, уничтожая все на своем пути, множество крошечных насекомых вгрызается в деревянные… как они там называются, опоры, на чем держится дом…
– Балки? Сваи?
– Да-да. Термиты проедают дерево изнутри. Они сводят меня с ума, я превращаюсь в домашнего диктатора, который обязательно должен проконтролировать каждую деталь и все переделать по-своему, во всяком случае, так утверждает моя дочь. – Аннелизе содрогнулась, вспомнив, как Бет обвинила ее в попытке все держать под контролем. – И еще… – Она внезапно осеклась и замолчала.
– И…
Аннелизе тяжело вздохнула.
– Я могу быть с вами откровенной? Мне кажется, что да, но я не знаю, насколько это уместно?
– Можете говорить все, – кивнул Мак. – Меня невозможно шокировать.
– Я думаю, что, наверное, сама погубила свой брак. – Аннелизе решилась наконец произнести вслух ту ужасную мысль, которая мучила ее вот уже несколько дней. В том, что Эдвард ушел, возможно, больше виновата она сама, чем дурочка Нелл. Она слишком глубоко погрузилась в свою печаль, и это оттолкнуло Эдварда. – Не знаю, дошли ли до вас сплетни о нас. Муж оставил меня несколько месяцев назад, ушел к моей лучшей подруге. Отчасти это и подтолкнуло меня к самоубийству, но теперь я понимаю, что рядом со мной нелегко было жить. Нет, я никогда не хлопала дверьми и не швырялась посудой, но замыкалась в себе и отмалчивалась. Я пыталась сама справиться с грызущей меня тоской, я отгородилась от Эдварда и никогда не говорила с ним о том, что со мной происходит. За последние пять дней я рассказала врачам о себе больше, чем Эдварду за все годы брака.
Мак ничего не ответил, просто слушал. Он хорошо умел слушать и не позволял себе отвлечься ни на секунду.
– Неприятно признавать, что я совершила ошибку. Это как расписаться в собственном поражении, а я ненавижу проигрывать, и все же большая доля вины лежит на мне. Я сама воздвигла стену между собой и Эдвардом, и если бы все было наоборот, если бы я вышла замуж за человека, скрывавшего от меня часть своей жизни, я бы тоже захотела от него уйти. Когда наша дочь выросла, я отдалилась от мужа еще больше.
При мысли о Бет у Аннелизе к горлу подступил ком. Дорогая девочка ни в чем не виновата, просто прежде, ребенком, она требовала больше внимания и заботы. Бет нуждалась в защите, и Аннелизе готова была на все ради нее, она смеялась, когда ей вовсе не было смешно, улыбалась и даже пела во весь голос по утрам, чтобы поддерживать приятную, теплую атмосферу в доме.
Но Бет ушла, и некого стало оберегать. Любовь к мужу давно превратилась в ровную привязанность, вся страсть оказалась отдана материнской любви.
– Нелл сказала, что Эдвард перестал меня интересовать, и она была права. Да, я любила его, заботилась о нем, но не так, как прежде.
Высказав вслух все то, что так долго ее мучило, Аннелизе испытала невероятное облегчение. Горькое признание прозвучало, но сидевший рядом человек не отшатнулся от нее в ужасе, как от зачумленной. Она вдруг ощутила себя свободной, словно тяжкий груз свалился с ее плеч.
Аннелизе никогда не верила, что бесконечное обсуждение проблемы может кому-то помочь. Во всяком случае, ей это никогда не помогало. Другое дело, найти в себе смелость высказать правду, даже самую унизительную и неприятную.
– Вы хотите, чтобы он вернулся?
Этот простой вопрос неожиданно смутил Аннелизе, и в разговоре повисла неловкая пауза.
– Вообще-то нет, – произнесла она наконец. – Сомневаюсь, что кто-то из нас смог бы на это решиться. Я изменилась. Все теперь по-другому. И я не хочу становиться прежней, не хочу возвращаться в прошлое. Когда Эдвард ушел, я хотела, чтобы все снова стало как раньше, я тосковала по сложившемуся, привычному порядку вещей. Труднее всего было осознать, что я жила в своей собственной, выдуманной реальности. Эдвард и Нелл обманывали меня. Я думала, что мир плоский, а он оказался многомерным.
– А теперь?
– Теперь я знаю: я тоже себя обманывала. Жила так, словно у нас с Эдвардом благополучный, счастливый брак, а это было неправдой. Мы жили каждый своей жизнью, отгородившись один от другого. Свои сокровенные мысли я держала при себе, а Эдвард делился с Нелл. Боюсь, это не слишком похоже на идеальный брак, о котором пишут в учебниках.
– Мы с женой разошлись на второй год после того, как я бросил пить, – признался Мак. – Жена оставалась со мной, несмотря на мое пьянство, мы вместе пережили кошмар первого года реабилитации, а потом я ушел. Она так и не простила меня, но я не мог поступить иначе. Я слишком сильно изменился. Пришло время покончить с прошлым и идти дальше.
Аннелизе понимающе кивнула. Вернуться в прошлое бывает приятно, но это не выход.
– Эдвард не просил меня принять его обратно, но если бы даже и попросил, я бы не смогла. Мне нравится моя нынешняя свобода. Свобода быть самой собой. Чувствуешь себя необыкновенно легко, когда можешь говорить все, что думаешь.
– Например?
– Мне хочется сказать дорогой Коринне, которая работает вместе со мной в благотворительной лавке, что если она еще хотя бы раз попытается всучить мне свое вонючее снадобье, уверяя, что оно полностью изменит мою жизнь, я ее удавлю ее же собственными бусами из лунного камня.
– Из лунного камня?
– Он помогает сконцентрировать жизненную энергию.
– Так у нее, должно быть, масса энергии?
– Вот уж нет. Сказать по правде, бедняжку Коринну никак не назовешь энергичной, – рассмеялась Аннелизе. – Все, на что она способна, это развалиться в кресле и вещать, указывать всем на свете, в чем они не правы. Так проявляется ее активность.
– Выходит, лунный камень не срабатывает?
– Да, но я не могу ей об этом сказать, – пожаловалась Аннелизе. – Не хочу ее обижать.
– Кажется, вы только что грозили ей всеми карами? Вы очень милая женщина.
– Да, – вздохнула Аннелизе. – Милая. Я не люблю ссориться с людьми.
– Ну, кто следующий у вас в списке? – весело поинтересовался Мак. – Кому еще вам хотелось бы что-то высказать? Без обид, разумеется.
– Мне хочется сказать Нелл, что можно сделать стрижку, купить дорогую помаду и умыкнуть мужа у лучшей подруги, но не факт, что с этим самым мужем ты будешь жить долго и счастливо. На самом деле Нелл не подходит Эдварду.
– Это подсказывает вам ум или сердце? – Мак скептически поднял брови. – В вас говорит обида или здравый рассудок?
– Что мне в вас нравится, так это прямота, вы не из тех, кто стремится подсластить пилюлю.
– Сладкие сказочки – для хлюпиков. Любители сахарной глазури не приходят к «Анонимным алкоголикам».
– А если заменить сахар на сахарин?
– Это еще хуже. Глазурь только мешает видеть истину. Лучше избавиться от покровов. Мы за наготу. Голому трудно что-то утаить.
– Жутковатая получается картина, – рассмеялась Аннелизе. – А насчет Нелл, это все же от ума, а не от сердца, – добавила она после короткого раздумья. – Эдвард человек сложный, хоть и кажется прямым и открытым. Ему нужен кто-то, способный его понять. А Нелл проста и незатейлива. «Что видишь на прилавке, то и получаешь». Если не считать, что она крутила любовь с моим мужем, – поправилась Аннелизе. – В общем, Нелл есть Нелл. Никаких изысков, никаких бонусов, добавочных дивидендов, ничего сверх программы. А Эдвард любит получать маленькие бонусы, хотя, возможно, немного утомился, прожив со мной столько лет.
– Боюсь, в вашем случае добавочные дивиденды больше смахивают на дополнительные сложности, – заметил Мак.
– Весьма смелое высказывание, если учесть, что мы только сегодня познакомились, – благодушно откликнулась Аннелизе, ничуть не обидевшись.
– Когда вас отсюда выпустят? – спросил Мак, когда они поднимались обратно в отделение. – Или вы задумали сбежать?
– Завтра, при условии, что ночью я не впаду в буйство и не начну кидаться на медперсонал.
– Значит, завтра, – задумчиво повторил Мак. – Вас есть кому забрать?
Он явно собирался предложить свои услуги, и растроганная Аннелизе улыбнулась ему.
– Я собираюсь попросить свою подругу Ивонну. Мы знаем друг друга миллион лет, и она одна из немногих, кого нисколько не смутит посещение психиатрического отделения больницы.
– Ну, счастливо, еще увидимся. – Он легко коснулся ее руки на прощание.
Вернувшись в палату, Аннелизе растянулась на постели и закрыла глаза.
Освободиться, но как? Мак говорил, что нужно отпустить прошлое. Прекрасная мысль. Перерезать старые путы и отбросить прочь, чтобы обрести свободу и начать новую жизнь. Отпустить прошлое. Да, это именно то, что нужно.
Глава 22
Иззи обожала Нью-Йоркскую неделю высокой моды. Дважды в году прекрасный Брайант-парк на Шестой авеню превращался в царство фантазии, куда слетались ведущие дизайнеры и модели, стилисты, законодатели моды и собачки знаменитостей с хозяевами (на поводках и без). Грандиозное шоу требовало массы приготовлений, работы велись не один день, и к утру пятницы в центре аккуратной маленькой площади уже возвышалось несколько белых шатров, включая один огромный, а железные столики и стулья были сдвинуты с дорожек поддеревья.
Близилось время обеда, погода выдалась необычайно жаркой для сентября, и публика в ожидании очередного показа предпочитала прятаться от солнца в тени зеленых зонтиков уличных кафе, потягивая газировку и кофе. Застряв в пробке на Сорок второй улице, Иззи решила выйти из такси и пройти оставшуюся сотню ярдов пешком. Погруженный в сонную дремоту Брайант-парк в кольце небоскребов показался ей прохладным зеленым оазисом.
Но внешнее впечатление оказалось обманчивым, в парке было жарко, как в духовке. Иззи держала в руке программу показов весенне-летних коллекций и просматривала ее на ходу. Расписание было плотным: дефиле следовали одно за другим, с десяти утра до пяти вечера; в начале каждого часа – новый показ. Не все модельеры представляли свои коллекции в большом шатре, дефиле проходили в ближайших к парку гостиницах и ресторанах. Представители модельных агентств сбивались с ног: им приходилось метаться между площадками, где шли показы, следить, чтобы все заявленные участницы явились вовремя, судорожно обзванивать манекенщиц в поисках замены, если что-то вдруг срывалось, и при этом стараться не впадать в панику.
«Перфект», одно из крупнейших агентств, участвовавших в Неделе моды, предоставляло манекенщиц для большинства дефиле, и Иззи благодаря престижу и известности своего агентства обычно сама присутствовала на нескольких показах, хотя билеты на шоу Недели моды стоили целое состояние. Сегодня же она впервые пришла сюда как владелица агентства «Силвер – Уэбб», и при мысли об этом ее распирало от гордости. Дизайнеры высокой моды, как правило, не интересуются моделями «плюс-сайз», но «Селди Дрю», молодая дизайнерская компания, принадлежащая супружеской паре из Флориды, подготовила коллекцию, рассчитанную как раз на женщин с округлыми формами. Их показ начинался в два часа дня в главном шатре, но ему предшествовало выступление других участников, а это означало, что все свободное пространство в гримерных заполнят чужие стилисты, парикмахеры, костюмеры и администраторы.
Иззи готовила восемь девушек для показа, режиссер «Селди Дрю» уже провел с ними репетиции и убедился, что все они двигаются в нужном темпе под живой, пульсирующий ритм музыки. Иззи утомляла громкая музыка, и нередко после дефиле она возвращалась домой с головной болью, но модели часто говорили, что расхаживать по подиуму намного легче, когда слышишь четкий ритм ударника.
К половине второго девушки «Силвер – Уэбб» были уже загримированы и причесаны. Все участницы дефиле явились вовремя, подготовка к показу шла гладко, но незадолго до начала все же разразилась катастрофа мелкого масштаба, когда Фелис Гвадалуппе, один из стилистов «Селди Дрю», вдруг обнаружил на манекенщице черные трусики вместо телесных.
– Как это тебя угораздило? – возмущенно зарычал он на перепугавшуюся девушку. – Они же будут просвечивать сквозь одежду!
«Слава Богу, виновница скандала не имеет отношения к "Силвер – Уэбб”», – мысленно порадовалась Иззи.
– Фелис, остынь! – скомандовала она. – Это не конец света. – Достав из сумки новенькую упаковку с тремя парами телесных трусиков-стрингов из магазина «Гэп», она протянула их девушке. – Держи.
– Вы настоящий скаут, – рассмеялась модель.
– Это точно, – согласилась Иззи и шутливо обняла Фелиса, чтобы разрядить обстановку. Стилист тяжело привалился к Иззи.
– Я спокоен, я спокоен, – пробормотал он, обмахиваясь ладонью. – Это шок, знаете…
– Знаю, – кивнула Иззи.
Придя в себя, Фелис быстро повернулся к моделям и снова принялся раздавать наставления. В этот миг тихонько зазвонил мобильный телефон Иззи (она нарочно положила его в карман брюк, чтобы чувствовать виброзвонок).
– Привет, как дела? – бодро поинтересовалась Карла.
– Все идет отлично, мы на низком старте.
– Тебя тут ищут, – сообщила Карла. – Звонила некая Кэролайн Монтгомери-Найт.
– Понятия не имею, кто она такая, – пожала плечами Иззи. – Она оставила телефон?
– Да. – Карла зачитала номер, и Иззи быстро нацарапала его на клочке бумаги.
«Надо бы навести порядок в сумке», – машинально отметила она про себя, перебирая разрозненные листки с телефонами, втиснутые между папками с документами. Вместе с толстой пачкой карточек моделей, покоившейся во внешнем отделении, и всевозможными необходимыми мелочами вроде стрингов сумка весила, как солидный мешок с картошкой.
Иззи набрала номер и прослушала запись на автоответчике. Уверенный и властный женский голос предложил ей назваться и оставить свой телефон. Иззи так и не поняла, куда позвонила, в чей-то дом или в офис. «Если этой загадочной Кэролайн нужно со мной связаться, она сама позвонит», – решила Иззи и тут же забыла о звонке.
Последние дни прошли в бесконечной суматохе и волнениях, вдобавок встреча с Джо совершенно вывела ее из равновесия. После обеда в ресторане Джо не звонил, и Иззи была только рада этому. Рада, потому что так и не решила, как поступить.
Эту тему они уже обсудили с Карлой во всех подробностях, и все же снова и снова возвращались к ней.
«Насколько сильно ты хочешь иметь детей? – вопрошала Карла в манере «адвоката дьявола». – Ты способна смириться с тем, что навсегда останешься бездетной?» И всякий раз Иззи с горечью признавалась себе, что не знает ответа. Она любила Джо, но будущее пугало ее. Во что превратится их жизнь, если мысли о неродившихся детях станут преследовать ее? Что, если со временем, состарившись и утратив способность зачать ребенка, она возненавидит Джо за то, что он не дал ей стать матерью? А если она все же вынудит Джо завести детей, не станет ли он проклинать ее вместе с нежеланным ребенком, потому что старшие дети отдалились от него?
И примут ли ее дети Джо? Смогут ли Джош, Мэтт и Том когда-нибудь полюбить женщину, живущую с их отцом?
Иззи не находила ответов на эти вопросы, и с каждым днем неуверенность ее все росла.
Телефон зазвонил вновь, когда страсти за кулисами в большом шатре достигли высшей точки накала. В дальнем углу кто-то пронзительно визжал, одна из моделей громогласно возмущалась, что ей не дают курить, считая полнейшей нелепостью идиотские запретительные таблички, развешанные везде и всюду, жужжали фены для волос, и голос в трубке различить было практически невозможно.
– Иззи Силвер?
– Да, – гаркнула Иззи.
– Это Кэролайн Монтгомери-Найт, – представилась женщина, но ее имя ни о чем не говорило Иззи.
Какофония звуков сливалась в один душераздирающий вой, и голос женщины в трубке безнадежно тонул в нем.
– Извините, я вас не слышу. Здесь немного шумно, – крикнула Иззи. – Я на Неделе моды, в Брайант-парке.
Телефон затих, и Иззи подумала было, что связь прервалась, но женщина заговорила снова:
– Если я подъеду, мы сможем увидеться?
– Иззи! Мои волосы! Ты только посмотри! – Перед Иззи стояла Белинда, высокая девушка из Айдахо. Казалось, она вот-вот ударится в слезы. – Видишь? – взвизгнула Белинда, показывая Иззи белокурую прядь, которая выглядела совершенно обычно, только слегка попахивала паленым.
– Показ только начинается, закончится к трем. Я могла бы встретиться с вами в четыре. Вас это устроит? – Иззи рассчитывала посвятить двадцать минут дефиле и еще сорок обсуждению. – Давайте встретимся в гриль-баре, знаете, где это? Ресторан с зелеными навесами и вьющимися растениями на фасаде. Значит, в четыре? Тогда до встречи.
Иззи черкнула себе пометку в блокноте. Кэролайн Монтгомери-Найт. Имя показалось ей смутно знакомым, но не более. Было бы глупо упустить выгодное дело, оттого что не можешь вспомнить, с кем разговариваешь. Наверное, при встрече все выяснится, они должны знать друг друга в лицо, иначе Кэролайн спросила бы, как выглядит Иззи.
Показ прошел блистательно. Одежда смотрелась великолепно, девушки оказались на высоте, и восторженный гул журналистов, вившихся вокруг моделей, предвещал поток хвалебных рецензий. Дом моды «Селди Дрю» представил сногсшибательную коллекцию.
Грандиозный успех дефиле открывал перед агентством «Силвер – Уэбб» блестящие перспективы, и Иззи сияла от радости, подходя к ресторану. Было всего пять минут четвертого. Она заказала воду со льдом и собиралась сделать первый глоток, когда ее окликнули:
– Иззи Силвер?
Перед ней стояла высокая блондинка и сверлила ее холодным, неприязненным взглядом. «Кэролайн Монтгомери», – решила Иззи.
Женщина разглядывала ее так бесцеремонно, что по спине у Иззи поползли мурашки.
– Да, – отозвалась Иззи с уверенностью, которой вовсе не испытывала. Она совершенно точно не была знакома с этой женщиной. Кэролайн Монтгомери, рослая и худощавая, по-скандинавски белокурая, с короткой круглой стрижкой, выглядела как типичная богатая дамочка с Парк-авеню. Она резко выделялась в пестрой толпе, хлынувшей в ресторан после очередного показа. На ней были элегантный кофейного цвета кардиган с джемпером и брюки капри, на ногах туфли без каблука, на шее нитка натурального (действительно натурального) жемчуга. Иззи никогда ее прежде не видела, хотя… она чем-то напоминала…
– Так ты и есть та самая тварь, что спит с моим зятем? – сурово заключила женщина.
И тут Иззи с опозданием поняла, что стоявшая перед ней блондинка чертовски похожа на жену Джо, Элизабет Хансен.
Пожалуй, впервые в жизни она не нашлась, что сказать.
– Хотите разговаривать здесь? – Кэролайн Монтгомери жестом обвела зал. – Или снаружи?
– Снаружи, – еле выдавила из себя Иззи.
Она вышла из ресторана вслед за Кэролайн, прижимая к себе сумку одной рукой, а другую держа перед собой. Иззи с трудом прокладывала путь в толпе, точно слепая или пьяная. Она и чувствовала себя примерно так же, словно и вправду была мертвецки пьяна или вдруг ослепла, а заодно и оглохла. Боже, какой кошмар! Оказаться внезапно лицом к лицу со свояченицей своего любовника. Как же она до такого докатилась? Конечно, Иззи легко могла сбежать, но это было бы против правил. Бежать, поджав хвост, – низко, да и бессмысленно. Придется ответить за все. Остановившись в нескольких ярдах от ресторана, Кэролайн повернулась, скрестила руки на груди и устремила на Иззи суровый, непреклонный взгляд судьи.
– Подозреваю, что вы поднаторели в подобных делах, – отрывисто бросила она. – Трудно, наверное, найти богатого мужчину. Хотя найти-то, может, и легко. А вот заставить его бросить жену – задача потруднее. Я смотрю, вы все еще работаете в этом вашем игрушечном агентстве. – Она сказала это так, словно работа Иззи мало чем отличалась от уличной проституции. – Похоже, вы еще не подцепили подходящего парня. Но Джо не тот, кто вам нужен. – Кэролайн смотрела на нее с такой неприкрытой ненавистью, что у Иззи к горлу подступила тошнота. – Моя сестра никогда не унизилась бы до того, чтобы прийти сюда. Она не знает, что я здесь. Так вот имейте в виду, она стоит десяти таких, как вы. – Иззи по-прежнему молчала, и Кэролайн снова заговорила: – Джо не подлый человек. Просто глупый. Он думает, что ничего не потеряет, если уйдет от Элизабет. Как бы не так. Когда отец уходит из семьи, все рушится. Мужчины верят, что деньгами все можно уладить. Ничего подобного. Деньги не заменят детям отца. Когда отец не живет дома, этого ничем не исправишь. Мы с Элизабет так и росли. Наши родители развелись, и вот что я вам скажу: моя сестра не позволит, чтобы развод разрушил жизнь ее мальчикам. Они с Джо счастливы в браке, у них трое чудесных детей. Он говорил вам об этом? Держу пари, что нет. Мужчина не станет болтать о детях, когда хочет затащить женщину в постель. – Голос Кэролайн так и сочился ядом, и Иззи невольно отшатнулась, но к горечи примешивалось чувство вины. Ведь она отчасти заслужила эту гневную отповедь. Иззи причинила боль сестре Кэролайн не по злому умыслу и не из жадности к деньгам, она не верила, не желала верить, что Джо связывают с женой не только общие дети.
И вот теперь Кэролайн решила убедить ее в обратном.
– Знаете, что говорит Элизабет? Если он хочет уйти, пусть уходит. – Кэролайн смерила Иззи презрительным взглядом. – Не подумайте, что я собираюсь преподнести его вам на блюдечке, вот еще! Нет, вы должны выслушать все до конца. Он и раньше жил как хотел и спал с кем попало.
Иззи приняла удар молча, но решила, что с нее достаточно. Она не врывалась в семейную жизнь Хансенов с ломом в руках. Она встретила мужчину, который хотел уйти от жены, и не ее вина, если брак Джо не сложился.
– Здесь я вас прерву, – сухо произнесла она. – Да, мы с Джо действительно встречались какое-то время. – Иззи сознавала, что только что нарушила основное правило ведения трудных переговоров и в первые же пять минут признала свою вину, но иного выхода у нее не было. Она действительно спала с зятем Кэролайн, и у той были все основания с ненавистью наброситься на обидчицу.
– Так вы еще и похваляетесь этим? – возмутилась Кэролайн, и впервые ее прочная броня дала трещину. Глаза ее подозрительно заблестели.
– Нет, вовсе нет. – Иззи покачала головой. – Просто нет смысла притворяться, что этого не было. Но давайте кое-что уточним. Джо сказал мне, что его брак давно распался, и я ему поверила, он не мог этого выдумать. Чтобы ни произошло между Джо и его женой, это их дело, и не пытайтесь меня в этом обвинить.
– Как вы можете такое говорить? – вскипела Кэролайн.
– Отношения вашей сестры с ее мужем меня не касаются, – перебила ее Иззи.
Однако прежде, чем она успела продолжить, сестра Элизабет гневно выпалила:
– Так, по-вашему, это все оправдывает? И можно спокойно увести чужого мужа? А до всего остального вам и дела нет? Ненавижу таких, как вы. Вас волнует только одно – деньги. Вы, наверное, перебрали всех мужчин в Нью-Йорке, а потом, когда ботокс перестал действовать как надо, решили украсть чужого мужчину? Да если бы он не был богат, вы бы и не взглянули на него.
Закончив тираду, Кэролайн внезапно расплакалась. Она тщетно пыталась унять слезы, но всхлипывания перешли в глухие рыдания.
Иззи покопалась в сумке и нашла пачку бумажных носовых платков. Сначала стринги, теперь салфетки.
– Возьмите. – Она протянула платки Кэролайн.
– Спасибо, – пробурчала та.
– Вы не хотите присесть? – спросила Иззи. Она, должно быть, сошла с ума. Ей нужно бежать от этой женщины, а не утирать ей слезы.
Они нашли два стула под зонтиком, и Кэролайн тяжело опустилась на один из них. Она выглядела измотанной и опустошенной, словно шарик, из которого выпустили весь воздух. Казалось, ей потребовалось собрать в кулак всю свою вол ю, чтобы выполнить смертельно опасное задание, а теперь, когда миссия благополучно завершилась, силы ее оставили.
«Это рискованное задание – я, – с горечью подумала Иззи. – Я чудовище, с которым Кэролайн пришла сразиться». Сейчас, когда ее гнев остыл, сестра Элизабет ничем не напоминала грозную фурию, жаждущую крови. Рядом с Иззи сидела усталая худая женщина с морщинками вокруг глаз, отважная женщина, стремящаяся защитить любимую сестру.
– Боюсь, это прозвучит банально, но до Джо у меня никогда не было романов с женатыми мужчинами, – нарушила молчание Иззи. – И чувство, которое я испытываю… простите, испытывала к нему, не имеет никакого отношения к деньгам. – Кэролайн ничего не ответила, и Иззи заговорила снова: – Я порвала с ним потому, что он продолжал жить с вашей сестрой, хотя Джо и уверял меня, что их брак распался и между ними все кончено.
– Джо не мог такого сказать, – вяло возразила Кэролайн. – Он любит Элизабет.
«Мы будто играем в теннис», – устало подумала Иззи. «Он сказал», «она сказала». Что еще остается Кэролайн, кроме как сражаться за сестру?
– Послушайте, откуда нам с вами знать, счастливый у них брак или нет? Кто из них говорит правду, а кто лжет? Вы пытались разговаривать об этом с Джо?
Кэролайн уныло покачала головой.
– Тогда почему вы решили начать с меня? Ведь вы знаете Джо, он муж вашей сестры, хоть и предавал ее не раз, как вы сами только что говорили. Почему бы вам не встретиться с ним и не попросить его одуматься? Зачем вы пришли ко мне?
Кэролайн снова промолчала.
– А Элизабет? Может, она тоже несчастлива в браке… – Кэролайн открыла было рот, но Иззи остановила ее жестом. – В любом случае не нам с вами за это отвечать. Они сами должны решить, сойтись им или расстаться.
– Вы не такая, как я думала, – сказала Кэролайн. – Вы старше.
– Спасибо, – усмехнулась Иззи.
– Я не то хотела сказать, – быстро поправилась сестра Элизабет. – Я принимала вас за одну из тех хищниц, что охотятся за женатыми мужчинами, но вы не похожи на них.
– Кто они, эти злодейки, о которых вы говорите? – пожала плечами Иззи. – Я не хочу сказать, что в Нью-Йорке не существует шальных женщин, готовых забавы ради разрушить чей-то брак, но я не встречала ни одной. Люди говорят о них так, будто город буквально наводнен ими, но это неправда. Какая женщина в здравом уме решится на такое унижение? Приятного мало, когда влюбляешься в мужчину, а он оказывается женат. Ты увлекаешься им не потому, что он женат, ты сначала теряешь голову, а потом обнаруживаешь, что у твоего любимого в ящике стола нет свидетельства о разводе.
– Но ведь вы могли бы уйти, поняв, что все не так просто, – тихо заметила Кэролайн, и Иззи нечего было ей возразить. Она могла уйти, и все же не ушла.
В том-то и беда. Какая-то часть ее существа не желала прислушаться к голосу рассудка. Сердце твердило ей, что Джо именно тот, кого она так долго ждала, что их любовь слишком драгоценна, чтобы можно было от нее отказаться. Ведь ни к кому другому она не испытывала подобного чувства. Это и есть истинная любовь, говорила она себе, ведь Джо тоже любит ее, а его брак мертв. Нельзя разрушить то, что давно обратилось в пепел. Но к чему теперь искать себе оправдания? Битва окончена, остается лишь сложить оружие.
– Мне не следовало приходить сюда, – сказала Кэролайн, поднимаясь, – но я рада, что пришла. Вы не стерва, теперь я это вижу. Но ради их семьи оставьте Джо в покое.
– Уже оставила, – гневно вспыхнула Иззи. Ей казалось, что она уже все объяснила этой женщине.
– Серьезно, Джо очень привязан к детям, и на самом деле они с Элизабет любят друг друга. Действительно любят.
Иззи кивнула. Ей хотелось, чтобы Кэролайн поскорее ушла. Она безумно устала. Любовь к Джо принесла ей слишком много боли и страданий, у нее не было больше сил тащить эту ношу.
– Это правда, – настаивала Кэролайн, – месяц назад Элизабет испугалась, что забеременела. «В мои-то годы!» – сказала она мне. Кстати, ей всего сорок два, масса женщин рожает в ее возрасте. Потом оказалось, что она зря всполошилась. Но ведь они с Джо уже собрались завести еще одного ребенка, четвертого. Разве они пошли бы на это, если бы не любили друг друга?
Иззи не ответила. Ее пронзила жгучая боль. Она никогда не спрашивала Джо, спит ли он с женой. Это было бы низко и недостойно. Вначале Иззи верила, что между Джо и Элизабет нет близости – ведь они живут каждый своей жизнью, – позже старалась об этом не думать. Иногда ее одолевали сомнения: когда двое людей живут под одной крышей, всякое возможно, в конце концов, их связывает многолетнее супружество.
Но не это ранило ее больше всего. «Они с Джо уже собрались завести еще одного ребенка, четвертого», – сказала Кэролайн. Что ж, это их право. У них уже есть трое обожаемых сыновей. Их так много связывает, еще один ребенок не станет нежеланным и постылым, ведь его матерью будет Элизабет, а не Иззи. Возможно, этот ребенок поможет склеить разбитый брак Хансенов.
– Знаете, меня ждет работа. Прошу меня извинить, – сухо попрощалась Иззи.
– Да-да, конечно, – кивнула Кэролайн.
Женщины неловко замолчали, не глядя друг на друга. Обмениваться рукопожатием было бы неуместно.
– Вы хорошая сестра, – внезапно произнесла Иззи. – Прощайте.
Она быстро повернулась и зашагала к главному тенту. Ее преследовал образ крошечного существа, ребенка Джо и Элизабет. Таким могло бы быть и ее дитя. Но только этому ребенку не суждено появиться на свет.
