Текст книги "Уроки разбитых сердец"
Автор книги: Кэти Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)
Поймав на себе внимательный взгляд Джейми, Лили почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Голос Мейзи затих, и из гостиной донеслись громкие взрывы смеха.
– Думаю, мы здесь единственные, кто не смеется и не шутит, – быстро проговорила Лили. – Удивительно, как это Сибил еще не выставила нас за дверь. Она строго следит, чтобы все шло как полагается.
Джейми придвинулся ближе, и теперь они стояли почти вплотную друг к другу.
– Я не знаю как вам, – заметил он, – но мне по-настоящему хорошо.
– В самом деле? – Лили поспешно отступила и шагнула к дверям. – Надеюсь, вы проведете приятный вечер, лейтенант. А сейчас простите меня.
Она бросилась в уборную, склонилась над умывальником и плеснула себе холодной водой в лицо. Щеки ее пылали. Потом она попыталась исправить положение с помощью пудры «Английская роза», ей не очень-то шел этот тон, но другого у нее не было. Драгоценная ярко-красная помада давно кончилась, пришлось воспользоваться шпилькой, чтобы выковырять жалкие остатки из трубочки и слегка подкрасить губы.
Оглядев себя в зеркале, Лили победно вскинула голову: она имела полное право гордиться своей внешностью. Чувство было непривычное и приятное. Яркие, сияющие глаза, молочно-белая, без единой веснушки кожа, густые каштановые волосы, овальное, изящной лепки лицо – неудивительно, что многие находили Лили привлекательной. Но по-настоящему красивой делало ее выражение глаз. Эти миндалевидные глаза светились мудростью и пониманием.
В первый же год работы в больнице Лили прозвали Бешеной Ирландкой, после того как она защитила Дайану от наскоков Черил. Лили расценила прозвище как комплимент, своего рода дань восхищения ее отвагой. Подруги считали Лили сдержанной, спокойной, сильной и уверенной в себе. Знакомство с Локрейвенами не прошло для нее даром. Ей было за что благодарить эту семейку. Обращение леди Айрин научило Лили терпению и самообладанию, а решимость не походить на других слуг в Ратнари-Хаусе изменила манеры бывшей горничной. Лили держалась с поистине королевским достоинством.
– Выглядишь недурно, сестра Кеннеди, – сказала она себе.
Когда Лили вернулась в гостиную, патефон наигрывал композиции Гленна Миллера, и все танцевали, спеша насладиться последними минутами безмятежного веселья. Время близилось к восьми, многие гости собирались вскоре уехать на собственных машинах или на попутках, чтобы до наступления ночи добраться до бараков и мест расположения войск. Вечеринка подходила к концу.
Дайана шепнула Лили, что жениха отозвали из отпуска. Никто точно не знал почему, но прошел слух, что готовится мощное наступление.
– Он должен вернуться в часть сегодня вечером. Сибил еще об этом не знает. С медовым месяцем придется повременить. Бедняга, не хотела бы я оказаться на месте Филиппа.
Лили стояла и наблюдала за танцующими парами, покачиваясь в такт мелодии. Значит, готовится массированный удар. Скоро его отголоски дойдут и до Хэмпстеда, когда начнут привозить раненых, и взамен двенадцатичасовых дежурств обе смены медперсонала примутся работать бок о бок по двадцать четыре часа в сутки. На днях Лили, Дайана и Мейзи смотрели в кинотеатре короткую кинохронику о героической обороне Импхала, завершившейся блистательной победой английских войск, все в зале громко выражали свое ликование, а подруги испытывали смешанное чувство. Даже самые успешные военные операции оборачиваются грудами изувеченных, окровавленных тел в госпиталях. Трудно испытывать радость, когда цена победы так высока.
– Не хотите ли потанцевать? – Джейми Хэмилтон стоял рядом, высокий, много выше ее.
Внезапно Лили страстно захотелось танцевать.
– С удовольствием, – улыбнулась она. – Правда, я не особенно хорошо… – Она была слишком высокой, и большинство кавалеров предпочитали более миниатюрных женщин.
– Я тоже, – заверил ее Джейми, и мягкая улыбка сгладила суровость его черт.
Он лгал. С первого мгновения, когда ее пальцы легли в его ладонь, Лили почувствовала, как плавно движутся их тела. Словно феи осыпали их волшебной пыльцой, сотворив особое, танцевальное заклинание. Громко играла музыка, и, качаясь на ее волнах, они легко ввинтились в толпу танцующих. Их взаимное притяжение было так явственно, что Лили всерьез задумалась, виден ли со стороны золотой сияющий кокон, обволакивающий их обоих. «Наверняка виден», – решила она. Рука Джейми обнимала ее за талию, и ей казалось, что он карается ее обнаженной кожи, что его пальцы ласкают ее плоть, а не шелковый креп платья. Ее ладонь лежала у него на плече, щ кончиками пальцев сквозь шерстяное сукно военной форумы Лили чувствовала, как перекатываются мышцы у него под кожей. Это был самый странный, самый захватывающий танец в ее жизни, в нем было не меньше эротики, чем в самом акте любви.
Музыка стихла, и Лили с Джейми остановились, глядя друг на друга.
– Давайте послушаем еще раз, – крикнула Сибил, как маленький ребенок, и кто-то громко чиркнул иглой по граммофонной пластинке. Лили даже не заметила, что все это время та затаив дыхание, пока музыка не заиграла снова.
– Я хочу, чтобы это длилось вечно, – сказал лейтенант, наклонившись к самому ее уху.
Лили закрыла глазам послушно прильнула к Джейми, когда он притянул ее к себе. Пары вокруг них лихо отплясывали, громко смеясь и переговариваясь, но Лили и Джейми двигались в собственном медленном ритме.
Она подняла голову и встретила настойчивый взгляд темных глаз, сказавший ей больше, чем Джейми решился бы произнести вслух. Он желал ее не меньше, чем она его.
Пронзительный возглас, раздавшийся совсем рядом, заставил их обоих обернуться. Они увидели Мейзи в объятиях одного из друзей Филиппа, американца. Белокурый армейский капитан, такой же страстный поклонник джаза, как и Мейзи, кружил свою партнершу, словно куклу, так что шелковые юбки разлетались веером.
Яркая картинка разрушила чары. Лили тряхнула головой, прогоняя наваждение. Что это вдруг на нее нашло? Она не какая-нибудь легкомысленная глупышка, чтобы кокетничать с красивым офицером в форме. Ей это ни к чему. Вдобавок Джейми, несмотря на мужскую красоту и привлекательность, явно принадлежит к другому миру, к кругу друзей Дайаны.
– Если вы не против, я, пожалуй, лучше присяду, – быстро сказала она, решительно не замечая промелькнувшего на его лице разочарования.
– Принести вам что-нибудь выпить? – спросил Джейми, мгновенно натянув на лицо маску вежливости. Лили предпочла бы услышать от него прямой вопрос «Что с вами случилось?», но лейтенант Хэмилтон был не из тех, кто задает подобные вопросы. В этом, пожалуй, и заключается истинная сила представителей правящих классов: они умеют держать удар, и любые неприятности встречают с видом полнейшей невозмутимости. Простой парень из Тамарина непременно спросил бы сейчас, почему Лили вдруг прервала танец.
– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Лили. – Я, кажется, слишком увлеклась танцами. – «И тобой», – хотелось ей добавить. – Думаю, мне лучше просто посидеть в уголке. – Немного в стороне от танцующих стояла Дайана, с улыбкой следя за кружащимися парами, и Лили показала на нее глазами лейтенанту. – Дайана чудесно танцует.
– Я знаю. – Лицо Джейми окаменело.
– Прекрасно, значит, вы знаете, какая она замечательная девушка. – Лили и сама не понимала, зачем это делает, зачем предлагает Джейми переключиться на Дайану. Просто в этом морском офицере было все, что нравилось Дайане в мужчинах, а Лили любила подругу как родную сестру. Дайана искала свою любовь, а Джейми (Лили невольно вздохнула, признавая это) подходил ей как нельзя лучше. В нем было нечто особенное.
– Вы отсылаете меня танцевать с Дайаной? – Похоже, предложение Лили показалось Джейми забавным. Уголки его губ чуть дрогнули.
Заметив это, Лили неожиданно разозлилась. Что тут смешного, скажите на милость?
– Дайана подходит вам куда больше, – отрезала она. Черт, это прозвучало двусмысленно. – Я хотела сказать, у вас общие…
– Общие корни, – подсказал Джейми.
– Да.
Они отошли от танцующих в другой конец комнаты, где гости сидели на диванах и стульях, беседовали и пили коктейли.
– А для вас это важно? – спросил Джейми. – Я имею в виду корни?
– Готова поспорить, что это важно для вас.
– Вовсе нет. Главное, что за человек рядом.
– Что ж, желаю удачи в поисках подходящего человека. – Лили снисходительно кивнула и присела рядом с Дафной, незамужней тетушкой Дайаны, совершенно глухой, хоть и носившей слуховой аппарат.
«Так ему и надо», – мстительно подумала Лили, выкрикивая приветствия на ухо тетушке Дафне и все же краем глаза наблюдая за Джейми, который по-прежнему стоял рядом и улыбался самым нахальным образом. Он заметил взгляд Лили и слегка изогнул темную бровь, словно хотел сказать: «Меня не проведешь, дорогая, я вижу тебя насквозь».
– Чудная музыка, – крикнула Лили в ухо тетушке и тут же мысленно отругала себя: бедняжка Дафна почти ничего не слышала и меньше всего интересовалась музыкой.
– Что? – громко переспросила пожилая леди, приложив ладонь к уху (в другой руке она держала бокал с коктейлем из джина и вермута, который предупредительно смешал для нее Уилсон).
Лили провела в обществе Дафны примерно полчаса, украдкой следя глазами за Джейми, когда вдруг мимо стремглав пролетела Сибил с мокрым от слез лицом. Лили проводила ее взглядом, и необъяснимое чувство тревоги сменилось облегчением: если Филиппу предстоит вернуться в часть сегодня вечером, Джейми скорее всего уедет вместе с ним. Тогда можно будет вздохнуть спокойно.
Минут пятнадцать спустя оставшиеся гости уже стояли в холле и прощались, там же была и Сибил с покрасневшими глазами.
– Я не стану бросать букет, – завывала Сибил, повернувшись к расстроенной матери, которая пыталась промокнуть ей лицо платком.
– Выше голову, милая, – успокаивала ее Эванджелина.
– Я не могу!
– О, дорогая, мы устроим еще одну вечеринку по случаю нашей свадьбы, и совсем скоро, обязательно, – послышался голос Филиппа.
– Обещай, – проворчала невеста, хлюпая носом.
– Обещаю.
– Бедный малый, мне его жалко, – шепнула Мейзи на ухо Лили. Она, похоже, перебрала с коктейлями и выглядела опьяневшей, сонной, с розовыми щеками. – Думаю, он не понимает, во что ввязался. Но ничего, скоро узнает.
– Начинаем! – крикнула Сибил.
– Девочки, внимание! – подхватила Дайана.
Букет взлетел высоко в воздух, Лили запрокинула голову и увидела, как он падает прямо на нее, в последнюю секунду она успела схватить Мейзи за плечи и подтолкнуть на свое место.
– Боже! – взвизгнула Мейзи, когда ей на макушку свалились цветы.
Все весело рассмеялись, и Лили громче всех. Тут сильные мужские руки обхватили ее за талию, сминая синий крепдешин, и Лили сквозь одежду ощутила исходивший от них жар.
– Я хотел попрощаться, сестра Кеннеди, – сказал Джейми, склонившись над ней и почти касаясь губами ее волос.
Гости двинулись к дверям, и в толпе Лили с Джейми оказались притиснуты друг к другу.
Их губы встретились в страстном, обжигающем поцелуе, и в следующее мгновение Джейми отпрянул.
– Итак, до встречи?
Лили только глядела на него, не в силах произнести ни слова. Джейми с Филиппом вышли за дверь и смешались с толпой друзей и родственников.
– Вот идет невеста, – нетвердым голосом запела Мейзи, размахивая букетом. – Чудесная свадьба, правда? – вздохнула она и подхватила под руку Лили.
Лили неподвижно смотрела на дверь, за которой скрылся Джейми.
– Чудесная, – повторила она, касаясь пальцами губ там, где их только что поцеловал Джейми.
Лили приходилось и раньше целоваться, но не так. Зачем ей только понадобилось играть с лейтенантом в эти глупые, детские Игры? Зачем было убегать во время танца?
Лили была страшно зла на себя. Вечно она все портит, а потом только и остается, что рвать на себе волосы. Джейми уехал, и кто знает, когда они теперь увидятся?
Сентябрь 1944 года
Сибил жаждала непременно повторить свадебное пиршество и предвкушала нечто грандиозное, но ее надежды не оправдались, пышного празднования не получилось.
Вместо вечеринки с танцами ей пришлось удовольствоваться скромным ужином в доме бабушки Филиппа на Саут-Одли-стрит, в величественном особняке, который с 1942 года стоял запертым, с укрытой полотняными чехлами мебелью. После ужина все отправились в «Четыре сотни», шикарный, хотя и мрачноватый ночной клуб, который Дайана часто упоминала в своих рассказах и где Лили ни разу не была.
– Думаю, будет здорово, – жизнерадостно воскликнула Сибил вдень вечеринки, пока Дайана с Лили хмуро оглядывали дом бабушки Филиппа, не зная, за что хвататься. Гостиная выглядела такой заброшенной и нежилой, что у подруг невольно опустились руки. Сибил обосновалась здесь накануне вечером, но так и не удосужилась хотя бы немного убраться: повсюду толстым слоем лежала пыль.
– Чтобы привести в порядок этот дом, потребуется весь день, и к вечеру мы будем совершенно измочалены, – резко бросила Дайана. Как и Эванджелина, она была страшно сердита на Сибил из-за нелепой затеи со свадьбой. – В Лондоне сейчас небезопасно, Сибс, – укоризненно добавила она. – Даже Филипп говорит, что нужно остерегаться «Фау-2». Не понимаю, почему бы тебе не послушать маму и не устроить небольшую вечеринку дома в Рождество.
Со дня высадки союзных войск в Нормандии даже те, кто давно привык к вою воздушной тревоги, опасались беспилотных самолетов-снарядов. А в последние дни появилась еще одна угроза – ракеты «Фау-2», новое смертоносное оружие нацистов. Эти ракеты неслись с такой огромной скоростью, что ни на объявление воздушной тревоги, ни на перехват времени не оставалось. Они обладали огромной разрушительной силой. Мощные взрывы превращали в развалины целые улицы, оставляя убитыми и искалеченными сотни людей.
Впервые за годы войны Лили жила в постоянном страхе.
– Я же сказала маме, что ни за что на это не соглашусь, – капризно возразила Сибил. – Подумаешь, это всего лишь «Детский блиц», – добавила она, повторив прозвище, которым наградили лондонцы новую волну бомбардировок, обрушившуюся на город.
Лили, протиравшая пыль, обернулась и зло прищурилась.
– Послушай, Сибил, – процедила она сквозь зубы, – я пришла сюда сегодня в свой единственный выходной только ради Дайаны, не ради тебя. Так что, пожалуйста, придержи язык насчет «Детского блица», ты бы не стала называть его так, если бы видела каждый день в больнице его последствия. Впервые Сибил послушалась и замолчала.
– Прости, не сердись, – пробормотала Дайана, когда Сибил вышла в другую комнату, якобы в поисках вазы для поздних роз из сада. – Она не понимает.
– Не представляю, как такое возможно, – гневно возразила Лили. – Я знаю, она довольно замкнута, но неужели она не видит, что творится вокруг? Ты каждый день рассказываешь ей о том, что видишь в больнице, неужели это ее нисколько не трогает?
Дайана пожала изящными плечами.
– Сибс вроде папы: она понимает что-то, только когда это касается непосредственно ее. Не стоит портить сегодняшний вечер. Нам всем не повредит немного развлечься. Пожалуйста, Лили. Тебе непременно понравится клуб «Четыре сотни».
Лили заставила себя улыбнуться. Она не решилась спросить, будет ли среди гостей лейтенант Джейми Хэмилтон, хотя ей страстно этого хотелось. Лили даже ни разу не упоминала его имени со дня свадьбы Сибил. Она не желала признаваться никому, даже Дайане, в том, какие чувства вызывает у нее красавец лейтенант.
Как бы то ни было, если Джейми придет, она сделает вид, его не замечает, решила Лили. Если бы лейтенанту Хэмилтону хотелось снова ее увидеть, он попытался бы это сделать, верно? В день свадьбы Сибил Джейми с Филиппом срочно отозвали из увольнения, поскольку союзные войска готовились к массированному удару на Атлантическом побережье Европы, но, несмотря на высадку в Нормандии, у Джейми было три месяца, чтобы послать о себе весточку, и он этого не сделал.
Нет, если Джейми придет, она не станет даже разговаривать с ним.
* * *
– Привет, Лили. – Именно таким она и запомнила его голос. Джейми явился вечером, около восьми. Он загорел и выглядел потрясающе в своей морской форме.
Хэмилтон пришел одним из последних, остальные гости (их собралось человек двенадцать) уже стояли у стола в гостиной с бокалами в руках. Благодаря стараниям Сибил и Лили – одна украсила комнату цветами, а другая красиво накрыла стол – гостиная приобрела нарядный, праздничный вид. Дайана взяла на себя заботу о курином рагу, которое Сибил привезла из деревни, и постаралась на славу. «Думай, что это кролик», – сказала она Лили.
– Привет, Джейми.
– Я надеялся увидеть тебя сегодня.
– Я тоже. – Лили ждала, пока Джейми сделает первый шаг, и не собиралась облегчать ему задачу. Заглянув в тщательно составленный Сибил список гостей, она уже знала, что Джейми придет, и весь вечер не находила себе места от волнения.
– Я хотел написать тебе, – робко начал он.
– Правда? – весело откликнулась Лили.
Джейми кивнул.
Перебрав на столе несколько карточек с именами гостей, он поменял их местами так, чтобы сидеть вместе с Лили.
– Мы уже можем сесть за стол, – шепнул он.
– Сибил страшно разозлится на тебя. – Лили тоже перешла на шепот.
– Я это переживу. Я здесь только по одной причине, и она не имеет никакого отношения к Сибил.
Знакомая дрожь пробежала по телу, ноги вдруг стали ватными, и Лили пришлось опуститься на стул, чтобы не упасть.
Она хорошо знала, как ведут себя за столом на подобных торжествах, и понимала, что невежливо было бы беседовать только с одним человеком. После первой же перемены блюд полагалось повернуться к другому соседу и поддержать разговор с ним. Но Джейми не собирался следовать этикету.
– Не обращай внимания, – взмолился он, когда все покончили с чуть теплым куриным супом, поданным дряхлым слугой бабушки Филиппа, мистером Тиммзом. Лили не могла видеть, как волнуется несчастный старик, прислуживая за столом. «Он слишком стар», – хотелось крикнуть ей.
За первым блюдом говорили о трех последних месяцах войны и о скором ее окончании. Бокал вина и коктейль, выпитый перед ужином, развязали Лили язык, и она оживленно болтала с лейтенантом. Ей очень хотелось спросить Джейми, почему он ей не писал, но что-то ее удерживало.
Они оба пустились в воспоминания и увлеченно рассказывали друг другу о своем детстве. На этот раз Лили отбросила привычную сдержанность и с дружеской откровенностью делилась с Джейми самыми сокровенными мыслями. Они говорили и говорили, забыв об остальных гостях, словно за столом не было никого, кроме их двоих. Говорили о Тамарине и о Ратнари-Хаусе, и Джейми внимательно вслушивался в тихую скороговорку Лили.
– Ты поразительная девушка, Лили Кеннеди, – сказал он, серьезно глядя ей в глаза.
– Не похоже на комплимент, – с сомнением заметила или.
В ответ Джейми сжал под столом ее руку.
– Ты очень красивая, и я не могу думать ни о ком другом со дня нашей встречи. – Он сказал это так тихо, что никто больше не услышал.
Сердце Лили на мгновение замерло.
Из коридора донесся звон разбитой посуды. Лили тотчас вскочила на ноги. Должно быть, это бедный мистер Тиммз. За столом никто не придал значения происшествию. Бокалы наполнялись вином, в глубине комнаты громко играл патефон, дни устали от войны и наслаждались выпавшей передышкой, ли даже десерт оказался на полу, их это не заботило.
Лили обнаружила мистера Тиммза за дверью гостиной, он раскачивался, держась за колено, а рядом на паркете растекалась лужа из сбитых сливок с лимонным муссом.
– Разрешите мне осмотреть ваше колено, мистер Тиммз. – Лили мгновенно приняла деловой тон медсестры.
– Садитесь сюда, – предложил Джейми. Он вышел в коридор вслед за Лили и без лишних слов помог старику усесться на стул.
Пока Лили осматривала колено Тиммза, Джейми успел убрать с пола большую часть десерта.
– Я перебинтую ногу, но ходить вам пока нельзя, больному колену нужен покой, – объяснила Лили.
– Я мог бы прилечь дворецкого в буфетной. Там есть старая раздвижная кровать, она осталась еще с тех времен, когда комнату занимал предыдущий дворецкий. У него была больная спина, и ему требовалось полежать время от времени, – объяснил мистер Тиммз и тут же испуганно всплеснул руками. – А как же следующее блюдо?
– Ничего, гости вполне обойдутся без него, – живо возразила Лили.
Джейми отнес кофе наверх в гостиную и объявил веселой, смеющейся компании, что десерт приказал долго жить.
– Через несколько минут отправляемся в «Четыре сотни», – сообщил Джейми, спустившись на кухню, где Лили мыла руки в глубокой керамической раковине.
– Она даже не спросила об этом бедняге? – Лили укоризненно покачала головой. Мистер Тиммз уже удобно расположился в буфетной, что находилась дальше по коридору.
Джейми взял Лили за руку и легонько сжал, собираясь вести ее за собой в гостиную.
– Боюсь, нашу дорогую Сибил не слишком волнует благополучие окружающих.
– А то я не знаю, – угрюмо заметила Лили.
Внезапно они потянулись друг к другу, их руки сплелись. Джейми закрыл кухонную дверь, прислонился к ней спиной, привлек к себе Лили и крепко обнял. Она тесно прижалась к нему и обхватила ладонями его лицо. Так они стояли, не в силах оторваться друг от друга. Твердые пуговицы на кителе Джейми касались груди Лили, и ею вдруг овладело сумасшедшее желание сбросить с себя одежду и ощутить обнаженной кожей их прикосновение. Коротко стриженные шелковистые волосы Джейми покалывали пальцы. Приятно было играть с ними, гладить, ерошить. Руки Лили нежно скользнули по крепкой, мускулистой шее Джейми к верхней пуговице на его форме.
Джейми зарылся лицом в волосы Лили, вдыхая их запах, потом нашел губами нежную кожу за ухом. У Лили вырвался тихий стон, и тогда сильные гибкие пальцы Джейми расстегнули крохотные пуговки на воротничке ее платья, распахнули тонкий шелковый креп и обхватили грудь. Осторожно сдвинув атласную полоску белья, он высвободил розовый сосок, и или, задыхаясь, запрокинула голову, захваченная новым, необычайно острым ощущением.
Ни один мужчина не прикасался прежде к ее телу.
Джейми расстегнул ее платье до пояса, обнажив полную грудь, и приник к ней губами.
– О, Джейми, – хрипло застонала Лили, у нее подкашивались ноги.
Джейми легонько подтолкнул ее к чисто выскобленному деревянному кухонному столу, подхватил за талию и усадил, мягко раздвинув ее бедра, не выпуская ее из своих объятий, и так тесно прижал ее к себе, что Лили почувствовала, как жесткая шерстяная ткань его брюк колет нежную полоску кожи выше края чулка, и обхватила ногами его бедра.
В больнице ей приходилось видеть немало обнаженных мужчин, но все они были слабыми и больными. Могучий, переполненный жизненной силой Джейми ничем не походил на них. Его упругое тело отзывалось на прикосновения рук Лили, пробуждая в ней желание.
– Ты так прекрасна, – простонал Джейми, целуя ее губы. – Ты хочешь, чтобы я остановился?
– Нет, нет, – выдохнула она. – Не останавливайся. Прошу тебя.
На мгновение их взгляды встретились, и наваждение исчезло.
– Я не хочу, чтобы это произошло вот так, – мягко прошептал Джейми, – на кухонном столе, в чужом доме. Хотя мне очень трудно сдерживать себя, Лили.
– Тогда где? – нетерпеливо спросила Лили, обвив руками шею Джейми и покрывая поцелуями его лицо.
– Не знаю, – простонал он, – но если ты не перестанешь, я не смогу остановиться.
– А нам и не нужно останавливаться, – возразила Лили, изумляясь собственной дерзости. Она никогда прежде не была близка с мужчиной и не позволяла ни одному из своих поклонников ничего, кроме поцелуев, и вот теперь лианой обвилась вокруг парня, которого видела второй раз в жизни, и готова была отдаться ему прямо здесь, на кухонном столе.
– Нет, нужно. – Он еще теснее прижался к Лили, словно пытался подавить в себе звериное желание, на мгновение взявшее над ним верх. – Не здесь. Доверься мне.
– Я верю тебе, – серьезно сказала она. – Я никогда этого прежде не делала. – Ей вдруг показалось важным, чтобы Джейми об этом знал. В военное время нормы морали трещали по швам и лопались также легко, как резинка от трусиков.
– Я знаю.
– Откуда ты знаешь?
Он ласково улыбнулся.
– Просто знаю, и все. Филипп рассказывал мне о подругах Дайаны задолго до того, как я впервые тебя встретил. Высокая ирландская девушка, лед и пламень, так он описывал тебя. И я могу добавить, что в тебе нет ни капли притворства. Я чувствую такие вещи.
Лили весело рассмеялась, положение показалось ей комичным.
– Сегодня ты изучил меня всесторонне, это верно, – нежно прошептала она, согнув ноги. К ее удовольствию, тело Джейми мгновенно откликнулось на этот маневр.
– Эй, Джейми, Лили, надеюсь, вы не съели все шоколадные конфеты? Оставьте и нам немного, жадные поросята! – Это была Сибил.
– Господи! – Услышав приближающийся стук каблучков, Лили поспешно высвободилась из объятий Джейми.
– Ликера больше никто не желает, все жаждут танцевать, – не унималась Сибил, – но после ужина хочется чего-нибудь сладенького.
Голос Сибил звучал совсем близко. «Какой ужас, если она застанет их с Джейми полуодетыми», – пронеслось в голове Лили. Она стремительно застегнула все пуговицы на платье и пригладила растрепавшиеся волосы. Потом спохватилась и проворно стерла с лица Джейми следы красной губной помады.
– Мы идем, Сибил, – сказала она громко. – Никак не могу найти конфеты. – Лили положила руку на дверную ручку. Выглядели они с Джейми вполне прилично, их выдавали лишь пылающие лица и лихорадочно блестевшие глаза.
– Лили, – настойчиво позвал Джейми, но она уже повернула ручку и открыла дверь. Четыре года Лили жила в постоянном страхе перед матроной и панически боялась, что ее уличат в чем-нибудь неблаговидном, вот и сейчас ее охватило знакомое чувство тревоги. Что бы ни собирался сообщить Джейми, это можно было отложить. – Я должен что-то тебе сказать, – предупредил он.
Сибил стояла за дверью.
– Вот вы где, – улыбнулась она.
– Извини, Сибил, – пробормотала Лили, стараясь принять беззаботный вид. – Мне пришлось наложить повязку бедному мистеру Тиммзу, он повредил колено.
– В самом деле? – протянула Сибил, и по ее голосу Лили мгновенно поняла, что ей все известно. Лили растерянно замерла, лицо ее залила краска смущения. Сибил покровительственно обняла ее за плечи одной рукой, а другую протянула Джейми. – Мне страсть как хочется потанцевать, – доверительно сообщила она. – «Четыре сотни» тебе понравится. Лили, там очень весело. Представляешь, Джейми, Лили еще, ни разу не была там. Было время, Джейми с Филиппом дневали и ночевали в этом клубе, правда, дорогой?
Они вышли к лестнице черного хода, и Сибил тотчас оставила Лили и подхватила под руку Джейми: лестница была слишком узкой, чтобы идти по ней втроем. В голосе Сибил звучали язвительные, торжествующие нотки, и Лили невольно стало не по себе.
– Некоторые предпочитают «Флориду» или старое доброе «Кафе де Пари», а я обожаю клуб «Четыре сотни», – с явным удовольствием продолжила Сибил, приняв фальшиво-задумчивый тон. – А как насчет Миранды? У нее есть любимый клуб?
Лили еще больше встревожилась. Джейми так и не произнес ни слова. Он шел рядом с Сибил, хмурый и напряженный, точно на похоронах.
– Миранда – это жена Джейми, Лили. Она такая милая, мы все ее обожаем. Какая жалость, что она застряла в Шотландии, правда?
Лили пошатнулась и едва не упала. Джейми обернулся, протянул руку, но Лили резко отпрянула.
Джейми женат, он обманывал жену, изменял ей. Только что он готов был заняться с Лили любовью, значит, предал и ее.
Лили почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Оставаться рядом с Джейми было невыносимо. Ей вдруг стало все равно, что скажет Сибил и как она будет злорадствовать.
– Извините, – сказала она, – я на минуту…
Лили повернулась и побежала по лестнице вниз, в уборную. Захлопнув за собой дверь, она тяжело опустилась на пыльный паркет рядом со старой треснувшей раковиной, ее мутило. Рвота не принесла облегчения, Лили по-прежнему мучила тошнота, все плыло перед глазами. Гнев сменился опустошенностью и отчаянием. Всего несколько минут назад она была влюблена и счастлива, и вдруг в одно мгновение весь ее мир рухнул. Но теперь, узнав, что такое подлинная страсть, Лили уже не могла освободиться от нее. Чувства оказались сильнее доводов рассудка.
Она лежала, скрючившись, на полу уборной, одинокая, брошенная, как ненужная вещь, и тело ее горело от поцелуев Джейми. Ей хотелось умереть. Нет, пусть лучше он умрет. Пусть страдает так, как страдает она.
Джейми дожидался в коридоре, когда Лили вышла из уборной несколько минут спустя. Лили не сомневалась, что он воспользуется ее отсутствием и трусливо сбежит, но лейтенант Хэмилтон стоял под лестницей. Он казался встревоженным и вовсе не походил на лгуна и прохвоста.
– Лили, пожалуйста, позволь мне объяснить…
– Не прикасайся ко мне, – гневно прошипела Лили.
– Я хотел сказать тебе…
– Держись от меня подальше. Я больше не желаю тебя видеть.
Лили взбежала наверх по лестнице черного хода и влетела в гостиную, где ее ждала Дайана, милая Дайана. Сибил нигде не было видно. Остальные гости, должно быть, уже спустились по парадной лестнице в холл.
– Прости, Дайана, мне что-то нехорошо. Я лучше вернусь в сестринский дом.
– Что? – изумленно воскликнула Дайана. Они договорились в сестринском доме, что останутся ночевать в особняке на Саут-Одли-стрит, потребовалась неделя уговоров и заискиваний, чтобы получить особое разрешение матроны. А теперь Лили заявляет, что хочет вернуться в их крошечную комнатушку на Кьюбитт-стрит.
– Пожалуйста, – взмолилась Лили. – Мне очень жаль. – Она поспешно схватила сумочку и выскочила в другую дверь, благо в этом огромном доме с множеством комнат легко было затеряться.
Лили взбежала по лестнице в спальню, где готовилась ночевать вместе с Дайаной, захлопнула за собой дверь и задвинула щеколду. Она не стала включать свет, в темноте опустилась на постель и замерла, выжидая. Вдруг Джейми ее ищет? Если он начнет расспрашивать Дайану, та отправит его в сестринский дом. Лили обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Здесь ей ничто не угрожало. Здесь можно было свергнуться под одеялом, зарыться лицом в подушку и плакать, переживая обиду и мучительный стыд. Тяжелая входная дверь «Громко хлопнула внизу. Вот и все. Джейми навсегда ушел из ее жизни, теперь она сумеет избавиться от чувства, которое успело прорасти в ее душе. Отныне лейтенант Хэмилтон больше для нее не существует.
