Текст книги "Невинный маг"

Автор книги: Карен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Глава двадцать вторая

Хирам осторожно, бочком, отступил в сторону, и Эшер увидел торопливо спускающихся по лестнице людей. Шагая по ступенькам, они громко топали обутыми в крепкие ботинки ногами. Впереди, как всегда, шел Зет…

– Зет! – воскликнул Хирам. – Посмотри-ка, кто пришел!

Остановившись на лестнице, Зет кивнул.

– У меня самого есть глаза, Хирам, я все отлично вижу.

Хирам смущенно кашлянул.

– Ну и отлично. Как я понимаю, вам нужно поговорить, поэтому не буду мешать.

Нервно хихикая, владелец гостиницы удалился. Закрыв за собой входную дверь, Эшер взглянул на братьев. Все они сейчас предстали перед ним – Зет, Абел, Джоша, Вишус, Нико, Беде. Братья мрачно смотрели на Эшера. Он сразу же заметил, что на них нет ни царапины, и, несмотря ни на что, обрадовался этому. Сделав шаг вперед, Эшер сунул руки в карманы и покачал головой.

– Невежливо с твоей стороны, Зет. Зачем нагрубил Хираму? Это ведь его гостиница, – промолвил он.

Зет обнажил зубы в улыбке.

– Ты вернулся домой, чтобы обучить меня хорошим манерам, малыш?

Эшер решил не обострять обстановку.

– Не будем ссориться, Зет, – сказал он. – Я приехал, чтобы повидаться с отцом.

Улыбка Зета стала шире. Он спустился наконец в вестибюль, и остальные братья последовали его примеру. Эшер заметил, что Зет сильно постарел, в его волосах появилась седина, а на лице прибавился новым шрам. Он тянулся вниз от левой брови по веку и дальше до середины щеки.

– У тебя странный выговор, малыш, и платье чудное. Ты откуда такой взялся, а?

Они и раньше играли в эту игру. Стоя напротив друг друга, сжимали кулаки и цедили сквозь зубы угрозы. Выигрывал тот, у кого больше выдержки и храбрости. Вспомнив далекое прошлое, Эшер едва не расхохотался. Он больше не боялся братьев. Разве мог испугать его Зет теперь, после года глухого противостояния Конройду Джарралту и Главному Магу? По сравнению с ними старший брат выглядел безобидной мошкой.

– Не пыжься, Зет, скажи лучше, где отец? Мне надо видеть его.

– Тетчер говорил, что видел тебя в свите принца, – словно не слыша его, промолвил Зет. – Моряк Вем рассказывал, что ты на пиру сидел за одним столом с белобрысыми. Значит, теперь якшаешься с ними?

– Я не намерен отчитываться перед тобой, Зет. Те времена прошли. Я хочу видеть отца. Где он? Наверху в комнате? В таком случае пропусти меня к нему. И не вставай у меня на пути.

Зет переглянулся с братьями.

– Его нет наверху, малыш.

Сердце сжалось от ужаса. В глазах братьев он увидел угрюмый огонь, и на душе вдруг стало неспокойно.

– В таком случае, где же он, Зет? Я хочу знать.

Зет вздохнул. Некоторое время он молчал, рассматривая свои коротко подстриженные ногти, а затем вскинул взгляд на Эшера и снова заговорил:

– Он там, куда ты его отправил, наш милый братишка, в холодной земле.

Кровь громко застучала в висках Эшера.

– Что значит, в земле? – пробормотал он.

– Прекрати задавать дурацкие вопросы! – вскипел Зет. – Отец мертв. Он погиб еще восемь месяцев назад. На него рухнула мачта и раскроила ему череп. Он раскололся пополам, как подгнившее яблоко.

– Нет… – прошептал Эшер. – Нет…

Ему не хотелось верить Зету и мириться с жестокой реальностью. Но по выражению лиц остальных братьев, он видел – все, что говорит Зет, чистая правда.

Зет тяжело вздохнул.

– Не расстраивайся, перед смертью отец прошептал твое имя. Ему было легко умирать, ведь твое неожиданное бегство из дома подкосило его еще раньше, правда, парни?

Братья дружно подтвердили это.

– Старик сильно переживал, – продолжал Зет. – Все время повторял одно и то же: что случилось с моим Эшером? Куда он уехал? Почему бросил меня? Честно признаюсь, малыш, все это уже начало действовать мне на нервы. Но отец не унимался. Более печальной картины я в жизни своей не видел. Этот гордый человек ночами напролет рыдал, заливая горе крепким пивом, и повторял твое имя.

– Нет, – в отчаянии прошептал Эшер. – Этого не может быть. Я оставил ему записку. Я спросил…

– Записку? Я ничего о ней не знаю, малыш. А сейчас помолчи и дослушай мой рассказ до конца. На чем я остановился? Да, так вот. Старик целыми днями говорил только о тебе, сводя нас всех этим с ума. И вот однажды из-за рифов налетел шторм. Страшный ветер обрушился на побережье, закидав нас ледяным дождем и градом. Отец стал утверждать, что в его завываниях он слышит твой голос, твой зов. Остановить старика мы не успели. Он сел в лодку и поплыл искать тебя. Мы с Вишусом вышли в море следом за ним, но не смогли вовремя прийти на помощь, так как находились в другой лодке. Мысли о тебе отвлекали отца, а ты знаешь, что в море нельзя отвлекаться, это грозит большими бедами. Море не прощает невнимания. Впрочем, ты сильно изменился. – Зет окинул Эшера с головы до ног презрительным взглядом. – Наверное, уже забыл все, что знал когда-то. Теперь ты похож на доранца.

Эшер судорожно сглотнул. В ушах у него шумело, голова кружилась.

– Я не понимаю… – пробормотал он. – Я оставил записку Джеду, он должен был передать ее отцу. Там все объяснялось. Если бы отец получил записку, у него не было бы повода для тревоги и переживаний.

– В ту ночь, когда ты ушел из дома, малыш, Джед выпил лишнего и разбил голову. Повредился рассудком и стал дурачком. Ни на что больше не годен, как только сидеть на лавке, пялиться на прохожих да слюни пускать.

Это известие ошеломило Эшера. Джед был другом детства, товарищем по играм и проказам. Он вспомнил его веснушчатое лицо и озорные глаза, и на глаза набежали слезы…

– Ты лжешь, я не верю тебе! Ты выдумал все это, чтобы сделать мне больно.

Зет, перестав улыбаться, сделал шаг по направлению к младшему брату. Его глаза горели ненавистью.

– Если бы я хотел сделать тебе больно, то слова бы мне не понадобились, малыш. Ты должен был предупредить нас о своих намерениях, прежде чем бежать из дома!

Однако Эшер не сдавался:

– Если бы я рассказал вам о своих планах, вы попытались бы остановить меня.

– Конечно, мы бы намылили тебе шею и никуда не отпустили! Ты не должен был покидать семью. Твоя жизнь принадлежит нам. Твое тело, твоя сила, каждый твой вздох! Мы направляли бы твои действия, диктовали бы тебе правила.

– Но это были бы твои правила, а не мои, – пробормотал Эшер и не узнал собственный голос.

– Отец погиб из-за тебя, малыш, – сказал Зет. – Лучше бы ты вонзил нож ему в сердце, это было бы милосерднее. Но ты предпочел поступить иначе, ты убивал его медленно, не спеша.

У Эшера перехватило дыхание.

– Я никого не убивал! Я просто уехал!

Повернувшись, Эшер направился к выходу.

– Ребята, за мной! – взревел Зет.

Братья набросились на Эшера, как стая волков. На него посыпался град ударов, его били кулаками и пинали ногами, рвали волосы и одежду. Он упал на пол. Схватив Эшера за ноги, они поволокли его вверх по лестнице, словно барана на заклание. Преимущество было на их стороне, и Эшер не мог справиться с ними. Ничего не изменилось за эти годы, и он снова чувствовал себя мальчишкой. Точно так же братья поступали с ним в детстве. Ему нечего было противопоставить им.

Услышав, как звякнула пряжка ремня, который снимал Зет, Эшер закусил нижнюю губу до крови. Под одобрительные возгласы братьев Зет нанес первый удар.

* * *

Утолив ярость, братья выволокли Эшера в разорванной одежде из гостиницы и бросили в канаву. Уже сгустились сумерки, и улица была безлюдна.

– С этого дня ты нам больше не родня, – тяжело дыша, заявил Зет, прежде чем отойти от Эшера. – И Рестхарвен для тебя чужая деревня. Сунешься туда, тебе несдобровать. Мы оповестим о своем решении всех жителей побережья. Ты больше никогда не выйдешь в море, малыш. Возвращайся в столицу к своим белобрысым приятелям. Здесь ты никому не нужен. Проваливай.

Эшер взглянул в ненавистное лицо брата. С его губ готовы были сорваться горькие слова: «По какому праву ты гонишь меня? Я тоже любил отца и переживаю его смерть!» Но грудь исторгла только глухой стон.

Братья по очереди плюнули на него и вернулись в «Танцующего дельфина». Дверь за ними захлопнулась.

Лицо заливала кровь, струившаяся из раны на голове. Губы задрожали, и из глаз брызнули слезы.

– Отец… отец… – почти беззвучно шептал он.

* * *

Эшер не знал, сколько прошло времени. На ночном небе появились яркие звезды. Взяв себя в руки, он сел, превозмогая боль во всем теле, и попытался поправить разорванную рубашку. От жилета остались одни клочья, и Эшер бросил их в канаву. Встав на ноги, он двинулся по улице, держа курс на ближайшую пивную. Каждое движение причиняло острую боль, с губ срывались невольные стоны.

Сев в темный угол в пивной, Эшер потратил все оставшиеся деньги на выпивку. А когда они кончились, владелец заведения выставил его за дверь.

Была глубокая ночь. Бредя по пустынным улицам, Эшер думал о том, что его никто нигде не ждет. Темные окна домов казались холодными и чужими. И тут он вспомнил, что в доме мэра ему отвели комнату, в которой можно переночевать. Эшер не задумывался о том, что будет с ним дальше. Прожить бы сегодня, а завтра – будь что будет.

По дороге его несколько раз вырвало прямо на мостовую. Добредя наконец до дома мэра, Эшер обнаружил, что дверь черного хода заперта. Впрочем, этого следовало ожидать. Сил поднять руку не было, и он несколько раз ударил в дверь ногой.

Открыл Дарран.

– Где вы шляетесь? – прошипел он. – Его высочество беспокоится о вас.

– Да пошел ты… – пробормотал Эшер и прошел дом.

Наткнувшись в полутьме на стул, он перевернул его, упал и застонал от боли. «Надо еще выпить», – мелькнуло в голове.

С трудом встав, Эшер заковылял дальше. Теперь ему хотелось только одного – скорее упасть на постель. Увидев перед собой лестницу, он начал, покачиваясь, подниматься по ней. Подъем давался с большим трудом. Ступеньки казались крутыми, перила – слишком шаткими.

Секретарь принца шел следом за ним. Почуяв запах спиртного, Дарран поморщился.

– Как вы посмели вернуться сюда в таком состоянии? Своим поведением вы оскорбляете его высочество! Вы отвратительный…

– Заткнись, паршивец! – взревел Эшер. Ему вдруг хотелось ударить Даррана, заставить его замолчать, стереть в порошок. Пусть даже потом возникнут неприятности. Какое это теперь имеет значение? Он повернулся, сжимая кулаки. – Заткнись или я сам заткну тебе рот!

– Как вы смеете! – возмутился Дарран. – Да вас за такие слова выпороть мало!

Эшер горько усмехнулся.

– Вы опоздали, меня уже выпороли без вас…

Но Дарран не слушал его.

– Вы должны немедленно… – Но тут секретарь осекся и, глядя на верхнюю площадку лестницы, поклонился. – Простите, ваше высочество, я не сразу заметил вас…

Оглянувшись, Эшер увидел Гара, одетого в синий стеганый халат. Принц с мрачным выражением лица смотрел на них.

– Эй! Белобрысый, привет! – махнув рукой, крикнул ему Эшер.

– Он пьян, ваше высочество, – сказал Дарран.

Гар приподнял бровь.

– Правда? – Принц вздохнул и провел ладонью по лицу. – Ступайте к себе, Дарран, и ложитесь спать. Я сам разберусь с Эшером.

Секретарь замешкался.

– Идите, я сказал! – поторопил его Гар, и Дарран удалился.

– Баиньки-баю! – крикнул ему вслед пьяный Эшер.

Схватив помощника за грудки, принц тряхнул его с такой силой, что у Эшера чуть не свалилась голова с плеч.

– А ну, заткнись и ступай за мной! – приказал Гар.

Ворча и спотыкаясь на ровном месте, Эшер поплелся за принцем по коридору. Гар втолкнул Эшера в свою комнату, вошел сам и закрыл дверь за собой.

– От тебя воняет блевотиной и пивом, – сказал он, устремив на своего помощника тяжелый взгляд.

Эшер пожал плечами и прислонился к стене, боясь упасть.

– Ну и что? Так воняет от каждого, кто всю ночь беспробудно пьет, – заявил он.

– Меня не интересуют твои похождения. Иди умойся и приведи себя в прядок. Тебе нужно протрезветь, на рассвете мы отправляемся в путь. Я возвращаюсь в столицу.

– Хотите, чтобы я ехал с вами? Но я больше не служу у вас.

– Ты будешь служить у меня до тех пор, пока я сам не отправлю тебя в отставку.

Эшер растерянно заморгал.

– Но почему вы так неожиданно прерываете свой визит? Зачем нам возвращаться в столицу, ведь мы только что приехали на побережье?

На скулах Гара заходили желваки.

– Король умер, – глухо сказал он.

Эшер вздрогнул. Ему страшно хотелось выпить. Боль усиливалась, во рту чувствовался неприятный привкус.

– Как вы об этом узнали? Зет сказал?

– Я не знаю никакого Зета. Лучше замолчи и послушай меня. Мы…

– Но если вам сказал об этом не Зет, то тогда… – бормотал Эшер.

– Я приказал тебе замолчать! Ты не слышишь меня? Мой отец умер.

Эшеру вдруг стало смешно. Такое совпадение показалось ему забавным, и он захихикал.

– Ваш отец умер? Правда? И мой тоже! Наконец-то у нас появилось что-то общее. Ну, надо же!

Принц ударил его по лицу.

Прикоснувшись к уголку разбитого рта, Эшер взглянул на пальцы и увидел кровь. Он вытер ее подолом рубашки и нетвердой походкой направился к двери. Ему нужно было немедленно пропустить стаканчик-другой.

– Остановись! – крикнул принц.

Подбежав сзади к помощнику, он оттолкнул его к стене ударом в спину. Прижавшись щекой к обоям, Эшер застонал от боли. Спину жгло как огнем.

– Что это такое? – подойдя к нему, спросил принц.

С трудом открыв глаза, Эшер взглянул на него. Гар с ужасом смотрел на свои руки, которыми только что ударил Эшера. На них остались следы от крови.

– Ничего.

– Покажи мне свою спину! – потребовал Гар.

– Нет.

– Покажи, я тебе говорю, или я позову на помощь Даррана!

Эшер понял, что Гар действительно сделает это, и, дрожа всем телом, сбросил с себя рваную шелковую рубашку.

У Гара перехватило дыхание, когда он увидел спину друга.

– Кто это сделал?

– Никто.

– Эшер, скажи мне правду. Покушение на тебя равнозначно покушению на меня самого. Я хочу знать имя этого подонка!

– Оставьте, все это ни к чему, – грустно сказал Эшер.

Его охватывала тоска при мысли о том, что он никогда больше не увидит Рестхарвен, свой отчий дом, отца.

– Я требую, чтобы ты назвал его имя!

– Я сам упал и ушиб спину.

– Я тебе не верю.

– Это правда.

– Ты лжешь.

– Повторяю, я упал.

Гар, придя в бешенство, снова толкнул его и повалил на пол. Эшер снова почувствовал жуткую боль и засмеялся, чтобы не заплакать. Принц наклонился над ним, сжав кулаки.

– Это не смешно, – процедил он сквозь зубы.

– Я знаю, – промолвил Эшер и, прижавшись щекой к полу, продолжал смеяться.

В коридоре раздались шаги, и через мгновение дверь распахнулась.

– Дарран? – нахмурившись, промолвил принц. – Что вы здесь делаете? Я же велел вам ложиться слать!

– Простите, ваше высочество, но я хотел удостовериться, что с вами все в порядке.

– Ну, раз уж вы пришли, то сходите за лекарем. Разбудите его и приведите сюда. Немедленно!

– Слушаюсь, ваше высочество.

Дверь за Дарраном закрылась. Гар опустился на пол рядом с Эшером.

– Твой отец умер? – тихо спросил он.

Эшер прекратил смеяться.

– Да.

– Во время шторма?

– С ним произошел несчастный случай. Еще восемь месяцев назад.

– Прими мои соболезнования. А как ты узнал об этом?

– Мне рассказали братья.

– Это братья избили тебя?

– Они винят меня в смерти отца.

– Понятно, значит, тебя избили братья…

Ковер пах пылью и морской солью.

– Это пустяки, Гар. Самое страшное заключается в том, что теперь я изгой. Зет и другие братья запретили мне появляться дома. Я больше не выйду в море и не увижу Рестхарвен.

Физическая боль не могла сравниться с душевными страданиями Эшера.

– И на какой срок тебя отлучили от дома?

– Навсегда.

Гар возмущенно передернул плечами.

– А разве они смогут помешать тебе вернуться на родину?

«Еще как смогут! – с горечью подумал Эшер. – Более того, по неписаному закону рыбаков, они должны это сделать».

– Да, – ответил он.

– Но они несправедливо поступают с тобой. Рыбацкий промысел – опасное занятие, ты сам не раз говорил об этом. С твоим отцом случилось несчастье, но ты не виноват в этом, Эшер. Не беспокойся, я все улажу.

На душе потеплело, но он все равно покачал головой.

– Вы ничего не сможете изменить, Гар. Рыбаки живут по своим понятиям. Если вы вмешаетесь, наживете себе врагов.

– Но за что они избили тебя до полусмерти?

– Ерунда, – отмахнулся Эшер. – Со мной бывало и похуже.

– Правда? Когда?

Эшер вздохнул, и его грудь тут же пронзила острая боль.

– Давайте не будем об этом.

– Что значит, не будем? Тебя чуть не убили, выгнали из дома собственные родственники, и ты хочешь, чтобы я это так оставил?

– Но я прошу вас не вмешиваться в это дело.

Гар что-то сердито пробормотал себе под нос. В комнате установилось молчание.

– Что ты собираешься дальше делать? – наконец снова заговорил принц.

«Сначала хорошенько напиться, – подумал Эшер, – а потом найти доранского волшебника, который мог бы повернуть время вспять. И тогда Джед был бы здоров, а отец жив». Но он не мог так ответить Гару и поэтому пробормотал, глотая слезы:

– Не знаю.

– Я выезжаю на рассвете, ее величеству нужна моя помощь.

– Ясно.

– Я возьму с собой Мишна или Фитча.

– Вы возьмете с собой меня.

– Нет, ты не должен…

Эшер застонал и сел на полу.

– Вы возьмете с собой меня, – повторил он, стараясь говорить громко и убедительно, но его голос походил на мяуканье полузадушенного котенка.

Гар покачал головой.

– Ты сошел с ума, посмотри на себя. Ты не выдержишь столь долгое и трудное путешествие.

– Я должен уехать! – вцепившись в рукав принца, горячо заговорил Эшер. – Я не могу оставаться здесь! Как вы не понимаете?

Опомнившись, он разжал пальцы и выпустил рукав Гара. Принц глубоко задумался, а затем кивнул:

– Ну, хорошо. Ты поедешь со мной при условии, если лекарь разрешит тебе это.

– Да ну его, лекаря! Я в полном порядке.

Гар сокрушенно покачал головой, глядя на своего друга.

– Я не настаиваю, чтобы ты оставался у меня на службе. Сам решай, что тебе делать дальше. Но признаюсь, ты вполне устраиваешь меня как помощник Правителя олков. Мне бы хотелось, чтобы ты продолжал исполнять свои обязанности на этом посту.

Отвернувшись, Эшер саркастически усмехнулся. А что еще ему остается делать? Его лишили права выбора. Куда ему ехать, кроме столицы? Жизнь загнала его в тупик. Рыбаком ему уже никогда больше не быть, а с работой помощника Правителя олков он справлялся вроде бы неплохо. Ничему другому он так толком и не научился.

Эшер поднял голову.

– Я останусь на службе. Кроме меня, вряд ли кто-то еще сработается с такими занудами, как Дарран и Уиллер.

Гар хмыкнул.

– Ты сильно преувеличиваешь их недостатки. Впрочем, я искренне рад, что ты остаешься.

Эшер со стоном понурил голову. Он чувствовал, что если срочно не выпьет, то полезет на стену. Взглянув на Гара, он заметил темные круги у него под глазами.

– Вы уверены в том, что король умер? – спросил Гар.

Принц, помрачнев, кивнул.

– Уверен.

Он хотел еще что-то сказать, но тут дверь распахнулась, и в комнату вошел Дарран вместе с лекарем. Эшеру пришлось позволить врачу осмотреть свои раны и ушибы. Пока врачевали раны физические, он на время забыл о душевных.

* * *

Через несколько часов Эшер и принц уже сидели в седле. В предрассветных сумерках двор казался призрачным. Рядом с лошадью Гара суетился Дарран.

– О, ваше высочество, как бы я был рад, если бы вы послушались меня и остались здесь! – восклицал он.

Принц нахмурился.

– Я уже неоднократно это слышал. Хватит бубнить одно и то же! – оборвал он секретаря.

Дарран обиженно поджал губы.

– Слушаюсь, ваше высочество.

Казалось, секретарь сейчас расплачется.

– Я положил вам в седельную сумку туго набитый кошелек, – продолжал он, – а также съестные припасы – хлеб, сыр и колбасу. – Дарран повернулся к Эшеру: – Следите за тем, чтобы принц ночевал в тепле, в удобных постелях, а не на обочине дороги, под кустом или в чистом поле. Вы отвечаете за него головой, слышите?

У Эшера не было сил и желания спорить.

– Да, – вздохнул он.

Из-за спины Даррана выглядывал Уиллер, его заплывшие жиром глазки злобно поблескивали.

– Спасибо за заботу, Дарран, – сказал принц. – Эшер знает свои обязанности. А вам сейчас лучше сосредоточиться на предстоящей работе. Не забывайте, что вы должны действовать от моего имени. Говорите с людьми мягко и уважительно и проявляйте милосердие.

Дарран кивнул.

– Хорошо, ваше высочество. Счастливого пути! Передайте от меня поклон ее величеству.

– Передам, – пообещал Гар и повернулся к стоявшим неподалеку хозяевам дома. – Благодарю за гостеприимство. Мне очень жаль, что я вынужден срочно покинуть вас.

Мэр и его пышно разодетая супруга поклонились.

– Если у вас будут какие-нибудь просьбы, обращайтесь к Даррану, – добавил принц и подъехал к Эшеру. – Ты уверен, что сможешь держаться в седле? – тихо спросил он.

Эшер кивнул. Его седельные сумки были набиты порошками, пилюлями, пузырьками с микстурами и растирками.

– Да, не беспокойтесь.

– Имей в виду, жалеть не буду, – предупредил принц.

– Я вас об этом и не прошу. – Эшер взглянул на верхушки деревьев, освещенные первыми солнечными лучами. – Солнце уже восходит. Мы отправимся сегодня в путь или нет?

Пришпорив коней, всадники выехали со двора. Впереди их ждало долгое путешествие в столицу.

* * *

Дорога пролегала через местность, над которой, оставляя разрушительные следы, пронесся свирепый ураган.

Глядя на поваленные деревья, сорванные крыши домов, обломки хозяйственных построек, принц упорно молчал. Он не пытался оказать помощь местным жителям или утешить их. Всадники останавливались на привал лишь для того, чтобы подкрепиться, справить нужду или дать отдохнуть усталым лошадям. Никто из встречавшихся им по дороге людей не узнавал принца. Гар был в простом кожаном костюме для верховой езды и коротком плаще с капюшоном, который скрывал цвет его волос, поэтому все принимали его за олка.

Когда солнце уже начало клониться к закату, Гар заявил, что им пора устраиваться на ночлег. Остановившись, всадники огляделись.

– Вон там стоит уцелевший сарай. Мы можем переночевать в нем, – сказал Эшер.

– Хорошо, – промолвил Гар и направил Баллодэра к деревянной постройке, темневшей поодаль. – Не бойся, я ничего не скажу Даррану.

В соломе, устилавшей пол сарая, шныряли крысы, через дыры в крыше проглядывало небо, но путники были рады и такому крову. Расседлав лошадей и дав им двойную порцию овса, они сели на охапку соломы и поужинали сыром и колбасой. В сарае стояла полутьма. У принца были с собой свечи и огниво с кремнем, но он решил не зажигать огонь.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Гар, искоса поглядывая на своего спутника.

Эшер пожал плечами.

– Нормально, – ответил он.

Гар устроился на постели из соломы.

– Если все будет хорошо, – чихнув от пыли, сказал он, – то мы доберемся до Дораны за неделю.

– А вы подумали о лошадях? Если мы загоним их, Мэтт нам этого никогда не простит.

– Знаю.

Порывшись в седельной сумке, Эшер достал пузырек со снадобьем, облегчавшим боль, и, морщась, сделал пару глотков. Через некоторое время боль стихла. Он облегченно вздохнул и тоже растянулся на соломе, подложив под голову вместо подушки седельную сумку.

От усталости ломило тело. Перед глазами кружились фиолетовые пятна. Эшер постарался расслабиться и заснуть.

– Мне было пять лет, когда Дурм подтвердил то, о чем все уже догадывались, – раздался в темноте голос принца. – Пережив первый шок, я стал жить в вечном страхе. Боялся, что родители разлюбят меня, отдадут в приемную семью, может быть, даже к олкам, которые, как и я, не обладают магическими способностями. Сам не знаю, почему мне в голову приходили подобные мысли… Но я был уверен, что стал большим несчастьем для родителей и для всего королевства. Королевской чете в отличие от других доранских семей разрешено иметь только одного ребенка, одного наследника… И поэтому отец должен был передать власть мне, калеке, лишенному магического дара.

– Странные законы, – усталым голосом промолвил Эшер. – Мне кажется, было бы разумнее иметь по крайней мере двоих детей – одного наследника, а другого про запас.

– Не забывай о нашей истории, о ереси Тревойла. В ту эпоху королевство едва не погибло из-за междоусобной борьбы братьев и сестер за право наследовать титул Заклинателя Погоды.

– А они не догадались просто бросить жребий?

Гар хмыкнул.

– Через три месяца после того, как было установлено отсутствие у меня магических способностей, отец взял меня на прогулку верхом, что стало для меня настоящим подарком. Мы отправились к подножию гор, и на привале отец сообщил, что у меня будет сестренка. Я удивился, поскольку думал, что буду единственным ребенком в семье, как предписано нашими законами. Отец сказал, что от меня требуется только одно – любить и беречь свою маленькую сестренку. Я должен был заботиться о ней, помочь ей стать величайшей в истории Лура Заклинательницей Погоды.

– Вам повезло, – насмешливо заметил Эшер.

– Помню, как отец поцеловал меня в лоб и сказал со слезами на глазах: «Я всегда буду любить тебя, Гар. Не знаю, почему у тебя нет магического дара, но я уверен, что это неслучайно. Барла уготовила для тебя какое-то важное предназначение, сынок. Я чувствую это в своем сердце. Нам нужно набраться терпения и ждать, когда прозвучит зов судьбы».

– Вы поверили королю?

– Да, я знал, что он действительно любит меня.

– А ваше предназначение? В чем оно заключается? Барла подавала какие-нибудь знаки?

– Нет, но отец свято верил в него. – Гар понизил голос до шепота. – Он умер… умер… Я не знаю, как мне пережить его смерть…

Снаружи раздался крик совы, вылетевшей на ночную охоту. Стоявшие в сарае лошади настороженно подняли головы, прядая ушами. Издали доносился лисий лай.

«Я тоже не знаю, как пережить смерть отца», – подумал Эшер, но не стал произносить эти слова вслух. В памяти невольно всплывали воспоминания о прошлом.

– Всего лишь один раз в жизни я видел, как мой отец плакал, – промолвил он. – Это произошло в день похорон мамы. Как сейчас помню, моросил мелкий надоедливый дождь. Когда тело предали земле и все, кто хотел, сказали прощальное слово, люди разошлись по домам. Один отец остался стоять у свежей могилы. Через некоторое время он упал на колени прямо в грязь и заплакал, повторяя дорогое имя: «Амаранда, Амаранда…»

– Сколько лет тебе тогда было?

– Восемь, совсем еще мальчишка. Видя, что отец не встает с колен, я опустился на землю рядом с ним, и он обнял меня. Такое случалось нечасто. «Не горюй, папа, – сказал я, – все будет хорошо. Когда я вырасту, то разбогатею и куплю тебе лодку. Мы назовем ее Амарандой и выкрасим в любимые мамины цвета – зеленый и синий. Кроме нас, никто никогда не ступит на борт этой лодки. Зету и остальным братьям мы разрешим лишь издали любоваться ею. Это будет только наше с тобой судно – твое и мое. Обещаю, папа, что так все и будет».

Гар тяжело вздохнул.

– Я сочувствую тебе, Эшер. Мне жаль твоего отца и твоего друга… Как, кстати, его зовут?

– Джед, – выдавил из себя Эшер.

Он хотел найти Джеда и взять на себя заботу о нем, но у него не было времени.

– Пойми, ты ни в чем не виноват.

– Я знаю. А теперь давайте спать. Впереди трудный день, и мы должны хорошо выспаться и набраться сил.

Гар не стал возражать. Через некоторое время его дыхание стало ровным и глубоким. Во сне он несколько раз пробормотал имя своего отца. В конце концов Эшер тоже забылся тяжелым сном. До рассвета было еще далеко.