Текст книги "Невинный маг"

Автор книги: Карен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Подозреваю, – сложив руки на животе, молвил Дурм, – что причиной недомогания явилось сильное переутомление и упадок сил. Корону носить нелегко, ваше высочество. Даже самые сильные порой устают от бремени лежащей на них ответственности.

– Почему вы все это время не допускали меня к отцу? – сердито спросил Гар.

Дурм развел руками.

– А зачем? У его кровати постоянно дежурили я и Никс. Этого было вполне достаточно. Его величество считает, что визиты посторонних доставят ему лишнее беспокойство.

Гар вскипел от ярости.

– Это я-то посторонний? Я – его сын, Дурм!

Главный Маг похлопал принца по плечу. Стоявший поодаль Эшер внимательно наблюдал за этой сценой. Покровительственная улыбка Дурма казалась ему фальшивой.

– И как хороший сын, вы должны отстаивать его интересы. А теперь давайте перейдем к делу, из-за которого я позвал вас сюда. Его величеству предписан строгий режим, и очень скоро для него наступит время послеполуденного сна.

Гар кивнул и, переглянувшись с Эшером, подмигнул ему. Дурм повел их в покои короля и первым переступил порог его спальни. Но когда Эшер хотел последовать за ним, Главный Маг остановил его, схватив за локоть.

– А вы куда?

Эшер вырвал свой локоть не грубо, но решительно.

– Сударь, в записке говорилось, что его величество хочет видеть не только принца, но и меня.

Дурм пожал плечами.

– Как все больные люди, король не соизмеряет свои желания со своими возможностями. Его величество слишком слаб и не сможет принять вас. Подождите за дверью.

– Эшер! – нетерпеливо окликнул Гар своего помощника из глубины комнаты.

Дурм усмехнулся. В его глазах зажегся угрожающий огонек.

– Простите, сударь, но принц зовет меня, – промолвил Эшер и прошел в спальню.

Закутанный в одеяла, Борн сидел на кровати. Его глаза на бледном, изнуренном лихорадкой лице глубоко запали. В последний раз Эшер видел монарха во время суда над Тимоном Спейком. Но тогда его величество был в пышном наряде. Сейчас же он выглядел болезненным и жалким на фоне постельного белья, без короны и других символов власти. Сквозь седые поредевшие волосы проглядывала кожа черепа. И все же в его взгляде и осанке еще сохранилась величественность.

В комнате с плотно закрытыми, занавешенными окнами горел камин, расположенный в дальнем конце помещения. От пылающего пламени исходил сильный жар. В огонь добавляли благовония, и от них в воздухе стоял аромат. На стенах висели лампы, освещавшие комнату волшебным огнем. Сидевшая на стуле рядом с постелью больного мужа королева вышивала салфетку на пяльцах. Увидев Гара и Эшера, она улыбнулась им и встала.

– Не буду мешать, господа, – сказала Дана и поцеловала мужа. – Не переутомляйся, дорогой. И помни, что Никс запретил тебе волноваться.

Борн поморщился.

– Как я могу это забыть, дорогая, когда его наставления и предписания уже сидят у меня в печенках?

– Когда поговоришь с отцом, зайди ко мне, Гар, – обратилась королева к сыну. – Мне кажется, мы не виделись целую вечность.

– Конечно, мама, я скоро к тебе зайду, – промолвил принц и поцеловал руку матери.

Когда дверь за ней закрылась, он подошел ближе к кровати отца. Эшер держался у него за спиной.

– Ты посылал за мной, отец, – сказал Гар.

– Да, сынок, присядь. – Король похлопал по сиденью стоявшего рядом с кроватью стула и перевел взгляд на друга своего сына. – Как дела, Эшер?

Юноша откашлялся и подошел ближе к изголовью.

– У меня все отлично, ваше величество. Очень рад, что вы идете на поправку.

– С чего ты это взял? Я знаю, что выгляжу ужасно, и не надо убеждать меня в обратном. Впрочем, я не сержусь на тебя за эту невинную ложь. Поговорим позже, а сейчас мне надо сказать пару слов Гару.

– Хорошо, ваше величество.

Эшер отошел в сторонку, а принц опустился на стул, на котором недавно сидела его мать, и приложил тыльную сторону кисти ко лбу отца.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Нормально. Не надо беспокоиться обо мне, со мной все будет в порядке.

– А Дурм утверждает, что ты серьезно болен.

Борн снова поморщился, и Гар заметил, что у него за время болезни сильно ввалились щеки.

– Что бы там ни говорили Дурм и Никс, я знаю, что со мной все будет хорошо. И сейчас я чувствовал бы себя намного лучше, если бы не глотал все эти пилюли да порошки, которыми меня пичкают.

Гар нахмурился.

– Дурм говорит, что я ничем не могу помочь тебе сейчас, но я ему не верю. Скажи, что я могу сделать для тебя?

– Если бы ты выполнил одну мою просьбу, я был бы очень признателен.

– Какую? Говори, я сделаю все, что смогу!

– Ты должен отправиться в поездку на побережье.

Эшер встрепенулся. На побережье? Именно сейчас? Но зачем? Разве что… Король посылал Гара в Вествейлинг на ежегодный праздник Большого Улова. Ситуация осложнялась. Еще недавно Эшер планировал вернуться домой к этому празднику. Среди многолюдной толпы легко затеряться, спрятаться от братьев, а потом тайком подойти к отцу и посвятить его в свой замысел. Но теперь из-за непредвиденных обстоятельств все шло кувырком. Гар глубоко задумался.

– Хочешь, чтобы я съездил на побережье? – переспросил он, и его лицо прояснилось. – О, я все понял! Приближается время праздника Большого Улова, но ты не сможешь присутствовать на нем.

Борн покачал головой.

– Лекарь запретил мне вставать. Я проведу в постели по крайней мере еще одну неделю. А потом мне еще долгое время придется избегать больших нагрузок. Кто-то должен поехать в Вествейлинг вместо меня. Кроме того, живущие на юге Лура олки долгое время не видели тебя.

Эшер оторопел. Неужели король повредился умом во время болезни? Разве Гар справится с задачей, которую его величество возлагал на него? На празднике Большого Улова ему придется петь, но принц не в состоянии вытянуть ни одну ноту.

Гар был поражен не меньше своего помощника.

– Я не уверен, отец, что сумею выполнить твое поручение должным образом. Может быть, будет лучше послать на побережье Фейн? Ведь в отличие от меня она…

На лице Борна появилось выражение недовольства.

– Магия здесь ни при чем, Гар. Праздник Большого Улова требует демонстрации силы и мощи государства. Он учрежден в честь заключения древнего договора между олками и нами. В этот день олки восхваляют щедрость океана, радуются большим уловам, наградой Барлы за соблюдение условий договора. На торжествах должен обязательно присутствовать член королевской семьи. Ничего, что у тебя не слишком звучный голос и ты лишен магических способностей. Не это главное. Этим ты…

– Этим я не испорчу праздник? – закончил за него Гар с искаженным горечью лицом. – Конечно, не испорчу. Иначе ты не просил бы меня поехать на побережье. Я прав?

Кровь прилила к лицу короля.

– Гар! – одернул Борн сына, укоризненно качая головой.

– Прости меня, отец, – глухо сказал принц, – но оба мы знаем правду.

– Правда состоит в том, что я хотел, чтобы ты съездил в Вествейлинг вместо меня и принял участие в праздничной церемонии. Вот и все. Ты Правитель олков, Гар, тебе по статусу положено посещать подобные мероприятия.

– А Фейн – будущая Заклинательница Погоды Лура, и ей тоже не мешало бы показаться на празднике рыбаков.

– Твоя сестра очень занята, – сказал Борн, нетерпеливо теребя пальцами одеяло. – И даже если бы у нее было свободное время, я предпочел бы, чтобы на побережье отправился ты, а не она. Не понимаю, почему ты пытаешься возражать. Ты как-то странно себя ведешь. Быть может, за время моей болезни случилось что-то такое, о чем я не знаю?

Эшер подавил тяжелый вздох. «Не случилось ничего особенного, – думал он, – если, конечно, не считать того, что король при смерти, Фейн вот-вот станет Заклинательницей Погоды, а Дурм старается не пустить принца к постели умирающего отца».

Гар встал со стула, с шумом отодвинув его от кровати.

– Прости, если я веду себя невежливо или вызывающе. Не хотел обидеть тебя, отец. Неделя была очень трудной, возможно, я просто сильно устал.

Король с болью посмотрел на сына. Он знал, что гордость не позволит Гару предъявить претензии родителю.

– И ты прости меня, сынок. Мне жаль, что причинил тебе столько беспокойства своей внезапной болезнью. Но я скоро обязательно поправлюсь, обещаю тебе. Прошу тебя, Гар, сядь. Давай все спокойно обсудим, как разумные люди.

Принц не нашел в себе сил возразить человеку, стоявшему одной ногой в могиле. Он снова опустился на стул и взглянул на отца, стараясь не хмурить брови.

– Я никогда не заставлю тебя делать то, что тебе не нравится, – сказал король, положив ладонь на колено сына. – Если не желаешь представлять меня на празднике в Вествейлинге, так и скажи.

– Дело не в этом, отец. Итак, когда мне нужно ехать?

– На следующей неделе, сынок. Договорись с Дарраном, он организует поездку и введет тебя в курс дела. Дарран досконально знает всю церемонию праздника. Было бы хорошо, если бы ты взял его с собой.

Гар поморщился.

– Это обязательно?

– Перестань! Дарран неплохой человек.

– Я и не говорю, что он плохой. Ты так сильно его любил, что подарил мне в день моего совершеннолетия.

– Он очень трудолюбивый и знающий чиновник, и тебе нужен был как раз такой человек в качестве секретаря, мой мальчик. Признайся, я не ошибся в выборе. Твоя канцелярия работает, как хорошо отлаженный часовой механизм.

Гар тяжело вздохнул.

– Да, это так. Но Дарран такой суетливый и нудный. И еще он всегда одевается в черное.

– И тем не менее только он может рассказать все, что тебе нужно знать о празднике Большого Улова, и о твоей роли в нем. С его помощью ты разучишь слова гимна Большого Улова.

– А может быть, я лучше воспользуюсь услугами Эшера? Он же рыбак и хорошо знает церемонию праздника.

Борн кивнул.

– Не сомневаюсь, что Эшер будет очень полезен в этой поездке. Более того, я надеюсь, что он, как всегда, окажет тебе неоценимую помощь. Но Дарран знает всю процедуру изнутри, и ты не сможешь без него обойтись. Поверь, ты должен взять его с собой.

– Ну, хорошо, – наконец сдался Гар. – Он поедет со мной. – Помолчав, принц добавил: – Не беспокойся, отец, я не подведу тебя. Клянусь, все будет в порядке.

– Знаю, сынок. – Король откашлялся и улыбнулся. – А теперь поторопись к своей матери, она с нетерпением ждет тебя. Королева очень скучала по тебе. А я пока поговорю с твоим помощником.

– Хорошо, отец, – сказал Гар и, прежде чем уйти, бросил на Эшера строгий взгляд.

«Не утомляй его! Будь вежливым и не груби!» – Эшер прочитал в глазах принца суровое предупреждение и, подавив тяжелый вздох, подошел к изголовью кровати.

Глава шестнадцатая

Борн показал на стул, и Эшер послушно сел.

– Хочу поблагодарить тебя за то, что помог королеве в тот день, когда со мной случилось несчастье, – сказал Борн.

Эшер пожал плечами.

– Я не сделал ничего особенного, ваше величество.

– И тем не менее королева сказала мне… – Борн осекся, и его лицо исказилось от боли.

Испуганный, Эшер наклонился вперед. На лбу короля выступил пот, кожа приобрела желтовато-зеленый оттенок.

– Ваше величество, – с тревогой в голосе пробормотал он.

Борн молча показал рукой на хрустальный стакан с водой, стоявший на прикроватном столике. Эшер напоил короля, обняв его за плечи и слегка приподняв голову.

– Спасибо, – прошептал Борн, сделав три глотка. – Ты не мог бы подбросить в камин дров и поворошить угли, чтобы огонь разгорелся сильней? Из-за проклятой лихорадки меня постоянно бьет озноб.

Из-за духоты и жары в комнате рубашка липла к спине, но Эшер выполнил просьбу короля. Когда пламя разгорелось, воздух снова наполнился душным ароматом благовоний. По спине снова побежали ручейки пота.

Король тяжело вздохнул.

– Я люблю сына, Эшер. Каждый день меня посещают грустные мысли… – Король осекся. – Не пойми меня неправильно, дочь я тоже люблю. Когда умру, она станет замечательной Заклинательницей Погоды. Фейн не даст Стене рухнуть, не сомневайся в этом.

– Я знаю, ваше величество, – сказал Эшер и, набравшись храбрости, добавил: – Но Гара любит народ.

– Фейн еще молода, – с мягкой улыбкой заметил Борн. – Ей всего лишь шестнадцать лет. Она еще научится хорошо вести себя и нравиться людям. Гар на шесть лет старше, у него было время отшлифовать манеры.

Эшер постарался скрыть свои эмоции. Слова короля не убедили его. Какая разница – шесть лет или шесть месяцев? Фейн и за шесть веков не станет такой же участливой и доброй, как принц. Принцесса, несомненно, наделена магическими способностями, но это не прибавляет ей теплоты и сердечности. Однако говорить об этом Борну было бессмысленно. Отцы обычно не видят недостатков своих детей.

– Вам виднее, ваше величество.

– Признаюсь, – слегка нахмурившись, продолжал король, – нашей семье сначала не понравилось, что Гар взял к себе на службу Воина.

Эшер удивленно посмотрел на короля. Неужели Борн пригласил его для того, чтобы поговорить о событиях годичной давности?

– Но вы же знаете, ваше величество, что я вовсе не Воин. Принц называет меня так для того, чтобы немного позлить.

Король улыбнулся.

– И ты действительно злишься, когда он тебя так называет?

Эшер пожал плечами.

– Да нет, но делаю вид, что злюсь, чтобы доставить ему удовольствие.

Борн рассмеялся, но тут же закашлялся и сделал еще глоток воды.

– Сначала я думал, что Гар совершил ошибку, но потом стал внимательно наблюдать за вами и понял, что мой сын поступил правильно, назначив тебя помощником. Ты прекрасно справляешься со своими обязанностями.

– Правда? – осторожно спросил Эшер. – Мне приятно это слышать, ваше величество.

Борн кивнул.

– Мой сын теперь менее одинок, он меньше уединяется в библиотеке, больше улыбается. Мне кажется, ты доказал ему, что жизнь без магии остается жизнью, наполненной радостью. Рядом с тобой он забывает о своем увечье.

– Разрази меня гром! – забыв об учтивости, воскликнул изумленный Эшер. – Но принц вовсе не калека!

Грустно взглянув на него, Борн не промолвил ни слова.

– Он не калека, ваше величество, – снова заговорил Эшер на этот раз вежливым тоном. – Хотя, я знаю, люди называют его увечным. Да и сам он считает себя ущербным. Но принц полноценный человек, он добрый и самоотверженный. Гар работает не покладая рук на благо Лура. Он готов, если это понадобится, положить жизнь на алтарь отечества.

– Я знаю это, ведь он мой сын, – спокойно сказал король. – Но дело в том, что Гар лишен магических способностей, а доранец, не умеющий колдовать, это не доранец. Точно так же, как птица без крыльев, не настоящая птица. Ведь главным отличительным признаком птицы является способность летать. Ты со мной согласен?

Эшер потупил взор.

– Да, – пробормотал он. – И все же я считаю это несправедливым.

– И это ты говоришь мне?! Человеку, произведшему на свет Гара? Он кровь от крови и плоть от плоти моей!

– Упаси, Барла! – испуганно воскликнул Эшер. – Я не считаю вас ни в чем виновным, ваше величество. В том, что у Гара отсутствуют магические способности, нет ничьей вины. Так получилось. А искать в этом виновных – значит, лить воду на мельницу таких людей, как Конройд Джарралт.

Губы короля дрогнули, и он снова положил руку на колено Эшера.

– Гар как-то сказал мне, что превыше всего ценит твою честность. Он доверяет тебе так, как никогда никому не доверял, поскольку знает, что ты всегда говоришь правду, вне зависимости от того, хочет он или нет слышать ее.

Эшер медленно поднял голову и увидел улыбку на лице короля.

– Я считаю, что лгать принцу не имеет смысла, ваше величество.

Улыбка исчезла с лица Борна.

– Могу ли я рассчитывать на то, что мне ты тоже не будешь лгать?

– Конечно, ваше величество.

Борн откинулся на подушки.

– Гар сказал, что ты собираешься пробыть в Доране не больше года. Таковы твои планы.

Эшер кивнул, чувствуя, что у него пересохли губы от волнения. Чего хочет от него король?

– Да, это так.

– Но ты живешь здесь уже больше года. Может быть, твои планы изменились?

– Нет, ваше величество. Честно говоря, я думал об отъезде сегодня утром. Хочу в ближайшие дни уехать домой в Рестхарвен.

Борн, опустив глаза, стал разглядывать свои исхудавшие безжизненные руки.

– Скажи, что может заставить тебя передумать? Ведь у тебя же есть какие-то желания, которые я мог бы выполнить…

– У меня только одно желание, ваше величество: я хочу вернуться домой.

– Я мог бы приказать тебе остаться, – промолвил король, не поднимая усталых глаз.

У Эшера упало сердце.

– Да, ваше величество, вы можете это сделать.

– Я не понимаю, – подняв наконец глаза на своего собеседника, сказал король, – разве тебе здесь плохо? Тебе не нравится твоя должность? Или с тобой здесь грубо обращаются?

– Нет, ваше величество. Меня здесь все устраивает, и это чистая правда.

– В таком случае почему ты хочешь уехать? Ты же знаешь, что Гар сильно расстроится, если ему придется расстаться с тобой. Если ты настоящий друг принца, то не станешь причинять ему боль. Ты нужен ему, Эшер. Более того, ты нужен олкам. Ты же умный человек, и знаешь, что за это время тебе удалось приобрести вес и влияние в обществе. Разве может сравниться со столичной жизнью существование в глуши, в маленькой рыбацкой деревушке?

Эшер растерялся от такого напора.

– Мой отец живет в рыбацкой деревушке с самого рождения, ваше величество, – промолвил он. – И сейчас он с нетерпением ждет моего возвращения домой.

Борн тяжело вздохнул.

– Понимаю…

– Я дал слово, что вернусь через год, и должен сдержать его. Да, разлука причинит боль Гару, но у меня нет другого выбора. Я люблю отца, и он тоже сильно привязан ко мне. Если я не вернусь, то заставлю страдать его не меньше, чем принца.

– Если ты действительно нужен отцу, то тебе, конечно же, надо вернуться домой.

Казалось бы, после этих слов короля Эшер должен был ощутить облегчение, но вместо этого он почувствовал себя вдруг предателем.

– Я никогда не забуду того, что сделал для меня принц, ваше величество. Благодаря принцу я разбогател, у меня появилась роскошная одежда, я стал читать книги. У меня прекрасная породистая лошадь. Я многое узнал и приобрел бесценный опыт. Я завел множество друзей. Если бы не Гар, всего этого у меня не было бы.

– Когда ты собираешься сообщить ему о своем отъезде?

– В ближайшее время.

– Повремени с этим, – попросил его король. – Сообщи ему о принятом решении после поездки в Вествейлинг. Я хочу, чтобы там все прошло без сучка и задоринки. Гар еще ни разу не был на этом празднике, он не видел ни побережья, ни океана. В детстве он просил меня взять его с собой в Вествейлинг, но мы с королевой…

Король смущенно умолк. Эшер понял, что он хотел сказать. Королевская чета стеснялась своего лишенного магического таланта ребенка и не желала, чтобы народ видел его.

– Хорошо, но, боюсь, Гар сам обо всем догадается, когда увидит, что я собираю вещи.

– А ты их пока не собирай. Как только вы уедете на побережье, я отдам необходимые распоряжения. С тобой произведут полный расчет, ты не потеряешь ни куика, поверь мне.

Эшеру вдруг стало не по себе. Точно такие же чувства он испытывал накануне отъезда из Рестхарвена.

– Хорошо, ваше величество, я дождусь окончания праздника Большого Улова.

Щеки короля порозовели. Он был доволен тем, что ему удалось уговорить Эшера.

– Спасибо. Что же касается праздника…

– Я буду во всем помогать принцу, – пообещал Эшер. – Если, конечно, старина Дарран не станет вставлять палки в колеса. – Он состроил недовольную гримасу. – А ему обязательно ехать с нами, ваше величество?

Борн усмехнулся.

– Да, он знает, как правильно провести этот праздник. Мне жаль, что ты скоро покинешь нас. Надеюсь, когда-нибудь ты вернешься в столицу вместе с отцом.

– Ваше величество… – прошептал растроганный Эшер и опустился на колени у кровати больного. – Я не нахожу слов, чтобы выразить вам свою благодарность. Знакомство с вами для меня огромное счастье. Даже если бы я не разбогател в столице, то все равно был бы искренне рад тому, что побывал здесь. Я никогда не забуду вас и вашего сына.

– Нам обоим повезло, Эшер. Я считаю большой удачей то, что встретился с тобой. – Король привлек Эшера к себе и прижался сухими горячими губами к его лбу. – Да благословит тебя Барла. Твой отец – счастливый человек.

– Спасибо, ваше величество, – поблагодарил его Эшер и вышел из спальни.

Гар ожидал его в смежной комнате.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он, и они направились к выходу из королевских покоев. – О чем ты говорил с королем?

– Он хотел убедиться, что вы справитесь с проведением праздника Большого Улова, – сказал Эшер. – Его величество просил меня во всем помогать вам.

Гар фыркнул.

– Даже в туалете?

– Нет, конечно. Я же не хочу, чтобы Дарран приревновал меня к вам.

Гар усмехнулся.

– Или Уиллер, – сказал он и расхохотался.

Его напряжение тут же спало, выражение лица смягчилось, взгляд прояснел. Эшер засмеялся вместе с ним.

* * *

После утреннего сообщения о том, что его величество чувствует себя хорошо, завсегдатаи «Зеленого гуся» подняли за здоровье короля не один бокал. На закате, когда лавки и магазины закрылись, трактир наполнился олками, готовыми до утра радоваться скорому выздоровлению короля и восхвалять за кружкой пива несокрушимую крепость Стены Барлы.

Никто не боялся, что Стена может рухнуть. Все жители королевства знали, что их король является сильным магом и не допустит, чтобы Стена разрушилась. Если же с королем все-таки что-нибудь случится, его место займет принцесса Фейн. Она уже сейчас была готова стать Заклинательницей Погоды. Разве это недостаточный повод для небольшой пирушки?

Дафна видела, как Мэтт пробрался сквозь шумную веселую толпу посетителей к барной стойке и взял еще две кружки крепкого пива. Несмотря на радостные новости о том, что король идет на поправку, ей было не до веселья. Девушка пребывала в мрачном настроении.

Целый год у нее не было видений и вещих снов, но теперь они вернулись вновь. Этой ночью Дафне снились злые глаза, ожидающие новых событий, и ветер ярости, срывающий листья с деревьев в Черном лесу. Она видела кровавые звезды, падающие с неба, и слышала женский плач.

Со дня ее последнего ужасного видения прошло много времени, и Дафна уже начала сомневаться в том, что оно и вправду было. Она начала сомневаться в силе Пророчества. А что, если Эшер не тот, кого они ждали, не Невинный маг? Что, если она, Наследница Джервала, ошиблась?

«Жди, – советовала ей Вейра. – Прошло шестьсот сорок четыре года, что по сравнению с такой бездной времени еще один год? Пророчество начнет сбываться по своей воле, дитя мое, а не по нашей. Ты не ошиблась, Эшер – тот, кого мы ждали, его время скоро наступит. Наберись терпения».

И Дафна стала ждать. Она ждала, заполняя свои дни работой, а по ночам передавала свои знания Эшеру, ничего не объясняя ему и не раскрывая страшной тайны. Она обучала юношу тому, что, по ее мнению, могло пригодиться ему в будущем, когда настанут Последние Дни. Ей было приятно проводить с ним время. Они много разговаривали, шутили, смеялись. Это скрашивало ожидание. И постепенно Дафна поняла, что находит счастье в общении с ним.

Но теперь, похоже, ожидание подошло к концу. Ей оставалось лишь с тоской вспоминать ночи без страшных сновидений. Проснувшись от собственного крика в кромешной тьме, она вдруг с ужасом поняла, что Последние Дни наступили, и начался отсчет времени, приближающего мир к катастрофе, к хаосу. От осознания этого Дафне становилось не по себе. Ее терзали тяжелые мысли. Чувство было такое, словно у нее на плече сидел и каркал, предвещая беду, черный ворон. И от пронзительного голоса вещей птицы ей некуда было спрятаться и негде укрыться.

Однако она умело скрывала тревогу. Грызя жареные с чесноком орешки, Дафна ждала Мэтта, отошедшего за пивом к барной стойке. Он уже возвращался за столик с двумя полными кружками в руках. В трактире играл оркестр. Веселая живая музыка сменилась грустной, плавной мелодией. Внезапно кто-то, подошедший сзади, взял Дафну за руку.

Обернувшись, она увидела Эшера.

– Это моя любимая мелодия, – прошептал он ей на ухо, и от его дыхания дрогнули завитки волос на ее виске. – Потанцуй со мной.

Она не видела, как он вошел. И прежде чем успела что-нибудь сказать или сделать, Эшер увлек ее за собой на маленькую танцевальную площадку трактира, где уже кружились пары, крепко обнял, и она ощутила исходящий от него запах, такой родной и притягательный… Дафна, конечно же, понимала, что не должна поддаваться соблазну. Эшер – не для нее. Ее удел – жить в полном одиночестве, поскольку ее призвание совсем в другом…

И все же она прижалась лбом к его широкой груди и позволила музыке на некоторое время овладеть ею. Эшер крепче сжал ее в объятиях, и впервые за последние дни Дафна ощутила себя в полной безопасности. «Дура!» – одернула она себя, и волшебство этого чудного мгновения исчезло.

Дафна отпрянула от Эшера, решив держать дистанцию.

– В кои-то веки ты вышел из дворцовых покоев в город погулять среди простолюдинов? – насмешливо промолвила она. – Я должна чувствовать себя польщенной или просто удивиться этому факту?

Эшер нахмурился.

– Не нахожу в этом ничего забавного. Я как проклятый торчал в Башне всю неделю, приглядывая за принцем, который дни и ночи корпел над никому не нужным переводом. И все это мне порядком недоело.

– Гар просто сходил с ума от беспокойства об отце, и ему требовалось хоть чем-нибудь занять себя, – сказала Дафна и, помолчав, спросила: – Его величеству действительно лучше?

Эшер кивнул и притянул Дафну ближе к себе.

– Да, по крайней мере ему было намного лучше сегодня утром, когда я виделся с ним. Его величество выглядел усталым, но, похоже, Никс прав: он постепенно идет на поправку.

– Ты виделся сегодня утром с королем? – удивилась Дафна. – В его спальне? Но зачем он позвал тебя к себе? Чего хотел?

Эшер не сразу ответил. Некоторое время он молчал, покусывая губу.

– Гар едет на побережье, в Вествейлинг. Приближается время праздника Большого Улова, и поскольку король еще слишком слаб, чтобы участвовать в нем, его заменит принц. Я еду вместе с Гаром, мы отправляемся в путь через три дня.

– Как интересно! Я буду с нетерпением ждать тебя. Расскажешь, как прошел праздник, когда вернешься.

– Дело в том… что я не вернусь.

В зале было сильно накурено. Вокруг танцевали влюбленные парочки. Но Дафна ничего не замечала. Слова Эшера оглушили ее, и она застыла на месте как громом пораженная.

Эшер тоже остановился. Они, не отрываясь, смотрели в глаза друг друга.

– Извини, что ты сказал? – промолвила Дафна и не узнала собственный голос.

– Я покидаю Дорану и возвращаюсь в Рестхарвен. Я еще не знаю, поселюсь ли там или переберусь в другую рыбацкую деревушку. Все будет зависеть от отца. Ну, и от братьев, конечно. Но…

– А принц знает о твоих намерениях? – хрипловатым голосом спросила Дафна.

«Спокойнее!» – предупреждал ее внутренний голос, но она не могла справиться со своим волнением. Эшер пожал плечами.

– Нет еще.

– Ты ничего не сказал ему? – изумилась Дафна.

Эшер слегка смутился.

– Я собирался сообщить ему о своих планах, но король попросил меня пока не делать этого. Однако Гар прекрасно знает, что я с самого начала планировал пробыть в Доране не больше года.

– А мне ты об этом никогда не говорил.

Эшер нахмурился.

– Думал, что тебе ни к чему знать о моих планах. Так легче жить. Но Гара я известил о своих намерениях.

Дафне хотелось наброситься на Эшера с кулаками, хотелось закричать во все горло: «Ты должен был сказать мне о том, что собираешься уехать навсегда!» Но она сдержалась.

– А если принц прикажет тебе остаться?

– Он этого не прикажет. Гар дал мне слово, что отпустит меня, если я решу уехать.

– И ты принял такое решение… – Ее сердце разрывалось от боли. – Но почему ты ни разу не обмолвился о том, что собираешься вернуться домой? Я думала, что ты мне друг.

– Мы действительно друзья, – грустно промолвил Эшер. – Ты, Мэтт и Гар стали мне за это время близкими людьми.

Дафна сердито вскинула подбородок.

– Так почему же ты с таким пренебрежением относишься ко мне?

– Не сердись, Дафна…

Эшер погладил ее по щеке. Она взяла его за руку и повела сквозь шумную толпу к выходу. Вскоре они оказались на пустынной улице, освещенной заревом, стоявшим над цепью далеких волшебных гор. Это светилась Стена Барлы, вздымавшаяся высоко над горами и терявшаяся среди звезд.

– Ты не можешь уехать, – горячо заговорила Дафна. – Ты нужен Гару.

– Но отцу я нужен еще больше.

Дафна глубоко вздохнула, стараясь успокоиться и унять сильное сердцебиение.

– Откуда ты это знаешь? Но даже если и так, то у твоего отца есть еще сыновья. А у Гара только один близкий человек – ты. Подумай, что с ним будет, если ты уедешь. Ты его правая рука. Ты самый влиятельный олк в королевстве. Если беспокоишься об отце, пошли за ним. Ты сможешь окружить его заботой здесь, в столице.

Эшер покачал головой.

– Он не захочет жить вдали от океана. Этот климат убьет его. Отцу нужен соленый воздух и бушующие волны.

– Все равно ты не можешь просто так взять и уехать!

– Мне нужно вернуться домой, – мрачно промолвил Эшер.

Подойдя к нему ближе, Дафна положила ладони ему на грудь.

– Прошу тебя, не уезжай!

С обветренного лица на Дафну мрачно смотрели глаза Эшера. Он уже открыл было рот, чтобы сказать окончательное слово, но тут его взгляд упал на ее ладони, лежавшие у него на груди, и лицо Эшера прояснело. В нем зажглась искра надежды.

– Поедем со мной, – сказал он, накрыв своими ладонями кисти ее маленьких рук.

Из трактира доносился шум, сквозь открытые окна и распахнутую дверь на улицу падал свет. Руки у него были теплыми и шершавыми от мозолей. Мурашки пробежали по спине Дафны от его прикосновения. Ее бросило в жар. Она медленно и неохотно высвободилась.

– Не говори глупостей.

Но надежда не покидала Эшера, и он с нежной улыбкой смотрел на Дафну.

– Выслушай меня, пожалуйста. Я знаю, что у тебя книжная лавка, что ты любишь читать. В Рестхарвене, честно говоря, трудно найти книги. Но мы сможем хорошо устроиться там. Я теперь богатый человек, мы купим книжную лавку на побережье, и уверяю, через месяц или два к тебе будут ходить толпы народа точно так же, как это было здесь.

Отшатнувшись от него, Дафна покачала головой.

– Ты пьян.

Однако Эшер не слушал ее, увлеченный своими мечтами.

– Или ты могла бы приехать в гости, – продолжал он, – и остаться, если бы тебе понравилось у меня.

– О, Эшер… – пробормотала Дафна, не зная, плакать ей или сердиться на него.

– Ты очень много работаешь и ко всему относишься слишком серьезно. Неужели ты думаешь, что от тебя зависит целостность и несокрушимость Стены? Нет, Дафна! Безопасность королевства – головная боль короля и Фейн, ты не должна беспокоиться об этом. Поедем со мной! Ты мне дорога… Я не хочу расставаться с тобой.

– Ты пьян, – повторила Дафна, – или сошел с ума. Я не могу все бросить и уехать с тобой на побережье. Зачем ты просишь меня об этом?