Текст книги "Скованные льдом (ЛП)"

Автор книги: Карен Мари Монинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

чем в любого бога.

– Но тебе придется сделать это с максимальной скоростью.

– Сделать что?

– Увидишь.

Двойные высокие двери с искусной резьбой кажутся тяжелыми. Стоило ему коснуться

ручки, чтобы открыть дверь, как пальцы мгновенно покрылись льдом. Когда он убрал руку,

куски примерзшей кожи остались на ручке.

– Не останавливайся, пока ты там. Ни на секунду. Твое сердце будет биться, только пока

ты двигаешься. Остановишься, и ты мертва.

И он выяснил это, прикоснувшись к моей груди?

– И зачем мне туда идти?

Не вижу ни одной причины так рисковать. Я люблю жизнь. Просто обожаю.

– Детка, Бэтмену нужен Робин.

Блин. Я стала вся такая мягкая и податливая, сдерживаю мечтательный вздох. Робин и

Бэтмен! Партнеры-супергерои. И многие считают, что Робин гораздо сильнее. Он мог

заполучить меня в два счета, если бы сразу это сказал.

– Тебе не нужно, чтобы я на тебя работала. Тебе нужен партнер с МЕГАспособностями.

Это же совсем другое дело. Нельзя было так сразу и сказать?

Он входит в комнату и, ненавижу признавать это, но то, что он смог это сделать,

приводит меня в трепет. Я бы не смогла, и знаю это. При порыве убийственного холода из

открытой двери, мне хочется закричать от острой боли, развернуться и бежать в

противоположном направлении так быстро, как только смогу, а он просто проталкивается

сквозь него. Он не плавно двигается, как обычно. Словно пробивался сквозь бетон одной

только силой воли. Интересно, почему он двигается медленно, а не так, как говорил

двигаться мне.

То, что он, в принципе, способен на это, задевает меня. А я что, трусиxа? Позволю себя

обойти? Это же Риодан. Если я планирую когда-нибудь его обскакать, мне придется

рискнуть.

– Что я ищу? – спрашиваю, стуча зубами, мысленно настраиваясь на стоп-кадр. Я реально

не хочу туда идти.

– Все, что только возможно. Запоминай детали. Ищи зацепки. Я должен выяснить, кто

сделал это с посетителями моего клуба. Я гарантирую безопасность. И обеспечиваю ее. И

если скажешь об этом хоть слово...

Он не договорил. Да это и не нужно. Ни слова о произошедшем. Честер должен быть

безопасной территорией, без вариантов, или Риодан потеряет бизнес. А он не из тех мужчин,

которые мирятся с потерей чего-либо, не зависимо от причины.

– Хочешь, чтобы я занялась расследованием?

Он оглядывается на меня. Его лицо покрыто льдом, который трескается в уголках его

губ, когда он отвечает:

– Да.

Не могу не спросить.

– Почему я?

– Потому что ты все замечаешь. Не боишься делать то, что требуется, и никому не

скажешь об этом ни слова.

– Так говоришь, будто знаешь что-то обо мне.

– Я знаю о тебе все.

Холод, которым веет от этих спокойно сказанных слов, хуже того, что исходит из клуба.

Я знаю людей. Риодан не хвастается. Не пускает другим пыль в глаза, не блефует. Но не

может же он знать все. Нифига не может.

– Хорош трепаться. Мне нужно сконцентрироваться, если ты хочешь, чтобы мое супер-

тело и супер-мозг работали синхронно. Чтоб сработала Мега-нит уда.

Кажется, он смеется. Звук плоский и звенит, будто в его горле лед.

Я посветила фонариком в темноту клуба. Сотни людей заморожены в момент, когда они

оборачивались, занимались сексом, умирали, сливались с кастой Темных, которых я видела

раз или два раньше: та каста, которая служила имперской охраной Гроссмейстера. Зал

оформлен в соответствии с их рангом, полностью в красных и черных тонах: красные

бархатные шторы, покрытые инеем, черные бархатные кресла, усыпанные кусочками льда,

красные кожаные диваны, металлические рамы, цепи на каждом предмете мебели. Кожаные

ремни. Острые ножи. Заледеневшие темные лужи на полу. Человеческая кровь.

Людей. Зверски. Убивали.

Ко мне приходит осознание этого, и некоторое время я просто смотрю, пытаясь взять

себя в руки.

– Ты позволил этому случиться. Позволяешь этим монстрам убивать людей.

– Они сами сюда приходят. Вчера вечером очередь в мой клуб растянулась на два

квартала.

– Они запутались! Их мир только что перевернулся с ног на голову.

– Говоришь прямо как Мак. Ничего нового, детка. Слабые всегда были пищей для

сильных.

И снова это неприятное чувство в животе от ее имени.

– Ага, мама учила меня не играть с едой, прежде чем съесть ее. Чувак, ты долбанный

психопат.

– Осторожно, Дэни. У тебя есть собственный стеклянный дом.

– У меня нет дома, типа Честера.

– Это известная цитата.

– Не такая уж известная, раз я ее не знаю.

– Люди, которые живут в стеклянных домах, не должны бросаться камнями. Может

быть, ты хочешь поговорить о своей матери?

Я отворачиваюсь. Спрячу пока в карман свои камушки на некоторое время. По крайней

мере, пока я точно не выясню, что он знает обо мне.

Я снова обратила свое внимание на комнату, и напряжение исчезло, сменившись

предчувствием чего-то захватывающего. Люблю тайны. Это своего рода способ испытать

мозг! Мы с Танцором решаем головоломки. Иногда он меня обыгрывает. Танцор, пожалуй,

единственный человек из всех мне известных, который, возможно, умнее меня.

Что с этим местом? Что произошло?

– Здесь есть камеры? – спрашиваю я.

– Они перестали работать еще тогда, когда все было нормально.

Как будто в этой камере пыток когда-либо было "нормально". А теперь все выглядит еще

более странно.

Каждый человек и фейри замерли безмолвными, белыми, ледяными статуями. Две

струйки сверкающих кристаллов льда тянулись у многих из ноздрей – замороженное

дыхание. В отличие от Крууса, который заключен в твердую глыбу льда, эти люди выглядят

так, словно застыли на месте. Интересно, если я стукну одного из фейри, он разобьется?

– Думаешь, это сделал Темный Король?

– У меня нет причин так думать, – ответил Риодан. – Он не из тех, кто распыляется по

мелочам. Поторопись, детка. Это не увеселительная прогулка.

– В смысле?

– Я ничего не принимаю на веру.

Он имеет в виду, что, возможно, кто-нибудь из них не полностью заморожен.

– Ты присмотришь за мной?

– Я присматриваю за всеми своими сотрудниками.

– Партнерами, – поправляю я, и это мне даже нравится. Мне польстило, когда он сказал,

что я для него как Робин для Бэтмена, но больше меня это не цепляет. Вот он кто: тот, кто

заправляет местом, где фейри убивают людей ради забавы.

Я их спасаю. Он их обрекает. Эту пропасть между нами не соединит ни один мост. Я

осмотрюсь здесь. Но не ради него. Ради людей. Нужно знать, на чьей ты стороне. И я знаю,

на чьей я.

Я сосредотачиваюсь, думая о том, как многим в Дублине нужна помощь, чтобы выжить,

и вот: я, само совершенство, клёвая и свободная, боком вxожу в режим стоп-кадра, будто

соскальзываю в сон.

Очень сложно рассматривать предметы, двигаясь, как я. Вот почему я так долго стояла в

дверях, рассматривая все на расстоянии. Даже в стоп-кадре холод вызывает сильную боль в

каждой косточке моего тела. Когда я проношусь со свистом мимо него, спрашиваю:

– Какая температура здесь? – и планирую получить ответ на обратном пути.

– Ни один термометр не покажет её, – говорит он у моего уха, и я понимаю, что он тоже в

режиме стоп-кадра. Прямо рядом со мной. – Ничего не трогай. Слишком рискованно делать

это в таком холоде.

Я наматываю круги возле охранника-фейри на максимальной скорости. Круг за кругом, в

поисках подсказок. Если это сделал Темный Король, почему именно здесь? Зачем

замораживать своих же стражей?

– Это единственный з-замороженный к-клуб? – я заикаюсь от холода.

– Да.

– К-когда? – я притоптываю с гиперскоростью, злясь на свое заикание. Не важно, что это

от холода, он делает мой голос слабым. Не удивлюсь, если я еще и зашепелявлю.

– Восемь дней назад.

Через несколько дней после того, как Риодан загнал меня в угол на водонапорной башне.

Я подняла голову. Только что услышала звук в полностью замороженной комнате. Я несусь

туда, где была, когда его услышала, наматывая круги и прислушиваясь.

Тишина.

– Т-ты слышал ч-ч-что-нибудь? – удается мне выплюнуть. Лицо немеет, и становится все

труднее шевелить губами. Я кружу вокруг человеческой женщины, замороженной во время

секса. Это не иней обернул ее серебром. Она покрыта изморозью, разновидностью льда,

которая накапливается за холодную туманную ночь. Все покрыто слоем прозрачного льда в

целый дюйм.

– Да, – Риодан пронесся мимо меня. Насторожившись, мы разбежались по разным концам

комнаты, рассматривая все с особой тщательностью.

Трудно расслышать хоть что-то, когда ветер свистит в ушах от собственного движения.

Мы с Риоданом кричали друг другу все время, пока говорили.

– Словно пр-р-ронзительный вой, – говорю я. Я не останусь в этой комнате больше ни на

минуту. Вот он снова! Откуда? И все же я несусь по залу все быстрее и быстрее. Мы с

Риоданом кружим восьмеркой между замороженными фигурами, пытаясь понять, откуда он

исходит.

– Ты ч-ч-чувствуешь это? – спрашиваю я. Что-то происходит... Я чувствую вибрацию, как

будто пол дрожит, словно все... меняется.

– Проклятье! – взорвался Риодан. И вот его руки на моей талии, и он снова перекидывает

меня через плечо, как тот самый дурацкий мешок картошки, и двигается быстрее, чем я

когда-либо в своей жизни.

И это происходит именно в тот момент, когда они начинают трещать, взрываясь, как

петарды. Фейри и люди взрываются, наполняя воздух ледяной, красноватой шрапнелью.

Один за другим они неистово взрываются, и каждый новый взрыв сильнее предыдущего.

Следом начинает трескаться и мебель. Диваны превращаются в груду обледенелых

деревянных щепок и затвердевших кусков обивки. Рамы разрывает на металлические

осколки. Звук такой, будто разразились тысячи пулеметов.

Пара ножей со свистом пролетели мимо, а за ними куча ледяных осколков.

Я уткнулась носом в спину Риодана. С моего лица хватит на сегодня побоев. И я точно

не приду в восторг, если что-то острое вопьется в него. Что-то хлопнуло меня по затылку, и я

обхватила голову руками. Ненавижу висеть на его плече, но он быстрее меня. Я напрягаюсь

под градом осколков в ожидании того, что одно из этих отвратительных лезвий или игл

вонзится в меня.

Мы на полпути к лифту. В двух других подклубах тоже начались взрывы. Я слышу

чудовищно мощный грохот и понимаю: пол трещит под нами.

Валятся куски потолка.

Перед лифтом Риодан швыряет меня с плеча в кабину одним плавным движением.

Я выскакиваю из него.

– Чертов лифт сейчас взорвется, а ты хочешь, чтобы я была внутри него?

– Время еще есть, он успеет вытащить тебя отсюда.

– Срань господня! Всего пятьдесят процентов, что я успею!

– Я рискну.

Я в воздухе, у него на плече и снова в лифте. Теперь уже рушится весь потолок

коридора, арочные своды, кладка, опорные балки. Его раздавит. Не то, что бы меня это особо

волновало.

– А как же ты?

Он обнажает клыки в улыбке. Аж мурашки по коже.

– Детка, а тебе похоже не все равно?

Он захлопывает двери голыми руками и, могу поклясться, подталкивает лифт вверх.

Я взмываю вверх. В Честер.

Перевод: RiaRomanova, Kvitka_88, azlesha, masik_on_net

Глава 3

Кот из дома...

При нормальных обстоятельствах я бы обыскала офис Риодана, но этот день никак

нормальным не назовешь, и я вне себя от злости.

На уме только две вещи: свалить, как можно дальше от Риодана, пока он занят, надеюсь,

умирая, и убить как можно больше фейри в Честере по пути к выходу.

Клуб-то остался без защиты. Ура, мать его, ура.

Его чуваки пронеслись мимо так быстро, что волосы дыбом повставали, пять, шесть,

семь раз. Бэрронса с ними нет, он теперь и не отходит от ТО. Не сомневаюсь, помчались на

ледяной уровень спасать своего босса. Чтобы его часом не придавило.

Если повезет, весь клуб превратится в груду хлама, под которой они все и подохнут.

Правда, мало в это верится.

Они как Бэрронс. Не уверена, что их вообще можно убить. А если и можно, то оружием,

которое спрятано в невидимом ящике на невидимой планете в миллиардах световых лет от

нас, и с атмосферой, которая сожжет любое живое существо.

Но я знаю кое-кого, кого наверняка можно убить.

Рука, в которой держу меч, прямо зудит от предвкушения.

Кромсать Темных почти так же круто, как двигаться стоп-кадром. Только одного не

хватает – ТО за спиной. Ведь если ТО и окажется у меня за спиной снова, то лишь для того,

чтобы вонзить мне копье в сердце.

Переполненная адреналином и злостью, прорубаю себе путь сквозь тот подклуб,

который выводит меня больше всего, тот в котором официантки одеты как школьницы, в

плиссированные клетчатые юбочки, белые гольфы и белые блузки с накрахмаленными

воротничками.

Дети. Самые ужасные жертвы падения. Их так много на улицах, без понятия о том, как

выжить.

В Честере взрослые тетки, одетые как дети, продаются за новейшую на рынке наркоту -

кусочек плоти Темных, у которой грандиозный целительный эффект, и которая временно

дает человеку суперсилу и выносливость. Слышала, что и секс под ней грандиозный. Ради

кайфа люди готовы даже пожирать плоть врагов. Так и хочется стукнуть кого-то по башке.

Чем собственно я и занимаюсь.

А еще расталкиваю локтями официанток. Половина из них эти "увидимся-в-Фейри"

курицы, которые на прощанье обмениваются глупыми фразочками, будто действительно

стремятся попасть в Фейри, вместо того, чтобы шугаться от него, как от чумы.

Они должны быть на улицах, драться вместе с нами и строить наш мир заново. Но они

здесь, обслуживают врага, продаются за глоток вечности. Я не ведусь на этот бред. Думаю,

Темные просто придумали, что если съесть достаточно их плоти, то, в конце концов, тоже

станешь бессмертным и будешь тусоваться с ними в Фейри, прямо как свой.

Я искромсала всех до последнего фейри в "детском" подклубе, не обращая внимания на

вопли официанток, требующих остановиться. Некоторые люди просто не знают, что для них

лучше.

У меня на руках темная кровь, в волосах липкая гадость, а фингалы на глазах так

распухли, что я еле вижу, правда, мне и не нужно много видеть. У меня есть встроенный

радар на фейри. Чувствую фейри – убиваю их.

Чувствую одного очень плохого позади, худшего из всех, что мне приходилось убивать,

излучающего всевозможные виды чар. С мечом, готовым для удара, разворачиваюсь,

замахиваюсь... и промазываю!

Темный уклоняется, откатывается и вскакивает на ноги за несколько столов от меня.

Откидывает свои длинные черные волосы за мускулистые плечи, покрытые татуировками, и

шипит на меня.

Бросаюсь на него, не задумываясь, и, занося руку для удара, понимаю кто он.

На полпути меняю направление, отскакиваю назад. Черт, черт, черт, один из Темных

Принцев нашел меня.

К этой битве я не готова! Я не ожидала этого, потому что не слышала, чтобы принцы

захаживали в Честер!

Врезаюсь в стол, сваливаюсь с него, встаю на четвереньки и бросаюсь прочь. Вот-вот

узнаю, могу ли я двигаться стоп-кадром быстрее, чем он перемещается. Открываю батончик,

откусываю половину и набираю скорость, когда Темный Принц говорит:

– Девушка, что ты, черт возьми, творишь? Оглядись-ка вокруг.

Из-за всех этих отеков на лице, будто в щель смотрю, и хоть вижу не очень четко, все же

быстренько окидываю взглядом помещение. В клубе все замерли. Фейри и люди

выстроились на балконах всех уровней и уставились на меня.

Я прислушалась к тому, что они говорят:

– Сумасшедшая. Девчонка чокнутая.

– Кто-нибудь должен остановить эту сучку.

– Я к ней и близко не подойду. Видели, как она двигается? Видели, что у нее в руках?

– Меч Света, – холодно переговариваются фейри. – Наш меч.

– Отберите его у неё.

– Как она посмела?

– Убейте ее немедленно.

– Готов поспорить, что перемещаюсь быстрее, чем она убивает.

Откидываю волосы с глаз, стоя на четвереньках, все мышцы напряжены в ожидании.

Посмотрим, мать вашу, кто быстрее.

– Кто впустил сюда... это отвратительное... человеческое... создание? Где хозяин клуба?

Это же нейтральная территория!

– Он поклялся. И предал нас!

Ничего не могу поделать и ухмыляюсь. Если Риодан выживет, то уж точно выйдет из

себя, ведь я сделала именно то, что он хотел предотвратить, нанимая меня. Разрушила его

репутацию. Теперь все в клубе знают, что Риодан не может гарантировать безопасность в

Честере. Через час об этом будет знать весь Дублин. С тем же успехом я могла выпустить

специальный выпуск Дэни Дейли, распространяя эту весть. Вот и чудненько. Чем меньше

людей станет ходить в Честер, тем меньше людей помрет.

Снова смотрю на чувака, которого по ошибке приняла за Темного Принца. Как только он

заговорил, я расслабилась. Теперь, когда я замедлилась, вижу отличия.

Я чуть не убила человека. Ну, человека в процессе превращения во что-то другое. Если

бы он не заговорил, я бы так и не поняла, кто он: ни один фейри не станет называть кого-то

"девушка". Они не опускаются до этого даже ради того, чтобы одурачить кого-нибудь.

Это тот шотландец, который вломился на мою вечеринку на водонапорной башне в ту

же ночь, что и Риодан.

Они тогда свирепо накинулись друг на друга, давая мне возможность улизнуть. Похоже,

он здесь либо чтобы помочь мне, либо чтобы навредить Риодану. Что бы там ни было, мне

это подходит.

У этого чувака проблем не меньше чем у меня, а то и побольше. Если подумать, Риодан

ему совсем не по душе. А еще он обладает чарами. Чувствую, как они наполняют

пространство вокруг него. Он может стать моим тузом в рукаве. Если ему можно доверять.

– Ты ведь МакКелтар?

– Кристиан, – отвечает он.

– Твои дяди колдуны или типа того? Они помогали охотиться на Синсар Дабx.

– Друиды, девушка. Не колдуны.

– Драться умеешь?

Он насмешливо смотрит на меня.

– Не придется. Я выведу тебя отсюда, даже пальцем не пошевелив.

Слова, слова. Что ж, пусть попытается.

Он прижимает меня к себе, и мы направляемся к двери. Учитывая его внешний вид и

мой меч, все до одного из завсегдатаев Честера расступаются перед нами. Ничего не могу

поделать и немного задираю нос.

Шипение, насмешки и угрозы несутся нам вслед.

Но никто даже не шелохнулся.

Я могу и привыкнуть к этому. И кому нужна ТО? Возле меня сейчас тот, кто очень

смахивает на Темного Принца и никто – никто в целом мире – даже Темные не станут

связываться со своим Принцем. О, да, этот парень станет моим главным козырем. Я искоса

взглянула на него.

Если только я смогу смириться с тем, что он выглядит, как самый страшный из всех

Темных.

Ловлю свое отражение в зеркале. Все эти синяки и царапины, опухшие глаза, порезы и

кровоподтеки всех цветов радуги – я и сама далеко не милашка.

На пути к выходу, с мечом наготове, сквозь опухшие веки, поглядываю по сторонам и

запоминаю лица.

На улицах, в самом сердце драки, иногда приходится делать трудный выбор. Иногда

просто невозможно спасти всех.

Людей, зависающих в Честере, я никогда не выберу.

Перевод: azlesha, Kvitka_88

Глава 4

Мне нужна девушка с умом, как бриллиант

Меня влечет к ней.

Ей четырнадцать. И меня влечет к ней.

Я на восемь лет старше нее. На одиннадцать, если учесть три года, проведенные в

попытках вырваться из Зеркалья. Восемь или одиннадцать, какая разница? Это превращает

меня в серьезно озабоченного Горца.

Или кто я там теперь.

Она – кровавое месиво, в буквальном смысле. Вся покрыта кишками и кровью убитых, а

на носу корка из засохшей крови, она вся в синяках, и, скорее всего, еще до наступления

ночи под её глазами появятся два отвратительных фингала. Уже поздно прикладывать лед,

чтобы сбить опухоль.

И она как будто в огне.

Её хрупкое, избитое лицо сияет внутренним светом, зеленые глаза горят. Копна

вьющихся рыжих волос ниспадает до середины спины. Все в ней яркое, выразительное. Она

вникает и посвящает себя делу настолько, что найдется немного взрослых, способных

сравнится с ней. Я-то знаю. Сам таким был. Тогда я думал, что моя самая большая проблема

– это умение отличить правду ото лжи. Она делает все на сто десять процентов, от всего

сердца.

Именно это меня и привлекает.

Влечение не всегда подразумевает секс. Иногда речь идет о чем-то гораздо более

тонком, более значимом.

Я наблюдал за тем, как она сражается.

И что-то, что я считал давно уже мертвым, шевельнулось внутри меня.

Не мой член. Он работает прекрасно. Лучше, чем когда-либо. Всегда тверд. Всегда

готов.

То, что шевельнулось, походило на ласковый дождь в теплый летний день. Приятный.

Ненавязчивый. Таким и я был когда-то. С моим кланом. С моими племянницами и

племянниками.

Она напоминает мне мое Высокогорье, куда я никогда не смогу вернуться.

Я знаю, какой именно она станет однажды. Черт меня побери, она…

Достойна. Того. Чтобы. Её. Ждать.

Жаль, только меня здесь больше не будет.

Возьми ее сейчас же.

– Четырнадцать, – прорычал я. Да я стал настоящим профи, когда дело касается споров со

своим внутренним голосом. Много практиковался. Темный Принц даже и не задумался бы о

ее возрасте. Темный Принц заметил бы только то, что у нее есть все необходимые части тела,

и соответствующий темперамент. Чем дольше длится погоня, тем слаще награда.

– Какого хрена вы все произносите это как оскорбление? Будто я хоть на минуту могу об

этом забыть? – раздраженно восклицает она. – Блин! Никогда не видела стольких людей,

озабоченных моим возрастом!

Дэни ощетинилась – есть на что посмотреть. Я улыбаюсь.

Она осторожно шагает от меня в сторону.

– Чувак, ты собираешься меня съесть, что ли?

Моя улыбка исчезает. Я отвожу взгляд.

Я ношу маску. Это не мое лицо.

У меня было то, что женщины называют убийственной улыбкой.

Сейчас же у меня улыбка убийцы.

– Риодан уже успел укусить меня. Так что с меня на сегодня хватит.

Риодан укусил ее? Еще одна причина, чтобы убить его. Я смотрю на нее, мое лицо

лишено всякого выражения. Не стоит даже пытаться выглядеть безобидным. С таким лицом

это просто бесполезно.

– Никаких укусов. Обещаю.

Она подозрительно покосилась на меня.

– Чувак, кто ты? Темный или человек? Что с тобой случилось?

– Мак случилась со мной, – когда я говорю это, она вздрагивает, и мне интересно почему.

Иерихона Бэрронса я тоже виню. Если я переживу это превращение, то убью их обоих.

Ненависть охватывает меня, густая, темная и удушающая. Если бы не они, я все еще был бы

самим собой. Хотя, если бы Maк не сделала то, что сделала, меня бы здесь вообще не было.

Но с другой стороны, если бы Бэрронс не сделал то, что он сделал, или скорее не сделал, то,

то, что сделала Maк, возможно, не превратило бы меня в ЭТО. Бэрронс не проверил мои

татуировки перед опасным ритуалом друидов и в придачу бросил меня умирать в Зеркалье.

Когда Maк нашла меня там, накормила плотью Темных, чтобы не дать умереть. Невозможно

решить, кого из них я виню больше. Поэтому я виню обоих, и это радует меня все сильнее.

Несколько ночей назад, в Честере, я видел Мак, всю такую светловолосую, красивую и

счастливую. Как бы я хотел взять эту светящуюся-счастливую-белокурость, запихнуть ее в

гарроту1 и удушить. Слушать ее мольбы, убивая и наслаждаясь каждым мгновением.

Позже, той ночью, я долго смотрел на свое отражение в зеркале. Я согнул руку и чесал

себе спину ножом – она теперь постоянно чешется – и наслаждался тем, как стекает струйка

теплой крови по позвоночнику прямо в джинсы. Раньше я ненавидел кровь. Теперь же могу

купаться в ней. Она теперь для меня как молоко матери.

– Да, она это может, – соглашается Дэни, вздыхая. – Она случилась и со мной.

– Что она сделала с тобой?

– Скорее, что она сделает со мной, если поймает, – отвечает она. – Не хочу говорить об

этом. А с тобой?

– Не хочу говорить об этом.

1

Гарро́та (исп. garrote,

dar

garrote —

закручивание,

затягивание;

казнить)

– испанскоеорудие казни через удушение. Первоначально гаррота представляла собой петлю с палкой, при

помощи которой палач умертвлял жертву. С течением времени она трансформировалась в

металлический обруч, приводившийся в движение винтом с рычагом сзади. Перед казнью осуждённый

привязывался к стулу либо столбу; на голову ему надевался мешок. После исполнения приговора мешок

снимали, чтобы зрители могли видеть лицо жертвы.

– Нам и без этого есть что обсудить. Так, что ты делал в Честере?

Хороший вопрос. Сам понятия не имею. Думаю, определенное количество Темных

собранных вместе взывает к моей крови. Я даже не знаю, почему я бываю в половине мест,

где я бываю. Иногда я даже не помню, как туда попадаю. Я просто осознаю, что я где-то, без

понятия о том, где, и как туда попал.

– Я захотел пива. А в Дублине не такой уж и большой выбор теперь.

– Да уж, – соглашается она. – Это касается не только пива, но и всего остального. На чьей

ты стороне? – спрашивает она в лоб. – Людей или фейри?

Хороший вопрос. Но у меня нет такого же хорошего ответа.

Я не могу ей сказать, что мне без разницы. Я презираю всех. Почти всех. Кроме этой

четырнадцатилетней рыжей с острым умом.

– Если тебя интересует, девушка, прикрою ли я тебя, то да.

Она прищуривается, смотря на меня. Мы стоим в круге света за Честером. Небо так

затянуто тучами, что это выглядит, как сумерки в три часа дня. Я вдруг представляю, как мы

выглядим со стороны: стройная девушка с утонченными чертами лица в длинном кожаном

пальто, уперев руки в бока, уставилась на Горца-превращающегося-в-Принца-Темных.

Печальная картина. Мне бы следовало сейчас быть симпатичным двадцатидвухлетним

студентом с убийственной улыбкой и прекрасными перспективами на будущее. Мы бы

разработали план и защищали добро бок о бок. Та версия меня не упустила бы её. Нужно

убедиться, что никто не сделает с ней то, что нашептывает мне внутренний голос, то, что

сделает с ней первый встречный Темный, который поймает её без меча. То, что какая-то

часть меня тоже хочет с ней сделать. Ярость наполняет меня. На них. На себя. На все.

– Ты ведь никогда не выпустишь этот меч из рук, правда?

Она отступает назад, закрывая руками уши.

– Чувак, я все прекрасно слышу. Не надо так орать.

Я и понятия не имел, что кричу. Но многие вещи я теперь воспринимаю по-другому, не

так как раньше.

– Прости. Я просто спрашиваю, ты действительно понимаешь, что с тобой будет, если

кто-нибудь из Темных поймает тебя? На самом деле понимаешь?

– Этого никогда не произойдет, – самодовольно говорит она.

– С таким отношением это непременно случится. Испытывать страх естественно. Страх -

это хорошо. Он заставляет тебя быть начеку.

– Серьезно? А я думаю, что это пустая трата времени. Готова поспорить, что ты ничего

не боишься, – восхищенно отвечает она.

Мне страшно каждый раз, как я смотрюсь в зеркало.

– Конечно, боюсь. Того, что ты станешь невнимательной и допустишь ошибку, и тогда

один из них схватит тебя. И уничтожит.

Она наклоняет голову и, прищурившись, смотрит на меня. Осталось не так уж много

людей, которые смотрят мне прямо в лицо. По крайней мере, долго.

– Может, ты еще не стал Темным Принцем до конца. Возможно, у нас получится прийти

к соглашению.

– Что ты задумала?

– Я хочу закрыть Честер. Сжечь его. Уничтожить.

– Зачем?

Она бросает на меня взгляд, полный презрения и недоумения.

– Ты же сам все видел! Они – гребаные монстры! Они ненавидят людей. Они используют

их, едят и убивают. А Риодан и его люди позволяют им!

– Допустим, мы закроем это место, допустим, сожжем его дотла. Они же просто

переберутся на новое.

– Не переберутся, – настаивает она. – Они вытащат головы из своих задниц. Обдумают

все хорошенько и поймут, что мы спасли их!

Море эмоций, приторно сладких как похоронные лилии, наполняет меня, во рту

появляется этот знакомый и одновременно отвратительный привкус. Когда нужно, она

может быть жесткой, умной, способной на все, хладнокровной убийцей.

И она так чертовски наивна.

– Они в Честере, потому что хотят быть в Честере. Не обманывайся на этот счет,

девушка.

– Нифига.

– Как раз дофига.

– Они запутались!

– Они прекрасно понимают, что делают.

– Я думала, ты другой, но это не так! Ты такой же, как Риодан! Такой же, как все. Готов

списать их со счетов. Ты не понимаешь, что некоторых просто нужно спасать.

– А ты не понимаешь, что большинство из них уже поздно спасать.

– Никогда не поздно спасать. Никогда! Не поздно!

– Дэни, – я произношу ее имя нежно, наслаждаясь болью, которую она заставляет меня

чувствовать.

Я разворачиваюсь и ухожу. Меня здесь ничего не держит.

– Так вот значит как? – она кричит мне вслед.

– Ты не хочешь помогать мне в борьбе? Фу! Овцы! Все вы большие жирные долбаные

овцы, качающие своими большими жирными долбаными овечьими задницами!

Она слишком молода. Слишком невинна.

Слишком человек. Для того, кем я становлюсь.

Перевод: RiaRomanova, azlesha, Kvitka_88, masik_on_net.

Глава 5

Наш дом очень-очень-очень хороший!

– Голодна? – спросил Танцор, когда я ввалилась в комнату, бросив рюкзак и MакНимб на

диван.

– Умираю с голода.

– Отлично. Я сегодня ходил по магазинам.

Мы с Танцором любим "шоппинг", иначе говоря, грабить. Когда я была ребенком, то

мечтала, чтобы меня забыли в магазине после закрытия, а вокруг ни души, и значит, я могу

взять все, что захочу.

Мир сейчас такой. Если вы достаточно крепки, чтобы рассекать по улицам, и вам хватает

смелости, чтобы заходить в темные магазины, тогда все, что вы можете вынести, становится

вашим. Первое, что я сделала, когда стены рухнули, это вломилась в магазин спорттоваров и

доверху набила мешок кедами. Они быстро у меня улетают.

– Есть кое-какие консервированные фрукты, – сказал он.

– Чувак!

Становится все труднее их найти. На полках куча всякой гадости.

– Персики? – с надеждой спрашиваю я.

– Эти странные маленькие апельсины.

– Мандарины.

Не самое мое любимое, но лучше чем ничего.

– Еще нашел несколько топпингов для мороженого.

Рот у меня мгновенно наполнился слюной.

Больше всего я скучаю по молоку и тому, что из него можно сделать. Не так давно, в

одном из западных округов, кто-то умудрился спасти от Теней трех молочных коров, но

затем пришли другие и попытались их отобрать. В итоге они перестреляли друг друга. И

коров. Я так и не смогла понять, зачем было убивать коров. Все это молоко, и масло, и

мороженое навсегда исчезли с лица земли, какая МУУка. Я засмеялась над собственной

шуткой. А затем увидела стол, заставленный едой, и это развеселило меня еще больше.

– Ты ждешь целую армию?

– Из одного человека. Я знаю твои аппетиты.

И он очарован этим. Иногда он просто садится и наблюдает за мной. Раньше меня это

сильно напрягало, но сейчас я отношусь к этому гораздо спокойнее.

Я опустошила стол, а затем мы плюхнулись на диван и смотрели фильмы. У Танцора

есть источник электропитания, с самым тихим из всех виденных мной генератором. Он

умный. Смог пережить падение стен без супер-силы, без семьи и без друзей. Ему семнадцать

и он один в целом мире. Ну, технически у него есть семья, где-то в Австралии. Но из-за

кусочков мира Фейри, разрывающих наше пространство, самолеты не летают, и никто не

рискует плавать по морю, поэтому вполне может быть, что они мертвы.

Скорее всего, так и есть.

Почти половину мира постигла эта участь. Я знаю, он думает, что они мертвы. Мы не