Текст книги "Скованные льдом (ЛП)"

Автор книги: Карен Мари Монинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Что я там увидела! Щеки вновь запылали от воспоминаний.

– Я жду отчета о проделанной работе, Дэни. Должно быть, ты столкнулась с проблемой,

о которой я не знаю.

Какой еще в задницу отчет о работе! Я ни перед кем не отчитываюсь. Последняя фраза

прозвучала так, словно у него на меня какие-то эксклюзивные права, и он осведомлен о

каждой моей проблеме.

– Повторю еще раз. Этого никогда не будет.

– Ты не поняла. Я не давал тебе право выбора.

– Это ты не понял. Я сама его взяла. Ты мне не босс.

– Лучше надейся, что все-таки твой босс, детка, потому что ты – фактор риска в моем

городе. И есть только два варианта, приемлемых по отношению к неуправляемым факторам.

Один из них – предложить тебе работу.

Брошенный им взгляд ясно дает понять, что я не хочу знать о втором варианте. Я

вытираю кровь и шмыгаю носом.

– А я-то думала это город Бэрронса, – сказала я.

Он проигнорировал мою насмешку.

– Не хочу рисковать. Ты слишком быстрая, слишком сильная и слишком глупая.

– Во мне нет ничего глупого. Но я правда быстрая и сильная, – я приняла гордый вид, -

лучшая из лучших. Дэни Мега О'Мелли. Вот как меня зовут. Мега. И тут нечего добавить.

– Уверен, что есть. Мудрость. Здравый смысл. Способность отличить стоящую битву от

обычного позерства, вызванного подростковыми гормонами.

Ха! Я не позер! Я так не делаю! Я настоящий стопроцентный супергерой! Риодан знает,

как залезть мне под кожу, но я не доставлю ему удовольствия, показав это.

– Гормоны не мешают мне думать, – холодно отвечаю я, – и, какого черта, мои

«подростковые гормоны» ничем не отличаются от твоих. Котелок обзывает чайник чумазым!

После моего тайного визита на прошлой неделе, я кое-что знаю о Риодане.

– Ты человек. Гормоны управляют вами на каждом шагу. И ты слишком мала, чтобы

знать обо мне хоть что-то.

– Не так уж я и мала, чтобы знать кое-что. Я знаю, как ты и другие парни все время

трахаетесь. Видела женщин, которых вы... – я захлопнула рот на замок.

– Видела.

– Нет. Ничего я не видела, – я не часто болтаю лишнего. По крайней мере, обычно. Но в

последнее время все очень странно. Мое настроение меняется, как картинки в калейдоскопе.

Я стала обидчивой, и в итоге болтаю лишнее. Особенно, когда кое-кто называет меня

"деткой" и командует. Я непредсказуема даже для себя самой. Это паршиво.

– Ты была на четвертом уровне, – его глаза пугают. Но это Риодан. Его глаза всегда

пугают.

– А что за уровень? – невинно поинтересовалась я, но он не купился на это ни на секунду.

Четвертый уровень это что-то вроде порнофильма. Я знаю. Много их видела до недавнего

времени, пока кое-кто, кто не имел ни грамма прав на это, не прочитал мне нотацию – это я о

ТО. Глупо думать, что если кто-то вопит на тебя, то его волнует то, как ты вырастишь и кем

станешь.

Он улыбается. Ненавижу, когда он улыбается.

– Детка, ты заигрываешь со смертью.

– Сначала поймай меня.

Мы оба знаем, что это пустая бравада. Он легко может это сделать.

Он пристально смотрит на меня. Я не отвожу взгляд, даже чувствуя, как он

пересматривает все увиденное мной, отпечатавшееся на сетчатке глаз. Проходит несколько

долгих секунд. Я вздергиваю подбородок и засовываю руки в карманы джинсов, выставив

бедро. Весь мой вид выражает небрежность, беззаботность и скуку. На случай, если до него

не дошло то, что написано на моем лице.

– Я ощутил легкое дуновение в закрытой части клуба на прошлой неделе, – наконец

произнес он. – Кто-то очень быстро проскользнул мимо. Я решил, что это Фейд, который по

каким-то причинам хочет остаться незамеченным, но это был не он. Это была ты. Не круто,

Дэни. Чертовски не круто. Я достаточно ясно выражаюсь на твоем языке, чтобы донести это

до твоей твердолобой, с суицидальными мыслями, инфантильной головы.

Я закатила глаза.

– Ох, старичок, пожалуйста, не пытайся говорить, как я. Уши вянут! – и послала ему

дерзкую, в сотню Мега-ватт усмешку. – Не моя вина, что ты не в состоянии заметить меня,

когда я прохожу мимо. И к чему вся эта чепуха об инфантильности? Я знаю, сколько мне

лет. Тебе одному нужно напоминание? Поэтому ты пытаешься бросить мне это в лицо, как

оскорбление? Ты же знаешь, что это не подействует. Четырнадцатилетняя на вершине мира.

Следующее, что происходит – он вторгается в мое личное пространство. Я только и могу,

что отойти с того места, где была. Не собираюсь быть так близко.

Я переместилась стоп-кадром вокруг него.

Или попыталась переместиться.

Я врезалась, прямо в него, стукнувшись лбом в его щеку. Хотя не слишком сильно. От

перемещения стоп-кадром прямо в него моей голове следовало бы треснуть.

Я резко дала Мега-задний ход.

И преуспела в отступлении назад на жалкий фут или два. И я все еще в пределах

досягаемости.

Какого хрена?

Я настолько сбита с толку своим провалом, что просто зависла, как идиотка. До этого

момента я даже не была уверена в том, что знаю, как произнести это слово на П по буквам,

не то, чтобы реально провалиться. Провал, с большой и жирной буквы П.

Мой.

Он схватил меня за плечи и потянул к себе. Не знаю, что он там задумал, но я не

собираюсь так приближаться к Риодану. И взрываю Дэни-гранату, сплошь кулаки и зубы, и

десять других причин не-хочу-держать-её-когда-чека-выдернута.

По крайней мере, постаралась взорвать.

Я наношу лишь один слабый удар и останавливаюсь, чтобы не выдать себя тому, кто

замечает все и, без сомнений, использует это против меня.

Какого хрена со мной не так?

Столкновение с ним что-то сделало со мной? Типа сломало меня?

Супер-скорость – исчезла.

Супер-сила – исчезла.

Я такая же слабая, как все и… Фу! Застряла в руках Риодана. Близко. Как будто мы

собираемся танцевать медленный танец или целоваться.

– Чувак, ты ко мне клеишься или типа того? Отвали!

Он смотрит на меня сверху вниз. И я вижу, как мысли сменяют друг друга в его глазах.

Мне не нравится, что Риодан размышляет, концентрируясь на мне.

– Борись, детка.

Я дерзко вздернула нос, выставив подбородок в своей лучшей «трахни себя» манере.

– А, может, я не хочу. Ты же говорил, что это бессмысленно. И все время повторяешь,

какой ты крутой и важный.

– Раньше тебя это не останавливало.

– Может, я ноготь боюсь сломать, – бросила я, как можно небрежнее, скрывая, что уже

пыталась бороться. И сбежать. И впервые за... Ладно, вообще впервые, я... чувствую себя

нормал...

Слово застряло, как ком в горле. И я не могу из себя его выдавить. И не могу сглотнуть.

Ну и ладно! Совсем необязательно произносить это. Это неправда. И никогда ею не

будет.

Я никогда не была "этим словом". Это не часть моей реальности. Скорее всего, я просто

недостаточно поела. Я быстро подсчитала в уме свой расход топлива за последние несколько

часов: одиннадцать протеиновых батончиков, три консервных банки тунца, пять консервных

банок черных бобов, семь Сникерсов. Ладно, мое меню немного упростилось, но не

настолько, чтобы истощить бензобак. Я снова жму на педаль стоп-кадра.

И все еще не двигаюсь. Неподвижна. И сбита с толку.

Он держит мою руку, рассматривая короткие ногти, которые ТО покрасила черным

лаком в ту ночь, когда узнала обо мне правду. Понятия не имею, почему я до сих пор не

стерла его. Он быстро облез из-за моих постоянных стычек.

– У тебя нет ногтей, которые можно сломать. Придумай что-нибудь еще.

– Отпусти мою руку.

– Заставь меня.

Прежде чем я успеваю придумать содержательный блестящий ответ, моя голова

вывернулась, спина выгнулась дугой, и лицо Риодана оказалось у моей шеи.

Он кусает меня.

Этот ублюдок кусает меня!

Прямо в шею!

Клыки впились в яремную вену. Я чувствую, как резко и глубоко они погружаются в

меня. Больно.

У Риодана есть клыки! Значит, мне не показалось, что я видела их на крыше в ту ночь,

когда он сказал, что у него есть для меня работа!

– Какого хрена ты делаешь? Ты типа вамп? И обращаешь меня? – я была в ужасе. Была…

заинтригована. Насколько сильнее я могу стать? Вампиры реальны? Фейри реальны. Думаю,

хороший толчок распахнет запертые двери. Теперь все раскроется. ТО в курсе? Бэрронс тоже

вампир? Что здесь вообще происходит? Блин, мой мир стал куда более интересным!

Внезапно я пошатнулась, лишившись поддержки, как пьяная. Как же это бесит, Риодан

заставляет меня выглядеть неуклюжей. Я вытерла кровь с шеи и уставилась на него. Когда

последний раз кто-то пускал мне кровь? Типа никогда. Конечно, я сама это делаю. Но

больше никто. Никогда.

Истекающая кровью? Неуклюжая? Медлительная? Кто я теперь?

– Теперь я знаю твой вкус, детка. Знаю твой запах, как свой собственный. Ты никогда не

сможешь пройти незамеченной мимо меня, я узнаю тебя. И если я когда-нибудь поймаю тебя

на нижних уровнях Честера…или где-нибудь в моем клубе …

Я резко перевожу свой взгляд от своей руки к его лицу.

Он улыбается. На его зубах моя кровь.

Факт: улыбаться тому, чья кровь на твоих зубах, просто неправильно. Это чертовски

раздражает. А где его клыки? Они вообще были? Настоящие или имплантаты? Никогда не

знаешь, чего ждать от современных людей. Что-то не слышала характерного щелчка при их

выдвигании, как по телеку. А у меня супер-слух. Ну, иногда. Когда еще есть супер-скорость

и супер-сила. То есть всегда. До этого момента.

– …лучше не провоцируй меня…

Его глаза так же нервирующе трепетали, как бывает иногда. Думаю, это потому, что он

рассматривает меня сверху вниз так быстро, что я не улавливаю движения его глаз, замечаю

только что-то вроде трепета. Интересно, могу ли я тоже делать что-нибудь со своей супер-

скоростью, типа сверхбыстро постукивать пальцем? Нужно попробовать. Естественно, если

супер-скорость вернется. Какого хрена со мной не так? Неужели я заглохла? Как я могу

заглохнуть? Это невозможно!

–…если только ты не работаешь на меня и не находишься там по моему приказу. Такие

дела, – он холоден. Леденяще холоден. И ему не нужно говорить вслух вторую альтернативу,

я и так знаю: смерть. Работай на меня или умри. И это охренеть как бесит.

– Ты ставишь мне ультиматум? Потому что это совсем не круто, – я не показываю

презрение. Я сама становлюсь презрением. Испепеляю его семнадцатым из моих тридцати

пяти убийственных взглядов. Взрослые! Они видят подростка, поведение которого

отличается от им привычного, и пытаются обуздать его, втиснуть в рамки, заставить

чувствовать себя плохо только потому, что он такой. Будто я виновата в этом. Танцор прав:

взрослые боятся детей, которых воспитывают.

– Если вырасти – значит стать таким, как ты, – говорю я, – этого никогда не будет. Я знаю,

кто я, и мне это нравится. И я не собираюсь из-за кого-то меняться.

– Однажды, детка, ты будешь готова продать свою долбанную душу ради кого-то.

– Не думаю, что стоит говорить “долбанная” в моем присутствии. На случай если ты

забыл, мне всего четырнадцать. И новость дня, чувак, у меня нет души. Да и банков больше

нет, денег – тоже. Так что... Этого. Никогда. Не случится.

– Не уверен, что можно быть более самоуверенной.

Я бросила на него самодовольный взгляд.

– А я попробую.

Риодан засмеялся. И как только он это сделал, я вспомнила увиденное на четвертом

уровне той ночью. Тогда он тоже смеялся. Взгляд на лице той женщины, стоны, что она

издавала, когда он ее...Черт! Старый хрен! Извращенец!

Что со мной?

Он смотрит на меня тяжелым взглядом.

И мне хочется перестать существовать.

Риодан смотрит на людей по-другому, не так, как те, кого я знаю. Будто у него

рентгеновское зрение или типа того, и он точно знает, что происходит в голове каждого.

– Никакой тайны, детка. Если ты живешь достаточно долго, ты знаешь, о чем они

думают, – сказал он. – Люди предсказуемы, действуют по одним схемам. Немногие выходят

за рамки.

Что? Он же не читает мои мысли? Охренеть. Не может этого быть.

– Я знаю твой секрет, Дэни.

– У меня нет секретов.

– Несмотря на самодовольную манеру держаться, ты не хочешь, чтобы кто-то увидел

тебя. На самом деле увидел. Девочка-невидимка. Вот кем ты хочешь стать. Интересно

почему.

Собрав все свои силы, я отталкиваю его двумя руками и перемещаюсь в режиме стоп-

кадра.

На этот раз сработало! Ахренительно! Здорово быть мной! Ветер в волосах! Мега снова

в движении! На раз перепрыгивает небоскребы!

Ну, ладно, последнее немного преувеличено, но все же…

Вжиииииииик! Я перемещаюсь стоп-кадром по улицам Дублина.

Врезаюсь в очередную стену, и она отправляет меня в нокаут.

Перевод: Kvitka_88, RiaRomanova, masik_on_net, azlesha

Глава 2

Айс, Айс, бейби

Сплю я как убитая и просыпаюсь очень тяжело. И неважно, заснула я сама или меня

вырубили. Сразу после пробуждения, я немного заторможена, потому что не могу стряхнуть

с себя сон так же быстро, как большинство других. Сны переплетаются с реальностью, и

нужно какое-то время, чтобы они растаяли, как таят сосульки на водосточных трубах в лучах

утреннего солнца.

Но не в этот раз.

Я пришла в себя как провод, по которому только что пустили ток: вот я лежу на спине, а

в следующее мгновенье уже стою на четвереньках, приставив меч к горлу Риодана.

Он выбивает меч. Тот вылетает и врезается в стену его кабинета.

Я рванула за ним и врезалась в стену, но кого это волнует? Меч снова у меня. Я

упираюсь спиной в стену, держа лезвие меча прямо перед собой, и не спускаю с него глаз,

каждую секунду ожидая, что он попытается снова отобрать его. Лезвие пронзит его сердце,

если он попытается это сделать.

– Мы можем заниматься этим целый день, если хочешь, – говорит он.

– Ты вырубил меня, – обвиняю я сквозь стиснутые зубы. Я зло сплевываю, лицо

пульсирует, зубы болят. Чудо, что они вообще уцелели.

– Поправка. Я просто стоял на твоем пути. Ты сама себя вырубила. Я же говорил

смотреть, куда идешь.

– Ты быстрее меня. Значит, должен был уступить дорогу.

– Словно мы машины. Мило. Я не уступаю. Никогда, – он подцепил ногой стул и

швырнул его мне. – Сядь.

– Да пошел ты.

– Я сильнее тебя, быстрее тебя и лишен человеческих эмоций, которые управляют тобой.

И это делает меня худшим из твоих кошмаров. Сядь. Или я заставлю тебя сесть.

– Припоминаю парочку похуже, – пробормотала я.

– Хочешь поиграть. Не думаю, что тебе понравятся мои игры.

Я пораскинула мозгами. Меня беспокоит то, что произошло, когда я заглохла. Что, если

это случится снова, и он узнает об этом? А вдвойне меня беспокоит, что он с легкостью

вырубил меня прямо во время стоп-кадра. Очевидно, я не смогу удрать, пока он сам не

захочет меня отпустить. Я в Честере, на его территории, где полно его людей. Даже если

поблизости есть Бэрронс, он не поможет мне. Уверена, ТО добилась, чтобы он возненавидел

меня.

Я осмотрела комнату. Никогда раньше не была в его кабинете. LED мониторы

обрамляют потолок по периметру, переключаясь от одной зоны к другой. Отсюда Риодан за

всем наблюдает. Я в самом центре его клуба.

– Как я сюда попала? – здесь может быть только один вразумительный ответ. Я просто

пытаюсь выиграть больше времени, чтобы сориентироваться. Ощупываю нос, касаясь

кончика. Он настораживающее распухший и мягкий.

– Я принес тебя.

Это так разозлило меня, что я едва могла дышать. Он вырубил меня, взвалил на плечо,

как мешок с картошкой, пронес по улицам Дублина и протащил через всех зависающих в

Честере отвратительных людей и фейри. Наверняка, они все таращились на меня и

ухмылялись. Давненько я не была настолько беспомощной.

Факт: он сможет это повторить, если захочет. Снова и снова. Чувак, стоящий передо

мной, может посадить меня на цепь короче, чем у мамы или Ро.

Думаю, самое мудрое сейчас – уступить ему, пока он не решит отпустить меня. А потом

я съем все, до чего смогу добраться, удостоверюсь, что работаю как надо, залягу где-нибудь

в безопасном месте на некоторое время. Буду прятаться и работать над тем, чтобы стать

сильнее и быстрее, чтобы больше никогда не попадать в такие ситуации. А я-то думала, что

все это осталось в прошлом.

Я сажусь.

Он не выглядит таким самодовольным, какой была бы я на его месте. Он смотрит на

меня... с одобрением что ли.

– Я не нуждаюсь в твоем одобрении, – раздражаюсь я. – Ни в чьем одобрении не

нуждаюсь.

– Такой и оставайся.

Я сердито смотрю на него. Совсем не понимаю Риодана.

– Зачем я здесь? Зачем ты притащил меня в Честер? Выкладывай. У меня куча дел.

Плотный график, знаешь ли. Я востребована.

Я осмотрелась вокруг. Стены, потолок и пол кабинета – из прочного стекла. Никто не

может заглянуть внутрь, но вы видите то, что снаружи. Забавно ходить по стеклянному полу.

Он словно исчезает под ногами с каждым сделанным шагом. Даже сидя, чувствуешь

головокружение.

Я смотрю вниз. Подо мной огромный танцпол. Клуб состоит из множества уровней, и на

каждом уровне Честера, наверное, более сотни подклубов, каждый со своей собственной

тематикой. Светлые, Темные и люди зависают вместе и заключают хрен знает какие сделки.

Теперь в ППС Дублине ты можешь получить все, что только захочешь, в Честере за

определенную цену. На секунду я забываю о Риодане, загипнотизированная тем, что

происходит под моими кедами. Я могла бы сидеть здесь днями напролет, изучая, набираясь

опыта. Чтобы классифицировать фейри и рассказать всем в городе, как они выглядят и как

их можно победить, ну, или хотя бы убежать от них, или продержаться до тех пор, пока не

появлюсь я, чтобы убить их своим мечом. Отчасти поэтому я была полна решимости попасть

внутрь Честера. Как я могу защитить свой город, если не в состоянии предупредить всех и

каждого о его опасностях? У меня есть работа, которую надо выполнять. И мне нужна любая

информация, которую я могу раздобыть.

На танцполе Светлый, такой же красивый блондин, каким был В'лейн, пока не сбросил

свои чары и не раскрыл свою истинную сущность Темного. В следующем подклубе – низшая

каста темных фейри, которых я никогда раньше не видела, лоснящиеся от влаги и

разделенные на части... Фу!

Они распадаются на сегменты, которые разбегаются в сотнях разных направлений, как

тараканы! Ненавижу тараканов. Они скользят под штанины людей. Я поднимаю ноги с пола

и по-турецки сажусь на стул.

– Ты все замечаешь.

Это не было вопросом, поэтому я и не ответила. Я смотрю на него, скрестив руки, и жду.

Опять эта улыбка.

Я вызывающе выпятила нижнюю губу.

– Кто я по-твоему? Ходячий анекдот? Чего ты лыбишься, уставившись на меня?

– Скоро поймешь, – он подошел к столу, открыл ящик, достал лист бумаги и протянул его

мне. – Заполни и подпиши.

Я взяла его и пробежала взглядом. Заявление о приеме на работу. Я смотрю на него.

– Чувак. Постапокалиптический мир. Кто сейчас заключает трудовые договора?

– Я.

Я покосилась на договор, а затем вновь посмотрела на Риодана.

– Сколько заплатишь? – закидываю удочку.

– Чувиха. Постапокалиптический мир. Кто сейчас платит зарплату?

Я хихикаю. Впервые он показал хоть намек на чувство юмора. А потом вспоминаю, где

нахожусь и почему. Я комкаю заявление и бросаю в него. Оно отскакивает от его груди.

– Ты напрасно тратишь время, детка. Чем раньше ты сделаешь то, что я говорю, тем

быстрее сможешь выбраться отсюда, – он подходит к столу, достает еще одно заявление и

вручает его мне вместе с ручкой.

Я расслабляюсь. Он отпустит меня. И даже, может быть, скоро.

Я бегло читаю заявление. Стандартная анкета: имя, адрес, дата рождения, образование,

предыдущее место работы, место для подписи и даты. А вот оформление заявления самое

необычное из всех, что я видела: «Честер» вплетено в витиеватую рамку по краю листа.

Все цепляются за что-нибудь, когда рушится мир. Думаю, Риодану нравится держать в

порядке свои дела, не важно, что творится за дверью. От меня конечно кусок не отвалится,

если я заполню эту дурацкую анкету, согласившись сделать все, что он хочет, а потом свалю

отсюда и залягу на дно. Я вздыхаю. Прячусь. Я. Скучаю по тем дням, когда была

единственным супергероем в городе.

– Если я заполню эту анкету, ты дашь мне уйти?

Он кивнул.

– Но я должна буду что-то сделать для тебя?

Он снова кивнул.

– Если я сделаю это, мы будем квиты? Всего один раз, да? – я должна быть убедительной,

иначе он поймет, что я собираюсь смыться.

Еще один имперский кивок от Его Величества, хотя едва ли это кивок, больше похоже на

то, что он снизошел до признания моего тщедушного существования.

Я не спрашиваю его, в чем заключается работа, потому что даже не собираюсь её

выполнять. Я не собираюсь решать чьи-то проблемы. Снова. Ради Ро я далеко зашла. Очень

далеко. Слишком далеко. Теперь она мертва. А я свободна. Жизнь только начинается. Я

изучаю его. Он совершенно спокоен, свет, как всегда, падает сзади, скрывая черты лица.

Вот так же неподвижны кошки. Перед тем, как наброситься.

Что-то здесь происходит, более важное, чем кажется на первый взгляд.

Мое лицо болит. Глаза опухли, левый так отек, что едва открывается.

– Лед есть? – нужно выиграть время, чтобы выяснить, что происходит. К тому же, если он

уйдет за льдом, я смогу пошпионить в кабинете.

Он смотрит на меня так, как, бывает, смотрят мужчины, особенно на женщин:

подбородок опущен, взгляд исподлобья, с легкой насмешливой улыбкой. Есть что-то в этом

взгляде, чего я не понимаю, но вызов я угадываю безошибочно.

– Иди сюда, – говорит он. – Я вылечу тебя.

Он наблюдает за мной, сидя за своим столом. Неподвижно, совершенно неподвижно.

Как будто даже не дышит.

Я смотрю на него. Просто не знаю, что о нём думать. Какая-то часть меня хочет встать,

обойти этот стол и выяснить, о чем он говорит.

– А ты можешь? Сделать так, чтобы мои синяки и ссадины просто исчезли? – я всегда

избита, и мои мышцы в постоянном напряжении из-за чрезмерных нагрузок. Иногда я даже

стираю подошву кед и счесываю кожу прямо на ступнях. Мне не привыкать.

– Я могу сделать так, чтобы ты почувствовала себя лучше, чем когда бы то ни было.

– Как?

– Есть знания, Дэни О'Мэлли, которые можно получить лишь на основании собственного

опыта.

Учту это.

– Итак. У тебя есть лед?

Он рассмеялся и нажал кнопку на своем столе.

– Фейд. Льда. Немедленно.

– Понял, босс.

Спустя несколько минут я уже сижу с ледяным компрессом на пол лица, выглядывая из-

за него, чтобы заполнить дурацкую анкету Риодана. Я почти закончила и была готова

подписать, когда у меня появилось это странное ощущение в руке, придерживающей листок.

В левой руке, той самой, которой я держу меч, которая совсем недавно почернела, в ту

ночь, когда я ранила Охотника в сердце и убила его. Или, скорее, когда я думала, что убила

Охотника. На самом деле я не уверена, что убила его, но опровержение печатать не

собираюсь. Людям нужно во что-то верить. Когда я вернулась сфотографировать его для

Дэни Дейли, чтобы показать людям, от него и следа не осталось. Нигде ни капли темной

крови не было. Бэрронс говорит, что их невозможно убить. После того случая я думала, что

потеряю руку. Мои вены почернели, а рука стала холодной, как кусок льда. Мне пришлось

долго носить перчатку. Сказала ши-овцам, что схватилась за ядовитый плющ. Теперь он

редкость, но когда-то он здесь рос. Не знаю, возможно, Тени съели его. Если так, интересно,

у них животы не болели?

А сейчас в ней покалывание и странное ощущение. Рассматривая её, я думаю о том, что

еще может пойти не так. Возможно, когда я ранила Охотника, со мной что-то произошло.

Может, поэтому я и заглохла. Может, дальше будет хуже.

Так, это не я! Я же оптимист. Завтра мой день. Никогда не знаешь, какие великие

приключения ожидают за следующим углом!

– Детка, ты собираешься сидеть там весь день, мечтая, или подпишешь эту гребанную

бумажку.

Тут-то я и увидела. Я так ошарашена, что у меня челюсть отвисла.

Я почти подписала ее!

Наверно, он сидел там, посмеиваясь и поздравляя себя.

Резко поднимаю голову.

– Так что же делает заклинание на краях этого листа? – никогда не видела ничего

подобного. А я повидала много заклинаний. Ро была асом в них. Некоторые из них

действительно отвратительны. Теперь, когда я увидела, не могу поверить, что не заметила

его сразу. Оно умело вплетено в черную витиеватую рамку по краю анкеты, переливаясь

непрерывно скользящими знаками и символами. Один из них пытается сползти с листа и

перебраться на мое колено.

Я скомкала листок и бросила в него.

– Хорошая попытка. Хрена с два.

– Ну, что же. Существовала вероятность, что ты подпишешь. Это было бы самым

простым решением.

Он совершенно невозмутим. Интересно, хоть что-нибудь может встряхнуть его,

заставить потерять хладнокровие, разозлиться, заорать? Даже представить себе этого не

могу. Кажется, Риодан идет по жизни, отстранено забавляясь происходящим.

– Что бы со мной случилось, если бы я подписала? – спрашиваю я. Любопытство. Этого у

меня в избытке. Мама обещала, что оно меня убьет. Что-то да убьет. Может, что и похуже.

– Есть знания...

– Да, да, бла-бла, собственный опыт и весь этот бред. Поняла.

– Хорошо.

– Да я и не хотела знать.

– Нет, хотела. Для тебя невыносимо чего-то не знать.

– Ну и что дальше? – мы с ним в тупике. Подозреваю, что его "договор" реально договор.

Связующий договор, который оплетает душу и подчиняет чужой воле. Я слышала о таких, но

не верила в их реальность. Если кто-то и может поработить чью-то душу, то это Риодан.

Иерихон Бэрронс животное. Породистый дикий зверь. Риодан не такой. Чувак просто

машина.

– Поздравляю, детка, – сказал он. – Ты прошла мой первый тест. И все еще можешь

просто согласиться на эту работу.

Я вздыхаю.

– Это будет долгий день, да? Здесь подают обед? И мне нужно побольше льда.

***

Открылась дверь, которой даже видно не было, в стеклянной стене его офиса, а за ней

скрывался стеклянный лифт.

Честер гораздо больше, чем я думала. Пока мы спускаемся вниз, я не могу отвести глаз

от открывающегося вида.

И немного нервничаю.

То, что он дал мне так много увидеть, означает только одно: не важно, подписала я его

дурацкий договор или нет, он считает, что я теперь работаю на него.

Стеклянный офис Риодана не единственное место, откуда он может наблюдать за

происходящим. Это лишь вершина айсберга, и, блин, я имею в виду айсберг – мегатонны

всякой всячины, спрятанной под поверхностью. Центральная часть Честера – внешняя его

часть, это множество уровней, доступных общественности – даже не десятая часть всего. Та

основная часть, где все тусуются, танцуют и заключают сделки с дьяволом, лишь часть

гораздо большей конструкции. Из того, что я вижу, Риодан и его люди живут за пределами

клуба, в целом огромном подземном городе. Все стены здесь из двустороннего стекла. Они

могут оказаться на любом уровне, воспользовавшись лифтом или лестницей, и постоянно

наблюдать за тем, что происходит вокруг. У здания просто грандиозная задумка. Быть не

может, что оно возведено уже после падения стен на прошлый Xэллоуин. Интересно, как

долго все это было здесь, под полированным, блестящим, гламурным Честером,

излюбленным местом кинозвезд, моделей и супербогатых. Неужели, их подземный мир, так

же как и наше аббатство, существует тысячелетиями под меняющейся внешней оболочкой.

Я не могла быть впечатлена еще больше. Это настолько потрясающе, что даже завидно.

Это поднимает подземное строительство на совершенно новый уровень.

– Нравится то, что видишь, детка.

Я обдираю кутикулы, делая вид, что мне скучно.

Лифт останавливается, и двери распахнулись. Думаю, мы, как минимум, на полмили под

Дублином.

Первое, что поражает меня, это холод. Я поплотнее укутываюсь в свое пальто, правда,

толку от этого никакого. Мне, конечно, нравится, как выглядит кожа. Но я не в восторге, что

она совсем не греет.

Второе потрясение – тишина. В большинстве уголков Честера можно услышать слабые

отголоски музыки или разговоров 24 часа 7 дней в неделю. По крайней мере, какой-нибудь

"белый шум". Но на этом уровне тихо, как в могиле.

И еще здесь очень темно.

Риодан ждет меня снаружи.

– Ты хоть что-нибудь видишь?

Он и в этом меня обскакал? Я хорошо вижу в темноте, но здесь же хоть глаз выколи.

Он кивает.

Ненавижу Риодана.

– Ну, а я не вижу. Так что включи чертов свет. Кстати, здесь много Теней?

– Они не докучают мне.

Тени не докучают ему. Они же едят все. Без разбору.

– Рада за тебя. Они докучают мне. Свет. Быстро.

– Света здесь нет.

И, прежде чем я успела сделать это сама, он достал из кармана фонарик и протянул мне.

Самый офигенный из всех, что я видела, похожий на пулю. Он крошечный, гладкий,

серебряный, и, когда я включила его, коридор за лифтом осветился, словно взошло солнце.

– Чувак, – выдыхаю я с благоговением, – у тебя самые классные игрушки.

– Выходи из лифта, детка. Нам пора работать.

Я следую за ним, изо рта пар идет.

Раньше я думала, что в Честере всего шесть уровней. А теперь я знаю, что их, по

меньшей мере, двадцать, я считала их, пока спускались вниз. На том уровне, где мы сейчас,

есть три подклуба. И в открытых дверях я увидела то, что не должны видеть

четырнадцатилетние девочки. Но такова моя жизнь.

Чем ближе мы подходим по коридору к высоким дверям, тем холоднее становится.

Холод проникает под пальто, впивается в кожу. Я дрожу, зуб на зуб не попадает.

Риодан поглядывает на меня.

– Какую минимальную температуру ты сможешь выдержать.

Прямо и по существу. В этом весь Риодан.

– Не знаю. Дам тебе знать, когда буду на грани.

– Явно ниже, чем могут выдержать остальные.

Он в своем репертуаре, это не вопрос, но я все равно киваю. Я выносливее большинства

людей.

К тому моменту, как мы остановились перед закрытыми дверями в конце коридора,

холод уже причиняет боль. Последние метров пятьдесят я притоптывала, чтобы не

заледенеть. А теперь, чтобы кровь не замерзла в венах, начала бегать на месте. Каждый вдох

обжигает горло и легкие. Чувствую, как холод давит с той стороны дверей, словно некая

мистическая сила. Смотрю на Риодана. Его лицо покрыто инеем. Когда он приподнимет

бровь, лед трескается и осыпается на пол.

Я мотаю головой.

– Не могу, – ни за что туда не пойду.

– Думаю, можешь.

– Чувак, я, конечно, потрясная. И все такое. Но всему есть предел. Кажется, у меня

сердце льдом покрывается.

Следующее, что происходит: его рука на моей груди, будто он лапает меня.

– Отвали от меня! – рявкаю я, но он обхватывает второй рукой мои запястья. Я качаю

головой и отворачиваюсь, типа даже смотреть на него не могу. Мне его не остановить. Ни

словами, ни действиями. С тем же успехом я могу просто не сопротивляться и позволить ему

закончить то, что он делает.

– Ты достаточно сильна, – он опускает руку.

– Не достаточно.

Это было тяжелое утро. Иногда мне нравится себя проверять. Но это не тот случай.

Только не после моего сбоя.

– Ты выживешь.

Я смотрю на него. Странно, но, несмотря на то, что он меня бесит, не смотря на всю его

непредсказуемость, я ему верю. Если Риодан считает, что я справлюсь, кто я такая, чтобы

спорить? Типа, он не может ошибаться или вроде того. Видимо, в дьявола я верю больше,