Текст книги "Скованные льдом (ЛП)"
Автор книги: Карен Мари Монинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)
Я быстро слезаю с кровати, решив, что пора уносить ноги, но вдруг понимаю, что
недостаточно одета. На мне только лифчик и трусики. Сажусь обратно, подтягивая к груди
колени. Не хотелось привлекать внимание, но, осмотревшись, я ничего не нашла, поэтому
спрашиваю:
– Где моя одежда?
– Уничтожена.
Он раздел меня! И, судя по тому, что на мне нет крови, вымыл. Святой канат под
куполом! Темный убивающий-сексом фейри с проблемами самоконтроля раздел и вымыл
меня.
– А есть какая-то другая одежда, которую я могла бы одеть?
– Не говори со мной таким тоном.
– Каким таким тоном?
– Который подразумевает, что я свихнувшийся монстр, пристающий к детям. Я не псих, а
ты не ребенок. Я раздел тебя, девушка. Вымыл. И исцелил. Я никогда бы не причинил тебе
вреда.
– Как ты исцелил меня?
– Напоил своей кровью.
У меня тут же появились неконтролируемые рвотные позывы. Это было громко, но
безрезультатно. В отличие от многих моих знакомых, мне не кажется, что пить кровь это
круто. Это отвратительно. То же самое с поеданием плоти Темных. Никогда не делала этого
и не буду. Никогда не стану Темноканнибалом. Меня даже не искушает возможность стать
еще сильнее и быстрее.
Важно, блин, понимать, что всему есть свой предел. Особенно, когда ты и так постоянно
на пределе.
– Она помогает. Лучше, чем плоть Темных. Несколько капель в рот и... – он обернулся ко
мне, улыбаясь. Кажется. Из-за извивающихся под кожей татуировок на его лице трудно было
понять, что именно означает этот изгиб губ. – Всего один вопрос: ты бы предпочла умереть?
Легкий вопрос. Да ни за что в жизни. Ни при каких обстоятельствах. Я выживу любой
ценой. Всегда.
– Нет. Спасибо за кровь, чувак. Это много значит для меня, – неохота признавать, но,
уверена, это правда: – Ты спас мне жизнь. Я этого не забуду.
Я улыбаюсь ему в ответ и еле сдерживаюсь, чтобы не показать, как шокирует меня его
реакция на мою улыбку. Он полностью меняется, и я вижу в нем того самого Горца. Его
глаза становятся карими и лукавыми, и он снова выглядит, как привлекательный парень из
колледжа, татуировки исчезают с лица. Мышцы расслабляются, сглаживаются, и
неожиданно его тело становится более человеческим.
Он бросает мне шоколадный батончик. Я ловлю его, срываю обертку и откусываю, строя
планы, как вернуть свой меч.
Я знаю Джейна. А он знает, что если я выживу, то приду за ним. Поэтому он спрячет меч
там, куда, как он думает, я не смогу добраться. Он не захочет оставлять слишком много
людей охранять меч, они нужны ему на улицах. Пару мгновений я потратила на
размышления о том, где бы он мог прятать меч, но поняла, что зря трачу время. Все, что
нужно – просто следить за ним и следовать туда, где он убивает пойманных фейри. Не
думаю, что Джейн настолько глуп, что полагает, будто способен удержать меч!
– Будь здесь, я принесу тебе одежду, – сказал Кристиан.
Он двигался непринужденной и пружинящей походкой, а не скользящей, как Темный
Принц. Порывшись в шкафу на другом конце длинной комнаты, он вернулся с фланелевыми
пижамными штанами с завязками на поясе и огромным рыбацким свитером.
Прикрывшись одеялом, я оделась, сильно затягивая завязки на талии и закатывая рукава
и штанины примерно раз сто. Он бросает мне пару свернутых носков и уходит на кухню, но
я, задумавшись о Джейне, не успела их поймать. Они пролетели мимо, шлепнулись о стену и
провалились в щель. Я повернулась и потянулась рукой вниз, пытаясь их нащупать.
Потребовалась всего секунда, чтобы понять, до чего я дотронулась.
Волосы. На голове. И эта голова в узком пространстве между кроватью и стеной. Я
замерла от ужаса и дикого отвращения.
Отдернув руку, я просто сижу на кровати, пытаясь не издать ни единого звука, а затем
взглянула через плечо на Кристиана. Он напевал под нос странную песню, очень похожую на
музыку в Честере, и исчез в кладовке рядом с кухней.
Заставляю себя вновь наклониться и пошарить рукой под кроватью, не отводя взгляда от
двери в кладовку.
– Я хочу есть, Кристиан.
Когда он ответит, я смогу лучше определить, как далеко он в кладовке. И сколько у меня
есть времени, пока он не вернется.
Голова прилагается к шее и, конечно, к телу. Там голая человеческая женщина. Она
ледяная и жесткая от трупного окоченения.
Я с трудом могу дышать. Слышу, как Кристиан переставляет с полки на полку коробки.
– Извини, девушка, еще пару секунд. По-моему у меня оставались еще несколько
Сникерсов, но пока я нашел только Элмонд Джой.
Я выдергиваю руку из щели и быстро возвращаюсь на середину кровати, отвечая ему
игриво и расслабленно.
– О, чувак, поищи еще. Ты же знаешь, как я люблю Сникерсы.
Коробки перестали передвигаться.
– Что-то не так, девушка?
Между кроватью и стеной зажата мертвая женщина. При обычных обстоятельствах я бы
завопила о том, что ВСЕ не так. Но сейчас я в доме убийцы в его пижаме и босиком. И у
меня нет моего убивающего фейри меча, потому что придурок Джейн отнял его у меня. Так
что я не высовываюсь.
Я ничем себя не выдала. Моя игра была прекрасна.
– Нет, все в порядке. Просто очень проголодалась! – еще одна безупречная ложь. Я хоть и
редко вру, но, как и всё остальное, делаю это блестяще.
Он выходит из кладовки, посмотрев на меня. Горец исчез. Теперь это Темный Принц с
переливающимися малиновыми глазами.
– Ох, девушка, Мак не говорила тебе?
– Чего не говорила?
– Что я ходячий детектор лжи, дорогая моя Дэни.
– Никто не говорил.
– Это наследственное, как твой дар ши-видящей.
– С помощью которого я надеру тебе задницу не позднее следующей недели.
– Это все сплошная долбаная ложь. Ты нашла ее, да? Я знал, что должен избавиться от
нее. Но ты так сильно истекала кровью, что мне нужно было быстро убрать ее с кровати.
Важно было только твое спасение.
– Так ты просто столкнул ее с кровати и думал, что я не замечу? Запихнул ее в щель!
Я сжала кулаки. Позорище. Мертвая и выброшенная, как использованный презерватив.
Если бы я поймала носки, то никогда и не узнала бы об этом. Я бы так и считала Кристиана
офигенно крутым за то, что он спас меня, не подозревая, что я ем и одеваюсь в постели, а в
полуметре от меня мертвая женщина.
– Да ты, блин, больной придурок.
– Ох, Дэни, любовь моя, – говорит он, плавно приближаясь к кровати, – ты даже не
представляешь.
Переводчики: RiaRomanova, azlesha, FieSta, Kvitka_88
Глава 19
Я осталась одна
Не раздумывая, я метнулась в стоп-кадр, даже не пытаясь запомнить, что где находится.
Надеюсь, разнесу вдребезги все, на что наткнусь. Только бы не вырубиться, а то такое
чувство, что, если это случится, я очнусь привязанной к кровати со спятившим экс-горцем
рядом, который вот-вот вытворит со мной какую-то извращенную фигню.
Если он может перемещаться, мне крышка.
Я успела добраться только до двери, когда он преградил мне путь, широко раскинув
руки и наклонившись вперед, будто собирается броситься на меня и сбить с ног. Лицо
исказила ярость. Под кожей извивались татуировки. Его глаза стали полностью черными.
Для завершенного образа Темного Принца не хватает только радиоактивного ожерелья и
черных крыльев, готовых смять меня в смертельных объятьях. Я отступаю, и он бросается на
меня.
И вот: я на полу, а Кристиан на мне сверху. Как только мы столкнулись, я поняла, что он
намного сильнее, и у меня нет ни единого шанса против него. Он настолько силен, что в это
трудно поверить! Темная его часть вырвалась на свободу. И от него исходит не только сила.
Он превращается в убивающего сексом, как и остальные принцы. Я встряхнула головой,
пытаясь сохранить способность мыслить трезво. Пытаюсь сконцентрироваться на ужасных
вещах, типа мертвой женщины между кроватью и стеной, и о том, что не хочу закончить так
же, как она.
Я растянулась на спине, и он удерживает мои руки над головой за запястья. Я дергаюсь,
сопротивляюсь, брыкаюсь, но это все равно, что биться головой об стену. Он ни на что, блин,
то есть вообще ни на что не реагирует. Смеясь, он склонился к моему плечу и нюхает меня!
Я укусила его за ухо, вгрызаясь. Рот наполняется кровью. Я чуть не захлебнулась,
поэтому пришлось отпустить.
– Дэни, Дэни, Дэни, – говорит он так, будто ничего и не почувствовал. – Не
сопротивляйся. Я не обижу тебя. Только не тебя. Ты для меня ярчайшая из звезд.
Да ничья я не звезда! Он просто невменяемый псиx!
– Свали с меня!
Эта его убивающая сексом фейрийская суть творит со мной отвратительные вещи. Не
хочу я ЭТОГО чувствовать. Во рту пересохло, а перед глазами мелькают ТАКИЕ картинки...
Кристиан. Голый. Делает то же, что и Риодан на четвертом уровне. Я одновременно хочу и
не хочу это видеть. Нужно выбираться отсюда. Срочно!
– Ты вообще чувствуешь что-нибудь? Или ты мертв внутри, как и эта женщина? Зачем
ты меня спас? Чтобы убить самому, только медленнее?
– Это не так. Помолчи и послушай меня всего минуту.
– Что бы ты ни сказал, это не поможет.
– Мне тяжело говорить, когда я прикасаюсь к тебе.
– Чувак, прекрати меня обнюхивать! Это просто дико. И слезь с меня!
– Не могу, ты ведь сбежишь.
– Если ты ее на самом деле не убивал, тебе нечего бояться. Отпусти меня – мне нечем
дышать.
– Если я тебя отпущу, ты выслушаешь меня спокойно, девушка?
Мы, вроде как, договорились, поэтому он расслабился. Но на его последний вопрос я
ответить не могу. Он же ходячий детектор лжи. Так что, я сделала лучшее, что могла: дала
ему коленом по яйцам изо всех сил. В настоящей драке грязных приемов не существует.
Он заорал так громко, что моя голова чуть не взорвалась, но все же слез с меня,
свернувшись клубком и подвывая. Я уже проделывала такое раньше с парочкой чуваков.
Иногда на улицах приходится так делать. Но никогда не сталкивалась с такой сильной
реакцией. Может, потому что он был твердый как камень, когда я его ударила? Мне
пришлось нехило изогнуться, чтобы дотянуться до яиц, и в итоге я заехала снизу ему по... э,
короче, Мега, сейчас самое время смываться.
Я с такой силой выбила дверь, что сорвала ее с петель.
Этим утром, когда я ушла из Честера, после моей "почти смерти" и "воскрешения"
(думаю, это было этим утром, хотя в последнее время я так часто теряю сознание, что уже и
не знаю, была я в отключке пару часов или дней), я не знала, чем занять свое свободное
время. Но потом я снова чуть не умерла от взрыва заледеневших людей. Джейн отобрал мой
меч, и я отключилась из-за потери крови. Темный Принц привел меня в порядок и напоил
своей кровью, а затем я нашла мертвую женщину практически со мной в постели. И вот я
снова на улице, и, охренеть, пора снова на работу!
Даже не знаю, что из этого хуже всего.
Блин, конченый денёк. Свободное время, твою мать. Я его едва пережила.
Перепрыгивая с ноги на ногу, я изо всех сил мчусь стоп-кадром, сдирая кожу на пятках,
готовая к тому, что в любой момент Кристиан может материализоваться прямо передо мной.
И если он это сделает, я врежусь в него на такой скорости, что точно вырублюсь, и,
возможно, уже не очнусь. У меня нет оружия, которое защитит меня от него, потому что
Джейн его отобрал.
Зато есть у Мак.
Думаю, что справлюсь с ней.
Итак, у меня три варианта.
Вернуться в Честер и использовать Риодана как щит против Кристиана, а заодно
уговорить его помочь мне вернуть мой меч.
Пойти сразу к Джейну, зная, что Кристиан наступает мне на пятки.
Пойти к Мак и отобрать ее копье. Правда, Бэрронс может помешать. Да кого я лечу?
Бэрронс точно помешает, но даже если я отберу ее копье, он начнет преследовать меня. И
тогда на меня будет охотиться Кристиан, Риодан озвереет из-за того, что я не явилась на
работу, и еще и Бэрронс будет дышать в спину.
Один денёк из моей жизни. Делов-то.
Только подумаешь, что дела настолько плохи, насколько это вообще возможно, как они
становятся еще хуже. Я чуть не врезалась во что-то на улице, в одну из этих
непрогнозируемых чертовых переменных, типа людей, животных и фейри.
– Держись от меня подальше, человечишка! – прошипело оно.
Так захотелось замедлиться и избить этого монстра до смерти. Не видела ее с той самой
ночи, когда Мак спасла меня от нее и вынудила ее вернуть мою красоту. В ту ночь я чуть не
умерла. Тоже. Я частенько при смерти. С супергероями такое бывает.
– А ты держись подальше от меня, старая уродина! – прошипела я Серой Женщине в
ответ.
И мы разошлись, каждая своей дорогой. Она пошла охотиться и убивать, а я лишь
заработала зуд, который не могу унять. Рука сжимает воздух у ремня.
Мне нужен меч как дыхание.
Я нырнула в магазин спорттоваров, натянула обувь, схватила огромный шерстяной
пуловер, чтобы надеть сверху на свитер, потому что для мая офигенно холодно, и
направилась к наиболее выигрышному из всех вариантов. Пытаться отобрать меч у Джейна и
его людей, когда Кристиан хочет меня убить, слишком рискованно. Да и не знаю я, куда они
дели мой меч. Бывают случаи, когда Бэтмену нужен Робин. В смысле, не нужен мне этот
Риодан, просто с ним будет легче. Он подстрахует меня, как это делала Мак. Не время для
гордости. Мне нужен результат, и я знаю, как его достичь. Он же все время твердит, что мне
стоит только попросить. Так вот, сегодня я попрошу.
Без меча я как голая.
Чувствую себя беззащитной. Это так выводит из равновесия, что даже не знаю, кто я без
него.
Я ворвалась в офис Риодана с космической скоростью. Все его амбалы, как один, кидали
на меня мрачные взгляды, пока я мчалась мимо них, даже Лор. Понятия не имею с чего это.
Наверное, Риодан сказал им злиться на меня за что-то. Фиг знает, что взбрело ему в голову
на этот раз.
Я выпалила, что случилось с заледеневшей машиной и Джейном, и сказала, что мы
должны отправиться за мечом прямо сейчас, сию же секунду.
– Угомонись, детка, – ответил он, не поднимая глаз от своих бестолковых бумажек. – Из-
за тебя в офисе беспорядок, – вокруг него летают листочки.
Я замедлилась, и он поднял на меня взгляд. Очень странный взгляд. Мне понадобилось
несколько секунд, чтобы понять: он смотрит на меня как на незнакомку. Которая ему совсем
не нравится, и которую он подумывает убить. Какого хрена он на меня злится?
– От тебя несет Горцем. Любой в клубе может это сказать. На тебе его одежда.
Не слышала, чтобы он когда-нибудь говорил настолько мягко.
– Чувак, кому какое дело? Ты вообще слышал, что я сказала? Инспектор Джейн отобрал
мой меч!
– Объясни, почему ты в его одежде.
Еще мягче. Если бы я не кипела от возмущения, меня бы бросило в холод. Не понимаю
его. Какая нафиг разница, во что я одета? Какое это имеет значение? До меня не доходит,
почему он вообще на это внимание обращает! Но судя по выражению его лица, он и пальцем
не пошевелит, пока я этого не объясню. А если я как можно скорее не верну свой меч, то
просто рехнусь. Но стоит мне сказать, что Кристиан убил женщину и собирался убить меня,
Риодан даже внимания не обратит на проблему с мечом. Он попрет на Кристиана, когда мне
нужно, чтобы он наехал на Джейна. Не знаю, сможет ли он одолеть Кристиана. Того, в кого
тот превращается. Но знаю, что я с мечом точно смогу.
– От взрыва моя одежда изорвалась в клочья. Он дал мне свою.
– Вы были вместе во время взрыва.
– Он нашел меня после него.
– И ты переоделась на улице.
– Чего?
Он загнал меня в угол. Разговор пошел совсем не в том направлении.
– Разъясни, при каких обстоятельствах ты переоделась.
– Какое, блин, это имеет отношение к делу?
– Отвечай.
– Я воспользовалась кабинкой для переодевания в магазине. Не зря же их так называют.
В них, типа, можно переодеться.
Он скользит по мне взглядом сверху вниз.
– Если осколки льда изорвали твою одежду так сильно, что тебе понадобилось
переодеться, думаю, твои раны должны быть глубже.
Я аж рот открыла от удивления. У меня отобрали меч, а он болтает о том, во что я одета,
где переодевалась, и что мои раны должны быть глубже!
– Он исцелил меня. Я истекала кровью. Святой ураганище, ты как подобрался ко мне так
быстро?
Риодан не за столом больше. Он практически стоит на мне. Я даже не видела, как он
двигался. Даже дуновение ветра не было.
– Освободи мое личное пространство!
Он наклонил голову и стал меня обнюхивать.
– Как он исцелил тебя?
Чего они все меня обнюхивают? Если и Танцор примется за это дело, это будет капец.
– Напоил своей кровью. Какие-то проблемы?
– Три.
– Чего?
– У меня три проблемы.
– Это был риторический вопрос. Может, ты меня не расслышал, так вот я повторюсь.
Джейн отобрал мой хренов меч. Я без него в глубокой жопе, и должна его вернуть. Ты
собираешься мне помочь или нет?
Он вернулся за стол и уткнулся в свои бумажки, игнорируя меня.
– Нет.
Я в шоке.
– Что? Почему? Ты же знаешь, что я пойду за ним сама! Ты этого добиваешься?
– Джейн заходил пару часов назад.
– Да он вообще охренел! Оставил меня умирать. Посреди улицы. Даже шоколадного
батончика мне не дал. Он тебе сказал, как плохо мне было? Почему ты не пришел за мной?
– Как по мне, с тобой все в порядке.
– Ты на чьей стороне?
– Он объяснил мне, почему забрал меч, и пообещал не трогать фейри на расстоянии пяти
кварталов от клуба. Это больше, чем сделала ты.
– Зачем он на это согласился? Джейн ненавидит фейри.
– Потому что знал, что ты придешь ко мне за помощью.
– И ты поддерживаешь его?
Как Джейн посмел опередить меня, пока я умирала и отбивалась от маньяка! Это все его
вина!
– Если честно, детка, я предпочитаю, чтобы у тебя не было меча.
– Почему?
– Ты не сможешь убивать моих посетителей. И, возможно, попытаешься быть
осмотрительнее. Или, по крайней мере, научишься выговаривать это слово.
Я посмотрела на него исподлобья.
– Я прошу тебя о помощи, босс. Ты все твердишь, чтобы я это делала. И вот: я прошу.
– А еще я говорил, что буду относиться к тебе так, как ты относишься ко мне.
– А что я сделала не так?
– Ответ – нет.
– Да ты прикалываешься!
Я супербыстро притоптываю ногой, надеясь, что разобью его дебильный пол.
Он молчит. Просто продолжает заниматься тем, чем занимался.
– А знаешь что, чувак? Если ты не поможешь мне вернуть меч, между нами все кончено!
Сам решай свою ледяную загадку, – блефую я, не собираясь сдаваться. – Я на тебя больше не
работаю. Ты не помогаешь мне, а я не помогаю тебе.
– Джо.
Он даже голову не поднял. Просто пробормотал ее имя.
– Плевала я на то, что вы трахаетесь! Просто верни мне мой меч! И перестань трепаться
обо мне за моей спиной!
– У нас договоренность. Ты подписала контракт. Смерть Джо лишь одно из последствий,
которые тебя ждут, если ты не сдержишь слово. За свои действия тебе придется платить
цену. Ты не можешь уйти от меня, Дэни. Ни сегодня. Никогда. И не тебе отдавать приказы.
Сядь, – он снова стоит передо мной, и я снова не видела, как он двигался. Он подпихнул под
меня стул. – Немедленно.
Иногда мне кажется, что абсолютно все знают что-то, чего я не знаю. Будто все вокруг
сговорились, и если бы я только знала это что-то, то все непонятное для меня в действиях
взрослых обрело бы смысл.
А иногда – что я знаю больше других, и поэтому все, что они делают, полный бред.
Потому что они не знают того, что знаю я, и поэтому их логика искажена. В отличие от моей.
Как-то я рассказала об этом Мак, и она ответила, что дело не в том, что я чего-то не
знаю, а в том, что я пока не понимаю собственных чувств. Что они мне еще незнакомы,
потому что только начали проявляться. Сказала, что я не учитываю чувства других людей, и
поэтому все взрослые кажутся таинственными и странными.
Я спросила: "Чувиха, ты только что сказала, что я их не понимаю, так как же я могу их
учитывать?"
Она ответила, что я не могу, так что нужно просто смириться с тем, что переходный
возраст – сплошная незащищенность, недоразумение и голод. И нужно его просто пережить.
Чистая, блин, правда. За исключением незащищенности. Ну, без меча – включая
незащищенность.
Как только я села, Риодан сказал:
– Выметайся отсюда.
– Раздвоение личности?
– Прими душ и переоденься.
– От меня не так уж и сильно воняет.
Он что-то написал и перевернул страницу того-что-он-там-нафиг-читает.
– Чувак, куда по-твоему я могу пойти? Никуда, без меча. Мне не обогнать фейри,
которые могут перемещаться. И все они в твоем клубе мечтают меня пришить. Смерти моей
хочешь? Так убей меня сам, и покончим с этим.
Он нажал кнопку на столе.
– Лор, иди сюда.
Лор тут же ввалился, видно стоял прямо за дверью.
– Отведи ее, чтобы он могла смыть на хрен с себя эту вонь.
– Конечно, босс, – ответил тот, сердито глядя на меня.
Я ответила ему тем же.
Лор ткнул пальцем в стеклянный пол.
– Видишь ту блондинку внизу с большими сиськами? Я как раз собирался переспать с
ней.
– Во-первых, я слишком мала, чтобы это слушать. А во-вторых, что-то не вижу дубинку,
которой ты мог бы огреть ее по голове. Так как же ты собирался это устроить?
За моей спиной Риодан рассмеялся.
– Ты испортила мне вечер, малявка.
– У самой та же фигня. Правда же, жизнь в Честере клёвая?
Переводчики: azlesha, CuriousFoxy, RiaRomanova
Глава 20
У меня есть душа, но я не солдат
Я не Синсар Дабх, Кэт. Он обманул вас всех. И чтобы спастись, тебе нужен я.
Каждую ночь Круус забирал меня в Царство Сновидений и повторял одно и то же. Его
ложь была блестяща и не противоречила правде. Даже если бы мой дар эмпатии
распространялся бы и на фейри – а у меня еще не было возможности испробовать его на них -
я получала бы от него настолько непонятные сигналы, что пользы от этого дара не было бы
никакой.
Сейчас, бодрствуя после очередной ночи дьявольских снов, я проходила через
невероятно тяжелые двойные двери около тридцати с половиной метров высотой и
несколько метров шириной, не задерживаясь на них взглядом. Мои глаза были устремлены
только на него.
Мне вовсе не кажется странным, что мы не можем закрыть эти двери. Странно то, что
мы вообще смогли открыть их: ничтожные смертные, посягнувшие на колесницы богов.
Я поймала себя на мысли, что стою в той же позе, в которой недавно были обнаружены
близняшки Михан, сжимая руками светящиеся прутья клетки Крууса и пристально
всматриваясь в заледеневший образ.
Он Война. Раздор. Жестокость. Чудовищные преступления против человечества. Он
олицетворение того, что происходит на поле битвы, воплощение и совокупность этого всего.
Сколько людей пало под смертоносными копытами этого коварного всадника апокалипсиса?
По последним подсчетам, около половины всего человечества.
Круус разрушил стены между нашими расами. Если бы не он, это никогда не случилось
бы. Он расставил пешки, слегка подталкивая их при необходимости, начал игру, а затем
пустился галопом по игральной доске в образе карающего ангела, побуждающего к
действию тут и там, пока не началась Третья Мировая Война.
Мне не следует быть тут, с ним.
И все же я здесь.
Я твердила себе спасительную ложь, спускаясь глубоко под аббатство в наш тайный
город и пробираясь по запутанному лабиринту коридоров, потайных комнат, тупиков и
переплетающихся туннелей. Я говорила себе, что просто хочу убедиться, что Круус все еще
надежно заперт в клетке.
Что увижу его и пойму: в моих снах лишь жалкое подобие ему. Что буду смотреть на
него и смеяться над той властью, которую надо мной имели сны о нем. Что, проверив на
месте ли он, смогу как-то освободить не его, но себя.
Колени задрожали. От желания пересохло во рту.
Здесь нет для меня никакого освобождения.
Я так близко к нему, что безумно хочу раздеться на месте и закружиться в диком танце
вокруг его клетки, страстно напевая неизвестно откуда знакомую мне нечеловеческую
мелодию. Так близко, что вынуждена прикусить язык, чтобы не застонать от желания.
Так близко, что ощущаю себя животным.
Я уставилась на свои побелевшие руки, тонкие пальцы стискивали светящиеся прутья
клетки, а перед глазами стояла картина, как я обхватываю ту часть тела Крууса, которая
сделала из меня блудницу. Как сжимаю его так же, как вчера ночью, и позавчера, и
позапозавчера. Как изогнулись в улыбке губы. Как мягко обхватываю его губами и вбираю в
рот.
Я замечаю, что мои пальцы блуждают у перламутровых пуговиц блузки, и отвожу их.
Представляю, какое постыдное зрелище увидят мои девочки: их новая Грандмистрисс
прыгает голышом вокруг клетки Крууса. Так эротично. И так ужасно одновременно.
Свобода пугает тебя, потому что ты никогда не позволяла ощутить себя свободной, -
говорил Круус прошлой ночью во сне.
Не один я в клетке. Ты чувствуешь стыд вовсе не из-за меня, а из-за того, что тоже
заключена в клетку, которую сама для себя создала. Ты с детства ощущаешь самые
темные чувства людей, знаешь, какие монстры скрываются внутри них, и путаешь свою
страсть с их монстрами. Это разные вещи, моя возлюбленная Кэт. Совершенно разные.
Он говорит, что я сдерживаю свою страсть. Что просто не позволяю себе прочувствовать
хотя бы толику ее. Говорит, что моя любовь к Шону – выдумка. Что я просто ищу комфорта
и безопасности и не знаю, что такое любовь. Утверждает, что я выбрала Шона только
потому, что он тоже не чувствует страсти. Он говорит, что мы не бежим навстречу друг
другу в порыве любви, а скорее убегаем в страхе от таких чувств.
Освободись, – говорит он.
Приди ко мне. Выбери меня.
Боже, помоги мне. Я иду долиной смертной тени, просвети и направь меня.
Я отдергиваю руки и отступаю назад. Я больше никогда не должна сюда приходить.
Я «заблокирую» его – воздвигну в своем сознании препятствия, как поступала в юности,
чтобы защитить себя от жутких, приносящих боль эмоций моих близких.
Уже отвернувшись, я услышала тихий, едва различимый шум. Не хочу возвращаться. Я и
так с трудом заставила себя уйти отсюда.
Но, все же поворачиваюсь. Я же Грандмистрисс. Просторная зала освещается
настенными факелами и кажется пустой. Здесь нет ничего, кроме каменной плиты, клетки
Крууса и меня. Если кто-то и есть, он или за каменной плитой, или же с обратной стороны
клетки. Прячется. Тихо. Ждет, когда я уйду.
Осознавая свое положение в аббатстве, я отвожу взгляд от скованного льдом принца и с
поднятой головой и выпрямленными плечами спокойно обхожу по периметру его клетку.
Заворачиваю за угол.
– Марджори, - говорю я. Она стоит напротив того места, где мгновенье назад стояла я.
Если бы она не издала ни звука, я бы так и не узнала об этом.
- Кэт.
Враждебность накатывает на меня горячими волнами. У человеческих эмоций есть
температура и цвет, а когда они такие сильные, то приобретают и текстуру.
Эмоции Марджори красного цвета, горячие, и по структуре напоминают медовые соты,
крошечные ячейки которых заполнены коварством, злобой и обидой. Я знаю кое-что об
обиде: это яд, который ты пьешь сам, но ожидаешь, что умрут другие.
Я классифицировала эмоции сколько себя помню. Разбираться в человеческих сердцах
все равно, что идти по минному полю. Почувствовав эмоции некоторых людей всего
однажды, в дальнейшем я всегда старалась избегать их. Эмоции Марджори глубоко
противоречивы и опасны.
Интересно, если бы я смогла почувствовать себя, я тоже была бы как горячие, красные
соты лжи и обиды?
«Но я не хочу быть лидером!» – кричит моя душа.
– Хотела убедиться, что мы ничего не пропустили в решетке, - проговорила она. -
Боялась, что он ненадежно заперт.
– Я тоже хотела убедиться. То есть и сейчас хочу.
– Великие умы... - она натянуто улыбается, сжимая прутья так, что побелели костяшки
пальцев.
Я не продолжаю пословицу "думают одинаково", потому что к нам это не относится.
Она жаждет власти. Я стремлюсь к простой жизни. Если бы я могла выбирать, я бы стала
прекрасной женой рыбака. У меня был бы домик у моря, пятеро детишек, кошки и собаки. А
она бы стала великим Наполеоном.
Мы настороженно рассматриваем друг друга.
Он и ее навещает?
И с ней занимается любовью?
Я не могу спросить, снится ли он ей, и поэтому ли она пришла сюда в это дождливое
прохладное утро. В любом случае она будет все отрицать, а затем расскажет всему
аббатству, что я была здесь, что я испорчена, и меня надо снять с занимаемой должности
Грандмистрисс.
Она использует любую мелочь против меня, только чтобы получить власть над
аббатством. В глубине души у моей кузины Марджори Аннабель Бин-МакЛафлин огромная,
отвратительная зависть. Она там еще со времен нашего детства, когда мы играли вместе, и
она ломала ноги моим куклам и воровала мои небольшие сокровища. Никогда не могла
понять этого. Я посмотрела на белые костяшки ее пальцев. Она сжала прутья его клетки, как
будто от этого зависит чья-то жизнь.
– Какие соображения?
Она облизала нижнюю губу, как будто собиралась что-то сказать, а потом передумала. Я
ждала, и через мгновение она проговорила:
– Что, если Король забрал книгу? Ну, в смысле, забрал у Крууса, прежде чем заморозил
его.
– Думаешь, это возможно? - спрашиваю я, как будто в этом был смысл. Как будто я не
знала, что мы обе врем друг другу.
Она посмотрела на Крууса, а потом снова на меня. В ее глазах отражались все эмоции.
На Крууса она смотрела, как будто между ними была нежная личная связь. А на меня так,
как будто я не понимаю главное о ней, о нем и о мире, в котором мы живем.
«Нет у тебя никакого дара», – шипела она мне, когда нам было по девять лет, услышав,
как благодарили меня ее родители за спасение семьи от предателя, его бесконечных интриг,
планов и предательств, которые наполняли нашу жизнь. Мои родители обычно брали меня
на "деловые" встречи с дублинской элитой и осторожно наблюдали за мной и за тем, кто
вызывает у меня самый большой дискомфорт. "Ты проклята и неполноценна. Тебя никто
никогда не полюбит!"
Спустя столько лет я вижу в ее глазах все ту же ядовитую насмешку. О, да, он тоже
навещает ее ночью.
Я не только блудница, я еще и дешевка. Я превращаю это осознание в кирпичик, строя
стену вокруг моего сердца, и щедро смазываю его раствором, прежде чем положить
следующий кирпич. С этой преградой он столкнется, когда придет сегодня ночью. И со мной
в постели будет только мой Шон.
Она пожимает плечами.
– Мы не знаем, что точно произошло здесь той ночью. Что, если Король одурачил нас?
– Зачем ему это делать? - спрашиваю я.
– Откуда мне знать его мотивы?
Мне нужно выяснить, насколько она развращена.
– Как думаешь, может, нам стоит освободить Крууса?
Она прижала руки к груди как будто в тревоге.
– Думаешь, стоит? - проблеск коварства сверкнул в ее глазах. – Знаешь, как это сделать?
Она всегда была слабее меня. Едва ли он мог испортить ее еще больше.
– Думаю, мы должны выяснить, как поднять решетку, созданную Темным Королем.
Думаю, камеру следует залить бетоном, активировать решетку, запереть дверь и
опломбировать вход в подземный город аббатства.
Я почти отшатнулась от разрушающей ярости ее эмоциональной реакции на мои слова,
хотя ее губы сладко изогнулись, произнося ложь.
– Ты права, Катарина. Как, впрочем, и всегда.
Я протягиваю руку, и она сжимает ее, переплетая наши пальцы, как в детстве. Когда я
